Виктор Крам за всю свою жизнь держал в руках сотни трофеев, но самый главный — упустил.

Копии кубков стояли в специально отведенной для них комнате в огромном поместье, а оригиналы хранились на базе сборной Болгарии по квиддичу, напоминая о том, каких высот они добивались.

Виктор — один из лучших ловцов своего времени, а поймать самый ценный снитч не смог. Он ускользнул, едва его пальцы успели коснуться серебряных крыльев.

Гермиона была, есть и остается трофеем, которого так не хватает в коллекции Виктора.

Самый желанный и недостижимый приз.

Он хотел доказать ей, что пойдет за ней куда угодно, но мама использовала все запрещенные приемы.

— Это не твоя война, Виктор! — цепляясь за мантию сына, повторяла Орлина. — Я не могу потерять еще и тебя! — она уже не сдерживала слезы. — Твой дед погиб от палочки Гриндельвальда, я не позволю тебе идти на войну с Волдемортом!

Виктор остался ради матери. Он был для нее всем и не мог подвести еще и ее. Его сердце каждый раз на несколько секунд переставало биться, едва сова приносила английскую газету. Виктор несколько секунд смотрел на «Ежедневный пророк», а потом решительно открывал на нужной странице — имени Гермионы в списке погибших не было.

Легче от этого не становилось.

Гермиона была где-то там — за две тысячи километров от него — окруженная войной, смертью и неизвестностью. Виктор не представлял, что ей страшно, он знал: Гермиона ничего не боится, особенно когда рядом с ней друзья.

А его рядом не было.

И Виктор не мог себе этого простить.

Он разрывался между чувствами к самому прекрасному человеку, который видел в нем простого мальчишку, и семейным долгом.

Виктор полировал кубки в трофейном зале, когда сова принесла новый выпуск газеты. Он напомнил себе, что нужно дышать.

«Хогвартс в огне!» — заголовок кричал, привлекая внимание. Виктор быстро читал, выискивая нужную ему информацию.

— Жива... — повторял шепотом он снова и снова.

А затем оставил свои трофеи, поцеловал маму и направился к давно ждущему порталу.

— Виктор!

— Война не бывает чьей-то, мама. Я не могу прятаться в поместье, делая вид, что меня это не касается. Погибают мои друзья. Я не буду стоять в стороне.

Воронка выплюнула его недалеко от какой-то хижины. Виктор крутил головой, пытаясь понять в какую сторону бежать и сражаться — не за Поттера, не за Волдеморта, а за мирный дом для Гермионы.

— Виктор! — Гермиона обвила его шею руками. — Как ты здесь оказался?

Недалеко от них, возле входа в хижину, стояли потрепанные войной и жизнью Поттер и Уизли.

— Я прибыл помочь вам в битве.

— Ох, Виктор... — Гермиона обняла его еще раз.

Он обнял ее в ответ так сильно, как только мог — он знал, что больше никогда не отпустит Гермиону.

— Это не твоя война, — она сжала его руку и заглянула в глаза.

— Моя, — твердо сказал он и поднял волшебную палочку. — Если ты сражаешься в этой войне, значит я буду прикрывать твою спину.

Гермиона с благодарностью улыбнулась ему и повела в сторону друзей и замка.

Их ждала последняя битва.

Виктор знал, что они выберутся живыми.

Самый ценный трофей был в его надеждах руках, и он верил: это отличная причина для того, чтобы выжить.