31 декабря 1999, 7:45. Санкт-Петербург, Московский вокзал
Никогда! Слышите? Никогда не играйте в карты на желание. В особенности не делайте этого с русскими. И абсолютно точно не расписывайте пулю с Антонином Долоховым. Мы с Гарри вот рискнули: уж больно скучно было одним осенним вечером трём новоиспечённым преподавателям: Тони вёл зельеварение, я – трансфигурацию, а Гарри – ЗОТИ.
Вообще, странный человек этот Долохов. В битве за Хогвартс он не участвовал толком, скорее, создавал видимость, а через пару дней после победы в наше министерство магии приехала делегация русских. Оказалось, что Антонин работал в их внешней разведке и курировал ситуацию с Волдемортом. Его допросили и оправдали. Только вот на родину рассекреченный шпион не торопился и устроился в Хогвартс, чем не мало удивил и наших, и русских. Впрочем, поговаривали, что он влюбился в неприступную красавицу Элизабет Цветкофф из семьи русских эмигрантов.
Так о чём это я? Ах, да: «А что такого?» – думали мы, неплохо набившие руку в преферансе за время поисков крестражей. Но Тони выиграл и с приличным счётом, на втором месте был Поттер, а я проиграла в чистую. И теперь отрабатываю. Отрабатываю – в самом прямом смысле слова. Сейчас я, утопая в снегу по колено, иду к запасным путям, где стоит поезд: на нём буду работать проводницей два рейса: из Петербурга в Казань и обратно.
Ох, и смеялся же надо мной Гарри и поговаривал, что это «должно быть, очень романтично». Самому ему, впрочем, «повезло» не меньше: он целую неделю должен работать экскурсоводом с программой «Обзорная экскурсия по Петербургу». Логичнее бы, конечно, наоборот, но Долохов распределил профессии именно так и об обмене даже слышать не хотел. Его русская родня, к слову, помогла с документами, устройством на работу и артефактом-переводчиком.
А мне, между тем, предстояло застелить постели, принять продукты и включить титан, пока мой напарник Владимир Сергеевич (весёлый мужчина лет шестидесяти пяти) проверял вагон снаружи, попутно счищая снег и наледь.
В вагоне было холодно. Впервые я порадовалась рабочей форме: костюм из тёмно-синего колючего сукна оказался довольно тёплым. Конечно, чары были бы эффективнее и надёжнее, но увы, магией во время задания можно было пользоваться только в самых крайних случаях.
Через два часа все необходимые работы были выполнены, и состав потихоньку поехал к платформам. А мне, признаться, начинало нравится моё задание. Сине-белые занавески и салфетки, стаканы с еловыми лапами по всему вагону, мишура на окнах в коридоре и тамбурах, вазочка с мандаринами и маленькая ёлочка с гирляндой в купе проводников – всё это создавало праздничное настроение.
Вскоре, надев меховую шапку и пальто, я вышла проводить посадку. Эта часть работы требовала внимания и была однообразной и скучной. Правда, под конец посадки, когда пассажиров на перроне уже почти не было, удалось поглазеть по сторонам. Крыши вокзала и киосков были усыпаны снегом, переливались разноцветные вывески на магазинчиках и гирлянды на витринах и окнах. Красота! Только холодно и ветрено.



31 декабря 1999, 15:00. Тверская область, недалеко от г. Бологое
В пути мы уже были около четырёх с половиной часов. До следующей станции был почти час, потому было решено немного передохнуть. Владимир Сергеевич заваривал чай в стаканах с подстаканниками теперь для нас, не для пассажиров. Подстаканники, к слову, были одной из удививших меня вещей. С гербом страны, с лесами и цветочными узорами, со сказочными сюжетами – они были едва ли не произведением искусства. Я выбрала себе с тройкой лошадей, тянущих сани.
Мы молчали. Мерно стучали колёса поезда, тихо о чём-то переговаривались пассажиры. Придерживая кружку за ручку и механически помешивая ложечкой чай, я смотрела в окно на мелькающий заснеженные лес и дома. Почти все заботы, связанные с Англией, казались слишком далёкими. Я снова думала о том, где сейчас может быть Северус Снейп, которого я полюбила во время шестого курса (о чём знал только Гарри) и который пропал без вести во время финальной битвы. Тогда, после битвы, его тела в Визжащей хижине не нашли, а поиски в дальнейшем ничего не дали. Я всё же надеюсь (хотя это, возможно, глупо), что ему удалось скрыться и вылечиться, что Северус просто не хочет возвращаться в Англию. Кто знает, может, он сейчас так же едет в поезде на конференцию зельеваров? Или просто в отпуск – он, пожалуй, заслужил его, как никто другой.
По вагону прошлись начальник поезда и наряд полиции. Нет-нет, всё было тихо и спокойно, просто плановый обход.
В купе заглянула пассажирка, девочка лет девяти с русыми волосами, заплетёнными в две косички, которые успели немного растрепаться.
— Два чая в третье купе, пожалуйста, — произнесла она, протягивая пятидесятирублёвую купюру.
Я улыбнулась немного смущённой девочке, взяла деньги и пообещала вскоре принести чай в купе. Пора было приниматься за работу. Поезд к тому же приближался к очередной станции.



1 января 2000, 00:10. Муром
Миновало больше половины пути. Поезд только недавно отъехал от станции. Город Муром – как прочитала я перед поездкой – был центром летнего праздника – дня семьи, любви и верности. Бело-красный вокзал с двумя башенками по бокам был симпатичным и украшенным гирляндами. Отчего-то захотелось приехать сюда летом. Как турист, конечно.
Сейчас я неспешно шагала из своего второго вагона в десятый, вагон-ресторан: Владимир Сергеевич отпустил меня поужинать. Очень хотелось попробовать блюда из русского новогоднего меню – уж очень нахваливал их Тони.
Проходя по седьмому вагону, я усмехнулась. Это был комфортабельный спальный вагон, половину купе в котором занимали начальник поезда, милиционеры и сотрудники вагона-ресторана. С комфортом едут, однако.
В вагоне-ресторане свет был приглушен, мягко переливались гирлянды. Играли новогодние песни на русском языке, и некоторые пассажиры уже отплясывали с своё удовольствие в свободном уголке. Все столики были заняты посетителями.
Кивнув официантке и бармену, я прошла за барную стойку, в служебные помещения, где несколько обеденных столиков для проводников, кухня и склад. Сев за один из двух столиков, я взяла меню и стала изучать его. Благо, состав был написан под названием каждого из блюд.
По совету Тони, я заказала оливье, селёдку под шубой и куриную грудку, запечённую с яблоками. Вместо алкоголя (который, разумеется, запрещён на работе) я взяла яблочный компот.
Я сидела спиной к залу и лицом к коридору, ведущему на кухню и в кладовую, и смотрела о окно.
— О, ты, наверное, новенькая, — радостно предположила официантка, плюхнувшись на сидение напротив меня.
— Новенькая, — подтвердила и украдкой рассмотрела собеседницу.
Девушка с тёмными, чуть вьющимися волосами до плеч и тёмно-синими глазами была моей ровесницей. Одета она в чёрную мини-юбку, белую блузку, к которой был прикреплён бейджик с именем «Марина». Девушка вытянула в сторону прохода ноги, на которых были золотистые балетки и лениво потянулась, не выпуская из рук подноса.
— Сегодня просто аншлаг! — пожаловалась Марина. — К счастью, так бывает только по праздникам. Я уже с ног валюсь, а работать придётся до утра. А наш повар – просто волшебник. Даже самый обычный винегрет у него невероятно вкусный, — поведала она. — И знаешь, у него ещё романтичная история.
Марина почти не делала пауз. Было видно, что ей очень хочется пообщаться, при этом она не ждала ответов от собеседника.
— Представляешь, его нашли во дворе нашей железнодорожной больницы без сознания. Кто его видел, говорили, что на шее была такая рана, будто его драла змея размером с крокодила. Вылечили его, только оказалось, что он не помнит ничего, зато готовит отменно. Справила ему милиция документы на имя Семёна Иванова, да и взяли его к нам поваром. Но готовит он, и впрямь, божественно.
История заинтересовала меня. Похожие травмы получил профессор Снейп в финальной битве. Конечно, вероятность того, что у него был порт-ключ в Россию нулевая, и всё же… Я хотела расспросить Марину поподробнее. Вдруг это он? Но в этот момент раздался тихий звонок.
— О, блюда для клиентов готовы, — произнесла Марина.
Она встала и быстрым шагом направилась на кухню. Возвращаясь в зал с подносом, она весело улыбнулась мне.
«После ужина непременно загляну на кухню», – решила я и, успокоившись, снова посмотрела в окно.
Минут через пять Марина принесла мне стакан с компотом и корзинку с чёрным хлебом. Я взяла кусочек и, положив на салфетку, стала отламывать небольшие кусочки. Хлеб оказался мягким и вкусным. Мы проезжали теперь леса, и в окно практически ничего не было видно. Несколько раз из кухни в кладовую и обратно прошёл мужчина. Его лица видно не было. Удалось разглядеть только, что он был довольно высоким и худощавым, коротко стриженным брюнетом. Он будто бы не шёл, а летел: столь плавной и бесшумной была его походка.
Я уже успела рассмотреть, кажется, каждую деталь этой части вагона, когда из кухни с небольшим круглым подносом вышел мужчина. Он вышел на свет и я, кажется, забыла, как дышать. Это был Северус Снейп. Выглядел он, правда, необычно. Вместо вечных чёрных мантий – белые рубашка и брюки. Короткие волосы определённо шли ему больше. А разгладившиеся от спокойной жизни мелкие морщинки вокруг глаз и потеплевший взгляд не оставляли от прошлого негативного впечатления ни следа.
— Приятного аппетита, — сказал Северус, ставя тарелку с едой на стол. — И с Новым годом!
— С Новым годом, — заторможено ответила я и улыбнулась. — Спасибо.
Снейп не стал задерживаться и ушёл на кухню. Я взяла в руки вилку, подвинула к себе салат и поняла, что не смогу поесть, пока во всём не разберусь.
Я встала и подошла к открытой двери кухни. Убедившись, что рядом никого нет, достала из рукава палочку и накинула диагностические чары. Северус даже не заметил, занятый приготовлением очередного салата. Он вдруг уронил стеклянный флакон оливкового масла, который завис в воздухе, не долетев до пола. Снейп спокойно взял его и стал заправлять салат, будто не заметил ничего.
Результаты диагностики меня порадовали. Воспоминания Северуса не исчезли, а были заперты в глубине памяти. Посттравматическая амнезия могла создать непробиваемый оклюменционный щит, а этот едва держался. Да, вопросы, связанные с памятью, я тщательно изучила ещё перед походом за крестражами: навредить родителям у меня не было ни малейшего желания.
Дождавшись, пока Северус отложит нож, и убедившись, что поблизости никого нет, я прошептала формулу медицинского заклинания, вырисовывая палочкой замысловатую вязь.
С последним словом Снейп замер на мгновение, а после чуть пошатнулся и вцепился пальцами в столешницу.
— Сэр, — тихо позвала я.
Он не среагировал. Я подошла к Северусу и положила руку на плечо. Он вздрогнул и повернулся.
— Мисс Грейнджер? Как вы здесь… — он выглядел потрясённым и теперь с удивлением рассматривал мою форму.
— Спор проиграла, — ответила я и поспешила отговориться от дальнейших вопросов. — Долго объяснять. А как вы?..
— Стихийный выброс взрослого неслабого мага. Очень сильно хотел оказаться подальше от всего этого, там, где мне помогут, — мужчина едва заметно усмехнулся.
— Я рада, что вы живы, — в его взгляде отразилось явное сомнение. — Вас оправдали у нас, даже орденом наградили.
— Может быть, по приезде мы сможем поговорить? — спросил Снейп.
— Конечно. Только сначала мне нужно будет закончить работу. Подходите ко второму вагону.
В ответ Северус кивнул. На кухню зашла Марина.
— Ой, я помешала? — кокетливо спросила она.
— Нет, я просто зашла познакомиться, меня заинтриговала твоя история, — улыбнулась я в ответ и протянула руку Снейпу. — Приятно было познакомиться. С праздником.
— Взаимно. Вас также, — ответил он, пожимая протянутую ладонь.
Да, в поезде нам спокойно поговорить не дадут. Работа, опять же. Я вернулась за столик и, быстро поев, вернулась в свой вагон.
Оставалось чуть больше семи часов пути, а после ещё работы часа на полтора. Но я была уверена, что не замечу, как пройдёт время. Сейчас мне предстояло обдумать, что говорить. Мне, конечно, хотелось бы, чтобы он вернулся в Англию, где у меня будет шанс стать хотя бы талантливой ученицей, или другом, или, может, даже кем-то большим… Но главное – Северус жив. А со всем остальным разберёмся как-нибудь.



28 декабря 2000, 22:30. Москва, Ярославский вокзал
Никогда! Слышите? Никогда не играйте в карты на желание. Хм, кажется, именно так начинался прошлый мой рабочий день в России. Ну, Долохов!.. Впрочем, должна признать, я ничуточки не сержусь. Он ведь знал тогда, кого я встречу в поезде. А Марина – сестра его, сквибка. То проигранное желание подарило мне Северуса, моего любимого мужа.
В этот раз нам с Северусом предстоит работать проводниками-напарниками в поезде «Москва-Иркутск». Целых – подумать только – три дня! И это только в одну сторону! Правда, в этой работе, хоть и непростой, есть своё очарование.
Что же нам готовит это путешествие? Может быть, сына или дочку?

________
* IOWA «Вокзалы