— Ты её никогда не забудешь.
— Кого?
белинда наизусть

Когда я вернулась в Британию, то первым, о чем я узнала, было то, что ты женился. Говорят, ты счастлив и любишь ее. Мне просто интересно: любишь так же, как меня? Или ее ты любишь сильнее, потому что она другая?
На обложках всех газет и журналов ваши колдографии. Ты счастлив. И это не вопрос. Ничего, я найду такого, как ты, и тоже буду счастлива. Я искренне желаю тебе счастья, только об одном прошу: не забывай меня. Не забывай.
Ты же помнишь, как я не люблю появляться там, где я не нужна, там, где меня больше не ждут. Сначала родители, потом Рон, теперь вот ты. Пока поезд вез меня домой, я слышала в стуке колес твой голос, повторяющий: «Иногда любовь бесконечна, но иногда вместо этого — только боль». Это про нас с тобой. После нас остались только воспоминания и глухая боль в моем сердце. Но главное, что ты счастлив, а я найду такого же, как ты, и тоже буду.
Я приезжаю на вокзал, но меня никто не встречает, никто не ждет. Я делаю вид, что так и нужно, что так правильно, и что я совсем не расстроена. Прежде чем предстать перед тобой, я прошлась по нашим местам, зашла в наше кафе. Знаешь, пока я пила кофе за нашим столиком, я не раз прокручивала в голове наш предстоящий разговор. Но ни один из сценариев нашего разговора мне не нравился. Я никогда не надеялась, что ты можешь выбрать меня, ведь между нами есть слишком много «но».
У нее есть то, чего нет у меня: во-первых, она чистокровная, во-вторых, она заслужила твою любовь. Но я не знаю, что для тебя больше значимо: ее чистокровность, или то, что ты любишь ее, как меня когда-то. Или даже сильнее.
Скажи, а она любит тебя так как я? Сможет ли она полюбить тебя, так как я никогда не смела? Я смотрю на часы — до нашей встречи осталось еще слишком много. Чтобы убить время, я иду пешком до нашей квартиры, хотя спокойно могла бы аппарировать. Время — мой враг: оно слишком медленно идет и совсем не лечит.
Я иду по безлюдной улице Лондона. Ветер хоть и задувает под пальто, но применять к себе Согревающие чары не хочется. Ветер остужает меня и мои мысли, приводит их в порядок. А все потому, что мне еще раз нужно все обдумать, решить для себя кое-что и зарыть где-то глубоко мысль о том, что ты хочешь все прекратить.
Подхожу к обычному маггловскому дому, поднимаюсь по лестнице на четвертый этаж, не спеша достаю из сумочки ключи, вставляю в замочную скважину — два оборота, и дверь открыта. Захожу в прихожую, включаю свет, ключи кладу на комод, сумочку рядом. Медленно расстегиваю ремень на пальто, кладу его возле сумочки, расстегиваю одну за одной пуговицу... Вешаю пальто на крючок и расстегиваю ботинки — без каблуков, как ты любишь. Все для того, чтобы я привставала на носочки, когда хочется тебя поцеловать.
Сначала прохожу на кухню, возле раковины стоят две чистые кружки. Твоя и моя. Зеленая и красная, лишний раз напоминающие о том, что мы слишком разные. Замешкавшись на секунду, я ставлю кружки на полку возле двух наших тарелок.
Прохожу в гостиную, захожу в спальню; кое-где пыль, но одним взмахом палочки я заставляю ее исчезнуть. Ты не был здесь с нашей последней встречи. «Так даже лучше», — говорю я себе, поправляя не застеленную нами кровать. А между тем в голове мелькает мысль: скучал ли ты? Придешь ли?
Хлопок аппарации в гостиной заставляет чуть ли не бежать к тебе. Ты стоишь посреди гостиной, как всегда в идеально отглаженном костюме, на плечи небрежно накинута дорогая мантия. Ты совсем не изменился с нашей последней встречи.
Я не могу сдержаться, и кидаюсь тебе на шею. Ты позволяешь себя обнять и даже чуть прижимаешь к себе, такому теплому и родному, но почти сразу же отступаешь от меня.
— Я женат, — говоришь ты так, словно я не знаю.
— Знаю, — говорю я, тоже делая шаг от тебя, и нервно одергиваю юбку. — Я надеялась, что увидев меня, ты поймешь, что для меня ничего не кончено, но… ты не будешь ей изменять. Ты ее любишь. Сильнее, чем меня, и это причиняет мне боль. И этого я простить тебе не могу.
— Я пришел, чтобы сказать тебе «прощай», — безразлично заявляешь в ответ ты, и я остро чувствую, как рушится мой мир.
Ты медленно достаешь из кармана мантии ключи — на них в виде брелока висит наша фотография — и, не глядя на меня, кладешь их на кофейный столик. Я молчу. Не знаю, что сказать, чтобы остановить тебя. И не знаю, нужно ли это… мне. Тебе — я уверена — это не нужно.
Ты бросаешь на меня последний взгляд и направляешься в коридор, чтобы уйти из моей жизни через дверь, а не исчезнуть после аппарационного хлопка. Ты уже почти вышел из гостиной, когда слова вырываются из моих уст:
— Ничего, я еще найду такого, как ты, — ты чуть заметно усмехаешься, а я чувствую, как в горле появляется ком.
В ответ ты ничего не говоришь и просто уходишь. «А я дверь не закрыла», — между тем мелькает в голове мысль, и я слышу, как за тобой захлопывается дверь.
На негнущихся ногах я подхожу к кофейному столику, беру с него больше не твои ключи, сжимаю их так, что они впиваются в мою ладонь, но я все равно ничего не чувствую. Продолжая сжимать в руке ключи, я подхожу к бару и достаю бутылку красного вина. С помощью магии открываю ее и делаю несколько больших глотков прямо из горлышка. Вино вкусное, дорогое и довольно старое. Когда-то ты сказал, что оно из запасов отца. Мы его берегли для особого случая. Но он так и не настал.
Прихватив бутылку с собой, я иду в спальню, взмахом палочки зажигаю свечи, ставлю вино возле кровати, ложусь на так и не застеленную постель. Подушка все еще пахнет тобой, я глубоко вдыхаю твой запах, чтобы навсегда его запомнить, и крепче прижимаю подушку к себе. Слезы, так хорошо сдерживаемые мною, благодаря вину быстро нашли выход наружу.
Сделав еще несколько больших глотков вина, я позволяю чувствам взять верх надо мной. Воспоминания крутятся в моей голове, как калейдоскоп, одна картинка сменяет другую.

— Это будет нашей маленькой тайной, — покрывая поцелуями мою шею, шепчешь ты.
— Драко… Драко… — тихо шепчу я в ответ, расстегивая твою рубашку. Мне хочется скорее снять ее с тебя, чтобы почувствовать кожу к коже. Чтобы чувствовать тебя полностью.
Ты резко дергаешь мою блузку, и пуговички звонко рассыпаются по полу. Но тебе этого мало, ты срываешь ее с моих плеч, уверенно расстегиваешь мой бюстгальтер и припадаешь теплыми губами к моей груди. Ты ее то нежно посасываешь, то ощутимо прикусываешь — из-за наших частых встреч ты знаешь, что мне нравится. А я знаю, что нравится тебе.
Мои пальцы запутаны в твоих волосах, и я ощутимо тяну тебя за них, заставляя оторваться от моей груди и поцеловать меня. Ты сильнее вжимаешь меня в стену и продолжаешь насиловать мой рот властным поцелуем, я снова зарываюсь пальцами в твои волосы, притягивая тебя еще ближе. Ты отрываешься от моих губ, чтобы снова вернуться к моей груди. Ты не можешь оторваться от нее. Я стою, опираясь на стену в коридоре, тяжело и рвано дышу. У меня перехватывает дыхание, когда твоя рука уверенно скользит по моему бедру и поднимается выше: ты знаешь, чего хочешь. Ты отодвигаешь в сторону мои трусики и прикасаешься ко мне. И я не могу сдержать стон. Я чувствую, как ты ухмыляешься. Ты же знаешь, что я люблю. А я люблю тебя.
Мои ноги дрожат, я стою только благодаря тому, что ты прижимаешь меня к стене. Ты чувствуешь, что я на грани, и резко убираешь руку. Я знаю, как ты любишь, что я достигаю пика наслаждения, когда ты во мне.
Дрожащими пальцами я борюсь с ширинкой на твоих брюках, а ты упираешься своим лбом в мой и тяжело дышишь. Кое-как справившись с ней, я стаскиваю с тебя брюки вместе с трусами, и ты, быстро поцеловав меня в губы, резко входишь в меня. И мы не можем сдержать стона.
Усталые, мы сидим в коридоре прямо на полу, оба тяжело дышим, но на губах блаженная улыбка. Я кладу свою голову тебе на колени и прикрываю глаза, ты тут же зарываешься рукой в мои волосы.
— Грейнджер… Грейнджер… — повторяешь ты снова и снова, так, словно пробуешь на вкус мою фамилию. Я чувствую, что ты произносишь ее с чуть заметкой улыбкой на губах. Тебе тоже это кажется странным — ты и я. Но, несмотря на это, наши встречи происходят все чаще и чаще — в этой самой квартире, в обычном маггловском районе.

***

— Только не предавай меня, — говорю как-то я тебе, когда мы лежим в постели, и ты прижимаешь меня к груди.
— Запомни, Грейнджер: иногда любовь бесконечна, но иногда вместо этого — только боль.
— Значит, когда-нибудь все это закончится? — через некоторое время спрашиваю я.
— Да, Грейнджер, и ты знаешь не хуже не меня, что будет правильно, если мы… — договорить я тебе не даю, так как не хочу все это слышать, и целую тебя.
Наш поцелуй имеет привкус отчаяния; я заставляю себя оторваться от тебя и прячу свое лицо у тебя на груди. Не хочу, чтобы ты сейчас видел мое лицо, а особенно мои глаза: они выдадут меня с головой. Но тебе и не нужно смотреть в них, чтобы понять. Ты и так все знаешь.
— Драко… — чуть погодя, неуверенно говорю я. — Ведь только от нас зависит то, чем наша любовь закончится.
— Нет, Грейнджер, — качаешь головой ты. — За нас давно все решили. Послушай меня: тебе нужен кто-то не такой, как я… Поттер, например.
— Он не ты, — говорю я, приподнимаясь на постели, и одеяло сползает с моей груди. — Мне не нужен другой, мне нужен ты.
— Со мной ты не будешь счастлива, — уверенно говоришь ты, и прежде чем я успеваю возразить, ты целуешь меня. Целуешь поцелуем собственника, твоя рука нежно мнет мою грудь, и я чуть слышно стону тебе в губы.

***

— Я тебя люблю, — тихо, шепотом сказала тебе я, пока ты спал.
Я знаю, что ты тоже любишь меня, но не признаешься в этом ни себе, ни тем более мне. Наши чувства — наша слабость. Я навсегда запомню эти твои слова.
Мне на год нужно покинуть Британию, покинуть тебя, и я боюсь, что это будет началом нашего конца. Я сжимаю кулаки и заставляю себя успокоиться. Сейчас не время плакать. Слишком рано.
Утром напряжение между нами можно резать ножом. Я чувствую, что это наша последняя встреча, но как могу, гоню от себя мысль об этом. Все не должно закончиться так. Я стою у раковины и полощу наши кружки. Зеленую и красную. Как могу, оттягиваю момент прощания. Я не хочу прощаться. Попроси меня остаться, и я останусь.
Я резко выдыхаю, когда твои руки ложатся на мою грудь, и ты начинаешь их ласкать через платье. Чуть откинувшись назад, я упираюсь в твою спину, чтобы тебе было удобней целовать мою шею. Ты знаешь, что мне нравится. А я знаю, что нравится тебе, поэтому я касаюсь тебя через брюки.
Когда тебе надоедает наша маленькая игра, ты резко разворачиваешь меня лицом к себе. Усаживаешь на кухонный стол и целуешь требовательно и властно. Ты стоишь между моих широко разведенных ног, и медленно, с удовольствием дразнишь меня. Ты хочешь, чтобы я просила тебя.
— Драко… Драко… — умоляющие бормочу я, крепче прижимаясь к тебе.
Ты чуть ухмыляешься, и нарочито медленно расстегиваешь ширинку и снимаешь с себя брюки. Ты мучаешь себя не меньше, чем меня. Когда ты в меня входишь, я, не сдержавшись, вскрикиваю и провожу ногтями по твоей спине. Ты мелко дрожишь, и я знаю: тебе это нравится.
Ты применяешь к нам Очищающие чары и медленно одеваешься, я следую твоему примеру. Я не хочу расставаться. Ты притягиваешь меня к себе и целуешь. И я знаю, что этот поцелуй — прощальный.
— Грейнджер, — оторвавшись от моих губ, шепчешь ты.
Шепчешь, потому что даже в нашей маленькой квартирке ты боишься, что-то кто может услышать нас. Ты еще несколько раз повторяешь: «Грейнджер» — и я знаю, что ты не можешь продолжить. Ты хочешь сказать, что любишь меня, что будешь скучать, но не можешь. Тебя этому не учили, ты не знаешь, как сказать о своих чувствах.
— Грейнджер, — снова повторяешь ты, и вкладываешь в это слово все то, что есть в тебе.
Я, в отличие от тебя, гриффиндорка, но тоже боюсь того, что собираюсь сделать. Крепче прижимаясь к тебе, я делаю глубокий вдох и тихо, еле слышно произношу:
— Драко, я тебя люблю…
В ответ ты приподнимаешь двумя пальцами мою голову и целуешь. Это твой ответ. Это твое «Я тебя тоже».

Только вчера это были самые счастливые моменты нашей жизни, а сейчас от воспоминаний только боль. Я сворачиваюсь калачиком на нашей постели и судорожно всхлипываю. Мне нужно время, чтобы принять то, что ты любишь другую, что ты больше не со мной.
Но рано или поздно годичный запас слез заканчивается — мне хочется, чтобы это были все слезы, чтобы их больше не оставалось. Я встаю с постели, одергиваю помятую юбку, приглаживаю непослушные волосы и иду в коридор. В моей руке по-прежнему крепко сжаты ключи. В коридоре я кладу их рядом со своими. В последний раз — вместе и рядом.
Не спеша обуваю свои ботинки, снимаю с крючка пальто, опять от верха до низа застегиваю одну за одной пуговицу. Застегиваю на талии пояс, беру сумочку и две пары ключей. Выключаю в коридоре свет, выхожу на лестничную клетку, закрываю больше не нашу квартиру. Я очень тихо ухожу из нее, так же тихо, как ты уходишь из моей жизни.
Я вешаю свои ключи на твой брелок и кладу их в карман пальто. Выхожу на улицу. На улице прохладно, и я вдыхаю морозный воздух, — он остужает чувства где-то внутри меня.
Мой путь проходит через небольшой парк, где мы с тобой часто гуляли. Но это было в прошлой жизни. Я останавливаюсь на каменном мосту, что протягивается через небольшую речку. Достаю из кармана наши ключи, последний раз сжимаю их в руке, смотрю на нашу фотографию, закрываю глаза и кидаю их через плечо в реку. Прощай, моя любовь.
Мне сразу становится легче дышать, и я чуть заметно улыбаюсь своим мыслям. Поправляю сумочку на плече и иду дальше. В здание вокзала я захожу с твердой мыслью: «Сюда я больше не вернусь». Вокзал, как всегда, встречает меня громким гомоном. Я покупаю билет на самый ближайший поезд. Он увезет меня как можно дальше.
Поезд с шумом приближается к платформе, я бросаю последний взгляд на здание вокзала и решительно прохожу в вагон. Меня ждет новая жизнь без тебя. Пожалуйста, просто не забывай меня. Больше я ничего не прошу.
Я располагаюсь в своем купе, достаю из сумочки книгу, чтобы как-то убить время в дороге. Когда поезд издает последний предупреждающий гудок, дверь купе открывается, и внутрь заходит мужчина. Он кивает мне и чуть улыбается. Улыбается совсем как ты. Да и внешне очень похож. Он занимает свое сиденье напротив, и с интересом рассматривает меня.
— Меня зовут Джейк Браун, — протягивая руку, говорит он.
— Гермиона Грейнджер, — в ответ улыбаюсь я и пожимаю его руку.
Я не могу быть уверенной в том, что он такой же, как и ты. Возможно, он совсем другой. Но сейчас все это кажется таким неважным, ведь у меня появился шанс забыть тебя и быть счастливой.

Nevermind, I'll find someone like you,
I wish nothing but the best for you,
Don't forget me, I beg,
I remember you said,
"Sometimes it lasts in love,
But sometimes it hurts instead"