Ее фигура — в хитоне древних, а на умной голове — шлем. Коринфский. Драко любуется ею. Да, определенно… Ей к лицу и то, и другое. Огромный лев сидит у ее ног. Смирный: зверь сыт.

Заседание по очень важному поводу идет своим чередом. Та, которая вся его, без остатка, председательствует сегодня, а он (конечно же, не гривастый царь зверей, вздыбленный на стяге кое-какого золотисто-красного факультета, но Драко Малфой) смотрит уверенно, почти лениво, как солнечные зайчики внаглую скачут по ее лицу, заставляя эту женщину очень мило жмуриться.

Он знает: потом те, кто ее тревожат, всегда прыгают выше, чтобы зарыться в каштановую красу ее прически. Укрощенной. Относительно. Слишком послушные локоны к лицу другой, светской даме, например, а она… Владычица. Грозная! Таким не идут чересчур идеально гладкие прически для официальных приемов и балов.

— Касательно же поставок огненного краба наши коллеги из МАКУСА полагают, что в пересчете на галеоны местная разновидность этого членистоногого с Фиджи…

Драко привычно держит в своих руках ту из ее ладоней, которая свободна от церемониального трезубца и волшебной палочки. Его женщина продолжает говорить, умудряясь при этом не ронять то и другое. Визенгамот в полном составе почтительно слушает. Хотя… Это еще что за?.. Драко Малфою становится весело, он едва сдерживается, чтобы не расхохотаться во всё горло, между прочим роясь в чужих головах. У заседателей мысли вполне предсказуемы.

— Вот что ему нужно?

— Рука Москвы!..

— У-у-у, денежный мешок.

Он держит голову ровно, а спину — прямо. Верхняя губа не двигается, как и следовало ожидать. Все-таки в нем достаточно местной крови, чтобы… А деревня, некогда названная Московью, где жила семья лекаря… Того, один из внуков которого в свое время приехал с Анной Русской в Париж, когда та стала королевой Франции, а несколько лет спустя, когда армия Вильгельма Завоевателя… Драко смотрит на английских магов и волшебниц из-под опушки шапки Мономаха, пусть это и анахронизм.

Что, считают его семью чужой? Боятся, недолюбливают? Зато без ума и денег Малфоев обойтись не способны. А потому он и дальше не будет выпускать из рук власть. Магическая, магловская ли Британия — его женщина. А он — ее царь. Не кто-то из них, как бы им того ни хотелось. Разумеется, вслух ничего подобного Драко не скажет. Малфои отродясь не страдали идиотизмом.

— Драко, тебе слово.

Она зовет его по имени даже в присутственных местах. Все слышали? Он вздрагивает. Едва заметно. И просыпается. Неужто задремал с открытыми глазами? Бывает. Обсуждение договора-то о торговле морепродуктами с американскими партнерами в самом разгаре, хотя началось оно еще утром, а сейчас уже обед, и поесть бы не мешало совсем... Министр Грейнджер-Уизли кивает ему. Да, пора обратиться к почтенному собранию.

— Некоторые разновидности волшебной морской флоры и фауны, продаваемой на экспорт, особенно те из них, которые имеют впечатляющие лечебные характеристики, демонстрируют стабильный рост в этом году. Учитывая же сезонность, думаю, вполне разумно будет в самое ближайшее время...

Правдивы, ой как правдивы слухи о том, что одна магическая семья Британии с не совсем местными корнями вкладывает деньги и в магловский бизнес тоже. И ерунда полная, если такое кажется невероятным любому, кто считает Малфоев чистокровными снобами. В конце концов, они сами весьма старательно поддерживают такой имидж... И охотно при этом торгуют не только с волшебниками. Одно другому не мешает уже который век подряд.

Драко Малфой произносит речь, а Гермиона улыбается. Профессионально. Та, чью избирательную кампанию он же профинансировал в свое время. Та, чей труд на министерском посту абсолютно созвучен его торговым интересам. Та, с которой у него абсолютно такие же тайные отношения, какие в свое время были у его отца с Миллисентой Багнолд, включая живейшее обсуждение новых и старых законов далеко за полночь... Наедине.

Ведь Малфои всегда ценили и ценят умных женщин, а те отвечали и продолжают отвечать им взаимностью, не забывая достойно трудиться во благо рядовых налогоплательщиков. Разве всё это не логично?

И что, если в мечтах и фантазиях, во сне и наяву Драко считает: достойная глава Министерства похожа на персонификацию страны? Желанны для него обе. Разумеется, озвучивать такое на виду у всего мира в его планы не входит. Он же Малфой.
____
Примечания: Британия — персонификация Великобритании. Стала рассматриваться в качестве таковой во время правления Елизаветы I. Ее изображают в виде женщины с каштановыми, русыми или блондинистыми волосами. Изображение со львом, трезубцем и в коринфском шлеме известно в Англии наиболее широко в том числе в качестве памятника работы скульптора Уильяма Чарльза Мэя по проекту архитектора Герберта Гриббла.