Если вы когда-нибудь удосужитесь навестить Хогсмид, непременно загляните в местный паб. Нет, не в «Три Метлы» прекрасной и гостеприимной Мадам Розмерты, хотя и к ней на огонек заскочите, вряд ли пожалеете — у нее превосходнейшее сливочное пиво, а медовуха и того лучше. В Хогсмиде есть еще один трактир, о котором почему-то мало кто вспоминает, а если и вспоминает, то не шибко горит желанием посидеть там за кружечкой огневиски. И тому, разумеется, есть причины, о которых мы поговорим позже.

Задайте вопрос нескольким прохожим, но скорей всего, школьники сошлются на то, что им не положено не то что бывать в этом заведении, но и знать о нем, что, конечно, не означает, что они не знают, но вам точно не скажут. Спросите взрослых, но наверняка большинство сошлется на усталость и незадачливую память или предложат вам поселиться в «Трех Метлах». Но непременно найдется хотя бы одна миловидная пожилая дама с легкой сединой на висках, которая подскажет вам, что о пабе Дамблдора помнят немногие, в основном, местные старожилы. А сама она столь старая и древняя, что уже и не помнит, где он.

Спросите услужливого старичка — владельца ближайшей книжной лавчонки, что сидит на крылечке у магазинчика, — о кабаке, прозванном местными жителями «Паб Дамблдора». Седовласый старикашка с короткой аккуратной бородкой пристально глянет на вас своими голубыми глазами и нехотя ответит, что так называемой «Кабаньей головы» уже с десяток лет как нет — вместо нее другое заведение, а ее хозяин канул невесть куда, возможно, даже помер. Упомяните на это, что вы от сэра Абера Букера. Тогда, нехотя качая головой и что-то ворча себе под нос про чью-то излишнюю доверчивость, старик выдаст вам клочок пергамента с адресом, который тут же отберет.

Степенно двигаясь в указанном старичком направлении, вы заметите, как редеют улочки и сколь захолустными предстают домишки, расположенные ближе к краю деревеньки. И как дивно и ярко среди них выделяется аккуратное высокое деревянное здание, сквозь окна которого можно различить слабые силуэты. Труба на крыше безостановочно дымит и словно завлекает замерзшего путника войти и согреться у очага. На вывеске здания гордо — или не очень — красуется раскрасневшийся домовой эльф с кружкой в руках вдвое больше его. Надпись так и гласит: «Пьяный эльф».

Недолго думая, толкните массивную дубовую дверь и войдите внутрь, где вас сразу обдаст теплом и гомоном. Вам навстречу с воплем: «Сдайте оружие!» — бросится низенький лысый человечек. Не обращайте внимания. Одарите его яростным взглядом и оставьте свои кинжалы при себе.

Зал просторен, существенно более, чем полагается, если никто не творил тут чары незримого расширения. Аккуратные резные столики расположены так, чтобы центр зала оставался свободным. Посетители заведения весьма разношерстны даже на первый, неосведомленный взгляд. В самом дальнем и малоосвещенном углу — компания странно бледных молодых людей, медленно смакующих нечто подозрительно алое в своих бокалах. Неподалеку расположились тоже, кажется, вполне себе обычные клиенты, вот только брови у всех одинаково сросшиеся и глаза отливают янтарными оттенками. А вот к бородатым коротышкам подходить не советую — они, как и вы, протащили в зал кирки и топоры. Не утруждайте себя любопытством, пусть они и изучают странную карту, раздобытую где-то по дешевке. За крайним столиком одиноко восседает эльф в помятой одежке и методично одна за другой опустошает кружки сливочного пива. Компания гоблинов за соседним столиком спокойно перебрасывается картишками и то и дело повышает ставки на пару с уже знакомым вам охранником. Внезапно он подскакивает со своего места и отчаянно начинает предлагать вам «полезную безделицу почти задаром», но грозный рык бармена: «Наземникус!» — осаждает человечка. Напоследок дыхнув вам в лицо перегаром, он с огорчением на лице вновь присаживается к гоблинам, честно обещая им, что найдет деньги и вернет долг в ближайшее время. Честно-честно обещая. Даже клянясь честью достопочтимой матушки. То, что старушка уже с пяток лет как отдала душу Мерлину, мы опустим.

В самом центре зала редко бывает пусто. Здесь либо выступают местные артисты и вокруг них клубятся танцующие, либо проходят кулачные бои повздоривших посетителей. Между выступлениями, разумеется, и без оружия — клиенты имеют уважение к местным музыкальным коллективам. И весьма обоснованно, ведь помимо двоих домовиков в рок-группе есть гоблин-барабанщик, и он весьма часто меняет тарелки на ударной установке, да и рога фавна бас-гитариста внушают определенные опасения. Думаете, джаз-коллектив не опасен? А вы их саксофониста видели? Вон он стоит, копытами перебирает. Да-да, кентавр. Ну кто-то же должен оборонять солистку-домовушку. Вот она — на высокой табуретке сидит, зажав в тонких пальцах длинный мундштук с дымящейся сигаретой и выводя припев настолько чисто, что Селестина Уорлок может от зависти сожрать свой котел чистой любви с содержимым, да еще и черпаком закусить.

Высокий и грузный бармен, услышав, что вы от сэра Абера Букера, усмехнется в свою черную кустистую бороду и пробурчит что-то похожее на «великий человек, как свой брат, да». Он пододвинет вам кружку будоражащего запахом сливочного пива и, протирая одним только пальцем в полотенце стакан, что в несколько раз меньше его руки, начнет рассказывать. Начнет бармен издалека, вспоминая еще времена, когда был жив старый директор Хогвартса и когда он еще был лесничим в замке. Хагрид расскажет вам о своем лучшем друге — Гарри Поттере, поведает вам диковиннейшие истории, что происходили во времена его учебы, и о войне с Волдемортом, произнося имя которого, он не раз передернется. Не единожды добрым словом он помянет своих коллег и знакомых. Но ничуть не меньше чем про Гарри, Хагрид сможет рассказать вам о различных «милых» существах: церберах, василисках, гиппогрифах, таинственных соплохвостах и, конечно же, о драконах. На вопрос о том, как же он стал барменом, Хагрид смутится и промолчит. Зато предложит воспользоваться услугами местной ясновидящей, что расположилась у камина на отдельном диванчике среди кучи подушек и медленно курит кальян. Наверняка вы этим заинтересуетесь и отправитесь к ней.

Закутанная в легкую, расшитую серебристыми блестками шаль вещунья кинет на вас свой мутный взгляд из-за огромных стрекозиных очков и, чуть кивнув, предложит присесть, еще некоторое время перебирая в украшенных перстнями пальцах нитку бус из того бесчисленного множества цепочек и ожерелий, что красуются на ее шее. Затем ворожея возьмет вас за руку и примется за предсказания. В процессе сеанса хиромантии бармен поднесет вам чашечку кофе, а гадальщице — бокальчик хереса со словами: «Ты все же не слишком налегай, Сиби». Предсказательница молча махнет рукой и одним движением высушит бокал, после чего отнимет опустошенную вами чашку и продолжит ворожить уже на кофейной гуще. И вы воистину удивитесь, насколько мелкие предсказания кофейницы вроде разбитой вами посудины или ушибленного затылка и более туманные предречения удачи или несчастий бывают верны. А возможно, вы даже станете свидетелем очень редкого события — изречения провидицей истинного пророчества. А под конец ворожбы она таинственно посмотрит на вас поверх очков и туманно изречет: «Тайны многие ведомы тем, кто дома хранят. Ответ на несколько вопросов там найдешь. И вижу я, мой дорогой, что предстоит тебе еще многое узнать».

Завершив мантику, гадательница спокойно откинется на спинку своего мягкого ложа и продолжит пыхтеть кальяном. Кто-то за соседним столиком буркнет: «Шарлатанка». А вы начнете думать над этой таинственной фразой. Вдруг ваш взгляд зацепится за поющую на сцене эльфийку, и вас внезапно озарит: дома хранят домовики. Наконец, разгадав загадку, вы решите поговорить с домовихой.

Закурив новую сигарету и заказав кружку сливочного пива, эльфийка с охотой ответит на ваши вопросы. Она спокойно поведает вам, что здешний бармен является заодно и владельцем заведения, доставшимся ему по завещанию прежнего хозяина. Горько сетуя, она расскажет о том, что новые права и свободы для домовиков были не столь радужными, как казалось. И о том, как она попала под сокращение персонала эльфов Хогвартса. Впрочем, она не жалуется. Она всегда мечтала петь. Не все ведь могли самоустроиться как Добби. Спасибо большое Рубеусу, который приютил многих, кто искал убежища или хорошей работы. Как Флетчера, которого бывшие «напарники» пытались чуть ли не убить, после того как он продал самые испорченные или с истекшим сроком действия артефакты Пожирателям Смерти перед Битвой за Хогвартс. Или Трелони, которая сильно пострадала в той самой битве и больше не могла жить в школе, поскольку из-за большого количества произошедших в замке смертей спиритическая чувствительность ясновидящей обострилась, что стало негативно сказываться на ее здоровье. Мозги Трелони стали едва ли не плавиться от различных видений.

Но вскоре раздастся: «Винки, твой выход», домовуха кивнет вам, прерывая разговор, затушит сигарету и поднимется на сцену.

Разочарованный быстрым окончанием разговора, вы направитесь к стойке бармена и, слегка подумав, решите остановиться в трактире на ночь. Хагрид спокойно вас выслушает и неуклюже запишет в книгу постояльцев, ставя на листе пару клякс.

Сухенькая пожилая горничная, сопровождаемая котом, подойдет к стойке, подозванная барменом. Хагрид скажет ей несколько слов, среди которых вы различите: «Проводи, пожалуйста, постояльца в пятый номер, Арабелла». Старушка смиренно кивнет и, поманив вас за собой пальцем, заодно подзовет своего кота: «Кис-кис, мистер Лапка, пошли пока, на свидание с миссис Норрис не опоздаешь».

Направляясь в свой номер, вы еще не знаете, что именно ночью начнется самое интересное.



Полная луна уже взошла, и трансформация оборотней уже тоже закончилась. Волколаки как раз заказали по стаканчику огневиски, чтоб слегка расслабить мышцы, как вдруг дверь в бар распахнулась. На входе «Эльфа» стояла личность, являющаяся самой ядовитой и болезненной занозой в ягодичной части ноги любого магического создания. Поправляя манжеты своей ядовито-розовой кофточке, она в шапочке с помпоном и с лицемерной улыбкой на губах производила весьма отталкивающее впечатление. Два сопровождающих неприятную гостью сотрудника Министерства тревожно оглядывали зал.

— Чудесное место. Для такого сборища опасных волшебному сообществу магических тварей… — женщина ядовито улыбнулась и зашагала по залу, — что ж, кажется, нам уже и делать здесь нечего — нарушение и так на лицо.

Внезапно дамочка осеклась, заприметив кентавра и фавна. Взгляд ее зацепился за волколаков, мирно сидевших за столиком и плотоядно скалившихся в ее сторону. Последней каплей для нее оказалась безобидная улыбка одного из вампиров. С обнажением глазных клыков, конечно, но эка невидаль. Однако ноги гостьи сами собой подкосились, и та приземлилась прямо на стульчик перед барной стойкой.

Бармен недовольно зыркнул на гостью и ее сопровождающих, опасливо косившихся на постоянных посетителей трактира.

— Эта самое... И что вы тут забыли, Амбридж? Тем более ночью? Не мне вам, значит, объяснять, что вам тут не рады, — Хагрид выглядел как никогда грозно и сурово. — Вы здесь многим крови изрядно попортили, вот.

Тем временем Амбридж, оправившись от потрясения, вытащила из кармана своей розовой кофточки свиток пергамента и, откашлявшись, зачла его содержимое:

— Согласно акту восемь-три-девять Министерства магии, принятом от двадцатого числа третьего месяца сего года, все предприятия, что касаются или имеют отношения к различного рода магическим тварям, отмеченным и зарегистрированным в общем реестре магических тварей, обязаны проходить проверки на оценку уровня социальной опасности для населения…

Гоблин за дальним столом зашелся сиплым смехом и прервал напыщенную речь Амбридж.

— Эти бумагомаратели и к нам в банк приходили, так ведь, Уходрач? — обратился он к своему соседу.

— Да, было дело, — подтвердил тот, спокойно прикладываясь к кружке эля, — тыкали этой бумажкой под нос директору и пытались получить конфиденциальную информацию о некоторых клиентах банка.

— Ну и что ваш директор, Твигрэм? — поинтересовался куривший трубку гном в сером колпаке.

— Ну а что он, — гоблин дернул плечом. — Министерские служки покинули банк, роняя на ходу портки, — он неодобрительно покачал головой, — испугались обычного детеныша валлийского зеленого. Трусы. Дракону-то и года от силы не было. Он еще даже пламя изрыгать не умел.

Заинтересованно слушавший прежде хозяин заведения подал голос:

— Дык это, валлийские крошки — они ж не опасные ничуть.

— В том то вся и суть, Хагрид.

— Храбрейшие блюстители закона на страже порядка. Все могут спать спокойно, — буркнул из темного закутка бедно одетый вампир, и грянул хохот на весь зал.

Лицо Амбридж медленно покрывалось пятнами гнева.

— Твоя правда, Джей, храбрецы это еще те, — подхватил волну один из волколаков. — Так они ведь и к нам в резервацию наведывались. Узнаете меня, мадам Амбридж? — волк, дружелюбно скаля зубы, обратился к потерявшей дар речи Амбридж. — Это я у вас над ухом тогда завыл, что вы палочку из рук выронили и, вопя на всю резервацию, умчались в закат. Дело как раз было ближе к ночи.

Трактир снова взорвался хохотом.

— Говорящий… оборотень?! — глаза Амбридж от шока локализовались в районе лба.

— Незаконченное зелье старого профессора Снейпа, — пояснил Хагрид, почесывая затылок, — помнится, уже с пару лет как по его наработкам было создано снадобье, работающее вкупе с волчелычьим. А вы что, не знали, что ль? Ну звиняйте, коль шокировали говорящими волчками.

— Довольно! — рявкнула Амбридж, пытаясь прекратить стоявший в пабе гомон.

Внезапно позади Амбридж прокрался юный Фрэн и деланно громко поцокал копытами за ее спиной, отчего та резко обернулась и отскочила в испуге.

— Чертовы твари, нелюди, вы обязаны выполнять все, что мы вам приказываем! Вы вообще не имеете хоть каких-либо прав. Давно пора взять все это дело под личный надзор! — взвизгнула Амбридж, окончательно утратив контроль над проявлениями своих эмоций.

— Да чего мы ее слушаем? — подал голос Флетчер, вытаскивая из кармана мантии замызганную палочку с остатками вчерашнего завтрака на ней. — Взашей эту дамочку отседова, да давай уже ужин подавать, Хагрид. За полночь уже давно, а я не жравши до сих пор. Я не на такие условия охранником нанимался.

Амбридж нервно сглотнула и слегка попятилась назад.

— Нет, так просто не уйдет, — усатый гном кровожадно ухмыльнулся и достал из-под стола топор, — голову ей снести с плеч, и поделом!

С учетом того, что лезвие не выглядело самым острым, Амбридж ждала судьба сэра Николаса — сколько-то ударов тупым топором по шее.

— Не стоит, это негуманно. Тело корежить. Отдайте ее мне, что ли, — предложил вампир. — Я сделаю филигранную работу. Четко и аккуратно. И не придется тратить ресурс доноров, или где ты там берешь кровь, Хагрид?

— Пару раз приложить сковородкой по башке — и никаких проблем, — Винки затушила сигару и вытащила из-за барной стойки оружие труда. — Брызг, правда, многовато будет. Но я потом сама уберу.

— А ну как их искать пойдут? На нас выйдут. Нет, нам это невыгодно, — подал голос один из волков, насаживая на острый коготь яблоко.

— Разумеется, невыгодно. Вы хоть понимаете, сколько нынче стоят похоронные услуги? — мрачно осведомился кривоносый гоблин в очках. — На один гроб уйдет от половины месячного оклада Рубеуса. А тут три как минимум.

— Ну так просто прикопать в лесочке, — любезно предложил Флетчер. — Я как раз хорошую партию зачарованных лопат… э-э-э… Выкупил, да.

— Не подходите! — взвизгнула Амбридж и рявкнула на свое сопровождение: — Не стойте, болваны, сделайте что-нибудь!

Но министерские сотрудники даже не подумали вытаскивать из карманов палочки, а избрали вполне логическую тактику отступления с перегруппировкой и маневрами приближения к выходу.

Дверь в каморку уборщика под лестницей, справа от барной стойки, со скрипом распахнулась, и оттуда вышел почти лысый, сутулый и сморщенный старикашка в замызганном сюртуке и со шваброй в руках. Следом за ним выскочила кошка.

— Аргус! — радостно воскликнула Амбридж. — Хоть кто-то в этом здании нормальный человек. Аргус, я прошу, образумьте их!

Филч, прищурившись, оглядел ту с головы до ног и переспросил:

— Мадам Амбридж? Вы?

— Между прочим, мадемуазель, Аргус. И я прошу мне помочь.

Филч молча вернулся в свою каморку и, пошарив на полке, прихватил шляпу с широкими полями и старый, покрытый пылью револьвер. Нацепив шляпу на голову и прикрыв лысину, Филч достал патроны. Несколько щелчков револьверного барабана — и дуло пристально взглянуло в лоб Амбридж.

— Аргус?

— После ваших чертовых законов касательно сквибов, Долорес… — Филч расплылся в беззубой улыбке. — Так себе грех на душу, если честно. Надо будет — исповедаюсь. Съезжу в Ватикан. Вспомню молодость.

Однако выстрел прогремел раньше, и одна из ламп рядом с головой Амбридж разлетелась на осколки. Арабелла Фигг, стоявшая на лестнице, молча перезарядила дробовик и прицелилась вновь. Теперь, правда, не в лампу, а в саму голову Амбридж.

Из одной из спален на втором этаже выплыла Трелони в длинной белой ночной рубашке. Прорицательница явно подскочила, разбуженная выстрелом, и забыла надеть даже очки, из-за чего врезалась в перила, после чего свесилась через них, пытаясь разглядеть происходящее, попутно едва не свалившись на голову Хагрида.

— Вам грозит страшная опасность, Долорес, — возвестила прорицательница, трясущимся пальцем указывая на Амбридж.

— Что за… — Амбридж не успела даже набрать воздуха в грудь, чтобы разразиться очередной яростной тирадой, как в нескольких миллиметрах от ее ног приземлилась одна из люстр.

— Пивз! — хором рявкнули Хагрид и Филч.

Из воздуха соткался полтергейст и подло захихикал.

— Жаль, промахнулся… Эх, вам что, эту жабу жалко?

— Да при чем здесь… Это, того, кто ж за люстру платить будет, ирод поганый?

— Кроме того, а кому это придется убирать?!

— Ничего не знаю, ничего не ведаю, — Пивз принялся наяривать круги под потолком.

— То, что тебя изгнали из Хогвартса, не значит, что ты можешь творить здесь то же самое, — укоризненно пригрозил пальцем Хагрид.

— Вот-вот, — поддакнул Филч. — Я что, для того сменил место работы, чтоб опять лицезреть твою призрачную рожу? Хорошо хоть мелких сопляков нету.

Казалось, все мигом забыли про Амбридж, переключившись на проказы Пивза. Это было самое удачное время для того, чтобы покинуть трактир. Что и сделали медленно до этого отползавшие к выходу охранники Амбридж. Ну а то, что начальницу бросили, — так она им никогда не нравилась. В данном положении Амбридж бы явно пригодилось промолчать.

— В Министерстве узнают об этом, — зло пообещала она, неутомимо пытаясь привлечь к себе внимание. — Я добьюсь, чтобы вам это с рук не сошло.

Хагрид вышел из-за барной стойки, нацеливая свой розовый зонтик на Амбридж.

— Шли бы вы отсюда, Амбридж, да подальше. Вы в компании самых что ни на есть темных тварей ведь. Да и у нас еще хватает друзей с той «темной» стороны.

— Вы не можете быть членами общества! Как и требовалось доказать дуре Грейнджер. Я разнесу все вашу дьявольскую корчму к дементорам!

— Боюсь, на это у вас нет полномочий, Долорес. Как, собственно, и прав, — раздался сзади холодный женский голос.

Позади Амбридж стояла, засунув руки в карманы пальто с бэйджиком сотрудника Министерства на лацкане, подтянутая высокая дама, глядящая на Амбридж с таким удовольствием, что молнии едва не летели из ее глаз. Сторонний наблюдатель наверняка заметил бы, что каштановая грива растрепанных ветром волос прибывшей напоминала гнездо извивающихся змей.

— Гермиона, — Хагрид искренне расплылся в улыбке, слегка обнимая гостью, — ты как раз вовремя, если честно, да. Не приди ты сейчас, и Амбридж бы не поздоровилось. Я уже был готов ее проклясть.

Гермиона бросила беглый взгляд на зонтик полувеликана, и тот осекся, промямлив:

— Зря я это сказал, очень даже зря, вот.

— Успокойся, Хагрид, — Гермиона ободряюще улыбнулась хозяину заведения, — я отчасти разделяю это твое желание. Мне пришлось выйти на работу в полночь. Я только легла спать... Долорес, — мрачный взгляд Гермионы вернулся к Амбридж, — сегодня полнолуние, а это заведение дает приют обращенным вервольфам. Ему присвоен высокий класс опасности по полнолуниям, и сотрудникам Министерства запрещено посещать эти заведения в данное время. Исключением являются аттестованные сотрудники Отдела регулирования магических популяций. Позвольте узнать, что вы здесь забыли. Я не помню, чтобы вы подавали заявление на переход в мой Отдел, хотя я бы его точно не приняла. И в ночное время, в полнолуние, не имея должной квалификации, я уж не говорю о полномочиях, которыми вы тут пытались размахивать... Я знала, что вы не блещете интеллектом, но не знала, что ваши проблемы настолько обширны.

— Согласно акту восемь-три-девять Министерства магии…

— Это мне уже доложила ваша охрана, которая вызвала меня, — Гермиона прервала Амбридж на полуслове: — Хочу напомнить, что проверки и любые действия, что находятся в юрисдикции Отдела регулирования магических популяций, а значит, непосредственно и моей как начальника Отдела, не касаются вас.

— Как заместитель заместителя начальника Отдела безопасности я…

— Я повторяю, данный акт не в вашей юрисдикции. Если вы не удалитесь отсюда добровольно, Долорес, я подам на вас рапорт о превышении служебных полномочий, — губы Гермионы изогнулись в милой улыбке с превышенной концентрацией яда, — я полагаю, вы бы не хотели вновь скатиться в самый низ карьерной лестницы, по которой вы с таким трудом забирались последние лет семь?

Взгляд Амбридж был красноречивей всяких слов. Поджав губы, розовая жаба резко развернулась на своих отвратительных пятисантиметровых каблуках и молча направилась к выходу, даже не оборачиваясь.

— Я этого так просто не оставлю, — прошипела она себе под нос, проходя мимо Гермионы и задевая ту плечом

Гермиона самодовольно усмехнулась.

— Посмотрим…

Из взлохмаченной прически Гермионы, если это можно было назвать прической, высунулась неприметная коричневая змейка и немедля впилась Амбридж в шею. Взгляд той расфокусировался и помутнел. Кажется, она перестала понимать, где она находится и почему она находится именно тут.

— Кажется, вы спешили оформить отчет, Долорес.

Амбридж безвольно кивнула и вышла из трактира. Послышался хлопок аппарации.

Флетчер осторожно выглянул за двери и присвистнул от неожиданности.

— Сдается, левая рука заместителю какого-то там заместителя и даром не нужна. Как и ухо, в принципе, — его передернуло. — Отвратительные сережки. Их никто даже задаром не купит.

— Не велика беда, подумаешь, расщепило, — Гермиона ласково погладила змейку по голове, — хотя теперь ее могут лишить лицензии на аппарацию. Не первый расщеп, поди. А ты, Шурфи, молодец, — обратилась она к своей зверушке. — Ну и вы тоже, хорошо.

Из гнезда волос Гермионы выползло еще около десятка змей, которые агрессивно шипели друг на друга, словно пытались определить, кто из них больший молодец.

Хагрид вытер руки о свой фартук и, возвращаясь за барную стойку, поинтересовался:

— И чегой-то ты не шарахнула ее Конфундусом?

Гермиона спокойно присела на свободный стул и протянула Хагриду пустой бокал.

— Заклятия памяти вполне себе могут отследить. Они ведь не уничтожают воспоминания, а просто их блокируют. Змеиный яд в этом смысле куда более удобнее — он разрушает клетки мозга. А с Амбридж не убудет, хоть триста раз ее кусай.

— Парочку пинт не подаришь? — Хагрид щедро плеснул в бокал красного вина из запаса старого хозяина бара. — Троллей просто за уши не оттащишь, если добавить в заказ немного гадючьего яду. Вот токмо твари привередливые, я пытался добыть простого — наотрез отказываются пить.

Гермиона усмехнулась.

— Уступлю, конечно, Хагрид, я ж понимаю. Ну что поделать — троллей привлекает яд горгон. Девочки, думаю, не обидятся. Сколько раз они меня из разных передряг вытаскивали. Встретила бы сейчас того тролля — от души поблагодарила бы. По внутренним органам. Его же дубинкой.

Действительно, в какой-то мере проклятие горгоны не раз спасало ей жизнь. Тот судьбоносный тролль на первом курсе подарил Гермионе весьма неплохой дар. Правда, контролировать его было сложно. Если бы не директор, который единственный знал о ее «маленькой чешуйчатой проблеме», она бы вряд ли доучилась в Хогвартсе. Позднее она поняла, каким образом Дамблдору удалось в свое время скрывать и оборотня в школе.

Но змейки в самом деле были полезны. Вспомнить второй курс и встречу с василиском. Повезло, что директору не стоило труда убедить остальных, что она заглянула с Пенелопой в зеркало одновременно. Иначе объяснить, почему она просто оцепенела, было бы сложно. Да, василиски — очень гордые твари и не терпят конкурентов. Лежать несколько месяцев в оцепенении, при этом осознавая каждую секунду своего бездействия — адская мука, вот уж правда.

Или четвертый курс. Свихнувшиеся русалки нанизали бы ее на тризубы, словно мясо на шампура, если бы не змейки.

А почему она легко оправилась после битвы в Министерстве? Змеиный яд обладает великолепными целительскими свойствами.

Единственное, что раздражало, так это то, что кроме нее парселтангом владел кое-кто еще. И, скотина, часто использовал для своих шуточек. И ведь не был же возраст помехой.

— Шурф, часом, не отравился ядом Амбридж? — раздались из-за спины знакомые накликанные шипящие переливы парселтанга.

Гермиона закатила глаза и, не оборачиваясь, буркнула:

— Ты, вообще-то, должен быть на дежурстве, а не гулять по пабам. А ну как Джинни узнает?

— Может, ты ей просто не скажешь? — с надеждой поинтересовался второй голос.

— Рональд Уизли, — тяжелый вздох. — Вы сговорились? Нет. Вы с ума сошли. Что будет, когда ваш начальник узнает, что вы добровольно свинтили с дежурства?

— Это называется дезертирство, — ухмыльнулся Уизли, — и, наверное, нас за это ждет трибунал, а может быть, нам удастся договориться с начальником Аврората.

— Невилл слишком мягок с вами.

Тем временем Хагрид наполнил две ближайшие кружки ароматным элем и подпихнул аврорам.

— Скорее уж мы с ним, — Гарри улыбнулся и провел рукой по волосам, — всего несколько забавных «казусов», и кроме того…

Голос Гарри заглушил резкий звук бас-гитары. На сцене начиналось ночное шоу. Хагрид отложил полотенце в сторону и скинул с себя фартук, направляясь к сцене.

— ЗАЖИГАЙ! — рявкнул с потолка Пивз и дернул за рычаг.

Из отверстия в потолке медленно спускался стеклянный шар, отбрасывающий разноцветный блики по всем стенам трактира. В центре помещения начиналось столпотворение.

— Потанцуем, леди? — Рон галантно поклонился, а затем сразу выдернул Гермиону с ее насиженного места.

— Я. Не. ХОЧУ! — шипящие на голове змеи, казалось, выражали все негативное отношение своей хозяйки к подобного рода развлечениям.

А со стороны сцены тем временем доносились громкие хлопки, посвистывание и подбадривающие возгласы. Полувеликан, хозяин трактира и по совместительству бармен Рубеус Хагрид с несвойственной для полувеликанов, тем более в таком возрасте, ловкостью и резвостью крутился на танцполе волчком. Кажется, у магглов подобный вид танца звался брэйк-данс. Кентавр Фирц на сцене жарил тяжелый рок, барабанщик гоблин Пальцедерг колотил по тарелкам как безумный, а Винки подпевала на бэк-вокале. Сам Хагрид резко перешел от брэйк-данса к хип-хопу, не забыв перед этим нацепить на нос темные очки, что достал из просторного кармана брюк.

Рон крутил Гермиону по всему танцполу, изредка уворачиваясь от выпадов недовольных змей. Неподалеку вертелись в неком подобии танго домовик Добби с супругой. Наземникус о чем-то упорно договаривался с Гарри. Филч вместе с Фигг совершенно невпопад кружились у стены в медленном танце, не забывая наступать друг другу на ноги.

Ночная вечеринка в трактире-клубе «Пьяный эльф» шла своим чередом.

И никто из посетителей трактира даже и не догадывался, что в то время, как Хагрид крутил гелик, в северном Йоркшире произошло землетрясение и под удар попало местное подземное банкохранилище гномов. Но это была уже совсем другая история...