Деймону Сальваторе Она совершенно не нравится. Нет, ну правда. Чересчур самоуверенная ведьма-выскочка с волшебной деревяшкой наперевес. Упрямая и непоколебимая в своей вере в добро и, что такие как он, могут измениться. Как бы не так. Гермиона Грейнджер — единственная и неповторимая, но не его. Какая жалость.

— Ты думаешь, что это было разумно? Применять твою чёртову Бомбарду, пока я был внутри здания и обезвреживал этих тварей? — гневно спрашивает Деймон, снимая на ходу свою любимую кожаную куртку, от которой теперь остались лишь лохмотья. — Я бессмертный, конечно, но не проверял способность собирать себя по частям!

— Исходя из протокола и способности вампиров регенерировать… — Грейнджер замолкает на полуслове, заметив недовольный взгляд серо-голубых глаз.

— Я согласился помочь вашему президенту Сэму Куахогу лишь потому, что мы старые друзья, и когда-то он спас меня. Но, чёрт подери, ведьма! Нельзя ли осторожнее, ты ведь не в первый раз на суперсекретном задании мракоборцев.

Он снимает окровавленную футболку и кидает куда-то в дальний угол комнаты. Гермиона смущённо отворачивается, несмотря на пылающий внутри неё гнев от его слов. Деймон Сальваторе может быть настоящей занозой в заднице. Бессмертной к тому же.

— Да ты… Чёртов вампир, сам полез куда не надо! — она подходит к нему близко и смотрит снизу верх из-за разницы в росте. — Я — отличный мракоборец…

— Да-да. Самая умная ведьма поколения, Героиня известной Войны с одним безносым английским ублюдком, который чуть не поработил ваш мир, пока я спокойно отрывался на грандж-вечеринках на окраине Чикаго. Не напоминай мне кто ты, Гермиона Грейнджер. И так знаю.

Они стоят очень близко и не сводят взгляда с друг друга. Гермиона не выдерживает первой. Она уходит, громко хлопнув дверью. Типично для обиженной девчонки. Деймон же громко ругается, сдирая с себя остатки сгоревшей футболки. Волшебство чтоб его.

***
Проходит десять лет после войны с Волдемортом, прежде чем Гермиона наконец-то понимает почему выжила. Несколько лет после Победы она живёт на автомате, пытается строить совместную жизнь с Роном, помогает с посттравматическим синдромом Гарри, а сама не спит по ночам. Гермиона видит мёртвых друзей и знакомых, как только закрывает глаза. Они смотрят на неё и тянут руки к ней. Так продолжается достаточно долго, прежде чем Грейнджер сбегает на другой материк. Перед этим она умудряется сдать все экзамены на отлично. Лучший мракоборец на курсе, не считая Гарри Поттера, конечно. Но это не соревнование, а жизнь. Жизнь, которая постепенно уничтожает Гермиону Грейнджер.

Работать в МАКУСА действительно интересно и увлекательно. Молодая волшебница трудится на износ, не думая об усталости. Зато теперь спит как убитая после очередного дежурства. Нью-Йорк — шумный и опасный город в любое время года. И когда начинается буквальная «эпидемия» обскуров среди детей, то Гермиона начинает сомневаться в своих силах. Именно тогда после её провала к ней приставляют Деймона Сальваторе. Несносного вампира и одновременно сотрудника из Отдела по работе с мифическими существами.

Позже она узнаёт о том, что он временами появляется в МАКУСА и подрабатывает местным «супергероем». Вот только то, что у него руки по локоть в крови обычных магглов, никого не волнует. Кроме Гермионы, конечно.

Гермиона поправляет свой серый пиджак и осматривается по сторонам, сидя на стуле в кабинете Президента МАКУСА. Сэмюэль Куахог должен появиться с минуты на минуту с её новым напарником. Грейнджер не терпится познакомиться и начать работать над новым делом.

Мужчины появляются спустя несколько минут о чём-то беседуя. Сэмюэль улыбается, заметив взволнованную Гермиону. Девушка очень молода, но репутация умнейшей и способной волшебницы бежит впереди неё. Последствия войны в Магической Британии до сих пор проникают в Америку. Временами появляются последователи Волдеморта, но мракоборцам удаётся остановить их мятежи.

— Ох, мисс Грейнджер, прошу прощение за ожидание. Мы с Деймоном разговорились и потеряли счёт времени.

Тем временем тот самый Деймон осматривает молодую волшебницу с головы до ног. Неприметный серый брючный костюм, тёмно-каштановые волосы убраны в строгий пучок, на лице ни грамма макияжа. Ему не в первый раз видеть ведьму вот так близко, и эта ничем непримечательна, не считая огня в тёмно-карих глазах. А ещё множество веснушек, украшающих её маленький вздёрнутый носик.

— Ничего страшного, господин Президент. Ваш кабинет очень уютный, — она встаёт и подходит к мужчинам. — Меня зовут Гермиона Грейнджер.

Она улыбается, стараясь игнорировать плотоядный взгляд нового знакомого.

— Деймон Сальваторе, — он криво улыбается, обнажая белые зубы. — Рад познакомиться с такой прекрасной особой.

Деймон галантно целует её ладонь. Гермиона чувствует волну опасности от этого человека. Холодный взгляд серо-голубых глаз пронизывает насквозь. Образ небрежный. Все в МАКУСА надевают мантии либо строгие костюмы приглушённых оттенков, но Деймон Сальваторе в джинсах, чёрной кофте и кожаной куртке в тон. Короткие, цвета воронового крыла, волосы подстрижены по последней моде. В общем, ему бы на обложку журнала, но Гермиона старается об этом не думать.

Президент Куахог замечает их переглядывания и вопросительно приподнимает бровь.

— Мистер Сальваторе представляет Отдел мифических существ и его способности помогут нам найти того самого негодяя, который пытается создать обскуров из ни в чём неповинных детей.

— Приложу все усилия, — наигранно начинает Деймон, всё ещё разглядывая Гермиону. — Я здесь ненадолго, но надеюсь на плодотворное сотрудничество, Гермиона.

Она так непохожа на Кэтрин. На его любимую женщину, которая скоро станет свободной. Остаётся лишь подождать год, и она будет рядом. А пока он может провести время с пользой. Хотя это всё чёртово чувство долга, которое подобно вербене. Прожигает насквозь. Отец Сэмюэля Куахога умудряется спасти Сальваторе из лап чёртового ордена Августина. Взамен он пообещал изредка помогать в их волшебных делах. Да и волшебники прекрасно понимают, что с вампирами лучше дружить, чем воевать.

Гермиона устало потирает глаза, но решает покинуть свой кабинет. Она составляет относительно приличный отчёт об операции, а потом отдаёт его секретарю Президента, надеясь на то, что она не получит выговор. Деймон же снова умудрится из этой ситуации выйти сухим из воды. Он делает так вот уже полгода.

Грейнджер надевает пальто и выходит из здания. В Нью-Йорке давно уже вечер, поэтому она решает пройтись и может быть заглянуть в один из баров. Бокал красного сухого вина после трудного дня не повредит. Она заходит в первое попавшееся заведение и осматривается. Замечает знакомый силуэт и уже решает уйти, но голос останавливает её:

— Ты могла выбрать любой бар в этом городе, но пришла именно сюда, — Сальваторе стоит за спиной и слегка касается ладонями её плеч.

От него пахнет виски и одеколоном. Гермиона тяжело вздыхает, но всё-таки оборачивается.

— Мне надо извиниться перед тобой, Деймон. Я…

— Тшш. Мы оба хороши, слышишь, Веснушка? — он легонько щёлкает её по носу, а потом берёт за руку. — Но извиняться не будем, лучше выпьем.

Ей бы бежать от него куда подальше. Гермиона не могла раньше подумать о том, что будет работать с вампиром. Её учили бороться с монстрами, а не быть с ними в команде. Тем более этот вид вампиров существенно отличается от тех ужасных зубастых существ с мёртвыми глазами.

Деймон делает знак бармену, чтобы тот принёс две порции виски. Гермиона отказывается, но Сальваторе недовольно грозит ей пальцем.

— Вино после такого дня не поможет. Уж поверь мне.

— А ты знаток ужасных дней я смотрю, — Гермиона расстёгивает пальто и вешает его на высокий стул, оставаясь в белой рубашке и чёрных брюках.

— Я бессмертен, дорогуша. У меня бывало немало самых жутких и отвратительных дней, точнее десятилетий, — Деймон подмигивает ей и берёт стакан со свежей порцией виски со льдом.

Гермиона не любит алкоголь, но сейчас ей необходимо расслабиться. Операция по устранению обскура вышла из-под контроля. Здание рухнуло и Деймон остался в нём вместе с остальными мракоборцами. Гермиона вызывала подмогу, но сама решилась помочь им. Чтобы освободить проход она применила заклинание взрыва, которое задело Сальваторе.

— Ты так мало рассказываешь о себе. Как именно ты стал вампиром и когда?

— В ночь двадцать пятого сентября тысяча восемьсот шестьдесят четвёртого. Было непривычно холодно для этого времени года в Вирджинии. Мой собственный отец застрелил меня и брата с кровью вампира в организме. А потом пуф! И я обратился.

Гермиона округляет глаза от удивления. Он рассказывает об этом так небрежно, что ей становится грустно. Говорить о собственной смерти должно быть страшно. Гарри до сих с содроганием вспоминает то чувство, когда в тебя попадает Авада Кедавра, и ты при этом умудряешься воскреснуть.

— У тебя есть брат? Но я так понимаю, что вы не общаетесь, — делает заключение Гермиона.

— Да. Младший. А ты догадливая. Вообще я не люблю говорить о прошлом. Лучше о тебе поговорим, Гермиона, — он пододвигается к ней поближе. — Как англичаночку занесло в Нью-Йорк? От чего убегала? Или от кого?

Он читает её словно открытую книгу. Деймон не хочет применять к ней внушение, да и вряд ли Гермиона поддастся. Всё-таки ведьма, да ещё и мракоборец. Вдруг их там каким-нибудь техникам закрытия разума обучают? Сальваторе припоминает рассказ Сэма об окклюменции. Да-да. Точно.
— Хотела начать новую жизнь, не отказываясь от магии. Убегала от воспоминаний как бы это банально не звучало, — она делает глоток и морщится от крепости виски.

— Банальность — наше всё. Вот про вампиров думают, что они убивают всех подряд ради крови, но некоторым просто нравится процесс соблазнения и кормления.

— Например, тебе? — Гермиона изгибает бровь.

— В точку, дорогуша! — шутливо отвечает Деймон. — То, чем я занимаюсь в МАКУСА с тобой — явление временное. Мне скоро нужно будет покинуть Нью-Йорк.

— Зачем? — она убирает за ухо выбившуюся из пучка непослушную прядь волос.

Деймон на секунду морщится, словно от зубной боли, а потом вновь натягивает эту фальшивую ухмылку.

— Есть одно важное дело. Возможно, я вернусь в Нью-Йорк когда-нибудь, но явно нескоро. Только не говори, что будешь скучать, Веснушка.

Она пожимает плечами и отворачивается. Он лишь просто напарник и всё.

— Скучать — это слишком обыденно. Знай, Деймон, что тебе всегда рады, несмотря на то, кем ты являешься, — она грустно улыбается и дотрагивается до его прохладной руки.

Деймон переплетает пальцы и молча кивает. Они сидят до полуночи, прежде чем Гермиона окончательно и бесповоротно напивается. Сальваторе шутит относительно того, что его участь — спасать пьяных дам из беды. Грейнджер же заразительно смеётся, но позволяет Деймону надеть на неё пальто, а потом вывести из бара, обхватив за талию.

Гермиона тянет его в пустынный переулок и прижимает к стене. Деймон и не думает сопротивляться. Ему нравятся доминирующие дамы. Она облизывает губы и чувствует, как его широкие ладони спускаются ниже талии к бёдрам.

— Это слишком грязно. Стоять вот так в переулке, — отмечает Гермиона, прикусывая нижнюю губу от нахлынувшего возбуждения и волнения.

Деймон пристально смотрит на неё, понимая, что дальше будут жаркие объятия и долгая ночь, полная секса и ласки. Возможно, Гермиона будет жалеть, но она слишком умна, чтобы растрачивать себя на сантименты и невозможное.

— Зато как интересно. Дух захватывает, — Сальваторе подмигивает ей, а потом целует в губы.

Гермиона когда-то слышала о подобных поцелуях, будучи учась в Хогвартсе, от Парвати и Лаванды. Которые вызывают дрожь во всём теле, заставляя подгибаться колени. Именно это ощущение возникает при поцелуе с Деймоном. Гермиона запускает ладонь в его непослушные волосы, прижимаясь ближе. Тихо стонет, когда тот прикусывает её нижнюю губу и слегка отстраняется, слизывая проступившие капли крови.

— Я бы с удовольствием впился в твою прекрасную шейку, но вряд ли ты оценишь такой способ соблазнения, — саркастично замечает Деймон, а потом резко обхватывает Гермиону и прижимает к старой кирпичной кладке. — Ведьма.

Они ещё долго целуются, до помрачения, прежде чем Деймон решает пригласить её в свою маленькую квартирку неподалёку от бара. Гермиона чувствует себя удивительно трезвой, несмотря на выпитое и замирает, оказавшись в его жилище. Сальваторе медленно раздевает её, не прекращая целовать шею. Проводит пальцами по ключицам, а затем задевает напрягшиеся под бюстгальтером соски.

— Чёртов вампир, — выдыхает Гермиона, запрокидывая голову ему на плечо. — Это невыносимо…

Его пальцы спускаются ниже, расстёгивая оставшиеся пуговицы её рубашки. Когда не остаётся преград в виде одежды, Деймон быстро раздевается сам и берёт её на руки. До спальни они добираются стремительно. Гермиона теряется в собственных ощущениях.

Утро встречает Грейнджер головной болью и сухостью во рту, но приятная ломота в теле и отсутствие одежды намекает на приятную ночь. Она слышит небольшой шум на кухне. Обмотавшись простынёй, Гермиона медленно бредёт на звук, пытаясь сфокусировать зрение. Деймон лишь в одних джинсах стоит у плиты и кажется жарит блинчики. Это настолько необычно, что у неё округляются глаза от удивления.

— Ты готовишь?

— Иногда. И ты об этом никому не скажешь, — он шутливо прикладывает палец к губам, а затем вновь продолжает говорить. — Только избранные едят мою стряпню. И вообще, Грейнджер, нам пора на работу. Полотенце в ванной, думаю разберёшься.

Она усмехается и послушно идёт в ванную. Холодный душ ей не повредит.

Их отношения продолжаются несколько месяцев. Деймон оказывается страстным и ревнивым любовником. Гермиона понимает, что в её жизни не будет места другим симпатичным волшебникам, пока Сальваторе рядом. Они ссорятся, страстно мирятся и пытаются работать вместе. До одного дня, когда Деймон исчезает.

То утро Гермиона помнит детально. Она умудряется проспать, кофе оказывается слишком горячим и обжигает язык, а аппарация не получается с первого раза. Президент вызывает её к себе в кабинет и сообщает об отъезде Деймона. Она лишь коротко кивает и выходит из его кабинета, не замечая проступивших слёз. Всё-таки Гермиона Грейнджер поддаётся тем самым сантиментам.

Проходит почти десять лет, и Гермиона позволяет себе не думать о своём бывшем бессмертном напарнике. Она даже не интересуется его жизнью, потому что знает, что ему бы такое не понравилось.

Гермиона Грейнджер просто существует и не считает дни, потому что от этого слишком больно. В свой день рождение она покупает маленький кекс, одну свечу и бутылку белого вина. Не приглашает никого, потому что не хочет видеть фальшивое счастье. Приходит домой и переодевается в свою любимую домашнюю пижаму. Садится на диван и ставит перед собой кекс. Гермиона зажигает свечу взмахом волшебной палочки и думает о своём желании. Задувая свечу, она зажмуривается, надеясь, что этот год будет лучше предыдущего.

Стук в дверь заставляет её вздрогнуть. Она поднимается с дивана и идёт в коридор. И кого это к ней принесло?

Деймон Сальваторе выглядит немного уставшим, но счастливым. Он улыбается ей и проходит в квартиру, не дожидаясь приглашения. Гермиона ошарашенно смотрит на него, не веря своим глазам. На нём непривычная рубашка в клетку и светло-голубые джинсы. И он кажется таким человеком…

— Привет, Веснушка, — он обнимает её крепко, целуя в макушку.

— Ты вернулся… — она прикрывает глаза, прислушиваясь к биению его сердца, а потом резко отстраняется, не веря своим ушам.

Деймон Сальваторе — человек. В этом нет сомнений, когда Гермиона нащупывает пульс, сжимая пальцами его запястье. Нежданный гость лишь подтверждает её догадку, коротко кивнув.

— Я же обещал. С днём рождения, Гермиона.

Гермиона Грейнджер думает о том, что желания не могут так быстро сбываться… Или могут?