Магазинчик всевозможных волшебных вредилок, как и всегда, сиял разноцветными огнями; всюду то и дело что-то взрывалось и брякало. Он стоял среди скучных серых лавок и сразу же привлекал внимание проходящих.

Близилось первое сентября, и Косой переулок полнился детьми и их родителями, спешившими приобрести учебники и другие принадлежности к новому учебному году в Школе чародейства и волшебства «Хогвартс».

Старик в длинной разноцветной мантии и вычурных остроносых туфлях стоял в пролёте между этажами магазинчика всевозможных волшебных вредилок и, сцепив скрюченные пальцы, глядел сквозь стекло на сновавших по переулку магов. Седую голову его украшала забавная феска ярко-оранжевого цвета. Такая же, как и волосы, седая борода спускалась почти до пояса. Но отчётливее всего на фоне этого цветастого разнообразия выделялись глаза старика: словно подёрнутые какой-то поволокой, они были пусты; казалось, старик не видел ничего из того, что творилось на улице.

Громкий хлопок, замещавший скучный звонок колокольчика, и детский, полный искреннего испуга вскрик оповестили о том, что в магазинчик заглянули посетители. Старик отвлёкся от созерцания улицы и подошёл к перилам, разглядывая вошедших. Ими оказались трое детей лет одиннадцати-двенадцати — два мальчика и девочка. Сейчас девочка с непослушными, стоящими буквально дыбом каштановыми волосами жалобно всхлипывала, а темноволосый мальчик пытался её успокоить.

— Ну что ты, это всего лишь хлопушка, чего ты так испугалась?

— Хлопушка! Говорила я: нечего нам делать в этом магазине, тут только всякие вредности продаются! — запальчиво ответила девочка, утирая глаза.

Старик ухмыльнулся.

— Вот потому мы сюда и пришли: это же лавка всевозможных волшебных вредилок! — с нескрываемым восхищением в голосе воскликнул второй мальчик с ярко-рыжими, явно давно не чесанными вихрами.

— Я слышал, что владелец этого магазина немного того, ну... не в себе, — прошептал темноволосый мальчик и опасливо огляделся по сторонам.

Но рыжеволосый, похоже, не слышал его. Он бегал от прилавка к прилавку, то и дело что-то восклицая. Ему явно нравилось здесь больше, чем двоим его спутникам, жавшимся сейчас друг к другу у самого входа.

— Эй, глядите! Блевательные батончики! — Рыжеволосый мальчик стащил с очередной полки парочку шоколадок и показал друзьям. — Так ведь можно безнаказанно пропускать самые противные занятия!

— А ну-ка немедленно положи это на место! — строго сказала девочка и, отобрав у рассердившегося мальчика шоколадки, положила их на полку. — Мы только второй год учимся, а вы уже решили прогуливать! Как вам только не стыдно! — отчитала друзей девочка и перевела взгляд на темноволосого мальчика.

— Я-то чего! — возмущенно воскликнул тот и протестующе замахал руками. — Прийти сюда было даже не моей идеей!

— Ах вот ты, значит, как! — обиделся рыжий. — Опять я во всём виноват! Ну, спасибо, друзья называется... — Он скрестил руки на груди и отвернулся от остальных, смешно выпятив нижнюю губу.

Наблюдая за троицей, старик развеселился и зашуршал аляповатой мантией по деревянному полу, продвигаясь к лестнице.

— Доброго времени суток, — прошелестел он, спускаясь по скрипучим ступенькам и пряча руки в рукава мантии.

Дети мгновенно перестали препираться друг с другом и как один уставились на старика.

— З-здравствуйте, — дрожащим голосом пролепетала девочка.

Рыжий мальчик машинально отскочил к друзьям, подальше от странного старика, которого все трое ошарашенно рассматривали. Его нелепый вид, очевидно, мало привлекал их внимание. Во всяком случае, не так, как огромное с фиолетовым оттенком ухо, торчащее с одной стороны головы старика, на которое дети дружно глядели, точно зачарованные. Старик тем временем, приветливо улыбаясь, прошаркал к полкам, и ухо его заколыхалось. Девочка с трудом оторвала от него взгляд, перевела глаза на лицо старика и, шумно сглотнув, спросила:

— Вы ведь владелец этого магазина? Вы старый Джей?

— Совершенно верно, — кивнул старик, продолжая улыбаться.

Ухо снова заколыхалось. Рыжий мальчик побледнел так сильно, что стал похож на привидение. Только огромные зелёные глаза горели на побелевшем лице.

— Что такие юные волшебники делают в моём магазине? — Старик снял с полки ярко-синюю в жёлтых звёздах коробочку и слегка постучал по её крышке кончиком волшебной палочки.

Из коробочки донеслись какие-то звуки, а затем она выпрыгнула из рук старика, словно живая, и раскрылась, прыгая по полу к детям. Те испуганно отпрянули.

— Не бойтесь, — рассмеялся старый Джей. — Это ларчик желаний. Он даёт именно то, чего вы хотите.

Дети боязливо переглянулись, и темноволосый мальчик, поколебавшись, сделал небольшой шажок к коробочке. Та стояла, то раздуваясь, то опадая, словно дышала. Мальчик протянул руку.

— Осторожно! — сдавленно прошептал рыжий; вид у него при этом был такой, будто он боролся с тошнотой.

Темноволосый мальчик коснулся волнующейся коробочки. Та встрепенулась от его прикосновения, надулась и выплюнула из себя что-то длинное и хрупкое.

Мальчик зажмурился, закашлялся от сиреневого дыма, плотным облаком висящего в воздухе, а потом открыл глаза.

— Эй! Да это же метла! — с ноткой восхищения в голосе воскликнул он.

Его друзья тоже раскрыли глаза и посмотрели на него. Темноволосый держал в руках миниатюрную версию скоростной метлы. Её рукоять была отполирована, прутики лежали один к одному, а кончики их были аккуратно подровнены. Сияя, мальчик повернулся к старику.

— Спасибо!

Старик улыбнулся в ответ, отчего его глаза превратились в щёлочки. И это словно раскрепостило детей. Они явно почувствовали себя увереннее: к лицу рыжеволосого мальчика снова прилила кровь, а девочка перестала прятаться за его спину.

Она смело выступила вперёд и вежливо обратилась к старику:

— Дедушка Джей, а кто такой Храбрый Рапира?

Мальчики обернулись к ней, потом посмотрели на старика и, наконец, друг на друга. Темноволосый недоуменно пожал плечами.

— Я слышала, что именно в его честь назван этот магазин. Мне всегда было интересно узнать, кто это. — Девочка посмотрела на друзей, но те лишь подняли брови. Раздраженно вздохнув, она снова обратилась к владельцу магазина: – Вы нам расскажете?

Старик улыбнулся в бороду (на этот раз улыбка его вышла грустной) и кивнул детям, предлагая следовать за ним. Девочка тут же пошла за стариком, мальчики, чуть помедлив, бросились догонять.

— Храбрый Рапира — это герой Второй Магической войны, — говорил старик, с трудом поднимаясь по ступенькам. — В отличие от меня, он всё так же молод. Всегда говорил, что я симпатичнее, чем он, — добавил он, фыркнув.

Он провёл их на второй этаж, тонувший во мраке, и остановился возле едва различимого в темноте комода, уставленного пыльными фоторамками.

— Люмос! Кхе-кхе, прошу прощения, здесь немного пыльно… — Старый Джей смахнул рукавом пыль и поднёс волшебную палочку к одной из рамок. Дети приблизились.

— Эй! Смотрите, они двигаются! — Губы рыжеволосого мальчишки расплылись в улыбке. — Вот здорово!

— Конечно, двигаются, ведь это не простые фотографии, а магические, — назидательно заметила девочка. — Они называются колдографиями. На них изображенные всегда будто бы живые.

Рыжеволосый лишь хмыкнул и переглянулся с темноволосым другом, которой, скорчив рожицу, развел руками. Старик снова ухмыльнулся в бороду, глядя на них.

С колдографии, покрытой изрядным слоем пыли, смотрели двое рыжеволосых мальчишек, поразительно похожих друг на друга. Даже больше, чем просто похожих. Это были близнецы.

— Вот Храбрый Рапира, — дедушка Джей указал узловатым пальцем на одного из них, который был буквально на полдюйма ниже второго и то и дело пытался поставить своему брату заячьи ушки.

— Он, наверное, был очень весёлым, — задумчиво протянул темноволосый мальчик.

— Почему ты сказал «был»? — удивился рыжий, изучая магический снимок. — Эй, постойте-ка… Я, кажется, знаю его! То есть, даже не знаю, которого из них… Мой дедушка показывал мне какие-то фотографии, когда рассказывал о какой-то очень давней войне между добрыми и злыми волшебниками. Только люди на них не двигались, как тут.

— Не между добрыми и злыми, а о войне против лорда Волдеморта, — вставила девочка, и оба мальчика непонимающе воззрились на неё. — Только не говорите мне, что вы не читали! Об этом написано в «Истории Хогвартса»! Вы что, не читали эту книгу?

Мальчики переглянулись и снова посмотрели на девочку. Девочка, возведя глаза к потолку, снова раздражённо вздохнула.

— Ну так вот. Это была Вторая Магическая война, которая охватила в основном только Англию и мало повлияла на другие страны. Тёмный волшебник по имени Волдеморт хотел захватить власть над Министерством магии и школой, в которой мы сейчас учимся. Он хотел установить свои порядки и ужесточить приём в школу, чтобы туда принимали только чистокровных волшебников. — Темноволосый мальчик содрогнулся. — Да, это было ужасно и несправедливо. Но самое главное, что сам Волдеморт не был чистокровным! Он был полукровкой!

— Вот же жук какой! — не сдержавшись, воскликнул рыжеволосый, и уши его заалели.

— Однажды Волдеморт напал на Хогвартс, убил директора, великого волшебника по имени Альбус Дамблдор… — продолжала девочка, не обратив внимания на возмущение друга.

— Я слышал о таком, — шепнул темноволосый рыжему.

— …а потом оккупировал школу. Он разрушил её практически до основания. Но потом появился мальчик по имени Гарри Поттер и убил тёмного волшебника! — торжественно закончила девочка.

— Как? Вот так просто взял и убил? А как же Дамблдор с ним не справился? — изумился темноволосый мальчик.

— А вот так. Они были как-то связаны тёмными силами, которые Волдеморт, сам того не ведая, наложил на себя и мальчика. И считалось, что только этот мальчик и сможет убить тёмного волшебника.

— Так оно и было, юная мисс, — добродушно откликнулся владелец магазина из полумрака. — Много, много волшебников погибло тогда. Среди них были ученики Хогвартса, совсем ещё юные…

— Такие же, как мы? — ужаснулся рыжий.

— Нет, — скрипуче засмеялся старик. — Слава Мерлину, самых юных мы успели вывести за пределы школы и тем самым оградили от основных боевых действий…

— Вы? — в один голос воскликнули дети, изумленно переглянувшись.

Старик некоторое время молчал, рассматривая свои смешные остроносые туфли, но, судя по затуманенному взору, мысли его были где-то далеко.

— Мы. Старшекурсники и преподаватели школы вместе с членами Ордена Феникса сражались непосредственно с Лордом в школе, отстаивая подступы к ней. Именно там и погиб Храбрый Рапира, защищая стены любимой школы, — голос старого Джея с каждым словом становился все тише, а под конец фразы и вовсе сбился, и он замолчал, глядя на пыльную колдографию с двумя веселящимися на ней подростками. Дети ждали; никто из них не решался вмешаться в раздумья старика. — Мы были там. Он и я. Я не видел, как он погиб. Я даже не успел попрощаться с ним.

Мальчики продолжали недоумённо переглядываться между собой, а в глазах девочки уже стояли слёзы, как и в глазах Джея. Она подошла к нему и положила свою худенькую ручку на его морщинистые пальцы, сжимавшие волшебную палочку.

— Мне так жаль, дедушка Джей.

Старик улыбнулся, а слезинки уже стекали по его сухим щекам, теряясь в бороде.

— Спасибо, девочка моя.

— Вам, наверное, очень не хватает его?

Старик снова печально улыбнулся, глядя на колдографию.

— Как тебе объяснить, милая… Это всё равно что вдруг стать наполовину пустым. Примерно так я себя и чувствую без него.

Девочка сочувственно кивнула, легонько похлопывая по руке дедушку Джея.

— Эй, эй, мы ничего не поняли! — возмущенно зашептал рыжеволосый, дёргая девочку за мантию.

— Этот мальчик на колдографии и есть Храбрый Рапира, — зашептала девочка в ответ.

— Да который из них? — Он упрямо топнул ногой, не собираясь разгадывать загадки.

— Тот, что слева.

— Откуда ты знаешь?

— Потому что справа от него — дедушка Джей. Храбрый Рапира — это его брат-близнец, погибший на войне много лет назад. Именно в его честь он назвал свой магазин.

Друзья ошеломлённо глядели на свою подругу, а потом перевели взгляд на колдографию.

— Это так печально, — едва слышно проговорил темноволосый мальчик.

— Дедушка Джей, а почему эта колдография пылится в тёмном углу столько лет? — спросила девочка.

Старый Джей потупился, как будто не желал отвечать.

— Мне очень стыдно за это, но я ничего не мог с собой поделать. Очень трудно было каждый день смотреть на его улыбающееся, как и раньше, лицо и понимать, что он больше никогда не выскочит из-за угла, не продолжит начатую мной фразу, не скажет одновременно со мной одно и то же. Я не хотел каждый день смотреть на колдографию и осознавать, что никогда не увижу его рядом, повернув голову. Живым, настоящим! Его больше нет. И мне было проще, когда я пытался убедить себя в том, что его вообще никогда не было. — Голос его сошёл на нет.

Он спрятал глаза и высморкался в яркий красно-золотой платок. Глаза девочки снова заполнились слезами.

— Вы не должны винить себя, дедушка Джей! — с чувством воскликнула она. — Но я всё же думаю, что Храбрый Рапира заслужил, чтобы его портрет был вывешен в главном зале этого магазина. Он достоин того, чтобы его лицо каждый день ласкало солнце, чтобы его глаза снова горели огнём, а улыбка радовала всех вокруг. Я уверена, он был бы этому рад.

Джей посмотрел на девочку и вдруг порывисто обнял её так, что волшебное ухо снова заколыхалось. Отстранившись от неё, он подозвал двух мальчишек к себе, вовлекая их в своеобразный круг.

— Хотите посмотреть, как колдует старый Джей? — заговорщицки прищурился он, а во взгляде загорелась искорка, которая, казалось, навсегда погасла после гибели брата.

Мальчики весело согласились, девочка одобрительно кивнула. Старик благодарно улыбнулся ей в ответ.



— Кажется, всё готово, — прокряхтел дедушка Джей, слезая с шаткой стремянки.

— Ещё кое-что. — Девочка взмахнула волшебной палочкой, произнесла слова заклинания, и раму по краям украсили позолоченные рапиры с рукоятями в цветах гриффиндорского флага, а по низу, извиваясь, возникла надпись: «Храброму Рапире от брата». — Так лучше.

— Это прекрасно. Спасибо. — Глаза Джея вновь заблестели от слёз. Он встал позади трёх ребятишек, обняв их всех за плечи.

С большого красивого портрета на них смотрели задорные голубые, словно незабудки, глаза, обрамлённые россыпью веснушек. Огненно-рыжая копна непослушных волос, словно своеобразный нимб, венчала голову Храброго Рапиры, который улыбался в ярких лучах полуденного солнца. Старик Джей улыбался ему в ответ, не скрывая своих слёз, а глаза его, такого же небесно-голубого цвета, навсегда запечатлели на своей сетчатке образ вечно молодого, вечно улыбающегося, навсегда оставшегося в его душе брата.

«Тебе, дорогой Фред, от твоего Джорджа. Спасибо за то, что ты у меня есть».