Дверь директорского кабинета грохнула — нет, даже громыхнула! — явно распахнутая "с ноги". Директор МакГонагалл, удобно устроившаяся в глубоком кресле и лениво потягивавшая утренний чай, вздрогнула и отточенным движением выхватила палочку. Впрочем, скорость реакции пожилой директрисы не произвела на ворвавшегося в кабинет Спасителя Магического Мира ровно никакого впечатления.

— Это безобразие! Форменный произвол! Я буду жаловаться в Министерство! Да я... я... я дам интервью "Пророку"!

— Вообще-то, мистер Поттер, безобразие — это то, что сейчас делаете вы. Немедленно успокойтесь, перестаньте кричать и сядьте в кресло! Имейте хоть каплю уважения к директору Хогвартса! Вон, все портреты мне перебудили!

Тут как раз пригодилась и палочка: кресло напротив директорского стола ожило, коварно подкралось сзади к Поттеру, продолжавшему ажитированно размахивать руками, и виртуозной подсечкой усадило разбушевавшегося ученика, качественно утопив его в своих мягких объятиях. Минерва еще раз взмахнула палочкой, и перед Поттером появилась чашка горячего чая с лимоном.

— Цейлонский с бергамотом, — проговорила директриса. — Хоть вы этого и совершенно не заслуживаете, мистер Поттер! А теперь я жду ваших объяснений!

— Нет, директор! — возразил Поттер, титаническими усилиями отвоевав у кресла право сидеть на самом краю, — это я жду объяснений тому чудовищно несправедливому по своей сути поступку, который свершился при вашем полном попустительстве! А может быть... — Поттер даже задохнулся от внезапного осознания всей глубины ужаса привидевшейся ему картины, — может быть, это вы и приказали?..

— Да что такое произошло, скажите вы мне наконец?!

— Произошел кошмарный случай, директор. Портрет профессора Снейпа, бывшего директора Хогвартса и героя Войны, кавалера Ордена Мерлина Первой степени посмертно, выдающегося мага, пожертвовавшего своей жизнью за...

— Я знаю, кто такой Северус Снейп, мистер Поттер, можете не продолжать, — прервала проникновенный монолог директриса. — И да, это я приказала переместить портрет профессора Снейпа из класса зельеварения в Зал Славы Хогвартса. И я совершенно не понимаю, почему это вас касается? Да, мы вам многим обязаны, весь Магический Мир признал ваши заслуги, но сейчас вы — студент седьмого курса Хогвартса и обязаны подчиняться внутреннему распорядку школы! — Минерва сделала паузу, подчеркивая важность сказанного, и продолжила: — Вас не касаются проблемы интерьера. К тому же, статус профессора Снейпа никак не изменился — он по-прежнему уважаемый маг и герой Войны. И с чего вы взяли, что от перемены места портрета что-то изменится?

— Ну как же, директор МакГонагалл! А уважение? Висеть в каком-то зале, пусть даже и Славы, — разве это уважение? Сначала вы вынесли его портрет из директорского кабинета, затем — из кабинета зельеварения, а потом что? Имя его с Обелиска Героям удалите?

— Мистер Поттер, не мелите чушь! Вы прекрасно знаете, что Северус сам не захотел висеть здесь, "среди нафталина" — это он сам так сказал! А еще он сказал, что вполне мне доверяет и считает, что я справлюсь с директорскими обязанностями и без его присмотра! Он даже в гости не заходил уже с год как!

— И вы на него обиделись и выставили прочь из кабинета, где он провел столько часов, обучая несмышленых детей, помогая нам, варя зелья для Ордена?..

— Нет, мистер Поттер, это уже переходит всякие границы!

— Вы унизили профессора Снейпа!

— Мистер Поттер, вы когда последний раз на зельях были?

— Не меняйте тему, директор! Мне зелья ни к чему, я в квиддич играть намереваюсь после школы!

— А вот если бы ходили на курс Продвинутых зелий, то оценили бы мои действия правильно!

— Да что ж тут правильного-то?

— А то, что за первый семестр в Школе сменились уже два преподавателя зелий, которым нормально вести уроки не дают советы профессора Снейпа с портрета! Старшие курсы к нему привыкли, учителей новых не воспринимают, только его и слушаются. Младшие — тушуются, массово взрывают котлы и просто боятся портрета! Продвинутые зелья вообще дальше первого занятия и не продвинулись: Северус завел речь на целый час, обозвав всех присутствующих — от преподавателя до учеников — идиотами в своей излюбленной манере сочетания кнута и кнута. А если к нему подходят за советом — просто игнорирует, перемещаясь на другие картины! "Клуб слизней" он разогнал еще в начале года, даже свой бывший факультет не жалеет! И к гриффиндорцам он отношение не поменял, так что ваши претензии, мистер Поттер, мне вдвойне странны!

— Что ж тут странного, директор? Я за справедливость! Герой Войны должен почести получать, а не по тихому в дальнем зале висеть! И со мной, кстати, согласна и Гермиона, и остальные ребята!

— Мистер Поттер, если Северус Снейп захочет вернуться в директорский кабинет — я и слова против не скажу! Но когда стал вопрос о перемещении его портрета из кабинета зельеварения, то он категорически отказался возвращаться сюда! И это его выбор! Если он не хочет, чтобы его портрет висел здесь, не желает вернуться...

— А может, он бы захотел! Потом! А вы его уже в пыльный зал задвинули! Нечестно! Конечно, теперь профессору Снейпу гордость не позволит просить вас! И он не вернется! А это — дискриминация бывшего директора Хогвартса!

— Мистер Поттер...

— Директор МакГонагалл, я официально заявляю, что если вы не найдете для портрета профессора Снейпа почетного места в школе, то я уеду доучиваться в... да хоть в Шармбаттон! Какая угодно школа Магии с радостью примет Героя Войны и Победителя Волдеморта!

— Ультиматум, мистер Поттер?

— Да!

— Ну, вы сами напросились...

В тот же день портрет героя Войны, кавалера Ордена Мерлина первой степени, бывшего директора Хогвартса, профессора Северуса Снейпа занял самое почетное место во всей Школе.

А какое место может быть более почетным, чем вход в гостиную факультета, воспитавшего Великого Героя магического мира Гарри Поттера?

С тех пор профессор Снейп был всегда окружен подобающим почетом и уважением, ведь если такового не наблюдалось, то пароль в гостиную менялся каждые полчаса, а студенты Гриффиндора стали самыми дисциплинированными и ответственными — портрет отказывался выпускать их после отбоя даже под угрозой заклинания плесени. А опоздавшим проще было сразу идти сдаваться Филчу, ибо в гостиную факультета до рассвета им было не попасть. Краски на портрете не поддавались и маггловскому ацетону, примененному ушлыми магглорожденными. Зельевар же! Профессор даже приобрел от всего этого более здоровый вид, чем при жизни. А вот виновника столь значительных перемен в жизни факультета все происходящее не коснулось, ибо "второгодники", они же — герои Войны, решившие все же закончить обучение в Хогвартсе лично, а не экстерном, жили в Хогсмиде, перемещаясь туда-обратно через директорский камин.

А Гарри Поттер все-таки съездил в Шармбаттон на каникулах, но там ему совершенно не понравилось.