Вдох. Свежий воздух наполняет легкие. Гермиона разводит руки в стороны и запускает пальцы в мягкую лесную траву. Она смотрит в чистое ночное небо, и яркие звезды будто шепчут ей свои тайны, а полевые цветы сплетаются вокруг кистей рук в необычные узоры.

Выдох. Теплый ветер гладит мягкую кожу, запутывается в волосах. Гермиона будто погружается в транс, ощущая необычное единение с природой. Кажется, что она сливается с лесом в одно целое, будто руки ее — ветви деревьев, тянущиеся к бледной луне, а дыхание — тихий шорох листвы.

Гермиона слышит резкий хруст и растерянно оглядывается по сторонам, надеясь разглядеть что-то в тенях дремучего леса. Но вокруг — никого, лишь убаюкивающая и такая ласковая темнота.

Гермиона вздыхает и снова опускается на теплую землю, устремляет взгляд ввысь и растворяется в сказочном сиянии звезд.

Она почти теряет счет времени, когда вздрагивает от невесомого прохладного прикосновения к щеке.

— Гермиона...

Его голос невозможно спутать ни с чьим. Гермиона открывает глаза и мирно улыбается:

— Здравствуй, Леголас.

Высокий молодой мужчина присаживается рядом и облокачивается на толстый ствол дерева. Его длинные волосы будто впитывают в себя лунный свет, а в глазах отражаются мудрость и вечность.

— Я знал, что ты вернешься ко мне.

Гермиона ощущает аромат Леголаса — смесь ореха и ели — и не может удержаться: опускает голову на его колени, жмурится и умиротворенно шепчет:

— Я скучала.

В тишине, обволакивающей, словно одеяло, они оба чувствуют себя комфортно. Гермиона рассеянно накручивает светлую прядь на указательный палец и сама не замечает, как погружается в воспоминания об их с Леголасом первой встрече.




Раннее утро. И Рон, и Гарри еще спят. Гермиона выходит из-под защитных чар, чтобы набрать хвороста для костра. И замечает его. Леголас лежит на мокрых от росы камнях, а на груди у сердца расползается кровавое пятно.

Гермиона собирается уйти, но не может. Она заживляет рану невербальной магией и вливает в его сухие губы последние капли кроветворного зелья. Касается рукой спутанных волос, которые кажутся выцветшими от грязи, замечает заостренные уши. И смущается, догадываясь, что он уже давно внимательно за ней наблюдает.

Леголас хватает Гермиону за руку, взгляд его голубых глаз — холоден и недобр. Он выплевывает слово «ведьма» и обессиленно откидывается на землю. Кажется, что из его уст это определение звучит даже оскорбительнее, чем «грязнокровка».

Гермиона вздрагивает в момент соприкосновения рук. И с удивлением смотрит на диковинный узор, опоясывающий ее запястье. Вязь из странных символов загорается на коже, и Гермиона не может поверить в то, что видит. Она много читала про родственные души, но никогда не думала, что найдёт свою.

Гермиона не готова. Не сейчас. Не на войне. Она быстро встает и, не оборачиваясь, уходит. В груди что-то сжимается и разбивается. Возможно, это — надежда.

Проходит неделя, и вспыльчивый Рон оставляет их с Гарри одних. Гермиона больше не может спать. Когда ей кажется, что Гарри не слышит, она беззвучно плачет в подушку и незаметно вытирает слезы. А отметина на руке пульсирует и направляет ей волны тепла, успокаивающие и расслабляющие. И на душе неожиданно становится чуточку легче. А позже, в одном из снов Гермионы появляется Леголас.

Тогда он впервые представляется. И протягивает правой рукой, на которой рунами тоже сплетен необычный символ, букет из фиолетовых, розовых и белых астр.

Гермиона удивляется:

— Верность, нежность и любовь?

И Леголас хитро щурится:

— У астры много разных толкований. Так, согласно одной из эльфийских легенд, первая астра выросла из пылинки, упавшей со звезды. И одной из ясных ночей можно услышать, как цветы разговаривают со своими сестрами с небес. Для эльфов астра — символ вечной жизни, потому что и мы сами когда-то станем мириадами звезд.

— А что для эльфов значит вечная жизнь?

— Когда-нибудь ты сможешь найти ответ сама.

Гермиона хочет задать еще кучу разных вопросов, но Леголас закрывает ладонью ее рот и заразительно смеется. И Гермиона сама не замечает, как за его историями проходит ночь, а утром — не верит, что это был обыкновенный сон. От мысли, что всё происходящее — небыль, в груди скребется разочарование. Пока Гермиона не обращает внимание на астру, украшающую изголовье кровати.

Теперь Гермиона с нетерпением ждет наступления ночи. В снах ей открывается новая и непривычная жизнь. Общаясь с Леголасом обо всем на свете, Гермиона теперь думает, что знает о мире эльфов всё. Она радуется как ребенок, слушая истории, которые раньше считала сказками. И одной из ночей, когда Гарри уже спит, Леголас возникает у лагеря, словно из ниоткуда. А Гермиона, удивляясь собственной неосторожности, шагает за защитные барьеры и бежит к нему сквозь сумеречный лес.

Сейчас Леголас обезоруживающе красив. От былых травм не остается и следа. Он величественен, высок, а взгляд его — обжигает словно пламя.

— Ты неосторожна, — шепчет он и нежно притягивает к Гермиону к себе, будто знает ее тысячу лет. И, словно сговорившись, они молчат. Молчат о войне, Волдеморте и неизбежном расставании.

Леголас ведет Гермиону по лесу, а ей кажется, что она потерялась в сказочной стране. Леголас касается растений, и они ласкаются о его руку, словно живые. Светлячки пляшут перед глазами, подсвечивая красоту окружающего мира. А из земли прорастают диковинные цветы, многие из которых Гермиона видит впервые.

— Эльфы и природа неделимы: мы существуем как единый организм. Я думаю, ты уже чувствуешь это.

Гермиона пытается протестовать, а Леголас берет ее за руку, и их метки сливаются, образуя единый символ. И Гермиона не верит тому, что чувствует: она глубоко вдыхает прохладный лесной воздух, и кажется, будто она никогда до этого не дышала. Она чувствует каждый шорох, каждый звук своим телом; он отдается в ее сердце и остается следом в душе.

— Этот мир со временем станет и твоим, Гермиона, — Леголас шепчет ей в ухо, лаская костяшки пальцев. Он, словно хитрый лис, искушает, заманивает.

А Гермиона нехотя отстраняется:

— Я не могу бросить друзей. И от решения своего не откажусь.

На миг лицо эльфа в гневе меняется, глаза — горят синим светом, опасным и жестоким, а на коже проявляются страшные вены. Но через секунду он снова спокоен, и Гермиона пытается убедить себя, что увиденное — лишь игра света и теней.

— Я не смогу пойти за тобой, — печально произносит Леголас. — Как бы мне ни хотелось, не могу.

Он срывает нежную астру и протягивает ошеломленной Гермионе, делая шаг прочь.

— Обещай не умирать, слышишь? — проводит пальцами по щеке, и Гермиона чувствует, что сердце от боли может выпрыгнуть из груди. Она неосознанно тянется к Леголасу телом, но он лишь качает головой.

— Сохрани ее в память обо мне. Я отпускаю тебя, Гермиона. Отпускаю.

А дальше времени думать о нем не остается. Возвращение Рона, побег из Малфой-Мэнора, решающая битва против сил зла. Метка на руке с каждым днем становится все бледнее, но Гермиона обещает самой себе: если ей удастся выжить, она обязательно вернется. Отыскать родственную душу — как жемчужину на дне океана, и она не собирается потерять свою.




Гермиона просыпается на холодной и сырой от росы земле. Она не верит, что присутствие Леголаса — всего лишь игра воображения. Мысли одурманены его прикосновениями, губы горят от сладких поцелуев. Но сейчас она — одна.

Ее сюда вел, словно компас, почти призрачный символ связи. И Гермиона считала, что тоже самое должно происходить и с Леголасом... Наверное, она ошиблась. Вытерев внутренней частью руки непрошенные слезы, Гермиона достает из нагрудного кармана джинсовой куртки высохший бутон астры и бережно опускает на траву. Леголас отпустил ее. И она тоже сможет.

Гермиона собирается трансгрессировать, но чувствует ледяное прикосновение к плечу. Символ нерушимой связи их душ пульсирует и искрит, руки дрожат, а сердце — будто готовится пуститься в пляс.

— Ты даже не попрощаешься?

Леголас заглядывает в ее глаза, пытаясь разглядеть что-то очень важное для него. А Гермиона прижимает его руки к груди и произносит:

— Нет. И я больше не собираюсь убегать.

Леголас проводит большим пальцем по щеке Гермионы и осторожно целует ее, будто пробуя губы на вкус. Она же тонет в объятиях сильных рук и, удовлетворенно выдыхая, наслаждается терпким ароматом его тела. Наконец Гермиона чувствует себя на своем месте.