Мрачные свинцовые облака окончательно скрыли от глаз Рудольфуса прекрасное ночное небо. Может, оно и правильно — он сам виноват, что перед смертью не увидит красоту, которая всегда бередила его душу. Сбылось наконец его личное проклятье. Рудольфус Лестрейндж позорно сдохнет в какой-то канаве. А почему? Да потому что ушёл в разведку с мудаками.

Кто знает, может, все события в жизни вели к такому бесцельному финалу? Что он, приложенный Петрификусом Тоталусом, будет валяться на промозглой земле, практически утопая в осеннем дожде. Правда, даже здесь Рудольфус остался верен себе —всё-таки успел спасти этих малолетних мудаков.

Это было не его решение — идиоты Мальсибер и Эйвери сами выбрали его среди кураторов. Лорд благодушно кивнул, а Рудольфус настолько не ожидал такого развития событий, что не смог придумать убедительную причину для отказа.

Да и что бы он сказал? «Мой Лорд, я не хожу в разведку с теми, кто не читал Хэмингуэя?» В лучшем случае Лорд захохотал бы. Что было бы в худшем — думать совсем не хотелось. Хотя какая теперь разница?

Всё с самого начала пошло не так, когда это новое поколение необразованных, напыщенных индюков каким-то неясным Рудольфусу образом получило Метку. Они не вникали в основы защитной магии, не ценили искусство дуэли и совершенно не обладали и малейшим чутьем! Из всей этой оравы хоть на что-то годился Снейп, да и то в тылу — там, со своими скляночками и вечными экспериментами, он был вполне органичен.

Но остальные… День ото дня Рудольфус боролся с желанием посоветовать им еще на год вернуться в Хогвартс. Когда, перебрав виски, он пару месяцев назад решительно высказал всё это Рабастану, тот только закатил глаза и заметил:

— Братец, ну не всем же учиться у лучших. Дай детишкам время.

Вот только Рабастан забыл, что много лет назад Долохов взял Рудольфуса в ученики, потому что у него были мозги и отсутствовало самомнение. А у юных бездарностей, с которыми теперь приходилось работать, всё было как раз наоборот. Те же Мальсибер и Эйвери почувствовали себя повелителями мирами только из-за того, что отправились выполнять задание в обществе Пожирателя из Ближнего круга. Да Рудольфус в их возрасте боялся лишний раз даже обратиться к Долохову — вдруг ляпнет что-то, что заставит учителя в нём разочароваться?

А Эйвери со своей пружинистой походкой постоянно норовил обогнать Рудольфуса и пребывал в состоянии безудержного ликования. Будто отправлялся на свидание с девушкой, а не припугнуть члена новой организации Дамблдора. Хотя Белла, вероятно, разделила бы этот восторг — ей их война казалась весёлой авантюрой. Не смотря на острый ум, она никогда не желала вникать в предпосылки, подводные камни и возможные последствия противостояния с нынешней властью, но с Беллой Рудольфус отправился бы выполнять это задание с большей охотой. Она могла прикрыть спину, а эти сопляки…

Когда Рудольфус почти ласково спросил у Мальсибера, способен ли он создать защитный купол, мальчишка только и смог неловко пробормотать: «Наверное…»

«Наверное», «может быть», «скорее всего». Рудольфус ненавидел такие обтекаемые ответы, которые, без сомнения, означали «нет».

В этот момент стоило развернуть Мальсибера и Эйвери и отменить операцию, но Рудольфус был слишком зол. На брата, который подшучивал над ним и называл старым занудой (а ведь Рудольфусу было всего лишь тридцать!), на Эйвери-старшего, который недостаточно подготовил сына и его закадычного дружка, и на Лорда, который организовал всё это.

«Сдохну здесь — и ладно», — зло подумал Рудольфус, подходя к дому Фенвика. — «Может быть, хоть так задумаются о должном обучении для глупых мальчишек».

Фенвик, как и ожидалось, пьянствовал, но далеко не в одиночестве. Рудольфус оценивал обстановку и подбирал объекты, которые можно использовать для маскировки, но его малолетние мудаки всё испортили за одно мгновение. Видимо, решили, что их яростный вид и маски заставят компанию из шести магов съежиться от страха — и в окна дома полетели лучи заклинаний.

Рудольфус только и успел, что обозвать их идиотами и создать защитный купол, когда Фенвик с дружками вылетели из дома и атаковали.

Сражаться в одиночку было бы гораздо проще, чем еще и прикрывать спины двум болванам. Эйвери выкрикивал заклинания как истеричная девчонка, а Мальсибер мало того, что забыл о существовании «Протего», был слишком неповоротлив. Рудольфус кружился, вспоминая все уроки Долохова, а в голове билась только одна мысль — вытащить их за антиаппарационный барьер.

Члены нового Дамблдоровского кружка были настроены очень решительно — непростительные в ход не шли, но уклоняться от их заклинаний и пытаться удержать щиты становилось всё сложнее. Но Рудольфус не зря считался лучшим: он смог оттащить всех в зону, откуда уже можно было аппарировать.

Перепрыгивая через какую-то канаву, Рудольфус крикнул, чтоб они сваливали. И, услышав долгожданный хлопок, приготовился и сам аппарировать… но вместо этого свалился в очередную канаву из-за брошенного в спину Петрификуса.

Скорее всего, это был Эйвери. Он часто плохо прицеливался, а в состоянии истерики совершенно неудивительно, что настолько «удачно» послал заклинание. И теперь Рудольфус лежал на грязной земле, смотрел в ночное небо и ждал неизбежной смерти.

Прошло не так много времени, когда он наконец услышал шаги своего Командора. Интересно, кто им станет? Фенвик? Или сам Грозный Глаз?

Но лицо, освещенное Люмосом, принадлежало другому человеку и было смутно знакомо. Быстрый взмах чужой палочки — и, оставшись без маски, Рудольфус встретился с ним глазами и наконец узнал его. Эдгар Боунс, Рэйвенкло, учился на год старше.

— Эдгар, что у тебя? — раздался совсем рядом чей-то голос, и Рудольфус почти пожалел, что не может драматично усмехнуться.

— Всё чисто, — хрипло отозвался Боунс, возвращаясь к своим.

Мысленно захохотав, Рудольфус придумал еще одну причину не ходить в разведку с мудаками: умереть с честью точно не получится. Интересно, чем он умудрился обидеть Боунса в школе, что тот решил оставить его вот так? И как скоро под таким ливнем его могилу-канаву затопит и он задохнётся?

Рудольфус всё решал и решал в голове эту задачку, когда рядом вновь раздались шаги. И это снова оказался Боунс. Он молча подхватил Рудольфуса и применил Фините только когда, после не самой приятной аппарации, они оказались на какой-то лужайке.

Происходящее напоминало древнегреческую трагедию, но Рудольфус никак не мог вспомнить какую. Они с Боунсом не виделись больше десяти лет, и сейчас он должен назвать Рудольфуса мерзавцем и взмахнуть палочкой...

Но в заострившихся чертах лица Боунса не было ни злости, ни осуждения, ни каких-либо других эмоций, и драматичная пауза затягивалась. Видимо, Боунс подумал о том же самом и, тяжело вздохнув, хмуро произнёс:

— Пошли чай пить.

И эта неожиданная фраза напомнила Рудольфусу, что, валяясь в той канаве, он в буквальном смысле продрог до костей. А враг его пожалел — как иронично. Но самое главное заключалось в том, что Рудольфус был совершенно не в том положении, чтобы отказаться от такого великодушного предложения.

За последующие три четверти часа Боунс не проронил больше ни слова и влил в Рудольфуса два чайника чая. Разливавшееся по телу тепло заставило Рудольфуса снова чувствовать себя человеком, а не какой-то продрогшей собакой.

— Что может быть лучше в разведке, чем верный враг, не так ли? — усмехнулся Рудольфус, расслабленно откидываясь на спинку стула.

— Когда ты молчишь — кажешься гораздо приятнее, — фыркнул Боунс.

— Наложишь на меня Силенцио?

— Какой же ты придурок, Лестрейндж…

— Но Ж.А.Б.А. на «Превосходно» ты сдал только с моей помощью.

— Уверен, что это то, о чём мы должны сейчас говорить? — Рудольфус пожал плечами, и Боунс продолжил: — Тебя оглушили свои же, Лестрейндж.

— Малолетние неврастеники промахнулись.

— Ты уверен в этом? — серьезным тоном спросил Боунс, и Рудольфус задумался. Не мог же Эйвери спровоцировать всё, дабы устранить того, кто мешает ему пробиться поближе к Лорду?.. Или это как раз Боунс решил воспользоваться ситуацией?..

— Надеешься убедить меня побежать каяться к Дамблдору, Эдгар? — прищурился Рудольфус.

— Упаси Мерлин, Руди, — выставил вперед руки Боунс. — Просто мне бы не хотелось, чтобы ты когда-нибудь погиб... вот так.

— Я тоже. Так что просто больше не пойду в разведку с мудаками.

— Меня всегда восхищала твоя способность шутить даже в таких ситуациях, — улыбнулся Боунс

Рудольфус тоже улыбнулся, понимая, что действительно скучал по Боунсу: по пьянкам в пустых классах Хогвартса, спорах о правильном устройстве мира, полётах наперегонки по квиддичному полю. Это было совсем в другой жизни. В которой еще не началась война, сделавшая их врагами.

— При следующей встрече будь осторожнее: я могу использовать и более опасные заклинания, — вставая и отряхиваясь, резко произнес Рудольфус.

— Ты тоже, — хмыкнул Боунс, — в следующий раз я могу оставить тебя в канаве.

Они обнялись, и Рудольфус быстро аппарировал домой, пока предательское сознание не превратило «верного врага» в «старого друга». Ничем хорошим это закончиться не могло — Рудольфус уже давно сделал свой выбор.

Главное теперь самостоятельно подбирать участников разведывательных групп — мало ли где он может оказаться после другого подобного приключения.