Знаєш, наодинці з собою страшно
(с) Vivienne Mort — Досвід

Драко ежедневно встаёт в шесть утра, принимает душ, надевает спортивную мантию и выходит в сад. Начинает он с легкой разминки, а после собирает вокруг себя гордость отца — белоснежных павлинов, и бегает с ними в окрестностях Малфой-мэнора. Питомцы создают иллюзию, что он не один. В данный момент больше Драко и не нужно.

После он призывает старенький «Нимбус 2001», а домовик приносит корм, и, летая над некогда прекрасными кустами с редчайшими розами, Драко рассыпает еду для павлинов. Соединяет полезное с нужным. Он должен держать себя в форме: каждую последнюю субботу месяца аврорат играет в квиддич против Министерства магии. И когда Поттер на очередном секретном задании, то Драко выходит на поле.

Закончив с птицами, Драко отправляется в душ и приводит себя в порядок. Затем он спускается на завтрак, где, поглощая вкусный омлет с беконом, пролистывает «Пророк». В магическом мире вот уже десять лет все стабильно — Поттер герой и молодец, а остальным есть к чему стремиться.

Драко благодарно кивает домовикам, забирает из рук Микки рабочую мантию и сняв барьер, аппарирует. Промышленная часть Лондона, грязный сквер в вечном состоянии ремонта, обветшавшие дома; пара заброшенных офисных зданий улыбаются ему дырявыми стенами. Драко направляется в одно из них: проходит к лифту с табличкой «Не работает», кидает монетку между дверей, ступает внутрь и нажимает кнопку.

— Отдел магического правопорядка, уровень два, — женский голос звучит словно внутри его головы.

Драко был бы не против, как все — добираться на работу с помощью камина, но на его заявлении Робардс размашисто оставляет отказ: «В целях безопасности Министерства магии не одобрять связь Малфой-мэнора и Атриума». Оспаривать бесполезно.

Едва двери разъезжаются в разные стороны, на Драко совершают покушение десяток записок; отмахиваясь, он спешит в кабинет. Каждый раз, стоя перед золотой, отполированной табличкой, он борется с желанием провести по ней пальцем. «Отдел контроля и учета темномагических артефактов. Драко Малфой». Его с рождения учили гордиться тем, кто он есть.

Драко проходит в кабинет. У ненастоящего окна расположен огромный чистый стол — потому что везде и во всем должен быть порядок. Несколько легких взмахов волшебной палочкой, и из ящиков стола вылетают незаконченные дела: пергаменты, картонные папки, несколько чернильниц и перьев, пара книг. Драко занимает кресло, которое забрал из кабинета отца, как и стол, да и практически всю остальную мебель — на работе ему должно быть комфортно. Он оставил разве что портрет дедушки: тот, даже будучи нарисованным, не пережил бы нечистокровное общество, которое все время приходило на вотчину внука.

В планах на сегодня у Драко два отчета и совещание у Поттера. И он бы с радостью написал тридцать протоколов, чем час слушал главу аврората. Так уж получилось, что Поттер его начальник, и, иногда слушая его стратегии развития борьбы с преступниками, где-то очень глубоко в душе, конечно же, Драко скучает по Волдеморту. У последнего все было просто — чистокровные живут радостно и счастливо, а остальные все делают для этого или Авада Кедавра.

Драко, не пряча далеко палочку, посылает заклинание для чайника, и в его любимую чашку льется ароматный черный чай с малиной и мятой. Он ловит себя на мысли, что все-таки стоило аппарировать на несколько кварталов правее и зайти в пекарню за баноффи, любимым десертом. Возможно, Драко сделает это после работы. Себя нужно радовать.

Едва его рука касается чашки, как в кабинет врывается сияющий олень и голосом начальника портит Драко жизнь:

— Малфой, жду тебя через две минуты с документами по делам Гаджен и Коббс.

Глубоко вздохнув раз, а затем еще дважды, Драко собирает нужные папки и, подхватив чашку, идет к начальнику. Ту левитировать нельзя, потому что это редчайший семейный фарфор, который нужно аккуратно использовать. Отправить папки камином или левитировать перед собой, Драко не догадался. Поэтому и сталкивается с парой препятствий. В лифт он попадает благодаря Финч-Флетчли, который любезно нажимает нужный уровень.

С чашкой в одной руке и с кучей папок в другой Драко пытается аккуратно открыть дверь. Выхода два: либо вылить на себя горячий чай, либо собирать перед секретарем Поттера картонки. Мэнди Броклхерст лениво отрывается от документа, берет палочку со стола и делает лёгкий взмах. Драко борется с желанием закатить глаза, но просто кивает. Секретарь Поттера очевидно получала удовольствие от его страданий. Зато Драко ловит себя на мысли, что ему тоже необходим помощник. Чем он хуже своего начальника?

В кабинете стоит тошнотворный запах тыквенного пирога и Драко едва сдерживается, чтобы не предложить Поттеру проветрить, но вместо этого вежливо улыбается:

— Привет. — Он осторожно ставит чашку на стол и сваливает к горе других папок свои. — Тебе мало работы?

— Привет, Малфой. — Поттер снимает очки и устало трет переносицу. — Одному из моих авроров нужна твоя помощь.

— Ты спрашиваешь или ставишь перед фактом? — Драко не сдерживает ухмылку и делает глоток чая.

— Греческий амулет, — пропуская вопрос мимо ушей, продолжает Поттер. — Нашли в заброшенном поместье Нотта.

Драко бросает в его сторону заинтересованный взгляд:

— Заклинание на чистой крови сработало? Я оказался в очередной раз прав?

— Кингсли был прав. Ты пригодишься аврорату, — задумавшись на секунду, Поттер продолжает: — Точнее твоя кровь для обхода защитных заклинаний.

— Из твоих уст это звучит практически как комплимент. Запишу на свой счет, — Драко шлет ему улыбку, более похожу на оскал. — Какая помощь нужна?

— Как я сказал ранее, в поместье Нотта нашли еще один тайник. — Поттер возвращает очки на место, тянется к одной из папок и выуживает из нее колдографию и левитирует её Драко. — Нужно разобраться что это, для чего и либо передать в архив аврората, либо уничтожить.

— Интересная вещица, — Драко внимательно изучает изображение. — Сохранилась идеально, но нужно смотреть.

— Значит, передаю тебе это дело.

Поттер хорош в беспалочковой магии: взмахом руки заставляет тонкую папку приземлиться перед Драко, лишь слегка задев чашку. Но даже эту мелочь не следует оставить без внимания.

— Меткость — не твое, — ухмыляется Драко, сразу же склонившись над документами.

Странно, но от Поттера не доносится даже привычного чуть раздраженного вздоха.

— Мне передать Гермионе, чтобы ты ей поможешь или сам скажешь? — вместо этого слышит Драко и тут же поднимает глаза:

— Грейнджер?

А вот теперь Поттер даже выдает подобие улыбки:

— Она — моя лучшая аврорка, а ты — мой лучший специалист по артефактам.

Драко вскидывает бровь и с нажимом парирует:

— Я единственный специалист.

— Но лучший, — пожимает плечами Поттер и тянется к следующему делу, показывая, что разговор окончен.

— Так и быть… — Драко поднимается на ноги, забирает пустую чашку и папку. — Осчастливлю Грейнджер сам, — и тише добавляет: — Должен же и я кому-то испортить утро.

***

Драко стучит несколько раз в дверь, слышит приглушенное «да» и, широко улыбаясь, заходит в кабинет. Рабочий стол Грейнджер практически не отличается от Поттеровского, разве что все сложено аккуратными стопочками. Она отрывается от каких-то пергаменов и поднимает на него голову.

— Доброе утро, Грейнджер, — Драко растягивает слова, совсем как в Хогвартсе.

— Привет. Чем могу быть полезна? — она любезно улыбается.

— Поттер сказал, что я могу помочь тебе с амулетом, — говорит Драко и занимает стул для посетителей.

Грейнджер равнодушно пожимает плечами:

— Я и сама могу справиться.

— Как видишь, Поттер с тобой не согласен, — у Драко аж сводит лицо от приторной улыбки. — Даже не предложишь чай или кофе?

— Малфой, мы несколько раз пытались работать вместе, — она вздыхает, находит под пергаментами палочку и направляет на заварник. — С молоком и без сахара?

Драко откидывается на спинку стула:

— Работать вместе не получилось, а что я люблю запомнила.

— В моей памяти много бесполезной информации, — Грейнджер призывает чашки и розетку с черничным вареньем.

В ответ Драко хмыкает, качает головой и говорит, обхватив чашку двумя руками:

— Мы отвлеклись. Расскажи, как нашли амулет, и покажи мне его.

Прежде чем начать рассказ, Грейнджер зачерпывает варенья, добавляет в чай, размешивает и только после глотка отвечает:

— Как ты знаешь, мы продолжаем находить незарегистрированные поместья бывших Пожирателей. Внутри, как в книжках по ЗОТИ — ловушки, боггарты, обманные заклинания и тайники. Последних особенно много, — она прерывается на несколько глотков чая, едва ли не жмурясь от удовольствия, и продолжает: — Твой отец предоставил нам много полезной информации, в том числе и координаты домов, которые знал. И объяснил, как обойти защиту в тех зданиях, где бывал сам. Но в этот раз помог и ты. Пожиратели, как ты помнишь, клялись на крови, — Грейнджер кривится. — Очень тривиально, глупо и пафосно. В их стиле.

— Прям с языка сорвала, — Драко сдерживается, чтобы не закатить глаза. — Можно опустить ту часть рассказа, где я делюсь с Поттером кровью, потому что я сын своего отца, и это помогает вам проникнуть в поместье.

У Грейнджер слегка подрагивают уголки губ:

— Из твоих уст твоя роль в этом деле имеет слишком большой вес.

— Я не претендую на орден Мерлина, Грейнджер, — получается холодно и грубовато. — Ваша гриффиндорская слава меня не интересует.

Она вздыхает и отставляет чашку.

— Мы опять потеряли нить разговора, Малфой. Так вот, в одном из тайников мы нашли амулет. По символам на нем я сделала заключение, что он греческий. Сканирующее заклинание едва ли добавило информации, — Грейнджер роется в пергаментах на столе и, найдя нужный, протягивает Драко. — На нем сильнейшие защитные чары, а также присутствует неопознанная магия.

Он поспешно рассматривает лист, испещренный мелким почерком Грейнджер, выхватывая крупицы фактов.

— Я узнаю у отца, может быть, Нотт хвалился перед ним, что смог заполучить какой-то необычный артефакт, — Драко потирает подбородок. — Ты поделишься тем, что у тебя уже есть? И когда я смогу обследовать амулет? Все-таки я лучший специалист в аврорате.

— Ты забыл, что прошлый начальник отдела оказался в Мунго из-за этого? — скептически произносит Грейнджер и, помешкав, пододвигает к нему остальные документы. — Это копия. Найдешь полезную информацию — увидишь амулет.

— Мне этого будет достаточно, — Драко забирает папку, кладет в нее полученный ранее пергамент и поднимается на ноги. — Знаешь, Грейнджер, почему у нас не получается работать вместе?

Та внезапно широко улыбается:

— Удиви меня.

— Ты заноза в заднице гиппогрифа и не умеешь работать с теми, кто умен, как и ты, — Драко медленно пятится к двери, обдумывая, стоит ли применить к себе Протего.

— Психологом тебе не стать, Малфой, — Грейнджер качает головом, взмахом палочки очищает чашки и возвращает на место.

— Скоро увидимся.

Сжимая в руке папку с делом, Драко спешит в кабинет. Ему еще нужно написать отцу и не опоздать хотя бы во второй раз на этой неделе на совещание к начальнику. Поттер каждый раз грозится оштрафовать его, но пока этого не сделал.

***

Вечером Драко обустраивает домашний штаб в библиотеке: тарелка с двумя кусками баноффи — потому что он заслуживает этого после тяжелого рабочего дня с гриффиндорцами, чай с молоком и без сахара, десяток книг, пергамент и перо. Он считает, что задание нужно выполнять идеально, а если нет — сменить сферу деятельности. Драко нравится его работа, даже не смотря на то, что получил он ее в наказание за прошлые грехи, хоть и официально в кабинете Шеклболта в присутствии Макгонагалл и Поттера озвучили другой приговор. Была длинная и пафосная речь о вторых шансах, правильном выборе, поступке Нарциссы. Если выбросить все лишнее — мама в очередной раз спасла семью: себя и отца от Азкабана, а Драко подарила чуть заляпанный кровью лист. Дальше самостоятельно пиши сценарий к своей жизни.

И Драко надеется, что оправдывает и чужие, и свои надежды. Конечно же, благодарит маму за хороший урок: даже при страхе смерти семья превыше всего. На судебных разбирательствах Драко хотелось рвать на себе мантию, кричать о том, что они не такие, как все думают, спасти всех без помощи Поттера, который не мог найти свое место за трибуной, поправлял застежку на мантии и искал взглядом в зале Грейнджер. Драко все хорошо видел и помнит до сих пор.

В его памяти родители всегда остаются самыми близкими и понимающими людьми, в меру строгими и умеющими поддерживать, даже когда земля под ногами исчезает и ты летишь в ад. Драко с теплом вспоминает праздники — украшение мэнора, приемы, красивые маги, громкая музыка. Сейчас спустя столько лет все кажется таким не настоящим, оставленным где-то в другой жизни.

Одно из самых ярких воспоминания — Хэллоуин: он сидит на полу в гостиной, родители увлеченно беседуют рядом у камина, а Драко внимательно изучает парящие в воздухе тыквы. Те строят ему рожицы, улыбаются, подмигивают. И он помнит, как ему хотелось коснуться их рукой, поймать и поиграть. В какой-то миг Драко почувствовал, как внутри него затрепетало пламя, энергия, что зашевелила волосы на затылке, а когда он моргнул — одна из тыкв оказалась в руках. Он захохотал, и родители кинулись к нему; мама обняла, а отец после еще несколько минут подкидывал над головой, повторяя: «Мой волшебник!»

От раздумий Драко отвлекает стук в окно. Потянувшись, он поднимается на ноги, впускает сову внутрь, отвязывает от лапки конверт и протягивает угощение. Наконец-то пришел ответ от отца. Родители последние годы путешествовали по миру, наслаждались жизнью. Цитируя Макгонаггал: «Считайте это вторым шансом, мистер Малфой». И Драко очень рад: ведь, несмотря на то, что их семье пришлось пережить, родители оказались способны начать все сначала, неизменным оставляя любовь друг к другу и к сыну. Драко в этом никогда и не сомневался.

Вернувшись на диван, он разрывает конверт и достает пергамент. Отец пишет, что они сейчас в Индии, карри острый, солнце светит так, как никогда в Англии. Прикладывает колдографию — Нарцисса улыбается на берегу океана и выглядит счастливой, будто в детстве Драко. Он сглатывает ком в горле.

«Однажды Нотт хвастался греческим артефактом, который заполучил у перекупщика. В подробности не вдавался, лишь упомянул, что тот древний, как и мир. Думаю, что Нотт и сам не до конца понимал, что приобрел. Больше мне ничего не известно. Попробуй поискать в домашней библиотеке…»

Список книг, а также их расположение прилагается. Драко чувствует, что улыбается во весь рот. Он берет лежащую рядом палочку и по перечню призывает талмуды, те ровными стопочками складываются на столе. Драко понимает, что его ждет бессонная ночь и, прежде чем приняться за продолжение работы, ему необходимо отогнать сон.

Он выходит в сад, призывает метлу и окликает павлинов, за которыми обещал следить отцу и которых нужно развлекать в его отсутствие. Птицам, думает Драко, как и ему, полезно размяться. Наслаждаясь полетом, он позволяет себе ни о чем не думать.

***

Драко вздрагивает, падает с дивана на пол и несколько секунд непонимающе смотрит на домовика и вокруг себя. Проводит рукой по лицу и убирает ошметки пера: так заработался, что заснул в библиотеке.

— Хозяин Драко… — домовик показывает на корм в руках. — Пора кормить павлинов.

Поднявшись на ноги, Драко разминает затекшую спину и, прищурившись, смотрит на Микки: интересно, кто теперь на кого работает.

— Который час? — хрипло спрашивает Драко, прочищает горло и ищет волшебную палочку.

— Почти половина седьмого, сэр. Не нашел вас в саду и искал по всему поместью.

Драко, согнувшись пополам, заглядывает под диван и пытается достать палочку. Спустя несколько тяжелых вдохов ему это удается. Аккуратно собрав все, над чем работал целую ночь, он отчаянно спешит нагнать проспанное время и успеть соблюсти все привычные утренние ритуалы.

На работу Драко прибывает вовремя с десятком книг и конспектов, уменьшенных до карманного размера. Оказавшись за столом, он сортирует их по надобности и важности, а затем медленно готовит любимый чай. Ему необходимо пару минут, чтобы прийти в себя, прежде чем пойти к Грейнджер и самодовольно заявить, что она без него не справится. Как и в прошлые разы, хоть она едва ли признает, что без Драко не справилась бы.

Он наслаждается чаем и мыслями о собственной значимости для аврората, когда дверь кабинета открывается без предварительного вежливого стука, и внутрь, едва не снося вешалку для мантий, врывается Грейнджер, садится на стул и протягивает Драко папку.

— Успела выяснить, пока ты спал дома, — она смотрит на него замершего с чашкой у раскрытого рта. — Не против, если я все сделаю сама? — и не дождавшись ответа, призывает заварник.

— Доброе утро, Грейнджер, — придя в себя, начинает тираду Драко. — Да, конечно, ты можешь зайти. Может чаю? Ой, прости, вижу, что ты самостоятельная.

— К слову, о бесполезной информации в моей голове. Я помню, что утром ты наименее продуктивный, — Грейнджер улыбается и кивает на папку: — Может быть, начнешь изучать?

Проглотив все колкие и саркастичные ответы, Драко отставляет чашку в сторону и принимается просматривать пергаменты. Спустя пару минут он поднимает на нее взгляд:

— Все это я выяснил еще вчера, — не скрывая своего превосходства, заявляет он. — И зашел чуть дальше.

Грейнджер недовольно сужает глаза:

— И когда ты собирался сообщить об этом мне?

Драко пропускает ее вопрос мимо ушей и роется в принесенных из дома книгах. Найдя нужную, он открывает её и протягивает Грейнджер.

— Это греческие руны, — ищет нужный пергамент. — Древние. Не те, что мы учили в Хогвартсе, и даже не те, что изучали в академии. Этим рунам тысячи лет, как и амулету. По оставленной Поттером колдографии я смог найти повторяющиеся символы и сравнил с теми, что ты сейчас видишь в книге.

— Здесь миф о Танатосе, — Грейнджер несколько раз моргает, делает глоток чая и продолжает. — Хочешь сказать, что амулет принадлежал ему?

Драко выжидает несколько секунд, предвкушая свой триумф, а после говорит:

— А теперь, Грейнджер, перестань любоваться моими прекрасными чертами лица и обрати внимание на изображение. Понимаю, что я куда интересней и привлекательней Бога Смерти, но особое значение придай изучению его меча.

— По легенде Танатос является богом естественной смерти, — осторожно касаясь страниц, читает вслух Грейнджер. — Он забирает души, срезая прядь волос мечом, — приоткрыв рот, он переводит взгляд на рисунок. — О Мерлин! На рукоятке наш артефакт!

Драко не скрывает самодовольной улыбки:

— Я же говорил, что без меня ты не справишься.

— Боюсь, что нам остается выяснить самое сложное, — Грейнджер щурится и продолжает изучать страницу в книге. — Является амулет важной деталью меча или же просто украшением оружия? — Она сжимает голову и трет виски. — Малфой, ты понимаешь, что мы нашли?

Драко выгибает бровь, облокачиваясь о стол:

— Теперь, когда я превзошел тебя, могу ли я получить украшение для детального изучения?

— Собирайся, — Грейнджер резко поднимается на ноги. — И бери все, что нашел. Идем к Гарри.

***

Поттер выделяет им лабораторию, в которой проходят практику будущие авроры, а также все, о чем они просят. На помещение добавляется десяток защитных заклинаний, что окончательно скрывает его от посторонних глаз. Драко понимает: и артефакт, и их совместную работу с Грейнджер необходимо держать в секрете — кроме Поттера в исследование посвящен еще Министр магии.

Что Драко, что Грейнджер приходят на работу, как можно раньше, и уходят, когда никого, кроме охранников и дежурных авроров, не остается. Прерываются они разве на обед: так поглощены тайной амулета, что не хотят отвлекаться.

— Знаешь, — неожиданно говорит Грейнджер, — в этот раз с тобой работать сносно.

Она тянется к клубничному варенью, приготовленному домовиком Микки.

— Не могу ни согласиться, ни опровергнуть, — Драко пожимает плечами и вдыхает аромат из своей чашки. — То, что мы не убили друг друга, конечно, о многом говорит, но не значит, что такого не произойдет.

— За столько лет, так и не смогла понять, какую же роль ты играешь, — Грейнджер наставляет на него чайную ложку, словно волшебную палочку.

Драко не способен удержаться от ехидной усмешки:

— Думаешь обо мне перед сном? Я польщен, но ты не входишь в перечень моих интересов.

Она игнорирует его слова и продолжает:

— Я помню, каким невыносимым ты был в Хогвартсе. Не смогу забыть тебя в судебном зале, где, сейчас, спустя десять лет, готова признать, тебе было не место. Помню, как пытался увести из библиотеки книги, которые были нужны мне в академии авроров. Вижу, как ты выкладываешься на работе. Но все это спектакль.

— Какая разница? — Драко заглядывает ей в глаза. — Зачем тебе еще больше бесполезной информации в голове?

— Знаешь, к какому выводу я пришла? — Грейнджер едва заметно улыбается, подливая и ему, и себе чай.

Драко недовольно хмыкает:

— Удиви меня.

Грейнджер поднимает на него невозмутимый взгляд:

— Ты так долго носишь маску, что забываешь, кто под ней скрывается.

— Ты не знаешь, кто я, — Драко ерзает на стуле, ему не комфортно под её проникновенным взглядом.

— А ты сам знаешь? — она улыбается еще шире.

— Я знаю, в чем дело, — говорит Драко, но неуверенный голос выдает его с головой, и он прячет лицо за чашкой. — Ты не можешь перестать думать обо мне из-за поцелуя.

— Но это ты меня поцеловал! — Грейнджер возмущенно вскидывает руки. — Прошло пять лет, я и думать об этом забыла.

— Я был под чарами. Оправдан, — и для убедительности ударяет ложкой по банке с вареньем.

— Малфой, — Грейнджер выдыхает. — Это было заклинание скрытых чувств.

— Ты напомнила мне отцовского павлина, который в детстве был моим лучшим другом. Вот и проявил чувства.

Грейнджер во все глаза смотрит на него, открывает и закрывает рот, но так и не находит слов для ответа. Драко же чувствует себя победителем, он уверен, что идеально выкрутился из неудобного разговора.

— Ну, что, вернемся к работе? — Драко улыбается и взмахом палочки убирает чашки на отведенное для них место.

— Да, — соглашается Грейнджер. — Необходимо расшифровать последние символы.

Некоторое время они работают молча, вокруг них летают пергаменты и книги, предоставляя доступ к информации в любой момент. Слова Грейнджер не выходят из головы, и обещание самому себе подумать об этом после работы не действует на Драко. Он откладывает перо в сторону и идет к ненастоящему окну. Внимательно изучая повторяющуюся картинку, он пытается на ней сконцентрироваться, но едва ли ему удается. Драко оборачивается на Грейнджер. Та внимательно читает талмуд по древним рунам, который им любезно одолжил Шеклболт, заявив, что это одно из самых старых и чудом уцелевших изданий.

Драко переводит взгляд на амулет под защитным куполом, парящим недалеко от стола. Исходящая от него магия ощущается даже на таком расстоянии. Несмотря на ежедневную работу, они с Грейнджер едва ли приблизились к разгадке. Упоминаний о Танатосе не так много, а существующие, в основном, изложены на древних языках, так что им приходится либо переводить, либо же обращаться за помощью к Шеклболту.

Драко подходит к светящийся сфере максимально близко. Остались неисследованные руны, и пока они с Грейнджер даже не понимают, к какой группе те относятся. Остается надеяться, что это не очередной мертвый или забытый язык.

— Может быть, вернешься к переводу? — в его мысли влезает голос Грейнджер, и Драко поворачивается к ней.

— Чтобы помочь, я должен взять амулет в руки. Еще недели, чтобы смотреть на него, как и на тебя, — нет в моем расписании. Кроме помощи тебе, у меня есть другая работа, — получается резко, но думать о чувстве вины некогда, убеждает себя он.

— Хочу избежать повторения с Кэти Бэлл, — Грейнджер хмурится и тут же, прикрыв на мгновение глаза, выдыхает: — Я не это имела в виду, Малфой.

Ее слова действуют на Драко, как ледяной душ. Злость заглушает разум. Он резко достает палочку из кармана мантии и решительно снимает все заклинания.

— Видишь, ничего не случилось, — говорит Драко, поворачиваясь к ней, крепко сжимая в ладони старинное украшение. — Грейнджер?

Не следует ни крика, ни недовольного фырканья, ни даже — что самое ожидаемое — какого-нибудь обезоруживающего заклинания. И Драко почти сразу понимает, почему. Грейнджер сначала замирает, хватая ртом воздух, затем обхватывает руками горло и начинает синеть на глазах. Драко кажется, что время вокруг замедлилось, пока Грейнджер, качаясь из стороны в сторону, соскальзывает со стула на пол. Драко не успевает ни подхватить её, ни даже приблизиться. Ее окутывает золотой светящийся кокон.

— Грейнджер! — Драко опускается перед ней на колени. — Грейнджер!

Он лихорадочно ищет палочку, но той нет ни в одном из многочисленных карманов. Драко проводит рукой над Грейнджер, надеясь использовать беспалочковую магию. Но ничего не происходит. Спина покрывается холодным потом. Жизнь его ничему не учит.

— Грейнджер! — Драко ищет пульс на ее шее. — Я позову помощь! Подожди!

Он поднимается на ноги, быстро осматривает комнату — палочек не видно.

— Только не умирай, Грейнджер, слышишь?!

Тишина в ответ его не устраивает. Драко в два шага подходит к двери, распахивает и...

...выходит в Малфой-мэнор.

Дом остаётся таким в его воспоминаниях. На него, словно снежна лавина, несутся крики. Он хорошо знает и помнит их. Едва ли не каждую ночь в кошмарах все повторяется снова и снова. Голова болит. Драко сжимает ее руками. Этого не может быть. Тетушка Белла мертва вот уже вечность как.

И вообще он должен быть не тут. Он должен позвать на помощь, прежде чем с Грейнджер что-то случится. Драко оборачивается и смотрит на дверь, ведущую в сад, хватается за ручку и дергает на себя. На него веет запахом свежескошенной травы, и он слышит отцовских павлинов. Ему кажется, что он сходит с ума.

Это все похоже на кошмарный сон. Очень реальный. Драко проводит руками по лицу, несколько раз бьет себя по щекам.

— Проснись, — повторяет еще раз. — Ты должен спасти Грейнджер.

В голове пусто, и он не может вспомнить, что еще нужно сделать, чтобы прекратить это. Паника накрывает его с головой. Драко проверяет карманы — палочка на месте. Легче не становится. Ноги сами ведут его в гостиную, где он замирает в дверном проеме. Беллатриса нависает над распятой на полу Грейнджер: в одной руке сжимает палочку, а в другой кинжал.

— Где вы его взяли? — Беллатриса кричит ей прямо в лицо, приставляет к шее оружие. — Или я убью тебя!

Драко чувствует, как прирастает к полу, а к горлу подступает тошнота. Голова болит еще сильнее.

— Круцио!

Драко жмурится, когда тело Грейнджер выгибает дугой, её крик перемешивается с хохотом Беллатрисы, эхом отбивается от стен и летит прямо в него.

— Драко! — Беллатриса наконец-то замечает его. — Иди сюда. Убийство первой грязнокровки самое сладкое. Сделай это!

Он непроизвольно делает шаг назад, а после уверенно двигается к тете. Драко пытается сопротивляться, но ноги его не слушаются, он словно не в своем теле. Беллатриса вплотную подходит к нему, заглядывает в глаза, в её взгляде сверкает тот самый — безумный — блеск.

— Давай, Драко, — она облизывает губы. — Сделай это.

— Что здесь происходит? — за спиной раздается голос Нарциссы, и Драко выдыхает.

— Цисси, не порти нам игру, — Беллатриса обиженно растягивает слова и направляет на Грейнджер палочку. — Круцио!

Внезапные крики врываются в голову Драко, и он зажимает уши руками. Не помогает.

— Где вы его взяли? — снова повторяет вопрос Беллатриса и носком туфли пинает Грейнджер.

Та ничего не отвечает.

— Ну и ладно, — Беллатриса пожимает плечами и обернувшись на Драко, говорит: — Смотри, как нужно. Авада Кедавра!

Драко упирается рукой в стену: ему кажется, что он либо вырвет, либо упадет в обморок. Где-то вдалеке слышит писк мамы и безумный смех тети. Это игра его подсознания. Вероятно, он заснул в кабинете, а это — проекция на то, что Грейнджер мешает ему исследовать амулет.

— Драко! — не в первый раз повторяет Белла. — Приведи ко мне гоблина.

На негнущихся ногах он идет к подвалу, не отрывая руку от стены. Драко уверен, что Поттер вместе с остальными узниками все слышал.

— Нет-нет, — срывается он едва слышно. — Это очень реальный кошмар. Проснись. Драко, проснись, — замахнувшись, он бьет, что есть сил, в стену.

Ничего не происходит.

— Ну что там, Драко? — визжит Белла.

Ужас сковывает, он автоматически достает палочку, а губы двигаются:

— Отойдите к стене! Без глупостей, или я вас убью!

Он слышит шуршание, а после касается ручки двери и…

…оказывается в коридоре незнакомого дома.

Со стен на него смотрят законсервированные домовики, облезлые обои и следы заклинаний. Драко уверен, что никогда прежде тут не был. Голова идет кругом, он должен выбраться из этого сна. Нужно собраться, обдумать план. Вспомнить, когда все пошло не так, определить, где реальность.

Драко упирается руками в пыльный комод, делает несколько глубоких вдохов, но легче не становится. Еще и кашель начинает душить — от обилия грязи. Сердце готово вырваться из груди, а перед глазами все еще стоит мертвое тело Грейнджер. Драко пытается переключиться на приятные воспоминания, но ничего не выходит.

Нужно напрячь память. Что они проходили на занятиях? Как определить, что на тебе темное заклинание? Но стоит лишь моргнуть, как зеленая стрела Авады проносится перед глазами — легче не закрывать глаз вообще. Драко встряхивает головой и едва ощутимо касается пальцами стены. Отдышавшись, он крутит головой в поисках ванной. Он должен проснуться. Найти способ.

За спиной раздается тихое шуршание, и он оборачивается, вытягивая волшебную палочку. Домовик хмурится, а после, рассмотрев того, кто перед ним, почти улыбается и говорит:

— Мистер Малфой, — низко кланяется. — Добро пожаловать в благородный дом Блэков.

Голова раскалывается. Как он тут оказался? С какой целью? Чего ждать от этого уровня сна? Теперь Драко уверен — он никогда прежде не бывал в этом доме. Мама рассказывала о своем детстве в нем, не более.

Драко кивает в ответ и идет за домовиком по лестнице наверх. Тот открывает для него дверь и исчезает. Стоит Драко переступить порог, как ему на шею бросается Грейнджер и… обнимает. Удивленный происходящим, он делает шаг назад. Ему сложно представить, при каком развитии событий Грейнджер может так ему радоваться.

— Я боялась, что ты не сможешь вырваться, — шепчет она и прижимается к нему. Драко не подчиняется себе и гладит ее по спине; кажется, он не принадлежит себе.

— Я же обещал, что вернусь, — тоже шепотом отвечает он. Драко пытается спросить о том, что происходит, но губы его не слушаются: — Поттер и Уизли?

— Спят под заклинанием, — виновато отвечает Грейнджер, а после поднимает голову, раздумывает пару секунд, но Драко не дает ей времени — просто целует. Он не знает, зачем это делает, чувствует себя марионеткой в чужих руках. Драко успевает подумать, что это похоже на пытку, и кто-то играет с его сознанием, пытаясь выяснить что-то важное. К сожалению, он не понимает или и вовсе не знает, как сопротивляться.

Грейнджер резко прерывает поцелуй и делает шаг назад. В глазах радость вперемешку с усталостью. И откуда-то Драко знает, что ей тяжело — она вынуждена скрываться от охотников, от Пожирателей смерти, вести двойную жизнь и не рассказывать о них Поттеру и Уизли. Ее печаль можно потрогать рукой; ее мир, как и мир Драко, — трещит по швам и рассыпается вокруг них осколками Еиналеж. Щит не работает, а в его голове бьется мысль — чужая, не его, чужая, — о том, что он должен сделать. Страх проходит круг из осколков и попадает в его сердце.

— Мы больше не можем оставаться в этом доме. Я сообщу, когда мы найдем новое укрытие, — Грейнджер больше не смотрит ему в глаза, изучает семейный гобелен Блэков. — Если о нас узнают, то с тобой сделают также, — она показывает на выжженное лицо Андромеды.

— Только если мы выживем, — Драко грустно усмехается, подходит к ней и обнимает со спины. Сопротивляться не получается. Словно действия, прописанные заранее.

Он не понимает, как палочка оказывает в его руках, а в следующую секунду упирается в горло Грейнджер. Драко наклоняется и шепчет ей в ухо:

— Храбрая гриффиндорка попалась в ловушку, — он не понимает, откуда берутся эти слова. — Лгать, изворачиваться, предавать… Ради кого, Грейнджер? Ты так долго носишь маску, что забываешь, кто под ней скрывается. — Драко свободной рукой прижимает Грейнджер к себе. — Знаешь, это очень иронично: предателя убивает предатель.

Голова словно в тумане. Он видит флэшбек из прошлого? Или своего будущего? Лишь с той разницей, что эти слова говорила или… скажет Грейнджер? Мир вокруг него опасно исходит трещинами.

Грейнджер не вырывается. И это кажется Драко странным, но не таким, как происходящее вокруг. Сильным рывком он разворачивает ее к себе. Заплаканное лицо и… смирение?

— Ты не взяла палочку, да, Грейнджер? — догадывается он и понимает, что шансов спастись у нее нет. — Доверие… убьет тебя, как и ваша хваленая храбрость.

— Ты можешь убить меня, — надломленным голосом отвечает она. — Но не трогай моих друзей.

— Обойдемся без обещаний? — Драко играет палочкой в руках. — Я, знаешь ли, не умею их сдерживать.

— Хватит этих пафосных речей, Малфой, — Грейнджер сглатывает и направляет его палочку на себя. — Просто сделай это.

Драко тянет время. Он никогда никого не убивал: ни во сне, ни в реальности. Не уверен, что сможет. Но тот человек, которым он себя чувствует, хочет этого. Драко крепче сжимает волшебную палочку и смотрит в глаза Грейнджер. В них нет ничего кроме пустоты, словно она уже мертва.

— Авада… — Драко пытается сопротивляться, но не знает кто его противник. Он сам? — Кедавра!

Зеленый луч пронзает тело Грейнджер, подбрасывает, как тряпичную куклу, а после она оказывается распятой на полу. Драко тотчас же чувствует себя освободившимся: та часть, что искренне желала чужой смерти, будто бы умерла вместе с выпущенным заклинанием. Палочка выскальзывает из ослабевших пальцев, и Драко падает на колени, поджимает дрожащие губы и берет Грейнджер за руку.

— Как мне вырваться… Я не понимаю, что происходит, — почти беззвучно шепчет он, сжимая еще теплую ладонь. — С кем я сражаюсь? И должен ли я бороться? Я должен спасти тебя? Здесь или в реальности?

Он отползает в угол комнаты и его тошнит. Слезы катятся из глаз. Сил практически не остается. Лишь внезапно доносящиеся из коридора шорохи и приглушенные голоса заставляют его поднять голову. Ничего еще не закончилось. Драко подбирает оброненную возле тела Грейнджер палочку и крепко сжимает ее в руке. Возможно, он должен умереть, чтобы проснуться? Эта мысль не кажется особо здравой, но другой более подходящей он пока не способен найти.

В доли секунды Драко принимает решение: выйти навстречу Поттеру и Уизли. Они не будут разбираться, что он тут забыл. Он касается дверной ручки и…

…оказывается в чулане с метлами.

К горлу подбирается скользкий комок. Драко уже не понимает, как должен реагировать. Ему нужно время, чтобы разобраться в происходящем, но все происходит настолько стремительно, что он не представляет, что делать. Покориться? Бороться? Сколько раз Грейнджер должна умереть прежде, чем Драко поймет, в чем суть? Должен ли он менять чей-то сценарий и мешать ее гибели?

Драко смотрит на руку, в которой все еще крепко сжимает волшебную палочку. Разлетелась ли на части его душа от убийства Грейнджер? Произошло это во сне или в другой реальности? Ему страшно представить последствия его… путешествия.

Когда он выйдет из чулана, то столкнется с неизвестностью. После прошлых двух сцен ему еще труднее сделать шаг. Он больше не хочет видеть, как умирает Грейнджер. Драко обещает себе сражаться. Он не принимает роль заложника.

Ладонь неуверенно ложится на дверную ручку. Вдох. Выдох. Шаг.

Меньше всего Драко ожидает оказаться в Хогвартсе. Он замирает в коридоре и крутит головой, пытаясь определить, в каком времени и в каком месте находится. Где-то протяжно мяукает кошка, но это отнюдь не помогает ему. Драко выбирает идти направо и с разворота чуть не врезается в летящую в него тыкву. Та хохочет и продолжает свой путь.

На мгновение ему становится легче. Как минимум потому, что он не окажется на Астрономической башне. Драко очень хорошо помнит ту ночь, и летающих тыкв там не было. Он понимает, что радоваться рано. Драко где-то застрял, а там, где он должен быть, но его нет, — умирает Грейнджер. Сколько еще это будет длиться? И как долго он… путешествует?

Драко находит себя стоящим перед дверью в Большой зал. Является ли он частью иллюзии? А может эта дверь сулит переход дальше? Только сделав шаг, можно узнать, что ждет его там. Сделав глубокий вдох, Драко быстро заходит в зал. На него тотчас обрушиваются запах еды и громкие разговоры студентов. Над потолком парят тыквы, в которых спрятаны свечи, и летающие мыши, пикирующие к яствам, а потом взмывающие вверх под смех учеников. Драко ищет знакомые лица. Медленно двигаясь к столу своего факультета, он чудом сдерживает возглас, когда видит живого Крэбба. Тот запихивает в себя кекс, запивает тыквенным соком и еще не знает, что его ждет.

Паника накрывает Драко с головой, и он смотрит на свои руки — обычные, нормальные, и снова проходит по грани паники: его сокурсники выглядят, как дети. В который раз он задается вопросом: что происходит?

— Где ты был? — спрашивает Гойл и кивает на стол полный еды; он никак не реагирует на внешний вид Драко. — Пропускаешь праздничный ужин.

— Отправлял письмо, — это говорит сам Драко. Он даже выждал, но в этот раз заготовленного ответа нет.

Драко ищет взглядом Грейнджер. За гриффиндорским столом ее нет, а Поттер с Уизли, близко склонившись друг к другу, о чем-то говорят. Драко крутит головой и понимает, что никто из его сокурсников не обращает на него внимания. Значит ли это то, что он выглядит так же, как и они?

Беспрерывный поток мыслей прерывает грохот массивных дверей. В сбившемся на бок тюрбане в зал влетает Квирелл, делает несколько неуверенных шагов по направлению к преподавательскому столу и прежде, чем потерять сознание, заикаясь, произносит:

— Тролль… в замке тролль… Хотел предупредить.

Его слова приносят суматоху: визги, крики, кто-то плачет, кто-то пытается спрятаться или убежать. Только сейчас Драко понимает, в какое время попал. Он знает, что будет дальше. Дамблдор приставляет палочку к горлу и его голос разносится отовсюду:

— Тихо! — от неожиданности все замирают. — Старосты, отведите всех по гостиным.

Драко встает за Крэббом и Гойлом, следует за ними, а в коридоре сбегает. Ему нужен женский туалет. Он помнит, как во время очередной словесной перепалки, Грейнджер упоминала о тролле, который положил начало ее дружбе с Поттером и Уизли. Драко тогда бросил ей в ответ, что и он ее спасает от отчетов и переработки, только она не замечает. Значит, сейчас он должен спасти Грейнджер от реальной опасности. Хотя бы в этот раз. Возможно, он пленник своего юного тела, но внутри-то остается взрослым специалистом по темномагическим артефактам.

Вонь от тролля распространяется с геометрической прогрессией: Драко чувствует, как дерет нос и горло, накрывает лицо куском мантии. Времени обдумать план — нет, как и объяснение для Грейнджер, почему он ее спасает. Но ему хочется верить, что именно это поможет ему вырваться из ловушки и вернуться в реальность.

Драко толкает дверь в туалет и решительно заходит. Из одной кабинки доносятся всхлипы.

— Грейнджер? — успевает спросить он, когда вслед за ним в комнату вторгается тролль, а после очень отчетливо слышится запирающее заклинание.

Драко оборачивается и, поднимая палочку, бросает через плечо:

— Грейнджер, не выходи.

На мгновенье он теряет бдительность, цепляется за то, что самостоятельно может контролировать действия, слова, и этого достаточно, чтобы тролль сорвал раковины и перекрыл ими дверь. Драко не паникует. Он знает, что справится.

— Арресто моментум, — уверено произносит, но на тролля это не действует, тот замахивается дубинкой, а Драко пробудет дальше: — Депульсо.

Тролля впечатывает в стену, а Драко облегчено выдыхает, а после продолжает:

— Конфундус! — существо крутит головой, оседая на пол, и Драко выкрикивает: — Грейнджер!

Не сразу, но она, заплаканная и перепуганная, выглядывает из кабинки.

— Спас… — Драко не верит своим глазам.

Он убежден: ему нужно пройти через дверь, и тогда он окажется там, где должен быть.

— Малфой? — Грейнджер удивленно моргает, а когда замечает тролля, ошарашено взвизгивает. Явно заметив взгляд Драко, она прокашливается и более спокойно продолжает: — На картинке в учебнике он еще симпатичный.

У них обоих вырывается нервный смешок. Но больше Драко не успевает сделать ничего: все звуки поглощаются после приглушенного «Бомбарда!» в шуме от разлетающихся на осколки раковин вперемешку с деревянными щепками. Огромный кусок керамики прилетает в голову тролля, что возымает обратный эффект. Сбросив оковы заклинания, тролль звереет на глазах, поднимает свою дубинку и, издав утробный рев, швыряет ее в Грейнджер.

Драко даже моргнуть не успевает: на автомате палит заклинанием в вонючую тушу, что тут же заваливается в сторону, чудом никого не привалив, и бросается к Грейнджер. Он опускается перед ней на колени, пытается вспомнить хоть что-то из лечебной магии, которую изучал, но рана на голове — глубокая, яркая, кровоточащая — слишком большая. Его руки и мантию, а также пол слишком быстро заливает кровью. Запоздало Драко понимает, что в туалет врываются Уизли с Поттером, застыв на пороге среди тучи пыли и смотрят на происходящее так, будто не знают, против кого сражаться.

Еще один провал. Драко не хочет записывать его на свой счет. Он поднимается с колен, пятится к выходу — ему нужна еще одна попытка. Уизли хватает его за руку:

— Это твоя вина.

Драко не собирается спорить, лишь вырывается и исчезает за остатками двери. Нужно скрыться раньше, чем придут преподаватели и ему придется объяснять, что происходит, а при худшем варианте — показывать свои воспоминания. Драко чуть ли не бежит по коридору в поисках чего-то, а за ним, словно тень, летит тыква и хохочет. Он видит дверь в чулан Филча, решительно открывает дверь и…

…выходит на улицу.

Косой дождь заливает за воротник, Драко проверяет карманы — палочки нет. Впрочем, палочка вряд ли бы пригодилась, хуже всего то, что Драко попросту не чувствует магии внутри себя. Ни единой, даже самой слабой пульсации волшебной силы, никаких покалываний кончиков пальцев, кажется, словно даже все заклинания разом стерлись из его головы. Драко сглатывает. Внутри все леденеет от ужаса, и он оглядывается.

Ему хорошо знаком этот сквер, он аппарирует сюда каждое утро на работу, но помнит его совсем другим. Вместо дырявых улыбок старых стен — блестящие окна, вместо груды хлама — подмигивающие фонари, вместо вечно ремонтирующихся зданий — приветливо открытые двери для посетителей. Драко решает, что это хороший шанс все обдумать и принять решение, как действовать дальше. Без палочки он не может ни зонтик создать, ни водоотталкивающее заклинание применить, но он очень хочет, чтобы это было его главной проблемой в этом… сне.

Спустя пару минут он заходит в любимую кофейню, проверяет наличие маггловских денег в карманах и заказывает согревающий имбирный чай и баноффи. Заняв свободный столик у батареи, в ожидании заказа Драко пытается сосредоточиться и не обращать внимание на мысль о том, что пока он тут занят не пойми чем, где-то в другом месте умирает Грейнджер.

Драко выдыхает и начинает выстраивать хронологию событий. Жалеет, что не попросил у кассира бумагу и ручку. Впрочем, особо вспоминать нечего. Главный момент, похоже, не удастся забыть никогда. Наплевав на все правила безопасности и логику, он дотронулся до амулета, который является частью меча Бога Смерти. Разве не идиот?

— Приятного аппетита, — официантка со стуком ставит тарелку и кружку, а Драко на автомате кивает, понимая: то, что он считал снами, ими не является.

— Это жизнь после смерти… — он закрывает глаза, а над головой раздается удивленное:

— Что вы сказали, сэр?

Драко поднимает голову и едва сдерживает вскрик. На него во все глаза смотрит Грейнджер и повторяет:

— Что-то не так, сэр?

— Грейнджер? — он борется с желанием коснуться ее.

— Мы с вами знакомы? — она улыбается, и Драко чувствует, как мир вокруг него трещит по швам. — Вы часто здесь бываете? Перепутали меня с кем-то, но откуда знаете мою фамилию? Я первый день работаю.

— Вы похожи на мою… коллегу, — выдавливает из себя Драко. — Фамилия распространенная.

Довольная ответом, Грейнджер кивает, поправляет фартук и идет за следующий заказом. Драко хочет открутить собственную голову и попытаться поймать её, как снитч. Чужих мыслей внутри, как прежде, нет; он контролирует свои действия. Почему-то от этого не легче. Ведь сейчас, сравнивая, Драко понимает: куда проще действовать, когда тело знает, что произойдет дальше.

Драко ковыряет вилкой в десерте, есть не хочется. В памяти всплывает разговор с Грейнджер, о христианстве и том, что она верит: Волдеморт попал в ад. «Ему там самое место», — как-то сказала она, а Драко спросил, что такое ад. Её ответ был длинным и витиеватым, эти маггловские суеверия показались ему тогда такими смешными и глупыми. Нынче же кажется, что Драко — на одном из кругов ада.

В висках ломит, и он их трет. Что делать дальше? Проходить дверь за дверью, пока он не окажется там, где заслуживает быть? Драко борется с ужасом и любопытством: что же его ждет в финале… квеста? Впрочем, самое страшное — он почти готов признать, что заслуживает быть тут.

Значит, то, что он сейчас проживает — ждет каждого, кто умрет? Что в таком случае увидит отец? А мама? Драко прикусывает губу, сдерживая крик рвущийся наружу. Во всем этом аду он почти забывает о том, что в далекую Индию отправят письмо — сухое, официальное, по всем правилам — с уведомлением о смерти Драко. Он тянется к чашке и довольно предсказуемо обжигает рот глотком чая. Драко усмехается про себя: это хорошая метафора к его жизни. Не умеет — не любит — ждать!

Драко переводит взгляд на официантку Грейнджер, она о чем-то говорит с кассиром и смеется. Возможно, он оказался в мире, где нет магии, и они не знакомы — и это ее шанс выжить? Драко пытается вспомнить все, что знает про временные петли. Чтобы что-то исправить, нужно что-то изменить. Затем он смеется в чашку с горячим чаем — он же в аду, здесь нет времени.

Осознанием холодным липким потом проникает в него. Действительно, мир без магии — его персональный ад. Чашка дрожит в руках и Драко ставит ее на стол. Выдыхает. Грейнджер говорила, что кругов девять. Значит, его путешествие не окончено? Значит, она умрет еще шесть раз? Но магия любит число семь, это Драко помнит еще с детства. На Хэллоуин все украшения и угощения формировали собой семерку — волшебную цифру. Может быть, у волшебников свои круги?

— Что-то не так, сэр? — Грейнджер улыбается и смотрит на его раскуроченный десерт. И когда только успела подойти?

— Нет, все хорошо, — Драко качает головой. — Просто пропал аппетит.

Грейнджер понимающе кивает, слегка застенчиво улыбаясь:

— Мы через полчаса закрываемся.

Драко смотрит на нее так долго, насколько ему позволяет с детства вбитые в голову правила приличия, а затем кивает:

— Хорошо, спасибо.

Грейнджер уходит, а Драко откидывается на стул и складывает руки на груди. Если в этом мире он сможет предотвратить ее смерть, то он останется тут? Должен ли он вообще ее спасать или это уроки, которых он не понимает?

Драко накидывает едва просохшую куртку, обводит взглядом кофейню — посетителей, кроме него, нет. Да и ему пора отправляться искать свое место. Где-то же даже в этом сумасшествие оно есть, ведь так? Он подходит к двери, когда замечает за той тень — наверное, запоздавшие посетители.

— До встречи, — Драко оборачивается к Грейнджер, она улыбается и кивает в ответ.

Двое мужчин в масках и с маггловским оружием врываются в помещение прежде, чем Драко успевает коснуться дверной ручки. Один из них отбрасывает Драко, словно котенка, переступает через него и подходит к кассе.

— Этого не может быть… — едва слышно стонет Драко, потирая ушиб на голове и отключается.

Когда он приходит в себя, в затуманенное создание проникает вой серен. Держась на голову, Драко встает и видит кассира и Грейнджер в луже крови.

— Нет… нет… нет… — повторяет он, пытаясь нащупать пульс, но в ответ тишина.

Драко пятится к двери: должно сработать, как и в прошлый раз — Грейнджер умирает, а он отправляет на следующий круг ада. Внезапно он ловит себя на мысли, что где-то в глубине души, после осознания происходящего, он счастлив: ведь у него будет еще один шанс ее спасти. Осознавая глупость и самонадеянность этих ощущений, Драко вытирает кровь с рук о штаны и касается дверной ручки, та легко поддается, и он… выходит на улицу.

Во дворе кофейни его ждут служащие Скотланд-Ярда с наставленным на него оружием. Первой реакцией Драко является желание захлопнуть дверь и попытаться пройти через нее еще раз, а второй — рассмеяться в лицо офицерам и жизни (а может, смерти?). Это истерическое, пожалуй, ведь он уже ничего не понимает. Кажется, что вот он, финал его путешествия — быть заключенным за убийство, которое не совершал.

— На колени! — голос, словно усиленный Сонорусом, обращается к нему. — Руки за головой, никаких резких движений. На колени, я сказал!

Драко поднимает руки над головой и медленно опускается. Прислушивается к себе — чужих мыслей нет, ничто не контролирует его действия. Он отказывается что-либо осознавать.

— Офицер Поттер, — знакомая фигура приближается к нему с наручниками наизготовку, а Драко, остекленевшим взглядом буравящий его, борется с желанием кричать, что все не так, как должно быть. — Я буду вести дело.

Поттер его не узнает, значит, в этом мире вообще никто никого не знает. Драко думает, что сходит с ума, ведь единственное, на что он способен — смеяться.

Металлические кандалы сковывают руки, но Драко даже не сопротивляется. Поттер зачитывает его права, проводит к машине и усаживает на заднее сидение. Драко утешает себя тем, что нужно покориться сюжету и посмотреть, куда это его приведет.

Поттер оставляет Драко с водителем и уходит исследовать место преступления. Драко упирается головой в сидение перед ним, закрывать глаза не пробует. Вместо этого пытается мыслить логически: если он не попал на следующий круг, значит, действие этого не закончилось. Скорее всего, уроки, которые он не выучил при жизни, теперь настигают его после неё. Драко это кажется логичным.

К моменту, когда Поттер занимает место рядом с водителем, Драко не чувствует ни рук, ни спины. Очень похоже на пытку, и в этом мире для нее не нужно заклинаний. Драко рассматривает Поттера: тот едва ли отличается от того, которого он помнит. Или когда-то знал. Единственное отличие, которое бросается в глаза — отсутствие шрама. А что, если в этом мире другой избранный? Не всегда же Поттеру спасать мир.

Они едут долго, и Драко пытается сконцентрировать на том, что видит через окно. Вдруг где-то в огнях витрин мелькнет подсказка? Он осознает, что цепляется за хвост тлеющего феникса. Словно у Драко остается еще хоть что-то…

Машина резко тормозит, Поттер выходит первым: открывает дверь Драко и тянет на себя, а после крепко схватив чуть выше локтя, ведет за собой.

— Я не виноват, — звучит неуверено, но Драко пытается.

— Вы были на месте преступления, на ваших руках и одежде кровь. Нужно все проверить, — голос Поттера сухой, резкий.

Он останавливает Драко перед клеткой, снимает наручники, открывает дверь, толкает его в спину и…

…Драко от неожиданности падает на колени.

Подняв голову, он выдыхает: не то с облегчением, не то устало. Он больше не в маггловской тюрьме, его догадка о проходах между кругами ада была верной, и все же… Не все двери открывают очередной круг. Нужно запомнить. Придется ломиться в каждую, попадающуюся на пути, пока не найдет нужную? Об этом он поразмыслит чуть позже. Пока же Драко, как минимум, гордится тем, что дошел до нужной мысли.

Он встает и на секунду зажмуривается: магия волнами раскатывается по телу, и это вернувшееся чувство окрыляет. Затем Драко глубоко вздыхает и начинает внимательно осматриваться. Локация вокруг опять ему незнакома, и желание смеяться вновь возвращается. Может быть, его ад — это Тремудрый турнир, но с одним участником? Спасти Грейнджер — получить Кубок? Спасти Грейнджер — спасти мир?

Драко слышит шум и, достав палочку, насторожено оборачивается. Навстречу ему идут родители и Снейп. Хмурые, уставшие, словно это они путешествуют по аду, а не он.

— Драко! — Нарцисса быстро обнимает его и выдыхает. — Мы искали тебя. Суд скоро начнется. Нельзя опаздывать.

— Что? — он моргает и не понимает, что происходит.

— Мистер Малфой, все вопросы после, — Снейп едва ли не закатывает глаза, а после достает волшебную палочку. Плавный пасс — и у всех Малфоев оказывается по маске.

Драко сглатывает при взгляде на неё. Маска Пожирателя Смерти. Ему нестерпимо хочется отвернуться и сблевать.

— Надевай и пошли. — Нарцисса поправляет свою маску и указывает в сторону одной из дверей.

Кивнув, Драко кое-как справляется с подступившей тошнотой и спешит за родителями и Снейпом. Отец открывает дверь и пропускает всех. На мгновение Драко замирает: лишь сейчас он осознает, на какой суд они идут, и отчего-то абсолютно уверен в том, кто его там ждет.

Они занимает места в первом ряду, Драко бросает быстрый взгляд на присутствующих — все в масках. Странно, что приходится скрывать, кто ты есть. Драко прислушивается к собственным ощущениям — тревога зашкаливает. Он знает, что будет дальше, знает. Немудрено догадаться — метка горит огнем.

И хотя напряжение на пределе, Драко все равно упускает момент, когда все вокруг замирают. Он прослеживает нечитаемый взгляд матери и стискивает зубы. На небольшом возвышении, больше схожим со сценой, появляется Волдеморт, а за ним — Беллатриса, тянущая за волосы Грейнджер по полу. Драко даже не удивляется. Не самый лучший сценарий, где он должен ее спасти. А он ведь так и не знает, является ли это важной частью его загробной жизни.

Беллатриса швыряет Грейнджер на стул, а после сковывает. Пожиратели смерти активно поддерживают эти действия, но мгновенно стихают, стоит Волдеморту приоткрыть рот.

— Победители! — судебный зал взрывается от бурных аплодисментов. — Последний год мы активно чистили магический мир от грязной крови, и наша работа будет продолжаться. К нашим ногам падут все, кто не достоин быть частью нового — нашего — мира! Нам предстоит самое простое — истребить оставшихся магглолюбов и грязнокровок. Сейчас я покажу вам, как в мгновенье ока сделать мир лучше!

— Мой лорд! — Беллатриса змеей крутится вокруг Волдеморта, словно его тень, а не правая рука. — Дадим грязнокровке последнее слово?

— Как новый Министр магии и судья Визенгамота, дарую ей хоть что-то. — Темный Лорд обходит вокруг Грейнджер, хватает за лицо и заставляет смотреть себе в глаза. — Можешь говорить, грязнокровка.

Драко был уверен, что она ничего не скажет, но Грейнджер в очередной раз удивляет. Она гордо вскидывает голову, обводит взглядом присутствующих пожирателей, и каким-то неведомым образом, словно чувствуя, останавливается именно на Драко.

— То, что Гарри умер — ничего не значит, — её тихий хриплый голос разносится по телу Драко мурашками. — Орден Феникса, Отряд Дамблдора… Ай! — она взвизгивает, когда Беллатриса хватает ее за волосы. — Они встанут с колен, да и никогда не преклонятся перед вами. Война еще не окончена. Я знаю, что магический мир выстоит и без Гарри, и без меня.

Губы Беллатрисы разъезжаются в настолько ужасающей ухмылке, что даже Драко становится страшно.

— Так же, как выстоял без Дамблдора? — хохочет Волдеморт хохочет, и Беллатриса вторит ему. — Еще что-то?

— Ты так долго носишь маску, что забываешь, кто под ней скрывается, — Грейнджер все еще говорит, смотря прямо в глаза Драко.

Он чувствует, как ужас сковывает тело, и не может пошевелиться. С одной стороны от него Снейп, а с другой — родители. Если бы он что-то предпринял, то пострадали бы они. Драко уверен — это не его мысли. Но беспокойство за родных и Снейпа — настоящее. В этом Драко не может сомневаться.

— Ты с призраком Поттера говоришь? — Волдеморт скалится. — Скоро увидишь любимого. Авада кедавра!

К этому невозможно быть готовым, особенно когда Грейнджер смотрит тебе в глаза. Драко в какой-то миг крепко сжимает руку мамы. Вон он мир, в который он когда-то верил. Наслаждайся.

Волдеморт продолжает свою пафосную речь, упивается властью, а Драко не сводит глаз с тела Грейнджер. Он даже успевает обдумать, что урок, который тянется через все круги ада — всех спасти нельзя. И его нужно выучить Поттеру, а не Драко. Нарцисса осторожно сжимает его руку:

— Нам пора.

Один за другим маги покидают судебный зал, Драко старается не смотреть на мертвую Грейнджер, но она даже от бокового зрения не ускользает. Внутри него смешиваются чужое ликование и его собственное чувство вины. Коктейль, который он не заказывал.

Спина Снейпа скрывается в темном коридоре, когда Драко делает шаг и…

…и оказывается в подземелье Хогвартса.

Драко едва ли не стонет от разочарования. Когда же это закончится и будет ли финишная черта? Возможно ли в аду выйти победителем?

Проход за ним открывается и оттуда выходит Паркинсон. Глядя на ее непривычный наряд, Драко пару раз моргает, а затем осознает. Четвертый курс. Тремудрый турнир. Святочный бал. От роящихся в голове мыслей его спасает лишь раздраженно щелкающая пальцами Паркинсон, привлекающая к себе его внимание.

Да, точно, Паркинсон, он же с ней ходил на Святочный бал. Или пойдет? В собственном воображении Драко махает рукой. Потом обо всем подумает. Как истинный джентльмен, он берет Паркинсон под руку и ведет в Большой зал. Драко не чувствует чужого присутствия в своей голове и до сих пор не понимает, хорошо это или нет. Паркинсон что-то весело щебечет, Драко лишь время от времени кивает и мычит.

Он смутно помнит этот вечер, но надеяться, что все будет идти по сценарию — глупо и наивно. Незаметно от Паркинсон Драко проверяет наличие палочки. На месте. Уже легче. На самом деле нет, но ему нужно хоть за что-то цепляться.

Большой зал такой же прекрасный, как и в его воспоминаниях. Драко крутит головой в поисках Грейнджер — еще не пришла. Нет ни Поттера, ни остальных чемпионов. Драко точно помнит, что она появилась вместе с Крамом. Он тогда так удивился тому, с кем Грейнджер была и как выглядела, что потом она приходила к нему во снах. Красивая, в голубой мантии, улыбалась — Краму, конечно же, а не Драко.

Дубовые тяжелые двери медленно открываются, и во главе с Каркаровым в зал входят, чеканя шаг, дурмстрангцы. Драко крутит головой, пытаясь понять, откуда ждать неизбежного? На Грейнджер рухнет зачарованный потолок, она поскользнется и сломает себе шею или, может, на нее наступит мадам Максим? Драко не понимает, с какой стороны придет беда. Как можно умереть на Святочном балу?

Драко пытается не выпускать Грейнджер из виду, пропускает все, что происходит за его столом. Грейнджер выглядит счастливой, улыбается Краму, танцует с ним, разговаривает, тот же гладит ее руку. Драко все контролирует и где-то глубоко в душе борется с ревностью. Внутри самого себя врать же не нужно.

Панси отвлекает его на мгновение, спрашивает что-то про танцы, но Драко вскакивает на ноги, следя, как обладательница голубой мантии скрывается в саду. Оставляя Паркинсон в недоумении, Драко пытается не упустить Грейнджер из виду. Сколько раз ей еще предстоит умереть? Сосредоточиться на мысли не получается: пробираться сквозь танцующих студентов — сомнительное удовольствие, скорее похоже на какой-то очередной квест.

Драко продвигается от куста к кусту, пугая студентов Хогвартса, но не видит Грейнджер с Крамом. Он же видел, что тот пошел за ней. Наконец-то он замечает их и с трудом удерживается от желания схватиться за волшебную палочку и проклясть Крама. Что тот себе позволяет?! Обольстительно улыбается, обнимает, целует… Драко фыркает: неужели Крам настолько плох, что Грейнджер от этого умрет? Впрочем, лучше уж Крам, чем Уизли или, не дай Мерлин, Поттер. А на подумать о разъедающем ревностном чувстве у Драко еще целая вечность впереди.

Рука Грейнджер обвивает шею Крама, а рука Драко крепко сжимает палочку. Воображение рисует вполне себе четкое продолжение происходящего, впрочем… Это же Грейнджер. Грейнджер и её вечно удивляющие поступки. Несмотря на все, она не притягивает Крама к себе, а наоборот — отталкивает.

— Виктор, нет, — твердо говорит она, делая шаг в сторону.

— Я сделать что-то не правильно? — в сбившемся голосе Крама слышится удивление.

— Прости, — Грейнджер чмокает его в щеку и сбегает.

Драко вздыхает и спешит за ней. Он все еще следит, не выказывая себя, прячется за кустами, словно какой-то преступник, но желание прекратить этот виток бессмысленных смертей Грейнджер сильнее его. Он замирает в нескольких футах от нее и бесшумно раздвигает ветки, дабы получше рассмотреть причину остановки. Его сердце делает кульбит и, кажется, зависает в груди тяжелым булыжником. Замерев, Грейнджер стоит между Каркаровым и Снейпом. Первый — с закатанным рукавом, демонстрирует метку. Драко едва не скрежещет зубами: лучше бы Грейнджер свернула шею! У них сейчас просто нет шансов: против Каркарова и Снейпа Драко не выстоять, а Грейнджер на четвертом курсе не слишком хороша в дуэлях. Об этом она сама как-то поведала во время работы, когда они обсуждали Хогвартс, а конкретно пятый курс и Отряд Дамблдора.

— Грейнджер, ты уже умирала шесть раз, магия любит число семь. Не подведи, — едва слышно шевелит губами Драко.

— Обли… — Снейп направляет на нее палочку, но Каркаров оказывается быстрее:

— Авада кедавра!

Драко жмурится от зеленой вспышки, разрезавшей тьму.

— Убивать не обязательно, Игорь, — резкий, ледяной шепот Снейпа заставляет Драко съежиться.

Каркаров же лишь поправляет рукав мантии:

— Девочка оказалась не в то время и не в том месте, — он вскидывает на Снейпа взгляд. — Ты же знаешь, что стереть память свидетелю недостаточно.

— Гер-мивона! Ты быть здесь? — голос Крама звучи слишком близко, и Драко отступает. Дверь, ему нужна ближайшая дверь. Он искренне надеется, что в этот раз ему повезет.

Теплица попадается Драко на глаза, когда Крам в третий раз окликает Грейнджер. Радуясь, что последствия действий Каркарова наблюдать ему необязательно, Драко толкает дверь и…

…выходит в сад.

Осознав, где находится, Драко начинает громко хохотать. Он опускается на колени, упирается руками во влажную землю и смеется так сильно, что саднит горло. Меньше всего Драко ожидает, что спустя всего лишь семь кругов ада его выкинет в райский сад.

Воздух здесь пропитан запахом роз; Драко вдыхает на полную грудь и, раскинувшись на холодной земле, поднимает глаза к небу. Оно серое и неприветливое. Наверное, в раю не приветствуют грешников. Эта мысль вызывает еще один приступ хохота. Драко подумывает, что смерть от смеха — не так уж и плоха, возможно, Грейнджер даже бы с ним согласилась, когда что-то — кто-то — клюет его в руку. Он тут же вздрагивает, резко садится и… встречается взглядом с белоснежным павлином. Птица похожа на отцовскую, но Драко не помнит, чтобы она умирала.

— После жизни в Малфой-мэноре, ты заслуживаешь рая, — говорит Драко и гладит павлина, тот в ответ распускает хвост.

А после все звуки меркнут. Драко слышит крики Грейнджер и невидимачя ледяная рука сжимает ему горло словно изнутри. Надеяться на волшебство семерки было глупо. Это же ад. И, похоже, его ждет еще два круга. Как минимум. Драко судорожно вздыхает, поднимаясь на ноги, еще раз гладит павлина — будто на удачу, достает палочку и оглядывается по сторонам. Райский сад? А как же. Он так обрадовался окончанию путешествия, что даже не узнал сад Малфой-мэнора, да и само поместье не заметил. Смеяться больше не хочется.

Драко удобно перехватывает волшебную палочку и двигается к дому. Это похоже на повторение пройденного материала. Кошмарный сон, который он может контролировать. Он уверен, что знает, как действовать.

Все повторяется: Драко заходит в комнату, Грейнджер, распятая, лежит на полу, а над ней, склонившись, визжит тетушка Белла.

— Петрификус Тоталус! — вздрогнув, Беллатриса замирает под воздействием одного из самых простых, а Драко поражается тому, как уверенно звучит его голос. — Инкарцеро!

Веревки опутывают застывшую Беллатрису, а Драко отбирает у нее палочку и кинжал, с удовольствием отбрасывая их в стороны.

— Грейнджер, ты жива?

Грейнджер жива. Жива, нехило испугана, но больше ошарашенная произошедшим.

— Ма… Малфой… Что ты делаешь?

— Спасаю тебя, — он закидывает ее руку себе на шею и пытается поднять; получается со второй попытки. — Знаю, звучит безумно, но доверься мне.

Грейнджер шумно сглатывает:

— Гарри… Рон… — шепчет она.

— С ними все в порядке, — не моргнув глазом, говорит Драко. — Пойдем. У нас мало времени. Беллатриса сильнее, чем мое заклинание.

И хотя Грейнджер понимает, они все равно двигаются слишком медленно. Драко тянет её к ближайшей двери, надеясь, что в этот раз окажется там, где больше не будет смертей и путешествий закоулками памяти. Но Беллатриса начинает шевелиться, и он в ужасе думает, что ничем хорошим для них это не закончится. Драко меньше всего хочет зависнуть здесь, проживая ночной кошмар снова и снова.

— Предатель! — Беллатриса визжит. — Ты подвел всех, Драко.

Грейнджер сильнее сжимает его предплечье, и это словно прибавляет сил.

— Но не себя, — через плечо бросает он.

Беллатриса возмущенно вскрикивает и взмахивает палочкой:

— Акцио, кинжал!

— Давай, Грейнджер, мы должны успеть, — Драко толкает ее в дверной проем, когда чувствует резкую боль в плече. Что же, Беллатриса действительно хорошо метает в ножи. — Мерлинова борода… — шипит он.

Он пытается сконцентрироваться на ладони Грейнджер, сжимающей его руку, толкает дверь на кухню, оступаясь, морщится и…

…резко открывает глаза.

Картинка перед глазами насколько непривычна, что Драко принимается оглядываться по сторонам. Итак, он в больничной палате, лежит на койке, рядом с ним кресло, а воздух пропитан запахом лекарств. Очередной круг? Игры подсознания? Визг Грейнджер? Что, снова…

Визг Грейнджер отличается от того, который он слышал в пыточной Беллатрисы. Да и сама Грейнджер вполне себе живая и здоровая, только слегка возмущенная и с синяками под глазами, склоняется над ним.

— Ты очнулся, — она кладет руку ему на лоб, а после читает одно за другим сканирующее заклинание. — Малфой, ты так меня напугал.

— Не смей больше умирать, Грейнджер, пожалуйста, — Драко ловит ее непонимающий взгляд, а после выдыхает: — Это ведь не еще один круг ада?

— Во-первых, между жизнью и смертью был ты, а мне пришлось спасать тебя, а во-вторых, рано или поздно...

— Главное, чтобы после меня. — Драко передергивает плечами. — Это реальность?

— Да, — Грейнджер садится на кровать рядом с ним. — Ты был в коме, — она сглатывает и, Драко кажется, не решается взять его за руку. — Схватил амулет, а после упал замертво, — задумавшись на мгновение, спрашивает: — Что ты видел, пока спал?

Драко утыкается взглядом в потолок, пытаясь упорядочить мысли. Это получается далеко не сразу.

— Твою жизнь, — в итоге изрекает он. — И то, какой она могла быть. И свою роль в ней. Это были не мои воспоминания, Грейнджер, а твои. Я не мог быть там, где был, — Драко облизывает губы. — Ты умирала семь раз, Грейнджер. Семь.

— Может, это просто произошло где-то в параллельной вселенной? И это все ещё твои воспоминания, но… другого тебя? — в ее глазах вспыхивает знакомый огонек — жажда узнать неизвестное, исследовать, изучить.

— Грейнджер, ты в своем репертуаре. Неужели ты совсем не беспокоилась обо мне? — нахально вскинув бровь, спрашивает Драко. По ее выражению лица больше похоже, что она борется с желанием предложить ему умереть ради науки еще раз.

— Я надеялась, что ты не взял с собой монетку и Харон не заберёт тебя, — Грейнджер прижимает ладони к слегка поалевшим щекам и хмурится.

Драко усаживается на кровати, возмущенно щурясь:

— Какие деньги, Грейнджер! Счета Малфоев заблокированы! Мы с родителями живем на мою зарплату.

Грейнджер замирает, а после расплывается в улыбке и качает головой:

— Как ты только дожил до своих лет?

— Не видел я никакого мужика с лодкой, успокойся! — для убедительности он доверительно кивает.

Следующая её реакция и впрямь поражает: она удивленно присвистывает, а после придвигается чуть ближе, хитро улыбаясь.

— Ого, Малфой, я поражена, ты знаком с мифологией, — она совсем по-детски прикусывает нижнюю губу. — Так ты расскажешь мне, что ты видел, или хочешь, чтобы я умерла от любопытства?

— Я проходил круги ада, — Драко для интриги делает паузу. — На первом кругу было тщеславие: я поддался эмоциям и, в попытках доказать, что лучший, схватил амулет, а ты умерла; на втором кругу встретился с тетушкой Беллой и ее гневом, да, спойлер, ты и тут умерла, потом был круг с унынием…

Грейнджер не выдержав, прыскает и начинает хохотать, закрывая рот руками. Драко во все глаза смотрит на нее и собирается обидеться.

— Прости, Малфой, — через несколько мгновений она выдыхает. — Но то, что ты называешь, это смертные грехи, — у нее вырывается еще один смешок. — А я тебе говорила, что прогуливать маггловеденье — не лучшая идея. Но ничего, поправишься, я принесу тебе «Божественную комедию» Данте, и ты познакомишься с кругами ада.

— Твое счастье, Грейнджер, что их семь, а не девять и… — начинает Драко, но понимает абсурдность ситуации и начинает хохотать вместе с ней. — Могла быть такая хорошая история, а ты все испортила!

Грейнджер хмыкает и очень быстро серьезнеет. Сжав его руку, она говорит:

— Ты очень сильно меня напугал. Я не люблю ситуации, к которым не готова, — она тянется к книге, оставленной в кресле. — Мы с тобой неправильно идентифицировали амулет. Он не принадлежал Танатосу, к счастью для тебя, — повернув книгу, она показывает на картинку.

— Гипноз. Брат-близнец Бога Смерти, — Драко читает надпись и смотрит Грейнджер в глаза. — У кого-то очень плохое чувство юмора…

— Мы с Гарри нашли в Запретной секции старую книгу и все поняли, — она набирает в легких воздуха. — Гипноз был завистливым и однажды украл часть меча брата, он думал, что именно этот амулет дает силы, но та всегда была внутри Танатоса. И тогда Гипноз начал оставлять это украшение под подушкой людей. Они касались его во сне и впадали в кому или начинали действовать, словно сомнамбулы под Империо. Никому не удавалось исследовать это.

Драко запускает руку в волосы и рассеянно проводит по затылку. Информации одновременно очень много и очень мало.

— Поэтому я снова и снова видел, как ты умираешь? — он поднимает взгляд на Грейнджер.

— Возможно, в другой вселенной амулета коснулась я, и наши сознания перепутались, — она на секунду закрывает глаза. — Значит, где-то там семь раз твою смерть проживала я. Впрочем, я предпочту думать о том, что подобное путешествие — не что иное, как лишь возможность примерить маски и наедине с собой понять, кто же ты.

Драко качает головой. Грейнджер все еще невыносимая заучка, пытающаяся везде увидеть хорошее. Впрочем, для протокола: она — заучка, которая довела их исследование до конца.

— Нужно будет сказать Поттеру, что мой профессиональный вывод насчет этого амулета — избавиться, — в итоге выдает он.

Грейнджер смеется в ответ и согласно кивает.

— Знаешь, Грейнджер, — задумчиво тянет Драко. — Я столько раз видел, как ты умираешь, что хочу знать, как ты живешь. Что ты делаешь завтра вечером?

Она закатывает глаза и напускает на себя серьезный вид, но Драко неплохо успел ее изучить. Во взгляде плещется заинтересованность, легкое смущение и самодовольство. Что же, довольно неплохое начало…

— У тебя постельный режим, Малфой, еще две недели, — фыркает она, отчаянно пряча улыбку.

— Ну уж нет... — Драко качает головой и переплетает её пальцы со своими. — Жить нужно здесь и сейчас, Грейнджер. Уж я-то знаю.