На развалинах древнего замка, обнявшись, сидели две человеческие фигурки. В этой пустоте, образовавшейся после битвы, они выглядели потерянно и одиноко. Но они были друг у друга, и сейчас им был больше никто не нужен.

— Гермиона… — рыжий парень обнял за плечи сидевшую рядом с ним девушку с каштановыми волосами, заплетенными в косу. Одна непослушная прядка выбилась из прически, но Рон бережным движением заправил ее той за ухо. — Гермиона, каким образом это все случилось?

Его голос звучал глухо. Гермиона знала, о чем он говорит, что имеет в виду. Ей не надо было никаких пояснений. Она подтянула к себе ноги, обняв колени, будто продумывала ответ. И вдруг разрыдалась, уткнувшись в плечо Рона. Тот стал неловко гладить ее по плечу, крепче прижимая к себе.

— Гермиона… Ну что ты?.. — он не знал, что сказать, и поэтому ощущал себя довольно неловко.

— Я до сих пор не могу поверить… — она слегка отодвинулась от него, стараясь скрыть слезы, которые текли по ее лицу. — Не могу поверить, что столько людей умерло… А ведь ими могли быть и мы…

Гермиона мелко дрожала, и Рон приобнял ее.

— Тебе не холодно? — спросил он, аккуратно вытирая слезы с ее щек.

Гермиона то ли кивнула, то ли наоборот мотнула головой, прижимаясь к Рону.

— Давай, я трансфигурирую нам плед, — предложил он, снимая с себя свитер и доставая волшебную палочку.

— А ты умеешь? — Гермиона посмотрела на Рона, и на секунду ее лицо приобрело самое обычное скептическое выражение. Тот про себя выдохнул: Гермиона осталась прежней, привычной и такой… родной.

— М-м… Ну, я никогда раньше не пробовал, но, может, получится, — неуверенно произнес Рон, потупив взгляд.

Гермиона хмыкнула, будто говоря: «Ну, попробуй». Рон взял волшебную палочку, поднес ее к свитеру и что-то прошептал. Но ничего не вышло. Только из палочки вылетело на шерстяную ткань несколько золотых искр.

— Рон! Ну как ты держишь палочку?! — Гермиона возмущенно взяла руку Рона в свою. Он вздрогнул; по коже пробежало тепло, разлившееся по всему телу. — МакГонагалл же говорила: сначала круговое движение, а уже затем — заклинание. А ты делаешь все наоборот.

Рон пожал плечами. Он никогда не был силен в трансфигурации, поэтому и не сильно надеялся, что сейчас у него получится превратить свитер хотя бы в половую тряпку.

Гермиона же сделала рукой Рона, в которой тот держал палочку, какой-то небольшой взмах и произнесла заклинание. Свитер в ту же секунду превратился в ярко-алый плед. Правда, буква «R» так и осталась на нем, но это было уже не так важно.

— Вау! У меня получилось! — Рон потрясенно оглядывал свою руку.

— Точнее, у меня, — хмыкнула Гермиона, но потом ее голос смягчился. — Хотя знаешь, у меня без тебя бы ничего не получилось.

— Да? — Рон удивленно поднял на Гермиону глаза. Та смотрела на него совершенно серьезно.

— Да, — кивнула она. — Всю эту войну ты придавал мне сил. Моральных, конечно. Ты смотрел на меня таким взглядом… таким, что я сразу понимала: если я сделаю что-то не так… — она замялась.

— Если я сделаю что-то не так… то ты просто рассмеешься.

— Если бы ты сделала что-то не так, я бы просто сказал: «Ты сможешь. Ты же Гермиона», — возразил Рон.

— Ну, или так, — Гермиона усмехнулась. — В любом случае, без тебя бы я уже давно просто сдалась.

Они с минуту помолчали, глядя в разные стороны. Ни один из них не знал, что сказать. Да и нужны ли сейчас им были слова?

В конце концов Рон повернулся и накинул Гермионе на плечи плед, о котором они за разговором совершенно забыли. Она повернула к нему голову.

— Знаешь, Гермиона, когда мы вернемся домой, я обязательно выучу все, что упустил на уроках МакГонагалл, — произнес Рон и улыбнулся. — Ты же мне поможешь, да?

— Разумеется, — Гермиона тоже улыбнулась. — Но почему же мне не начать учить тебя прямо сейчас?..

Рон взял ее за руки и притянул как можно ближе к себе. Ее карие глаза смотрели прямо в его.

— Потому, что сейчас у меня на тебя немножко другие планы… — с этими словами он невесомо коснулся своими губами ее губ, сильнее прижимая к себе.

Предутренняя заря занималась над руинами Хогвартса, но две фигурки — парень и девушка — не обращали на нее никакого внимания. Они были слишком заняты друг другом.