Серая пелена туч развеялась, и тусклое сентябрьское солнце слегка осветило алый паровоз. Дети прижались лицом к распахнутым окнам. чтобы посмотреть на убегавшие вдаль пейзаж: огромное невспаханное поле, изрядно выгоревшее из-за летней жары; вьющийся ручеек у опушки соснового бора; последние жилые домики лондонских пригородов. Из этих домиков иногда выбегали люди: кто-то изумленно смотрел в сторону, не понимая, откуда исходит звук, а кто-то махал руками, вспоминая те времена, когда сам ехал первый раз в Хогвартс.
Альбус Северус Поттер медленно шел по узкому коридору, волоча за собой тяжелый чемодан, неприятно бивший его по ногам. Большинство мест было занято. Его кузина Роза Уизли куда-то убежала — видимо, знакомиться с новыми друзьями, а садиться вместе с шумной и надоедливой компанией старшего брата Джеймса мальчик не хотел. Поттер обошел пару вагонов, но все места оказались заняты. Наконец, удача улыбнулась ему в четвертом — Альбус наткнулся на свободное купе. Отправив заклинанием чемодан на полку, мальчик сел к окну и начал рассматривать мелькавшие отвесные камни под железнодорожным мостом.
Альбус Поттер ехал в Хогвартс-экспрессе, размышляя о своей дальнейшей судьбе. Этот ребенок абсолютно не был похож ни на брата ни на сестру. Его старший брат Джеймс Сириус Поттер, который учился уже на третьем курсе факультета Гриффиндор, рос сущим наказанием для всей семьи — этот шумный оптимист вечно попадал в какие-нибудь приключения. Самой известной его выходкой был запуск живой свиньи в класс по зельям, за что директор Хогвартса профессор МакГонагалл вызвала в школу родителей. «Почему нельзя спокойно учиться и не выкидывать фокусы каждую секунду?» — устало спросила его мать. В ответ Джим только усмехнулся и, разведя руками, патетично ответил: «Жизнь без этого скучна!». Джеймс, впрочем, был любимцем отца и матери, и эта выходка сошла ему с рук, как в сущности и все остальные.
Младшая сестра Альбуса, Лили Луна Поттер, должна была пойти в Хогвартс только через два года. Внешне она казалась копией матери. Часто эту хрупкую рыжую красавицу можно было видеть идущей по Лондону в окружении веселых подружек. Лили никогда не отличалась терпением. Если эта девочка хотела что-то получить, она добивалась своей цели всеми возможными способами. Родители, впрочем, редко оказывали Луне в чем-то. Девочка, впрочем, еще не совсем вышла из детского возраста — вечерами она любила читать волшебные сказки и представляла себя маленькой принцессой. Альбус думал, что приехавший на каникулы Джеймс начнет беспощадно дразнить сестру, но ошибся: старший брат относился к Лили покровительственно и подобно родителям старался баловать ее, чем мог.
Альбус Северус, средний сын знаменитого Гарри Поттера, оказался другим. Он не мечтал о квиддиче, как его брат и не обладал такой большой компанией, как у сестренки, но чего у него было не отнять, так это чуткости и ума. Мальчик рос очень любознательным и вдохновленно читал различные книги. Джим посмеивался над ним из-за этого увлечения и уточнял, не забыл ли братец еще мир людей. Так же Ал, когда был маленьким, мечтал, что когда-нибудь научиться читать человеческие мысли. Сейчас ему уже одиннадцать, но он безошибочно понимал настроение окружающих. Отец говорил, что у Альбуса была хорошая интуиция. Мальчик не совсем понимал значение того слова, но радовался, что ему удается хоть в чем-то превзойти старшего брата.
Самой необычной способностью Альбус был, однако, дар разговаривать со змеями. Однажды, когда младшему Поттеру исполнилось восемь лет, они с Розой обнаружили в зарослях лопухов длинную серую гадюку. Девочка закричала, но Альбус, растерявшись, что-то прошептал змее. Гадюка повернула головку к младшему Поттеру и с удивлением прошипела ему: «Повелитель?» Мальчик, также здорово испугавшись, попросил змею не нападать на его кузину. Змея, прошипев что-то вроде «ваши слова — мое Священное Писание» уползла в заросли травы. Началась гроза, и дети, укрывшись в сарае, решили, что лучше не стоит рассказывать взрослым об этом происшествии. «Разговаривать со змеями — очень плохо», — прошептала Роза, пока они вдвоем рассматривали потоки воды, струившиеся по старым закопченным окнам сарая.
Сейчас, глядя в окно на еловые заросли, Альбус напряженно думал о том, на какой факультет он попадет. Мать говорила, что ему путь на Когтевран. Альбус был не против такого решения. (В отличие от Лили, которая ни о чем, кроме Гриффиндора, не хотела думать). Зато Джеймс никогда не уставал дразнить младшего брата, пророча ему «змеиный факультет». Одно Ал знал точно — вся его родня недолюбливала Слизерин, и это передалось даже к нему. Отец внешне был нейтрален к факультетам, но когда рассказывал про школу, то говорил, что умолял шляпу не отправлять его в «зеленый колледж». Альбус иногда недоумевал, чем же провинился этот самый Слизерин, но в то же время побаивался туда попасть.
Факультет, на котором учился умерший враг его отца, да такой жуткий враг, что люди даже его имя не произносили из-за страха.
Факультет, из которого выходили Пожиратели Смерти — преступники и убийцы.
Факультет тех, кто ненавидит таких, как любимая тетя Альбуса — Гермиона Уизли, в прошлом Грейнджер, называет их «грязнокровками».
Поэтому Поттер и не хотел туда. Гораздо больше его привлекал Гриффиндор. Хотя, с другой стороны, в нем учились и отец и отец отца и дедушки и бабушки, прадеды и прабабушки. Даже Джеймс и то поступил на «львиный факультет». Не слишком ли однообразно будет, если Ал тоже попадет туда? Мальчик мечтал добиться в жизни многого, но разве для этого обязательно идти по пути всей своей семьи?
Но все же…
Неожиданно размышления юного волшебника прервала открывающаяся дверь.
— Привет. Можно к тебе? Просто все купе уже заняты, — незваным гостем оказался худощавый брюнет среднего роста. Его темные, почти черные, глаза, пристально смотрели на Альбуса.
Поттер не слишком хотел сейчас с кем-либо общаться, но все-таки кивнул, после чего незнакомец расположился на полке против собеседника.
— Звать-то тебя как? — протянул Альбус, решив все-таки начать знакомство.
— Эрик Нотт, — равнодушно проговорил новый знакомый. — А тебя?
— Альбус Северус Поттер, — представился сын Героя. Тонкие губы Эрика согнулись в усмешке.
— Сын Избранного, значит? Знаменитость?
— Что плохого-то? — напрягся Альбус. Так называемый Нотт нравился ему меньше.
— Знаешь, я слышал от деда, когда тот отбыл срок в Азкабане, о той войне, что завершилась в девяносто восьмом, — спокойно сказал сосед, словно ожидая этого вопроса. — Незадолго до смерти он как-то спросил вслух: «А чем отличались светлая сторона и темная?» У предводителя армии, в которой когда-то состоял дед, вся цель войны в итоге свелась к смерти твоего отца, у которого всё сошлось к смерти этого самого предводителя.
— Мой отец так никогда не думал, — Поттер произнес это ледяным тоном.
— Да что ты говоришь? Спроси у него про девяносто восьмой и все те годы, что были перед тем. Он тебе хоть раз рассказывал обо всем этом? Ой, ладно, не хочешь, не говорю, — махнул он рукой.
— Погоди… — Альбус почувствовал нарастающий интерес. — Если бы мой отец и его друзья проиграли, то маглорожденных никогда не пустили в наш мир.
— Да их и сейчас не жалуют, — махнул рукой Эрик. — Это при Дамблдоре назвать кого-то грязнокровкой было в Хогвартсе событием, а нынче, как при Диппете, — норма жизни. Даже школьную форму вернули в точности ту, что была в тридцатых годах.
Альбус не мог сдержать улыбку, вспомнив, как долго и трудно они подбирали ему замысловатый жилет в Косом переулке. Мать тогда жаловалась, что в их времена форма в Хогвартсе была намного проще нынешней. А, как оказалась, вовсе даже не нынешней, а очень старой. Он рассказал об этом Нотту, и тот понимающе кивнул.
— Да, МакГонагалл, поди, счастливые школьные годы вспоминала… — Альбус тоже не мог сдержать улыбки. — А насчет перемен… Пожиратели почти поголовно умерли в Азкабане — кроме тех, кто сбежал в Вену. Ну и твой отец — герой, знаменитость, Избранный. Что изменилось то? — на последних словах Эрик развел руками, а Ал задумался.
В словах темноглазого Нотта действительно имела место логика. И если смотреть на всё это, то настолько ли плох «змеиный колледж»? Пухлая женщина как раз привезла тележку с многочисленными сладостями, и Альбус с Эриком закупили шоколадных бобов. Деваться было некуда — общие сладости придают любому спору приятельский характер, особенно, когда едешь в школу первый раз. Альбус даже улыбнулся, глядя, как покачивается его черный чемодан: сам себе он казался сейчас ужасно взрослым.
— Ты не знаешь? Вот и я не знаю. Куда собираешься поступать? — внук покойного узника Азкабана резко перевел тему разговора.
— Думаю, что попаду на Гриффиндор, — холодно проговорил Альбус.
— По тебе не видно, — усмехнулся собеседник. — Там люди активные и довольно бесшабашные. Так же часто головой не думают — одни чувства и порывы, как говорит моя матушка.
Альбус хмыкнул, но на всякий случай кивнул. Сейчас он вспомнил, как однажды на Рождество к ним в в гости пришли Рональд и Гермиона Уизли со своими детьми. Бывшая мисс Грейнджер со смехом рассказывала племянникам о том, что во время учебы ей приходилось контролировать мужа и Гарри, чтобы они, не дай Мерлин, не сделали опять сто глупостей подряд и не ввязались в приключения. Самым забавным было то, что часто ее логика не могла пресечь храбрость мальчишек. После того случая Альбус начал иначе смотреть на Джеймса и Лили. Вот уж Гриффиндор, так Гриффиндор! И заинтересованность квиддичем, и склонность к риску и вечной тягой к приключениям… У Ала такого никогда не наблюдалось, о чем он и сказал новому приятелю.
— Я тоже не люблю храбрость ради храбрости и порывы. — кивнул его новый спутник. — Если честно, то на «львиный факультет» мне, пожалуй, закрыты все дороги и пути, так как ну не подхожу я к нему и никогда не подойду. Думаю, такие, как я, попадут либо на Слизерин, либо на Когтевран, в котором все только делают вид, что самые умные, так что склоняюсь к первому варианту.
— Но ведь это колледж, выпустивший бесчисленное множество преступников! — с усмешкой напомнил Альбус собеседнику. «Тоже мне философ», — подумал он, хотя все-таки заинтересовался его словами. То ли просто из интереса, то ли потому что находил в его словах что-то близкое ему самому.
— Да ерунда! — раздраженно махнул рукой Эрик, резко отвернувшись от окна. — Я же тебе говорил, что прошедшая война ничего не изменила, а свет в ней равнялся тьме! К тому же, у меня в семье все, как один, слизеринцы!
— Извини, — весело фыркнул Ал, на что собеседник закатил глаза.
— Все-таки путь нам с тобой, похоже, по пути, — усмехнулся Эрик, взглянув в окно. — Между прочим, твоя прабабка Дорея Поттер тоже закончила Слизерин.
— Моя прабабка была слизеринкой? — Если бы сейчас кто-то взглянул на лицо Альбуса, то был бы изумлен написанному на нем потрясению.
— А до замужества она вообще фамилию Блэк носила, — фыркнул Эрик, глядя на приятеля. — Ты что, не знал?
— Нет… — поежился его спутник.
Сейчас ему стало не по себе. Поттеры жили в бывшем особняке Блэков на площади Гриммо. Большая его часть была закрыта, а в обжитой части давно сделали ремонт — такой, что почти ничего не напоминало о бывших владельцах. Только в коридоре висел портрет пожилой Вальбурге, которая или ругала «грязнокровок», или в благостные минуты вспоминала о некой кузине Лукреции, которая с детства ради забавы порола эльфов или прижигала их кожу раскаленными углями. От ее рассказов у Альбуса по коже бежали мурашки, и сейчас мысль о том, что он связан с этой семьей казалась ему ужасной.
— Так что, ты тоже отчасти Блэк, — ехидно подмигнул ему новый приятель.
— А ты? — спросил Альбус, стараясь похрабриться.
— Ну и я тоже немного. Все чистокровные роды связаны с Блэками — самым чистокровным родом. Они пересеклись, а остались мы.
— Кроме Уизли, — заметил Альбус.
— Да перестань, — прищурился Нотт. — Вот, например, Лукреция Блэк вышла замуж за Игонтуса Пруээта — дядю твоей бабки Молли. Ну о он…
«Неужели она? — испугался мальчик. — Нет, не может быть…» Скорее всего, какая-то другая Лукреция. Сколько же интересного он, оказывается, не знал. Их семья Поттеров и Уизли словно жила в своем, закрытом мире, где дети только болтали о многочисленной родне, шахматах и квиддиче. Хотя о чем-то он догадывался — отец и мать иногда говорили шепотом без них.
— Странное у тебя имя, кстати, — вдруг сказал младший Поттер. — Необычное.
— А, ну да. То есть, нет. Это от матушки, — кивнул Нотт. — Она у меня всем австрийским увлекается. Вот и назвал меня Эриком.
— Разве твоя матушка не из Гринграссов? — потер Альбус лоб, словно что-то припоминая. — Они же из французов, а не из немцев.
— Вроде как… — Эрик задумчиво посмотрел на убегавшие вдаль темные сосны и еще какие-то неизвестные Альбусу хвойные деревья с угольно-черными стволами. — Но они в молодости с отцом немного жили в Вене и Будапеште, и с тех пор она всем австрийским и увлекается. А ты…
— Да, отец назвал меня так в честь двух великих директоров: Альбуса Дамблдора и Северуса Снейпа, — гордо ответил Ал, хотя в душе сам немного стеснялся своего странного двойного имени.
— Вот видишь? С таким необычным именем тебе просто заказан путь в Слизерин, — улыбнулся Нотт. — Многие великие маги учились на нашем колледже, поверь… — забормотал он. — И тебе, как и мне, путь именно туда, чтобы кто не говорил.
— Для всех родных я буду предателем, — прикрыл глаза Альбус.
— Но природу не скроешь? — поднял брови Нотт. — Да и твоему отцу плюс в карьере: все его сыновья учатся в разных Домах Хогвартса! Чем не примирение, а? — ненароком дернул он за рукав друга.
Поттер перевел взгляд к окну. Ближе к северу небо снова стало темным. Пошел обложной ливень, закрывавший мокрой пеленой видневшиеся вдали вершины гор. Альбус смутно различал, что горные склоны кое-где заросли темными елями. Пожалуй, в словах его нового друга был определенный смысл.
***
Поезд подъехал к Хогсмиду, когда за окном сгустилась тьма. Растормошив все-таки самого задумчивого человека, коим являлся худощавый бледный Эрик, зеленоглазый Поттер уверенно вышел на платформу. Высокая и стройная сероглазая Кэтрин Забини, чьи золотистые кудряшки были закреплены синим бантом, что-то тараторила своей черноволосой чуть полноватой подруге. Альбус уже узнал со слов Эрика, как ее зовут, и ему было неприятно, что новый приятель побежал к этой Кэтрин. В следующую секунду обе девочки захихикали.
Наблюдающий за ними Альбус Поттер презрительно фыркнул. Уж он то точно найдет себе более полезное занятие, чем сплетни. Интересно, что они обсуждали? Одного взгляда на Кэт и ее приятельницу было достаточно, чтобы заключить, что они глуповаты, хотя Забини показалась Алу довольно красивой.
Альбусу вновь вспомнились слова Нотта. Сейчас его новый приятель отошел от Поттера и что-то вдохновленно заливал рыженькой Элис Бут. (Многие из этих имен Альбу как раз выучил в поезде со слов товарища). А ведь Эрик, похоже, был прав в том, что ничего не изменилось после легендарного второго мая тысяча девятьсот девяносто восьмого года. Ребята думают только об оценках, квиддичее, или проказах (как его брат), а девочки о моде и мальчишках. «Золотая молодежь», не больше-не меньше. Это словосочетание Альбус выучил у тети Гермионы и ужасно не хотел, чтобы его самого причисляли к ней.
В конце платформы стоял громадный человек с длинной бородой. Это, как Альбус прочитал из книг, был настоящий великан, но от него не веяло ужасом. Должно быть, это тот самый Хагрид, про которого рассказывал отец.
— Первогодки, ко мне! Первогодки! — громовым голосом позвал он. В руках у великана был огромный фонарь с белой свечой, которым он отчаянно махал во все стороны. Так вот он какой, Рубеус Хагрид, любящий огромных животных…
Вокруг него быстро собралась толпа дети. На платформе было шумно, то и дело туда и сюда сновали будущие ученики. Постепенно возле Хагрида собралась группа из продрогших от холода сорока мальчиков и девочек. Альбус с интересом заметил, что даже важная Кэтрин Забини отчаянно куталась в свой темно-зеленый плащ с серебряными пуговицами.
— Привет. Все собрались? Тогда вперед! — махнул рукой великан.
Альбус сел в лодку вместе с двумя неизвестными ему девочками. Одну из них, как он узнал, звали Молли Роббинс. Не обращая внимания на Поттера, они стали болтать о чем-то своем. Как только в лодку сел последний из учеников, флотилия дружно двинулась от берега. Холодный ветер усиливался, и девочки, несмотря на болтовню, стали кутаться сильнее от дождя. Альбус усмехнулся. Дяд Рон иногда брал их на рыбалку, и поездка по ледяному озеру не была для него новинкой. Мальчику показалось, что он видел сквозь толщу мутной воды огромное щупальце кальмара, но, возможно, это была лишь игра его воображения.
Наконец, лодки причалили к берегу. Перед изумленными детьми открылся большой высокий замок с многочисленными башенками. Над огромной дубовой дверью высилась надпись «Draco Dormiens Nunquam Titillandus». Увидев ее, Альбус не смог сдержать смех. Он умел читать по-латыни и перевел про себя смешной девиз школы: «Никогда не щекочите спящего дракона».
Дети поднялись по заросшему травой пригорку и подошли ко входу. Тяжелым движением руки великан открыл ворота и продрогшие от холода дети вошли в огромный вестибюль. Мраморная лестница со множеством горевших на перилах фонарей сразу привлекла внимание Поттера. Он помнил, что отец рассказывал, как хотел пройтись по ней, когда впервые попал в Хогвартс.
Альбусу казалось, что никогда еще он не видел столь прекрасного места. Не успел он осмотреться, как к нему и остальным детям подошла темноглазая шатенка в изумрудного цвета мантии. Эта женщина выглядела строгой, хоть и улыбалась учениками. Альбус знал ее — ведь это была Гермиона Уизли, жена его дяди Рона Уизли, лучшая подруга его родителей, которую он всегда уважал!
— Это первокурсники, профессор Уизли, — гордо пояснил великан.
— Спасибо, Хагрид, — мягко кивнула собеседница. — Что же, постройтесь в шеренгу и следуйте за мной!
Будущие ученики пошли по мраморной лестнице. Альбус шел один самым первым в длинной веренице детей. За ним следовали Кэтрин Забини с подругой, хотя сейчас они не шептались, а восхищенно смотрели по сторонам, глядя висевшие по стенам движущиеся картины и бесконечное море летающих свечей. Ближе ко второму этажу стали мелькать призраки, приветствуя новичков. Вдоль каменных стен помещения горели факелы. Наконец, дети остановились в небольшой комнатке, стены которой были украшены разноцветными гобеленами.
Профессор Уизли выдержала паузу, чтобы произнести приветственную речь.
— Добро пожаловать в Хогвартс, — начала она. — Скоро начнется пир в честь начала учебного года. Однако перед этим вам предстоит пройти церемонию распределения. Как вам известно, в нашей школе есть четыре факультета: Гриффиндор, Когтевран, Пуффендуй и Слизерин.
Альбус задумчиво посмотрел на гобелен, изображавшего невысокого волшебника на коне. Сейчас он весело шумел, показывая посох своим спутникам. Мальчик задумался над тем, почему в любом списке Гриффиндор всегда первый, а Слизерин — последний.
— Каждый колледж имеет свою древнюю историю и выпустил достойных волшебников. После распределения один из колледжей станет для вас второй семьей. Я глава Дома Гриффиндор, но это ничего не значит по отношению к другим колледжам. Идемте.
В огромном зале стояли четыре стола, накрытые новыми скатертями красного, желтого, синего и зеленого цветов. На них стояла золотая посуда, а напротив сидели учителя с директором Минервой МакГонагалл в темной зеленой мантии. Самым необычным был потолок — на нем открывалось небо, озаренное звездами.
Профессор Уизли тем временем поставила перед учениками табурет, а на него — старую остроконечную шляпу, которая начала петь о факультетах Хогвартса и по каким чертам характера определяют, в какой из них попадет ребенок.
Кажусь я не самой прекрасной на свете,
Не стоит решать всё по краю полей.
Я съем себя сразу, как только найдёте
Находчивей шляпу чем я и модней.
Вы ваш котелок начерните до блеска,
Избавьте от складок высокий колпак,
Я — Шляпа из Хогвартса, молвлю я веско
И я превзойти их могу просто так.
Не спрячете вы в голове своей место,
Что мудрая шляпа не сможет найти.
Примерьте меня, и скажу я вам честно,
В какой из колледжей вам стоит пойти.
А может быть вам Пуффендуй предначертан —
Для верности и справедливости дом.
Готов Пуффендуец учиться усердно,
Терпением брать и тяжелым трудом.
Вас ждёт Когтевран, весёлый и мудрый,
Здесь самый смекалистый собран народ,
Проворный, находчивый и остроумный
Хорошего друга в любом тут найдёт.
Быть может вам стоит пойти в Слизерин,
И там обучаясь, науки постичь,
Его ловкачи найдут сотню причин
Любыми из средств своих целей достичь.
Быть может для вас Гриффиндор предназначен,
В стенах его храбрые сердцем живут,
Он рыцарством, мужеством, силой означен,
И все Гриффиндорцы отвагой слывут.
Давай же, дружок, скорей на коня,
Не бойся и колебанья оставь,
В надёжных руках (хоть их нет у меня)
Ты будешь, лишь голову Шляпе подставь.
Альбус немного волновался. Что, если шляпа прямым текстом скажет ему: «Ты не подходишь ни к одному колледжу!». Нет, нет, это невозможно! Он все равно останется в школе магии и не опозорится. А куда же эта шляпа определит его?
Опять вспомнилась одна из реплик Эрика (будь неладен этот философ слизеринский!), что он, Альбус Северус Поттер, туда, вполне возможно, и попадет. Альбус чувствовал в груди тревожный холодок. Как он не пытался доказать себе обратное, абсолютно не был похож по характеру на брата и сестру. Сейчас он лучше, чем когда-либо понимал, что Дому Гриффиндор он не подходил.
Распределение тем временем шло своим чередом. Профессор Уизли сухо читала список, и радостные ученики тотчас бежали к своему столу. Крах глаза Альбус успел заметить, что Джеймс сказал правду. У каждого ученика по пути от шляпы до стола сам собой появлялся значок колледжа и галстук соответствующей расцветки.
— Эльза Долгопупс!
— ГРИФФИНДОР!
Веселая девчонка, чьи черные, как смоль, длинные кудри были заплетены в косички, радостно побежала к приветствующим ее однокурсникам.
Альбус усмехнулся. Нет, определенно стоит подумать над словами Эрика, который сейчас разговаривал со Скорпиусом Малфоем и Кэтрин Забини. Гриффиндорцы все-таки действительно очень шумные и этот шум немного раздражал Поттера. Яркий пример тому — старший брат Ала, Джеймс, который болтал со своей подругой Белиндой Илтон.
— Элис Бут!
— КОГТЕВРАН!
Следующий, следующий, еще несколько человек… Альбусу уже стало надоедать всё это, так как нетерпение и желание узнать факультет неумолимо росло. Кэтрин Забини определенно наблюдала за ним: похоже, Нотт рассказывал об их знакомстве в поезде. Альбус поморщился: он терпеть не мог, когда его обсуждали за спиной.
— Роза Уизли!
— Гриффиндор!
Рыжая и долговязая девочка последовала к приветствующему ее Джеймсу. Едва взглянув на ее карие хитренькие глазки, можно было определить факультет, который, как говорила Гермиона, станет для нее семьей.
— Скорпиус Малфой!
— СЛИЗЕРИН!
Надменного вида сероглазый блондин направился к столу зеленого колледжа. На его лице не было видно никаких эмоций. Светловолосый, изящный, холодный — истинный Малфой!
— Эрик Нотт!
— СЛИЗЕРИН!
Товарищ Альбуса с гордой усмешкой на лице, отправился к аплодирующим ему будущим друзьям.
— Альбус Поттер!
Всё, сейчас он узнает свою дальнейшую судьбу, проверит, прав ли его новый друг. Или всё же семья решает все? Собравшись с мыслями, мальчик решительно двинулся вперед, после чего присел на табурет. Гермиона надела на него Распределяющую шляпу. Альбусу показалось, что миссис Умзли чуть улыбнулась племяннику.
— Так, — раздался скрипучий голос в голове. — Еще один Поттер. Я вижу в тебе большой ум, прекрасные способности и огромное желание отличиться. Не Пуффендуй, это точно. Когтевран… Возможно, но все же…в тебе есть еще и некая амбициозность. Думаю, что отправлю тебя в… СЛИЗЕРИН!
Прежде чем Ал успел сказать хоть что-нибудь, распределительница выкрикнула факультет.
В заде повисла тишина. Со стороны зеленого стола послышались аплодисменты, но все остальные столы молчали. Сын истинного гриффиндорца Гарри Поттера угодил в змеиный факультет… Альбус положил шляпу на табурет и неуверенно сделал шаг.
— Что же, мистер Поттер, займите свое место, — Альбусу показалось, будто профессор Уизли сказала эти слова с легкой грустью.
Апплодисменты становились громче. Альбус отчетливо видел, что ему радостно хлопали не только Эрик, но даже Кэтрин и еще несколько ребят. На шее сам собой появился серо-зеленый галстук и значок с изображением серебристой змеи. Альбус вздрогнул, только сейчас осознав, что произошло.
Первый слизеринец из Поттеров и Уизли.
Альбус Поттер не спеша сел за слизеринский стол. Он находился возле темной каменной стены, украшенной зелеными бархатными вымпелами с серебристыми фигурками змей. Рассеянно посмотрев на них, Альбус подумал о том, что здесь ему предстоит учиться следующие семь лет. На душе появилось неприятное сосущее чувство тоски. Только сейчас Альбус задумался о том, захочет ли общаться с ним его родня из Гриффиндора.
— Привет, — темноволосый Эрик весело подмигнул новому другу. Альбус обернулся и понял, что в его глазах была настоящая радость. Значит, хоть кто-то рад ему.
— Неужели с нами сын великого Гарри Поттера? — с сарказмом уточнила Кэтрин Забини.
Она была довольно красива, но ее ехидный характер уже немного раздражал Альбуса. Вспоминая болтовню своих многочисленных кузин, он понимал, что о таких густых золотых волосах мечтала бы каждая девчонка. Однако, ангельская внешность не мешала Кэтрин выводить людей из себя. Альбус пока этого не знал, но чувствовал в ней какую-то опасность.
— Да, я его сын и что? — хмыкнул Поттер. Он ужасно не любил, когда его сравнивали с отцом. Кэтрин сейчас, сама того не ведая, наступила на его больную мозоль. Факелы вспыхнули сильнее, озарив отблесками золотые кубики.
Кэтрин надменно фыркнула. Следом за ней поморщился светлоглазый блондин. Взглянув на его тонкие черты, младший Поттер сразу узнал в нем Скорпиуса Малфоя.
Какие-то они странные, эти слизеринцы. Всё важничают. Радует, что хоть Нотт нормальный. Однако, гриффиндорцы оказались ничуть не лучше. Альбус повернулся к ним, ища глазами Джеймса. Но несколько первоклассников сразу скорчили ему рожи и зашикали.
— Проигнорируй их — посоветовал темноволосый юноша, посмотрев на гриффиндорцев. Высокий, слегка худощавый, учится, как показалось Альбусу, где то на шестом курсе.
— Они просто тебе завидуют, — кивнул Эрик.
Альбус бросил взгляд на стол «львят», но те уже смотрели на пухлую Молли Роббинс, которая рассказывала какие-то истории. Роза Уизли уткнулась в позолоченную тарелку, поймав взгляд кузена. Скорпиус Малфой убийственным взглядом посмотрел на Ала.
— Как ты попал в Слизерин, Поттер? — сказал он в недоверии.— Кто-то подговорил шляпу, чтобы ты попал сюда, полукровка!
— Я бы не делал никаких комментариев на твоем месте, Малфой, — мягко ответил Альбус, — или я превращу тебя в кролика. Вижу, ты любишь, как и они, морковку!
Слизеринцы завыли от хохота, включая Кэртин. Скорпиус густо покраснел, но что-то пробурчал. Альбус немного растерянно посмотрел на факелы, а потом на поднос с жареной картошкой. Только сейчас он начинал понимать, что испытывает странное чувство неудобства при общении одноклассников. Иногда он ловил себя на мысли, что все это наваждение, недоразумение, и его тетя, профессор Уизли, подойдет к нему и отведет за руку за стол Гриффиндора. Поиграли, мол, и будет… Но с каждой минутой он все отчетливее понимал, что это была не игра. И серебристо-зеленый («болотный», — как назвал его про себя Альбус) галстук напоминал об этом как нельзя лучше.
Когда праздничный пир завершился, высокая и стройная, немного худощавая, зеленоглазая девушка лет пятнадцати поднялась из-за стола. Пшеничного цвета локоны рассыпались по прямой спине.
— Поздравляю! — у нее был звонкий и приятный голос. — Я — староста Адель Эйвери, и я рада приветствовать вас в Доме Салазара Слизерина. На нашем гербе изображена змея, самое мудрое на свете животное. Цвета нашего факультета — изумрудно-зеленый и серебряный. Общая гостиная располагается в подземелье, ее окна выходят на глубинные озера замка. Нам нравится думать, что это место окутано загадкой и таинственностью кораблекрушений.
Альбус слушал ее с интересом. Он и подумать не мог, что на Слизерине может быть такой теплый прием. Его кузина после рассказов отца однажды призналась Алу, что слизеринцы — это, наверное, и не совсем люди, а загадочные существа, которые встают рано утром в полутемных подземельях и, как призраки, варят что-то темное в котлах.
— Сперва позвольте мне развеять несколько мифов, — продолжал звучать голос девушки. Возможно вы слышали слухи о том, что Слизерин — место только для темных волшебников, и мы будем говорить с вами только в том случае, если вы из чистокровной семьи. Да, традиционно мы были склонны к тому, чтобы принимать учеников с длинными родословным, но сейчас на нашем факультете наравне со всеми учатся и полукровки. Да, сам Мерлин, самый известный маг в истории. Он научился всему именно на нашем факультете.
— Здорово… — прошептал Эрик, но Альбус, качнув головой, продолжал слушать старосту.
— Давайте поговорим о том, кем мы являемся, — продолжала Эйвери. — Наш факультет самый лучший и самый независимый. Мы всегда стремимся к победе, потому что заботимся о чести и традициях Слизерина. Мы, как змеи на нашем гербе: гладкие и сильные. Знаете, что Салазар Слизерин искал в своих учениках? Величие. Если вы попали на наш факультет, то у вас есть потенциал стать великим, в прямом смысле этого слова.
Мы спим в изысканных кроватях с зеленой шелковой драпировкой и одеялами, расшитыми серебряной нитью. Вы будете спать хорошо. Ночной плеск воды в озере очень успокаивает. А теперь мы проведем вас в спальни, — после этих слов она бросила короткий взгляд в сторону того самого кареглазого брюнета, что посоветовал Альбусу проигнорировать гриффиндорцев.
— Мелюзга, быстрее, — весело поторопил он, но стер с лица усмешку, наткнувшись на пристальный взгляд своей напарницы.
— Не надо называть их мелюзгой, Дерек, — укоризненно посоветовала она, но в ее строгости слышались легкие нотки заботы. Блондинка говорила с ним, как возлюбленная или сестра.
— Первокурсники, идите за мной, — поспешно поправился парень, после чего незаметно для новых учеников закатил глаза и оценивающе взглянул на фигуру зеленоглазой старосты, на что та мягко улыбнулась.
Гостиная Слизерина удивила Альбуса холодным великолепием. Длинная комната в подземелье была освещена тусклым зеленоватым свечением, которое создавало ощущение вечернего болота. В центре в салатовым сумраке стоял тускло светящийся камин в белой оправе. Возле него лежал ковер с зеленым и черным орнаментом. По бокам были развешаны вымпелы с эмблемами черных змей. Но больше всего Альбуса удивили окна: присмотревшись, он понял, что они выходят прямо в дно Черного озера. Единственным неудобством был, пожалуй, сильный холод. Но в целом Альбус чувствовал непонятную ему самому тягу к этому месту — словно какой-то голос внутри шептал ему, что наконец он сделал правильный выбор. Это облегчение он почувствовал, даже тогда, когда занял первую у входа кровать с зеленым балахоном и эмблемой черной змеи,
— Обещаю, что стану старостой школы! — капризно заявил Скорпиус Малфой, заняв место возле «водного окна». Он говорил неприятным манерным голосом, растягивая слова.
— Ты? — Эрик недоверчиво посмотрел на Малфоя. — Знаешь, последним старостой школы из Слизерина был Сам-Знаешь-Кто!
В спальне повисла тишина. Альбус тоже, переодевшись в серо-зеленую пижаму, быстрее залез под одеяло. Непонятно почему, но его преследовали тревожные мысли. Глядя на дикий камень стен, он не заметил, как погрузился в сон. Иногда ему казалось, что глаза черной змеи на балахоне сияли красным светом, и тогда он со страху сильнее заворачивался в одеяло.
***
В восемь часов Альбус проснулся, чувствуя, что от холода его спасало только зеленое одеяло. Винсент Гойл, упитанный мальчик, прыгал, надевая свой носок. Эрик уже оделся в ожидании Ричарда Бэддока. Альбус заволновался, что может опоздать на урок, который начинался через час.
— Эй, Ал, — засмеялся Эрик, — я вижу ты наконец проснулся?
— А где Малфой? — с недоумением спросил Альбус.
— Он уже спустился в гостиную — ответил Эрик — с такой большой книгой. Что-то про проклятья.
Альбус подумал, что Скорпиус наверняка захочет наложить на него какое-то проклятие, но сейчас его это не сильно беспокоило. Он давно знал разоружающее и блокирующее проклятие и вполне мог отразить любой выпад Малфоя. Он умылся и быстро оделся, и поспешил за Эриком и Ричардом, в то время как Винсент всё ещё бегал по комнате, в поиске своих вещей. По пути через гостиную Альбус заметил Скорпиуса, погруженного в чтение книги «1001 легкое проклятье». Малфой с отвращением посмотрел на Поттера.
— Рад видеть тебя, Скорпи — усмехнулся Альбус. — Надо бы правда наложить на него проклятье типа морковного, — тихо добавил он приятелям, когда они вышли из гостиной.
— Хорошая идея, — поддержал Эрик.— У меня болит живот, когда я нахожусь рядом с Малфоем.
Троица вошла в большой зал, где некоторые уже завтракали. Кэтрин Забини уже ждала их, жуя бекон и яйца.
— Наконец-то, тройка лентяев — усмехнулась она. Кэтрин была очень острой на язык, и Альбусу казалось, что Винсент Гойл её побаивался.
Поттер сел между Кэтрин и Эриком, в то время как Ричард устроился напротив них. Золотые тарелки наполнились едой. Вдруг, что-то прошуршало, и изумрудно зеленые листы рассыпались по столу.
— Расписание уроков — сказал третьеклассник, направив Альбусу его листок. Первый урок было травоведение с Когтевраном.
— Разве расписание раздают не преподаватели? — младший Поттер удивленно осмотрел из-под очков преподавательский стол. Профессор Уизли о чем-то говорила с директором МакГонагалл, которая доедала холодный завтрак. Волшебный потолок показывал обложной дождь.
— Ты отстал от жизни лет на десять, Поттер, — важно сказала Кэтрин. — Теперь уже расписание стали просто рассылать ученикам.
Альбус хотел было возразить, но не успел: недовольный рев раздался со стола Когтеврана. Несколько первогодок встали и направились к столу директора.
— Почему мы должны учиться с этими недоумками — спросил мальчик. Затем подошли гриффиндорцы, хаффлпаффцы испугано переглянулись.
— Зелья была бы моим любимым предметом — крикнула Молли Роббинс из Гриффиндора. — Вы всё испортили! — Хаффлпаффцы негодующе посмотрели на стол Слизерина.
— Ну, понятно — засмеялся Эрик, смотря на своё расписание — У нас сдвоенные уроки. Зелья с гриффиндорцами, а заклинания с хаффлпаффцами — Альбус нахмурился.
— А почему они этим так расстроены? — спросил он.
— Это очевидно — удивленно ответила Вики Смит. — После войны ни один человек не хочет общаться со слизеринцами. — Альбус выглядел смертельно оскорбленным.
— Это всё ерунда, конечно, — добавила девочка, — но из-за такой мелкой крысы, как Малфой, я ничему не удивляюсь.
Словно в подтверждение её словам, Скорпиус Малфой (он только что вошел) громко выругался:
— Фу, у нас травоведение с этими недоносками!
— Кошмар, у нас травоведение с этими богатыми дебилами, — крикнули в ответ когтевранцы.
— Все, хватит! — строго сказала профессор Уизли. — Пять очков с Рейвенкло. А Малфой получит взыскание. — Все затихли и уставились в тарелки.
Альбус почувствовал напряженную тяжесть. Он и не подозревал, что другие колледжи так ненавидели слизеринцев. Посмотрев на стол Когтеврана, он он поймал взгляд их префекта. Девочка посмотрела на Поттера так, словно у того вылезала зубная паста из ушей. Худшие подозрения Альбуса подтвердились и он поспешил назад в гостиную Слизерина.
***
— Эрик! Эр!
— Да что вам еще надо? — раздраженно уточнил брюнет, идущий на зельеварение.
— Темную магию успел уже выучить? Дед помог? — с вызовом уточнил плотный гриффиндорец Энтони Маклагген.
— Естественно, для тебя старался, — съязвил в ответ Нотт, после чего ускорил шаг.
Его дедушка действительно был Пожирателем Смерти, да и отец с матерью хоть и косвенно, но поддерживали сторону аристократов.
Но ведь это не значит, как считал Эрик, что их семья не имеет права на счастье и нормальную жизнь! Они что, людьми не являются? Он искренне не понимал, какого черта все так трепетно относятся к той войне, что завершилась в девяносто восьмом году? Глядя на эти счастливые надменные лица ровесников с львиного факультета ему так и хотелось запустить в них каким-нибудь заклинанием, чтобы не задавались и не мнили себя Героями с большой буквы. Однако, сейчас были не те времена: приходилось держаться достойно.
— — Impedimenta! — раздался голос сзади. Это явно был Артуриус Смит, худощавый и светловолосый, что уже учился на третьем курсе Гриффиндора, а в развитии так и остановился на первом.
— Expelliarmus… — Эрик попытался защититься, но силы были неравны.
— Seco! — выкрикнул Энтони и брюнет почувствовал, что по щеке растянулся длинный порез, а на пол потекла кровь.
— Мистер Нотт, — раздался укоризненный голос директрисы МакГонагалл.
Мерлинова борода, как же она раздражала своей излишней любовью к Гриффиндору! Эрик, кроме того, знал, что эта женщина являлась строгим учителем и не понимала шуток.
— Мистер Нотт, вы еще слишком мало знаете, чтобы тягаться со старшими детьми. Не успели явиться в школу, как устраиваете дуэль!
— Но я… — в отчаянии начал ошеломленный слизеринец, однако директор остановила его властным взмахом руки.
— Минус сорок баллов со Слизерина и отработка, — после этих слов женщина быстро удалилась. Ее ярко-зеленая мантия быстро замелькала в пролетах коридора.
— ЭТО НЕСПРАВЕДЛИВО!
— Мистер Нотт, радуйтесь, что ваш факультет не закрыли! — рявкнула женщина, видимо, услышав его слова.
Закатив глаза, брюнет вошел в кабинет зельеварения. Его плечи все еще немного дрожали.
— - Что произошло? — уточнил обеспокоенный Альбус, дружески подпихнув однокурсника плечом.
— А ты не догадаешься? — язвительно ответил Эрик вопросом на вопрос. — Хотя, вам, гриффиндорцам, не понять. Как же, дети героев из факультета, выигравшего в войне, святые ангелы! — на последних словах Нотт презрительно скривил губы. — Это же мы такие плохие, что нас всех пора в Азкабан сажать сразу же после рождения! Мы ведь дети убийц и наши семьи состоят из преступников!
Нотт отвернулся к длинному готическом окну. Таким, как Поттер, его не понять.
— Как видишь я не гриффиндорец, а такой же слизеринец, как и ты, — сказал с удивлением Альбус. Эрик обернулся и только сейчас посмотрел на друга каким-то новым взглядом.
Профессор Слагхорн, декан Слизерина, был все тем же веселым пухлым старичком в замшевом пиджаке. На первом уроке он, подмигнув классу, рассказав о веселящем зелье. Профессор даже показал детям жабу, которая от зелья начала весело раздуваться. Однако гриффиндорцы оказались серьезной проблемой. Джоанн Фрикс опустила руку в перчатке в свой котел и брызнула в сторону слизеринцев. Капля попала на Элизабет Льюис, и ей пришлось уйти в больничное крыло. Профессор Слагхорн назначил взыскание Джоанне и под оглушительный рев снял с Гриффиндора 50 баллов.
— Почему они так расстроены, — сказала печально Вики — ведь это не их, а нас облили зельем, не так ли?
Альбус посмотрел на гриффиндорцев, которые активно сочувствовали Джоан. Сейчас он решительно не понимал, каким образом его родители могли учиться в «красном колледже». Роза Уизли с презрением посмотрела на него, и мальчик опустил глаза.
***
Последним уроком оказалась Защита от Темных искусств. Ученики столпились у дверей кабинета, но соответствующая предполагаемым страшилкам на уроке тишина не наступала. Преподаватель почему-то тоже не появлялся… Ровно в положенное время двери кабинета распахнулись и школьники стали пробираться в просторное светлое помещение, которое никак не соответствовало мрачным представлениям об изучаемом предмете.
Стоило последнему сорванцу разместиться на галёрке, как всё пространство вокруг погрузилось во тьму. Стало неприятно, но как-то соответственно моменту, поэтому когда тьма через минуту рассеялась, на неожиданно появившегося преподавателя школьники смотрели уже серьёзнее. Между тем, учитель выглядел опять-таки как-то расслабляюще. Это был высокий молодой мужчина с прямыми светлыми волосами и серыми глазами.
— Рад приветствовать. Кристофер Лэрд. Со всеми вами познакомимся в процессе занятий. Защита от Темных Искусств — один из самых важных предметов в области магии. Эта область включает в себя умение противостоять темным искусствам и заклятиям.
Альбус помнил, что ЗОТИ была любимым предметом его отца и прислушивался, все же интересно.
— Я говорил об области нашего предмета и что она включает в себя. Так же эта область намного тяжелее других магических, так что ее познание необходимо не для своих потребностей и комфорта, а для того, чтобы выжить, встретившись с ситуацией, связанной с Темными Искусствами. Заклинания этой области намного тяжелее и опаснее. Практически все из них требуют усердной практики и упорства. Некоторые заклинания требуют компетентную сосредоточенность и силу духа, которой наделены не все волшебники.
Темные искусства довольно-таки многочисленны, разнообразны, изменчивы и всегда при этом вечны. Бороться с ними сложно и иногда бессмысленно.
— Я не успеваю… — прошептала Моника Селвин.
— Ты что, все конспектируешь? — удивился Эрик.
— Вообразите, что вы мило прогуливаетесь по лесу, и вдруг дорогу вам преграждает волк, лиса и заяц. Трезво оценивая ситуацию, вы понимаете, что косой не враг вам, такому сильному, да ещё и с волшебной палочкой, а вот волк и лиса могут довольно сильно покусать, заразить бешенством, а может быть даже и совсем съесть. Но в следующий момент происходит неожиданность: ушастый скакун подпрыгивает и перегрызает своими зубами вашу чудо-палочку! Таким образом, реальным противником в данный момент времени оказался милый зайчик, которого вы просто недооценили, это может быть опасным и даст противнику шанс.
Итак, вы знаете, кто на вас нападает, приходит время заняться оценкой его возможностей. По предсказуемости тактики нападения-защиты противника следует разделить на три варианта: предсказуемый и гибкий. В общем-то, этот критерий стоит в прямой зависимости от наличия у врага интеллекта, поэтому предсказуемой тактикой может обладать либо неодушевлённый предмет, явление или слабоумное существо типа тролля.
Гибкой тактикой будем считать тактику, состоящую из предсказуемых элементов, но включающихся в неизвестном порядке. Например, гибкой тактикой пользуется Боггарт: он будет пугать, но вот чем — неизвестно. То есть, у гибкой тактики присутствует элемент неожиданности.
Неожиданно для всех профессор выхватил из кармана мантии палочку и красный лучик унесся вдаль класса и попал в вазу, разнеся её вдребезги.
— С таким же успехом я мог бы пульнуть заклятием в любого из вас. Поэтому, моя задача-научить вас защищаться в самый неожиданный для вас момент времени и от кого угодно. Ибо бдительность-прежде всего… — профессор направил палочку на осколки вазы и та снова приняла прежний вид.
— Разумеется, я не смогу найти и доставить в школу все разновидности темных искусств, но некоторую часть из них все же удастся найти, и мы сможем отрабатывать на них свои навыки и заклятия. Но знать чары мало.
Будьте наблюдательны, постоянно держите в поле зрения все, что вас окружает, замечайте даже несущественные на первый взгляд изменения. Вот вы, например, — он взглянул на Монику, сидящую на первой парте среднего ряда вместе с Вики Смит. — Мисс…
— Селвин, — быстро проговорила девочка.
— Мисс Селвин, можете сказать, сколько пуговиц у вас на блузке?
Находясь в замешательстве от такого странного вопроса, девочка посмотрела на свою блузку, считая пуговицы, а затем назвала цифру «пять».
— Если вы будете чуть более внимательной, то заметите, что верхняя пуговица на воротнике отсутствует. Сейчас я не буду уверять вас в том, что нужно знать, сколько пуговиц, заколок и бантов у ваших соседей и друзей. Это был лишь пример.
Этот пример с пуговицами оживил класс. Все ученики к этому времени успели проснуться и воодушевиться.
— Профессор, а если я не запоминаю лица и совершенно невнимательная. Я тренировалась, но мне говорили, что я рассеянная и заклинания не получаются. Я теперь никогда не овладею чарами на практике? — неуверенно спросила невысокая Эльза из Гриффиндора, чьи кудрявые волосы были заплетены в две тонкие косички.
— Да-а, не изуродована интеллектом, — протянул негромко Скорпиус, но преподаватель услышал.
Вот ведь не сидится то Малфою на месте спокойно! Альбус не обращал на них особого внимания, внимательно вникая в лекцию, но как, интересно, робкая Лонгботтом попала в Гриффиндор и почему Малфой до сих пор не умеет молчать, когда его не спрашивают?
— А вы, мистер, стало быть гений? — с усмешкой поинтересовался профессор.— А что касается вас, мисс…
— Лонгботтом.
— Мисс Лонгботтом, немного практики и все получится. Вам следует быть более уверенной в своих способностях.
Эльза мягко улыбнулась. У нее все получится.
— Далее следует предположить то, как данный противник будет действовать. Неограниченный спектр методов воздействия, естественно, будет у мощных колдунов, умеющих и знающих много, в то же время у обычных волшебников и многих магических существ может быть узкий спектр воздействий, ведь факт остаётся фактом, что многие колдуны не в курсе, как применить рикошетное заклятие.
Альбус усмехнулся. Надо же, какие есть глупые маги, отражать не умеют!
— На практике наиболее важными оценками являются оценки — противник сильнее, слабее или равный. Думаю, с этим проблем в плане понимания не будет, но следует знать, что умение давать такие оценки адекватно приходит не сразу, поэтому поначалу будут возникать предельные оценки «непобедимый» и «слабак». Первая оценка чаще всего говорит о том, что вы переоцениваете соперника и не верите в свои силы, а вторая — наоборот. Напомню, что неадекватная оценка возможностей соперника может иметь плачевные последствия.
Итак, подведём итог нашей критериальной оценки противника:
По природе (одушевлённый, неодушевлённый, явление)
По численности (индивидуальный, групповой)
По предсказуемости тактики (гибкий, предсказуемый)
В качестве домашнего задания опишите противника в соответствии с разобранной в лекции классификацией. Обоснование каждого пункта обязательно.
Альбус был доволен и занятием и тем фактом, что этот человек знал свой предмет. Что же, интересно будет посмотреть, как дело пойдет в дальнейшем, это ведь только первое занятие.
***
Джиневра Поттер перетирала вымытую посуду на кухне, когда в дом влетела серая сова. Хотя она была волшебницей, мать приучила ее с детства вытирать посуду полотенцем. как маглы. Миссис Поттер немного пополнела за эти годы, но все-таки оставалась такой же веснушчатой и яркой. За минувшие годы она так и не полюбила свой дом — бывший особняк Блэков на площади Гриммо. Коричневые обои и старинная мебель с грифонами казались миссис Поттер чем-зловещими. Поттеры впрочем жили только в одной части этого дома: большая часть особняка Блэков оставалась наглухо закрытой и необитаемой.
Увидев сову, она быстро изменилась в лице, увидев птицу. Явно письмо от кого-то из детей. Скорее всего, от Джеймса, так как он писал чуть ли не по пять раз на неделе. Однако, письмо прислал не старший, а младший сын.
«Дорогие родители!
Я поступил на факультет «Слизерин». Знаю, что вам не очень это понравится, но все претензии к шляпе, о чем я уже объяснял Джиму.
У меня появился друг по имени Эрик Нотт.Он много читает и с ним интересно болтать обо всем на свете. Я встретил профессора Гермиону Уизли, она отлично знает свой предмет —Трансфигурацию и не придирается к нашему факультету.
Передавайте привет Лили.
Ваш сын, Альбус.»
Тарелка в руках Джиневры так и рухнула на пол.
— Милая, что случилось? — подошедший Гарри нежно приобнял жену за плечи. У него сегодня заканчивался отпуск и мужчина был дома.
— Ал на Слизерине, — упавшим голосом проговорила женщина, глядя куда-то вдаль.
— Что? — услышавшая разговор родителей Лили так и подпрыгнула от удивления. — Он теперь со змеями?
— Успокойся, — мягко одернул дочку Поттер. — А что плохого в том, что наш сын на этом факультете? К тому же он нашел приятеля.
— Чьи родители стерва Гринграсс и Теодор Нотт, поддерживающие идеи Пожирателей Смерти. У Эрика, кстати, дед состоял в армии Волдеморта. Я помню, был там какой-то Нотт, — все еще раздраженно напомнила Джинни, скрестив руки на груди.
— А еще из Слизерина выходила армия В-В-Волдеморта, — девочка всё-таки преодолела себя и проговорила это имя.
— Но и достойные люди там тоже есть! И причем тут Альбус? — все еще недоумевал обеспокоенный отец семейства.
— А вдруг он испортится там? Это же змеиный факультет! К тому же столько ужасных людей выпустил этот колледж… Вдруг наш сын станет одним из них?
— Полно, дорогая, это уже дела давно минувших дней, — махнул рукой мистер Поттер. Дорогие синие обои бывшего особняка Блэков почему-то навевали на него тоску.
— У меня плохое предчувствие, — искренне признала бывшая мисс Уизли, с тревогой взглянув на мужа.
Гарри хотел ответить, но неожиданно почувствовал, что в шраме больно кольнуло. Интересно, с чего бы это? Ведь Волдеморта больше нет! Завтра просто необходимо погрузиться в работу, так как такая чушь лезет в голову, когда долго отдыхаешь…
***
Альбус грустно посмотрел в окно. Хотя было только второе сентября, но небо казалось совершенно затянутым серой пеленой. Первый учебный день начался скверно: по пути на завтрак с ним не поздоровалась даже его кузина Роза, а ее подруга-гриффиндорка Мэллори Грин прошептала что-то вроде «змееныш». Радуется, что его никто не мог третировать, как Эрика. Но ощущение, что он попал в «неприкасаемые» казалось отвратительным. Альбус посмотрел на свой значок серебристой змеи и почему-то ужасно захотел, чтобы это холодное осеннее небо разрядилось, наконец, дождем.
Незаметно прошла первая неделя. Альбус с рвением изучал все предметы. Он был очень честолюбив и хотел доказать всем, что он не просто сын Гарри Поттера и преуспел в этом. Круг его знакомых расширился до всех девочек Слизерина и большого количества второклассников, хотя Эрик оставался его лучшим другом. Даже Винсент Гойл общался с ним, хотя он дружил со Скорпиусом Малфоем.
К сожалению, отношения с другими колледжами были ужасны. Многословные когтевранцы придумали им блестящие дразнилки, а хаффлпаффцы разносили грандиозные слухи про старших слизеринцев. Хаффлпаффец Ранк Прайвит из четвертого класса прокрался за Альбусом и нарисовал сзади мелом большие белые пятна, и Поттер пошел на Историю Волшебства, подобно белому леопарду.
Однако всё это не сравнивалось с выходками гриффиндорцев. Они наколдовали ковши с водой, парящие в воздухе, которые обливали всякого слизеринца, входящего в класс. Они не успокоились, пока не облили каждого «змееныша», как минимум по два раза. В ответ Малфой и Гойл оскорбляли маглорожденных «грязнокровками» и обливали какой-то жидкостью вроде смолы. Альбус с тревогой смотрел за этой войной, чувствуя, что она рано или поздно затронет и его самого. Пока же младший Поттер стал проводить больше времени в библиотеке: нужно было освоить побольше боевых заклинаний, чтобы отразить любое нападение. К сожалению, не только со стороны Скорпиуса Малфоя…
Одной из неожиданных проблем стал лесничий Хагрид. Альбус очень любил его с детства, когда этот великан посещал их дом. (Хотя всегда чувствовал какое-то странное неудобство в его обществе). Однако теперь Хагрид не желал с ним даже разговаривать, едва отвечая кивком на приветствия Альбуса. Адель Эйвери объяснила, что хранитель ключей ненавидит всех слизеринцев за какую-то стародавнюю историю, связанную с его исключением из школы. Слушая мелодичный голос Адель, мальчик с затаенной горечью смотрел на плеск воды в окнах гостиной: на душе было странное чувство, будто он вступает в другую семью.
***
Альбус немного скучал перед уроком и, желая скоротать время, решил понаблюдать за однокурсниками. Кэтрин Забини сегодня пришла не в школьных простеньких туфлях черного цвета на каблуках, а в новых белых лодочках. Сейчас она что-то говорила жадно слушающим ее Скорпиусу Малфою и Эрику Нотту. Глядя на всю их компанию, Альбус фыркнул, не особо вслушиваясь в разговор. Эта девчонка наверняка опять что-то сочиняла или хвасталась. Делала она это практически всегда.
Неожиданно дверь распахнулась и все уже приготовились вставать, но это оказалась всего лишь Роза Уизли, дочь Гермионы и Рона.
— Опаздывать нехорошо, — мягко усмехнулась Кэтрин, пригладив светлые кудри.
— Мне очень жаль, если ты не умеешь считать. До звонка еще пять минут, — язвительно ответила гриффиндорка, сев за партой справа от Скорпиуса Малфоя.
— Привет, — весело поприветствовал кузину Альбус. Девочка не ответила и углубилась в чтение, закатив глаза.
Поттер пожал плечами. Неужели теперь вся семья отвернется от него лишь из-за того, что он угодил в Слизерин? «Чушь какая-то — оценивать человека по факультетам!» — твердил Альбус про себя. Однако в последнее время и Джеймс, и Роза старательно игнорировали его. Мальчик очень надеялся, что когда-нибудь родственники поймут эту истину, а что до одиночества, то оно никогда не было ему в тягость.
— Добрый день, — профессор Гермиона Уизли вошла в длинной черной мантии и сразу начала перекличку. Альбус с удивлением отмечал, как ее строгий голос не похож на мягкие интонации дома. Дойдя до фамилии Уизли, она кивнула дочери, будто та была самой обыкновенной ученицей.
— Добро пожаловать на урок трансфигурации, — сказала профессор Уизли, оторвавшись от журнала. — Трансфигурация есть высшее проявление магического искусства, которое требует знания и мастерства. — Для демонстрации она превратила стол в бегемота и обратно.
Альбус внимательно посмотрел на женщину в черной мантии. Сейчас он никак не мог поверить, что перед ним была та самая «тетя Гермиона», которая частенько заходила к ним в гости. В былые времена она любила дарить Альбусу книги по истории магии, которые он с жадностью глотал. Мальчик до сих пор помнил то тринадцатое июня (его день рождения), когда «тетя Гермиона» подарила ему «Краткую Истрию магических войн». В тот вечер он, счастливый, с упоением читал ее, лежа на темно синем диване и поедая «шоколадные лягушки». Почему теперь она делает вид, что едва с ним знакома? «Неужели из-за того, что я в Слизерине?» — подумал Альбус, немного испугавшись своей догадки.
К концу урока профессор Уизли предложила попробовать превратить спички в иголки. Как только женщина взмахнула палочкой, напротив каждого ученика появилось по спичке.
— Итак, ваше заклинание — Albio subscalo. Одновременно вы должны представить, как спичка превращается в иголку. Думаю, что вы можете начинать.
Кэтрин не особо включалась в работу. Болтовня с Эриком казалась ей более важным занятием, чем какие-то спички. Сам Нотт дергал палочкой вверх и вниз, но результата так и не было. Альбус прочитал все учебники еще дома, так что выполнить задание ему не составило ему большого труда.
— Albio subscalo! — прошептал мальчик. Спичка в одно мгновение превратилась в иглу.
Нотт одобряюще улыбнулся. Роза фыркнула, другие гриффиндорцы выглядели сердитыми из-за того, что лучшим стал представитель «змеиного факультета». Привлекательная Кэт смерила Поттера взглядом. В ее серых глазах сиял огонек. Девочке не слишком нравился Альбус, но по ее лицу было видно, что его успех заинтересовал ее.
— Кое-какой из факультетов ждет четвертое место! — с насмешкой предположила она, гордо приподняв подбородок.
— Хвастовство не делает вас гениями, — с умом напомнила Роза, перелистывая страницу учебника.
— Вот именно, мисс Забини, так что плюс десять баллов Слизерину за хороший результат и минус пять с этого же колледжа за поведение, — объявила профессор Уизли.
«Да неужели?» — ехидно подумал Альбус. Его иногда раздражала правильность тети, которая здесь в Хогвартсее старательно делает, будто они с ней вовсе не знакомы.
— Ты… ты сделал саму дочь Уизли, представляешь? — прошептал Эрик.
Поттер растеряно осмотрелся. Поймав пристальный взгляд Кэтрин, он скривился. А вот Роза Уизли вытирала капавшие слезы со щек.
— Роза…. — Альбус почувствовал что-то похожее на вину и рванулся к ней. — Прости, я… — Но кузина впилась в него ненавидящим взглядом.
— Ты… слизеринская змеюка! — закричала она, всхлипнув курносым носиком. — Альбус удивленно захлопал глазами.
— Мисс Уизли, — услышал он холодный голос Гермионы. — Минус три балла с Гриффиндора. А вас, мистер Поттер, прошу следовать за мной.
Кабинет профессора Уизли был большим помещением, наполненным книжными стеллажами. На одной из полок лежала Хогвартская шляпа. На маленьком столике стоял белый чайник с большой красной розой, лепестки которой колыхались словно на ветру. Гермиона взмахнула палочкой, и чайник весело зашипел.
— Миссис Уизли… — залепетал Альбус, хлопая ресницами. — Пожалуйста, простите. Я не хотел, чтобы так вышло… Мне так жаль… Роза…
— Почему? — удивилась Гермиона. — Наоборот, я тебе благодарна, Альбус. Роза с детства привыкла считать, что она умнее всех. Ты преподал ей отличный урок.
Альбус неуверенно переминался, поглядывая то на чашки, то на шляпу. Чайник закипел, и по взмаху палочки Гермионы, сам разлил чайные чашки.
— Садись, — подбодрила его профессор трансфигурации. Альбус несмело подошел к столу. — Как тебе Хогвартс? Думаю, профессор Слагхорн доволен своим учеником.
— Я… — Альбус замялся. Сейчас ему казалось, будто в словах миссис Уизли мелькнула затаенная грусть. — Я так боялся, что вы больше не захотите со мной разговаривать, — замялся он. — Я ведь в Слизерине.
— Какие глупости. Межфакультетские предубеждения живучи. Но я не хочу, чтобы ты пропитывался ими. Слизерин — такой же колледж, как все. У меня к тебе только просьба, Альбус… Если ты захочешь о чем-то поговорить — заходи ко мне в любое время.
— Хорошо, мэм… — мальчик удивленно посмотрел на нее. Затем, быстро допив чай, он вышел из ее кабинета и побежал вниз по винтовой лестнице с крутыми узкими ступеньками.
***
На последнем уроке Альбус сел у высокого окна и начал готовиться, снова слушая болтовню Кэтрин с Эриком. Слизеринцы опередили хаффлпаффцев, которые только входили в класс после урока зелий. Войдя, они расселись как можно дальше от слизеринцев, боясь их насмешек. И не случайно: Альбус уже знал, что для его одноклассников «барсучий факультет» был синонимом тупости. За окном было пасмурно, и мелкий дождь начал оставлять мокрые капли на стекле.
На уроке Альбус сразу продемонстрировал хорошее знание предмета, чем заслужил заинтересованный взгляд Кэтрин и восхищенный Моники. Моника Селвин, очередная, как заметил Альбус, подруга Кэтрин, представляла из себя невысокую кареглазую девочку с русыми кудряшками до лопаток. Чуть пухлые губы и кругловатое лицо добавляли ее облику что-то милое и детское. Профессор Невилл Долгопупс, удивленный его способностями, попросил Альбуса помочь хаффлпаффцам. Мальчик, не горя желанием, направился к их половине. Подумав немного, он решил помочь Фионе Хилл — высокой девочке в роговых очках.
— Фиона, смотри… — начал он неловко, но девочка смерила его опасливым взглядом.
— Не надо… — испуганно пробормотала он.
Альбус снова спросил себя, почему хаффлпаффцы так боятся слизеринцев, но не успел найти ответ. Фиона громко закричала: ее ботинки вспыхнули синим пламенем. Профессор побежал к ней на помощь, но Альбус успел раньше него крикнуть контрпроклятие. Пламя исчезло, но девочка отнюдь не выглядела благодарной, а, напротив, с ненавистью посмотрела на Поттера.
— Слизеринский змееныш! — всхлипнула она. — За что ты проклял меня, мерзкий аспид? — Хаффлпаффцы одобрительно загудели в такт ее словам.
— Ты дурочка или как? — раздался мягкий голос Моники. — Альбус не проклинал тебя.
— А ты вообще помолчи, дочь Пожирателя, — презрительно отозвалась Фиона.
Селвин в ответ только усмехнулась, в то время как слизеринцы одобрительным гулом поддержали ее в отношении Поттера.
— Тихо! Успокойтесь, мисс Хилл, мистер Поттер только хотел вам помочь, — сказал профессор. — Плюс пятнадцать баллов Слизерину! — восторженно сказал он.
— За что? — закричал Артур Джорли — невысокий белокурый мальчик в больших очках. — За то, что слизеринцы использовали черную магию?
— И еще какую! — раздался насмешливый голос Кэтрин. — Знаешь, барсучок, сколько умеет наш Поттер?
Альбус с тревогой обернулся и только сейчас заметил, что палочка Скорпиуса Малфоя выпускает мелкие синие искры. Винсент Гойл противно захихикал. Альбус со вздохом пошел на свое место, думая, что теперь ненависть Хаффлпаффа ему обеспечена.
— Радуйся, что барсуки не умеют ничего серьезного, — насмешливо сказала Кэтрин, едва он сел на свое место.
— Все же Хаффлпафф еще цветочки на фоне Гриффиндора, — вздохнул Эрик. — Вот те нас действительно ненавидят!
— Это я уже усвоил, — вздохнул горько Альбус, вспомнив яростное лицо Розы. — Это действительно правда, — поправил он от волнения очки.
Прозвенел звонок, и ученики вышли из класса. Хаффлпаффцы в самом деле смотрели с неприязнью на Поттера, хотя и не решались подойти. Альбус подозревал, что они пожалуются гриффиндорцам — «львята» по традиции всегда защищали «барсучков».
— Знаешь, — неожиданно тепло сказала ему Кэтрин, — общаться с гриффиндорцами — дурной тон. Если только, конечно, не ругаться с ними, — многозначительно посмотрела она на летающие свечи.
— Они считают себя «оплотом нравственности», — фыркнула подошедшая Виктория Смит.
— Хорошо, хоть не орудием Мерлина… — скривился Альбус, но тут же осекся, увидев идущую по коридору профессора Уизли. Разве вся его семья не училась в Гриффиндоре?
***
Испытания Альбуса на этом, однако, не закончились. Отстав от одноклассников, он хотел посидеть один на подоконнике, но не сумел. В конце коридора мелькнула высокая долговязая фигура, которая сразу привлекла его внимание. Альбус, однако, решил не обращать на нее внимание, а достал из сумки «Простейшие дуэльные заклинания». «Полезная книга при нынешних нравах в Хогвартсе», — подумал он.
— Альбус! Ал! — мальчик вздрогнул от неожиданности, когда услышал в коридоре Джеймса.
— Что? — Альбус с интересом посмотрел на брата. Это было невероятно, но, похоже, Джеймс решил с ним все-таки заговорить.
— Обрел судьбу в этом гадюшнике Слизерине? А ты ведь приличным человеком был, — с сарказмом проговорил Джим, взъерошив непослушные волосы.
— Все претензии к шляпе, — язвительно напомнил Поттер-младший.
— Да? А по мне ты просто тупой змееныш! — усмехнулся Джеймс. Альбус хотел что-то возразить, но старший брат ловко отвесил ему щелчок и помчался к друзьям, посвистывая на ходу.
«Дурак», — мысленно заключил Альбус. Он отлично знал, что брата ожидала верная свита в виде смуглого Гарри Томаса и тощей белокурой Белинды Фергюссон. Вздохнув, он грустно направился в свою гостиную.
Сегодня она выглядела особенно загадочно. В центре стояли кресло и широкий диван, а неподалеку столы и стулья, за которыми ребята могли выполнять уроки. Напротив горел камин. Все было зеленым или серебряным. За маленьким малахитовым столиком сидели Эрик и Моника, напряженно готовясь к урокам. Альбусу с каждым днем все больше нравился его Дом, несмотря на сквозняки.
Уроки он выполнил в быстро, после чего направился на ужин. Не успели ребята и ложки в руки взять, как влетели совы! Много сов… Скорпиус и Кэт угощали друзей шоколадными бобами, читая «про себя» письма от родителей. Альбус фыркнул. Товарищей за сладости не приобретешь, хотя и в еде все-таки есть выгода. Каждый из учеников школы чародейства и волшебства «Хогвартс» получил письмо из дома, а птица Ала вернулась без ответа.
— Я думаю, ты не должен сильно огорчаться. Я, например, ни разу еще не оставалась без письма. Просто тебе нужно побольше хитрости и…хватки, — обаятельно улыбнувшись, Кэтрин отхлебнула сок.
«А ведь она права», — подумал Альбус. Он не заметил чуть встревоженный взгляд Минервы МакГонагалл.
«Красивый, умный, вежливый, но одинокий. Даже из дома не пишут, хотя знания схватывает быстро», — подумала с тревогой директор, но тут же отбросила все эти мысли. Глупости придавать этому значение. Хотя, сказать по правде, младший сын Гарри напоминал ей одного из ее бывших однокурсников…
Пролетела еще одна прохладная сентябрьская неделя. Альбус старательно учился, внимательно слушая учителей, но многие из них оказались не такими, как описывали их родители. Например, директор Хогвартса Минерва МакГонагалл была, по словам отца, самым справедливым человеком в его жизни. Однако Ал теперь был с этим не согласен. Минерва МакГонагалл была строгой и частенько придиралась к слизеринцам, что раздражало Альбуса, хотя он старался не подавать вида.
Профессор Гермиона Уизли, учитель трансфигурации, к его сожалению, оказалась не лучше. Все, кто был хоть немного связан с Пожирателями, находились у нее в немилости. Правда, свою немилость она не высказывала открыто, но по ее интонациям и взглядам было хорошо заметно, к кому и как она относится. К числу ее нелюбимцев отнеслись Скорпиус, Эрик, Кэтрин и многие слизеринцы. Альбус чувствовал, что профессор Уизли относится к нему теплее только потому, что он носил фамилию Поттер, хотя от прежнего тепла в их отношениях не осталось и следа. Альбус не переставляться удивляться этому. Ведь сколько лет Слизерин терпит постоянные унижения? Мальчик надеялся, что когда-нибудь этот Дом (теперь и его Дом) даст достойный отпор.
В понедельник перед завтраком Альбус заметил, что его одноклассники столпились в гостиной возле доски объявлений. На ней сам собой появился кусок пергамента. Первогодки, расталкивая друг друга, смотрели на наго во все глаза. Альбус вытянул шею и прочитал:
Объявление для слизеринцев первого класса
Внимание! Урок Полетов начнется во вторник в десять часов на лужайке перед школой. Метлы будут выданы каждому. Преподаватель Вероника Свифт.
Слизеринцы должны также обратить внимание, что этот урок у них будет проходить с гриффиндорцами.
Альбус почувствовал, что ему стало неуютно. Хотя он умел летать с детства, ему никогда не удавалось сравнится в этом с Джеймсом и Лили. Не хватало только ему, сыну Гарри Поттера, показать свое неумение летать на метле перед гриффиндорцами. Скорпиус Малфой важно рассказывал, что он летал на метле еще в трехлетнем возрасте, но Альбус его не слушал. Грустно посмотрев себе под ноги, он поплелся на завтрак.
***
Погода перед уроком полетов выдалась неплохой. Дул легкий ветерок, но холода не чувствовалось. Слизеринцы, включая Альбуса, быстро спустились по пологому склону к гладкому, ровному газону. Эта часть Хогвартса — центральная лужайка — располагалась в противоположной части двора от Запретного Леса. Альбус еще не был здесь и, несмотря на волнение, рассматривал деревья видневшегося вдали Запретного леса.
Вероника Свифт, преподававшая полеты на метле, оказалась высокой стройной женщиной лет тридцати. Огненно-рыжие волнистые волосы доходили ей до лопаток. У нее были веселые глаза изумрудно-зеленого цвета да и их обладательница не была занудной.
— Зима наступит быстрее чем мы начнем, — усмехнулась она, подойдя к ученикам. — Быстрее, встаем каждый напротив метлы.
Метла, доставшаяся Альбусу, оказалась довольно старой. Пожав плечами, он спокойно встал около нее. Однако Скорпиус Малфой с презрением посмотрел на свою метлу.
— Я не буду летать на таком старье, — чванливо произнес он. — У меня дома метла намного лучше этой. — Кэтрин Забини фыркнула, не сдержав ехидный смешок.
— Думаешь, это смешно? — прорычал Скорпиус. — У меня, между прочим, дома новый «Метеор» на нем гораздо проще лететь, чем на такой рухляди. — Мисс Свифт равнодушно посмотрела на на всё это, а затем подвела его к метле.
Через секунду, ухмыляясь, появились, гриффиндорцы. Альбусу было жаль, что они не видят себя со стороны. Только Роза Уизли и Марина Эйкин выглядели серьезно. Роза волновалась, что не сможет взлететь, а Марина тряслась от холода. Она не одела плащ, и Альбус сообразил, что она решила продемонстрировать всем свои длинные белокурые волосы. К досаде Альбуса даже Эрик уставился на нее. «Идиот», — подумал Поттер, глядя на базальтовую башню замка. Ему показалось, что долговязый Энтони Маклаген неприязненно посмотрел на него и шепнул что-то вроде «глупый чурбан».
— Умеют же наши преподаватели испортить день! — разочарованно прошептала Кэтрин, глядя на гриффиндорцев. Альбус, столкнувшись с неприязненным взглядом Розы, понял, что поддерживает однокурсницу.
— Вытяните правую руку над метлой! — скомандовала мадам Свифт, встав перед строем. — И скажите: «Вверх!»
— ВВЕРХ! — крикнуло двадцать голосов.
Если метла Альбуса сразу угодила ему в руку, то у Вики Смит не двинулась с места, а у Элизабет Люсьен покатилась по земле. Гриффиндорцы, как оказалось, тоже в большинстве своем подняли метлы. Профессор Свифт прошлась вдоль шеренги, проверяя, правильно ли студенты держат метлы.
— Постарайтесь не упасть с метлы и удерживайте ее ровно. По моему свистку вы оттолкнетесь от земли и долетите до леса. Итак, всем удачи— три, два, один!
Альбус с легкостью оттолкнулся от земли и облетел вокруг лужайку, наблюдая за одноклассниками. Скорпиус Малфой также быстро рванул вверх, но Эрик Нотт не мог проиграть светловолосому неприятелю и рванулся вслед за ним. Кэтрин Забини начала вытворять на метле какие-то выкрутасы, чем заслужила короткий выговор от учительницы. Альбус едва не прыснул, увидев, что Марина Эйкин села задом наперед. Толстушка Молли Роббинс всё-таки забралась на метлу попытки с пятой, но тут же рухнула вниз, не удержав равновесие.
— Она с луны свалилась? — еле слышно уточнила профессор Свифт, закатив глаза, но тотчас быстро подошла к гриффиндорке.
— Мерлин, как вас угораздило запястье сломать? — она помогла девочке встать на ноги и направилась к Хогвартсу. — Не теряйте уверенности в себе, когда поднимаетесь в воздух. Паника еще никому не помогала. Всем стоять на месте, пока отвожу мисс Роббинс в больничное крыло.
— Вот корова эта Молли, — надменно фыркнул Скорпиус Малфой, едва профессор Свифт скрылась из вида вместе с плачущей гриффиндоркой.
— А ты вообще неправильно сидел на метле, — холодно напомнила ему Роза Уизли.
— Заткнись, предательница крови, — закатил глаза Скорпиус.
— Малфой, ты, если честно, надоел половине школы, так что пожалуйста, помолчи хоть на секунду, — не выдержав, предложил Альбус. Блондин смерил его пристальным взглядом.
— А ты летать научись. Спорим, что ты не обгонишь меня если полетим к озеру? — прищурился он.
— Спорим!
Альбус, которому не слишком нравилось кататься на метле, сейчас парил в небе довольно легко, желая обогнать противного Малфоя, который выглядел несколько удивленным. Он, видимо, не ожидал, что у Альбуса есть способности. Неожиданно, когда они стали подлетать к озеру, Малфой достал палочку. Альбус с ужасом подумал о том, что ответить тем же он не может: его палочка осталась в плаще.
— Посмотрим на твои выкрутасы, Потти, — лениво произнес Малфой и выпустил заклинание.
Метла Альбуса начала вибрировать, в то время как Скорипус давился от хохота. Альбус начал быстро спускаться к озеру. Повинуясь неведомому инстинкту, он ухватился левой рукой за метлу, и вытянув правую. Это было странно, ведь он не был левшой… В нескольких футах от озера Альбус сумел выйти из пике, едва не коснувшись воды ботинками. Развернувшись над озером, мальчик приземлился в кустах и только после этого позволил себе вздохнуть.
— Поттер, Малфой! — неожиданно раздался громкий голос Вероники Свифт.
«Мерлин», — с досадой подумал Альбус, спустившись на землю.
— Вы же шею могли себе сломать! Зачем мчаться настолько быстро? Хотя, признаться, вышло у вас вполне неплохо. Думаю, что в будущем вы могли бы хорошо играть в квиддич.
Альбус не подавал виду, но всё-таки ему было приятно услышать похвалу. Малфой с неприязнью посмотрел на него, но поспешил ретироваться. На земле Поттеру было вполне по силам пустить в него проклятие ватных ног, и Малфой не хотел этого пережить. Альбус, однако, был слишком взволнован, чтобы заниматься своим врагом: сейчас он веселым возвращался к замку под радостные крики Эрика и Вики.
***
Преподаватель заклинаний оказалась полной противоположностью профессору Свфит. Это была пухлая, невысокая женщина лет сорока, чьи черные волосы были заплетены в строгую прическу. Ее звали Лианна Боул, и она показалась Альбусу жесткой.
— Надеюсь, все принесли с собой перья, — низким голосом проговорила она. — Сегодня мы начнем работать с левитацией. Заклинание Wingardium Leviossa. Для того, чтобы оно сработало, необходимо рассечь палочкой воздух и взмахнуть ей.
При этих словах профессор Боул взмахнула палочкой. Длинное фазанье перо, развернувшись в воздухе, приземлилось на стол. Вики с удивлением посмотрела на него.
— Тренируемся!
Перо Моники взлетело, но тут же упало вниз, Эрик Нотт размахивал палочкой туда сюда, но результата не добился, а пухлый Винсент Гойл задел локтем чернильницу, и жидкость, пролившись, угодила на черные лакированные туфли Кэтрин Забини. Девочка взвизгнула от неожиданности и бросила в однокурсника ластиком.
— Минус десять баллов со Слизерина, — раздался холодный голос профессора.
Тем временем перо Альбуса с легкостью взлетело вверх.
— Отлично, мистер Поттер. Плюс пять баллов.
Эрик и Моника заулыбались, а вот Малфой ехидно фыркнул. Альбус не обратил на него внимание и вскоре об этом пожалел.
— Diffindo! — закричал сзади него Скорпиус, и портфель Поттера разорвался по швам. Его книги закувыркались в воздухе. Крышка чернильницы раскрылась и изумрудно-зеленые брызги разлились по всему полу. Подбежавшая рыжая девочка помогла подобрать ему книги. К удивлению Альбуса она была когтевранкой Сарой Хорвин.
— Это твоё, — пробормотала Сара — Вот это, Альбус.
Альбус посмотрел на маленькую черную тетрадь. Откуда она только взялась? Он вроде бы не брал ее в Хогвартс вместе с остальными вещами. Возможно, в нее можно будет что-то записать, раз уж она у него есть… Альбус сложил книги и чернильницу и поблагодарил Сару за помощь. Он оглянулся. Малфой и Крэбб задыхались от смеха.
— Очень смешно, — крикнул Альбус.
— Иди, иди, полукровка! — прокудахтал Скорпиус. Мгновение спустя он согнулся пополам: Альбус удачно выстрелил заклинанием ему в живот.
— Я ведь могу накормить тебя слизнями, Малфой, — бросил он, направившись к громадному коридору.
***
История магии показалась скучной для большинства учеников, но это если в нее не вслушиваться. Альбус с удовольствием прослушал лекцию о зарождении волшебства, сделав немало пометок в пергаменте. Старшекурсники в свою очередь недавно обсуждали рассказ профессора Бинса, призрака, забывшего свое тело в учительской много лет назад, о прошедшей войне.
— Мне кажется, то время слишком драматизируют, — заметил в гостиной Альбус, сохраняя равнодушное и серьезное выражение лица, чтобы показаться взрослым. — Ведь и у наших врагов были какие-то цели. Глупо, если бы они убивали только ради интереса.
Услышавшие его старосты факультета переглянулись. Зеленоглазая Адель Эйвери смерила Поттера пристальным взглядом и тихо произнесла:
— Говори об этом пореже, Ал. Наш Дом и так считается чуть ли не бандой преступников. — Смутные блики светло-зеленых ламп озаряли их столик. — Многие согласны с тобой, но не упоминай об этом, так как могут возникнуть ненужные проблемы. Одна женщина написала книгу о том, что было бы, если бы всё повернулось по-другому. До сих пор в тюрьме, если не умерла. Так что лучше помолчать лишний раз.
— Но почему? Ведь это правда! — Ал раздражался, что никто не хочет восстановить справедливость, все сидят тише воды ниже травы. — Это просто нечестно!
— Потому, что довольно не все влиятельные люди согласятся с тобой. За открытую поддержку Пожирателей могут и в Азкабан посадить. Оно тебе надо? — после этих слов Адель вернулась к разговору со своим возлюбленным.
Альбус задумался над ее словами, глядя в выходившее в озерную гладь окно. Ему казалось, что что-то здесь неправильно. И если Свет не может объяснить ситуацию, то этим должна заняться Тьма. Где ее отыскать, находясь в Хогвартсе? Правильно, в Запретной Секции!
Младший Поттер уже знал о ее существовании со слов родителей. Это была небольшая часть библиотечной комнаты, огороженная специальным дверями. Библиотекарь мистер Вулфинс закрывал ее каждый вечер, но попробовать пройти туда ночью было можно. Едва ли эту комнату так уж хорошо охраняли от учеников.
— Мечтаешь? — с усмешкой протянула Кэтрин, заняв мягкое темно-зеленое кресло неподалеку от камина.
— Точно не о тебе, — язвительно отозвался Поттер, на что блондинка изящно пожала плечами.
Дождавшись полуночи, Альбус осторожно соскользнул с кровати и, быстро одевшись, вышел из спальни. Запретная секция представляла из себя темное, просторное помещение. Альбус тихо ступал по полу, слыша стук своих шагов и вдыхая запах ветхих фолииантов. В библиотеке было совершенно темно и жутко. Альбус поскорее зажёг белый ручной фонарь, чтобы видеть, куда идти вдоль книжных рядов. Затем, прошептав заклинание левитации, отправил ее двигаться перед ним в воздухе.
Все-таки интересное место, загадочное… Добавлял азарта тот факт, что стояла глубокая ночь и мальчик шел на риск. Иногда он приостанавливал фонарь, чтобы прочесть названия книг. Большинство книг были на непонятном языке, и Альбус сразу пропускал их. Зато фолианты на английском языке были распределены строго по литерам. С интересом пройдя мимо стеллажей, слизеринец подошел к шкафе с литерой «S». Ему повезло: одна из книг в белом переплете выглядела совсем новенькой.
Элизабет Смит.
«Вторая война волшебников. Другая точка зрения»
Вот значит та самая книга, про которую упоминала Слизеринская староста! Интересно было бы почитать ее. Но тем не менее мальчик ощущал, что поступает неправильно. Что, если его заметят учителя? Да и Темная магия уже много лет, как запрещена.
Однако Альбус уже давно увлекался чтением и только развернулся, чтобы уйти, как услышал быстрые шаги. Резко положив книгу в портфель, мальчик обнаружил, что к нему идет директор МакГонагалл. Вот только ее здесь не хватало для полного счастья!
— Что вы здесь делаете, Поттер? — надменно уточнила она.
«Прямо как королева!» — подумал с неприязнью Поттер, глядя на ее черную мантию.
— Насколько мне известно, ученикам запрещен вход в Запретную секцию без специального разрешения от преподавателя, — холодно продолжала директор.
— Я просто заблудился, мэм, — вежливо проговорил собеседник, моля Мерлина и Моргану, чтобы строгая МакГонагалл поверила ему.
— Ночью в библиотеке? — смерила его директор холодным взглядом. Белое облако света придавала яркий блеск стеклам ее очков.
— Понимаете, мэм… Я заработался вечером, потом хотел просто посмотреть библиотеку. И случайно попал не туда… — забормотал Альбус. — А мистер Вулфинс закрыл ее на ключ! Вот я и бреду ища выход… Обещаю, — поежился он под строгим взглядом МакГонагалл, — что больше этого не повторится!
— Я очень надеюсь на это, мистер Поттер, — холодно ответила профессор, смерив ученика пристальным взглядом. — Но все-же сниму двадцать баллов со Слизерина. Идите скорее в свою спальню, — она быстро удалилась.
Прихватив книгу про войну, Альбус направился в гостиную, но его настроение всё-же испортилось. Чем он вызвал такое непонимание со стороны учителей? Ведь его отец тоже заходил сюда и получил только мягкую просьбу больше этого не делать от бывшего директора школы, Дамблдора! Неужели все дело было только в том, что он слизеринец?
Обида резко вспыхнула в юном волшебнике, но он, всё-таки устав за день, заснул прямо в кресле с книгой на коленях.
***
— Меня что-то напрягает в младшем сыне Поттеров, — искренне призналась Минерва МакГонагаллл, стоя перед окном своего кабинета. На улице стояла глухая сентябрьская ночь. Только капли мелкого дождя тихо барабанили по оконному стеклу.
— Если честно, то меня тоже, — вздохнула профессор Гермиона Уизли. — Я давно заметила, что он не похож на родственников. Но и все-таки он еще ребенок, — заступилась она.
За минувшие годы профессор Уизли изменилась. Она стала выше, худее, а в ее карих глазах появились жесткие огоньки. За годы работы в министерстве ей пришлось немало побороться с черными магами, разгромив несколько их тайных организаций. Она точно сама не могла понять, почему приняла в этом году предложение директор МакГонагалл начать работу в Хогвартсе. Наверное, от того, что, несмотря на прошедшие после войны девятнадцать лет, Дом Слизерина имел все ту же ужасную славу, выпуская одного за другим темных магов. Пожалуй, ей захотелось сделать невозможное — поставить под контроль этот Дом и пресечь постоянный выход из стен школы Темных магов.
— Я знаю, но он очень напоминает мне другого такого… ребенка, — проговорила директор, произнеся последнее слово резко.
Шатенка вздрогнула. Портреты директоров мерно спали в своих рамках. Только любопытный Финнеас Найджеллус, казалось, делал вид, что спит.
— Сегодня я поймала его в Запретной секции, — поморщилась директор МакГонагалл. — Хорошо, я установила хорошее наблюдательное устройство.
— Да, Слизерин… — подтвердила с тревогой профессор Уизли. — Еще не прошел и месяц, а уже — Запретная секция и темное волшебство…
Нет-нет, не может этого быть, особенно когда родителями являются Гарри и Джинни. И все же… Профессор Уизли вспомнила, что ее лучший друг Гарри Поттер рассказывал, что в нем семнадцать лет жила частица Лорда Волдеморта. Погибла ли она окончательно? «Нет, лучше не думать об этом», — решила Гермиона.
— Вы хорошо знали его… в школе? — осторожно спросила профессор Уизли, словно чувствуя, что спрашивает то, о чем не нужно спрашивать.
— Право, не знаю… — неожиданно ответила директор. — Профессор Дамблдор обращался ко мне с просьбой показать воспоминания о Темном Лорде. Но, к сожалению, кроме пары сцен за столом мне нечего показать.
Профессор Уизли хотела что-то возразить, но осеклась. Она вспомнила удивленные слова Гарри, что рассказ Дамблдора о семи лет учебы в школе Лорда Волдеморта уложился всего в несколько минут. Тогда Гарри удивился, что директор не показал ему ни одного воспоминания. «А многое ли я смогу показать о Поттере-младшем через семьдесят лет?» — подумала она. Хотя нет… Наверное, так думать неправильно, — махнула она головой.
Несколькими метрами в отдалении от кабинета директора МакГонагалл мальчик по имени Альбус Поттер проснулся, не подозревая об этом разговоре.
Ноябрь медленно, но верно приближался. На улице холодало. Минерва МакГонагалл раздраженно ругала школьного завхоза Аргуса Филча за то, что никак не подключит отопление. И студентам, и учителям пришлось сменить легкую одежду на более теплые жилеты и плащи. На улицу выходили редко из-за проливных дождей.
Альбус украдкой почти дочитал книгу Элизабет Смит про то, что было бы, проиграй Гарри Поттер войну. Кое-что действительно радовало мальчика: в книге не было карикатурных врагов, желающих убить всё живое и милых героев, спасающих всё человечество. Реальность без прикрас… Ведь если посмотреть с точки зрения многих чистокровных волшебников, то жизнь течет несправедливо. Раньше маглорожденные не считали себя верхами мира сего и не лезли исправлять многовековые традиции магической Британии, но начиная с тридцать первого октября тысяча девятьсот восемьдесят первого года система резко изменилась в противоположную сторону. Главными стали так называемые «грязнокровки», а после окончания Второй магической войны практически всем чистокровным до сих пор приходится несладко. Разумеется, чистокровные и сами были во многом виноваты в таком отношении к себе, но все же стремление министерства принизить чистокровных волшебников после победы казалось Альбусу несправедливым.
Например, в середине октября в доме Кэтрин Забини как раз проводили обыск, о чем по секрету Альбусу рассказал Эрик. Но ее родителям приходилось вкалывать похлеще домовиков, чтобы не дать никаких поводов для придирок со стороны авроров, руководил которыми сам Гарри Поттер. Хоть для Кэтрин все обошлась хорошо, многое из фамильных реликвий в ее доме министерство конфисковало. Альбус подумал, что мисс Забини, похоже, придется приложить усилия, чтобы все также одеваться «с иголочки».
От Скорпиуса Малфоя и Эрика Нотта многие неприятели ждали того же, что от старшего поколения. Пожиратель будущий и так далее… Однако, мальчики держались достаточно достойно, не поддаваясь на насмешки гриффиндорцев. Добрая и воздушная пятикурсница Адель Эйвери — староста Слизерина и ловец их команды — пользовалась на своем факультете большим уважением. Однако когда ей требовалась помощь, директор МакГонагалл, да и остальные учителя (исключая их декана — профессора Слагхорна), не спешили ей помогать. Чаще девушке напоминали о ее отце, заключенном в Азкабане. Адель, впрочем, любила своих родителей, в чём бы их не обвиняли. Гриффиндорцы открыто звали Адель «дочь Пожирателя» и не стеснялись кричать ей это вслед.
Другой староста Слизерине, Дерек Яксли, нежно любящий Адель, которая была моложе его на год, не так давно потерял мать, которая скончалась от сердечной недостаточности. Его отца посадили в Азкабан, хотя ходили слухи, что Яксли-старший сбежал. Но это всего лишь слухи. Теперь Альбусу становилось понятно, за что слизеринцы не уважали Гарри Поттера. Мальчик теперь колебался, чувствуя, что его отец тоже не во всем прав, хотя в душе надеялся, что когда-нибудь всё пойдет по-другому.
***
Утром в Хэллоуин Альбус проснулся в семь часов. Это было удивительно: ведь он всю ночь тренировался в заклинаниях, но похоже у него сбились «внутренние часы». К своему удивлению он обнаружил под своей кровати большое перо от Кэтрин, коробку бобов от Эрика и некий подарок в темной обертке.
— Что это? — спросил c любопытством Эрик. Его друг тем временем сел на кровать и разглядывал странный предмет.
— Я не знаю. Есть только один способ выяснить это, — Альбус схватил за край обертки и дернул. Черная книга в кожаном переплете упала на темно-зеленое покрывало. Рядом лежала маленькая записка.
Альбус Северус Поттер!
Тяжело отгадывать загадки, не так ли? Эта книга даст ответ на твой вопрос, она даст ответ на многие твои вопросы, которые ты ищешь начиная с двадцатого сентября. Однако книга и записка испарится, если ты скажешь об этом преподавателю. Я на твоем месте не делал бы этого.
Записка была без подписи. Альбус снова посмотрел на книгу. Двадцатое сентября — это был тот самый день, когда он попытался неудачно сходить в Запретную секцию. Мальчик почувствовал себя нехорошо. С опаской посмотрев на книгу, он прочитал название книги — «Пособие для начинающих изучать Темную Магию»
Поттер ещё раз прочитал записку и почувствовал страх. Не раздумывая, он смял записку и швырнул книгу в камин. К удивлению Альбуса и Эрика её края согнулись, но она не загорелась, а записка тотчас изменила текст.
Хорошая попытка, Поттер. Но ты не избавишься от неё так легко. Я говорю ещё раз, в этой книге ответы на твои вопросы. Это подсказка. Всё что тебе нужно, так это просто прочитать.
Альбусу стало нехорошо. Вместо того, что бы что-то объяснить Эрику, он взял книгу и побеждал в Большой Зал. Когда он открыл дверь, книга всё ещё была с ним. Было еще слишком рано даже для завтрака. Волшебный потолок казался плотно затянутым пеленой темно-серых туч. Единственным, кто сидел за столом была профессор Гермиона Уизли, но ему сейчас было всё равно.
— Профессор! — крикнул Альбус. Женщина посмотрела на него всё тем же пристальным взглядом. —Профессор, я только что получил эту записку и книгу в подарок!
Он положил книгу перед преподавателем. К его ужасу, декан Гриффиндора улыбнулась.
— Ах да… вы, я вижу заинтересовались уходом за магическими существам… — Альбус посмотрел на профессора и задался вопросом, не сходит ли она с ума. Книга явно не была по уходу за волшебными тварями.
— Книга самого Ньюта Саламандера и записка от вышей подруги, мисс Забини, желающей приятного праздника. Почему вы так взволнованы, мистер Поттер?
— Нет, профессор. Это Книга по Темной Магии! Смотрите на обложку! — крикнул Альбус. Кто-то из них действительно сходит с ума! Какая еще записка от Забини, причем здесь Кэт?
Гермиона посмотрела на обложку и увидела синюю книгу по уходу за магическими существами и записку с красивым почерком от Кэтрин Забини. Теперь была очередь профессора задаться вопросом, не сошел ли Альбус с ума. Мальчик рассказал всё о книге и записке, и о чем она предупреждала. Гермиона Уизли посмотрела на него с удивлением, затем достала палочку и произнес.
— Yaviciome! — прошептала она. Синяя книга тотчас стала черной, и пергамент записки сморщился. Женщина посмотрела книгу и записку, и в ее карих глазах вспыхнули огни. Она что-то пробормотала и посмотрела с опаской на Альбус.
— Альбус, я… ммм, где ты… ммм кто… — казалось, Гермиона не находил слов. — Альбус, послушай меня, это очень важно. Если ты ещё раз получишь что-то вроде этого, сразу беги ко мне, понял?
— Да, миссис Уизли… — пробормотал Альбус.
Профессор, всё ещё смотря на книгу, вышла из Большого Зала, оставив Альбуса одного.
***
Уроки в Хэллоуин обещали быть веселыми. Весь зал был украшен тыквами и парящими под потолком летучими мышами. Первым уроком были зелья с гриффиндорцами. Альбус сел за стол и задумчиво посмотрел на них. За минувшие два месяца «львиный колледж» стал ему по-настоящему неприятен. Вечно хихикающие Эльза Долгопупс и Молли Роббинс казались ему слишком глупыми. Долговязый Энтони Маклаген постоянно хвастался, но на деле не блистал особыми талантами. Марина Эйкин мнила себя королевой красоты и при этом училась весьма посредственно. Роза Уизли сидела, уткнувшись в книгу, не желая даже замечать кузена. Доминик Уизли приходилась Альбусу кузиной. Она казалась весьма похожей на свою родную сестру Мари Виктуар, но общались они крайне редко.
«Как только мама и папа там учились?» — с грустью подумал Альбус. Впрочем, может быть в те времена гриффиндорцы были какими-то другими?
Сам по себе урок прошел ужасно. Профессор Слагхорн заставил учеников варить раздувающееся зелья. Молли Роббинс подбросила какую пакость в котел Элизабет Люьсен, от которого тот взорвался, обдав парами слизеринцев. Элизабет отнесли в больничное крыло из-за раздувшегося носа. Декан Слизерина назначил Молли неделю отработок, но не снял баллы с Гриффиндора. Зато потом у Эльзы Лонгботтом к вящей радости слизеринцев лопнул котел. Марина Эйкин еле успела с визгом отпрыгнуть от шипящей жидкости.
— С грифов же нельзя снимать баллы, правда? — с ненавистью сказала Виктория, когда слизеринцы вышли из класса. — Конечно… Детки победителей!
— Они еще считают, что всегда защищают справедливость, — фыркнул Альбус.
— Это которую они придумали или которая дает особые привилегии грифам? — ехидно подняла брови вверх Кэтрин. Нотт кивнул в знак согласия.
— Не трогайте их! Они же хорошие! — глумливо передразнила кого-то Виктория. Слизеринцы, включая Альбуса, рассмеялись дружным смехом. Пелена туч за окном немного ослабла, и в коридоре стало чуть светлее.
Травология с Хаффлпаффом также не была удачной. После изучения плаксивой голубики профессор Лонгботтом попросил учеников подрезать эти растения. Хаффлпаффки Джудит Вернс и Аделина Мэндон старательно удаляли половину стебля, однако их труды прервал Скорпиус Малфой.
— Не знал, что грязнокровки могут делать такое, — громко фыркнул он.
— Да, а я не знал, что чистокровный может проваливаться на каждом уроке, и доказательство сидит передо мной, — ответил хаффлпаффец Пол Вудворд — невысокий белобрысый в очках.
Класс грохнул. Многие слизеринцы смеялись от души: Скорпиус Малфой казался слишком противным из-за своих высокомерных выходок. Альбус посмотрел в окно и вдруг пожалел, что не посмотрел книгу по темной магии. Возможно, там были хорошие заклинания, позволявшие защищаться от гриффиндорцев, если те вздумают напасть на него. Впрочем, нет… Альбус прогнал прочь эту мысль. Даже думать об этом было преступлением.
***
— С ума сошел? Интересно же! — Эрик явно не заметил названия книги. — Куда ты книгу дел?
— Вообще-то на обложке было написано «Пособие для начинающих изучать Тёмную магию», — с усмешкой заметил Альбус, хотя в его глазах затаилась тревога.
Друзья сидели после уроков в общей гостиной. Альбус с интересом осматривал это длинное низкое подземелье со стенами из дикого камня. С потолка на цепях свисали зеленоватые лампы, изучая тусклое свечение. В камине, украшенном искусной резьбой, потрескивал огонь, и вокруг, в резных креслах, виднелись темные силуэты слизеринцев.
— Интере-е-есно. И откуда же она взялась? — мальчики вздрогнули от неожиданности, услышав мелодичный баритон Яксли.
«А с чего это он общается с малолетками вроде нас?» — удивленно подумал Альбус, но всё-же описал то же, что и профессору Уизли.
— Судя по вопросу твоего друга ты сдал ее учителям, так ведь? Что-же, правильно, хотя мне было бы интересно узнать о тайнах Тьмы.
— Ты же староста! — изумленно заметил Эрик.
— И что дальше? Я ведь не делаю ничего запрещенного, — развел руками шестикурсник. — Кстати, для вашего сведения, малыши, — понизил голос Яксли, — на старших курсах вполне можно читать книги по темному волшебству в Запретной секции.
— По тем… — удивился Альбус, но староста только подтвердил ехидным кивком.
— Только надо взять специальное разрешение, что изучаешь расширенный курс по защите от темных искусств.
— Что вы здесь обсуждаете? Поздравляю с Хэллоуином, — появилась и Адель с приветливой улыбкой На ее плечи была наброшена легкая коричневая шаль с черными прожилками, Девушка явно выбрала ее, чтобы не носить карнавальные маски.
— Тебе того же, — одновременно поздравили ее мальчики. И Нотт, и Поттер симпатизировали старосте Слизерина, которая никогда не отказывала в помощи малышам.
— Вот Адель подтвердит, — загадочно подмигнул Дерек Яксли. — Читать книги по темному волшебству старшекурсникам вполне можно под специальное разрешение.
— Можно, — неожиданно спокойно ответила Эйвери. — Только… — замялась она, — самое интересное прочитать все равно не позволят. — Альбус и Эрик переглянулись. — Наиболее темные книги написаны на египетском языке, а кто его из нас знает? Никто.
— А… его не учат? — спросил осторожно Альбус. — Египетский…? — Сейчас он вспомнил, что названия многих книг в Запретной секции были написаны непонятными ему буквами.
— В старые времена при директоре Диппете вроде был такой факультатив, — понизила голос староста. — Но с тех пор, как Дамблдор стал директором, его отменили. Говорят, вредно, — Альбусу показалось, будто при слове «Дамблдор» губы Адель скривила легкая гримаса. В отдалении за маленьким темно-зеленым столиком сидели Моника и Вики, тренировавшие изо всех сил заклинание левитации.
— Чему ты только детей учишь, Адель? — шутливо погрозил ей пальцем Дерек.
— А думаешь, лучше, что им ничего не рассказывают? — Эйвери задумчиво посмотрела на окно, за которым плескалась озерная вода. — Кстати, книг на египетском там тоже мало. В старые времена, говорят, был жуткий пожар, уничтоживший почти всю Запретную секцию.
— Идем? — Яксли нежно взглянул на девушку, а затем обвив ее тонкую талию уверенной рукой.
— Я же тебя просила, не надо на людях, — со смехом напомнила блондинка, шутливо щелкнув собеседника по носу. Переглянувшись, старосты двинулись к выходу из гостиной.
— Романтика… — мечтательно протянула Кэтрин, расслабленно растянувшись на малахитовом диване.
— А не рановато ли ты о любви задумалась? — язвительно уточнил Альбус.
— Вас обоих это не касается, — весело усмехнулась Забини. Ее хорошенькое личико
забавно украшала черная полумаска. — Кошмарного вам дня!
— И тебе того же, — одновременно пожелали мальчишки.
Что поделать, Хэллоуин! Ужастики обязательно присутствуют в этот день.
***
Дерек Яксли и Адель Эйвери продвигались по осеннему дворику. Трава все еще была немного мокрой из-за недавнего дождя, дул легкий ветерок. Сегодня было вполне тепло, что позволяло им прогуляться. К тому же у них была проблема, обсудить которую следовало без промедления.
— Думаешь, он действительно сдал ее учителям? — уточнила девушка, немного нахмурившись. Во дворе лежал ковер разноцветных листьев, и ее маленькие черные ботинки тонули в ним.
— Уверен. Они уже достаточно подружились с Ноттом, который вполне мог заинтересоваться этой книгой. Отец предполагал, что сын Поттера придет в шок от рукописи такого типа, но мне казалось, что любопытство возьмет верх.
— Как видишь, не взяло, — сказала задумчиво Эйвери. В окнах замках зажглись огни, сияя в темноте, как очаги тепла в холодном осеннем воздухе.
— Пока нет. Альбус не слишком похож на своих родственников. Этим можно и воспользоваться, — прошептал Яксли. — Одна попытка — еще не конец.
— Дерек, не ввязывайся в это, — Адель резко повернулась к брюнету, встав перед ним. В ее зеленых глазах читались забота и серьезность. — Из-за Поттера и авроров многие из нас потеряли практически всё и всех. Если узнают о вашей задумке, то обоих отправят к дементорам. И ты можешь быть первым, Дерек. Ведь ты здесь, а не в Австрии! Я волнуюсь за тебя, а так же за Альбуса.
— Милая моя, хорошая, не переживай, всё будет хорошо. Разве ты не хочешь, чтобы справедливость восстановилась? Скорее всего, пройдет долгое время прежде чем это случится, но всё-таки нужно начинать готовиться уже сейчас. За Поттера-младшего можешь не беспокоиться. Ему ничего особо не сделают, так как помнят о чертовых подвигах его отца, — Дерек скривил губы при упоминании о Гарри Поттере.
— Писатель ты наш, я тебя понимаю, — вкрадчиво проговорила Эйвери. — Но я волнуюсь, что всё может пойти не так. Если этот самый Поттер-младший узнает о том, что его всего лишь используют, чтобы узнать об отце, ему…ему будет очень больно и это отразится не только на нас, но и на нем самом.
Яксли развернулся и, взяв желтый кленовый лист, начал нетерпеливо теребить его пальцами.
— Ты отказываешься от борьбы? Не ожидал от тебя, Ада…
— Можно просто жить и наслаждаться тем, что мы имеем, — пожала плечами девушка.
В темноте сгустилась осеняя дымка, плавно переходящая в туман. Сейчас он скрыл вершины хогвартских башен, оставляя только свет оконных огней на самых вершинах.
— Но в том-то и дело, что мы ничего не имеем! Никто из нас. Ада, пойми, еще не все потеряно! Ал довольно умен для своих лет и прекрасно видит эту несправедливость, однако недостаточно для того, чтобы что-то предпринять. Нужно просто добавить ему информации, заинтересовать.
— Зря ты в это вникаешь, — покачала головой Эйвери. — Я не вижу в этом ничего хорошего. Просто… По-человечески не вижу. Но для мистера Яксли, приславшего эту жуткую книжонку, всё может обернуться меньшим, чем для тебя, в случае чего.
— Пока, как видишь, все обошлось, — спокойно возразил Дерек.
— Я не за себя волнуюсь, пойми ты наконец. Не надо ввязываться в подобное. К тому же если всё-таки удастся, как говоришь, заинтересовать Альбуса, никто не знает, что из этого получится дальше, — в конце слов Адель лукаво улыбнулась.
Многим нравилась ее улыбка. Искренняя и открытая всему миру, хотя он далеко не безоблачен и светел.
— Ты сияешь, как звезда, — нежно улыбнулся парень, после чего неожиданно для девушки подхватил ее на руки и закружил, чем вызвал звонкий смех блондинки.
На следующий день после Хэллоуина должен был состояться первый матч по квиддичу. Альбус не особо волновался по этому поводу, но и не особенно радовался. Просто было интересно посмотреть, как пройдет игра, хотя он относился к ней без особого фанатизма, в отличии от своих многочисленных родственников. Зато многие его однокурсники уже с удовольствием обсуждали предстоящий квиддичный матч. Альбус слышал, как «гриффиндорское трио» в составе Эльзы Лонгботтом, Молли Роббинс и Марины Эйкин вовсю обсуждало игру Джеймса Поттер. Альбус скривился: похоже, его брат стал настоящей знаменитостью Гриффиндора, как лучший игрок в квиддич.
Не меньший энтузиазм проявляли к предстоящему матчу и слизеринцы. В гостиной и на уроках только и шли разговоры, что о предстоящем матче и о вступлении в квиддичную команду. Отборочные туры, правда, прошли в начале сентября, так что планы можно было строить только на следующий год. Больше всех кипятился Скорпиус Малфой, доказывая всем, что его отец как раз начал играть за Слизерин со второго курса. Его вечный вассал Винсент Гойл с удовольствием слушал его, кивая в знак согласия. У других, включая Альбуса, слова белобрысого вызвали смех.
— Меня следует опасаться! — важно изрек Скорпиус, раздувая ноздри. Затем, взяв какую-то вещицу со столика, покрутил ее и положил себе в карман.
Альбус не сдержал смех: Малфой в самом деле вернул ему хорошее настроение. Накануне он получил холодное письмо от матери. Миссис Поттер сдержанно хвалила сына за то, что он отдал книгу по Темному волшебству профессору Уизли, но удивлялась, что Альбусу вообще ее послали. «До того дня, как мой сын поступил в «змеиный колледж», в нашей семье никто слыхом не слыхивал о темной магии! Задумайся, с чего бы это?» — писала она. У мальчика на душе словно заскреблись кошки. Еще противнее было думать, что профессор Уизли тотчас докладывала его семье обо всем, что происходит в школе.
— Я тоже мечтаю стать членом команды по квиддичу! — неожиданно раздался голос Эрика. После обеда уроков не было, и ученики сидели в гостиных, ожидая скорого матча.
— Первокурсников не принимают, — тоном учителя напомнила Кэтрин. Она до сих пор, похоже, не могла до конца сдержать улыбку, время от времени поглядывая на Малфоя.
— Да? А Гарри Поттер? — Нотт решительно не желал сдаваться.
В гостиной повисло неловкое молчание. Главу аврората недолюбливали, как Альбус понял уже давно. Хвала Мерлину, эта нелюбовь похоже не перешла на него. Камин вспыхнул ярче: после Хэллоуина школу переводили на зимнее отопление, особенно слизеринские подземелья.
— Чистая случайность. Все знали, что он Избранный, кроме него самого, вот и старались создать всяческие удобства, чтобы он привязался к школе, — с усмешкой произнес неизвестно откуда взявшийся Дерек Яксли.
— А вот если она, — кивнул на Адель, помогающую Кэтрин с домашним заданием. — Пройдет смотр в следующем году, то ей, в отличии от вас, не обязательно будет думать об экзаменах, так как карьера у нее уже появится в одной из профессиональных команд.
— Мы не хуже, спустись на землю, Дерек, — высокомерно бросил Скорпиус, бросив быстрый взгляд на кудрявую Забини. Та, похоже, это заметила.
— Если ждешь моей реакции, Малфой, по отношению к тебе она положительной не будет, — холодно проговорила Кэтрин, вернувшись к занятиям и одновременно с этим разбив надежды блондина в пух и прах.
— Не нужно ссориться, — твердо начала Адель, встав с кресла. — Мы и не говорили, что вы хуже. Тебе, Дерек, не нужно хвастаться, а ты, Скорпиус, переставай завидовать, — после этих слов Эйвери поторопила светловолосую первокурсницу и, пожелав удачи, изящно удалилась.
— Даже баллов не сняла, — радостно заметил блондин, но его восторга никто не разделял.
— То, что она добрая, не значит, что за нее некому заступиться, и ты можешь говорить о ней в подобном тоне. Спишу на банальную зависть, но в первый и последний раз. Уж кому спускаться, так это тебе. Летать-то хоть научился? Я слышал, что на первом уроке оказалось, что ты неправильно сел на метлу, — Дерек Яксли закатил глаза на последних словах.
Многие ребята, сидящие в гостиной, засмеялись Адель Эйвери пользовалась большим уважением у факультета, да и Яксли тоже. Это принимали все, кроме Скорпиуса.
— Не твое дело, рыцарь, — ничуть не смутился он.
Кэтрин и Эрик переглянулись. Их, как и Альбуса, раздражало высокомерное поведение блондина. Вот уж кто мнил себя по меньшей мере властелином мира, так это как раз Малфой!
— Минус десять баллов за Адель и минус еще десять за то, что ты умудряешься раздражать всё и всех в одну секунду, — с этими словами старшекурсник вышел из гостиной, как и многие другие, что хотели «болеть» за свою команду.
«Да хоть минус сто!» — подумал Поттер, уже взявший за привычку возвращать все баллы, отлично отвечая на уроках.
— Сладкая парочка, — с насмешкой протянул Скорпиус.
— Да помолчи ты уже, — устало посоветовал Альбус, проследовав за остальными болельщиками.
***
Трибуны быстро наполнялись болельщиками. Алый цвет Гриффиндора мелькал намного чаще, чем зеленый Слизерина, но это ни в коем случае не умеряло пыл соперников. Альбус скривился: он в самом деле не ожидал, что все три колледжа будут болеть против них. Теперь он лучше понимал, почему слизеринцы всегда смотрели на других с каменными лицами: им всегда приходилось жить во враждебном окружении. Альбус хотел что-то сказать Нотту или на худой конец Забини, но оба они махали зелеными флажками. А Моника Селвин, не имея флажка, использовала для этой цели слизеринский шарф.
— Итак, нам нужна захватывающая, но честная игра! От всех и каждого из вас, — громко заявила мадам Свифт: рыжеволосая подтянутая женщина с пронзительными зелеными глазами.
Альбус усмехнулся. Она выглядела уже лет на тридцать, однако веселый настрой и задорная улыбка выдавали, что в душе учительница так и осталась спортивной девчонкой.
— Капитаны, обменяйтесь рукопожатиями! — Младший Поттер с интересом посмотрел на рукопожатие капитанов. Он, откровенно говоря, не понимал, зачем нужно это рукопожатие, если игроки даже не скрывали враждебным взглядом.
— Пожалуйста, оседлайте свои метлы!
Дерек, махнув рукой слизеринским трибунам, резко притянул к себе Адель. Затем слегка поцеловав ее в губы, он вскочил на свой «Нимбус-2017» и взмыл в небо с такой скоростью, что Альбус даже не заметил, как точно это произошло. Смущенно улыбнувшись, Эйвери также взлетела на новенькой «Комете», а другие игроки не заставили долго ждать себя.
-…И вот квоффл оказывается у Анжелики Розье из Слизерина! Она прекрасный охотник и очень красивая девушка, однако никак не хочет обратить на меня внимание!
Смуглая стройная брюнетка Анжелика с прямыми волосами до плеч и пронзительными карими глазами,
как заметил Альбус, была хорошей подругой Адель, девушки часто ходили вдвоём и обсуждали все что только можно. Анжел была непредсказуемой. Она могла заступиться, а могла и остаться в стороне, могла цитировать параграф слово в слово при подготовке в гостиной, а на уроке, судя по ее дальнейшему возмущению, все забыть. Учеба ее, как казалось Альбусу, не слишком интересовала, зато квиддич Розье вполне любила.
— Джордан! — крикнула профессор МакГонагалл.
Чернокожий Фред Джордан часто мог наговорить лишнего, когда комментировал матчи и Минерве приходилось контролировать его.
— Извините, профессор, — быстро проговорил юноша, вернувшись к делу. — Итак, Анжелика совершает превосходный маневр, обводит соперников, точный пас Адриану Руквуду, опять на Розье и… Да, мяч перехватывает команда Гриффиндора! Капитан Симус Вуд прямо сейчас забросит мяч в ворота, но… Яксли, Мерлин и Моргана!
— ДЖОРДАН! — Фредерик мог довольно быстро вывести директрису из себя.
— Извините, профессор. Дерек Яксли, Мерлин бы его побрал, посылает бладжер в голову Вуда из-за чего Симус роняет квоффл. Мяч у команды Гриффиндора! — - Эти слова были встречены отчаянными криками и маханием флажков со стороны трибун.
— Гарри Пьюси летит к воротам соперника, но его останавливает второй бладжер… = продолжал Джордан. — Кажется, мяч в Пьюси послала Эмили Рейнолдс, хотя, возможно, это была Эрика, ведь их так непросто различить… Так или иначе, загонщики Слизерина проявляют себя хорошо. Мяч у Розье и… ГОЛ! Слизерин открывает счет!
Шестикурсницы Эрика и Эмилия Рэйнолс представляли из себя абсолютно одинаковых внешне кудрявых брюнеток с длинными пушистыми волосами до талии и большими карими глазами. Сестры отличались позитивным характером, их не огорчали до конца ни редкие плохие отметки ни замечания от преподавателей за разговоры на уроках, в основном учились они, насколько знал по разговорам Альбус, весьма хорошо, хоть и не идеально — своим оптимизмом девчонки заряжали остальных и часто поддерживали ту же, к примеру, Анжелику, если что-то не выходило, или Эра — чем-то похожи с его другом, как казалось Альбусу — веселые и беззаботные, не парятся по поводу учебы. Милые, открытые, близняшки, однако, любили давать первокурсникам из Гриффиндора или Хаффлпаффа забастовочные завтраки, что казалось Альбусу глупым.
Альбус радостно зааплодировал вместе с остальными ребятами. Оглянувшись, он заметил, то среди гриффиндорских трибун присутствует громадный лесничий Хагрид. Альбус попытался послать ему улыбку, но великан то ли не заметил, то ли сделал вид. что не заметил ее. Младший Поттер снова почувствовал легкий укол в сердце.
Блондинка Эйвери тем временем легко парила по небу, словно летала всю жизнь. Она явно заметила снитч, но ловец сборной Гриффиндора тоже. Оба ловца — слизеринка и гриффиндорка — почти одновременно рванули вверх. Адель опережала соперницу на какие-то секунды.
Альбус не знал, за кого ему болеть. Со светловолосой Мари-Виктуар они общались хоть и редко, но неплохо. Она была едва ли не единственной его родственницей, не выражавшей негатива по поводу поступления кузена на «змеиный факультет». Однако по логике болеть нужно было за старосту своего колледжа. Мари стремительно мчалась на своей «Молнии», но и Адель не умела сдаваться просто так, к тому же ловкость и скорость никуда не делась. Вытянув руку над снитчем, она уже почти его поймала, как вдруг…
— БУМ!
— НАРУШЕНИЕ! — раздался громовой голос профессора МакГонагалл.
Симус Вуд «случайно» врезался в Эйвери. Девушка отлетела на несколько метров, чуть не упав с метлы.
— Итак, Вуд врезается в слизеринского ловца, но Адель Эйвери все же удерживается на метле. Ааа, Симус получает бладжером в живот от Дерека Яксли. Не справившись с управлением, он отлетает к стене. Вот-вот произойдет столкновение…
— ДЕМЕНТОРЫ! — неожиданно закричала Кэролайн Криви.
Взгляды всех учеников и преподавателей взметнулись вверх. Сотни существ в черных плащах с капюшонами летали над полем. Альбус неожиданно почувствовал жуткий холод и…странную грусть. Родные перестали его ценить, снитч упущен, а сейчас они все умрут из-за этих необычных тварей…
Адель всё еще искала снитч, хотя губы дрожали от холода и страха. Альбус хотел крикнуть ей, чтобы не обращала внимания на чертов мяч, но перед глазами всё поплыло. Последним, что видел мальчик, был образ, как тварь в капюшоне схватила за шею Мари. А носящиеся туда-сюда слизеринцы, не успев снизить скорость, столпились вокруг Эйвери…
***
— Альбус. Альбус, черт возьми!
Поттер открыл глаза. Мир все еще казался немного расплывчатым. Рядом стояли Эрик, Кэтрин и практически вся сборная Слизерина по квиддичу, но она стояла возле другой койки, а кто именно на ней лежал Альбус не видел. Кэтрин Забини дрожала, как осиновый лист, и казалась при этом довольно трогательной и нуждающейся в защите.
— Это нечто! Будто вся радость исчезла… Мы уж подумали, ты умер. Я чуть с ума не сошла! — встревоженный взгляд серых глаз подтверждал искренность слов блондинки.
— По-моему, кое-кто влюбился, — с иронией протянул Эрик, с насмешкой взглянув в сторону однокурсницы.
— Да ну тебя, — отмахнулась Кэт, снова нацепив маску надменной аристократки и сбросив с лица всякие эмоции.
Поттер снисходительно улыбнулся. Как же она хотела походить на леди типа Нарциссы Малфой. Это выглядело немного забавно.
— Это что за сборище? А ну выметайтесь, пациентам нужен отдых! — раздался громкий голос вездесущей школьной медсестры мадам Помфри.
— Ты долго тут не сиди, мне скучно, — весело предупредил Нотт, быстро удалившись. За ним ушла и Кэтрин, с легкой улыбкой кивнув Поттеру. Уходя, они бросили взгляды, полные печали, на соседнюю койку. Да кто же там в конце-концов? Мальчик начал волноваться. Команда все-таки разошлась, и в Больничном крыле остались сам Альбус, а так же Дерек Яксли, нежно уложивший Адель на изгибе своего локтя.
— Мерлин, — в ужасе ахнул мальчик.
Адель Эйвери всё еще была без сознания. На точеной губе и тонких руках красовались царапины и синяки. Однако, в ней было что-то притягивающее. Бледность придавала ее коже сходство с фарфором, а золотые волосы рассыпались по спине, спускаясь ниже талии.
— Дерек, — тихо позвал Поттер.
— Да? — в голосе Яксли слышалось скрытое раздражение. Адель никак не приходила в себя, врач молчит, ещё и первоклашка с вопросами — Альбус понимал, но очень уж хотелось прояснить ситуацию. Кто в конце концов напал?
— А что это были за существа?
— Дементоры, — с готовностью пояснил брюнет, обратив на первокурсника взгляд медово-карих глаз. — Высасывают из людей положительные эмоции. Сторожат преступников в Азкабане и могут разыскивать их по стране. Жуть, хотя ты и сам понимаешь. МакГонагалл пришла в ярость и прогнала их. Многие потеряли сознание, один человек даже погиб.
— А матч… — пробормотал, пытаясь вспомнить, что было до наступления темноты. Сейчас он, кажется, и сам не мог до конца понять, что было сном, а что явью.
— Адель поймала снитч и мы выиграли, но вокруг нее образовалась паника, — продолжал Дерек. — Кто-то из них явно ее спихнул, и, похоже, не случайно. Если бы не МакГонагалл и быстрое прибытие мадам Помфри, ее бы не стало. Узнать бы только, из-за кого пострадала. Адель… Ну давай же… Открой глаза. Пожалуйста, — голос Дерека дрожал от шока и напряжения.
Альбус задумался. Того, кто оттолкнул Эйвери с дороги, можно было понять: гриффиндорцы рвались за снитчем. Но, видя состояние девушки, что все еще никак не приходила в себя, Поттер испытывал только ненависть к человеку, из-за которого с ней всё это случилось. Адель… Она хрупкая и прекрасная, как ранняя весна… Хорошо, что она не погибла. Но кто хотел ее гибели? Мальчик хотел спросить об этом, но Яксли полностью забыл о его существовании, когда Эйвери распахнула изумрудные глаза.
— Милая, ты как?
— Не смотри на меня, я уродина, — слабым голосом посоветовала она, попытавшись отвернуться, но какой здравомыслящий человек такому совету последует?
— Это не так, — тихо и нежно возразил Дерек. — Абсолютно не так, мы оба об этом знаем. Ты самая лучшая, самая прекрасная, даже не сомневайся ни секунды
! И не наговаривай на себя. Все будет хорошо, скоро выйдешь, от травм и следа-то не останется.
— Мы выиграли, — дрожащим голосом заметила девушка. — А дальше…
— Ты упала с метлы из-за какого-то придурка. Скажи, кто это был, Адель, скажи, кто, — после этих слов юноша нежно поцеловал блондинку в макушку, но та затрясла головой, прижавшись к нему и дрожа.
Альбус молчал, понимая, что будет лишним, но тоже хотел узнать имя по вине которого воздушная и нежная староста едва не погибла.
Наконец объявилась мадам Помфри.
— Простите, мэм, вы не знаете, кто погиб? — тихо уточнил Поттер. Женщина одарила его печальным взглядом.
— Мои соболезнования, мистер Поттер, но погибла Мари-Виктуар Уизли, — упавшим голосом ответила она. — Замечательная была девушка… Мистер Яксли, девушке нужен покой!
— Извините, мэм, но не оставлю ее в таком состоянии, — ледяным тоном произнес старшекурсник, нежно проведя рукой по длинным локонам любимой.
— Мистер Яксли! Пожалуйста, покиньте больничное крыло, если вы хотите, чтобы мисс Эйвери скорее поправилась! Ничего ужасного с ней не произошло, поверьте! — раздраженно закрыла женщина белые занавески.
Альбус не обращал на них внимания, думая об этой ужасной новости. Мари… Нет! Веселая и яркая, как лучик солнца, слегка надменная, но открытая и добрая волшебница… погибла такой ужасной смертью! Потолок вверху показался ему сейчас невыносимо белым. Мальчик ощутил, что по его щеке скатилась слеза, но не обратил на это никакого внимания. Мари труп? Нет, в это просто невозможно поверить.
Мари погибла из-за этих жутких дементоров, которые могли находиться на свободе, чтобы найти того или иного преступника. Кого, кого они искали?! Почему из-за ловли этого человека погибают прекрасные люди?! И откуда они вообще взялись? Может быть и не ловили никого? Но почему тогда они не в Азкабане?
Покачиваясь, Альбус встал с кровати и подошел к огромному зеркалу. «Это ошибка, — подумал он, — это всего лишь ошибка». Директор МакГонагалл ошиблась, сказав ему о смерти Мари-Виктуар. Наверное, погибла какая-то другая гриффиндорка. Мари-Виктуар — холодный труп? Нет, это невозможно. Такие, как Мари, не умирают просто так.
Внезапно зеркало заговорило с ним. Альбус испугался: ему показалось, что он увидел чье-то лицо с красными глазами. Но это был всего лишь дух зеркала.
— Почему у тебя такой вид? — прохрипело оно.
— Я не хочу говорить об этом — сказал тихо Альбус. Он задернул балдахин и упал на кровать, не надев пижаму.
Библиотека 
Кубок Хогса 2020 
