Пропавшие. Пыль. Провал. Они потерпели неудачу. Они подвели не только весь мир, но и его семью, причем по-крупному.

После того как парень, которого он считал сыном, превратился в пыль прямо у него в руках, у Тони все еще оставалась надежда, что его жена и приемная дочь остались невредимыми. И когда он наконец вернулся на Землю и воссоединился с Пеппер, он узнал, что Гермиона тоже превратилась в пыль. И это чуть не сломило его окончательно.

Тони недолго успел побыть опекуном Гермионы, но уже глубоко полюбил ее. Она действительно стала для него дочерью, а теперь она пропала. Вместе с половиной населения планеты. Тони должен был считать себя счастливчиком, что Пеппер не распылило, иначе какой смысл жить? Торчать тут в одиночестве?

Он сел в кресло, завернувшись в одеяло, все еще приходя в себя после полета в космосе. Тони вертел палочку Гермионы между пальцами. Пеппер отдала ее ему, когда он попросил. Его девочки сидели вместе дома, ожидая вестей и их возвращения, когда Гермиона просто исчезла, и осталась только палочка.

Тони покачал головой и закрыл глаза. Откинулся на спинку кресла, и слезы покатились по его щекам. Тони оплакивал потерю своих детей. Семьи, о которой он так мечтал. Семьи, которую потерял.

Тони увидел, что вокруг начали открываться порталы. Беннер сделал это. Он отменил Щелчок. Повернул его вспять. Все, кто исчез после того, как они проиграли Таносу, вернулись. Тони с трепетом и волнением наблюдал, как Баки и ваканданцы возвращаются. Он чуть не заплакал, когда увидел, как Питер, покачиваясь, вышел вместе с космическими пиратами. А потом его сердце забилось еще сильнее, когда появились Пеппер с Гермионой.

Тони вдруг почувствовал невероятный прилив сил и энергии. Они смогут выиграть. Черт, они смогут выиграть! Он улыбнулся, наблюдая, как вся армия Ваканды обрушивается на войска Таноса, сорвал с головы шлем и принялся сражаться с удвоенной силой.

Когда Тони надел перчатку на руку, он на секунду остановился. Рука Беннера была разрушена. Он знал, что самому щелкнуть пальцами — самоубийство. Но что еще он мог сделать? Танос побеждал. Если он хочет спасти мир, то это его шанс. Тони должен был это сделать. Он оглянулся и увидел, как Пеппер и Гермиона сражаются спина к спине, и его сердце разбилось. Он только что вернул свою дочь, даже не успев толком воссоединиться с ней. Посмотрел в другую сторону и увидел, как Питер бьется рядом с Кэрол Денверс. С его детьми все будет в порядке. Питер и Гермиона будут в порядке. Тони знал, что они оба присмотрят за Морган и позаботятся о том, чтобы она услышала все истории о своем отце. Питер возьмет ее в свои паучьи приключения, а Гермиона покажет магию.

Тони замер.

Гермиона покажет магию.

Гермиона была ведьмой! Она пришла из волшебного мира!

Тони посмотрел на нее снова, стрелявшую из палочки заклятиями, сражающуюся против сил Таноса. Он вспомнил, как они нашли ее всю израненную, но пришли волшебники и вылечили ее.

Внезапно он почувствовал себя более уверенным и довольным принятым решением. Теперь он не собирался колебаться. Потому что все будет хорошо.

Тони поднял руку и щелкнул пальцами.

Гермиона сидела на крыльце своего нового дома. Ей требовалось время, чтобы привыкнуть к жизни за городом. Она скучала по штаб-квартире Мстителей, несмотря на то, что жила там только часть времени до поступления в школу. И, конечно, еще она пыталась осмыслить произошедшее после прыжка во времени.

Хотя пять лет не были столь значительными, как почти двадцать, через которые она прыгнула, когда на нее обрушилось проклятие Долохова в комнате времени, это все же был немалый срок. И после разговора с Пеппер Гермиона решила, что не хочет возвращаться в Ильверморни. После всего, что случилось, и после того, как она однажды уже привыкла к новой жизни, она просто не хотела уходить. После битвы с Таносом Гермиона поискала необходимую информацию и выяснила, что может закончить учебу самостоятельно. Пеппер поддержала это решение. Гермиона полагала, что ее приемная мать очень хотела удержать дочь рядом. Ведь в течение пяти лет она думала, что та потеряна навсегда. Гермиона чувствовала себя виноватой, используя это желание Пеппер себе на пользу, но она тоже просто хотела быть дома.

— Миона, — позвал ее тихий голос со стороны дома.

Она обернулась и увидела свою младшую сестру, Морган, застывшую в дверном проеме. Это было еще одной причиной, почему она приняла решение не возвращаться в школу и не начинать год-до-Щелчка заново. Желание узнать сестру стало самым главным. Объяснить ей, какого черта происходит, оказалось проще, чем она думала, но, если твой отец — Железный человек, «верить» — это вообще просто.

— Да, Морган?

— Папа зовет тебя.

Гермиона улыбнулась и поднялась с крыльца, проходя в дом. Направляясь в его комнату, она вспомнила битву, произошедшую всего несколько недель назад, и едва сдержала слезы, думая о том, как чуть не потеряла Тони в тот день.

Гермиона с ужасом смотрела, как Тони надевает на руку перчатку Таноса. И бросилась к нему, когда поняла, что именно он собирается сделать. Она не очень хорошо осознавала, что происходит, но знала, что если он это делает, то значит готов пожертвовать собой. Гермиона была всего в паре футов от Тони, когда он посмотрел на нее и слегка улыбнулся, щелкнув пальцами.

Она резко остановилась, когда ослепительный свет залил все вокруг, но как только снова смогла видеть, бросилась к своему приемному отцу, падая на колени рядом с ним.

Где-то в глубине сознания она отметила, что битва вокруг вдруг остановилась, но заставила себя не обращать на это внимание. Гермиона сфокусировалась на Тони, едва державшегося за жизнь.

— Привет, малышка, — проговорил он с трудом. — Добро пожаловать домой.

Гермиона не смогла сдержать слез.

— Что ты наделал?

— Спас мир. Сработало же? — ответил Тони. Его губы растянула фирменная ухмылка, но она не смогла обмануть Гермиону. Тони было невыносимо больно. Больше, чем он хотел показать.

— Ты чертов идиот! — произнесла Гермиона сквозь слезы. — О чем ты только думал?

— Что моя дочь — ведьма. И, возможно, она сможет это исправить, — подмигнул он ей.

Гермиона выпрямилась и немедленно послала срочный Патронус в МАКУСА, затем снова направила палочку на Тони и наложила на его тело заклинание стазиса. Она едва заметила, как Пеппер и Питер подошли к ним. Гермиона просто ждала, когда кто-нибудь придет и поможет ее отцу.

И лишь когда волшебники из МАКУСА аппарировали и пробрались к ним по полю битвы, только тогда она позволила себе расслабиться.

Гермиона постучала и вошла в комнату Тони. Она посмотрела на него, сидящего в кровати, выглядящего значительно лучше, чем раньше. Колдомедики хорошо знали свою работу. Гермиона не знала, что именно они сделали с ним, но это спасло Тони. Они лишь сказали ей, что обычно не работают с магглами, но МАКУСА приказало сделать все возможное, чтобы спасти Железного человека. И им это удалось.

— Привет, малышка, — сказал Тони.

— Привет, Тони, — ответила она, с улыбкой закрывая за собой дверь. — Морган сказала, ты хотел меня видеть.

— Да, подойди, — он похлопал по кровати рядом с собой.

Когда Гермиона села рядом, он обнял ее, притягивая ближе.

— Я слышал, ты не хочешь возвращаться обратно в школу.

— Ну, они хотят, чтобы я все начала заново, даже несмотря на то, что я успела закончить часть года до Щелчка, — кивнула Гермиона. — Все мои новые друзья уже выпустились и переехали, ведь прошло пять лет. А я должна начинать все заново. Снова. И, — она замолчала, сглотнув комок в горле, — я не хочу оставлять тебя. Я едва не потеряла тебя и просто не могу заставить себя уехать на большую часть года. Я говорила с Пеппер, она не против. Мы найдем способ, чтобы я могла закончить учебу здесь. Может быть, сдам экзамены пораньше.

— Эй, — сказал Тони, прижав ее к себе крепче, — я не пытаюсь отговорить тебя. Я на самом деле очень рад, что ты решила именно так.

— Правда? — спросила Гермиона, посмотрев на Тони.

— Да, — ответил он. — Я ведь думал, что потерял тебя навсегда, и прожил с этим чувством пять лет. Пять. Лет. Честно, я не ожидал, что выживу в последней битве с Таносом. Так что теперь, когда мы оба здесь и находимся под одной крышей, мысль о том… — его голос дрогнул. Он прочистил горло и попробовал снова: — Мысль о том, что ты будешь в школе девяносто процентов времени, заставляет меня паниковать. Ты была в школе, когда Танос вторгся в первый раз, а потом исчезла. Я хотел бы, чтобы все мои дети были рядом, в моем доме, где я могу следить за ними. По крайней мере, какое-то время. В этом же есть смысл?

— Еще какой, — кивнула она, устраивая голову на его плече. — Означает ли это, что Питер тоже переедет сюда? — спросила Гермиона улыбаясь, впрочем, уже зная ответ.

— Черта с два! — воскликнул Тони. — Питер может приезжать, оставаться на выходные, но вы двое всегда будет на глазах, а у ПЯТНИЦЫ глаза кругом. Везде.

Гермиона рассмеялась.

— Мы будем себя хорошо вести, обещаю.

— Это в твоих же интересах. Я знаю, вы оба были разлучены на пять лет, но контролируйте свои подростковые гормоны.

— В этом-то все и дело. Я знаю, что мы были в разлуке пять лет, но для нас словно ничего и не изменилось.

— Отлично, — ответил Тони. — Это заставляет меня чувствовать себя лучше. Потому что пять лет без вас были сущим адом.

— Прости, — прошептала Гермиона.

— Ты не должна извиняться. Я должен извиняться перед тобой. Мне не удалось победить Таноса, обрекая мир на гибель, и я был наказан за это потерей моего ребенка.

— Ты не виноват. И никто не винит тебя. Особенно после того идиотского поступка, когда ты решил принести себя в жертву ради спасения мира.

Тони улыбнулся.

— Ну что сказать? Мне нравится быть героем.

— Ты собираешься продолжать быть супергероем? Пеппер сказала, что ты решил выйти из игры после Щелчка.

— Да, — ответил Тони без колебаний. — С меня хватит. У меня есть, о ком думать — Морган и ты. Я хочу видеть, как вы растете и преуспеваете. Я знаю, что ты почти выросла, но просто больше не хочу подвергать опасности нашу семью. Я вернусь к управлению компанией и буду простым скучным бизнесменом.

— Ты никогда не будешь скучным, — сказала Гермиона. — Я знаю это. Мы живем вместе почти год.

— Ты права, — произнес Тони, — я слишком крут, чтобы быть скучным.

Гермиона рассмеялась. После этого она притихла и просто наслаждалась тем, что снова могла сидеть рядом с Тони.

— Я люблю тебя, пап, — проговорила она тихо через какое-то время.

Гермиона почувствовала, как напрягся Тони. Это был первый раз, когда она назвала его папой. Когда он заговорил, его голос был хриплым от волнения.

— Я тоже люблю тебя, малышка. Я тоже тебя люблю.

— Напомни мне еще раз, почему я отпускаю тебя? — спросил Тони, помогая Гермионе упаковывать вещи.

— Потому что вы с мамой согласились, что мне будет полезно выходить из дома и общаться с детьми моего возраста, а не только с Питером. И что я должна увидеть мир, пока молодая, — ответила Гермиона, улыбаясь.

Тони вздохнул.

— Не помню, чтобы говорил подобное. Я считаю, мне стоит поехать в качестве сопровождающего.

— Не думаю, что они позволят тебе. Технически я не хожу в эту школу, и тебе и так пришлось использовать связи, чтобы я смогла поехать вместе с Питером.

— Мне не нравится, что ты отправляешься в отпуск со своим парнем без присмотра ПЯТНИЦЫ.

— Однажды ты должен начать нам доверять, пап. Мы почти взрослые, — покачала Гермиона головой.

— Знаю-знаю. И когда-нибудь я это сделаю. Просто это сложно. Я все еще не готов к тому, что ты станешь взрослой. Все происходит слишком быстро.

— Ну, это случается, когда удочеряешь подростка, — улыбнулась Гермиона.

— Что ж, тогда мне надо найти способ удержать Морган от взросления. Я просто зайду в мастерскую и посмотрю, смогу ли что-нибудь сделать...

— Папа! — рассмеялась она.

— Хорошо, никакого фонтана молодости. Могу ли я сказать, чтобы ты была осторожна и не позволяла Человеку-пауку выпендриваться?

После Щелчка прошел почти год. Питер вернулся к учебе в школе и приезжал в гости по выходным. Гермиона закончила обучение, сдала ЖАБА и собиралась найти магическую работу. Питеру же оставался год до выпуска, но он не спешил в реальный мир, что было абсолютно нормально. Он продолжал утверждаться в качестве «дружелюбного соседа Человека-паука» в городе и все еще не был уверен, чем хочет заниматься после окончания школы. Тони настаивал на том, чтобы он пошел в науку и работал на него, но Питер не был на сто процентов уверен, что это именно то, чем бы он хотел заниматься.

Гермиона, напротив, точно знала, что хотела бы работать вместе со своим отцом, чтобы найти новые инновационные пути, позволяющие комбинировать магию и науку. Поэтому вместо того, чтобы уехать в колледж, приняла решение пройти стажировку под началом Тони и взяла несколько онлайн-курсов для получения степени инженера. До того, как она оказалась в будущем, еще в разгар магической войны, Гермиона всегда думала, что в итоге ее жизнь сосредоточится исключительно в волшебном мире. Однако путешествие в будущее, Скачок и удочерение замечательной маггловской семьей изменили эту траекторию.

— Питер не собирается брать костюм, — ответила Гермиона, застегивая чемодан.

Тони застыл в полудвижении и уставился на нее. Его лицо внезапно стало очень серьезным.

— Что значит он не собирается брать костюм?

— Он сказал, что хочет отдохнуть от роли Человека-паука. Побыть обычным подростком какое-то время, — пожала она плечами.

— Но ты возьмешь волшебную палочку с собой, правда? Ты же не собираешь тоже побыть обычным подростком?

Гермиона покачала головой.

— Нет. Я, конечно же, беру палочку. Это очень странное чувство, если она не со мной. Плюс на меня не давит необходимость быть супергероем, в отличие от Питера.

— Кто давит на него? Фьюри? — спросил Тони.

— Он не очень-то хочет говорить об этом. Когда мы вместе, Питер старается забыть о том, что происходит в Нью-Йорке, и просто побыть со мной. Правда это немного расстраивает. Я бы хотела, чтобы он открылся и рассказал о своих чувствах.

— У вас все нормально? — Тони сел на кровать Гермионы.

Гермиона вновь пожала плечами.

— Не знаю, — ответила она. — Перед Щелчком все было прекрасно. Я чувствовала, что, возможно, между нами происходит что-то важное, хотя мы и были вместе недолго. Питер был моим лучшим другом. А теперь? Сейчас я вижу его значительно чаще, но почему-то чувствую, будто мы отдалились. Питер почти всегда рассеян и не хочет говорить о том, что его беспокоит. Вместо этого он постоянно твердит про школу и что Хэппи, похоже, влюблен в тетю Мэй, и та тоже, возможно, заинтересована в нем.

— Хэппи и Мэй? Серьезно? — переспросил Тони, а затем встряхнул головой. — Не имеет значения. Если между вами все не так гладко, почему ты хочешь поехать с Питером? — он помолчал. — Ты же не хочешь расстаться с ним посреди Европы?

— Я не хочу с ним расставаться. Я просто… — Гермиона вздохнула, подбирая слова. — Я просто надеюсь, что эта поездка поможет оживить наши отношения. Что так мы сможем воссоединиться. Что если мы уедем отсюда, подальше от проблем, связанных с ролью Человека-паука, возможно, он откроется мне и расскажет о том, что его беспокоит. Может, он думает, что ПЯТНИЦА на самом деле работает на Фьюри или что-то в этом роде?

Тони махнул Гермионе, чтобы она села рядом с ним на кровать, и затем обнял ее за плечи, притягивая к себе.

— Послушай, малышка. Ты молода. Тебе всего семнадцать. Я знаю, как иногда тяжело что-то забыть, особенно, когда ты такая умная и зрелая. Но я не хочу, чтобы ты чувствовала, будто обязана оставаться с одним человеком навсегда. Я знаю, он был тем, кто нашел тебя и привел в наши жизни. И всегда буду ему за это благодарен. Однако, если вы отдаляетесь друг от друга, это вполне можно понять.

Гермиона положила голову ему на плечо.

— Я знаю. И стараюсь почаще напоминать себе об этом. Просто… — она сделала глубокий вздох. — Мы ровесники. И я люблю его. Но не знаю, чувствует ли он то же самое, — Гермиона всхлипнула. — Он много говорит об одной девушке из его класса, Эм Джей, и я переживаю, что, возможно, эта поездка — ошибка. Мы едем в Европу с его друзьями. Я увижу его и Эм Джей вместе и пойму, что причина его отстраненности в том, что он обсуждает проблемы с кем-то еще. И что он порвет со мной, увидев нас с ней рядом.

— Если он сделает это, он сумасшедший. И покойник. Сумасшедший покойник, — ответил Тони.

— Возможно, мне лучше остаться дома.

— Нет, — ответил Тони. — Ты поедешь. Ты заслужила эту поездку. Вдруг ты найдешь новых друзей среди ребят из этой шикарной научной школы, почему нет? А если Питер разобьет тебе сердце, позвони мне, я приеду, и мы завершим путешествие вдвоем. Только ты и я.

Гермиона улыбнулась, утирая слезы.

— Хорошо, я поеду.

— Отлично. Звони мне каждый вечер, чтобы я знал, что ты в порядке во всех смыслах — и физически, и эмоционально.

— Хорошо.



Питер смотрел, как Гермиона входит в свой номер в отеле, в котором они остановились в Венеции. Мистер Старк (не Тони, как тот еще раз сообщил в аэропорту) снял ей отдельную комнату на всю поездку. Питер не знал: это потому, что Старк не хотел, чтобы кто-то узнал, что Гермиона — ведьма, или потому, что он как-то установил шпионскую программу в ее сумку или комнате. Мысль о том, что ПЯТНИЦА тоже будет в этой поездке, приводила его в иррациональное бешенство.

После Скачка мистер Старк стал защищать Гермиону еще сильнее. Она даже оставила школу и перешла на самостоятельное домашнее обучение. И когда Питер приходил увидеться на выходных, все было по-другому. Теперь они больше никогда не оставались наедине. Питер постоянно чувствовал, что за ними наблюдают. Будто мистер Старк совсем не доверял ему. И это особенно ранило, ведь он по прежнему видел в Тони Старке отца.

Питер умолял Гермиону поехать с ним в Европу, а когда она согласилась, все равно очень удивился. Он был уверен, что никогда не сможет провести время со своей девушкой без присмотра ее семьи. Так как Мэй тоже распылило, ему, в отличие от Гермионы, не пришлось иметь дело с гиперопекой. Питер очень хотел спросить, почему родители заставили ее бросить школу, но не хотел, чтобы те его услышали. Он решил, что мистер Старк больше никогда не хочет разлучаться с Гермионой и потому натянул поводок. К тому же Тони Старк теперь почти всегда испепелял Питера взглядом, и тот не понимал почему. Ему казалось, что он нравился Тони, но, по всей видимости, это было не так.

Все, чего Питер хотел — поговорить наедине с Гермионой обо всем, что происходит в его жизни. О том, как нелегко быть Человеком-пауком. О том, какое решение ему принять — должен ли он присоединиться к Мстителям официально? Но так как они с ней никогда не оставались наедине, он не ощущал себя достаточно комфортно, чтобы высказать свои переживания вслух.

Питер чувствовал, что Гермиона отдаляется, и ему это не нравилось. Он должен был найти способ восстановить между ними прежнюю связь. Напомнить ей, что он любит ее. Или же, как только Гермиона поступит в колледж и пройдет стажировку у отца, это будет конец. Она поймет, что у нее больше нет времени на него, и просто порвет с ним.

Он открыл дверь в свой номер и бросил сумки на кровать.

— Нед, мне нужно, чтобы ты исчез на час, — проговорил Питер.

— Зачем? — спросил Нед. — Твоя девушка живет в отдельной комнате. Иди к ней, если хочешь целоваться или что-то в этом роде.

— Чувак, ее отца мало волнуют мои желания, и именно поэтому у нее отдельная комната. Я просто хочу провести час со своей девушкой, не беспокоясь о том, что мистер Старк что-нибудь услышит.

— Ах да, я забыл, что Старк — параноик, переживающий, что ты лишишь девственности его дочь, — хмыкнул Нед.

— Ага. Я не могу взять ее за руку рядом с ним без того, чтобы он не начал кашлять. Это немного раздражает, знаешь ли.

Нед кивнул.

— Звучит, как слишком сложные отношения. Она живет так далеко от тебя, и вы не остаетесь наедине. Ты не думал, что проще было бы встречаться с девчонкой из нашей школы? Эм Джей в последнее время строит тебе глазки. Это были бы очень простые отношения. Она ходит в твою школу. Ты видишь ее каждый день. И держу пари, что ее отец не сумасшедший. Просто порви с этой, как там ее зовут, и покончи с этим.

Питер прищурился.

— Я не хочу расставаться с Гермионой. И меня не интересует Эм Джей. Тебе просто не нравится Гермиона, потому что вы никогда не встречались. И еще ты ревнуешь из-за того, что у меня появился кто-то ближе тебя.

— Думаешь? — спросил Нед. — Ты только что сказал, что никогда не был с ней наедине.

— Ну, — протянул Питер. — Я много времени провожу с ней наедине, мы говорим обо всем подряд и по-настоящему наслаждаемся нашими выходными вместе. Я люблю ее. Когда мы будем в Париже, я планирую подняться на Эйфелеву башню, признаться в любви и дать ей это, — он сунул руку в карман и вытащил коробочку с кольцом.

— Вот дерьмо! — завопил Нед. — Ты собираешься сделать предложение?! Чувак, нам же только семнадцать. Впереди целый год в школе. Ты сошел с ума?

— Я не собираюсь предлагать ей выйти за меня замуж, — объяснил Питер. — Это помолвочное кольцо. Так я пообещаю ей быть более открытым и честным и скажу, что люблю. И, возможно, когда-нибудь в будущем мы поженимся.

Нед замотал головой.

— Неважно. Все равно звучит безумно. У тебя вся жизнь впереди. Вокруг миллионы девчонок. Разве ты не хочешь посмотреть, кто еще есть? Например, Эм Джей?

— Какого черта ты вдруг пытаешься навязать мне Эм Джей? — раздраженно спросил Питер.

Нед пожал плечами.

Питер прищурился. И тогда Нед сломался:

— Ладно. Она сказала мне, что серьезно запала на тебя и во время этой поездки хочет предложить встречаться. Она считает тебя привлекательным и интригующим. Я сказал ей, что ты откажешь, потому что встречаешься с какой-то девушкой на расстоянии. Но она ответила, цитирую: «Мы с Питером постоянно болтаем, и он ни разу не упомянул свою девушку. Значит, у них несерьезно».

— Что ж, — Питер вздохнул, — я не знаю, с чего Эм Джей решила, будто у нее есть шанс. Я планирую проводить все свое время в этой поездке с Гермионой. Мне нужно это. Так что не мог бы ты (пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста!) найти себе какое-то другое место на часок сегодня вечером? Чтобы мое кольцо было принято с хотя бы каким-то положительным откликом, я должен начать проводить с ней время прямо сейчас.

— Ладно, — уступил Нед. — Только возьму фотоаппарат. Иду на пешую экскурсию через пятнадцать минут. Это позволит тебе пару часов побыть с ней. Удовлетворен?

— Да, очень, — улыбнулся Питер. — Напишу Гермионе, чтобы она приходила, а затем ты уйдешь, и я буду счастлив. И она будет счастлива. И мы будем...

— Счастливы? — закончил за него Нед.

— Ага.

Питер достал из кармана телефон и отправил Гермионе сообщение. Он задвинул чемодан под кровать и растянулся поперек нее, приготовившись ждать. Но не прошло и минуты, как раздался стук в дверь.

Питер встал, чтобы открыть ее, так как Нед все еще рылся в сумке в поисках фотоаппарата, и он был уверен, что это Гермиона. Однако, открыв дверь, увидел Эм Джей, а не Гермиону.

— Эм Джей? — смущенно спросил он. — Что ты тут делаешь?

— Как дела, ботаны? — сказала она, входя в комнату и захлопывая за собой дверь.



Стоило Гермионе открыть дверь, как она увидела красивую девушку, стучащую в номер Питера. Она замерла в дверях, наблюдая, как Питер открывает дверь, а девушка входит и закрывает ее за собой. Гермиона почувствовала, как у нее сжалось сердце. Это Эм Джей, подруга Питера? Та самая, из-за которой он скорее всего собирается порвать с ней? Зачем же еще тогда ему просить ее прийти к нему, если там будет и другая девушка тоже? Неужели она должна была увидеть, как Эм Джей входит в его комнату? Питер таким образом послал ей сообщение?

Гермиона захлопнула дверь, оставаясь в номере. Она не хотела идти туда и стоять рядом с Эм Джей, давая Питеру возможность сравнить их в первый же день поездки. Если Питер хочет ее видеть, ему придется зайти к ней в номер.

Захочет ли он?..

Гермиона прижалась спиной к двери и сползла на пол, подтянула колени к груди и, уткнувшись в них лицом, заплакала.



Питер перестал слушать Неда и Эм Джей через двадцать минут. Похоже, Нед решил не идти на экскурсию, а Эм Джей не понимала намеков, что Питер не хочет с ней разговаривать. Все время, пока она находилась в их номере, он замечал, как она смотрит на него. Как близко села рядом. Легкие прикосновения к его руке. Как он мог не видел этого раньше? Вероятно потому, что не старался увидеть. У него была девушка, которую он любил. Зачем ему другие, пусть даже и флиртующие с ним?

Кстати, о ней. Где Гермиона? Почему она не пришла, как он просил? Питер снова проверил телефон, но экран был пуст. Гермиона ничего не написала и не ответила на его сообщение. Ее номер был напротив его. Она должна была быть там, когда…

— Черт… — прошептал Питер.

— Что? — переспросила Эм Джей, прерывая свой рассказ.

— Ничего, — ответил он. — Я должен увидеть Гермиону. Я, эм… поговорим позже.

— Кто такая Гермиона? — спросила Эм Джей.

— Моя девушка.

— Стой, твоя девушка тоже поехала? Она дочь Тони Старка, да?

— Да.

— Не могу поверить, что ты встречаешься с дочерью Тони Старка, — рассмеялась Эм Джей. — Вы начали после Скачка?

— Нет, — Питер покачал головой в ответ. — Вообще-то за несколько месяцев до него. Мы вместе, если не считать пятилетний разрыв, чуть больше года.

— Серьезно? — она нахмурилась. — Почему ты никогда не рассказывал о ней?

Питер вздохнул.

— Не знаю. Она не ходит в нашу школу, никто толком ничего не знает о ней, поэтому я предположил, что никому это неинтересно.

— Или потому, что ты не испытываешь к ней достаточно сильных чувств. Подумай об этом. Зачем же еще тогда ты флиртовал со мной?

Эм Джей наклонилась вперед, сокращая расстояние между ними, и поцеловала Питера.



Гермиона не сдвинулась со своего места у двери. Она не знала, как долго просидела так, но чувствовала будто прошел не один час. Гермиона больше не плакала, но все еще чувствовала себя… онемевшей. Но затем раздался глухой стук в дверь, и это заставило ее оторвать взгляд от колен. Когда она уже собиралась встать и посмотреть, кто это, дверь в ее комнату распахнулась, оттолкнув ее в сторону, и Гермиона упала на пол. Она едва успела среагировать, как почувствовала, что кто-то споткнулся о нее и растянулся рядом.

Это был Питер.

— Питер?

— Гермиона! — воскликнул он. — Прости! Что ты делаешь на полу?

Гермиона поднялась и села.

— Сижу. Что ты делаешь в моем номере?

— Почему ты не пришла? Нед собирался пойти на экскурсию, и комната была бы в нашем полном распоряжении.

— Ты знаешь почему, — ответила Гермиона сорвавшимся голосом.

— Постой, ты что плакала? — нахмурился Питер.

Гермиона опустила голову. Через минуту до него дошло.

— Вот дерьмо! Ты видела Эм Джей? Жаль, что ты не пришла, возможно, тогда...

— «Возможно, тогда» что? Ты бы смог увидеть нас рядом и выбрать ту, что получше?

— Что? — непонимающе переспросил Питер. — С чего бы мне вас сравнивать? Я хотел сказать, что, возможно, тогда бы Эм Джей поверила мне, когда я сказал, что я в серьезных отношениях с девушкой, и не поцеловала бы меня.

— Ты целовал ее! — закричала Гермиона, неестественно выпрямляясь.

— Нет! Она поцеловала меня. И как только она это сделала, я сбежал оттуда к чертовой матери и направился прямиком сюда!

Гермиона встала и отошла от Питера в противоположную сторону комнаты. В груди что-то болезненно сжималось. Она почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Знала же, что нечто подобное должно произойти. Просто знала — и все.

— Я должна была довериться инстинктам и никуда не ехать, — проговорила она, еле сдерживая слезы.

— Что?.. Почему? — спросил Питер, поднимаясь. — Я думал, что ты рада поехать со мной. Побыть наедине. По крайней мере, я был взволновал именно поэтому.

— Хочешь, чтобы я поверила, будто ты волновался, надеялся провести время вместе после того, как ты месяцами отталкивал меня?

— Я отталкивал тебя? Это ты отталкивала меня! Именно поэтому я умолял тебя поехать! Чтобы мы могли провести немного времени вместе. Без твоего отца или ПЯТНИЦЫ, шпионящими за нами. Чтобы мы могли разжечь наши чувства. У нас никогда не было шанса быть просто нами, понимаешь? Мы начали встречаться незадолго до Скачка, и, стоило нам вернуться, мистер Старк стал так опекать тебя... Он попросил тебя уйти из школы...

— Он не просил меня этого делать, — прервала его Гермиона. — Я сама решила не возвращаться. Мой отец почти умер, спасая нас от Таноса. Я отсутствовала пять лет, и просто не захотела его покидать. Я была в школе, когда Танос появился в первый раз. Мама позвонила мне в тот момент, когда папа оказался в космосе. Знаешь, как это страшно, когда люди, которых ты любишь, улетают в неизвестность, а ты так далеко, что ничего не можешь с этим поделать?! Поэтому я решила не возвращаться. Чтобы быть дома. Просто на всякий случай. Так что не вини моего отца в том, что я решила учиться дома. Он хочет лишь опекать дочь, которую, как он думал, он потерял навсегда. Это нечестно.

— Ты знаешь, что действительно нечестно? Не иметь возможности остаться наедине со своей девушкой.

— Питер… — начала Гермиона.

— Нет, послушай. Ты знала, что ты моя первая настоящая девушка? Конечно же, ты знала, мы обсуждали это. И все, чего я хочу, это относиться к тебе, как к девушке. Пригласить тебя на свидание. Взять за руку. Поцеловать. Знаешь, все эти штуки, что делают люди в отношениях. Вместо этого все время мы проводим у вас дома, где не можем даже приблизиться друг к другу на пару дюймов, прежде чем твой отец будет предупрежден и войдет к нам! — крикнул Питер. — Тебе почти семнадцать! Это немного странно, что он не воспринимает тебя, как взрослого человека.

— Если ты настолько несчастлив, почему ты все еще со мной? — спросила Гермиона.

— Потому что ты мне нравишься. Мне нравится быть с тобой. Я… — он вдруг замолчал. — Я просто очень расстроен сложившейся ситуацией. И я хотел, чтобы ты пришла ко мне сегодня вечером, чтобы мы могли провести время вместе. Просто немного времени вместе. Вот и все. А ты так и не появилась.

— Потому что Эм Джей пришла первой.

— Я не приглашал ее, — отрезал Питер. — Она просто появилась перед моей дверью.

— И поцеловала тебя. Почему она считает, что имеет право целовать тебя? — спросила Гермиона.

Питер потупил взгляд.

— Именно поэтому я не хотела ехать. Вот почему я так упорно сопротивлялась, — сказала Гермиона, и слезы потекли по ее щекам. — Ты так много говорил о ней в последние два месяца. Она — это все, о чем ты иногда говоришь, когда приезжаешь. Знаешь, каково это?

— Я не говорил о ней настолько часто, верно? — нахмурился Питер.

— Говорил, — Гермиона утерла слезы.

— Гермиона, прости меня, — сказал он, смущенно потирая лицо руками. — У меня нет чувств к Эм Джей. Я хочу, чтобы ты знала это. Я не представлял, что говорю о ней настолько много или что она подумает, будто я флиртовал с ней. Честно говоря, я понятия не имею, почему она так решила, мы всего лишь вместе учимся. Все свое время в школе я провожу с Недом, а после нее — в костюме Человека-паука. Эм Джей определенно вложила иной смысл в наше общение. И, наверное, когда у меня заканчивались темы для разговоров, я просто рассказывал тебе о своих школьных друзьях — о Неде и Эм Джей. Когда все, что ты можешь делать, это говорить со своей девушкой на расстоянии пять футов, темы, как правило, немного затягиваются.

Гермиона нахмурилась.

— Ты когда-нибудь задумывался, что, возможно, я помогала придумывать некоторые протоколы в моем доме? И то, что критиковать их, это все равно что критиковать меня?

— Подожди, что? — замер Питер.

— Я знаю, легко забыть, но чуть больше года назад я жила в 1996-м. Весь мой мир перевернулся с ног на голову. А спустя еще четыре месяца меня распылило. Представь, каково было вернуться и увидеть, как человек, который был достаточно добр, чтобы принять меня, к которому я в тот момент была ближе всего, почти погиб прямо у меня на глазах. И в довершении всего мне пришлось спасать его жизнь. Я просто хочу стабильности. Быть подростком.

Гермиона перевела дыхание.

— В 1996-м мои родители не знали, что начинается война. Они не знали ни о Гарри, ни о Волдеморте — ни о чем из этого. В какой-то момент я просто перестала проводить с ними каникулы, оставаясь в Хогвартсе, а большую часть лета — у Уизли. Когда меня вырвало из настоящего, я растерялась. Это было тяжело. А после Скачка и того, что произошло с папой... Я решила, что просто хочу быть нормальной. Поэтому я попросила его удочерить меня. И поощряла его чрезмерную заботу. Мне нравилось, когда со мной обращались, как с ребенком. И я не жалею об этом. Ведь в моем времени мне пришлось слишком быстро взрослеть.

— То есть, ты не хочешь оставаться со мной наедине? — спросил Питер.

— Это не то, что я сказала, — ответила она.

— Именно так это выглядит. Что ты не хочешь быть со мной наедине, боишься этого. Ты боишься моей силы?

— Я не боюсь быть с тобой вдвоем, — ответила Гермиона, чувствуя, что начинает злиться. — Не передергивай.

— А ты когда-нибудь задумывалась, что, возможно, поощряя чрезмерную заботу мистера Старка, вредишь тому, что есть между нами? — Питер запустил руку в волосы.

— Нет. Потому что я действительно не думаю, что это так уж важно, — покачала головой она в ответ.

— Я думал, что все это время был самым близким человеком для тебя. Тем, кто нашел тебя. Спас твою жизнь. Если бы меня там не оказалось, ты была бы мертва.

— Ты сейчас говоришь, что я должна тебе за спасение своей жизни? — отшатнулась Гермиона.

— Нет, я не… — Питер тяжело вздохнул.

— Да, именно это ты и имел в виду. И раз ты спас мне жизнь, ожидаешь получить то, чего хочешь: быть самым близким для меня человеком, проводить время наедине. Наедине. Я просто не понимаю почему… Боже мой. Ты хочешь переспать со мной. Дело в этом? Поэтому ты так одержим идеей остаться со мной наедине?

— Что? Нет! — возмутился Питер. — Это совсем не то! Ты ошибаешься. Послушай, давай начнем все сначала? Пожалуйста. Не так я хотел, чтобы прошла эта поездка. Давай начнем все сначала?

— Очевидно, у нас есть проблемы. Я не хочу пытаться скрыть это, — Гермиона покачала головой. — Ты поцеловал другую девушку. В первый день нашего путешествия.

— Она поцеловала меня! — крикнул Питер, защищаясь.

— Она считает, что это нормально.

— Гермиона...

— Я думаю, мне стоит побыть одной какое-то время, — прервала его она.

— Что? Хорошо, но, пожалуйста, не звони своему отцу и не проси его забрать тебя. Пожалуйста.

Гермиона кивнула.

— Увидимся утром? — спросил Питер, подходя к двери.

Гермиона снова кивнула, не доверяя собственному голосу. Питер открыл дверь и вышел. Как только дверь за ним закрылась, Гермиона взяла телефон и позвонила отцу.



Питер смотрел, как вода в канале поднимается волнами и превращается в гигантское чудовище.

Гермиона не вышла утром, а когда он постучал в дверь ее номера, не ответила. Он боялся худшего — мистер Старк прилетел ночью и забрал ее домой, но затем увидел, как она выходит из отеля с сумкой и путеводителем. Похоже, Гермиона все еще была расстроена после вчерашней ссоры. И, честно говоря, он тоже.

Они никогда раньше так не ссорились. Ни разу. Это заставило его подумать о кольце в кармане. Возможно, это плохая идея. Может быть, они не знали друг друга так хорошо, как он думал.

Гермиона была права. Они были знакомы друг с другом всего год. Почему он решил, что дольше? Наверное, потому, что прошлым летом, вернее, тем летом, когда они познакомились, они были неразлучны. Он легко влюбился в нее и просто предполагал, что отношения всегда будут такими же легкими.

Как он ошибался.

Отношения требовали много сил, а после Скачка он с головой окунулся в роль Человека-паука, даже не подумав о том, как все это повлияет на Гермиону.

Честно говоря, он забыл, что Гермиона путешествовала во времени. Она была права: ему было легко забыть об этой стороне ее жизни. Что она стала жертвой чего-то гораздо большего, чем просто распыление. Питер забыл и то, что Гермиона в своем времени активно участвовала в войне. Прошлой ночью он не мог уснуть, вспоминая, как она выглядела, когда он нашел ее. Было столько крови. И хотя они не были знакомы, Питер не раздумывал ни секунды, прежде чем броситься ей на помощь. А воспоминания о том, как он узнал ее ближе и влюбился, заставили пожалеть, что он был распылен в тот момент, когда Мстители вернулись во времени, чтобы спасти их всех. Иначе и он смог бы оказаться в прошлом и убить человека, который причинил Гермионе такую боль.

Теперь, после ссоры прошлой ночью, он не знал, будет ли у него вообще шанс сказать Гермионе, что он вернулся бы ради нее в прошлое. Это было так хреново. Питер до этой минуты и не понимал, как испортились их отношения.

Но сейчас, когда он смотрел, как водяная тварь выходит из канала и начинает буйствовать по Венеции, все это не имело значения. Он было рванулся к ней, чтобы попытаться остановить, но вдруг остановился. У него не было костюма. Какого хрена он решил, что это хорошая идея отправиться в отпуск без него?!

Питер огляделся и увидел Гермиону на одном из причалов. Она вытащила палочку и бросила какое-то заклинание в монстра. Это не замедлило его движения, но определенно переключило внимание, отвлекая от толпы. Питер порадовался, что хотя бы веб-шутеры были при нем, и, натянув капюшон, направился туда, где стояла Гермиона.

— Гермиона! — крикнул он.

— Питер! Я не знаю, в чем проблема, но ни одно заклинание не срабатывает.

— Это же просто вода, верно? Я видел, как оно поднялось из канала, — он приземлился рядом.

— В том-то и дело. Когда я использую заклинание, оно просто проходит насквозь. Но очевидно, что там что-то есть, потому что монстр идет прямо на нас.

— Что ж, если я чему-то и научился у твоего отца и Мстителей, то это тому, что сначала нужно сражаться, а все вопросы потом, — сказал Питер. — И прямо сейчас нам нужно обезвредить монстра, которого ни один из нас не может ранить. О, как я жалею, что не захватил с собой костюм.

Гермиона бросила в тварь еще одно заклинание.

— Я взяла его. Костюм в моей комнате. Не знаю почему, но у меня было чувство: что-нибудь подобное может произойти. Назови это посттравматическим расстройством. Или еще как. Но я не думаю, что путешествовать без костюма было хорошей идеей. Я могу призвать его, если хочешь.

— Нет-нет, все в порядке. Думаю, я справлюсь, если буду держаться в стороне. Попытаюсь замедлить его и увести отсюда, чтобы никто не пострадал.

— Что делать мне? — спросила она.

«Убираться отсюда к чертовой матери!» — инстинктивно хотел ответить Питер. Но он знал, что ничего хорошего из этого не выйдет, и вместо этого решил поддержать ее, а не защищать.

— У тебя есть заклинание, которое позволит людям не видеть меня?

— Вот, — Гермиона направила на него палочку и произнесла что-то на латыни. — Я наложила на тебя отвлекающее внимание заклятие. Ни магглы, ни монстр не смогут тебя увидеть.

Внезапно Питер, не в силах сдержаться, бросился к Гермионе и поцеловал ее. Казалось, прошла целая вечность с тех пор, как он в последний раз целовал ее, настолько неловко было делать это у нее дома. Но когда их губы встретились, все сомнения, все напряжение между ними просто растаяли. И Питер мог сказать, что Гермиона чувствовала то же самое, растворившись в нем. Поцелуй был коротким, и к тому же Венецию пытался разрушить монстр, но он знал, что это был тот самый толчок, в котором они нуждались.

Он отстранился и посмотрел на Гермиону.

— Поговорим? После того, как все это закончится?

— С удовольствием, — кивнула она в ответ.

Питер улыбнулся, чувствуя, что в конце концов между ними все наладится.

— Отлично. Ну что, надерем этой твари задницу?

Гермиона рассмеялась и кивнула.

— Давай сделаем это.

Они обернулись к водяному монстру, Гермиона заняла оборонительную позицию, подняв палочку, а Питер начал пробираться к самой высокой части города. Но как только он добрался до башни, заметил кое-то странное — оказалось, что к водяному чудовищу летит человек.

— Что за… — он запнулся, пытаясь осмыслить то, что видел: летящего по небу человека, одетого в доспехи и плащ. — Тор?

Питер задумался, но потом вспомнил, что асгардский бог отправился в путешествие в космос или что-то в этом роде. Нет, это был кто-то другой. Совсем другой.

Он затаился и просто смотрел, как странный человек в одиночку победил водяного монстра и даже не вспотел. Когда все закончилось, Питер вернулся на мостик, где все еще стояла Гермиона, пристально глядя на мужчину.

— Кто это? — спросил она. — Я не узнала его.

— Не знаю, — покачал головой он в ответ. Питер протянул ладонь, беря Гермиону за руку, и увел ее обратно в отель, где они могли бы поговорить.



Сердце Гермионы затрепетало, когда Питер коснулся ее руки. Он был прав вчера, сказав, что прошло достаточно времени с тех пор, они касались друг друга. Но кто знал, что прикосновения настолько важны? После того, как Питер ушел, она позвонила отцу, но вместо того, чтобы попросить его забрать ее домой, Гермиона закончила разговор словами, что у нее все хорошо и ей весело. Она не знала, зачем соврала, но чувствовала, что сделала все правильно. Она должна остаться еще на один день, хотя казалось, будто сердце вот-вот разобьется. Но даже если Питер порвал бы с ней из-за Эм Джей или из-за того, что чувствовал себя обиженным тем, как они проводили время вместе, она должна была быть храброй и смотреть правде в глаза. Уйти — самый легкий выход. Но он же — способ отсрочить неизбежное.

Гермиона ненавидела то, что они с Питером поругались. Они никогда раньше настолько сильно не злились друг на друга. Это было больно. Пугающе больно. До поездки она была готова закончить их отношения, но теперь? Теперь она будет сражаться за него. Сражаться за то, что есть между ними. Гермиона решила: она не отдаст Эм Джей своего парня без боя. Просто нужно напомнить Питеру, как они были счастливы. До и немного после Скачка.

Они пробирались сквозь мясорубку, устроенную водяным чудовищем, но Питер даже не оглянулся. Гермиона была удивлена. Обычно он был готов проявить инициативу и броситься в самое пекло, так сильно желая быть частью Мстителей, чтобы его воспринимали, как взрослого. Но он даже не подумал подойти к таинственному человеку, победившему водяного монстра. Они возвращались в отель.

— Ты не собираешь узнать, что происходит? — спросила Гермиона.

— Нет. Я в отпуске, — Питер пожал плечами.

— Серьезно? — уставилась она на него. — Я же сказала, что взяла твой костюм. Мы можем достать его, и ты разберешься с этим как Человек-паук, если хочешь.

— Нет, — он покачал головой. — Я действительно хочу придерживаться обещания: никакого Человека-паука в этой поездке. Особенно после прошлого вечера. Я хочу, чтобы мы смогли провести время вместе. И, возможно, исправить то, что есть между нами. Потому что мне не нравится то, что происходит. Я готов бороться за нас.

— Я тоже.



Питер отпер дверь их с Недом номера. Друга все еще не было. Скорее всего, тот разнюхивал про таинственного парня и водяного монстра. Это было им с Гермионой на руку. Питер старался не переживать сверх меры насчет того, что мистер Старк мог их прослушивать, но ему стало легче оттого, что они были в его номере, а не в ее.

— Что ты делаешь? — спросил он, наблюдая, как Гермиона набирает сообщение.

— Сообщаю папе, что с нами обоими все в порядке. Уверена, он каким-то образом пронюхает про водяного монстра и того странного парня. Он все еще на связи с Мстителями — никак не примет решение об отставке. Он передаст им, что мы все видели, если им понадобится отчет очевидцев или что-то еще.

Питер улыбнулся.

— Что? — спросила Гермиона, убирая телефон.

— Помнишь, когда ты только оказалась здесь, в нашем времени, ты не имела ни малейшего понятия об этих технологиях? И теперь ты набираешь сообщения, как профессионал.

Гермиона улыбнулась.

— Мама говорит, это потому, что я молода и легко адаптируюсь. Но я до сих пор поражаюсь Интернету, — рассмеялась она.

— Я тоже, хотя я из этого времени, — засмеялся Питер в ответ.

Гермиона улыбнулась, и он понял, что не помнит, когда она в последний раз так широко улыбалась ему. Или так счастливо. Это заставило его задуматься, как долго она была несчастлива. Пожалуй, не один месяц.

— Прости меня, — проговорил Питер, садясь на кровать. — Мне так жаль, что я был таким отстраненным, бесчувственным и просто не очень хорошим парнем в последнее время. Я даже не знаю, как долго. У меня началась настоящая паранойя из-за того, что ПЯТНИЦА и твой отец работают с директором Фьюри сообща. И вместо того, чтобы говорить с тобой обо этом, я держал все внутри, разрушая наши отношения.

— Не ты один, — сказала, Гермиона. — Я помогала.

— Мы ужасные переговорщики, вот что я думаю.

— Дрянные.

— Я хотел решить это вчера, до того, как мы поссорились. Знал, что не могу сказать тебе, что меня действительно беспокоит, но понятия не имел, что ты подумаешь, будто я собираюсь порвать с тобой из-за Эм Джей. На самом деле я даже понятия не имел, как много говорю про нее. Думал, что у нас с тобой тяжелый период из-за отсутствия общения. Но никак не то, что ты решишь, будто я изменяю тебе.

— Честно? Я не хотела ехать, потому что думала: если ты увидишь нас с Эм Джей рядом, то порвешь со мной. И я бы застряла в этой поездке в одиночестве, наблюдая за вами.

— Миона, увидев вас рядом, я понял одно: как мне повезло, что я могу быть с тобой. Ты прекрасна и совершенно точно не из моей лиги. Ты экстерном закончила школу, черт возьми! И будешь проходить стажировку и учиться в колледже одновременно. Мысль о том, насколько ты умна, возбуждает меня. Красивая и умная? Идеальная женщина! Мне приходится напоминать себе, что ты реальна, а не плод моего воображения.

Гермиона смущенно опустила взгляд, чувствуя, как зарделись ее щеки.

— Не надо мне так льстить. Я уже с тобой.

— Я просто хочу быть уверен, что ты понимаешь, насколько я неравнодушен к тебе, чтобы у тебя не осталось сомнений в моих чувствах. Или в том, как ты выглядишь в моих глазах.

— Питер, — прошептала Гермиона. — Даже не представляешь, как мне нужно было это услышать. Я чувствовала, как ты отдаляешься все дальше и дальше от меня и я теряю тебя. И не знала, что сделала не так.

— Ничего. Абсолютно. Это все я и моя чертова паранойя.

— Паранойя насчет чего?

— Ты же знаешь, в этом году мне очень понравилось быть дружелюбным соседом Человеком-пауком. Твой отец действительно помог мне, одолжив Хэппи, чтобы я мог сделать себе имя и по-настоящему узнать Нью-Йорк. И, очевидно, раз уж я так хорошо справляюсь с работой, директор Фьюри хочет, чтобы я присоединился к Мстителям на полную. Бросил школу, переехал в лагерь и отправлялся на настоящие миссии. А я не уверен, что хочу этого. Да и хочу ли быть Человеком-пауком. Я вроде как надеялся, что твой отец позволит мне пройти стажировку в его компании, когда я закончу школу и поступлю в колледж.

— И ты беспокоился, что папа связан с Фьюри и Мстителями. И он, прознав о твоем желании не становиться одним из Мстителей, доложит об этом Фьюри, — закончила за него Гермиона.

— Именно, — кивнул Питер.

— Прости. Я понятия не имела, что моя внезапная агорафобия заставила тебя почувствовать, будто не можешь сказать мне, что происходит, — проговорила она. — Отличная из нас пара, да?

— О да, — рассмеялся Питер.

— Если ты не хочешь быть Мстителем, не будь им. Никто не заставит тебя быть тем, кем ты не хочешь. Рассказать секрет?

Питер кивнул.

— Папа все еще хочет, чтобы ты присоединился к нам, как только закончишь школу. Он думает, что будет довольно трудно убедить тебя поступить на онлайн-курсы и пройти у него стажировку, хотя уверен, что сможет уговорить тебя. Он часто репетирует речь перед зеркалом, где оставляет нас обоих во главе «Старк Индастриз», когда станет слишком стар.

— Нас обоих? — улыбнулся Питер.

— Что-то о том, что однажды его приемный сын неизбежно станет настоящим. Ну или что-то в этом роде.

— Но вчера вечером мне показалось, будто ты сказала: он ставит на то, что мы расстанемся?

— Не то чтобы ставит на это, но склоняется к тому, что это может произойти. Он просто хочет видеть меня счастливой. А я, честно говоря, не была счастлива в последнее время, потому что ты замкнулся. Я видела: тебя что-то волнует, а мы не разговариваем об этом. И переживала, думая, это потому, что у нас не ладятся отношения. Эм Джей знает о том, что тебя беспокоит?

— Нет, — яростно замотал головой Питер. — Она не догадывается, что я Человек-паук. Единственный человек из школы, кто знает обо мне — Нед. Но и с ним я это не обсуждал. И с Мэй тоже, поскольку уверен: она спит с Хэппи.

— Постой, — Гермиона пересела к Питеру, — то есть ты хочешь сказать, что держишь все это в себе уже несколько месяцев?

Тот кивнул, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы, а горло сжимается.

— Ага. Я правда хотел поговорить с тобой, но не с ПЯТНИЦЕЙ или твоим отцом, шпионящими за нами. Мистер Старк предложил мне место в команде еще до Скачка — я же без конца умолял об этом, — но я отказался, чтобы побыть ребенком еще немного обычным подростком. И я просто подумал: если он узнает, что я никогда не присоединюсь к Мстителям, то разозлится или будет разочарован. У меня есть сила, и я чувствую, что Фьюри хочет использовать это.

— Мой отец не будет разочарован в тебе, — Гермиона провела ладонью по руке Питера, переплетая их пальцы. — Он будет горд, что ты решил жить своей собственной жизнью, а не так, как от тебя этого ожидают. Папа уже не тот, кем был пять лет назад, Питер. С тех пор, как он чуть не погиб в космосе и вернулся домой, обнаружив, что мы оба пропали, а он не может нас вернуть, папа изменил свои приоритеты. Добавь сюда Морган и получишь гораздо более мягкую версию Тони Старка. Он просто хочет, чтобы все были счастливы и живы.

Питер ничего не мог с собой поделать и просто отпустил себя, позволив эмоциям поглотить его. Его затрясло от рыданий. Он ощутил, как Гермиона обхватила его плечи и притянула к себе. Питер повернулся, чтобы обнять ее за талию и прижать к себе, зарылся лицом в ее волосы и просто позволил себе заплакать. И пока он плакал, ощутил, как спадает напряжение, сидевшее внутри в течение последнего года.

Мистер Старк будет гордиться им.

Он может делать, что хочет.

Человек-паук может быть временной работой.

Он не оттолкнул Гермиону.

Когда его рыдания стихли, Питер отстранился от Гермионы.

— Хочешь сказать, что я просто должен пережить следующий год и тогда смогу присоединиться к тебе в «Старк Индастриз»?

— Вообще-то, любимый, — Гермиона стерла слезы с его щек, — папа хотел, чтобы я поговорила с тобой о возможности досрочного окончания школы. Он думает, твоих знаний достаточно для сдачи выпускных экзаменов в школе, и ты можешь просто поступить со мной в...

Питер обхватил руками лицо Гермионы и притянул ее к себе, целуя, обрывая все, что она собиралась сказать. Отстранившись, он нащупал в кармане коробочку с кольцом и открыл ее.

— Я знаю, мы молоды. И нам предстоит много работы. Но я уверен: мы будем вместе, несмотря на бушующие вокруг штормы. Я люблю тебя больше, чем это возможно. Твоя семья — моя семья. И я чувствую, что действительно принадлежу тебе. Знаю, последний год был тяжелым, учитывая, как все перевернулось после Скачка. Но мы смогли все уладить, а значит, мы можем решить наши проблемы, как взрослые. Я собирался сделать это, когда мы будем в Париже и поднимемся на Эйфелеву башню, но глупо не сделать этого сейчас.

Он опустился на одно колено.

— Питер, — прошептала Гермиона.

— Это не то, о чем ты подумала. Не совсем. Я люблю тебя и хочу дать тебе это кольцо в знак моей любви. В качестве обещания, что я буду лучшим слушателем, лучшим переговорщиком, лучшим человеком. Я хочу, чтобы между нами все наладилось. Ты — мой лучший друг, Миона. И я не могу представить жизнь с кем-то еще. Так что это кольцо — не предложение выйти за меня замуж, но обещание того, что однажды в свое время в будущем мы поженимся.

Питер затаил дыхание в ожидании ответа Гермионы.

— Я тоже тебя люблю, — прошептала она. Ее голос был полон эмоций. — И мне нравится будущее, которые ты нарисовал для нас. Я обещаю, что стану лучшим переговорщиком и слушателем. И не забуду поговорить с тобой, если меня будет что-то беспокоить.

Питер улыбнулся, поднимаясь. Он надел кольцо Гермионе на палец, и она тут же обвила его шею, притягивая к себе, чтобы поцеловать.

Отвечая на объятие любимой девушки, он не мог не думать о том, как счастлив. И с каким нетерпением смотрит в будущее.

— Ты все еще можешь отказаться, — проговорил Тони, наблюдая, как его жена поправляет фату на голове их старшей дочери.

— Папа, — засмеялась та. — Я не собираюсь сбегать.

— Я просто хочу сказать, что если ты передумаешь, я могу незаметно вывести нас через заднюю дверь. Мы купим мороженое, вернемся в коттедж и устроим ночь кино.

— У тебя были годы, чтобы принять то, что рано или поздно этот день настанет, и это все еще сложно для тебя! — вновь рассмеялась Гермиона.

— Я просто шучу, малышка. Это определенно не самое тяжелое, что мне пришлось пережить за последние пять лет.

— Верно. Думаю, мое решение вернуться в Англию и объявить друзьям и семье, что жива, было тяжелее.

— Существовала явная возможность, что ты покинешь нас навсегда, осознав, насколько твои биологические родители тебе ближе.

— Разве это случилось?

— Нет. Ты вернулась, — ответил Тони.

И все же, подумал он, была неделя, когда казалось, что этого не произойдет. Ее биологических родителей не стало — за последние двадцать с лишним лет они ушли из жизни. Это разбило Гермионе сердце, и Тони был рад, что Питер отправился вместе с ней и мог утешить ее. Воссоединение же с друзьями и с Магической Британией в целом, наоборот, прошло радостно. Друзья тепло встретили ее и устроили грандиозную вечеринку, где познакомили Гермиону со своим супругами и детьми. Они просили ее остаться. В одном из телефонных звонков Питер даже выразил беспокойство, что Гермиона может принять это предложение, оставить Нью-Йорк, «Старк Индастриз» и переехать обратно. Но ни одно из их опасений не подтвердилось. Гермиона вернулась, и жизнь потекла в привычном русле. Просто с большей связью с магическим миром, что, Тони должен был признать, пошло дочери на пользу.

Когда Гермиона вернулась из поездки в Европу с кольцом на пальце, у него чуть не случился сердечный приступ. Его дети были слишком молоды, чтобы жениться. Пеппер пришлось уговаривать Тони успокоиться и выслушать, что скажут Гермиона и Питер. Помолвочные кольца были гораздо более приемлемым вариантом. Он мог с этим справиться. Кроме того, они были детьми, и у них еще было время передумать.

Тогда же Питер попросил разрешения поговорить с Тони наедине, и тот согласился. Они долго обсуждали будущее. Питер сказал, что Гермиона упомянула, будто у него есть шанс присоединиться к «Старк Индастриз», если он закончит школу экстерном. В тот миг Тони почувствовал себя лучше во всей этой ситуации с помолвкой и осознал, что Питер серьезно относится к его дочери.

Прошло всего два года, прежде чем Питер и Гермиона обручились по-настоящему. Тони был искренне рад за них. У них были свои проблемы, и порой он даже думал, что они собираются расстаться, но Питер и Гермиона каждый раз преодолевали трудности. Они были такие же, как и он с Пеппер, — вспыльчивые, но любящие и идеально подходящие друг другу. Тони был искренне рад, что Питер официально стал частью его семьи.

За последние пять лет с момента их прихода в «Старк Индастриз» оба выросли из стажеров до постоянной должности каждый в сфере своих интересов. Питер трудился в отделе исследований и разработок — его научный склад ума пригодился там, где нужно было создавать что-то новое и улучшать старое. Гермиона же преуспевала в бизнесе, работая под началом Пеппер. Лет через десять, иногда думал Тони, когда они с Пеппер будут готовы уйти на пенсию, компания окажется в надежных руках.

К Мстителям Тони так и не вернулся. Питер остался Человеком-пауком на неполный рабочий день, и постепенно все меньше и меньше времени уделял этому. И хотя Тони все еще поддерживал связь с теми, кто остался в команде Мстителей, выступая в качестве консультанта по некоторым делам, а Фьюри все еще пытался завербовать Питера, с годами звонки становились все реже и реже. И Тони обнаружил, что это волнует его все меньше и меньше. У него была замечательная жена, две прекрасные дочери, а теперь еще и сын. После всего пройденного стабильность и семья заботили Тони сильнее, чем геройство. Это не значило, что он не ценил дружбу — все оставшиеся в живых Мстители присутствовали сегодня в церкви. Свадьба была таким же хорошим предлогом для встречи, как и любой другой.

Тони посмотрел на Пеппер и Гермиону, заканчивающих последние приготовления, и почувствовал, как глаза наполняются слезами. Он так упорно боролся за счастье и спокойствие. Видеть их обеих было большой радостью, ведь он мог не дожить до этого момента.

Раздался стук в дверь, и Морган заглянула внутрь.

— Они готовы, если ты готова!

Пеппер поцеловала Гермиону в щеку и вышла из комнаты. Остались только они двое.

Гермиона обернулась, и у Тони перехватило дыхание. Его маленькая девочка выглядела такой взрослой. Даже несмотря на то, что она появилась в его жизни уже шестнадцатилетней, она была во всех отношениях его дочерью.

— Папа… — начала Гермиона, но слова застряли у нее в горле.

— Малышка, — ответил Тони.

Гермиона бросилась в его широко распахнутые объятия, и они просто стояли так какое-то время, держась друг за друга.

— Не могу поверить, что ты уже взрослая и выходишь замуж, — прошептал Тони. — Моя маленькая девочка.

— Мы работаем в одном здании и будем видеться каждый день.

— Неважно. Ты стала совсем взрослой. Пожалуйста, постарайся не сделать меня дедушкой слишком рано, хорошо?

— Хорошо, — рассмеялась Гермиона.

Она отстранилась, и Тони коснулся ее щеки.

— Ты такая красивая. Питер будет ошеломлен.

— Я люблю тебя. — улыбнулась Гермиона. — И каждый день благодарю за то, что вы с Питером нашли меня, когда я провалилась сквозь время. Я до сих пор изумлена, что всего через несколько минут после знакомства ты удочерил меня. Не знаю, что бы со мной случилось, если бы вы с Пеппер не вступились за меня. И я люблю тебя за это.

— Я так рад, что ты вошла в мою жизнь. Не думаю, что у меня хватило бы уверенности решиться на рождение Морган, если бы я не попрактиковался с тобой. А теперь хватит этих глупостей. Давай выдадим тебя замуж.

Гермиона рассмеялась и взяла Тони под локоть. Они вышли из гардеробной и направилась ко входу в церковь. Двери открылись, и он медленно повел Гермиону по проходу навстречу Питеру.

Тони даже не замечал сидящих вокруг людей. Он смотрел только вперед. В ту секунду были только он, его дочь и будущий сын. Стоило подойти ближе, как Тони увидел слезы, блеснувшие в глазах Питера, когда он с любовью посмотрел на Гермиону.

А когда они наконец дошли до конца прохода и началась церемония, Тони понял, что единственное чувство, которое он испытывает — чистая радость. Он помог Гермионе расцвести, а теперь наблюдал, как она делает новый шаг в жизни. И Тони не мог быть более горд и счастлив, чем сейчас.