Гарри вовсе не собирался подсматривать. Нет. Они с Роном всегда по-честному выходили из палатки, когда Гермионе требовалось переодеться и совершить гигиенические процедуры. Даже отходили подальше, чтобы не смущать её звуком своих голосов. Но теперь Рона рядом не было, а вокруг палатки стоял такой туман, что в двух шагах ничего не видно. И Гарри решил присесть на лежащее прямо у входа бревнышко. Старательно отвернувшись, он достал из мешочка на груди обломок подаренного Сириусом зеркала и в который раз уже заглянул в него. Он часто это делал просто так, ни на что не надеясь, не ожидая увидеть в нём что-нибудь кроме своего лица. Просто этот несчастный обломок придавал ему сюрреалистическое ощущение связанности с прошлым, крёстным и миром в целом. Потому что порой ему самому уже начинало казаться, что их путешествие бесцельное и абсолютно бессмысленное. Будто не существует больше ничего, кроме однообразной в своей отчужденности от мира смены лесов, плато и горных озер, возле которых они устраивали свои привалы. Каким образом Гермиона находила все эти места, он не знал, но мог ручаться, что все они были бесконечно унылы и пустынны.