Слабый жужжащий звук, исходящий от старого вентилятора, вращающегося под потолком, эхом раздавался по всей комнате. Однако этот размеренный ритм даже немного успокаивал, в каком-то смысле. Казалось, что бы ни было сказано внутри этой комнаты, какие грехи и тайны не были бы раскрыты, старый вентилятор всё равно продолжил бы вращать свои лопасти. Не задребезжал бы, не забарабанил, не отступился от поставленной перед ним задачи.

— Джордж.

Он далеко уже не в первый раз разглядывал потолок и отмечал про себя его недостатки. Некоторые отверстия между плитками были чуть больше, чем другие, и вместе они составляли забавный кривоватый узор, противоречащий строгой геометрии потолка. Разглядывая его впервые, он заметил нечто похожее на снитч с распахнутыми крыльями. Сегодня же причудливый узор больше напомнил ему логотип Уигтаунских Странников(1).

— Джордж.

Джордж вздрогнул и обернулся на дубовый письменный стол. Тот казался непомерно огромным для маленькой женщины, сидевшей за ним. И эта женщина смотрела на Джорджа поверх своих очков, а в её зелёных глазах было только бесконечное терпение, и она спокойно ждала, пока тот хоть что-нибудь скажет ей в ответ.

— Простите, что было последним? — он спросил, часто моргая в замешательстве. Она ведь задала ему вопрос?

Доктор Осторфф коротко усмехнулась и что-то наспех записала в свой блокнот.

— Я спросила, как поживает Флёр — жена вашего брата. Вы как-то упоминали, что она ждёт ребёнка.

— Да, точно… Думаю, у неё всё в порядке. Билл, кстати, единственный, кто помогает нам всем собраться с духом, что ли… Он недавно начал самостоятельно строить здоровенную каменную изгородь на заднем дворе. Ну, знаете, чтобы ребёнок не смог пробраться к морю или ещё куда. Так Флёр, как увидела это, чуть не треснула Билла по башке бутылкой абсента.

И Джордж, по правде говоря, не знал, что именно тогда так взбесило Флёр: то, что Билл без конца носился и суетился, стремясь стать заботливым родителем, или то, что в её положении нельзя было пить абсент.

— То есть, она всё это воспринимает более-менее спокойно?

— Наверное, — Джордж фыркнул.

— А что бы обо всём этом сказал Фред, как вы думаете?

На миг Джорджу показалось, что температура в комнате подскочила градусов на десять. Он плотно сжал губы и вновь устремил всё своё внимание к потолку.

— Я не хочу о нём говорить.

Доктор Осторфф вздохнула и поправила свои очки, чуть съехавшие на носу.

— Джордж, — начала она мягко, даже сочувственно, — нам с вами в любом случае предстоит поговорить о нём.

— Я не хочу о нём говорить, — тот лишь повторил, на этот раз более настойчиво.

— Я понимаю, что вам всё ещё больно, но мы уже обсудили вашего отца, маму, Билла и Флёр, Чарли, Перси, Рона и Джинни. Мы с вами говорили даже о Ли, Анжелине, Кэти и Алисии. И нам придётся поговорить о Фреде, вы это знаете.

— Не сейчас, — слова его прозвучали коротко и решительно.

Доктор Осторфф была, конечно же, достаточно умна, чтобы на время оставить этот разговор, но Джордж прекрасно понимал, что она вернётся к нему позже и не единожды. Джордж не желал здесь находиться: лежать, пялиться в потолок и изливать душу какому-то странному магглу, которого посоветовал Перси. Тот услышал о нём — об этом «психотерапевте» — от кого-то из своих многочисленных знакомых в Министерстве. «Может быть, будет лучше, если он поговорит с кем-нибудь незнакомым? — Перси разговаривал тогда с матерью за чашкой чая. — Мы же должны что-то предпринять».

И вот теперь, спустя два месяца и восемь занятий, Джордж ни на йоту не приблизился к тому, чтобы наконец рассказать этой женщине о его второй половине. Всё, что она знала от него о Фреде — что тот будто бы погиб в автокатастрофе через неделю после получения водительских прав.

— Когда вы последний раз были на свидании?

Джордж резко обернулся и удивлённо вскинул брови:

— Что?

— Я спросила, когда вы в последний раз были на свидании?

Джордж только моргнул.

— Я не знаю, был когда-то.

— Могли бы вы быть более конкретным? — она вновь принялась что-то писать в своём блокноте. Мерлин, да Джордж отвалил бы кучу галлеонов, чтобы посмотреть, что за чушь она там строчила.

— Вы вообще ходили на свидание после всего произошедшего?

— Что значит «ходить на свидание»?

Джордж не был уверен, что он вообще может дать определение тому, что у него было с Анжелиной. И это раздражало больше всего остального. Они оба словно застряли в своём поганом состоянии, и бороться с одиночеством вместе казалось вполне приемлемым. Но он чувствовал, что всё это чертовски неправильно.

— Что ж. Традиционно свидание — это когда мужчина приглашает женщину куда-либо. Социальные нормы в таком случае диктуют, что их совместная деятельность, как правило, колеблется от похода в кино до ужина в ресторане, но далеко не все довольствуются только этим.
Если бы Джордж не знал доктора Осторфф, он мог бы поклясться, что от её последних слов веяло ничем не прикрытым сарказмом. Но вообще, быть может, это всего лишь его разыгравшееся воображение. Потому что всё в её облике попросту кричало о профессионализме и правильности: от идеально подобранного шиньона до блестящих кончиков лакированных туфель.

— В таком случае — нет. У меня свиданий не было, — он ответил, вновь возвращаясь к созерцанию плиток на потолке: может, там был логотип вовсе не Уигтаунских Странников… Сейчас он определённо видел эмблему Татсхилла(2).

— А любовница у вас есть? — доктор Осторфф спросила совершенно откровенно, всматриваясь в него сквозь свои «кошачьи» очки.

— Не понимаю, какое вам до этого дело.

— Джордж, мы с вами оба взрослые люди, и секс не должен казаться чем-то смущающим, — всё также спокойно ответила она. — Я просто хочу узнать, есть ли у вас кто-либо, кому вы открылись бы эмоционально или же физически?

Джордж подумал о том, чтобы попросту соврать. Он совершенно не хотел говорить об Анжелине — она ведь была девушкой Фреда. И он мог представить, как дерьмово это прозвучало бы… Спать с подружкой своего покойного брата-близнеца. О, да, это стало бы настоящим кладом для доктора Осторфф. В конце концов он собрался с мыслями и ответил:

— Была одна, но мы давно расстались.

— И что же привело к расставанию?

— Она была девушкой Фреда.

Анжелине тогда захотелось подобие иллюзии на ночь, да и сам он, Джордж, был не прочь провести с кем-нибудь время. Но в итоге разочарование настигло обоих — он не был Фредом, да и не станет никогда.

Очевидно, сказанное Джорджем стало неожиданностью для доктора Осторфф, однако она отлично скрыла своё удивление, деланно живо записывая что-то в своей книжке.

Звук пишущей ручки сильно отличался от привычного пера — Джордж давно это заметил. Она не царапала бумагу, выписывая строчки очень тихо, и не вмешивалась в постоянный гул работающего вентилятора.

— Джордж, у меня есть для вас задание, — после долгой паузы сказала доктор Осторфф.

Он лишь фыркнул в ответ:

— Мне не говорили, что во время курсов терапии вы задаёте домашнее задание.

— Пусть будет «домашнее задание». Так вот, я хочу, чтобы вы сходили на свидание.

Джордж резко повернулся на кожаном диване, вытянув шею, взглянул на доктора в замешательстве и переспросил:

— Простите?

— Я отложу нашу следующую встречу до двадцатого числа, то есть увидимся мы с вами только через две недели. За это время вы должны пригласить девушку, ну, или же молодого человека — это зависит от вас — на свидание. Это не обязано стать чем-либо экстраординарным или романтичным, но я считаю, что час или два, проведённые с кем-то не из вашей семьи или окружения, пойдут на пользу.

— Да как грёбаное свидание может мне помочь справиться со всем этим?!
Однако доктор Осторфф лишь улыбнулась в ответ:

— Вы увидите. И я тоже — через две недели.



Ни за что. До сих пор ни за что на свете Джордж не обратился бы к своей сестричке за помощью. Всё это было… было… просто крайней степенью сумасшествия! Позволить Джинни побыть «свахой», согласиться на свидание вслепую лишь с целью выполнить просьбу чёртова психотерапевта?!

Он совершенно точно, даже официально сходил с ума. Ничего больше не оставалось сделать, кроме как запереть его в Мунго вместе с Локхартом и другими психами.

В «Синей Сове» наверняка полно посетителей, что было бы вполне нормально для позднего пятничного вечера. Джорджу опять всё казалось неправильным. И он совершенно не желал туда идти, чтобы сидеть в окружении других волшебников и волшебниц, которые будут ужинать, выпивать и вообще знатно веселиться. Ему же сейчас было попросту хреново.

Небольшой экземпляр «Прощай, оружие!»(3) сиротливо лежал на обеденном столе «Норы». Джинни буквально впихнула его в руки Джорджа со словами: «Так она тебя узнает!», затем усмехнулась и толкнула его к камину, пылающему зелёным пламенем. На секунду он подумал о том, чтобы сжечь книгу, ведь если его не найдёт та самая девушка, то ему удастся избежать этого фарса. Но в последний момент всё же передумал. Не хватало ещё, чтобы сестричка заявилась к нему с палочкой наготове и с протекцией для своей подруги.

Охлаждённая бутылка рислинга(4) стояла в большом ведре на столе рядом с Джорджем, всё ещё ожидающим прибытия незнакомки. Если, конечно, та вообще соизволит прийти. Он знал, что столик был зарезервирован на половину восьмого, а на часах было уже почти восемь. Может быть, он просто скажет доктору Осторфф, что девушка кинула его со свиданием? Она ведь зачтёт хотя бы его попытку?

— Привет, Джордж Уизли.

Он взглянул вверх немного испуганно, вырванный из своего задумчивого состояния внезапно прозвучавшим рядом мечтательным голосом. Затем моргнул, взглянул на девушку, стоявшую перед ним, и на мгновение опешил.

— Полум… гм, Луна?

— Прости, я опоздала, — ответила та, усаживаясь за стол напротив Джорджа, — мы с папой были в Норвиче — хотели сфотографировать бундящую шицу, поэтому я потеряла много времени. Кстати, ты мог бы и не приносить с собой книжку — я прекрасно помню, как ты выглядишь.
Дордж всё ещё не мог проронить ни слова, но, похоже, это совершенно не беспокоило Луну. В голове мелькнула глупая мысль, что он всегда считал «Прощай, оружие!» довольно мрачным и угнетающим. «И восходит солнце»(5) ему нравилось больше.

Он заморгал.

— Луна?

— Да, Джордж? — она безмятежно улыбнулась в ответ.

— Прости, я просто… Я не ожидал увидеть тебя.

— Джинни сказала, что тебе нужна пара для свидания, — ответила она, устремив на него взгляд своих больших голубых глаз. — Если хочешь, я могу уйти.

— Нет, всё в порядке, — поспешил оправдаться Джордж, покачав головой. Если уж Луна пришла, то они могли бы, по крайней мере, поужинать. И тогда ему не придётся врать своему психотерапевту об этом идиотском «домашнем задании». — Останься, пожалуйста.

— Хорошо, — Луна улыбнулась, склонив голову.

Теперь ему, наконец, удалось улучить момент, чтобы хотя немного рассмотреть её. Те же мягкие локоны, что она носила в школе, платье из красного шёлка в китайском стиле, расшитое с одной стороны золотыми цветами, и…

— У тебя что, драконы вместо серёжек?!

— Тебе нравится? — спросила Луна. Она протянула руку с выставленным указательным пальцем, и миниатюрная копия настоящего Китайского огненного шара, мирно восседавшая на кольце правой серьги, взмахнула крыльями и взлетела. Сделав перед посадкой пару кругов и при этом цепко фиксируя своими глазками-бусинками Джорджа в поле зрения, дракон опустился на палец Луны и выпустил небольшой столб огня.

— Они выглядят… опасно, — ответил Джордж спустя мгновение. Он ни разу больше не видел копий драконов с тех пор, как Гарри продемонстрировал ему крошечную Хвосторогу перед первым заданием Турнира. — Не боишься? Носить их вот так, как серьги?

— Ну, иногда они пытаются подпалить мои волосы, пахнет это не очень приятно, но в целом они довольно ласковые. Вот это Мин, — ответила Луна, взглянув на дракона, сидящего у неё на пальце, — а этот — Яо.

— Ты дала имена своим украшениям?

— О, они намного больше, чем просто украшения, — заметила она как ни в чём не бывало, позволяя Мину вернуться на свой «насест» около её уха. — Они мои друзья.

— Понятно.

Всё ясно. Она чокнутая. О чём, чёрт возьми, вообще думала Джинни, устраивая ему свидание с этой полоумной? «Наверное, она посчитала, что ты не будешь против, учитывая то, что ты вовсе не хотел никуда идти», — учтиво ответил внутренний голос.

К счастью, от дальнейших комментариев Джорджа спас вовремя подоспевший официант, который разлил вино по бокалам и перечислил вечернее меню. Заказав жареного фазана для неё и тушёную голень ягнёнка для него, они остались наедине — наслаждаться компанией друг друга.
Но единственной проблемой было то, что Джордж не имел и малейшего понятия, о чём вообще говорить!

Луну опять-таки ничего не напрягало. Она непринуждённо болтала, перескакивая с одной темы на другую, если Джорджу вдруг было что добавить. Она говорила о своей работе в «Придире»: «Мы с папой собираемся в экспедицию в Монголию в ближайшее время — в пустыню Гоби пожалует стадо длинношёрстных бизонов»; и о последних находках в области криптозоологии. Джордж в ответ кивал, делая вид, что понимает, о чём речь.

Когда подали заказанные блюда, односторонняя беседа прекратилась, и единственными звуками, доносившимися с их столика, были только скрежет ножей и вилок о фарфоровые тарелки. Бокалы вновь наполнились вином, и Джордж уже начал ощущать приятное тепло, разливающееся внутри. И, естественно, это не имело ничего общего с тем, как привлекательно и… нормально, если не учитывать драконов, выглядела Луна. Свечи на их столике бросали мерцающий свет на её бледное лицо, окрашивая её щёки в приятный розовый оттенок.

После десерта — тушёных груш с коричным мороженым — Луна взглянула на него. В её глазах явно читался какой-то вопрос.

— Джордж, можно тебя спросить?

Он приподнял бровь в удивлении:

— Конечно. Да, спрашивай.

— Мне кажется, ты совсем не отдыхаешь, даже наоборот… — произнесла она, слегка моргнув своими белёсыми ресницами. — Я что-то странное сказала?

Ему хотелось сказать, что всё, абсолютно всё, что она говорила сегодня — было странным, но мама всегда учила его быть чуточку вежливей.

— Нет-нет, — он поспешил уверить её, отрицательно закачав головой, — ты вовсе не при чём, Луна, правда.

— Это из-за еды? В твоей рукколе были нарглы?

— Что за… А, забудь. Нет, это не ты и не нарглы, поверь. Это просто… это я, — он отложил десертную ложку и откинулся на спинку стула, тяжело вздохнув. — Прости, со мной не очень-то весело на свиданиях, да?

Луна мягко улыбнулась, покачав головой:

— Нет. С тобой очень хорошо. Обычно мужчины меня не слушают, но ты такой хороший слушатель. И ты не смеёшься надо мной.

— Я вообще больше ни над чем не смеюсь, — пробормотал Джордж себе под нос.
Луна склонила голову:

— Прости?

Джордж чуть встрепенулся и запустил руку в волосы. Всё это уже слишком затягивалось.

— Это всё… мой психотерапевт, — произнес Джордж, сложив руки на груди.

— Кто такой «психотерапевт»?

— Хм… Она вроде как маггловский целитель. Она… в общем, я должен рассказывать ей о своих проблемах, а она — слушать.

По правде говоря, Джордж затруднялся ответить, что вообще должна была выполнять доктор Осторфф. Сама идея того, что странный маггл заставляла его говорить о погибшем брате, казалась нелепой.

Луна же приняла объяснение, как есть.

— Твой терапевт и есть причина? — спросила она. — Что она сделала?

— Нет, дело не в ней. Я приходил к ней несколько месяцев — мама с папой подумали, что это могло бы помочь мне поговорить о… — он не смог заставить себя произнести имя Фреда. — Ну, о том, что произошло. И она дала мне задание.

— Твой целитель задала тебе домашнее задание? — Луна внимательно смотрела на него, словно на образец для изучения. Её голубые глаза были любознательными, заставляя его чувствовать себя неловко. Этот взгляд словно позволял ей видеть его насквозь.

— В общем… да, — Джордж вздохнул. Мерлин, наверное, со стороны это казалось полной чушью.

— Она считает, что мне нужно социальное взаимодействие вне моей семьи. И она тогда сказала, что… домашним заданием для меня будет свидание.

Луна не отвечала, а Джорджу необходимо было, чтобы она ответила хоть что-нибудь. Ему претила эта тишина, повисшая в воздухе. Из-за неё он чувствовал себя придурком.

— И я твоё домашнее задание?

Джордж тяжело сглотнул.

— Можно и так сказать. Слушай, я об этом сожалею. Когда у Джинни появляется идея, то…

— То лучше всего позволить ей её осуществить, — Луна закончила за него. Она мягко улыбнулась, а в глазах мелькнули задорные огоньки. — Всё в порядке, Джордж. Я ничуть не против. Я ещё никогда не была ничьим домашним заданием.

Ему захотелось провалиться сквозь землю. Последний раз, когда он ходил на свидание, вся эта ерунда ни за что бы не стала темой для разговоров. Конечно, ведь это было, когда был жив Фред. И эти мысли вновь наполнили его горечью.

Оставшийся ужин прошёл без упоминаний о его терапевте и задании, и Джордж был премного благодарен Луне за это. Он оплатил счёт и помог ей встать, едва касаясь рукой её спины, затем они вместе вышли из ресторана. И что, чёрт возьми, теперь он должен был делать?! Проводить её до дома? Пригласить к себе? Нет.

Наконец, он решился хоть что-то сказать:

— Спасибо за то, что позволила Джинни втянуть тебя во всё это. Мне жаль, что свидание со мной не удалось.

— Мне понравилось, — Луна ответила и искренне улыбнулась. — Спасибо за то, что ты был собой. Ты замечательный. И вообще я прекрасно провела время.

Джорджу не хотелось знать, что она имела в виду, называя его «замечательным».

— Эм… Может, мне проводить тебя домой?

— Это будет долгой прогулкой, — заметила она, глядя на него широко раскрытыми глазами. — Пойдёшь пешком до Северного Йоркшира?

— Точно не сегодня, — Джордж кашлянул. — Наверное, никогда.

— А мне так не кажется, — Луна мягко ответила. — Но спасибо за предложение. Ты очень галантен.

— Хм, спасибо, — он потоптался на месте, пытаясь изобразить кривую улыбку. — Что ж, увидимся позже?

Луна кивнула и через секунду прильнула губами к его щеке в мягком поцелуе.

— Увидимся позже, Джордж Уизли.



Скинув ботинки и расстегнув пуговицы на манжетах рубашки, Джордж устало опустился на диван в гостиной. Это вечер был… крайне необычным. Луна явилась так неожиданно, но она не стала неприятным сюрпризом, однозначно. Да, то, о чём она болтала, было чушью, и у неё были чёртовы драконы вместо украшений, но она выросла в очень даже привлекательную девушку. Со своими причудами, но всё же привлекательную. И вообще: он выполнил домашнее задание — сходил на это грёбаное свидание, и уж теперь точно мог отчитаться перед доктором Осторфф без зазрения совести. Джордж, по большому счету, вообще не понимал, какого чёрта он возился со всей этой терапией. Никакого чувства или, вернее даже, ощущения исцеления у него не появилось. Он потерял Фреда, и это до сих пор отзывалось болью внутри, как если бы он потерял половину души. И иногда случалось так, что он просто говорил вслух, позволяя тишине полностью заполнить всё вокруг и ожидая ответа брата.

Внезапно раздался стук в дверь.

Что за чёрт? Почти полночь… Когда-то давно он мог бы подумать на пьяную в задницу Анжелину. Но она давно перестала к нему заходить и вообще не выносила его вида.

Джордж поспешил открыть дверь и замер:

— Луна?

Она вновь улыбнулась ему в своей странной, мечтательной манере.

— Привет.

— Гм, не подумай, что я хочу тебя обидеть, но что ты тут делаешь? — он провёл рукой по шее, чуть потрепав свои волосы.

— Я ведь сказала: «Увидимся позже», так вот, это — «позже», — Луна безмятежно напомнила ему.

— Да, но я думал, что позже — это через несколько дней.

— О, но мы… — она на секунду замолчала. — Можно войти?

Джордж отступил, молча наблюдая за тем, как Луна входит в коридор. Её туфельки на плоской подошве невесомо и неслышно ступали по деревянному паркету. Неожиданно. Всё было крайне неожиданно. Джордж не имел ни малейшей идеи, что вообще она тут делала.

— Луна, что…

Но она резко развернулась, и Джордж застыл, едва заметив, что верхние пуговицы её платья были расстёгнуты. И этот просвет среди шёлковой ткани платья, чуть открывший бледную и тонкую кожу шеи, заставил Джорджа сглотнуть.

— Мы не закончили наше свидание, — ответила Луна.

— Эм, а я думал, наоборот, — он отшагнул назад, как только она шагнула к нему навстречу. — Что ты имеешь в виду?

— Такие свидания бывают только у четверокурсников в Кафе мадам Паддифут, — вновь ответила она, расстегнув при этом ещё одну пуговицу. Уже чуть больше гладкой кожи открылось взгляду Джорджа, и ему приходилось бороться со своим желанием смотреть в… другие места, вместо лица Луны.

— Я… я… я…

Её рука застыла около воротника.

— Ты считаешь меня привлекательной, Джордж?

Звук собственного сердца поразил Джорджа. Оно бешено колотилось, и удивительно, как этого не слышала Луна. Сердце барабанило, громко и отчётливо.

Джордж сглотнул и закивал.

— Д-да, — он пропищал, словно тот самый четверокурсник. — Ты… ты очень привлекательна.
Луна улыбнулась.

— О, это хорошо. Я надеялась, что ты так думаешь.

Её рука продолжила свой медленный путь, расстёгивая другие пуговицы до тех пор, пока платье не соскользнуло вниз. Шёлк словно застыл чуть повыше груди, оставляя взору только оголённое плечо, и проблеск этой обнажённой кожи стал самым соблазнительным зрелищем для Джоржа.
Луна протянула к нему руку. Она ничего больше не говорила, да и не должна была. Её приглашение было во взгляд. Глаза были намного темнее обычного, и лишь тонкий намёк на улыбку застыл на её губах.

Джордж чуть помедлил, прежде чем взять её протянутую ладонь в свою. Их пальцы переплелись. Мягко потянув его за собой, Луна прошла по коридору прямо в его спальню. Если бы Джордж мог сейчас соображать хотя бы немного, то он задался бы вопросом, откуда Луна знает расположение его спальни, но эти посторонние мысли никак не вписывались в то, что сейчас происходило.
Сейчас… Сейчас в его квартире была красивая и желанная девушка. Всё, кроме двух основных инстинктов — секса и желания — всё это просто обязано было ждать.

Её мягкие руки подтолкнули его к кровати, заставляя присесть. И Джордж просто наблюдал, как те же руки потянулись к пуговицам его рубашки.

Хлоп.

Хлоп.

Хлоп.

Одну за другой она расстегнула их, улыбнувшись, когда задача была выполнена. Луна стянула рубашку с его плеч, оставляя Джорджа в белой майке. Но её руки не собирались останавливаться и почти сразу же опустились к застёжке брюк.

Когда её ладонь приблизилась к ремню и пряжке… о, он просто отключил голову.
Другая её ладонь скользнула по его груди и слегка, подталкивая, заставила его лечь на спину. Луна нежно гладила его кожу своими длинными пальцами, в то время как другая рука добралась до боксёров.

Безмятежно улыбнувшись, она перевела взгляд на лицо Джорджа и прильнула к его губам.
Он хотел остановить её, хотя бы для того, чтобы заставить снять этих чёртовых драконов, но ощутив её поцелуй, он окончательно потерял способность мыслить. Всё, что Джордж мог сделать — закрыть глаза и запустить руку в её белоснежные волосы в тщетной попытке контролировать движения. Ощущать её горячий влажный рот и бессовестный язык, сплетающийся с его собственным так, словно от этого зависела её жизнь, было уже слишком. Мышцы бёдер напряглись до изнеможения.

— Чёрт, Луна…

Она вдруг отстранилась, вызвав у него стон разочарования.

— Не сейчас, — Луна мягко ответила, проводя пальчиком сперва вверх, а затем вниз вдоль его напряжённого члена сквозь боксеры, — но вскоре, — вновь улыбаясь ему с чёртовой безмятежностью. И она продолжила его целовать.

Нет, нет, нет. Если она продолжит в том же духе, то для него всё слишком быстро кончится. Бесконечно приятно было ощущать её, двигающуюся между его ног. Но Джорджу нужно было намного больше.

Он чуть сильнее зарылся рукой в её волосы и заметно потянул за них. Голубые глаза Луны сверкнули в неподдельном удивлении, и она склонила голову.

— Тебе не нравится?

— Не… чёрт, Луна, — Джордж сипло прошептал, — Конечно же нравится, — он рывком сел, обняв руками её талию и близко притянув к себе, а затем так же резко подмял её под себя. — Но теперь, — он вновь просипел, задирая руками подол платья до самой талии. — Я хочу большего.
Его пальцы скользнули под кружево её белья, скрутив тонкие лоскуты, затем сильно потянули и… Ткань разорвалась с громким треском. Глаза Джорджа резко потемнели, до самого главного оставалось совсем немного…

Он не думал ни о чём. Не время. Он хотел наслаждаться её бледной красотой, хотел касаться Луны и брать её до тех пор, пока оба они не собьют дыхание. Его ладонь скользнула между её ног, едва касаясь пальцами влаги. Он ощущал тепло, исходящее от неё там, и этого было достаточно. Он медленно ввёл свой палец в её тесное лоно, вызывая порывистый стон. Он почувствовал, как сжимаются её мышцы.

— О, Джордж, — Луна выдохнула, чуть дёрнув бёдрами, — это прекрасно.
Его губы изогнулись в удовлетворённой улыбке, и он чуть надавил большим пальцем. Она тихо ахнула, вновь двигая бёдрами в ответ на ласку. И он ощутил тонкую влажную струйку, стекающую по руке. Он должен взять её, должен взять её немедленно.

Высвободив пальцы, он рывком сдёрнул с себя майку, а затем брюки и трусы. Только покончив с одеждой, он заметил, что Луна добралась до застёжки своего платья — слава Мерлину, сам он никогда бы её не отыскал. Дюйм за дюймом, секунда за секундой, и вот вся одежда была на полу. И наконец, наконец-то, они были абсолютно от неё свободны.

Он устроился между её бёдер, позволяя напрягшемуся члену касаться её там, искусительно мучая её и удивляясь своему же чувству самоконтроля. Вид её бледных волос, разметавшихся по постели, её груди и розовых сосков, подавшихся к нему, когда она выгнула спину. Это уже слишком.

Им понадобилось несколько неловких мгновений, чтобы устроиться чуточку удобней. Пара нужных движений бёдрами с его стороны, чтобы теснее прижаться друг к другу. Луна буквально вцепилась в него, проводя губами по его шее.

— Луна, — Джордж прорычал, роняя голову ей на плечо.

Но она не ответила, лишь чуть откинула голову. Джордж увидел, что её голубые глаза стали совершенно тёмными от дикого желания. Но крохотный всхлип сорвался с её губ, когда он полностью вошёл в неё, и она выдохнула от удовольствия.

— Да.

Вновь провозившись, они, наконец, поймали ритм. Руки Джорджа были везде: лаская её грудь, проводя по гладкому животу, впутываясь в её локоны, в то время как их бёдра встречались снова и снова. Её мягкие стоны становились громче и дольше, пока не переросли из невнятных стенаний в его имя.

— Джо-о-рдж.

Его имя, которое она простонала, точно в молитве, острые кончики её ногтей, резко впившиеся в его кожу. Её губы скользили вдоль его шеи, язык пробовал на вкус солёный пот. Она так реагировала, она была такой горячей, мокрой и тугой, и Джордж уже чувствовал тягу внизу, которая вещала о скорой разрядке.

И Луна внезапно задёргалась, окончательно подпустив к себе бивший через края оргазм. Джордж никогда не видел ничего более эротичного. Она не сдержалась, простонав его имя, когда судороги прошлись по всему её телу. И в это мгновение она была безумно красива, развратна и только его.
То, как она кончала, ощущение сотрясающегося в оргазме тела под ним… Джордж уткнулся лицом в её плечо, кончив с громким стоном.

Долгое время он был в ней, не двигаясь, пока не восстановил дыхание. Сердце всё ещё гулко и шально билось в груди, и пот покрыл всё тело, смешиваясь с липкими капельками на теле Луны. Запах секса, повисший в воздухе, заполнял его легкие с каждым вздохом.
Джордж неохотно покинул её, перекатившись на бок.

— Это было…

— Красиво, — ответила она своим привычным мечтательным тоном, уже чуть более спокойным.

Луна повернулась и прижалась всем своим телом к его спине. Одна её тонкая рука легла ему на талию, и он почувствовал, как её губы невесомо нежно касаются его плеча. Он устал, просто ужасно устал, но он должен был что-то сказать.

— Ты останешься? — сонно спросил Джордж, взглянув на неё. — На всю ночь?

Луна улыбнулась и кивнула.

— Я никуда не уйду. Обещаю.



— Итак, Джордж. Надеюсь, у вас было много времени, чтобы выполнить ваше задание? — доктор Осторфф спросила его, чуть приподняв бровь и глядя на Джорджа из-за своего стола.

Что-то в нём изменилось, нетрудно было заметить. Первый раз за всё то время, что проходили их занятия, Джордж вошёл в её кабинет с улыбкой.

— Я почти что и не выполнил, — он покачал головой, — Не хотел.

— Ну, это непросто, — ответила она, понимающе кивнув, — Но вы выглядите совсем иначе. Вы выглядите счастливее.

— Вам стоит сказать спасибо Джинни, — ответил он, а уголки его губ слегка дёрнулись, пока он продолжал изучать потолок. — Она мне устроила свидание вслепую с одной из своих школьных подружек.

— И что же, как это на вас повлияло? Что вы чувствуете?

Джордж усмехнулся.

— Идти на свидание, устроенное младшей сестричкой? Это было унизительно, вот что. Но всё прошло неплохо.

— Как её зовут?

— Луна, — ответил Джордж. — Её зовут Луна.

— Это необычное имя, — заметила доктор, делая записи в блокнот. — Вы хорошо провели время?

— На удивление, да. Всё было… — он замолчал на мгновение, словно затерявшись в мыслях. Он должен был поумерить воспоминания о том, как хорошо они провели время. Не хватало еще, чтобы член стоял на приёме у психотерапевта. И вообще ему совсем не хотелось обсуждать это с доктором Осторфф. — Неплохо, — наконец, собравшись с мыслями, ответил он.

— Очень хорошо, — сказала та ободряюще. Между ними вновь настала комфортная тишина, нарушаемая лишь тихим звуком работающего вентилятора. — Ну, в таком случае, давайте поговорим о чём-нибудь ещё? О чём вы сами пожелаете.

Сейчас? Настало ли то время? Или это какой-то профессиональный приёмчик, которым она хотела заставить его говорить о Фреде? Джордж закрыл глаза и стал ждать, пока знакомая боль волной накатит на него, а мозг и сердце вновь запротестуют, что ему легче было бы сразиться с химерой, чем заговорить с доктором о погибшем брате.

Но этого не произошло. Боль всё ещё была там, но Джордж вдруг понял, что она там будет всегда, пусть и не такой острой. Фред был его половиной, его лучшей половиной, но Джордж должен был это принять и продолжать жить, в конце концов. И это как раз то, чего хотел бы для него его брат. Джорджу не нужно было услышать это от Фреда, он просто знал.

Он глубоко вдохнул, затем выдохнул. Всё это заняло некоторое время.

— Фред был старше меня на две минуты, и он никогда не позволял мне об этом забыть...
_______
1 — команда по квиддичу (также известна в переводе "Вигтаунские воители").
2 — комнада по квиддичу (Татсхилл Торнадос).
3 — роман Э. Хемингуэя.
4 — сорт винограда и белого вина.
5 — роман Э. Хемингуэя.