Обрывками душевных нитей
Плетем ковер земной судьбы;
Воспоминанья, слезы, страхи -
Всего те ниточки полны.

Он не простил, она забыла,
Они быть вместе не смогли,
Он опоздал, она любила,
Они погибли без вины.

Он жизнь свою отдал за счастье
Ее семьи, ее любви.
Он не простил себе участья
В столь ранней гибели сестры.

Он предал вдруг своих друзей,
Но оплатил счета судьбы.
Он слишком поздно осознал
И не успел уйти от тьмы.

Ушла в последней, главной Битве
За ним - любила всей душой.
Он вместе с ней. Остался сын их,
Но он не будет сиротой.

Одни уходили в иные миры,
Другие же только душой погибали.
Их души рвались - чтоб они не терялись,
Ковер мы из нитей сплетали.

Им вечная память в тех нитях душевных большого Ковра Судьбы.

- Кто?

А в ответ молчание.

- Кто, Джим? - уже настойчивей.

- Марлин. Марлин МакКиннон. С семьей.

И сказать больше нечего.

И слёзы подступают, в горле комок.

И глаза красные от слез и недосыпа.

А Гарри спит. И комната наверху, и дверь закрыта - далеко кроватка детская. Не потревожат его.

Пусть спит себе тихо. Он еще маленький.

И руки подрагивают, губы побелели.

И зубы плотно сжатые, сердце колотится быстро-быстро.

А сказать нечего.

И книга с колен на пол падает, и номер страницы потерян.

И глаза закрываются, в голове картинки проносятся калейдоскопом.

И кажется, что ее любимые песни играют.

И запах в воздухе слышится - знакомый. Черемухой пахнет и морем.

И кофе - новый ее запах, военный. Черный.

И в носу покалывает, мурашки бегут.

И перед глазами воспоминаний обрывки, как кадры фильма знакомого.

На улице холодно, и в гостиной все в кофты да свитера кутаются. А Марлин сидит себе, читает и в волосах ее солнышко.

В воздухе бензином пахнет, Марлин в куртке черной кожаной, на голове шлем. И от улыбки ее светло-светло.

Праздник в Большом Зале, все радостные вокруг, счастливые. И Марлин в танце кружится, и становится радостней.

Волны шумят, о песок ударяются. И Марлин улыбается, и от улыбки ее о войне немного забываешь.

И ночью холодной пес серебристый в окно влетает. И голосом ее говорит, и не так же одиноко.

И серые ее глаза вспоминаются.

Мелькают картинки, слезы непрошеные по щекам бегут.

И сквозь туман взгляд глаз карих любимый. "Мы справимся, Лили, справимся, только не плачь!" И тихо-тихо вокруг.

И губы осторожно ног касаются.

А на ногах плед клетчатый тонкий. И руки края его теребят в беспамятстве.

И слезинки падают.

И всхлипы тише становятся, слез уже нет. Не осталось.

И тоскливая осень в комнату просачивается. Холодно.

И солнце золотом волос ее в комнату проникает. Греет легко, неощутимо.

А Джеймс у ног ее сидит. Утешение безмолвное дороже сейчас, он понимает.

А Гарри спит наверху. Маленький, глупый еще, ничего не понимает.

А в календаре настенном еще запись на этот месяц появится.

А в душе Лили ниточка оборвалась. Солнечная, важная, теплая.

И сказать больше нечего.

А счет дням уж потерян. И календарь на стене в гостиной их с Лили особняка уже ничего не дает.

Не проясняет.

Дни один за другим бегут - уже в памяти не остаются. Все они одинаковые.

Военные. Страшные.

Одно за другим задания из Ордена. Дома ночевать приходится раза два в неделю - если повезет еще.

Ничего, скоро вот он дома больше времени проводить будет. С Лили.

А пока кофе сон заменяет - дежурства. И в штаб-квартире запах кофе этого уже в стены въелся.

Не они один такой - война сейчас везде.

И Мародеры уже реже видятся - не до шалостей. И на равных с преподавателями в бою стоят они спина к спине. И от этого легче - "чувство спокойствия, защиты, силы"

Иллюзия, по крайней мере. И не одна - много их сейчас.

И иллюзия времени - существует оно или нет?

Не для них. Счет дням потерян.

И календари эти, что на стенах висят повсюду - все одно. Ощущение поддерживать.

Иллюзию.

Главное внешнее спокойствие. Лили сейчас волноваться не стоит.

И от этого листы отрываются - календарь не без дела.

Сами уж поддерживают ее. Иллюзию.

А Лили не одна, это хорошо. И пусть плачет - легче будет. Только бы со всеми не рвалась. Она-то может.

Но она дома сидит. "Хранительница очага". И она тоже иллюзию создает. Иллюзию счастья. Покоя.

Они не врут, нет. Это необходимость. Вынужденное.

Но все хорошо будет. После войны.

А пока - иллюзии, одна за другой, неразделимые уже.

И они не лгуны.

Иллюзионисты.