От потерянной перспективы экспедиции в леса Америки из-за всего одного укуса пятнистого клешнепода до сих почему-то абсурдно хочется улыбаться; мелкие неурядицы на неурядицах — невезение на седьмой день утрачивает свои позиции с каждой секундой — даже не огорчают, потому что сложно расстраиваться из-за сбежавшей в кухонное окно шоколадной лягушки, когда за ней пытается угнаться толстый соседский кот.

Рольф сонно тянется, желает мысленно удачной охоты и тут же — не менее удачного избежания пушистых лап, аппарирует в парк.



В этом же парке Рольф впервые и видит Полумну — перебирающей тонкими пальцами воздух.

— Складываю журавлика, — заметив его удивлённый взгляд, Полумна невозмутимо добавляет: — из солнечного луча.

Рольф всматривается в бледные ладони, падающего на них света — ни больше, ни меньше, чем в воздухе, на древесной коре или на тонкой ткани. Это не странно — скорее захватывающе до детского любопытства и такой же детской, без примесей взрослого, тщательно взращённого скептицизма, веры в волшебное даже для магического мира чудо.

Как тогда, когда у него было всего шесть прожитых лет и два преступления на счету за один день: кража с кухни горячего, обжигающего пальцы яблочного пирога и проникновение в чужой заброшенный сад. Деревья там шептали еле слышно, и в этой тягучей прохладе и тихих звуках шелестящих крон точно скрывались фантастические существа, с которыми Рольф мечтал познакомить целый мир. Первая настоящая экспедиция: затерянный мир, одуряющий запах корицы и блокнот с первыми версиями названий для будущих открытий в кармане.

В груди сердце грелось азартом и предвкушением, сад за забором казался лучшей тайной в мире — ключи от загадок буквально на расстоянии дюйма и удивление в глазах деда; Рольфу было шесть, и он даже не подозревал, почему пустуют дома авроров во время войны.

Реальность легко окутывается кисеей воспоминаний и так же легко её снимает; внимание распадается на фрагменты, подсвечивающие детали: у Полумны на руке выцветшая лента, кончики волос в лиловой краске.

У Рольфа — растерянность, детские воспоминания из обрывков памяти и рассказов бабушки и только один пришедший на ум вопрос:

— А лунный свет?

Его понимают сразу. Полумна смеётся тихо; обещает попробовать и — если получится — она научит Рольфа плести из пары веточек талисман, защищающий от каких-то немыслимых нарглов.



Главный секрет оказывается до безумия прост: никогда для этих целей нельзя использовать омелу. Лунный свет рассыпается монетными бликами по плечам, высекает эти слова на коже.