Последний год обучения близнецов. Фред и Джордж готовят побег из погрязшего в терроре Амбридж Хогвартса, исследуя самые отдаленные уголки замка. Однажды любопытство заводит их в мрачное заброшенное подземелье, где они встречают кое-кого очень интересного.
Этот фест придуман в самых лучших упоротых традициях наших сайтов (да, если кто еще не знает, встречайте новичка: МарвелSфан) с одной единственной целью — получить фан в процессе и вдохновить других на творчество. UPD. Фест подарил нам множество увлекательных и неожиданных работ, которые никогда бы не родились при иных обстоятельствах. И у нас уже есть итоги. Первое место разделяют Хогс и
Рёв драконов вспарывает небо с вышитыми на нём звёздами и тонким серпом луны. На месте пореза небо висит неопрятными клочками, а сумасшедшие звёзды стремительно падают вниз. И Панси весело, как никогда, Панси задыхается смехом, с её губ срываются желания — фальшивые, ненастоящие — небо, что седое, равнодушное английское, что живое румынское, никогда не исполняло её мечты, так пусть не выполняет и эти.
Выставлять оценки могут деканы, старосты и старшекурсники.
Если вы относитесь к этой группе, пожалуйста, проголосуйте:
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
Будут читать 0 чел.
Ждут проду 0 чел.
Прочитали 1 чел.
Рекомендуют 1 чел.
Панси не вспоминает. Ни родителей — неспешная игра на пианино и застывший взгляд мамы, вечный запах табака, пропитавший отца насквозь, и известие о его смерти. Тело им так и не выдали. Панси до крови закусывает губу — не вспоминать. Ни детство — в детстве у неё июнь путался в волосах и солнечными зайчиками щекотал ладони. Ни юность — шелест страниц и капризное апрельское небо в глазах Драко. Ни войну. Особенно войну — лимон на языке, хриплый от страха голос и дыхание смерти в затылок.
Воспоминания приходят сами, пробираются мягкими, почти неслышными шагами в ранее цветные сны боггартами. Воспоминаний-риддикулусов осталось мало, слишком мало, остальные потускнели и осели в голове лёгкой ржавой пылью. А боггартов в голове всё больше и Панси всё больше хочется кричать: до сорванных связок, до боли в горле, до полного опустошения. Сил же хватает только на бесконечный мёртвый шёпот, повторяющий бесполезное заклинание в пустоту. Внизу мама играет на пианино, одну мелодию уже сотый раз; в открытом окне мелькает падающая звезда — Панси загадывает желание.
Ничего не меняется — по утрам по-прежнему в Министерство, в памяти длинная вереница равнодушных лиц чиновников с одинаковыми безразличными глазами пополняется новыми, ещё более равнодушными, на руках каменным грузом документы — с подписями и без, тело отца всё также в Азкабане. Панси выходит из Министерства и не смотрит по сторонам — собственное бессилие выводит из себя.
Впечатавшись в незадачливого прохожего, она не извиняется, а крепко вцепившись в его рубашку, тихо роняет:
— Помоги.
И только потом поднимает глаза: рыжие волосы, карие глаза, раздражающая россыпь веснушек. Уизли. Панси не жалеет: через несколько дней она стоит у могилы отца — не в Азкабане. Оставляет трубку, табак и исписанные нотами листы. Мама похоронена рядом. В доме не замолкает пианино, боггарты перестали посещать только сны, Риддикулус не действует. И когда Панси осознаёт себя в кольце тёплых рук, она совершенно не удивляется.
***
Закат неровно выложен киноварью. Через кривые просветы между камнями пока еще пробиваются догорающие лучи солнца. Панси ждёт — ночь совсем скоро закрасит прозрачные акварельные краски дня чёрной тушью. Точно после последнего мазка рёв драконов вспарывает небо с вышитыми на нём звёздами и тонким серпом луны. На месте пореза небо висит неопрятными клочками, а сумасшедшие звёзды стремительно падают вниз. И Панси весело, как никогда, Панси задыхается смехом, с её губ срываются желания — фальшивые, ненастоящие — небо, что седое, равнодушное английское, что живое румынское, никогда не исполняло её мечты, так пусть не выполняет и эти. Миражи гарантий и призрачное спокойствие, но так Панси легче.
Она избавилась от кошмаров — они замечательно горят в медном пламени драконов, целующем холодные ладони. На абстрактный рисунок ожогов Панси не обращает внимания, как и на тихий шелест первого месяца лета, запертого в шкафу. Июнь раньше румянцем на щеках, радостью в глазах, согревающей волной по плечам, синонимом счастья на языке. И он ей больше не идёт.
Боггарты не возвращаются даже когда драконов нет поблизости, ведь у Чарли огненные колёса в карих глазах, жгучие искры веснушек на лице, голос — треск поленьев в костре и у губ вкус кайенского перца. Панси рядом с ним горит, в нём горит. А на плечах у неё зябкий март. Изъеденный молью июнь отдан драконьему пламени за ненадобностью.
Автор данной публикации: Лисья тень
Лисья тень. Старшекурсник.
Факультет: Равенкло.
В фандоме: с 2015 года
На сайте с 4.04.16.
Публикаций 8,
отзывов 40.
Последний раз волшебник замечен в Хогсе: 20.07.21
В таймлайне третьего курса у профессора Люпина выдалась паршивая ночка. Но у кое-кого она оказалась ещё хуже. И если наутро профессор Дамблдор не досчитался кое-кого из учеников, то об этом никто так и не узнал.
Уникальные в своем роде описания фильмов и книг из серии Поттерианы.
Раздел, где вы найдете все о приключениях героев на страницах книг и экранах кино.
Мнения поклонников и критиков о франшизе, обсуждения и рассуждения фанатов
Биографии всех персонажей серии. Их судьбы, пережитые приключения, родственные связи и многое другое из жизни героев.
Фотографии персонажей и рисунки от именитых артеров