Стены в Мунго по больничным стандартам выкрашены в белый цвет, который под определённым освещением казался серым и безжизненным, полным холода. Лаванда убедилась в этом сполна, когда касалась пальцами стен в своей палате каждый день. Долгие месяцы реабилитации после встречи с Сивым. Длинные следы от когтей изуродовали левую часть лица, расползаясь жуткими шрамами на щеке и шее. Посетители грустно улыбались, дарили конфеты и цветы, а мама каждый раз делала замысловатые причёски, рассказывая последние новости Косого переулка и убеждая дочь, что она совсем скоро поправится и вновь будет самой прекрасной девочкой. Лаванда же не смотрелась в зеркало вот уже почти три месяца. Страшно признавать, что ничего уже не изменится. Больно понимать, что зажившие шрамы оставляли после себя жуткие розовые рубцы на нежной коже.

Воспоминания о битве за Хогвартс маячили на горизонте в самом дальнем уголке сознания, но Лаванда не хотела об этом думать. Тем более о тех минутах, проведённых наедине с оборотнем, перед тем как она всё-таки сумела потерять сознание от боли. Хоть что-то ей удалось. Хотя она прекрасно помнила занятия Отряда Дамблдора и те заклинания, которым научил её Гарри Поттер. Вот только при столкновении с настоящей тьмой все знания сдуло жутким страхом.

Первое полнолуние она ждала с содроганием, а в последующие выдохнула с облегчением. Целитель Сметвик сообщил о том, что по счастливой случайности или по волшебству Лаванда не заразилась ликантропией. Шрамы со временем заживут, а магия восстановится, и она сможет сделать что-то серьёзнее Люмоса, который едва освещал в сумерках больничную палату. Брауны счастливо улыбались и обнимали друг друга, а вот пациентка ещё больше закрылась в себе. Следы на коже продолжали жутко чесаться каждое чёртово полнолуние. И выть на луну даже хотелось. Больше ведь ничего не оставалось.

На дворе стоял жаркий август для Лондона, но в палате было на удивление прохладно. Лаванда, после долгих разговоров с колдомедиками и родителями, решила вернуться в Хогвартс в сентябре, чтобы заново пройти седьмой курс и сдать экзамены. Тем более во всех газетах сообщалось об успешном восстановлении Школы Чародейства и Волшебства. Именно во время чтения подобных статей девушка позволяла себе улыбнуться. Ей нравилось учиться, колдовать и общаться с другими людьми. Только вот это было до войны, шрамов, больницы и восстановления магических способностей. А ещё она часто думала о том, кто её спас. Она ведь не знала, хотя могла предположить, что это был кто-то более способный, чем она сама. Именно тогда в дверях палаты появилась Гермиона Грейнджер. Лаванда едва не выронила из рук стакан с водой. Благо магия начала возвращаться к ней постепенно, и руки уже не так сильно дрожали.

– Гермиона? – Браун поставила стакан на тумбочку, не зная, что ещё сказать.

Они никогда не были подругами, тем более после того, как Рон всё-таки выбрал Грейнджер. Вот только Бон-Бон ни разу не навестил её за это лето, хотя даже сам Гарри Поттер пришёл однажды с букетом ромашек и извинялся за её раны. Браун тогда пришлось его успокоить и отправить восвояси с обещанием наконец-то начать новую жизнь без Тёмного Лорда в голове. Именно тогда Лаванда ощутила себя другой. Слишком серьёзной, слишком раздавленной, но при этом не сломленной окончательно. Перед самым появлением Гермионы Лаванда позволила себе взглянуть на себя зеркало. Перед учёбой нужно обязательно сменить причёску. Волосы придётся зачёсывать по-другому.

Грейнджер выглядела слишком уставшей: непослушные каштановые волосы были убраны в неаккуратный пучок, тёмные круги под глазами и потухший взгляд. Светло-голубой шифоновый сарафан обнажал слишком худые руки и острые коленки. Хотя не Лаванде судить. Особенно теперь. Они все разодранные изнутри, так и снаружи.

– Привет, Лаванда, – она неуверенно зашла в палату, держа в руках букет маленьких розовых пионов. – Гарри сказал, что навещал тебя. Вот и я решила…
Лаванда подскочила с кровати и подошла к маленькому больничному шкафчику, чтобы найти свободную вазу. Слишком рано для трансфигурации, хотя колдопсихолог убеждал в обратном.
– Проходи, Гермиона. И спасибо, – она ощутила яркий аромат пионов, которые были действительно прекрасны.

Гермиона улыбнулась и коротко кивнула.
Они долго не могли найти точек соприкосновения в разговоре, но потом Лаванда расслабилась и даже решила поинтересоваться судьбой Рона и остальных однокурсников.

– Немногие решили вернуться в Хогвартс, – Гермионе было больно вспоминать как выглядела школа в первые дни после Победы. – Рон и Гарри решили поступить в Школу Авроров сразу, так что в сентябре сдадут досрочно экзамены. А я всё-таки решила окончить седьмой курс.

Лаванда наблюдала за Гермионой и не могла поверить своим глазам. Где та решительная и упрямая Грейнджер? Что случилось в тот жуткий майский день? Поэтому, не обращая внимания на попытки однокурсницы поддержать беседу, Лаванда ошарашила лишь одним вопросом:

– Что случилось с тобой, Гермиона?

Этой фразой бывшая сплетница и хохотушка Браун привела Грейнджер в полный ступор. Она опустила взгляд и сжала кулаки.
– Это я убила Сивого, – прошептала гостья и закрыла глаза.
– А я всё думала, кто же мой спаситель, – она откинула свои длинные кудрявые светло-рыжие волосы за спину, открывая на обозрение изуродованную щёку и шею. – Никогда бы не подумала, правда.
– Я рада, что ты осталась жива, и целители помогли тебе, но вот… Я применила к оборотню заклинание Лацеро, и оно сработало. Вот только теперь мне снятся жуткие кошмары, от которых не помогает Зелье Сна без Сновидений. Каждый раз мои руки по локоть в крови этого зверя.
Она едва не начала всхлипывать, но Лаванда покачала головой.
– Возьми себя в руки, Грейнджер. У меня же почти получилось стать нормальной, правда, до стандарта красоты далеко, – девушка улыбнулась.
В свои же слова Лаванда искренне хотела верить.

***

Хогвартс прям искрился от магии и заклинаний восстановления, от чего Лаванда ощущала лёгкую вибрацию по всему телу. Большой зал был освещён тысячей свечей, вот только столы были полупустые, от чего захотелось закрыть глаза. Погибшим отдали честь минутой молчания и Люмосом от волшебных палочек. Совсем как во время похорон Дамблдора. Но теперь Лаванда не плакала и не держала подружек за руки. Хотя Парвати тоже решила окончить седьмой курс, но Браун нечего было рассказывать подруге, так как больница – это не очень удачное место для сплетен. Да и создавалось ощущение, что вместо ликантропии гриффиндорка получила порцию серьёзности и сарказма. Перед самым отъездом, она остригла свои длинные вьющиеся волосы до плеч, а после выкрасила их в блонд. Мама волновалась за такие перемены, но её дочь впервые улыбнулась своему отражению в зеркале. Это была маленькая победа.

С Гермионой обстояли дела куда хуже. Она, конечно, попыталась взять себя в руки, но получалось просто отвратительно. После Победы Золотое Трио стало Героями Войны, поэтому внимания репортёров было не избежать. Особенно они были слишком надоедливы во время прогулок Лаванды и Гермионы по Косому Переулку. Возникали всё новые и новые сплетни.

Эти прогулки и совместное времяпрепровождение стало неожиданностью для них самих. Но после того разговора, Грейнджер вновь появилась на пороге палаты и помогла Лаванде вернуться в новый послевоенный волшебный мир. Это было странно. Их дружба не подходила под какие-либо стандарты. Просто два человека застряли в темноте вместе и пытались выбраться из неё.

Гарри и Рон поддержали подругу в её начинаниях, правда, последний не знал, как вести себя с Лав-Лав, особенно после того, как увидел эти жуткие шрамы. Браун пожала плечами и высказалась относительно того, что Уизли всегда не хватало такта. Гарри же часто присоединялся к их компании вместе с Джинни, которая в отличие от всех была полна энергии. Словно она не потеряла два месяца назад родного брата. Все успешно играли свои роли героев. В том числе и Лаванда, которая почти привыкла к своему отражению в зеркале.

– Простите, опоздала, – Грейнджер с шумом уселась за столом рядом с Браун, поправляя гриффиндорский алый галстук. – Что я проспустила? Просто встретила Малфоя в коридоре.

Она оглянулась на слизеринский стол. Малфой молча ковырялся в своей тарелке, не обращая ни на кого внимание.
Парвати и Лаванда удивлённо уставились на однокурсницу.

– Выяснилось, что мы посещали одного колдопсихолога летом, правда, Малфой это не афишировал, особенно после слушания, где Гарри оправдал всю его семью. А тут как-то столкнулись в коридоре и разговорились.
– Малфой и ты? Разговорились? – Лаванда закатила глаза и едва не засмеялась. – Шутишь? Хотя вон галстук поправляешь…Это точно был разговор?

Гермиона покачала головой, едва сдерживая улыбку. Пусть и раны после войны были свежие, но Мунго, общение с Лавандой и попытки избавиться от кошмаров заставили упрямую гриффиндорку пересмотреть свои приоритеты. Как и Малфою, который уже не кривился при виде маглорождённых и полукровок. Он даже улыбался ей, хотя ещё часто называл её Грейнджер.

– Слишком много вопросов на которые я не хочу отвечать, – пробурчала она в ответ, наливая в стакан тыквенный сок. – Вы выбрали дополнительные предметы для сдачи ЖАБА?
– Переводишь тему, ну да ладно, – прищурилась Лаванда, но потом решила отстать от подруги. – Защита, зельеварение, трансфигурация и травология.
Парвати округлила глаза.
– Макгонагалл будет в шоке. А как же прорицания?
– К чёрту их, не помог мне волшебный шар, – Лаванда махнула рукой. – Хочу пойти в целители. Новые маскирующие косметические мази никому не повредят, я ведь права, дамы?

Грейнджер не могла сдержать понимающей улыбки. Она ведь прекрасно понимала истинную причину такого выбора. Шрамы на щеке и шее подруги были очень заметны, но, на удивление, никто не подавал виду, а, наоборот, хвалили новую стрижку и цвет волос. Все удивлялись новой Лаванде Браун. Гермиона была в том числе.

– Думаю, что нам всем нужно идти в целители, после всего, что случилось, – Гермиона на мгновение замерла, но потом замотала головой, пытаясь отгородится от воспоминаний.
– Гермиона? – Лаванда пристально посмотрела на подругу. – Помнишь наш уговор?
– Помню, – негласное правило вспоминать их первую откровенную беседу во время возникновения болезненных воспоминаний. – Думаю, что в этом году сделаю упор на нумерологию, трансфигурацию, защиту и заклинания. Хочу работать в Министерстве.

Никакой войны на этот раз. Никаких скитаний по лесам и пыток. Никаких смертей. Все они слишком долго жили в темноте. Лаванда верила, что этот год будет самым обычным и стандартным. Гермиона тоже. По-другому и быть не могло.