Ханна знает.

Конечно же, она знает, что Невилл любит черный чай с одной ложкой сахара. И знает, что он ненавидит тыквенный сок. Каждый день Ханна заваривает специально для Невилла черный чай, потому что ровно в девять он появится в ее баре, чтобы выпить его.

Изо дня в день Невилл выходит из ее камина, отряхивает сажу с преподавательской мантии, отряхивает ее и кидает на свободный стул, а сам садится за барную стойку напротив Ханны. Она протягивает ему спасительную кружку черного чая, как он любит — потому что она знает. Невилл делает глоток, конечно же, обжигается, но во рту, наконец-то, пропадает отвратительный вкус тыквенного сока, так видится Ханне.

— Домовики опять приготовили на завтрак глазунью с беконом и тыквенным соком, — наслаждаясь чаем, жалуется Невилл. — Как жаль, что они не такие внимательные, как ты.

Ханна, как всегда, в ответ молча кивает. Она убеждает Невилла, что знает о его привычках лишь потому, что они учились вместе. В ответ он усмехается, как-то грустно, и спрашивает:

— Лучше расскажи, как у тебя дела с Дэвисом… или как его зовут?


* * *


Ханна знает.

Конечно же, она знает, что Невилл любит работать в полной тишине. Поэтому никогда во время работы по пустякам его не дергает. Сьюзен не знает, или думает, что к ней это не относится, и считает, что настроение Невилла портится не из-за ее прихода, а из-за стопки свитков с домашними работами на столе.

Сьюзен приносит за собой в кабинет Травологии много шума. Она трогает свитки на его столе, вырывает из рук пергаменты для Макгонагалл, пытается поцеловать и, когда в ответ Невилл тянется за работами учеников, обиженно бросает:

— Ты зарылся в работе, совсем как Грейнджер!

Невилл в ответ пожимает плечами и ничего не объясняет Сьюзен. Потому что она не поймет, ей все равно. Ей нужен Невилл, а он на работе — профессор Лонгботтом.

Еще у Сьюзен есть раздражающая привычка обедать у Невилла в кабинете. «Чтобы всегда быть вместе», — с горящими от своей идеи глазами говорит она, выставляя на его рабочий стол приготовленную еду. А Невилл ненавидит это, потому что после Сьюзен все важные документы приходится переделывать — она оставляет отвратительные жирные пятна на его пергаментах.

Невилл любит обедать в небольшом кафе за Косой аллей, оно маггловское, и поэтому он может спокойно поесть. Его здесь никто не узнает, не попытается составить компанию за обедом и пропихнуть свои идеи, ведь он хороший друг Гарри Поттера!

Ханна знает, что Невилл все время заказывает на обед пасту с морепродуктами, ведь только в это время он может насладиться любимой едой. А все потому, что у Боунс аллергия на морепродукты.

— Сьюзен замазала мне учебный план шоколадным соусом. Почему она не ест дома или в Министерстве? — наматывая на вилку любимую пасту, спрашивает Невилл у Ханны; у нее перерыв в «Дырявом котле».

В ответ она пожимает плечами и делает глоток капучино, она могла бы все объяснить Невиллу, но считает, что будет правильным, если он поймет сам. Если кого-то любишь, то любишь его полностью, со всеми его достоинствами и недостатками. Когда-нибудь Невилл сам все поймет.


* * *


Ханна знает.

Конечно же, она знает, что Невилл терпеть не может все эти парадные мантии. Но Сьюзен не переспоришь, она считает, что ей лучше знать, в чем Невилл должен идти на обед в воскресенье в Нору, где всем объявят, что Джинни опять беременна. Ханна здесь только из-за того, что ее парень играл с Джинни за квиддичную сборную. Они на сборах подружились, а Ханна теперь страдает в компании знакомых и едва знакомых магов.

Ханна видит, как некомфортно Невиллу в мантии и как он каждые две минуты поправляет застежку. Ханна знает: Невилл считает, что парадная мантия «его душит». Он говорил об этом Сьюзен (ну, или пытался), но она не услышала. Ей неважно.

Невилл просит прощения и выходит из-за стола. Он идет в сад и срывает с себя мантию. Ханна идет за ним и садится возле него на заднем крыльце. Она все знает, все понимает. Невилл смотрит ей в глаза в надежде на то, что она что-то скажет, но Ханна, как всегда, молчит.

— Сьюзен считает, что мне очень хорошо в парадной мантии, — Невилл бросает на валяющуюся рядом с ним одежду ненавидящий взгляд. — Почему ты не заставляешь носить парадную мантию Дэвиса или как там его зовут?

Ханна улыбается уголками губ и сжимает руку Невилла. Она не хочет отвечать, потому что тогда придется признать, что ей, если честно, плевать, в чем на празднично-дружеский обед придет Скоткинс. С Дэвисом они расстались полгода назад.


* * *


Ханна знает.

Конечно же, она знает, что Невилл ни за что в жизни не стал бы давать открытый урок по Травологии старшекурсникам. Но Сьюзен знает лучше, поэтому в интервью «Ежедневному Пророку» она сообщает о том, что Невилл рад поделиться опытом с учениками и теми, кто придет на открытый урок.

Невилл пьет в баре Ханны черный чай с одной ложкой сахара и наслаждается тем, как горит газета в камине. Он ненавидит быть Невиллом Лонгботтомом, не любит делать что-то напоказ. Невилл считает, что все поступки должны идти от сердца, а не потому что «Сьюзен знает, как лучше».

Ханна опирается на барную стойку и придумывает новое меню. Она не лезет к Невиллу с расспросами, если захочет — все расскажет. Она время от времени бросает на него взгляд из-под бумаг, Невилл пьет кружку чая одну за другой и с мстительной радостью подбрасывает в камин следующую газету.

— Сьюзен даже не посоветовалась со мной! Ханна, да скажи хоть что-нибудь!

Ханна откладывает в сторону пергаменты, обходит барную стойку, садится на стул рядом с Невиллом, подливает ему чай и крепко сжимает его руку.

—Я не собирался давать никому мастер-класс! Я не хочу, чтобы кто-то решил, что я зазнался.

— Никто так и не подумает, — отвечает Ханна и подает ему еще одну газету. — Все знают, что ты не такой.

— Сьюзен не знает, — бросает Невилл и прежде чем отправить газету в камин — рвет ее.


* * *


Ханна знает.

Конечно же, она знает о том, что Невилл каждую среду ходит в Мунго к родителям. Они, как и раньше, не узнают его.

Ханна знает, что в этот день Невилла лучше не трогать. Он погружен в свои мысли, и порой ему нужен человек, который просто помолчит рядом. Невилл безуспешно продолжает искать способ, который спасет его родителей, и никак не может признать, что в этом случае магия бессильна.

Сьюзен выводит его из себя, и Невилл говорит ей о том, что она его не знает, говорит, что им нужно расстаться. Сьюзен удивленно моргает и не понимает, что она сделала не так. Невилл ей все объясняет, точнее, пытается и уходит. Не забрав свои вещи.

Он приходит в «Дырявый котел» и долго смотрит на Ханну, которая убирает в пабе, тихо напевая себе под нос. Она поднимает на него взгляд, едва заметно улыбается уголками губ и идет за барную стойку, чтобы приготовить чай.

Невилл садится на стул и внимательно следит за Ханной. Он должен был понять еще раньше.

— А знаешь, Ханна… — начинает он, но она его перебивает:

— Знаю.

И, улыбаясь, ставит перед ним чай.

Конечно же, она знает.

И наконец-то Невилл все понимает.