Ей удалось практически никем не замеченной проскочить до уборной, чтобы привести себя в порядок. Растрепанная, раскрасневшаяся, с мокрыми дорожками на щеках (она даже не поняла, в какой момент начала плакать) и припухшими от поцелуя губами — ей не следовало в таком виде появляться перед друзьями и знакомыми.
Быстро приведя себя в надлежащий вид, Гермиона вышла и отправилась на поиски Виктора. Впрочем, долго искать его не пришлось…
— Ты в порядке? — нахмурился он, выловив ее в толпе.
— Да, я… Все в порядке.
Что за ирония? Второй раз в жизни Гермиона вздорит на балу с дорогим для себя человеком. И оба раза после этого попадает на Крама.
— А то мне сперва показалось, что не очень… — Виктор ободряюще улыбнулся.
— Все сложно, — привычно ответила Гермиона.
Это уже, похоже, был гребаный девиз всей ее жизни!
Оказывается, Виктор захватил для нее бокал шампанского, и Гермиона, благодарно кивнув, слегка пригубила игристый напиток — после всего произошедшего неимоверно хотелось пить.
Пока Крам отвлекся на подошедшего к ним Невилла, Гермиона бегло осмотрела зал — она не была готова снова пересечься с Локи, поэтому зорко бдила, чтобы его не было в поле зрения.
Но он, похоже, и так как сквозь землю провалился.
Несмотря на это, настроение было испорчено на корню. Танцевать больше не хотелось — хотелось вернуться домой и закутаться в теплый плед, чтобы вытравить из души воцарившуюся там холодную, сосущую пустоту.
Правда, вечер и так уже подходил к концу.
— Гермиона, — позвал ее на прощание Виктор, привычно коснувшись губами ее ладони. — Возможно, я слегка не вовремя со своим вопросом, но… Не хотела бы ты поужинать со мной? В это воскресенье?
— Поужинать? — изумленно переспросила Гермиона, медленно убрав свою ладонь из его руки.
— Да, поужинать.
Это предложение выбило ее из колеи. Она относилась к Виктору как к другу, и ей казалось, что это взаимно, но… быть может, она ошибалась? По-серьезному, ей непросто было понять его мысли и чувства. Что им двигало?
Да и еще и эта дата: День всех влюбленных… В такой день «просто друзей» не приглашают в ресторан.
— Я… Я бы хотела подумать, хорошо? — уточнила она, натянуто улыбнувшись.
Если Виктора что-то и не устраивало, ему хватило такта не показать вида.
Снова поцеловав ее ладонь, он аппарировал, и Гермиона последовала его примеру.
Следующие два дня она никак не могла решить, что же ответить Виктору на его предложение. Пойти или нет?
— Сходи, — сказала Джинни, когда Гермиона рассказала ей о приглашении за пятничной вечерней чашечкой кофе.
Забавно, что о разговоре с Локи она подруге так и не смогла рассказать. И его отсутствие нисколько не решало проблему выбора — с того злосчастного поцелуя Гермиона больше не видела супруга, он пропал где-то в Южной Америке на очередной операции. Но тем не менее она не находила в себе желания тут же бросаться в чужие объятия.
— Это совершенно ни к чему тебя не обязывает. К тому же раз ты решила развестись, то тебе следует строить свою личную жизнь. Почему бы не обратить свое внимание на Крама? Ты же не будешь отрицать, что годы только пошли ему на пользу?
Кто бы отрицал? Но отчего-то все эти «изменения» не находили в Гермионе отклика. Она не ощущала к Виктору влечения, он был красивым и по-своему обаятельным мужчиной, толпы его яростных фанаток мечтали увидеть его без одежды — но Гермиона не входила в их число.
— Но он не интересует меня в этом плане…
— Ну и что? — пожала плечами Джинни. — Аппетит приходит во время еды — слышала такое?
— Слышала, — выдохнула Гермиона, все еще ни в чем не уверенная.
— К тому же я не заставляю тебя бросаться к нему в постель на первой же встрече! У вас много общего: вы оба умные, начитанные, интересные. У обоих за плечами не самые простые отношения. Почему бы вам хотя бы не попробовать пообщаться чуть поближе, чем раньше? Просто попробовать?
Просто попробовать? — повторила про себя Гермиона. Что ж, в этом был свой определенный резон.
К тому же, зная Поттер-бывшую-Уизли, понимала — та не отстанет, пока она, Гермиона, не сходит на это (дурацкое) свидание.
Под бдительным взглядом Джинни отправив Виктору СМС с предложением выбрать время и место встречи, она устало откинулась на диване.
Может, Джинни и права? Ей пора хотя бы попытаться оставить Локи в прошлом, и, возможно, благодаря этому ей удастся начать общаться с ним по-человечески — не грезя о его прикосновениях и поцелуях.
Всю субботу Гермиона провела с дочерью, хотя бы таким способом возмещая ей потерянное время. Они прогулялись по парку, посмотрели несколько старых диснеевских мультфильмов, играли, рисовали… Все это время Гермиона старалась не думать ни о ком, кроме Руны, но это было сложно. Как не думать о человеке, о котором вспоминаешь, просто глядя на дочь?
К обеду воскресенья Гермиона уже оказалась в настолько разобранном состоянии, что хотелось малодушно отказаться от встречи и никуда не идти. Стоило ей об этом подумать, как минут через пятнадцать пришло СМС от Джинни:
«Я знаю, что ты прокрастинируешь! Ноги в руки — и бегом на свидание. Приду — проверю!»
Нервно отсмеявшись, Гермиона начала неторопливо собираться. Джин Грейнджер уже возилась с ужином на кухне, Руна играла с куклами в гостиной…
Виктор должен был появиться в 19:00, однако в 18:40 из прихожей раздался хлопок аппарации. Скорее всего, Джинни решила исполнить свою угрозу и проверить готовность подруги к свиданию.
— Тебе не стоило беспокоиться! — крикнула Гермиона, спускаясь вниз по лестнице. — Я уже почти готова, так что…
— Готова к чему? — уточнил Локи, склонив голову чуть в бок.
Он еще не успел отойти от двери, в одной его руке был большой букет алых роз, в другой — спортивная сумка.
Неловко повисшее молчание оборвала выбежавшая в коридор Руна.
— Папа! — радостно воскликнула она, кидаясь к отцу и повиснув на его ногах.
— А вот и моя принцесса! — широко улыбнулся Локи, заставив сердце Гермионы пропустить удар.
Отставив сумку назад, к двери, он схватился за букет обеими руками, а затем просто разделил его на два.
— Будешь моей валентинкой, принцесса? — спросил он, протягивая дочери один из букетов.
Взвизгнув от счастья, Руна ухватилась за букет. Гермиона испугалась, что дочь уколется о шипы, но цветы, похоже, их не имели.
— Мама, смотри, какая красота!
— Вижу, — натянуто улыбнулась Гермиона дочери.
— А это тебе, — сказал Локи, протянув второй букет ей.
— Спасибо, — кивнула Гермиона, принимая подарок и надеясь, что со стороны не видно, как дрожат ее руки.
На шум из кухни выглянула Джин.
— Не знал, что вы тоже здесь, мэм, — Локи снова натянул на лицо свою обольстительную улыбку. Взмахнув палочкой, он выудил из воздуха третий букет и вручил его теще.
Та сперва выглядела не очень довольной, после решения о разводе ее отношение к зятю стало еще прохладнее, чем прежде, но тем не менее сейчас ее выражение лица слегка смягчилось.
— Спасибо. Пойду в вазу поставлю, — пробурчала она, снова исчезая на кухне.
— Это еще не все! — заметил Локи, подняв вверх указательный палец. Он продолжил, обратившись к Руне: — Помнится, я оставил тебя без подарка на день рождения? Я думаю, стоит исправить эту оплошность.
Подтянув к себе сумку, которая на поверку оказалась переноской, Локи дернул за молнию, и изнутри раздался короткий, больше похожий на писк мявк.
— Котик! — Руна захлопала в ладоши, пытаясь заглянуть внутрь.
Из сумки показалось нечто рыжее и пушистое. Это был явно котенок, довольно крупный и пушистый, с длинным, мохнатым хвостом и красивым изумрудным бантом на шее. Но когда Локи развернул его к Руне мордой, Гермиона обомлела: кривоватые лапы, широкая, приплюснутая морда…
— Живоглот…
Ее любимого кота не стало лет десять назад, и после этого Гермиона не особо хотела кого-то заводить — во-первых, было больно, во-вторых, они с Роном жили на съемной квартире. Когда же Гермиона переехала в новый дом… В общем, ей было не до домашних любимцев.
Руна просила себе кого-нибудь, но Гермиона считала, что девочка еще слишком мала, чтобы самой заботиться о зверье, ей же было некогда, так что уход свалился бы на плечи миссис Грейнджер…
Они с Локи это все обсуждали, и Гермиона даже была не против — когда-нибудь, в будущем. И вот оно.
Сходство котенка с ее прошлым котом было поразительным и проглядывалось, даже несмотря на его еще юный возраст — очевидно, что это был еще только котенок месяц-полтора отроду.
В нем так же, как и в Живоглоте, виднелись черты низлов, он наверняка обещал вырасти крупным зверем вроде мейн-куна.
Локи выпустил котенка на пол, и тот с ленивым интересом обошел прихожую, принюхиваясь к находящимся на полу предметам. Руна шла за ним по пятам, точно хвостик.
Не удержавшись, Гермиона присела и взяла котенка на руки, подхватив его под передние лапки. И тут произошло неожиданное — шерсть на спине котенка неестественно вздыбилась двумя бугорками, которые тут же превратились в обтянутые мехом крылья.
От неожиданности Гермиона выпустила котенка из рук, но тот не упал, а, немного неловко взмахивая крыльями, рывками спустился на пол.
Сложив крылья, котенок встряхнулся — и уже ничего в его виде не говорило о том, что с животным что-то не так.
— Он… умеет летать? — пораженно спросила Гермиона, все еще не до конца веря своим глазам.
— Пока не очень уверенно, — подтвердил Локи. — Но он и не будет заправским летуном. Так, скорее, как белка-летяга: планировать, зависать в воздухе на короткий промежуток времени.
— Но как?
— Хочу напомнить, что когда-то я создал восьминогого коня, — Локи снова очаровательно усмехнулся.
— Но тогда этот кот относится к разряду химер, их создание и разведение запрещено…
— Отдел одобрил, они проверили его и весь остальной выводок, не нашли никаких опасных отклонений и, оставив остальных котят себе, позволили мне забрать одного.
— Я назову его Мистер Пушистые штаны*! — возвестила всех Руна, привлекая к себе внимание родителей.
(*Мистер Флаффипантс.)
Кот, а это был именно кот, уже обнюхивал лестницу с важным видом. Руна, сияя, стояла рядом, то и дело поглаживая животное по макушке.
— Похоже, это наследственное, — усмехнулся Локи, бросив на Гермиону многозначительный взгляд. — Но ему подходит.
И правда, пушистые задние лапы кота казались словно одетыми в широкие штаны.
— На самом деле мы недавно смотрели фильм, где так же звали кота, — парировала Гермиона. — Так что я тут совсем ни при чем. И... Локи, спасибо тебе.
Локи ответил ей мягкой усмешкой. Несмотря на все прошлые обиды, внутри разлилось приятное тепло. Словно не было того глупого разговора в алькове... И куда делась вся та злость?
— Пойду покажу его бабуле! — решила Руна и, подхватив кота под подмышки, унеслась на кухню.
— Так ты уходишь? — нахмурился Локи, как только за дочерью закрылась дверь. Его улыбка мгновенно сошла на нет, сменившись холодной, пустой маской.
— Да, сейчас за мной зайдут... — Гермиона замялась, отведя взгляд.
Она не стала говорить о том, кто зайдет, но Локи и не спрашивал — он понял все и без этого. Тишина между ними тяготила, в подреберье засела ноющая боль, будто и не ее собственная.
— Мышка, послушай, я... — начал Локи, но именно в этот момент в дверь настойчиво постучали.
На секунду Гермиона осознала, что ей не хочется открывать, словно этот шаг станет для нее определенным рубежом, что отсечет прошлое, оставив ее один на один с неопределенным настоящим и не менее зыбким будущим.
Локи, видимо, прочувствовал это ее настроение, и уголки его губ едва заметно дрогнули в улыбке, но тут в дверь постучали снова.
— Прости, — извинилась Гермиона неловко и, обойдя Локи, открыла дверь.
— Здравствуй, Гермиона, — конечно же, на пороге стоял Виктор.
Одет он был по-магловски, в костюм и светло-серый обтягивающий свитер. Сверху на плечи Виктор накинул теплое темно-серое пальто.
— Привет, Виктор, — ответила Гермиона, искренне надеясь, что ее лицо не искажено болезненной гримасой.
— Я не вовремя? — не изменившись в лице, уточнил Крам, сперва скосив взгляд на руки Гермионы, а потом за ее спину на Локи.
Только в этот момент она осознала, что до сих держит в руках подаренный мужем букет.
Виктор тоже пришел не с пустыми руками, он протянул Гермионе красивый букет из белых лилий и светло-розовых роз.
— Нет, это я пришелся ни к месту, — фыркнул Локи с кислой усмешкой, обратив внимание на цветы. — Но я выполнил все, что хотел, и, наверно, пойду...
— Нет, Локи, — не дала ему закончить Гермиона. — Останься...
Ей мгновенно стало неловко под перекрестными взглядами мужчин.
— Руна обидится, если ты так быстро исчезнешь... — поспешила пояснить она. — Мы... Мы все равно сейчас уходим. Я думаю, Руна будет рада провести этот вечер с тобой.
— Хорошо, — кивнул он.
— Тогда пойдем? — напомнил Виктор, когда молчание слегка затянулось.
— Да, — растерянно кивнула Гермиона.
— Я помогу, — нашелся Локи.
Он приманил с вешалки ее темно-синее пальто и раскрыл его, предлагая Гермионе его надеть.
— Да... спасибо, — она просунула руки в рукава, и Локи накинул на нее пальто, при этом — всего на секунду, но все же, — задержав ладони на ее плечах, не желая отпускать.
На негнущихся ногах Гермиона дошла до Виктора, на автомате подхватила его под локоть и вместе с ним вышла на крыльцо. Вся эта ситуация напоминала какой-то сюр.
Спускаясь с крыльца на подъездную дорожку, Гермиона невольно обернулась. Локи все еще стоял в дверном проеме, лицо его было сокрыто в тени, а фигура — освещена из коридора, и этот образ неожиданно резко впечатался в память.
Отвернувшись, Гермиона крепче вцепилась Виктору в плечо и зажмурилась, пытаясь подавить охватившую ее дурноту.
— Аппарируем? — уточнил Крам, и она согласно кивнула, справившись с собой.
Воронка аппарации вынесла их в другом конце Лондона в тихом закутке рядом с небольшим, уютным ресторанчиком итальянской кухни. Гермиона была здесь однажды, лет семь назад, и тогда это место очень ей понравилось, «Итальянская вилла» радовала приятным глазу светлым дизайном, вкусной, разнообразной пищей и царившей здесь тишиной.
Но сейчас Гермиона не могла сосредоточиться на вечере. Разозлившись на саму себя, она постаралась взять себя в руки и вернуться к разговору, в который Виктор с присущими ему упорством и тактичностью пытался ее втянуть. Сам Виктор казался не менее задумчивым, но его серьезность скорее умиротворяла.
В конечном итоге они все-таки разговорились, продолжая темы, не раскрытые в предыдущих встречах. Ноющая боль в сердце отошла на второй план, стала менее заметной, и от этого Гермиона, наконец, могла вздохнуть спокойнее.
Отужинав в приятной, тихой обстановке, они решили прогуляться по Лондону. Погода располагала к небольшой прогулке: легкий морозец не давал слякоти прилипать к обуви, с неба падали редкие, крохотные снежинки.
Снова подхватив Виктора под руку, Гермиона пыталась понять, что же все-таки она чувствует. С Крамом было легко и приятно, он казался надежным, как скала, как монолит, на котором можно построить уверенное и крепкое будущее, но... Для Гермионы ли существовал этот монолит?
Она по-прежнему не ощущала влечения к идущему рядом мужчине. Ей не хотелось остановить его и, заглянув в его пронзительные глаза, поцеловать. При попытках представить, как Виктор касается ее, его плотно сбитые, крепкие пальцы профессионального игрока в квиддич быстро сменялись хорошо знакомыми ладонями с тонкими изящными пальцами. При повторении же настойчивых попыток представить себя в одной постели с Виктором, Гермиона не ощущала в себе ничего, кроме отторжения.
Сможет ли она когда-нибудь все это перебороть?
Конечно же, любые отношения должны строиться в первую очередь на взаимоуважении. Именно из-за его отсутствия ее брак потерпел крах. Ее тянуло к Локи, и тянуло до сих пор, но он всегда относился к ней как... сложно было подобрать эпитет, но в любом случае становилось ясно, что уважением здесь и не пахло. Она принадлежала ему, как Локи считал, и это давало ему право распоряжаться ее жизнью. Но, как она ему и сказала на приеме, она не его вещь, не его игрушка, которую можно приближать к себе, а затем просто выбрасывать за ненадобностью.
Ладно, она слегка утрировала, но в целом ситуация примерно так и выглядела. Он считал себя главным, и ее мнение в большинстве случаев его не интересовало, хотя иногда он великодушно делал исключения.
Но, с другой стороны, Виктор... Он всегда уважал ее, с самых первых дней знакомства. Это подкупило ее еще тогда, в бытность пятнадцатилетней девчонкой. Ее друзья, Гарри и Рон, часто относились к ней высокомерно-покровительственно. Мол, девчонка, что с нее взять... но в то же время, когда им требовалась помощь, они спешили к ней за советом. Порой это раздражало.
Крам же никогда не делал скидки на ее возраст и пол, он относился к ней как к равной, и его не смущала небольшая разница в накопленном опыте. С ним было интересно, и тогда, двадцать лет назад, она воспринимала этот интерес как то, что и должно было быть между мужчиной и женщиной. Первый опыт в поцелуе был довольно будоражащим, но все равно он не шел ни в какое сравнение с тем, когда целуешь человека, которого на самом деле любишь и жаждешь.
Сейчас же, спустя годы, Гермиона осознала, что никогда по-настоящему не интересовалась Крамом как мужчиной.
Опять же, отношения, основанные на одной страсти без какого-либо уважения, — тоже не самый лучший выбор. Но как быть, если только уважение и было? Если от мысли, что человека придется касаться в самых интимных местах, начинало по-настоящему воротить, невзирая на всю его внешнюю объективную привлекательность?
«Аппетит приходит во время еды», — так сказала Джинни...
Гермиона остановилась, заставив Крама недоуменно обернуться.
— Виктор, — позвала она, подняв на него взгляд, — поцелуй меня, пожалуйста.
Его не надо было просить дважды. Сделав к ней шаг, Виктор притянул ее к себе и, чуть склонившись, осторожно, не торопясь, коснулся ее губ своими.
Ничего похожего на пылкость Локи не было и в помине. Крам будто бы выполнял особо важное задание тренера, подходя к нему с присущей ему ответственностью. Мало того, что Гермиона сама не ощущала влечения, Виктор казался еще менее заинтересованным.
— Кажется, я слегка поторопил события с этим свиданием, — признался он, отстранившись первым.
— Почему? — уточнила Гермиона. Ей, конечно, и самой так казалось, но она хотела узнать, с чего такие выводы сделал Виктор.
— Очевидно, твой муж тебе очень дорог и ты не можешь до сих пор его отпустить...
Гермиона изумленно посмотрела на него. Неужто это было настолько заметно? Хотя да, о чем это она...
— Я... я хочу преодолеть это, — призналась Гермиона.
— Вряд ли ты сможешь сделать это полностью, — ответил он с какой-то кислой усмешкой. — Поверь моему опыту...
— Стоп. То есть ты?.. Габи?.. До сих пор?
Удивительно, поскольку именно Виктор от нее ушел, а она и не сильно горевала, уже через несколько месяцев скоропалительно выскочив замуж за другого. Сейчас они с мужем как раз ждали рождения своего первого ребенка.
Виктор не ответил, но по его лицу и так было все понятно.
— Но тогда почему ты ушел?
— Я любил ее, — пояснил он все с той же горькой, печальной усмешкой. — Но, видимо, не так, как ей того хотелось. Ты знаешь, я замкнутый и тихий человек, она же всегда была моим огнем, тем, что сподвигало меня на действия. Она могла мотивировать меня на что-то одним лишь взглядом, но ей при этом хотелось, чтобы я также «горел» чем-то вместе с ней.
Кажется, Гермиона понимала, что Виктор имел в виду. Габриэль была очень увлекающейся и яркой личностью, она то и дело меняла разные хобби, ей было интересно все вокруг, и от своего партнера она хотела того же. Ей было неинтересно чем-то увлекаться в одиночку, ей хотелось, чтобы ее вторая половинка так же легко следовала за ней.
Уравновешенный и спокойный Виктор, увлеченный квиддичем и книгами, тормозил ее.
— Мы постоянно ссорились, но в этих ссорах было свое особое очарование, мирились мы не менее бурно. Но чем дальше, тем тяжелее было примиряться — из раза в раз скандалили мы об одном и том же. Я не мог, не хотел тогда меняться, да и не до того мне было — сплошные игры и тренировки. И однажды она просто пришла ко мне и сказала, что встретила человека, который ее понимал, который был именно таким, каким она мечтала. Она не хотела лгать мне и вечно жить в обмане, она хотела, чтобы я отпустил ее, и я... я отпустил.
Он тяжко выдохнул.
— Отпустил здесь, — он постучал себя по лбу, — но не здесь, — закончил Виктор, коснувшись сердца. — По крайней мере, не до конца.
— Но... — удивленно протянула Гермиона, — зачем тогда вот это все? — она показала пальцем круг между ними.
— Прости, — повинился он. — Прошло достаточно времени, и я думал, что все забылось, но...
Его признания обескураживали. То есть Виктор, как и она сама, просто пытался настроить себя на определенные эмоции, ничего на самом деле к ней не чувствуя...
«Аппетит приходит во время еды», — так сказала Джинни, но... Что, если она ошиблась?
— Не принимай на свой счет, Гермиона, ты замечательная девушка и отличный друг...
— Ты тоже отличный друг, Виктор, — ответила она, притянув его в объятия, в которых не было и толики интима. Так могли бы обняться два старых друга, встретившись после долгой разлуки, или близкие родственники.
— Знаешь, Гермиона, — вдруг сказал он как-то очень проникновенно, — позволь один дружеский совет...
Она кивнула, побуждая Крама продолжить.
— Никогда не торопись рушить то, что еще можно починить.
Обещав себе, что обдумает эту мысль на досуге, Гермиона снова кивнула, принимая совет к сведению.
— Ты не будешь против, если мы пообедаем на следующей неделе? — спросил он после некоторой паузы. — Как друзья.
— Как друзья? — уточнила Гермиона. — Нет, я не буду против.
Она улыбнулась помимо воли.
— Тебя проводить?
— Нет, спасибо, я аппарирую сама.
Тепло попрощавшись, Гермиона закружилась в вихре аппарации, чтобы вышагнуть из него в собственной прихожей. Несмотря на теплое прощание, разговор с Виктором оставил в душе неподъемную тяжесть. Если он за столько лет не сумел перебороть в себе любовь к той, что ему пришлось отпустить, сможет ли она?
Как бы она ни злилась, как бы ни обижалась, между ней и Локи было немало хорошего. Гермиона любила его, и, несмотря на желание развестись, меньше любить она его не стала.
В этом-то и была загвоздка.
От размышлений Гермиону отвлек шум со второго этажа. Она уже поднималась по лестнице, когда услышала звонкие переливы гитары. Локи в последнее время нередко играл дочери, так что ничего удивительного.
— И пусть день был плох, — пел он, — и пусть ты устал, ты спой эту песню — и вернется запал. Не видно ни зги, ты просишь :«Не лги». Надень же улыбку и смело иди. И пусть день был плох, это все ерунда. Ты, главное, верь — счастье будет всегда! И пусть день был плох...*
(*Авторский перевод песни Daniel Powter — Bad day.)
Гермиона осторожно подошла к распахнутой двери в детскую и заглянула внутрь. Руна сидела на кровати рядом с Локи, с интересом и восторгом наблюдая за тем, как его пальцы бьют по струнам. Ей нравилась абсолютно любая песня, которую он только мог ей сыграть, а репертуар Локи был уж очень нестандартным — от заунывных романтичных баллад родом из Асгарда до современных мидгардских хитов.
Под самым боком Руны дремал Мистер Пушистые штаны, тем не менее настороженно шевеля ушами.
Очевидно, появление Гермионы не осталось для Локи незамеченным, потому что, как только закончилась предыдущая песня, он затянул следующую, которая явно предназначалась именно для ее ушей.
— Я не солгу тебе, я знаю, он не в твоей судьбе*, — начал Локи не очень громко, на пару мгновений подняв взгляд на Гермиону, замершую в дверях.
(*Здесь и далее полностью авторский перевод песни Shawn Mendes — Treat you better.)
От его слов, от этого змеиного взгляда, который гипнотизировал ее, заставляя замереть на месте, по телу Гермионы прошла мелкая дрожь.
И песня — настолько в его стиле, что могло бы быть даже смешно, если бы не проникновенный тон, полный самых разных чувств — от надежды до полной безысходности.
Почти признание...
— Дай же мне знак, — продолжил он, — что это все — не пустяк. Обещаю, я не подведу. Просто знай, никогда ты не будешь одна. Обещаю, я не подведу...
Зажмурившись, Гермиона сглотнула вставший в горле ком. Тело будто парализовало, не давая шевельнуться.
— Для тебя я буду лучшим, чем мог он. Ты заслужила больше, чем просто чемпион. Скажи, зачем ты тратишь дни, когда мы не одни, когда могу я быть с тобой? Для тебя я буду лучше, лучше, чем мог он.
Когда затих последний аккорд, она, не оборачиваясь, отступила к своей комнате и закрыла дверь, только после этого позволив себе обессиленно осесть на пол.
Вот как он мог, по-прежнему оставаясь самовлюбленным, заносчивым засранцем, быть настолько... притягательным?
Ничего не менялось, но при этом было совершенно по-другому...
Стоило ли Гермионе сдаться в своём стремлении развестись? Виктор посоветовал ей бороться до конца, только было ли за что ей бороться?

* * *

Для того, чтобы понять реакцию Гермионы, привожу весь переведенный мной текст песни
Локи Лафейсон — "для тебя я буду лучше" ^_^
Оригинал в исполнении Шона Мендеса — на стене в моей группе — https://vk.com/wall-190257254_355

Я не солгу тебе,
Я знаю, он не в твоей судьбе.
И ты скажешь, я не прав,
Но я вижу по тебе, когда ты говоришь, что хочешь быть с ним,
Ты просто тратишь свое время
Не с тем человеком
И на самом деле хочешь сказать «нет».

Для тебя я буду лучшим, чем мог он,
Ты заслужила больше, чем просто чемпион.
Скажи, зачем ты тратишь дни,
Когда мы не одни,
Когда могу я быть с тобой?
Для тебя я буду лучше,
Лучше, чем мог он.

Остановлю я время для тебя
Просто обними меня, любя.
Я лишь хочу дать тебе, что ты упустила,
Просто просыпаться с тобой.
Это все, что я желаю, и я могу быть разным,
Таким, каким захочешь ты.

Для тебя я буду лучше, чем мог он,
Ты заслужила больше, чем просто чемпион.
Скажи, зачем ты тратишь дни,
Когда мы не одни,
Когда могу я быть с тобой?
Для тебя я буду лучше,
Лучше, чем мог он.
Лучше, чем мог он.

Дай же мне знак,
Это все — не пустяк.
Обещаю, я не подведу.
Просто знай, никогда
Ты не будешь одна.
Обещаю, я не подведу.

Для тебя я буду лучше, чем мог он,
Ты заслужила больше, чем просто чемпион.
Скажи, зачем ты тратишь дни,
Когда мы не одни,
Когда могу я быть с тобой?
Для тебя я буду лучше,
Лучше, чем мог он.
Лучше, чем мог он.
Лучше, чем мог он.

26 февраля 2016 года, Нью-Йорк
По спортивному залу раздавался глухой, монотонный звук ударов, наносимых по бойцовской груше. Несмотря на агрессивность, такое монотонное занятие «успокаивало», высасывая физические и моральные силы.
Всяко лучше, чем медленно кипеть в собственном соку, а после — сорваться на товарищах в самый ответственный момент.
Локи застрял на базе больше чем на неделю, Мстители готовили серьезную облаву на Кроссбоунса и всю его кодлу, так что его не отпускали на другой край света, и он не мог определиться, хорошо это или плохо.
С одной стороны, когда в твоем распоряжении осталось чуть больше месяца, необходимость тратить десять дней на ерунду нервировала, но с другой… Быть может, Мышке стоило отдохнуть от Локи и его пристального внимания?
Вот только мысль, что в этот момент «отдыхать» она могла не одна, заставлял его вновь и вновь с остервенением набрасываться на грушу. За это время в тренажерном зале Локи провел больше времени, чем где бы то ни было еще.
Ну и еще в собственной комнате, тренируясь в метании ножей на фотографии одного известного болгарского квиддичиста.
А что еще он мог поделать? Ворваться к Мышке, смять ее в своих объятиях и прорычать «мое!»? Что-то подобное он пытался провернуть на приеме в Министерстве магии и получил от Гермионы заслуженную пощечину.
Как бы Локи ни злился, она не заслужила и, главное, не одобряла подобного отношения, так что приходилось держать свои руки при себе, невзирая ни на какие душевные порывы.
Но, Суртур! Перед глазами до сих пор стояла картина того, как этот мрачный громила уводил его Мышку в неизвестном направлении, а сам Локи боялся даже глубоко вздохнуть, чтобы не сорваться и не наделать глупостей.
И даже взгляд Гермионы, когда он пел ей, не приносил в душу должного успокоения — после этого она малодушно скрылась у себя, и Локи даже не удалось переговорить с ней, а ведь ему очень о многом следовало сказать.
Но вот теперь он тут, без какой-либо возможности высказаться.
Он ненавидел чувствовать себя бессильным, но ничего не мог сейчас поделать. Очередное подтверждение, что любая привязанность — это слабость, брешь в броне.
И ему, чтобы добиться желаемого, приходилось собственноручно расширять эту брешь, делая себя непривычно уязвимым…
— Даже представить боюсь, кого ты мечтаешь так отделать, — раздался сзади знакомый голос.
— Разве что самого себя, — негромко выдохнул Локи, останавливая мотающуюся туда-сюда грушу.
— Не ожидал от тебя подобной самокритичности, — признал Роджерс.
Локи и сам не ожидал, но прекрасно понимал, что в собственных бедах кроме самого себя винить практически некого.
— Хочешь совет?
— Ты отвяжешься, если я скажу «нет»? Не самое лучшее время для задушевных бесед, Капитан.
— Понимаю, — хмыкнул Роджерс очень уж многозначительно. — Да и я не самый лучший советчик в вопросах отношений. Но что я понял за свою жизнь, так это то, что если нужная тебе дверь не открывается — это не всегда значит, что она заперта на ключ. Иногда это просто значит, что ты неправильно пытаешься ее открыть.
Не дав ему как следует обдумать эту мысль, Капитан продолжил:
— Но вообще я пришел не для задушевных бесед. Нам пора.
Отличная новость! Наконец-то они смогут прижучить этого ублюдка Рамлоу, и он вернется к Мышке и дочери.
— Замечательно, — протянул Локи, и лицо его превратилось в хищный оскал.
Враги, трепещите!
Квинджет перебросил их через Атлантический океан и север Африки в предместья Лагоса, Мстителям требовалось «на своих двоих», поодиночке добраться до точки сбора и начать наблюдение за целью.
Они не знали, что понадобилось Рамлоу в Лагосе, но не так давно его люди были замечены здесь, а по последним данным — и сам Рамлоу прибыл на место. Наемники облюбовали небольшой склад, и теперь необходимо было выяснить, куда и зачем они направятся.
В разведку отправили Ванду и Локи, как тех, кто мог при помощи магии менять свою приметную внешность, а также Романову — ее опыт шпионки немало значил. К тому же для Ванды это был неплохой опыт в оценке обстановки.
— Так, что ты видишь? — спросил Роджерс у Ванды, сидевшей в кафе в нескольких домах от склада.
— Вижу двоих копов, участок маленький, — заговорила Ведьма как можно тише. — Тихая улица. Хороший вариант.
Локи, расслабленно расположившийся чуть в стороне у стены под чарами гламура, отметил и наличие камеры слежения в банкомате, и узкость улицы, и затрудненное движение. Если Рамлоу захочет удрать, ему придется прорываться с боем, но тот, очевидно, не очень-то этого и боялся.
В разговор вступил спрятавшийся на крышах Уилсон, и Роджерсу пришлось оборвать шутливую перепалку между ним и Романовой.
— Так, следим за объектом, мы не можем упустить Рамлоу в очередной раз! — напомнил он.
— Да он на нас сам первый выйдет, — отмахнулся Сэм. — Мы у него наверняка уже в печенках сидим…
Нельзя было быть в этом настолько уверенным. За эти месяцы Кроссбоунс показал себя изворотливым и умелым бойцом, он каждый раз выходил из-под удара, выводя вместе с собой и большую часть своих людей, оставляя «на растерзание» Мстителям всякую шваль, которую даже толком ни во что не посвящали и которая не могла ничего рассказать на допросе.
Ситуация затруднялась тем, что складами пользовались не одни только наемники, и при атаке легко можно было нарваться на гражданского.
Вот и сейчас через широкие ворота складов на улицу выехал мусоровоз. Но кто его знает, что это за мусоровоз?
— Сэм, проверь, — приказал Роджерс, и на какое-то время все остальные замерли в ожидании. Локи периферическим зрением видел и Романову с Вандой, сидевших в кафе. Пьетро тоже был где-то неподалеку, все «летуны» же рассредоточились по крышам.
Водителем мусоровоза оказался хорошо экипированный мужчина, вооруженный автоматом, что само по себе о многом говорило.
— Его цель не здесь! — осознал Роджерс. — Работаем, работаем!
В срочном порядке пришлось перегруппировываться и менять дислокацию, но пока они «копались», мусоровоз отъехал вперед и на полной скорости протаранил въезд Института инфекционных болезней. Сразу же вслед за ним на территорию института въехали четыре больших желтых фургона.
Раздались звуки стрельбы.
Первым на место, что не удивительно, прибыл Роджерс.
— Бронежилеты АР-15, — сказал он. — Двадцать два налетчика на улице. Еще трое с Кроссбоунсом вошли внутрь.
— Уже двадцать, — с явной усмешкой произнес Сэм по общей связи, тоже оказавшись на месте.
— Шестнадцать, — поправил его Локи, сбивая с ног сразу четверых одним взрывом. — Считать научись.
Подоспели и остальные. Ванду едва не ранили, пока она расправлялась с одним из наемников, но Локи успел прикрыть ее щитом.
— Рамлоу на третьем! — доложил Сэм, просканировав здание.
Удобно, когда Тони Старк может доработать твои и без того крутые игрушки.
Роджерс кивнул, принимая информацию.
— Вижн, Роуди, следите, чтобы к ним не прибыло подкрепление. Ванда, Локи, все как отрабатывали.
— Что с газом? — уточнила Ванда, накапливая на пальцах алые сгустки магической энергии.
— Нейтрализуй. Локи, проверь, есть ли внутри выжившие.
— Да, Капитан! — ответили они в унисон.
Ванда, подтолкнув Роджерса магией, закинула его прямо на третий этаж, Локи же, набросив на голову чары пузыря, вошел в желтый густой туман.
Перед ним заранее поставили такую задачу — в случае опасности для мирного населения эвакуировать уцелевших в безопасное место порталами. Что поделать, никто, кроме него, не мог с этим справиться.
Очевидно, туман был смертелен при вдыхании, но все же не сразу, так что Локи удалось найти нескольких выживших — неизвестно, не умрут ли эти люди позднее, но это уже не его забота.
В один момент весь туман резко вытянуло на улицу, и ядовитый столб, закружившись в алых всполохах, рванул вверх, постепенно бледнея и растворяясь в воздухе.
— Рамлоу вышел с биооружием, — послышался в наушнике разочарованный и обозленный голос Кэпа.
— Встречаю, — ответила ему Романова.
— На подхвате, — добавили Роудс и Пьетро.
Локи тем временем продолжал свою миссию. Магия сильно упрощала дело по поиску и транспортировке, так что работа спорилась. Он уже успел подняться к Роджерсу на третий этаж.
Тот вышел на балкон, через который ушел Рамлоу, но практически сразу же влетел обратно из-за взрывной волны, которую принял на свой щит.
Роджерс, чуть прихрамывая, побежал в сторону Локи и проскочил мимо, обстреливаемый из гранатомета, асгардец успел отскочить и прикрыться щитом, когда взрыв, более мощный, чем предыдущие, сотряс здание, выбросил Кэпа на улицу через разбившееся окно, Локи же знатно приложило об стену и завалило сверху обломками.
На секунду мир вокруг померк, сгустившись холодной, липкой темнотой.
— Локи? — надрывался наушник голосом Роджерса, заставив его вынырнуть из небытия. — Локи, отзовись! Локи!
— Кажется, я просил называть меня «Бог», не иначе, — откашлявшись, ответил он. — Я негодую.
— Засранец! — в голосе Капитана сквозило облегчение. — Ты в порядке?
— Живой.
Тело ломило от удара об стену, левое плечо, похоже, было выбито из сустава, дышать удавалось с трудом из-за кружившей в воздухе пыли и острой боли в ребрах, но, несмотря на все это, Локи даже нашел в себе силы подняться. Хорошо хоть палочка уцелела…
Суртур, быть смертным — полное дерьмо!
— Рамлоу ушел на север, мы его уже преследуем, — добавил Роджерс. — Сможешь присоединиться? Или отдохнешь?
— И позволить вам развлекаться без меня? — наигранно оскорбился Локи. — Не дождетесь. Сейчас буду.
Сказать было проще, чем сделать, пришлось закинуться парочкой зелий, чтобы двинуться с места не со скоростью черепашки.
Хорошо, что у него с собой был уменьшенный мотоцикл.
Рамлоу, ловко уйдя от погони, впрочем, уехал не очень-то далеко, бросил машину у местного рынка и где-то затаился. Это была его излюбленная схема — несмотря на приметный вид, каждый раз он умудрялся исчезнуть из-под самого носа. Вряд ли в этот раз что-то изменится, так что они, скорее всего, в очередной раз упустили Кроссбоунса.
Но нет, когда Локи почти добрался до места, Роджерс подкинул в воздух свой щит, который тут же взорвался.
— Попался, звезднополосатый? — злорадно рассмеялся Рамлоу, накидываясь на Капитана врукопашную. — Как я этого ждал!
— Именно поэтому сбегал при каждом удобном случае, как трус? — уточнил Роджерс в ответ.
— А я не люблю торопить события, — парировал тот.
Толпа, сгрудившаяся вокруг места битвы, мешала Локи проехать.
— Разойдитесь! — крикнул он, но кто бы его послушал.
Ему пришлось использовать один из прилавков как трамплин, чтобы перелететь над головами зевак. Не очень удачно приземлившись, Локи уронил мотоцикл, надеясь сбить им Рамлоу с ног, но тот, увидев атаку, отскочил в сторону с удивительной легкостью для человека, снаряженного в тяжелую броню.
— О, а вот и твой карманный божок, — хмыкнул Рамлоу. Голос Кроссбоунса, искаженный маской, был хриплым, как у курильщика с пятидесятилетним стажем.
— Я свой собственный, — прошипел Локи, запустив в Рамлоу проклятьем. Неожиданно чары соскользнули с брони, не возымев на нее никакого воздействия. Мимолетное замешательство на лице Локи заставило Кроссбоунса издевательски усмехнуться:
— Что, божок, не ожидал? За годы работы на Щ.И.Т. я просек немало их интересных фишек…
Что ж, нетрудно было догадаться. Конечно, специалисты агентства работали над созданием противомагической брони и даже достигли в этом вопросе некоторых успехов, но создание подобной защиты требовало огромных затрат, потому агенты в большинстве своем гоняли без нее. Но неудивительно, что Рамлоу обзавелся чем-то подобным. Неизвестно, сколько всего он раздобыл за время своей работы на Щ.И.Т. и серии последних налетов.
В любом случае Локи достиг желаемого — Рамлоу в процессе их небольшой схватки придвинулся ближе к Роджерсу, чем Капитан не преминул воспользоваться.
— Что, полосатик, разве честно вдвоем на одного? — бросил Рамлоу, отражая удар.
— Считай, что я плохо на него влияю, — Локи атаковал противника со спины магией.
— Тогда надо уравнять шансы.
Развернувшись, Рамлоу обрушил на Локи град из пуль, от которого тот с трудом прикрылся чарами.
Толпа вокруг тут же пришла в движение, с криком начав разбегаться в разные стороны.
Да ладно, чего такого-то? Весело же, разве нет? Стояли бы и дальше…
Роджерс, переключив внимание Кроссбоунса на себя, дал Локи возможность обновить тающий на глазах щит.
— Это за то, что уронил на меня дом! — прорычал Рамлоу, накинувшись на Капитана с лезвием, выдвинувшимся из тяжелой перчатки.
Так эти штуки работают не только как автомат?
Атаковать магией было опасно, можно было попасть в Роджерса, так что Локи пришлось также пойти на сближение, вдвоем им в ходе непродолжительного боя удалось скрутить Кроссбоунса, невзирая на его броню. Локи проверил: несмотря на антимагическую защиту, Рамлоу удавалось удерживать магией, правда, приходилось тратить на это раз в пять больше сил…
Схватив противника за шлем, Роджерс стащил его с головы Кроссбоунса, открыв обезображенное ожогами лицо.
— Извини, забыл накраситься с утра… — оскалился Рамлоу на обескураженный взгляд капитана.
— Кэп, не тяни, долго я его не удержу…
Мстители не раз сталкивались с тем, что простые магловские транквилизаторы и электрошок не могли вырубить Кроссбоунса, именно из-за этих открытий он дважды от них уходил в самый последний момент. Единственная надежда на зелье, которое Локи лично сварил, и Кэп должен был сейчас влить его в Рамлоу, чтобы позже того можно было спокойно допросить.
— А он тебя вспомнил… — протянул вдруг наемник, хитро усмехнувшись.
Роджерс, уже занесший руку со шприцом, на секунду замер.
— Что?
— Кэп, — постарался достучаться до него Локи.
— Бедный малыш Баки, — продолжил глумиться Рамлоу. — Он вспомнил тебя. Сам видел.
— Капитан!
— Размяк, чуть слезу не пустил. А они его мозги снова в блендер… Но прежде передал тебе типа весточки.
— Роджерс! — процедил Локи сквозь стиснутые зубы. Сил почти не осталось.
— Скажи, говорит, Роджерсу: «Если загнали в угол — уйди достойно». Ты готов умереть?
Отмерев именно в тот момент, когда силы покинули Локи, Роджерс бросился вперед, но не успел перехватить руку, сжавшую детонатор.
Взрыв опять отбросил их в разные стороны, и Локи, который на самом деле еще не отправился от первого, снова потерял сознание, на этот раз — капитально.
Очнулся он в лазарете базы. Здесь было тихо и пустынно, легкий полумрак не давал большой нагрузки на глаза, в которые будто насыпали песка.
Слегка приподнявшись, Локи удостоверился, что более-менее цел. Ладони были обмотаны бинтами, как и половина лица, но ноги и тело почти не пострадали. Попытав пошевелить замотанными пальцами, он ощутил лишь легкое покалывание на ссохшейся коже. С лицом была та же история.
О том, что он, скорее всего, на всю жизнь остался обезображен, думать не хотелось. По крайней мере, пока. Главное — цел.
Осмотревшись вокруг, Локи увидел на прикроватной тумбочке целую батарею разных фиалов, флаконов и баночек, а под ними простенький детский рисунок, на котором схематически угадывались три фигуры: две побольше, одна совсем маленькая. Локи, Гермиона и Руна.
Она была здесь. Скорее всего, одна, вряд ли бы она позволила дочери увидеть его в таком состоянии.
Но даже так…
На душе стало непривычно тепло, а в груди вопреки этому — больно.
И ведь прилетела, невзирая ни на какие обиды — в этом вся Мышка…
В глазах предательски защипало, Локи откинулся на подушки и крепко зажмурился, пытаясь унять головокружение и легкий тремор в руках.
Суртуров взрыв — в нем все дело, определенно.
— Локи, — раздалось от входа.
Нет, это была не она, так что он даже не стал открывать глаза.
— Как ты? — спросила Ванда дрогнувшим голосом, в котором слышалось непомерное чувство вины. — Если ты хотел притвориться спящим, то помни, что я умею читать мысли…
— Ты ужасно назойлива, ты знаешь?
— Да, где-то слышала, — усмехнулась она, присаживаясь на самый краешек его кровати.
Забота с ее стороны — это, конечно, мило, но для них это, вроде, пройденный этап? Как же Вижн?
— А если я, как бедный раненый воин, просто хочу покоя и одиночества? — уточнил Локи, открыв глаза и вперив в собеседницу пристальный взгляд.
— Я… понимаю, — Ванда как-то разом сникла. — Я просто хотела удостовериться, что с тобой все в порядке.
— Жить буду, — пожал он плечами. — Надеюсь. Все остальное вторично.
— Врачи говорят, что все лучше, чем кажется, — признала она, ненароком слегка успокаивая Локи. — Возможно, даже следов не останется. А внутренние повреждения уже зажили, магия творит настоящие чудеса.
— Не без этого, — задумчиво протянул Локи, силясь понять, в чем же причина мрачности и чувства вины, отпечатавшегося на лице Ведьмы.
— Как остальные? — поинтересовался он, предполагая, что дело в пострадавшем Пьетро или еще в ком.
— О, все они в порядке, — махнула Ванда рукой, стараясь казаться беззаботной.
— Тогда почему у тебя такой вид, как будто кто-то умер?
— Потому что кто-то умер, — поджала губы она, доставая с тумбочки пульт, и включила телевизор.
— …тридцать семь человек погибли во время вооруженного столкновения Мстителей и группы наемников, произошедшего три дня назад в Лагосе, Нигерия. Еще сорок человек пострадали, шестнадцать из них находятся в больнице в крайне тяжелом состоянии. В настоящее время ведется разбор завалов центральной больницы Лагоса, восемь человек числятся пропавшими без вести. Среди погибших есть представители соседнего с Нигерией государства Ваканда, прибывшие в Лагос с гуманитарной миссией. Король Ваканды Т’Чака прокомментировал…
Ванда нажала на кнопку, выключив телевизор. В принципе, с Локи было достаточно и этого — зрелище руин лагосской больницы вызывало неприятные чувства.
— Когда Рамлоу нажал на детонатор, произошел взрыв, — начала Ванда, приглушенным голосом, спрятав лицо за волосами. — Вас отбросило, но мне удалось сдержать основную волну, иначе мы все, все, кто был на площади, погибли бы. Я… постаралась поднять Рамлоу наверх, но не успела, и взрыв снес целое крыло больницы… Из-за меня пострадали люди, и если бы еще и ты…
— Не вини себя. — оборвал ее Локи. — Ты пыталась сделать все, что могла, ты ни в чем не виновата…
— Скажи это им, — процедила Ванда, кивнув на телевизор.
— Люди, в большинстве своем, глупы. Один мудрый человек однажды сказал мне, что, не обязательно соответствовать тому, что о тебе говорят.
— Правильная мысль, — зашел в палату Роджерс, ободряюще улыбнувшись Ванде, но Локи видел мрак в глубине его глаз.
Капитан наверняка переживал о произошедшем, но старался держаться ради остальной команды. К тому же кому, как ни ему, знать, что Ванда — не единственная, кто виноват в произошедшем.
В первую очередь, стоило винить Рамлоу, именно он все начал, Мстители лишь с разной степенью успешности пытались минимизировать ущерб. Да и если бы не оплошка самого Роджерса…
— Локи прав, Ванда, — заговорил тот. — Твоей вины тут нет, если кого и покрывать позором, то это меня.
Кто бы спорил…
— Я должен был обезвредить Рамлоу до того, как он успеет активизировать заряд, но он сказал «Баки» и я… — он выдохнул, — будто снова стал шестнадцатилетним салагой в Бруклине. Замешкался, и вот результат.
Язвительный комментарий просился на язык, но Локи одернул себя — не то время и место. Да, Кэп проштрафился, но…
У самого Локи никогда толком не было друзей, но у него были те, кто ему по-настоящему дорог. Да и разве не он сам едва не потерял голову в разговоре с Фрейей от одной только мысли, что Руна мертва? Ему ли кого-то осуждать?
— Мы все хороши, — бросил он.
— Наша цель — спасти как можно больше людей… — продолжил Роджерс.
— Но спасти всех невозможно… — добавил Локи.
— И если зацикливаться на каждом промахе — то не удастся спасти вообще никого, — закончил Капитан.
— Какое удивительное единодушие… — кисло усмехнулась Ванда.
— У нас у обоих есть свои скелеты, которые не дают спокойно спать по ночам, — пояснил Локи. — А что твой брат? — уточнил он у Ванды.
Знал он мальчишку, тот за эти три дня мог ввязаться в неприятности.
— Мы с ним только вчера вернулись из Лагоса, — снова помрачнела Ванда. — Помогали с разбором завалов и поиском пропавших. Но сейчас, когда почти уже все разобрали, там стало совершенно невозможно находиться.
— И что же дальше? — спросил Локи на этот раз у Капитана.
— Рамлоу ликвидирован, почти вся его банда поймана, так что сейчас самым мудрым решением будет залечь на дно. Ты можешь вернуться в Лондон и какое-то время пожить там, решить все свои личные вопросы… Вернуться к привычному ходу вещей.
Слава богам, его не запирали снова, как уточнил потом Роджерс. Локи мог спокойно передвигаться по стране, так что подобное решение было самым настоящим подарком — ему на самом деле было чем заняться.
Пару дней потребовалось Локи, чтобы окончательно прийти в норму — как медики и обещали, следы от ожогов стремительно проходили благодаря мазям. О произошедшем говорили заметно укоротившиеся волосы и красные рубцы на лице и руках, которые ускоренными темпами бледнели.
Это не помешало ему в первых числах марта, наконец, вернуться в Лондон к семье. Хоть это было начало недели и Мышка, скорее всего, снова пропадала на работе, близился вечер, так что оставались все шансы, что она была сейчас дома. Но, даже если и нет, это не конец света.
Переместившись на подъездную дорожку, Локи поднялся по ступеням и постучал.
Как и ожидалось, дверь открыла миссис Грейнджер.
— Лукас? — удивилась она, пропуская его внутрь.
Она бросала нечитаемые взгляды на его обожженное лицо — наверняка видела по новостям его «звездный час» или Гермиона о чем-то рассказала.
Все это было неважно, главное — Локи хотел увидеть дочь. Та выбежала из гостиной и бросилась к нему в объятия, невзирая на его слегка устрашающий вид. Они так и сидели на полу в обнимку, когда из своего кабинета вышла Мышка.
Увидев Локи на пороге, Гермиона застыла на месте, и впервые за все прошедшее время в ее взгляде не было привычной настороженности и отчужденности. Вместо этого там были радость и облегчение, а также легкое беспокойство по поводу шрама.
— Тебе больно, папочка? — обеспокоенно спросила Руна, протянув руку к рубцам, но одернув ее в последний момент.
Такая неприкрытая забота казалась очень трогательной.
— Сейчас почти нет, — честно ответил Локи, прижав к себе дочь. В ее присутствии всякий дискомфорт отходил на второй план. — А как вы тут обитали без меня? Как Мистер Пушистые штаны?
Кот, как по команде, спикировал откуда-то с высоты прямо на плечи Локи, присевшего рядом с Руной на колени.
Выругавшись сквозь стиснутые зубы, Локи натянуто улыбнулся.
— Хороший котик. А теперь брысь!
Важно и высокомерно вильнув хвостом, кот спрыгнул на пол и скрылся на кухне, гордо задрав нос.
— Мы с мамой очень тебя ждали, — заговорщицки прошептала ему Руна.
— Правда? — с усмешкой протянул Локи, бросив беглый взгляд в сторону Гермионы, но лицо той уже совершенно ничего не выражало. Она лишь неопределенно пожала плечами и вежливо улыбнулась.
Ему пришлось отвлечься на Руну — девочка вознамерилась рассказать обо всем, что произошло за последние дни, и показать все рисунки, правда, довольно скоро Мышка напомнила дочери, что пора отправляться спать.
По-хорошему, Локи следовало бы уйти на квартиру, но он всячески оттягивал этот момент, убеждая себя, что ему еще нужно поговорить с Гермионой.
Мышка несколько задерживалась наверху, и Локи поднялся, чтобы удостовериться, что она снова не спряталась от него.
Дверь в детскую была чуть приоткрыта, и оттуда слышались приглушенные голоса, так что все стало очевидно — Руна никак не могла уснуть, несмотря на поздний час.
— Ну еще одну песню, пожалуйста, — канючила девочка.
— Я прочитала тебе три книжки и спела четыре песни, — укоризненно произнесла Мышка. — По-моему, достаточно, и тебе давно пора закрывать глаза и ложиться спать.
— Ну последнюю! Пожалуйста! — не отставала Руна.
— Хорошо, какую? — сдалась Гермиона.
— Про папу.
Хмыкнув, Локи прислушался. Подобной песни в репертуаре у Мышки он еще не слышал. Что-то новенькое.
— Но она же не про…
— А я хочу, чтобы про папу, ну пожалуйста…
Со стороны Мышки послышался нервный смешок.
— Ладно.
Снова фыркнув, она прокашлялась и негромко запела:
— Метель укроет склоны горных вершин, и белым-бела земля. Безмолвное королевство, я — на троне короля…*
(*Если кто не догадался, речь о песне «Отпусти и забудь» из м/ф «Холодное сердце».)
Аккуратно наклонив голову вбок, Локи заглянул в комнату и практически сразу столкнулся взглядом с Мышкой. Увидев его в дверях, она сперва удивилась, а потом захихикала, прикрыв рот ладонью, отчего следующие ее слова было очень сложно разобрать.
Но Локи и так уже понял, о чем речь — этот мультик он видел, потому что Руна очень его любила и пересматривала стабильно несколько раз в месяц.
Но то, чтобы песню главной героини переделывали подобным образом, он слышал впервые. Обескураженный вид Локи заставил Мышку расплыться в усмешке и более-менее взять себя в руки, так что куплет она допела ровно, при этом смотря на мужа с некоторым вызовом.
Не на того напала! В эту игру можно играть вдвоем…
— Отпусти и забудь, — шагнул он в комнату, наколдовывая целый рой искусственных снежинок, задорно сверкающих на свету, но не обжигающих холодом.
Из-под его руки выходили целые снежные узоры, часть снега даже собралась в снеговика, отдаленно похожего на персонажа из мультфильма.
— …холод всегда мне был по душе… — закончил Локи, приземляясь на постель у дочери в ногах.
Руна, весело хлопая в ладоши, сперва принялась ловить кружащиеся по комнате снежинки, а затем, бросившись к своему шкафу, вытащила из ящика шарф и нацепила снеговику на шею. Два цветных карандаша стали его руками.
Но Локи в тот момент почти не следил за дочерью, его взгляд был направлен на Мышку, которая от увиденного представления все же не сдержалась и, спрятав лицо в подушку, почти беззвучно хохотала.
В ее взгляде, когда она подняла голову, царило веселье, она несколько секунд смотрела на Локи с широкой, почти счастливой улыбкой — такой, какой она всегда смотрела на его игры с Руной до всего этого. Локи также не сводил с Гермионы пристального взгляда, ощущая, как сердце в груди выводит гулкое, неровное стаккато.
Из ее прически выбилась хорошо знакомая упрямая кудряшка, и Локи поднял руку, чтобы заправить ее Мышке за ухо. Улыбка Гермионы тут же померкла, она мгновенно отвела взгляд, вырываясь из этого морока, и отодвинулась от Локи на максимально возможное расстояние.
— По-моему, — начала Мышка, посмотрев на Руну и постаравшись придать дрожащему голосу больше строгости, — кому-то уже давно пора спать…
— Ну, мамочка… — расстроенно протянула Руна, обхватив снеговика руками и явно не желая от него отходить. — Олафу будет грустно без меня…
— Олаф будет охранять твой сон, малышка, — пообещал Локи, стараясь не поддаваться расстройству. — Но если ты будешь капризничать — он обидится и уйдет. Так что ложись скорее в кровать.
— Да, папочка, — перестав спорить, Руна бросилась в его раскрытые объятия и улеглась сверху. — А ты побудешь со мной? — жалостливо спросила она, поднимая на него щенячий взгляд.
— Куда же я от тебя денусь? — улыбнулся он в ответ.
— А я, пожалуй, не буду вам мешать, — с заметной скованностью произнесла Мышка и, поцеловав дочь в макушку, поспешила уйти.
— А меня? — крикнул ей вдогонку Локи, но она уже юркнула за дверь.
Прижимая к себе уснувшую прямо у него на груди дочь, он поклялся самому себе, что, как бы ни повернулась судьба, что бы Мышка ни решила, он ни за что не позволит себе отдалиться от Руны…
Гермиону он нашел в кабинете, закопавшуюся в бумаги.
— Много работы? — поинтересовался Локи, заходя внутрь и располагаясь на мягком кожаном диванчике в углу.
Вздрогнув, Гермиона едва не выронила ручку. Он ожидал очередной отповеди по поводу бесшумного перемещения, но на этот раз она сдержалась.
— А когда ее было мало? — ответила она чуть более раздраженно, чем могла бы, еще не отойдя от испуга.
Наверно, только сейчас Локи в полной мере смог осознать все причины ее побега на работу и то, каким он сам был дураком.
Прежде он воспринимал эту ситуацию как проявление стойкого трудоголизма и ответственности Мышки, у нее было свое дело, и она не могла его бросить. Кроме того, Локи и раньше понимал, что это была прекрасная возможность не проводить с ним все свое время, но прежде это казалось ему обидным и оскорбительным, почти предательством, потому что так они «терпели заключение» вместе, а потом она просто сбежала, но…
Мог ли он сейчас ее за это винить?
Но наверняка немаловажной причиной был сам Локи. Выросший во дворце, он не осознавал в полной мере стоимости денег, их у него всегда было в достатке, а если нет — он знал, где можно добыть еще. Из-за этого он совершенно не привык и не умел экономить, живя так, как ему заблагорассудится.
Так что такое «соседство» асгардского бога наверняка очень сильно пошатнуло ее карман. И пусть что-то оставалось у нее еще с покупки дома, что-то подкидывала Фригга, но… Локи знал себя.
Проживание на базе Мстителей слегка приоткрыло ему глаза. Там кормили довольно сносно, но не баловали изысками, из одежды — лишь унифицированная форма. Все, что сверх, должно было покупаться на «жалование», которое им платил, получается, Тони Старк, спонсируя всю эту историю. И проживя в таком формате несколько месяцев, Локи быстро осознал, что тех вполне приличных по местным меркам денег, которые ему выделяют, не хватает.
Естественно, она пошла работать! Куда ей еще деваться?
Нет, оказавшись в доме Мышки, он, конечно же, стал соизмерять свои «хотелки», но, очевидно, недостаточно.
Да, такая точка зрения тоже была неприятной, но совсем по-другому. От собственного поведения стало совсем мерзко. Хотя, казалось, дальше некуда.
— Я… — он выдохнул, — хотел сказать «спасибо».
— За что? — спросила Мышка, оторвавшись от документов и подняв на него пронзительный, настороженный взгляд.
И как бы ей объяснить?..
— За все, — выдохнул Локи. — Я видел зелья и рисунок, знаю, что ты была в Штатах…
— Не за что, — сказала Гермиона невозмутимо. — Не могла же я оставить нашу дочь без отца.
Вроде бы все так просто, но Локи заметил, как она слегка прикусила губу. Конечно же, она переживала, в этом вся Мышка, но она в этом ни за что не признается.
Впрочем, неважно. Локи давно стоило нормально выговориться, и он даже собирался, но в самый последний момент, когда он уже открыл рот, Мышке позвонили.
От мысли, что это мог позвонить Крам, что-то внутри оборвалось, но вскоре Локи понял, что это что-то связанное с работой.
— Прости, — Мышка выдавила из себя неловкую улыбку, прикрыв трубку рукой. — Мне сейчас срочно надо решить пару вопросов, давай завтра поговорим, хорошо?
Он понимающе кивнул, поднимаясь со своего места. Ну не настаивать же ему на разговоре?
Та небольшая квартирка, в которой он жил последние два месяца, встретила его холодом и запустением. Он старался практически не обживаться в этом месте, даже многие его вещи, хранившиеся здесь, лежали в сумках, но сейчас это навевало особую тоску.
Но, он и не собирался проводить здесь так уж много времени, так что подобное неудобство можно было перетерпеть.
Дни летели мимо, Локи старался как можно больше бывать с семьей, в первую очередь с Руной, но он также не оставлял попыток вытащить куда-нибудь и Мышку. Он уговорил ее на небольшие экскурсии по Лондону — прежде он не имел возможности осмотреть городские достопримечательности. Да и, будем честными, не особо ими интересовался.
Как оказалось, это было хорошим решением — Мышка, сдержанная и холодная в обычной жизни, изо всех сил старающаяся дистанцироваться от Локи, в такие моменты становилась более разговорчивой и довольной. Ее явно радовала возможность блеснуть своими поистине энциклопедическими знаниями.
Локи полагал, что Гермиона попытается позвать на эти прогулки Крама, но она не делала этого. Однажды, не выдержав, он поинтересовался почему и нарвался лишь на недоуменный взгляд.
— А зачем?
— Ну, вы же встречаетесь и…
— Локи, — она издала протяжный вздох. — Мы с Виктором не встречаемся. После того свидания мы решили не пытаться. Мы с ним хорошие друзья, но вряд ли у нас с ним что-то получится…
Эта новость заставила Локи воспрять духом. Правда, довольно скоро он понял, что, по сути, это практически ничего не меняет. Мышка по-прежнему держалась с ним отстраненно-вежливо, она спокойно общалась с ним, но стоило Локи «переступить черту», как она тут же наглухо закрывалась в своей броне, становясь практически неприступной.
Но порой она сама забывалась, и во взгляд Гермионы возвращалось то тепло, которое он когда-то умудрился в ней загасить или, по крайней мере, почти загасить. Но, быстро приходя в себя, Мышка снова надевала маску спокойной, холодной невозмутимости.
Это все явно показывало, что он по-прежнему ей небезразличен, но она отчаянно не хотела вновь попасться на его обаяние.
Тем не менее от прогулок все равно была польза. Мышке требовались эти короткие передышки — из-за большой нагрузки она начинала сильно уставать. К тому же, как он понял, между ней и Пратчетом стало нарастать напряжение, выливающееся в стойкое раздражение.
О причинах недовольства Пратчета стало известно неделю спустя, ближе к середине марта.
Локи, пришедший к Мышке субботним утром, застал ее разговор с одним интересным для него персонажем.
— Так что, Гермиона, прошу тебя тщательно все обдумать, — говорил ей Перси Уизли, сидевший на диване в гостиной. — Не хочется из-за ерунды упустить перспективного специалиста.
Неужели новый начальник Отдела тайн уговаривал Гермиону помириться с мужем? Удивительно!
Хотя нет, не очень. Им нужен был Локи, но если они с Мышкой все же разойдутся, это будет совершенно другой уровень взаимодействия с Отделом, ведь, скорее всего, его окончательно заберут к себе Мстители.
— Я бы не сказала, что все это — ерунда, — ответила Мышка. — И в ближайшем будущем не собираюсь ничего менять.
Она не сказала «никогда», и это слегка обнадеживало.
— Менять что? — не став больше скрываться, Локи зашел в гостиную.
— Да ерунда, — отмахнулась Мышка. — Перси пришел увидеться с тобой…
— Не скажу, что безумно рад, — хмыкнул Локи. — Но спрошу: чем обязан?
Улыбка Уизли была сдержанной и немного кислой. Он по-прежнему не любил отхождений от правил хорошего тона.
— Счел себя обязанным предупредить вас, мистер Лафейсон, — заговорил он, справившись с собой. — В правительствах многих стран сейчас идут нехорошие брожения после не очень успешной миссии Мстителей в Лагосе. В Совете ООН идет активное обсуждение так называемого «Заковианского договора», призванного ограничить полномочия вашей группы…
— Насколько я знаю, Щ.И.Т. и без того подчиняется Совету, так что не вижу здесь проблемы…
— Все… не так просто, — уклончиво протянул Уизли. — Щ.И.Т., как и поддерживающие его члены Совета, дискредитированы Гидрой. По факту, агентство так и не восстановилось после своего распада в 2013 году, потеряло почти все свое влияние и ныне имеет серьезные проблемы в отстаивании собственных интересов. Сейчас Щ.И.Т. — по большей степени призрак, останки которого спонсируются всем нам известным миллиардером. По сути, Мстители — лишь частная организация, Совет же не может упустить такую возможность и не заграбастать всю эту группу под свой полный контроль. Но если они добьются своего — вы просто превратитесь в цепных псов ООН, а это… не самая лучшая позиция, согласитесь.
Локи и не спорил. Что-то из сказанного Уизли он знал, о чем-то — мог только догадываться. В любом случае все это дело дурно пахло.
— Есть какие-то идеи?
— К сожалению, нет, — Уизли изобразил на лице огорчение. — Это такой паровоз, ход которого сложно остановить. Думаю, каждому из Мстителей будет дан выбор: или досрочно уйти «на покой», найти себя в мирной жизни, либо подписаться под Договором, добровольно нацепив на себя «поводок».
Такие себе перспективы.
— Самое отвратительное для вас, мистер Лафейсон, — продолжил Уизли, — что конкретно у вас нет возможности отказаться. Вы обязались сотрудничать, это обязательство было рассмотрено на уровне Совета и принято. Если вы откажетесь, это отбросит свою тень на вас и вашу семью, сделает вас нарушителем своего же слова, поставит под подозрение, а там… Можете представить себе закономерный конец истории?
О да, он мог…
Суртур! И почему всегда, когда казалось, что все налаживается, что-то опять летело под откос?
Ладно, если посудить здраво, даже такое неприятное событие можно повернуть к собственной выгоде, выбить некоторые преференции, договориться об уступках и поблажках. Для Локи с его размытой моралью все это как раз и не было проблемой…
Главное, чтобы в безопасности были те, кто ему дорог.
— Как я уже говорил тебе, Гермиона, мне все это небезразлично. Ты в какой-то степени часть нашей семьи, если я позволю тебе или твоим близким пострадать, мои родные сожрут меня заживо. Так что, мистер Лафейсон, надеюсь, вы сможете подобрать правильный курс собственной политики.
— Постараюсь, — заверил его Локи.
— Спасибо, Перси, — с улыбкой Мышка пожала его руки.
— После случившегося в конце того года я у тебя в некотором долгу, так что… вы можете обратиться к Отделу в сложной ситуации.
Поддержка Отдела неожиданно порадовала. Если Уизли не соврал, просто в ближайшем будущем не будет. Суртур, он с одним-то вопросом разобраться не успел…
Ситуация в магловском мире все больше накалялась. На самом деле, было видно, что кто-то баламутит воду, потому что мнение мировой общественности неплохо подогревалось разного рода обвинительными газетными статьями и телепередачами.
Насколько Локи знал, Мстители и правда залегли на дно, оставив Роджерсу и Романовой бодаться с упрямой прессой.
— Неважно, что пишут СМИ, — говорил с экранов Капитан, когда его спрашивали об отношении Мстителей к всеобщим упрекам. — Неважно, что говорят политики и повторяют за ними толпы. Неважно, если целая страна решит, что чёрное — это белое. Мы по-прежнему будем стоять на том, во что верим, не считаясь с обстоятельствами и шансами на успех. Когда и толпа, и пресса, и весь мир хочет тебя подвинуть, твой долг — врасти в землю, как дерево у реки правды, сказать, глядя им в глаза: «Нет. Подвиньтесь вы!».
Он словно бы обращался с экранов к собственной команде, слегка подрастерявшей боевой дух. Та же Ванда не особо спешила общаться с прессой и фанатами, выбираясь с базы в крайне редких случаях под чарами иллюзии.
Не проще ситуация была и в магическом мире. Не слишком-то позитивное отношение маглов к людям со сверхспособностями неслабо пошатнуло политику сближения двух миров, особенно здесь, в Британии, где министр исподволь занимался антимагловской агитацией уже несколько лет.
Гермиона, курировавшая этот вопрос как советник и заядлая активистка, рвала и метала. Насколько Локи знал, в Министерстве шли серьезные обсуждения и Заковианского договора, и всей нынешней ситуации, и несложно было догадаться, как непросто было Мышке.
В понедельник, когда она вернулась домой на максимальном взводе, Локи не выдержал:
— Не хочешь размяться? — спросил он у Мышки, кивнув в сторону входа в подвал.
Пару секунд она мерила его задумчивым взглядом, а потом махнула рукой.
— А, Мордред! Давай.
Руна к тому моменту уже спала, так что ничто не мешало им, переодевшись, спуститься вниз.
— Что ж, не стесняйся, — усмехнулся Локи, разведя руки в стороны.
— С превеликим удовольствием, — ответила она, отзеркалив его выражение лица и сняв со стойки шест.
Мышка практически сразу бросилась в атаку, и какое-то время Локи позволил ей наступать, давая выпустить пар. Из-за нерегулярного графика тренировок ее умения слегка страдали, но в то же время она не казалась совсем уж беспомощной.
— Мне уже страшно, — протянул Локи, когда Мышка уложила его на лопатки, приставив конец шеста к его горлу.
— Представила на твоем месте Пратчета, — призналась она.
— Это слегка оскорбительно.
— Что на самом деле оскорбительно — ты играешь в поддавки, — процедила Гермиона, резко поднявшись на ноги и подав ему руку, чтобы он мог встать.
— Хочешь оказаться снизу? — не сдержавшись, фыркнул Локи, подаваясь вперед.
Вспыхнув, Мышка отшагнула и снова нанесла удар, но на этот раз он не только парировал, но и контратаковал, заставив ее отступить.
Они «танцевали» друг вокруг друга, заменяя раздражение и злость будоражащим азартом битвы. В глазах Гермионы мелькали искорки задора, и сейчас желание смять Мышку в своих объятиях было как никогда острым, подогреваемое постоянными ненарочными касаниями — то, что в обычное время она жестко контролировала.
И в один момент он не выдержал.
Локи, сделав аккуратную подсечку, повалил Мышку на маты.
— Моя взяла, — усмехнулся он, и, когда Гермиона попыталась откатиться, он не дал ей этого сделать.
Перехватив ее ладони над ее головой и не позволяя Гермионе извернуться, Локи расплылся в еще более широкой усмешке. Язвительный комментарий просился на язык, но ее разгоряченное, влажное от пота тело в его руках напрочь вытеснило из головы какие-либо мысли.
Радовало, что и сама Мышка не могла не думать в том же направлении. Тяжело дыша, она перевела взгляд с его глаз на губы и обратно, и Локи воспринял это как сигнал, призыв к действию.
Склонившись над ней, он накрыл губы Мышки своими. Первые пару секунд она пыталась вырваться, но ее сопротивление было все менее активным, и в конце концов с легким стоном она слегка подалась вперед, ответив на поцелуй.
Можно было праздновать победу.
Окончательно отпустив ее, Локи сел, притянув Мышку в свои объятия так, что она оказалась у него на коленях. Пряный запах ее кожи дурманил, кружа голову, и Локи приник к бьющейся на шее жилке, проведя по ней языком.
Ее ладони легли на его плечи, прошлись по спине, отчего в его штанах стало невыносимо тесно... Локи и сам не остался в долгу, опустившись губами к ложбинке между грудей Гермионы, его пальцы уцепились за край ее футболки, поднимая его выше и оголяя светлую кожу живота, мягкие полушария груди, к которым хотелось припасть.
Исполнить задуманное не удалось — со скамейки раздалась заливистая трель сотового телефона Локи. Он был бы рад проигнорировать его, но посторонний звук «отрезвил» Гермиону.
Тяжело дыша, она отстранилась, и на ее лице царило выражение безмерного страдания. Локи протянул руку, но Мышка, увидев это, отшатнулась и снова поспешила ретироваться, почти бегом поднявшись наверх.
Выругавшись, Локи взял в руки телефон, и первым его желанием было запустить проклятое устройство в стену.
Звонил Роджерс.
— Да? — ответил Локи раздраженно.
— Привет, Локи. Я, возможно, не вовремя, но дело важное…
Глубоко выдохнув и взяв себя в руки, Локи бросил уже заметно спокойнее:
— Все нормально, говори.
— Здесь на базе госсекретарь Росс, он требует всех Мстителей. Тебе срочно нужно подключиться к нам по видеосвязи.
Суртур! Еще этого не хватало. Локи легко мог предположить, какой вопрос поднимется на собрании, но легче от этого не становилось.
— Хорошо, дайте мне десять минут…

14 марта 2016 года, Лондон
Чтобы собраться с мыслями и привести себя в порядок, Локи потребовалось минуты три. Его снедало стойкое желание подняться наверх и продолжить начатое с Мышкой или хотя бы наконец все с ней обсудить, но нетрудно догадаться, что госсекретарь не будет ждать, а если и будет, то каждая минута этого ожидания встанет Локи в копеечку.
Поэтому, переодевшись из спортивной в повседневную одежду, Локи аппарировал в предоставленную ему квартиру. Дело за малым — подключиться по заранее настроенной видеосвязи к разговору в зале переговоров.
Локи сел за небольшой стол, который подразумевался как обеденный, направил на себя специальную камеру, а сам надел очки, разработанные Старком. Благодаря всему этому оборудованию в зале для совещаний на базе возникнет его объемная голограмма, сам же Локи видел все так, будто сам находился в зале наряду с остальными Мстителями.
Росс был пожилым мужчиной с выправкой военного, его цепкий взгляд зорко следил за всеми собравшимися, при этом лицо выражало напускное добродушие, не затрагивающее глаз. Внутри мужчина был холодной, стальной фигурой, и Локи ощущал это даже через видеосвязь.
— Пять лет назад схлопотал я инфаркт, — начал Росс издалека. — Хлопнулся наземь прямо с клюшкой в руке. Как оказалось, то был мой звездный раунд, ведь после тринадцати часов операции и тройного шунтирования я обрел то, чего мне не дали сорок лет армейской службы: понимание, — он выдержал некоторую паузу. — Мир перед Мстителями в неоплатном долгу. Ведь вы сражались за нас, защищали нас, рискуя собой. Народ, по большей части, видит в вас героев, но есть и те, для кого вы, скорее, линчеватели…
— И к кому бы нас отнес госсекретарь? — спросила Романова без какого-либо пиетета.
Они все если и не знали точно, зачем здесь Росс, но могли догадываться, и эти догадки наверняка им не нравились. По крайней мере, подавляющему большинству — насколько Локи успел понять, именно Старк привел госсекретаря на базу, он поддерживал все происходящее в полной мере.
Глупец.
— Пожалуй, к угрозам, — ответил Росс. Говорил он выразительно, с расстановкой, будто выступал с трибуны перед ассамблеей. — Как назвать группу лиц, обладающую чудовищной силой, не признающую суверенность государственных границ и никому не подчиняющуюся? И, что самое главное, признаемся честно, чихать они хотели на возможные последствия. Нью-Йорк, Вашингтон, Заковия, Лагос…
После каждого города Росс делал значительную паузу, во время которой на экране за его спиной шел видеоряд о последствиях. Разрушенные здания, пожары, крики людей, смерти… Все, чтобы надавить на совесть Мстителей.
— Ну все, достаточно, — оборвал его Роджерс резко.
Остальные опустили взгляды, даже Романова, которая, в принципе, была не очень согласна с обвинениями.
— Думаю, не слишком-то честно выставлять Мстителей виновными во всех бедах, — вклинился Локи, в полной мере осознавая, что ступает на зыбкую почву. — По крайней мере, всех Мстителей за все беды, — добавил он выразительно. — Но раз уж вы начали, давайте по пунктам: да, я не снимаю с себя ответственность за произошедшее в Нью-Йорке, хоть и уточнял, что действовал не совсем по собственному желанию, которое, по сути, ничего не решало. Поверьте, ситуация была такова, что, если бы не я, то нашелся бы другой «смельчак», возглавивший армию Читаури. Вы вменяете Мстителям сопутствующий урон, но, давайте будем честными — если бы не Тони Старк, то такого города, как Нью-Йорк, сейчас бы не существовало в принципе. И виновны в этом были бы люди из ваших правительств, принявшие скоропалительное, непродуманное решение.
— Также вы называете Вашингтон, — продолжил его мысль Роджерс. — Но хочу напомнить, что Гидра с попустительства Совета, а скорее, под его прямым руководством едва не устроила массовый геноцид, который с трудом удалось остановить. Да, пострадали люди, но если бы мы ничего не сделали — пострадало бы несоизмеримо больше.
— Заковия, не спорю, просчет Старка, — забрал обратно эстафету Локи, — но после Мстители предприняли все возможное, чтобы все исправить с минимальным ущербом. Лагос? Что ж, не мы активировали бомбу, и взрыв вызвал самый настоящий политический скандал, но с другой стороны, если бы Мстители ничего не предприняли, погибло бы большее количество народа. И та же больница, скорее всего, все равно пострадала, поскольку мощный взрыв у самого основания — не то, что способствует устойчивости здания.
Росс смотрел на Роджерса и Локи с практически нечитаемым выражением лица.
— Винить Мстителей во всех бедах, когда без их участия все могло быть только хуже, — немного нечестно, согласитесь… — с улыбкой заметил Локи.
— К тому же мы по мере своих сил выполняем поставленную перед нами задачу — защищаем мир от опасностей, — не отставал Капитан. — Пусть и не без ошибок и случайностей…
— Случайностей? — уцепился за слово Росс. — Назовете ли вы случайностью уход Тора и исчезновение доктора Беннера. И если первое обусловлено личными делами представителя знатной инопланетной династии, то пропажа Брюса Беннера… Вы убедили всех, что сможете держать в узде это чудовище, что оно будет безопасно для общества под вашим неусыпным контролем. И что? Знаете, пропади у меня пара тридцатимегатонных бобм, я бы не на шутку всполошился.
Локи вдруг вспомнил, почему фамилия Росса была для него такой знакомой. Это ведь с его дочерью крутил роман Беннер? Что ж, теперь понятно, откуда столько плохо прикрытой ненависти в адрес Халка…
— Возможно, в чем-то вы правы, — внезапно согласился госсекретарь. — Но ничто не отменяет того факта, что последние четыре года у Мстителей были безграничные возможности и никакого надзора, и теперь мировая общественность с этим мириться не желает. Впрочем, мы нашли выход, — он положил на столе перед остальными достаточно увесистую книжку. Целый кодекс. — Заковианский договор. Одобрен ста семнадцатью странами. В нем прописано, что Мстители отныне будут действовать под надзором Комиссии ООН, и только в тех случаях, когда Комиссия сочтет это разумным.
Никто не выглядел удивленным.
— Это скорее свод ограничений, — скривился Уилсон.
Да, он-то уже привык к отсутствию жесткого контроля со стороны властей. Удобно быть другом Капитана Америка.
— Через три дня Совет ООН встречается в Вене для ратификации договора, — проговорил Росс, явно устав от препирательств. — А пока — обмозгуйте все.
Конечно же, их трепыхания совершенно бессмысленны. Если Совет ООН решил прижать Мстителей к ногтю, то они добьются этого рано или поздно. И их особо не волновало, сколько крови ради этого прольется.
— А если наше решение вам не понравится? — опасливо уточнила Романова, тоже наверняка зная ответ.
— Уйдете в отставку, — без всяких компромиссов бросил Росс и покинул зал, оставив Мстителей обсудить предложение, от которого нельзя отказаться.
— Что за хрень? — первым отмер Пьетро, до этого сидевший тише воды, ниже травы.
— Не хрень, парень, а разумные ограничения, — осадил его Старк.
Роджерс, поднявшись, взял в руки договор, начав его листать. Локи тоже бы не отказался, но, впрочем, ему наверняка вышлют текст по почте.
— И что думаете, ребята? — вздохнула Романова, откинувшись в своем кресле.
— Что, как парень правильно выразился, это полная хрень, — ответил Уилсон.
— Я бы на твоем месте не спешил с выводами, — притормозил его Роудс.
Со стороны было интересно понаблюдать за небольшой перепалкой этих двоих, которая грозила очень скоро перейти на личности. Все сводилось к одному — Роудс был готов взять под козырек и без обсуждений подписать договор (впрочем, он так и не переставал все это время служить своей стране, просто был прикомандирован к Мстителям, так что его приверженность была понятна), Уилсон же выступал категорически против подобного решения.
— Я вывел уравнение… — оборвал их спор Вижен. — За те восемь лет, что мистера Старка знают как Железного Человека, количество людей со сверхспособностями увеличивается по экспоненте. И за тот же период число потенциальных концов света показывает соразмерный рост.
— То есть все дело в нас? — уточнил Роджерс, отрываясь от чтения.
— Возможно, существует корреляция, — согласно кивнул андроид. — Там, где сила, — там и противление. Противление порождает конфликт. Конфликт грозит катастрофой. Контроль. Насчет контроля стоит подумать, прежде чем отвергать…
— Не думаешь ли ты, — вступил Локи, — что если все Мстители сейчас сложат оружие, то вся та шваль, с которой нам приходится бороться, тут же обрадуется и побежит сдаваться правоохранительным органам? Ерунда. Взаимосвязь есть, но, скорее, обратная — чем больше ублюдков поднимает свою голову, тем больше героев встают, чтобы им противостоять.
— Соглашусь с Локи, — кивнул Капитан.
— А ты, Тони? — позвала Романова Старка, который сидел откинувшись в своем кресле и прикрыв лицо ладонью. — Я тебя не узнаю… Сидишь как воды в рот набрал.
— Он уже со всем определился, — фыркнул Пьетро, сложив руки на груди.
— А ты теперь тоже телепат? — усмехнулся он, выпрямляясь и убирая от лица руку. — На самом деле обычная электромагнитная мигрень. Так что мимо, Скороход. Обычная боль. Дискомфорт.
И Старк поведал историю о «замечательном американском мальчике Чарли Спенсере», отправившемся в Заковию нести мир и счастье, но погибшем во время схватки Мстителей с Альтроном.
— Решать-то тут по сути и нечего, — подытожил Старк. — Нам нужны вожжи. Я за контроль в любом виде. Без ограничений мы неуправляемы, а значит, ничем не лучше врагов.
— Не думал, что тебе настолько хочется надеть на себя ошейник, Старк, — усмехнулся Локи. — Только давай ты подобные причуды оставишь для своих развлечений с твоей мисс Поттс.
— Локи, прекрати, — осадил его Кэп. — Тони, то, что он погиб, — не повод сдаваться.
— Кто сказал «сдаваться»? — возмутился Старк.
— Мы перекладываем ответственность за свои действия на кого-то другого, стороннего...
На самом деле Локи был согласен с Капитаном. Легко можно догадаться, во что превратится команда под подобным «контролем» — в цепных собачек Совета.
— Так вот потому я и здесь! — продолжал настаивать на своем Старк. — Когда я понял, на что способно мое оружие, я сразу же прикрыл производство…
— А теперь представь, что они «попросят» тебя его возобновить, — хмыкнул Локи. — Для общего блага. А в случае твоего отказа сошлются на какой-нибудь пункт из этого талмуда. Я, конечно, не так давно в вашем мире, но прекрасно представляю, как это все работает…
— Локи прав, это был твой выбор, Тони! — поддержал его Роджерс. — Если подпишем — выбирать нам уже не придется. Что, если нас отправят куда-то против нашей воли? Или НЕ пошлют куда-то, где мы на самом деле нужны? Пусть мы не совершенны, но надежнее нас нет никого…
Их аргументы явно заставили Старка задуматься, но тем не менее молчать он не стал.
— Не подпишем — нас заставят, — вздохнул он. — Договор нам навяжут без вариантов.
— Сделав крайней меня, — скривилась Ванда.
— Мы тебя защитим, — в один голос отозвались Пьетро и Вижен.
Какое завидное единодушие.
— А ты, Локи? — спросил его Пьетро. — Что думаешь ты?
— Поверьте, что думаю я — никого особо не будет волновать.
Уже удивительно, что ОНИ решили его спросить.
— Если у вас еще есть какой-никакой выбор — уйти в отставку или надеть на себя ошейник, то я-то уже в ошейнике. Просто сменится хозяин.
— Мне кажется, ты несколько утрируешь, — с сомнением произнес Роудс.
— Это я еще смягчаю ситуацию. Совету есть чем на меня надавить, и я уверен, что они надавят, если я надумаю взбрыкнуть или попытаюсь отсидеться. И, кстати, в подобном положении не я один, — напомнил Локи, бросив выразительный взгляд в сторону близнецов.
Близнецы Максимофф, хоть формально и были свободными, еще не до конца «отработали» свое освобождение. Такой себе «условный срок».
Очевидно, сами ребята об этом слегка подзабыли, так что им стоило немного поумерить собственное возмущение.
Как и ему самому.
— Может, Тони прав? — риторически спросила Романова. — И с одной рукой на руле можно рулить, а вот без рук?
— Не ты ли послала правительство куда подальше пару лет назад? — удивился Старк.
— Я просто исхожу из ситуации, — пожала она плечами. — Наши ошибки вызвали гражданский протест, надо вернуть доверие общества.
Обрадованный ее поддержкой, Старк начал подтрунивать над Романовой. Глядя на все это сборище, Локи понял, что дальнейшего разговора не будет — они так и продолжат переливать из пустого в порожнее, каждый оставаясь при своем.
С девяностодевятипроцентной уверенностью Локи знал, какое решение в конечном итоге примет каждый из них, и подобная перспектива слегка настораживала. Разбитые на два фронта герои — совершенно не то, что нужно этому миру.
Извинившись, Роджерс покинул компанию. Посчитав это за сигнал, Локи также решил отключиться.
В голове зрел целый ворох мыслей и планов о том, как выйти из всей этой ситуации наименее безболезненно.
Стоило кое-кому позвонить.
— Не думал, что хоть когда-нибудь увижу твое имя на дисплее, — хмыкнул голос на той стороне.
— Есть разговор, желательно не через эти суртуровы аппараты.
Обещав прибыть ранним утром, Фьюри отключился.
Хотелось вернуться к Мышке, но было уже слишком поздно — она наверняка спала…
Звонок от Фьюри раздался даже раньше, чем Локи ожидал. Было решено встретиться в ближайшем парке, чтобы избежать посторонних ушей.
Вдвоем с Фьюри они шли по покрытым инеем дорожкам, вдыхая холодный утренний воздух. До рассвета было неблизко, так что только фонари освещали им путь сквозь предутреннюю мглу.
— Какие есть мысли? — сразу перешел к делу Локи, его удивило, насколько быстро мужчина явился на встречу, это многое значило. — Только не говорите, директор, что вы никоим образом не подслушивали тот разговор…
— Если меня спросят — я буду отрицать, — предупредил его Фьюри с усмешкой. — Но в целом мысли сплошь нецензурные. Агентство сейчас слишком слабо, нас практически не существует… Так что то, что сейчас происходит, — закономерный итог.
— Я в курсе.
— Тогда чего ты хочешь от меня, Локи? — нахмурился мужчина.
— Я? — Локи спрятал руки в карманы теплого плаща. — На самом-то деле ничего сверхъестественного. Это даже не просьба — совет, предложение. Воспринимайте как хотите.
— Я весь внимание.
Он, конечно, обдумывал, что хотел сказать практически бывшему директору Щ.И.Т.а., этот разговор в какой-то мере должен был состояться давным-давно… Но все равно собраться с мыслями было неимоверно трудно.
— Этот договор поставит точку на всей инициативе Мстителей… — начал Локи издалека. — Мне, как ни странно, это не очень выгодно. Как я вижу дальнейшее развитие событий: Роджерс, скорее всего, будет игнорировать подписание договора по-максимуму. И либо не подпишет его совсем, либо все равно будет действовать по своему усмотрению. Рано или поздно это выльется в конфликт между ним и Старком, за Капитана вступится Уилсон, за Старка — Роудс. Я постараюсь максимально остаться в стороне, но несложно догадаться, какую позицию мне придется занять, если на меня надавят. Романова пока на стороне властей, но она сама признала, что действует по ситуации, так что в ее приверженность сложно верить до конца. Остаются близнецы, которые взбрыкнут, стоит кому-то их прижать, и Вижен, который поддерживает Старка, но, если перед ним поставить выбор между создателем и Вандой…
— Я тебя понял, — непривычно задумчиво кивнул Фьюри.
— Не совсем, — отрицательно покачал головой Локи. — Признаюсь, я слегка пристрастен. Не хотелось бы, чтобы близнецы оказались в самом эпицентре разборок, потому их нужно отвлечь. И Вижена заодно.
— Что ты предлагаешь?
— Сперва я кое-что должен пояснить. То, что должен был рассказать давным-давно…
Он начал рассказ с Камней Бесконечности, с миссии, которую выбрал себе Тор, и, самое главное, той опасности, которая могла поджидать брата в его поисках.
— То есть ты хочешь сказать, что какой-то инопланетный захватчик придет к нам, чтобы ополовинить человечество и забрать Камень Разума, что хранится у Вижена во лбу?
— Вероятность этого достаточно велика, другой вопрос: когда это случится? Сейчас, после полной потери одного из Камней, Танос провалился в своей мечте собрать их все, чтобы разом исполнить свою «миссию». Но не думаю, что он упустит возможность поквитаться со мной и вернуть себе Камень Разума — просто чтобы был. Другой вопрос — когда это произойдет? Он может заявиться и через год-два, и через столетие…
— В любом случае — не самая радужная перспектива.
— Она становится еще более нерадужной, если вспомнить, что в случае изъятия Камня погибнет сам Вижен. И вот тут мы как раз и подходим к самому основному вопросу — Старк создал Вижена, он разбирается во взаимодействии андроида и Камня. Если пообещать Ванде и Вижену помощь Железного человека — они уже почти никуда не денутся.
К тому же кто предупрежден, тот вооружен. С Таносом лучше держать ухо востро.
— Мне понятен ход твоих мыслей, — задумчиво проговорил Фьюри. — Но почему ты рассказываешь мне это только сейчас?
Закономерный вопрос.
— Скажем так, за последнее время я несколько пересмотрел свои жизненные приоритеты.
Локи, конечно же, давно предполагал, что Танос сюда когда-нибудь доберется, но это казалось настолько туманной и далекой перспективой… К тому же он всерьез полагал, что в случае каких-либо проблем Фригга поможет защитить Руну и Мышку, но похищение дочери неплохо ткнуло Локи носом в его собственные заблуждения. Никто, кроме него самого, не сможет защитить его семью, и, чтобы минимизировать угрозу, ему следует как можно более плотно сотрудничать с Мстителями и сделать все возможное, чтобы они не распались.
Как все это сопоставить с попытками удержать Мышку — тот еще вопрос…
— Хорошо, что это так, — отозвался Фьюри, вырвав Локи из размышлений. — Но все это вряд ли удержит Стива Роджерса от необдуманных шагов…
— Я попробую с ним поговорить, — выдохнул Локи, даже не представляя пока, с какого бока подступить к Капитану. Ничего, он умеет давить на больное…
— Я тут случайно узнал, что завтра Роджерс будет здесь, в Лондоне…
— Это хорошая новость, — кивнул Локи, усмехнувшись. Не надо будет тратить лишнее время на дорогу.
— Если бы мне кто-то сказал пару лет назад, что ты будешь пытаться отстаивать целостность команды Мстителей, я бы ни за что не поверил, — бросил Фьюри насмешливо.
— Я и сам не верю. Но я уже в лодке, управление которой в руках вашего правительства. Оставаться в ней в одиночку у меня нет никакого желания.
— Тонуть — так всем вместе, да, Локи?
— Между прочим, — заметил Локи, — что-то похожее говорил сам Роджерс. Так что это не моя идея.
— Что ж, я тебя услышал, будь уверен, я попытаюсь сделать все возможное, чтобы тебе помочь. Но не думай, сейчас я могу не так уж и много…
Локи лишь пожал плечами. На этом этапе он сам сделал что мог.
Если он попытается заговорить со Старком о Камне Разума — это наверняка будет выглядеть несколько подозрительно, а вот не менее хитрый и опытный в словесных кружевах Фьюри мог легко добиться желаемого.
Ему же нужно будет поговорить с Кэпом и достучаться до его здравомыслия.
Попрощавшись с Фьюри, Локи, наконец, смог вернуться мыслями к Мышке — хотелось оказаться дома и закрепить свою победу. Хотя подобное вряд ли будет уместно прямо с утра — Гермиона обычно очень сильно торопилась на работу.
Что ж, посмотрим.
Аппарировав прямо в прихожую, Локи разделся и как можно тише прокрался на кухню. До пробуждения Мышки оставалось меньше получаса, хотелось снова порадовать ее кофе, невзирая на…
Но всем планам Локи не суждено было сбыться — шагнув на кухню, он обнаружил там Гермиону, колдующую над туркой у плиты. Ее фигуру скрывал объемный, толстый халат — в доме частенько бывало прохладно, особенно по утрам, когда никто не топил камин, — но это нисколько не портило картины.
Максимально бесшумно преодолев разделявшее их расстояние, Локи прижался к Мышке и обхватил ее за талию, уткнувшись носом в копну еще непричесанных локонов на затылке.
— Локи! — вздрогнув от неожиданности, возмущенно зашипела она.
Вырвавшись из его объятий, Мышка отскочила в сторону, запахнувшись в свой халат по самое горло.
— Доброе утро, — улыбнулся Локи. — Не думал, что ты уже встала.
В этот момент начал закипать кофе, так что Локи взмахнул палочкой, снимая турку с огня, и перелил кофе в чашку, которая по воздуху подлетела к Гермионе.
— Доброе, — кивнула она сдержанно, принимая чашку. — Спасибо.
Эта скованность настораживала. Да, она вчера сбежала, но Локи верил, что, все обдумав, Мышка поймет, что хочет быть с ним…
Либо вдарит вторую пощечину, вспомнилось вдруг ему. Причем мрачность ее лица отчетливо говорила, что Гермиона ближе ко второму варианту.
— Локи, — выдохнула она, прикрыв глаза и явно на что-то решаясь. Отставив чашку на столешницу, Мышка нервно облизнула губы и продолжила: — Вчерашний вечер был ошибкой…
Слова ее прозвучали громом среди ясного неба.
— Пожалуйста, не… — начал Локи, но она оборвала его:
— Я прошу тебя, — Мышка крепче зажмурилась, словно абстрагируясь от него, от самого его присутствия. Где весь тот пыл, с которым она целовала его вчера? — Довольно.
Он глубоко вздохнул, собираясь с мыслями. Меньше всего он ожидал подобного поворота событий. Того, что она закроется от него наглухо, не давая подступиться.
— Прости меня! — почти выпалил он — резко, почти невпопад, — но это, как ни странно, помогло. Мышка, явно вознамерившаяся не дать ему вымолвить и слова, лишь открыла рот — и тут же закрыла его обратно. — Прости! Все это время я вел себя как самый настоящий идиот, говорил много глупостей и раз от раза делал тебе больно. Не хочу и не буду оправдываться, просто скажу: я постараюсь исправиться…
Суртур, он должен был сказать ей это давным-давно, еще три месяца назад, если не раньше… Вот именно так. Прямо, без иносказаний и недомолвок.
— Локи, ты не… — начала она, но на этот раз Локи сам не дал ей закончить:
— Что я должен сделать, чтобы ты меня простила?
— Я… — она заметно растерялась. — Я на самом деле не знаю, Локи. Что ты подразумеваешь под «прощением»? Я не злюсь на тебя больше, это все в прошлом. И «мы», Локи, тоже в прошлом. Если ты хочешь, чтобы мы начали все заново… Я не понимаю, зачем тебе это? Ты можешь видеть Руну в любое время дня и ночи, ты проводишь в моем доме времени больше, чем я сама. Что еще тебе нужно?
— Ты, — отрезал он. — Ты мне нужна.
— Зачем?
Этот вопрос вогнал Локи в некоторый ступор. Что ей на это ответить? Как объяснить? Если он не мог до конца сформулировать это для себя самого.
Но Мышка, похоже, расценила его молчание по-другому.
— Ты сам признаешь, что совершил немало ошибок и во многом заблуждался, — продолжила она тем же холодным, безэмоциональным тоном, — но почему ты уверен, что не заблуждаешься сейчас?
Заблуждался ли он? Ему так не казалось.
— А ты? — бросил Локи ей в спину, когда она уже собралась уйти. — Ты говоришь, что все кончено и что тебе все это не нужно, но… Я видел твой вчерашний взгляд, Гермиона, ты по-прежнему хочешь быть со мной. Ты обманываешь саму себя, утверждая, что для тебя все в прошлом. Дай нам шанс — самый последний — и если я не справлюсь, то мы действительно оставим все это.
Он напряженно смотрел на ее сгорбившуюся спину, ожидая ответа, ожидая хоть какого-нибудь вердикта. Но Мышка молчала.
— Ну же, чего ты боишься? — спросил Локи как можно мягче.
— Того, что если я поддамся на все это снова и ты опять сделаешь мне больно, от меня уже просто ничего не останется…
Бросив на него мимолетный, опустошенный взгляд, Гермиона вышла, тихо прикрыв за собой дверь.
Этот ее пронзительный взгляд поражал до глубины души. Разве мог он представить свою всегда такую сильную Мышку, которая когда-то ринулась за ним в Асгард, боролась с темными альвами, с Альтроном и противостояла ради него Мстителям, такой уязвимой? Это не укладывалось в голове!
Нет, Локи знал, что благодаря живущим в Гермионе чувствам он имеет над ней большую, просто огромную власть, и прежде этот факт был для него предметом гордости и самодовольства. Ему нравилась эта власть, нравилось дергать за ниточки и получать правильный отклик…
Но именно сейчас эта власть напугала его. Мышка прямо призналась — один его неверный шаг уничтожит ее.
С одной стороны, хотелось верить, что она сгущала краски. Такая сильная личность, как Гермиона, не могла сломаться от подобной... ерунды. Но ведь в том-то и дело, что для нее все это не было ерундой.
Очередная его ошибка вряд ли убила бы ее, но она УЖЕ не была такой, как прежде, и до точки невозврата осталось всего ничего.
Был ли он готов взять на себя подобную ответственность? Стал бы тем, на кого Гермиона на самом деле могла положиться, в ком бы черпала силу, чтобы вернуться себе прежней?
Впервые за эти месяцы Локи засомневался, стоит ли ему так упорно настаивать на воссоединении. Мышка отдавала в этих отношениях всю себя, но что он мог дать ей взамен?
Это все требовалось тщательно обдумать…

На весь день Локи остался с дочерью, пытаясь найти ответ и успокоение в своем взаимодействии с ней. Правда, помогало не очень, и в итоге Локи вернулся к себе прежде, чем с работы пришла Мышка, оставив дочь на попечении бабушки.
Следующим утром в Британию прибыл Роджерс — умерла его подруга из сороковых, и он хотел почтить ее память.
— Не ожидал увидеть тебя здесь, — грустно улыбнулся Роджерс, пожав ему руку, когда Локи подошел к нему в опустевшем соборе.
— Интересно было посмотреть на ваши погребальные традиции, — ответил Локи не менее вымученной улыбкой.
Кроме него из Мстителей здесь были Уилсон и Романова, причем последняя явно прибыла, чтобы уговорить Капитана отправится вместе с остальными в Вену на подписание договора, но выходило у нее не очень. Наверно, потому что в глубине души она сама не до конца верила в то, что говорила.
— Ну, а ты что мне скажешь? — поинтересовался Роджерс без какого-либо энтузиазма, бросив на Локи пристальный взгляд.
Они сидели на самой первой лавочке в том странном месте для поклонения богам, все вместе, в ряд.
Пахло благовониями, отчего Локи непроизвольно кривился, морща нос.
— Старк на самом деле прав, — проговорил он, собравшись с мыслями. — Ты думаешь, твой отказ что-то решит? Ты им нужен, так что спокойно жить мирной жизнью тебе никто не даст, да и ты сам, согласись, не сможешь. Что тебе мешает сейчас подписать этот гребаный договор? Дело принципа? Порой нам приходится засовывать свои принципы настолько далеко, что легко можно о них забыть, и я думаю, это тот самый случай. Ты всегда успеешь «взбрыкнуть» и высказать им свое «фи», но пока… Вы со Старком столько сделали, чтобы Мстители не загнулись вместе со Щ.И.Т.ом, неужели ты хочешь все развалить именно сейчас?
— Тони будет главным, и он… — попытался высказаться Роджерс, но Локи не дал ему закончить.
— Ты, как мне кажется, слегка переоцениваешь Тони. Он даже управление собственной компанией сплавил на хрупкие плечи управляющего. После всего произошедшего он — последний, кто захочет брать на себя какую-либо ответственность.
— Наташа, — кивнул он в сторону Романовой.
— Она хороший шпион, помощник, работник. Но ставить ее во главе — пожалей старушку.
— Эй, я вообще-то тоже здесь! — возмущенно воскликнула та.
— Роуди, — продолжил Капитан.
— Ты прекрасно знаешь и сам, что он отличный солдат, но никак не руководитель. У него нет необходимой харизмы. У близнецов и Вижена мало опыта и репутации, Сэм уйдет следом за тобой. Кто тогда?
— Ты.
А вот этого Локи никак не ожидал.
— Я? — переспросил он, сомневаясь в услышанном. — Конечно, спасибо, но никто в здравом уме не позволит мне командовать группой супергероев. Не в ближайшие лет десять-пятнадцать. Если у близнецов и Вижена репутации почти нет, то у меня она есть — и не самая положительная.
Роджерс расплылся в широкой улыбке.
— Если честно, я думал, что ты сейчас ухватишься за эту идею. И вообще, никак не мог себе представить, что ты яростнее всех остальных будешь бороться за единство команды…
— Еще несколько месяцев назад я бы только стоял в сторонке и гнусно насмехался над вашей мелкой грызней. Но последние события в моей жизни заставили несколько… пересмотреть приоритеты. И понять, что мне есть что терять.
— Хорошо, Локи, твоя взяла, — печально усмехнулся Роджерс.
Эта была практически победа — в Вену Мстители вылетели в полном составе. Здесь, на внеочередном заседании ООН, собралась целая толпа народа. Все желали поглазеть, как на крутых супергероев наденут ошейник.
Зал, где они собрались, был полон политиков и журналистов, люди перемещались из стороны в сторону, как на любом светском приеме, и обсуждали текущие дела. Роджерс не казался довольным, но скрывал свое отношение за вежливой полуулыбкой, остальные следовали его примеру.
Локи в деловом костюме стоял чуть сбоку, рядом с ним околачивалась Романова.
— Все никак не могу осознать, что ты не любишь разных сборищ… — проговорила вдруг она, едва заметно усмехнувшись.
— Нет ничего веселого в сборище, на котором люди лишь хотят над тобой понасмехаться и увидеть твое унижение, — ответил ей Локи. — Тысячу лет терпел, рано или поздно должно было осточертеть.
— Отрадно видеть всю вашу команду в полном составе, — к ним подошел молодой темнокожий мужчина, которого Локи смутно узнавал.
— Герои должны держаться вместе, — тут же дипломатично улыбнулась Романова.
— Но вижу, что далеко не всем из вас нахождение здесь приходится по вкусу…
— Далеко не все из нас любят оказываться в центре внимания, — оправдалась шпионка.
— Хоть и привыкли к этому с рождения, — добавил Локи, пожимая мужчине руку.
Т’Чалла, вспомнил он. Сын правителя Ваканды, его часто можно было увидеть с отцом на пресс-конференциях.
Сам король Т’Чака разговаривал в тот момент с Роджерсом, но явно заинтересовался тем, с кем сейчас общается его наследник.
— Но я все равно благодарен, что Мстители здесь в полном составе.
В Вену приехали даже близнецы, чтобы показать, что «готовы идти на уступки ради мирного будущего». Воля Локи — ноги бы их тут не было, подписаться под договором можно и не участвуя во всем этом балагане, но Ванде нельзя было пропадать с радаров. Когда тебя винят во всех смертных грехах, худшее, что ты можешь сделать, — забиться в щель и не отсвечивать.
— Такое ощущение, что вы не очень-то одобряете все происходящее, — заметил Локи.
В отличие от своего отца, Т’Чалла не выглядел довольным.
— Договор — одобряю, — ответил принц. — Политику — не очень. В подобных делах двое решают больше, чем сотня…
— Только если не нужно передвинуть рояль, — вклинился в разговор Т’Чака.
Отец с сыном тепло поприветствовали друг друга, это было даже не в простых, ничего не значащих словах, а во взглядах — так друг на друга смотрят глубоко уважающие друг друга люди. И Локи заметил за собой некоторую грусть при мысли, что на него самого его приемный отец никогда так не смотрел.
Хм… А ему-то казалось, что он давно это отпустил…
Романова принесла королю извинения за инцидент в Лагосе, и король едва заметно улыбнулся.
— Капитан Роджерс уже высказался от лица всей вашей команды, но мне отрадно, что для вас все это — не просто формальность.
— Конечно же нет, — ответила Романова.
Она хотела было добавить что-то еще, но на весь зал раздалось:
— Просьба всем занять свои места. Заседание начинается.
— А вот и зов будущего, — скованно улыбнулся Т’Чалла. — Рад был с вами познакомиться.
— Взаимно, — Локи пожал протянутую руку.
Для Мстителей определили отдельный стол, который те поспешили занять — так сказать, в первых рядах. Сзади амфитеатром расположились представители ста семнадцати стран, поддержавших подписание Договора.
После приветственных слов руководства Австрии к трибуне перед столами вызвали короля Т’Чаку, его сын поднялся вместе с отцом и встал чуть позади, у самого окна.
Мужчина говорил о трагедии в Лагосе, о том, что вакандцы стремятся к миру и сделают все возможное для его достижения.
Громкие заверения для небольшой, закрытой страны аборигенов. Очевидно, что вакандцы скрывали реальное положение вещей, раз настаивали на том, что могут серьезно помочь остальному миру. К этой версии склонял и тот факт, что именно в этой стране был найден один из самых редких и ценных в Мидгарде металлов.
— Я благодарен Мстителям за поддержку этой инициативы, — продолжил король. — Ваканда с гордостью протягивает руку тем, кто…
Внезапно Т’Чалла, в те мгновения не отрывавший взгляда от огромного, от пола до потолка, окна, отпрянул от него с криком:
— Ложись! Все на пол!
Локи пожалел, что палочку пришлось оставить в сейфе гостиницы — на входе его досматривали, и никто бы не позволил ему пройти на мероприятие с оружием.
Остальные Мстители тоже были безоружны, все, кроме близнецов. Но даже полная экипировка вряд ли спасла бы их от проблем — уже через доли секунды раздался взрыв, сотрясший здание.
Ванда успела создать какой-никакой щит, так что это более-менее спасло зал от влетевших внутрь осколков.
Но вот кому уже было не помочь — это королю Т’Чаке, которого буквально изрешетило стеклом и швырнуло вперед, к алому щиту. Что странно — несмотря на большую близость к эпицентру взрыва и более долгий «полет» по комнате, его сын Т’Чалла почти не пострадал.
Когда слегка осели осколки и улеглась пыль, он сидел рядом с отцом, баюкая его тело на своих руках.
— Надо выводить людей! — голос Роджерса оторвал Локи от созерцания этой душераздирающей картины.
Следующие пару часов слились для Локи в один сплошной кошмар. Они помогали напуганным, раненым людям покинуть здание, помогали с поиском погибших…
Через некоторое время его отвлек звонок.
— Локи… — раздался в трубке перепуганный голос Мышки.
— Я в порядке, — заверил ее он.
Она переживала за него, и эта мысль позволяла Локи дышать свободнее. Словно часть тяжкого груза разом спала с его души.
— Что это было?
— Пока никто не знает, но все уверены, что это теракт.
— Будь осторожен.
Она права, никто не отменял возможности повторного взрыва. Но пока было тихо.
— Я буду, — пообещал он и вернулся к своей работе.
Еще через час, когда поиск людей был завершен, Мстители, наконец, смогли расслабиться, предоставив дальнейшую работу пожарным, все это время занимавшимся ликвидацией возгорания.
К этому же моменту стал известен предполагаемый виновник теракта, вот только его имя заставило Локи грязно выругаться.
Суртур побери, почему именно сейчас?
Несмотря на то, что они все вместе старались следить за Роджерсом, они упустили его во всей этой суматохе. Вместе с ним исчез и Уилсон.
— Это мое дело, — заявил Капитан, когда Романовой удалось до него дозвониться и переключить разговор на громкую связь.
— Я знаю, как много Барнс для тебя значит, — попыталась вразумить его она. — Я все понимаю, но это — не твой бой. Если вмешаешься — будет хуже для всех нас. Тебя станут расценивать как угрозу…
— Если он настолько съехал, его должен брать я.
— Почему?
— Потому что у меня больше всего шансов выжить, — отрезал Роджерс и повесил трубку.
Чертыхнувшись, Романова сжала руки в кулаки, явно борясь с желанием впечатать телефон в асфальт.
Мстители стояли кругом у полуразрушенного здания и не знали, что можно сказать в этой ситуации. Роджерс был оплотом, на котором держалась их команда, и в его отсутствие все грозило рухнуть в тартарары.
Зато на горизонте появился Старк.
— Что ж, ребятки, — кисло усмехнулся он. — Нам пока велено разбежаться по домам и сидеть тихо, как мышки. Влезать во все это дело, — он махнул рукой на здание, — нам официально запретили.
— А как же Стив? — нахмурился Роудс.
— С ним будут разбираться власти в зависимости от того, что он успеет за это время наворотить.
— Не логичнее было бы перехватить Роджерса? — уточнил Локи. — Самим найти его прежде, чем он успеет натворить глупостей.
— Мне жаль, ребята, но пока приказ такой, — покачал головой Старк.
— А где же твое «К чертям приказы!»?
— Последний раз, когда я действовал по этому принципу, закончился не очень хорошо.
Чего и стоило ожидать…
— Не могу поверить, что нас затыкают за пояс! — возмутилась Романова, но без особого огонька. Очевидно, она не собиралась, вопреки приказу, сразу же бежать за Роджерсом.
— Пока да, — подтвердил Старк. И предупредил: — Если кто из вас, ребятки, тоже начнет хулиганить — лично найду и надеру задницы.
На это Локи лишь хмыкнул:
— То есть ты открыто предлагаешь сесть и показательно сложить лапки?
— Я не предлагаю. Я требую. Пока все не разрешилось, мы своими действиями можем сделать только хуже. Возвращайтесь по домам, если будет нужна помощь — я сообщу.
Оставить все на Старка казалось Локи не самой лучшей идеей, но, с другой стороны, а что сейчас Локи мог сделать? Им всем открыто дали понять, что их вмешательство не просто не приветствуется, оно строжайше запрещено. Сидеть и преданно ждать, пока позовут? Увольте, у Локи и без этого было немало важных дел.
Так что, посоветовав Старку не ломать дров и тщательно обдумывать свои действия, Локи оправился в Англию.
Лондон встретил его привычным уже дождем. Был поздний вечер, так что Локи сразу же отправился на квартиру, мечтая хотя бы ненадолго отдохнуть за этот бесконечно долгий день. Он настолько вымотался, что стоило ему лечь, как он тут же уснул.
Проснувшись утром, Локи осознал, что проспал пробуждение Мышки — она уже час как была на работе.
Что ж, возможно, так даже и лучше. После их последнего личного разговора Локи не представлял, как к ней подступиться, его терзали смутные сомнения насчет будущего.
Вечером, уложив Руну спать, Локи спустился вниз и столкнулся с Гермионой в прихожей.
— Привет, — улыбнулась она немного скованно. — Я рада, что с тобой все в порядке.
— Спасибо, — невольно он и сам шире расплылся в улыбке.
Опустив взгляд, Мышка прошла на кухню.
— Руна уже спит? — спросила она, поняв, что Локи последовал за ней.
Она подошла к плите и практически сразу стала наколдовывать себе кофе.
— Да.
— Как она сегодня? Руна видела тебя в новостях, она очень переживала.
— Очень радовалась, что я вернулся. Как и всегда.
Выдохнув, Мышка оперлась ладонями о столешницу и как-то вся сгорбилась.
— В чем дело? — обеспокоенно спросил Локи, делая шаг вперед.
— Все… — она нахмурилась, — все в порядке, но… Знаешь, никак не могу отделаться от мысли, что я отвратительная мать.
Это заявление заставило Локи поперхнуться воздухом. Вот уж кого бы он не назвал плохой матерью, так это Мышку.
— Всю эту неделю я ее почти не видела. Ухожу — она еще спит, прихожу — уже.
— Ты стараешься ради ее блага.
Искренняя попытка приободрить Гермиону лишь заставила ее невесело хмыкнуть. Она явно не была согласна с Локи.
Но что еще он мог ей сказать? Прежде он был согласен с ней на сто процентов — вечно пропадающая на работе Мышка мало внимания уделяла дочери. Точнее, меньше, чем хотелось самой Руне. Но, в конце концов, что еще Гермиона могла поделать? Почти любой другой доступный для нее вариант означал сильное ухудшение материального благополучия…
Локи, конечно же, мог и хотел бы чем-то помочь, и в случае, если Мышка все же настоит на разводе, он не собирался бросать все на самотек, но согласилась бы она принимать от него какие-либо крупные суммы, если такие у него бы появились? А они должны были в скором времени появиться. Не так давно к Мстителям обратилась одна кинокомпания, желающая снять о них художественный фильм — а это немалые деньги за использование образа.
Но что поделать. Ладно, в любом случае проблемы следует решать по мере их поступления.
Несмотря на пару мирных дней, Локи ощущал себя как на иголках. К проблемам с Мстителями и желанию Мышки развестись неожиданно подключилась новая проблема в виде травли в магическом мире.
Конфликт Гермионы и Пратчета достиг своего апогея. На второй день после взрыва в Вене «Ежедневный пророк» выпустил объемную статью о Договоре с комментариями Министра Магии.
«Магический мир скоро окажется под колпаком у маглов — именно этого сейчас и добиваются те, кто ратует за полноценное сближение нашего и обычного мира, — вещал со страниц газеты Пратчет. — И то, что некоторые из нас (под этими словами было расположено статичное фото с заседания, сделанное на несколько минут до взрыва. На первом плане вырисовывался сам Локи) продолжают поддерживать эту инициативу, многое говорит об этих людях. Очевидно, что "наш всеми любимый герой" Лукас Колдсон, известный в магловском мире как Локи, выступает на стороне маглов.
С таким рвением мы все в ближайшем будущем окажемся на месте оборотней и других разумных существ, чьи права много лет отстаивала всем нам знакомая Гермиона Грейнджер, известная героиня войны.
С трибун она кричит о равноправии, но из-за решений ее супруга можно лишь догадываться о ее истинных мотивах и мнениях.
Многие могут сказать: "Но как же слухи о разводе? Может, мисс Грейнджер не так уж согласна с мужем?" — вот только этим самым слухам уже немало времени, но дальнейших шагов в бракоразводном процессе никем из супругов предпринято не было, что позволяет считать…»
Дальше читать Локи так и не стал. В очередной раз поражало количество беспочвенных инсинуаций в магической прессе. Маглы законом ограждали себя от сплетен и недостоверной информации, магический мир же в этом вопросе сильно отставал от своих «собратьев».
Но меньшее, чего Локи ожидал, что во всей этой ситуации под ударом окажется его семья. Нетрудно догадаться, что если руководство страны размышляет в подобном ключе, то карьера Мышки оставалась под большой угрозой…
Но тщательно все это обдумать и попытаться предпринять какие-то шаги в этом вопросе Локи не успел — неожиданно на первый план опять вышла проблема с Мстителями.
Сбежавший Капитан нашел своего друга в Румынии, но им тут же «сели на хвост» спецслужбы, которым таки удалось взять обоих суперсолдат и сражавшегося с ними человека в костюме большой черной кошки, на поверку оказавшимся новоиспеченным королем Ваканды Т’Чаллой. И Уилсон тоже попал под раздачу, последовав за Кэпом в Бухарест.
Их перевезли на базу в Берлине, с которой они сбежали меньше чем через сутки. Госсекретарь Росс тут же приказал схватить их, дав «хорошим Мстителям» тридцать два часа на все.
Но дело в том, что благодаря Старку число «хороших Мстителей» резко сократилось. Запертые Жестянкой близнецы взбрыкнули и при помощи невесть откуда взявшегося Бартона скрылись в неизвестном направлении.
Что самое отвратительное, обо всем этом Локи узнал из новостей и звонка Старка уже после произошедшего. Мог бы он сам что-то изменить, оказавшись в нужном месте в нужное время? Возможно. Но уже ничего не поделаешь. Поздно посыпать голову пеплом.
А теперь этот «Херой» звонит и в ультимативной форме требует присутствия Локи.
И ведь он сам только начал верить, что не является тут чужим…
— Вот признайся мне, Старк, тебя в детстве на пол не роняли? — уточнил Локи, когда услышал на том конце провода знакомый голос.
— Давай сейчас без твоего искрометного юмора, — огрызнулся очевидно не очень довольный собой Старк.
— Если бы я еще шутил…
— Ты нужен, — проигнорировал его ответ Старк. — Я уже выслал за тобой квинджет.
— Очевидно, мое мнение не учитывается?
— Ты его уже высказал, согласившись подписаться под договором.
И ни слова о том, что никто из Мстителей формально так под ним и не подписался — официальная церемония была сорвана терактом.
— Да ладно, тебе, Олень, — бросил Старк, уловив сомнение в голосе собеседника. — Уж лучше их скрутим мы, чем кто-нибудь из спецагентов. Начистим рожу Кэпу, выбьем из него дурь — и дело в шляпе.
Если бы все еще было так просто…
Каким-то неведомым Локи способом Роджерса удалось отследить до аэродрома. За прошедшие с побега сутки он умудрился объединиться с близнецами и Соколиным глазом, а также заручиться поддержкой неизвестного супергероя в коричневом костюме.
Как оказалось, и в их рядах было пополнение — Т’Чалла в виде Черной Пантеры и какой-то парень в костюме Человека-паука.
— Ребенок? — не поверил своим ушам Локи, когда мальчишка, отобравший у Капитана щит, подал голос — слишком высокий для мужчины. Почти детский. — Я в тебе разочарован, Старк…
— При всем уважении, сэр, — возмутился Паучок, — но я не ребенок.
Что еще больше убедило Локи в собственной правоте. Суртур! Как он ненавидел, когда детей втягивали в подобный опасный бред…
Только разбираться с этим уже не было времени.
— Подсуетился? — хмыкнул Роджерс, кивнув на окруживших его супергероев.
— А ты ведешь себя как идиот! — потерял терпение Старк. — Втянул Клинта, выдернул близнецов оттуда, где им тихо-спокойно сиделось. Я пытаюсь уберечь Мстителей от раскола!
— Тем самым делая только хуже, — бросил Локи.
— Эй, я думал, ты на нашей стороне! — возмутился Роудс.
— Я обязался помочь, а не соглашаться, — пожал он в ответ плечами.
— Нас расколол этот чертов Договор, — встрял Роджерс. — И твое нежелание слушать, — он выразительно посмотрел на Старка.
— Ну, раз так… — слова Капитана явно задели того за живое. Он заметно повысил голос: — Либо отдаете нам Барнса, либо мы повяжем вас всех скопом. Еще вариант: вас повяжут бойцы спецназа, а они рассусоливать не будут!
Но оказалось, что у Роджерса все было схвачено: при помощи Бартона освободившись от паутины, он вернул себе щит, при этом его люди были удачно рассредоточены, так что и Мстителям пришлось разделяться.
Первым делом Локи столкнулся с близнецами и Бартоном.
— Что, Лучник, наскучило на пенсии? — спросил он Соколиного глаза.
Из них всех он не понимал именно Бартона. Бросить семью, детей, чтобы участвовать в какой-то непонятной заварушке? Причем одно дело, если бы он по старой дружбе поддержал Романову, но встать на сторону Роджерса?
Неужто Кэп не врал насчет той якобы угрозы в лице нескольких суперсолдат?
— А вы? — обратился Локи к близнецам. — Обида на Старка снова взыграла?
— Он запер нас на базе, как каких-то бешеных собак, — возмутилась Ванда, — потому что якобы опасался угрозы для людей. Но мы — не угроза!
Старк, конечно, идиот, и свою мысль он не донес до близнецов как следует (если вообще с ними поговорил), но зерно логики в его поступке было.
— Когда общество нападает на тебя — очень сложно не нападать в ответ, — пояснил Локи. — Думаю, именно этого хотел избежать Старк.
— Мы бы не стали ни на кого нападать, — отрезал Пьетро.
Это он так думал. На самом деле все зависело бы от градуса накала. Если бы кто-то попытался обидеть или оскорбить Ванду, Пьетро первым бросился в бой, отчего имидж Мстителей непременно пострадал бы еще больше.
Но, Суртур! Это — не пятилетние дети! Можно же было объяснить им все словами. Вряд ли они бы не поняли. На крайний случай Ванда могла использовать чары гламура…
— Давай просто сойдемся на том, что Старк — идиот, — миролюбиво предложил Бартон, — и разойдемся тихо-мирно?
— Не буду спорить по первому пункту. Но отпустить вас так просто я не могу.
Локи поднял палочку, в это же время Пьетро стартовал с места, бросившись к нему, но тут же затормозил перед возникшим вокруг Локи непроницаемым туманным облаком, сквозь которое ничего не было видно. Наверняка мальчишка здраво опасался, что это какой-нибудь парализующий яд.
В облако влетела целая россыпь стрел, следом за этим само облако смялось и стало стремительно уменьшаться в размерах под управлением знакомых алых всполохов, вот только Локи там уже не было.
— Помоги там, — бросила брату Ванда, прислушавшись к чему-то, что слышала она одна. Похоже, кто-то связался с ней по их общей связи. — Мы здесь справимся.
— Хватит мной командовать! — процедил Пьетро, но тут же исчез, направившись куда-то в здание аэропорта.
Не медля ни секунды, Локи напал — со спины, но, видимо, Ванда то ли что-то услышала, то ли наплевала на свой принцип не использовать легилименцию. Чары Локи увяли в щите, но он этим не ограничился — их противостояние с Ведьмой переросло в самую настоящую магическую дуэль. За Вандой была сырая мощь, за Локи — опыт и мастерство.
Бартон тоже в какой-то степени участвовал, пытаясь отвлечь Локи стрелами и ловко уворачиваясь или прикрываясь от ответных заклинаний. Последняя его стрела почти попала в Локи, но он отбил ее в землю перед собой.
— Теряешь сноровку, Лучник, — ухмыльнулся он.
— Ты тоже, — пожал плечами Бартон.
И улыбнулся, когда из этой последней стрелы Локи прошило электрическим током. Голова мгновенно закружилась, а тело перестало слушаться. Когда разряд иссяк, он рухнул на асфальт, находясь на грани потери сознания.
Забавно. То ли они изначально не планировали действовать слишком жестко, то ли сам Локи был несколько крепче, чем они ожидали… Но он склонялся к первому варианту — Ванда могла добить его или обезвредить так, что Локи вряд ли бы встал в течение нескольких дней, но не стала этого делать.
Они с Бартоном просто… ушли.
Где-то сбоку прозвучал довольно мощный взрыв, тут же запахло гарью и горящим топливом.
Да, наверняка вопросы про сопутствующий урон к Мстителям будут все больше нарастать.
Пока Локи собирался с силами, группа Роджерса собралась вместе и рванула к приготовленному для них квинджету. Но их остановил возникший перед ними Вижн.
— Капитан Роджерс! — заговорил он привычно размеренно. — Я знаю, вы верите, что поступаете правильно. Но ради общего блага вы обязаны сдаться.
На несколько секунд обе группы замерли в пятидесяти метрах друг от друга, а затем команда Роджерса начала движение.
— Они ведь не остановятся? — с легкой паникой в голосе уточнил Паучок.
— Мы — тоже, — отрезал Старк и сделал первый шаг.
За пару секунд до того, как две волны схлестнулись друг с другом, Пьетро попытался сорваться на бег, но тут же был стреножен паутиной. Но после — все превратилось в сущий ад, общую драку, у которой не могло быть настоящего победителя.
Локи снова пришлось схлестнуться с Вандой, и в этот раз действовал он намного осторожнее, чем прежде. Вскоре им пришлось поменять противников, так и не закончив бой — Ванду отвлек Паук, Локи же дорогу перешел тот самый Баки.
Барнс оказался не самым удобным противником, с которым быстро пришлось перейти на рукопашную — его металлическая рука неплохо отражала чары. Впрочем, тут снова вмешался случай в виде жаждующего мести Т’Чаллы.
Сам Локи хотел было вернуться к Ванде, но тут заметил совсем уж детскую возню Бартона и Романовой. Отправив Лучника в нокаут одним заклинанием, Локи недовольно бросил:
— Хорош тут играть в поддавки!
Почти сразу он столкнулся с Роджерсом, только-только оставившем Паучка под слегка придавившим его многотонным контейнером. Впрочем, как ни странно, мальчишка справлялся и сам, а вот Кэп уже норовил уйти.
— Они все-таки тебя привлекли… — выдохнул Роджерс.
— Ты знаешь, что не могло быть иначе.
— Именно поэтому я с первой минуты был против всего этого, — Капитан обвел рукой кипящие то тут, то там битвы.
— Твое мнение вряд ли кого-то бы заинтересовало, — ответил Локи. — Но вот то, что ты делаешь, доставляет немало проблем. Так что в моих интересах скорее разобраться со всем этим и вернуться домой.
— Поверь, если нас остановить сейчас, то скоро все будет намного хуже.
— Старк убеждает меня в совершенно противоположном.
— И кому ты склонен верить? — Роджерс склонил голову вбок.
— Никому, — фыркнул Локи, краем глаза отмечая, что прямо на них в метре над землей летел Старк, уже поднимая ладони для выстрела. — Я же Бог лжи и обмана.
Первый луч энергии ударил в щит, которым Кэп успел прикрыться в последнюю секунду, а вот второго не последовало — по каким-то причинам костюм Старка слегка вышел из строя и подзаглох, упав на землю вместе с содержимым.
Только Локи уже было не до Капитана — перед ним на всей скорости пробежал Пьетро, со всей возможной силы отталкивая его в один из стоящих поблизости контейнеров.
Выведя из боя Т’Чаллу и Паучка, Пьетро вернулся к Локи, но… не добежал — Вижн лазером пропахал перед ним широкую борозду, заставив на секунду притормозить и замешкаться, что позволило Локи достать Ртуть чарами.
Именно в это мгновение раздался глухой хлопок — оказалось, парень в коричневом костюме может не только уменьшаться в размерах, но и увеличиваться. Став ростом с настоящего великана, он схватил за ногу Роудса и запустил в пролетающего мимо Старка.
Отметив, что Капитан и Баки направились к ангарам, Локи хотел переместиться к ним, но, по-честному, здесь он был нужнее. Кроме того, за беглецами уже отправился Пантера, а Вижн попытался перегородить им дорогу, обрушив диспетчерскую башню.
Хорошо, что незадолго до столкновения аэропорт был эвакуирован.
При помощи Роудса Паучок стреножил великана, Локи создал под его ногами скользкую поверхность, Старк и Роудс толкнули его, заставив рухнуть на землю.
Но стоило этому произойти, как из ангара вылетел квинджет — с Роджерсом и Барнсом на борту. Роудс бросился наперехват, с некоторой заминкой за ним взлетел Старк, Уилсон же попытался им помешать.
Один неверный выстрел отвлекшегося на Ванду Вижена проскочил мимо сделавшего кульбит Сокола и сбил летевшего перед ним Воителя. Это заставило обоих — и Старка, и Уилсона — все бросить и попытаться поймать стремительно несшегося к земле Роудса, управление которого отказало из-за повреждений.
Аппарировав ближе к месту падения, Локи вскинул палочку. Падение замедлялось, и на землю Воитель опустился уже со скоростью медленно планирующего пера.
В долю секунды Старк оказался рядом с другом, проверяя его состояние, Уилсон же, удостоверившись, что все в порядке, взмыл вверх и унесся вслед за исчезающим вдали квинджетом.
— Спасибо, Олень, — скованно, одним уголком губ улыбнулся Старк, словно ему было совестно выражать собственную благодарность.
Хотя Локи отдавал себе отчет, что в какой-то мере все дело в характере самого Старка — тот просто не любил быть кому-то обязанным, — это неимоверно разозлило.
— Не пошел бы ты к Суртуру, Старк! — выплюнул в его сторону Локи, развернувшись на месте и аппарировав обратно к аэропорту.
Он не мог до конца определить, на что же конкретно он злился. На бесчисленные косяки и твердолобость Старка? На упрямство и принципиальность Роджерса? На безрезультатную возню остальных?
А может быть, на собственное бессилие?
Распад Мстителей грозил хаосом, катастрофой, как правильно говорил Вижн, и пусть прежде Локи считал хаос лестницей, по которой легко можно было взобраться на самую вершину, сейчас для него это был пологий спуск вниз.
Во что превратится его существование в этом мире в подобных условиях?
Нет, конечно, он как-нибудь выкрутится, но… где-то в глубине души Локи было больно за всех этих ребят. Близнецы, Бартон, Уилсон, Роджерс… Он привык к ним, они стали его товарищами, и, пусть он не верил в настоящую дружбу, это не значит, что он не начал ценить их компанию.
А теперь всем без исключения грозила строгая тюрьма.
Пока Локи занимался спасением Роудса, членов группы Роджерса успели «спеленать» и ссадить в одну кучу.
Локи мог бы вволю поглумиться над тем же Бартоном, отыграться на нем за унижение две тысячи двенадцатого года, когда они оказались в диаметрально-противоположной ситуации, но…
Не было никакого желания.
Довольно быстро прибыли военные, они скорее всего только и ожидали окончания. Старку явно грозила головомойка от госсекретаря, но и это не особо радовало.
Команду Роджерса тут же погрузили по фургонам, и Локи был уверен на сто процентов, что уже к сегодняшнему вечеру все они будут в Рафте. Остальных же, кто был на «официальной» стороне, отправили обратно на базу до выяснения всех деталей. После признания Т’Чаллы, что Романова сама отпустила Роджерса, помешав Пантере схватить его, было решено прошерстить остальных на этот же самый.
Исследовались видео, снятые в полете Старком и Роудсом, а также даже видео с камер наблюдения аэропорта.
Естественно — им же надо кого-то чихвостить.
У самого Старка было немало вопросов к Вижену — непонятно, как он умудрился промахнуться. Локи же догадывался, что все дело в лежавшей в его руках Ванде, но это уже частности.
К вечеру их вроде как собрались отпускать, но официального разрешения не поступало, так что оставалось только ждать. Но тут Локи заметил, что Старк как-то слишком сильно суетился и явно куда-то засобирался.
— Решил свежим воздухом подышать вопреки приказу? — уточнил Локи не без ехидства в голосе.
— Я отправляюсь в Рафт, поговорить с нашими, с Россом, — неожиданно признался Старк. Он явно был напряжен и сильно взволнован, словно узнал нечто очень важное и крайне сильно хотел с кем-нибудь поделиться. — Похоже, Кэп был отчасти прав…
Это легко было предположить. Без доказательств Роджерс не стал бы бездумно защищать своего друга, пусть даже и бывшего когда-то лучшим.
Будь Барнс виновен хоть в чем-то, Капитан бы лично притащил его за шкирку к властям. Удивительно, что Старк об этом прежде не задумывался.
Хотя нет, не удивительно.
— Я с тобой, — отрезал Локи.
Еще не хватало, чтобы Жестянка что-нибудь наворотил по дороге.
В Рафт они долетели на вертолете, но выходить Локи не спешил — не хотелось попадать под горячую руку госсекретаря. К тому же, если Старку и могли простить отъезд с базы без всякого предупреждения, то вот Локи — вряд ли.
Буквально через тридцать минут он легко смог убедиться в собственной правоте — вернувшийся Старк был слегка раздражен.
— Росс не собирался даже меня выслушать, — пояснил он.
— Чего и следовало ожидать, — пожал плечами Локи и пояснил под непонимающим взглядом: — Или ты думал, что они будут относиться к тебе иначе, чем к дворовому псу?
— Ох, захлопнись, — скривился Старк, которому очевидно не понравилась правда, режущая глаз. — Главное, что я узнал, где искать Роджерса, так что лечу за ним.
— Ты про меня-то не забывай. Не думай, что я позволю тебе отправиться туда одному и наломать больше дров.
— Меня убедительно просили отправиться одному, — попытался возразить Старк, но не слишком-то активно.
— А ты закрой глаза и представь, что меня тут нет.
Отмахнувшись от его глупой шутки, Старк сменил курс своего квинджета.
— И что ты планируешь делать? — спросил Локи, все же не желая в будущем неожиданностей и сюрпризов.
— Найдем Роджерса, поможем ему разобраться с теми чертовыми суперсолдатами… а там — решим. Возможно, Кэп пойдет на уступки в вопросе договора, если ему пообещают более внимательно и аккуратно отнестись к делу Барнса.
Несмотря на вроде бы грядущий успех, Локи нутром чувствовал, что что-то не так. Отправляться на эту захолустную базу не стоило, так говорил внутренний голос, но и не отправиться не было никакой возможности.
Приземлился квинджет на заснеженном пласте, здесь, несмотря на март месяц, толстым слоем лежал снег. Чуть в стороне стоял другой самолет, угнанный Роджерсом и Барнсом, так что они, конечно же, уже были здесь.
— Ну что, пойдем подсобим старым товарищам, — выдохнул Старк, облачившись в свой костюм и выходя на улицу. Локи, одетый в доспех, последовал за ним.
Впереди в небольшом холме была прорублена дверь, сейчас открытая едва ли не настежь.
— Как гостеприимно, — протянул Локи.
— И не говори.
Капитана и Солдата не пришлось искать слишком долго, они, похоже, и сами пришли совсем недавно. Вот только встретили они гостей не очень дружелюбно, нацелив на них оружие.
— Что так неприветливо? — наигранно возмутился Старк и тут же бросил подозрительно поглядывающему на него Барнсу. — Вольно, солдат, я не за тобой.
— И зачем вы прилетели? — Роджерс бросил недоверчивый взгляд на Локи, но затем снова посмотрел на своего старого товарища. — И ты с ним.
— Нянчу младенца, — усмехнулся Локи.
— А по зубам? — прищурился Старк, выставив в его сторону руку с репульсором. Но затем снова вернул свое внимание Кэпу. — Возможно, твой бред — не бред. Возможно. Росс не знает, что мы здесь, и хорошо бы не узнал. Иначе, придется самого себя арестовывать… Хотя я скажу, что меня Олень похитил.
— Давай, вини во всем меня, — отозвался Локи. — Давно не сидел в темнице.
— Спасибо, что вы оба здесь, — прервал их препирательства Роджерс. — Уверен, ваша помощь нам пригодится.
— Не за что, — кивнул Старк, легко отвлекаясь. — Эй, Ледышка номер два, опусти оружие. Сказал же — не обижу.
Баки послушался только после утвердительного кивка своего друга, но при этом продолжал держать оружие так, что от выстрела его отделяла всего одна секунда.
— И часто они так? — спросил Барнс, когда они двинулись с места, и Локи впервые услышал его негромкий, чуть хрипловатый голос человека, отвыкшего много и долго говорить.
— Каждый раз, как друг друга видят, — ответил Кэп.
Под руководством Роджерса они стали продвигаться вглубь базы, прочесывая помещение за помещением. На развилках Барнс одним взглядом указывал нужное направление — очевидно, он был здесь не первый раз.
Вскоре они вышли в просторный зал с высоким потолком. С обеих сторон от входа рядами располагались огромные установки — криокамеры, в которых много лет «хранились» суперсолдаты, созданные вместе с Барнсом.
Вот только чем дальше их группа проходила вперед, тем больше недоумевала. Они предполагали, что тот парень, Земо, прибыл сюда, чтобы собрать себе целую армию солдат, но вместо этого те по-прежнему были в своих криокамерах… с простреленными головами.
Интуиция буквально кричала об осторожности…
Впереди в самом центре неожиданно зажегся свет. В небольшом окошке очередной камеры, не очень-то похожей на остальные, показалось молодое, слегка небритое лицо.
— Если вас это утешит, — раздался из динамиков исковерканный голос, — то они умерли во сне…
Злорадство в голосе парня было неприкрытым, он явно добился того, чего хотел. Но вот чего именно он добивался?
— Вы всерьез думали, что мне нужны такие, как вы? Впрочем, они сыграли свою роль — как наживка…
Не выдержав, Роджерс бросил щит в ту установку, в которой прятался парень, но звездно-полосатый диск отскочил от нее, не причинив никаких повреждений.
— Полно, Капитан, — расплылся в широкой улыбке парень, — это бомбоубежище выполнено на совесть. Оно выдержит прямое попадание сотни баллистических ракет.
В принципе, если знать, что здесь творилось, нетрудно понять о предназначении этого бомбоубежища — спрятать руководство базы от вышедших из-под контроля испытуемых. И Локи не сомневался, что здесь было понаверчено немало интересного, так что следовало держать ухо востро.
— Ты нас недооцениваешь, — хмыкнул в ответ Старк, поднимая руку с репульсором.
— Да, вы сможете меня достать, — не стал спорить собеседник, — но тогда не узнаете, зачем вы здесь.
Капитан взял на себя переговоры. Он выяснил, что этот парень, Земо, был родом из Заковии и мстил за свою семью, погибшую во время разборок Мстителей с Альтроном. Он не хотел воскрешать никаких чудо-солдат, он хотел... уничтожить команду героев изнутри.
В любое другое время Локи бы ему даже поаплодировал — план, достойный самого Бога Лжи и обмана. Но сейчас было не до веселья.
На небольшом старинном телевизоре рядом с убежищем зажглась надпись «16 декабря 1991». Почуяв неладное, Локи вскинул палочку, чтобы разбить телевизор — вряд ли им нужно было видеть то, что Земо хотел им показать.
Вот только парень среагировал быстрее, явно готовый к такому повороту событий. Откуда-то с потолка в Локи ударил электрический разряд, заставивший его рухнуть на пол и потерять контроль над телом.
Опять! К Суртуру!
Остальные не спешили прерывать этот спецпоказ, не отрывая своего взгляда на видео. Запись слегка тряслась — камера была закреплена на чем-то движущемся, скорее всего, на мотоцикле. Было достаточно темно, только чуть впереди горели габаритные огни какой-то машины, к которой водитель мотоцикла стремительно приближался. Хлопок — и машина теряет управление и влетает в дерево на обочине. Остановив мотоцикл так, чтобы на камере было видно машину, водитель подошел к водительской двери, и в эту секунду Локи понял, кто это был.
Это поняли и остальные, скосив взгляд на помрачневшего Барнса.
Зимний солдат на записи резким рывком открыл дверь и практически выволок водителя из машины прямо за короткие седые волосы.
Водителем был пожилой, статный мужчина в явно дорогом светлом деловом костюме, на заднем плане в машине угадывался контур еще одного человека.
По напряжению Старка легко можно было догадаться, что он знал этих людей…
— Отец? — нахмурился он, бросив еще один взгляд на Барнса, который уже стоял просто прикрыв глаза с выражением огромной вины на лице.
На записи Зимний солдат поднял в воздух свой железный кулак и, невзирая на мольбы своей жертвы, нанес мужчине несколько мощных ударов прямо по голове.
Усадив водителя на место, Барнс обошел машину, заглянул внутрь и хладнокровно задушил пассажира, которым, видимо, была мать Старка…
Естественно, первым порывом Старка была попытка наброситься на Барнса, но его перехватил Роджерс. Заметив это, Локи приложил все силы, чтобы встать.
— Ты знал? — просипел Старк едва слышным шепотом.
— Что именно он — нет.
— Не увиливай, Роджерс! Ну!
— Да, — ответил Кэп, прикрыв глаза.
В ту же секунду Старк сорвался с места, бросившись за побежавшим от него Барнсом.
— Он не виноват в том, что произошло, Тони! — Роджерс еще пытался вразумить старого товарища. — Его запрограммировали убивать! Он не виноват!
Втроем они выскочили в коридор, продолжая играть в «салочки», Локи же только сейчас удалось, в конце концов, полностью овладеть собой. Кинув взгляд в сторону бункера, он убедился, что там уже никого нет — либо Земо затаился, либо ушел через какой-то другой ход, который, скорее всего, должен был здесь быть.
Догнал троицу Локи уже практически на самом выходе из базы. Старк, несмотря на численное преимущество соперников, неплохо держался. В процессе боя он умудрился отстрелить Барнсу его железную руку, щит Капитана был знатно поврежден…
Старк и Роджерс молотили друг друга кулаками, ярость первого и самоотверженность второго давали им силу. Капитан медленно, но верно сдавал позиции, вот только ослепший от собственной ярости Старк этого не замечал, без всяких сомнений планируя дойти до конца.
Он желал убить Барнса, вот только для этого ему нужно было перешагнуть через труп Роджерса.
Парализующие чары вырвались из палочки Локи, ударяя Старка прямо в затылок. Если бы не поврежденный шлем — Суртура с два у него что-то бы вышло.
Поняв, что продолжения не будет, Роджерс отступил.
— Тони, он мой друг… — обреченно выдохнул Кэп, понимая, что это конец.
— Им был и я… — ответил Старк сквозь зубы, пытаясь совладать со своим онемевшим телом.
Роджерс медленно дошел до Барнса, помог ему подняться, перекинул его здоровую руку через себя и, подобрав по пути свой щит, двинулся на выход.
— Щит не твой! — крикнул ему вдогонку Старк. — Не заслужил! Его мой отец сделал! Ты!
Остановившись, но не обернувшись, Капитан выпустил из руки щит, и тот с громким звоном упал на пол.
Локи мог бы остановить и их, но что бы это дало?
К тому же он полагал, что, несмотря на невиновность Барнса касательно Вены, так просто они с Роджерсом все равно бы не отделались. Со стороны Локи то, что он отпустил их, было актом благодарности конкретно к Капитану, сделавшему все возможное, чтобы Локи сумел своевременно отправиться на поиски дочери. А благодарным Локи быть умел…
Тяжелые шаги двух друзей затихли, те уже давно вышли на улицу, погрузились в свой квинджет и улетели.
— Роджерс ушел? — голос Черной Пантеры, раздавшийся откуда-то сбоку, поневоле заставил Локи вздрогнуть от неожиданности. Он был удивлен, что кому-то удалось застать его врасплох, но, скорее всего, все дело было в кошачьей ловкости, позволявшей Т’Чалле не производить ни звука при перемещении.
— Да.
— Убийцу, Земо, я поймал и собираюсь забрать с собой в Берлин, — предупредил новоиспеченный король, на что Локи лишь пожал плечами.
Главное, что не к себе в Ваканду, потому что судьбу Земо Т’Чалла не мог решать единолично.
— Позволю себе спросить: что Мстители планируют делать дальше?
— Если бы я знал…
Да и что сейчас осталось от этих Мстителей…
Понятливо кивнув, Т’Чалла откланялся. Локи видел, как на удивление оснащенный воздушный корабль взмыл в воздух и скрылся в толще облаков.
Не став дожидаться, пока со Старка спадут чары, Локи поднял его с земли магией и отлевитировал в квинджет, где на всякий случай обновил парализующее заклинание.
— Пятница, возьми курс на базу в Нью-Йорке, — сказал Локи, устало опустившись на место пилота.
За время «обучения» всем Мстителям объясняли, как управлять этими машинами. К тому же наличие крайне разумного автопилота упрощало дело во стократ.
— Хорошо, мистер Олень, — отозвалась ИскИн с изрядной долей издевки. Чувствовалось, что эту мадам Старк создавал еще более самодостаточной, чем Джарвиса.
Квинджет взмыл в воздух и взял курс «домой», и Локи позволил себе устало прикрыть глаза. Несмотря на тускло проглядывающее через облака утреннее солнце, на улице было мрачновато. Как, впрочем, и у Локи на душе.
Чары, в этот раз еще более крепкие, не давали Старку вымолвить и слова, но Локи был уверен, что Железяка попытается закопать его при первой удобной возможности.
Грядущие перспективы были совсем уж не радужными. Непонятно, как после всего произошедшего работать со Старком в одной команде. Да и хотелось ли?
Все оставшееся до приземления время мысли Локи по кругу гуляли вокруг обуревавших его проблем: Мышка, Мстители, Старк, пресса…
Где-то он мог найти достойный выход, над чем-то следовало еще поработать, а где-то дальнейший путь был покрыт туманом неизвестности. К сожалению, последний пункт превалировал с большим перевесом…
Когда квинджет приземлился на территории базы, встречать их вышел Роудс.
— Вы знаете, что вам будет за то, что покинули Берлин без официального разрешения?.. — крикнул он в открывшуюся дверь, но тут же умолк, увидев, что Локи левитирует его друга в супергеройском костюме. — Что происходит?
— Забирай, — бросил Локи, опустив Старка прямо у ног напряженного Роудса, явно жалеющего, что не взял хотя бы пистолет.
— Что происходит? — повторил Воитель требовательно.
— Решили помочь Роджерсу с его делом, но все повернулось совсем не так, как ожидалось. Земо не хотел возвращать к жизни суперсолдат — он хотел показать кое-какое кино об убийстве его родителей, — Локи кивнул на Старка. — Скажем так, Тони не оценил сюжет и главного героя…
Во взгляде Роудса зажглось понимание.
— Барнс? — уточнил он и чертыхнулся, когда Локи утвердительно кивнул.
— Нам разрешили разъехаться по домам? — уточнил он.
— Да, но предупредили, чтобы оставались на виду, — ответил Роудс слегка заторможенно, все еще обдумывая услышанное.
— Отлично.
Сняв со Старка чары, Локи развернулся и двинулся к КПП, но через несколько секунд слегка сместился в сторону, пропуская мимо летевший в него энергетический заряд.
— Тони! — возмущенно воскликнул Роудс, практически повисая на закованном в потрепанный костюм друге.
— Ты… — процедил Старк зло. — Ты помог им уйти…
— А что я еще должен был делать? — Локи наигранно изумленно вскинул бровь. — Позволить вам поубивать друг друга? Замечательно! И можно повесить на грудь этого Земо медаль за блестяще проделанную работу! Знаешь ли, у тебя немало товарищей, знающих, каково это — действовать по принуждению. Что-то ты не спешишь обвинять того же Бартона в нападении Читаури в две тысячи двенадцатом, хотя он сыграл в нем немаловажную роль…
— Это другое, — отрезал Старк, медленно, шаг за шагом приближаясь к Локи, невзирая на повисшего на его плечах друга.
— Конечно! Потому что напрямую касается тебя любимого! А еще, помнится, тебя очень возмущала ненависть близнецов в похожей ситуации… Барнс — был лишь оружием, роботом с промытыми мозгами. Он — такая же жертва всего произошедшего, как и твои родители…
В один слитный рывок Старк оказался с Локи вплотную и схватил его за грудки.
— Не ровняй моих родителей с ним! — прошипел он прямо в лицо Локи, едва ли не брызжа слюной. Роудс тщетно старался оттащить его прочь, но без сломанного Виженом костюма они были в разных весовых категориях.
— Вижу, злость затмила твой разум… — проговорил Локи с холодной вкрадчивостью. — Знаешь, Старк, я это уже тебе говорил — иди к Суртуру. Если нас когда-нибудь захотят видеть вместе на одном и том же задании, в твоих интересах убедить Совет, что это очень плохая идея. А теперь будь добр, отпусти меня, меня дома уже заждались…
— Тебя за это в порошок сотрут…
— Давай, пожалуйся Россу и сдай самого себя с потрохами. Тонуть — так вместе, да, Жестянка? — ломаная улыбка Локи была для Старка как красная тряпка для быка. Не менее жесткой была отсылка на слова Капитана, заставившая собеседника вспыхнуть от злости.
Впервые на памяти Локи Старк не решился оставить последнее слово за собой. Разжав руки, он сделал шаг назад, но взгляд его был испепеляющим.
Вновь развернувшись, Локи направился к КПП, внутренне готовясь уворачиваться от очередной атаки в спину. Но то ли у Старка проснулась какая-никакая совесть, то ли присутствие Роудса оказывало свое влияние — базу Локи покинул без каких-либо проблем.
Магловски-несупергеройский путь до Лондона занял довольно прилично времени, пришлось ждать ближайшего самолета, так что в Британию Локи попал только к вечеру. Несмотря на позднее время, он все же аппарировал к дому Мышки — хотелось увидеть ее, переброситься хотя бы парой слов…
В доме было пустынно и тихо, что логично — Руна уже должна была спать, а сама Гермиона наверняка закопалась в рабочие бумаги где-нибудь в своем кабинете.
Мышку он и правда нашел в кабинете, но только она уже не работала, а просто спала, устало положив голову на сложенные прямо на бумаги руки.
Только это было совсем уж не дело. Аккуратно подняв Гермиону на руки и удивившись ее легкости, Локи поднялся со своей ношей на второй этаж и уложил девушку в постель, аккуратно укутав ее одеялом. Мышка была настолько вымотана, что даже не проснулась в процессе переноса…
Позволив себе опуститься на краешек кровати, Локи некоторое время просто сидел рядом, смотря, как мерно вздымается во сне ее грудь, как разглаживаются залегшие на лбу легкие морщинки, как пропадают тени с лица…
В этот момент он окончательно понял, что не хочет все это отпускать. Мышка была ему нужна, и он приложит все усилия, чтобы вернуть ее доверие, вернуть все, что по собственной глупости потерял.
О нет, сдаваться он был не намерен. Хотя бы здесь.
Только жизнь вносила в его решение свои коррективы. Нападки прессы совершенно никуда не делись, и трудности Гермионы с работой — тоже. Мрачнее тучи, она целыми днями пропадала в Министерстве, и Локи даже не мог найти минутки, чтобы с ней нормально переговорить…
Сам он невольно перенимал ее настроения, но хуже всего было от осознания, что, несмотря на его решение бороться, эта самая борьба могла сделать все только хуже.
Время водой утекало сквозь пальцы, до обозначенного срока оставалось всего три дня, и самому Локи казалось, что какой-никакой выход он нашел, вот только он ему совсем не нравился…
В тот день их с Руной навестила Фригга, Мышка в очередной раз пропадала на работе, так что пропустила визит царицы. Но это даже и к лучшему, поскольку Фригга хотела поговорить с сыном обо всем, что сейчас происходит в его жизни.
Конец марта неожиданно радовал теплой, солнечной погодой, так что к вечеру они втроем вышли на улицу — Фригга и Локи сели на веранде, согреваясь горячим, ароматным чаем, Руна же радостно рассекала по подъездной дорожке на своем трехколесном велосипеде.
Какое-то время Локи с матерью просто уютно молчали, не спеша потягивая чай, и это времяпрепровождение привносило в его душу толику умиротворения. Но ничто хорошее не длится вечно.
— И что ты планируешь теперь делать? — наконец не выдержала Фригга, отставив в сторону опустевшую чашку. — Твоя новая команда распалась…
— Ну, формально Мстители все еще существуют, и я даже вхожу в их число, но… Это уже не те люди. Если мое участие будет нужно — меня вызовут, а в остальном… Ход на базу мне закрыт, да и делать там нечего.
Вряд ли Старк приедет сюда, чтобы набить ему лицо, но вот воспользоваться случаем, если Локи сам покажется на глаза, скорее всего не откажется.
Возможно, рано или поздно Старк осознает собственную неправоту, но при упрямстве этой Железяки на подобный исход надеяться не приходилось.
— Пока я возвращаюсь к тому, с чего начал. Буду сотрудничать с Отделом Тайн, они предлагают мне стать их полноправным сотрудником, что бы это ни значило.
— А Гермиона? Она…
— А что она? Знаешь, — вздохнул Локи устало, — я и правда Бог лжи и обмана. Вот только тот, кого я лучше всего обманываю, — это я сам.
— Не кори себя, каждый может заблуждаться, — попыталась успокоить его Фригга.
— Но далеко не каждого эти заблуждения приводят к полному краху. Нет, — он вскинул руку, не давая матери начать спорить, — я понимаю, что еще не все потеряно, и я не собираюсь сдаваться…
Внутри дома что-то хлопнуло, и через секунду раздались громкие поскребывания — Мистер Пушистые штаны, похоже, опять не очень удачно спрыгнул с полки для головных уборов, а теперь просился на улицу. Приоткрыв коту дверь, Локи с легкой усмешкой посмотрел, как животное горделиво прошествовало мимо сидящих на веранде людей и скрылось в ближайших кустах.
— Я не собираюсь сдаваться, — продолжил он, спустя некоторую паузу. — Но и напирать не буду. Сейчас она не хочет идти мне навстречу, и я не собираюсь ее уламывать. Если я сейчас отойду в сторону — то сделаю только лучше для нее и ее карьеры. А там… Мы оба с ней знаем, что Руну я не брошу, мы будем часто видеться с Гермионой. Возможно, когда-нибудь нам удастся все вернуть.
— Ты так хочешь этого? Все вернуть? — спросила Фригга. — Ты сейчас очень популярен в Мидгарде, многие здешние девы наверняка захотели бы обратить на себя твое внимание. И ты по-прежнему сможешь видеться с Руной…
Мысль найти кого-то еще Локи совсем не устраивала. Он не видел с собой никого, кроме Мышки. И даже не собирался искать.
— Хочу, — кивнул Локи. — Она нужна мне, — сказал он уверенно. И добавил уже тише: — Вот только мое желание мало что значит, пока я ей не нужен.
Ободряюще ему улыбнувшись, Фригга чуть склонилась вбок, сжав его ладонь в своей руке.
Вообще Локи понимал, что тянуть с разговором не было смысла — чем больше времени проходило, тем тяжелее становилось Мышке.
Решено, он дождется Гермиону и подпишет эти суртуровы документы. Сегодня же.
От принятого решения легче не стало, но оно уже помогало хоть как-то двигаться дальше.
Ладно, не он ли когда-то справлялся и с более важными и, казалось бы, невыполнимыми задачами?
Они с Фриггой проговорили больше часа — в основном обсуждали Руну и ее успехи в магии и не только. Царица засобиралась домой, Локи тоже было пора уводить дочь греться — вечерело, а внезапно поднявшийся прохладный ветер и вовсе пробирал до костей, несмотря на еще не зашедшее солнце.
Усадив Руну ужинать, Локи зашел в гостиную за оставленной там книгой, но замер на пороге — на диване, укутавшись в теплый плед и попивая горячий кофе, сидела Гермиона.
— Хэй, Мышка, — Локи знал, что улыбка его была донельзя натянутой, но сделать ее более живой не мог. Да и не та ситуация. — Не знал, что ты уже вернулась. Давно?
— Достаточно, — ответила она, не отрывая своего взгляда от пляшущего в камине волшебного огня.
— Почему не сказала?
Мышка лишь пожала плечами.
Локи выдохнул, не ощущая в себе прежней решимости, но и не собираясь отступать. Если он решил поговорить — надо поговорить
— Гермиона, слушай, я… — он вздохнул. — Знаешь, я не хочу больше мучить тебя. Если ты так желаешь, чтобы я подписал те документы, — я подпишу.
Она уставилась на него с нечитаемым выражением лица.
— Почему ты передумал? — уточнила Мышка почти без всякого любопытства.
Спрятав подрагивающие пальцы в карманах, Локи подошел ближе к камину. Внутри было пусто и холодно, и он надеялся согреться хотя бы так. Лицо его продолжало изображать улыбку,
— Я не передумал. Я до сих пор хочу, чтобы ты дала нам шанс, но я вижу, что мои попытки начать все сначала все портят. Не думай, что ты так легко от меня отделаешься, — попытался пошутить Локи, впрочем, не очень удачно. — Я буду приходить к вам, и если вдруг ты когда-нибудь сама захочешь все вернуть…
Черта с два он отпустит эту ситуацию просто так. Он сделает все, чтобы она захотела все вернуть, но пока стоило слегка сбавить напор.
О том, что будет, если она все же так никогда не даст Локи шанс, он предпочитал не думать.
— Локи, — перебила его Мышка, отрицательно покачав головой, отчего его сердце ухнуло куда-то вниз.
Она взмахнула рукой с зажатой в ней палочкой, и откуда-то из кабинета прилетела та треклятая синяя папка. Поднявшись, Гермиона пересекла гостиную, в процессе доставая всю кипу листов из папки, и, подойдя к Локи, протянула ее ему.
Но когда он поднял руку, чтобы взять бумаги, она размахнулась и выбросила их в огонь.
Наблюдая, как бодро магический огонь занялся бумагой, превращая ее в пепел, Локи не мог поверить собственным глазам. Он уставился на Мышку, пытаясь найти в ней подтверждение той робкой надежды, что зародилась в нем.
— Ты просил второй шанс — вот он, — усмехнулась Гермиона и тут же охнула, когда Локи притянул ее к себе и впился в губы страстным поцелуем.
— Стой, а как же твоя карьера? — прищурился он, с трудом заставив себя оторваться от ее губ.
— К Мордреду карьеру! — отмахнулась Мышка, но ему хотелось объяснений.
— Что ты имеешь в виду?
Его напор в желании понять происходящее явно несколько ее расстроил, Гермиона отступила на шаг, и то озорное выражение, которое было на ее лице еще секунду назад, пропало почти без следа.
— Я говорила, что мне надоело. Надоело выполнять порой совсем уж бредовые поручения, по пять раз переделывать отчеты только из-за того, что Пратчету они, видите ли, не нравятся… Надоело, что меня продолжают ужимать только за то, что я маглорожденная, надоело, что я столько времени трачу на работу, практически не видя дочь, и все это — едва ли не впустую.
Она замолчала, исчерпав запал, но Локи не стал ее подталкивать продолжить, просто ожидая, пока она сама сформулирует мысль.
— Не так давно Перси предложил мне бросить все это бесперспективное дело и уйти к нему в отдел. Ему нужны не только ученые, но и толковые управленцы, только…
— Только?
— Я сперва отказывалась — знаешь, мое собственное тщеславие мешало мне разглядеть все плюсы его предложения. Как же? Уйти из политической жизни страны в отдел, о котором ходят одни только слухи? Глупость! Но сейчас… Перси предложил мне более чем гибкий график с возможностью периодически работать прямо из дома за вполне умеренную плату.
— Но ты понимаешь, что для них это, скорее всего, просто способ добраться до Руны? — нахмурился Локи.
— Конечно, понимаю. И это еще одна причина согласиться. Изнутри проще их контролировать — так я смогу сама участвовать в исследованиях, контролировать их на каждом этапе. Это — одно из первых условий моего поступления на работу.
Оставалось только поражаться, насколько Перси хитро сработал, чтобы добиться своего, убив этим сразу двух (если не больше) зайцев.
В любом случае, Локи будет рядом, чтобы защитить свою семью.
Улыбнувшись, он протянул руку к Гермионе, обводя контур ее лица самыми кончиками пальцев, вторую ладонь он запустил в ее волосы, чтобы вновь притянуть ее к себе для поцелуя — сначала медленного, почти невесомого, но затем все более требовательного и жадного.
Боги, как же он по ней скучал!
— Стой, — отстранилась вдруг она. — Ты же хотел начать все сначала?
— Да?.. — протянул Локи, не понимая, к чему она клонит.
— На первом свидании не принято целоваться, — отрезала Мышка, гордо вскинув нос.
— Кто бы говорил!
Его замечание заставило ее возмущенно вспыхнуть.
— Ненавижу тебя, Локи Лафейсон! — воскликнула Гермиона, вместе с этим ударив его кулаком в грудь, когда он вновь попытался ее к себе притянуть.
— Врешь, — прошептал он ей на самое ухо.
— Вру, — буркнула она Локи в плечо, заставив его рассмеяться ей прямо в шею. — Прекрати! Щекотно же.
— Не прекращу.
Не отпуская Мышку из своих объятий, Локи опустился на пол у камина, усадив свою ношу себе на колени и призвав оставленный на диване плед.
Долго наслаждаться тишиной не пришлось — уже через пару минут кудрявая темная макушка заглянула в дверной проем:
— Папа, я поела, — доложила Руна, но, увидев Мышку, радостно бросилась к ним. — Мама!
Протянув руки, Гермиона поймала дочь и усадила к себе на колени, закутав в плед и ее.
Так они и сидели втроем, наблюдая за танцующими языками пламени и отсветами, бросаемыми ими на стены. Было уютно и тихо, словно во всем мире не осталось никого, кроме них троих.
Под ладонями Локи в мерном перестуке бились два родных ему сердца, умиротворяя и привнося покой в его душу, и впервые за много столетий он поймал себя на мысли, что наконец-то дома…

Конец второй части.

«Где же память твоя, низа оловянных колец?
Где же сердце твое — серебряный бубенец?
Обронил дорогой? Заплатил в трактире?
Отобрали воры за гнедой горою?
Я тебя впустила, я тебя простила,
Не горюй о сердце — я скую другое».
Мельница — «Чужой»

20 августа 2016 года, Лондон
— Локи! — донесся из кухни требовательный голос Мышки.
— Я не знаю, что произошло, но сразу скажу, что это был не я, — тут же среагировал он. — Я тут ни при чем.
— Да? — возмущенно продолжила Гермиона, зайдя в гостиную. — И последнюю порцию рисового пудинга тоже не ты доел? Мою порцию!
— Я буду все отрицать.
— Я серьезно!
— Я тоже.
Она недовольно прищурилась, очаровательная в своем негодовании.
— Не злись, — усмехнулся Локи. — И почему ты думаешь, что это не могла быть Руна?
— Она сказала, что это был ты, — ответила Гермиона, уперев руки в бока.
— Предательница, — цокнул он языком. — В кого она такая?
Впрочем, это был скорее риторический вопрос.
— Ладно, — сдался Локи, — будет тебе новый пудинг.
— Ловлю тебя на слове, — отрезала Мышка и только сейчас обратила внимание на то, чем до этого Локи занимался. Она присела рядом с ним на диван и в течение минуты просто молча следила за происходящим на телеэкране. — Ты что, смотришь тот самый фильм?..
На экране шел новый фильм о битве в Заковии, о создании команды Мстителей. Конечно, в связи с последними событиями и массовым побегом группы Роджерса из Рафта некоторые акценты пришлось сместить, что-то (например, мотивы участия в самой битве Локи) — откровенно переврать…
В основном, это было развлекательное зрелище для неискушенного зрителя, попытка нажиться на массовой истерии.
Сам Локи не имел ничего против — его вполне устраивало то, каким его показывали в фильме. Актер, его играющий, справлялся на высоком уровне, хотя, казалось, в некоторых моментах сильно переигрывал.
— Да. Слушай, где-то я уже видел этого актера…
От утверждения каста на эту роль Локи самоустранился — в тот момент ему было откровенно не до этого. Тот же Старк, например, актера выбирал себе сам.
— В фильме про астронавта, который на Марсе застрял? — припомнила Мышка не слишком-то уверенно.
За гримом сложно было разглядеть.
— Точно!
— Я слышала, что фильм вышел посредственным, — поджала губы Гермиона.
Ее недовольство нетрудно было понять, у киношного Локи тоже была семья, но всю его историю вольно переврали, основываясь на не менее лживой легенде для маглов, выдуманной когда-то Щ.И.Т.ом. Женой «киношного» Локи была высоченная красавица-блондинка, больше смахивающая на ту же Фрейю. Возможно, Мышке не нравилось как раз это самое сходство.
Ох уж эти женские комплексы…
Хотя на самом деле причина такого мнения была и в том, что выпускали кино впопыхах, ориентируясь на среднего непритязательного зрителя. Так что…
— Не буду спорить, — пожал Локи плечами и добавил, намекая на самого себя: — хотя первоисточник-то отличный…
— Кажется, у кого-то непомерное чувство собственного величия, — закатила она глаза.
— И это говорит мне женщина, несколько раз прочитавшая от корки до корки все книги, в которых упоминается ее собственное имя? — воскликнул он, обиженный в своих лучших чувствах.
Вспыхнув, Гермиона отвернулась, вместе с тем гордо вскинув голову.
— Должна же я знать, что они не понаписали ничего лишнего!
Ну да, ну да…
От дальнейшей шуточной перепалки их уберег раздавшийся телефонный звонок. Звонили Мышке, и Локи ближайшие несколько минут мог только слышать ее односложные ответы:
— Да? Что? Я помню. Сейчас уточню.
— В чем дело? — спросил Локи, когда она убрала трубку от уха.
— Джинни срочно нужно отлучиться по делам, и она напомнила, что сегодня ребята хотели погостить у нас.
Признаться, он уже успел подзабыть о визите младших Поттеров, но в принципе против не был.
— Если ты так хочешь… — протянул Локи не слишком довольно.
Радостно улыбнувшаяся Гермиона клюнула его в щеку, попрощалась с Джинни и хотела было уйти, но Локи не дал ей этого сделать, схватив за ладонь и фактически опрокинув себе на колени.
— Руна может войти в любой момент! — шикнула на него Мышка, на что Локи лишь усмехнулся.
Дочь сейчас играла в своей комнате, и, если она решит спуститься вниз, — они оба это услышат, так что ничто не могло помешать ему тискать собственную жену. Ну, кроме ее пуританских взглядов на уместность подобного поведения вне стен спальни.
Впрочем, Локи и не собирался настаивать на продолжении…
— Ладно, — последний раз поцеловав Мышку в шею, он ссадил ее со своих колен и поднялся на ноги, — пойду тогда немного поработаю.
Фактически за это время Локи вернулся к тому ритму жизни, в котором провели предыдущие два года. С тем небольшим отличием, что сейчас он не был заперт в четырех стенах — когда утряслась шумиха после ухода Мышки с поста советника иинистра и улеглось недовольство магического мира после подписания Локи Заковианского договора, они смогли спокойно все вместе выходить на улицу, бывать как в магловском, так и в магическом мире.
Были на первый взгляд ничем не примечательной семьей.
С Мстителями Локи теперь почти не пересекался, отдел тоже пока не слишком наседал, лишь изредка приглашая, словно стороннего консультанта, разобраться с тем или иным загадочным магическим вопросом.
По большей степени Локи занимался исследованиями, пытаясь адаптировать к ослабленной мидгардской магии мощные асгардские заклинания и ритуалы. Получалось где-то лучше, где-то хуже, но он уже делал нечто подобное — когда спасал Мышку и дочь четыре года назад.
Вот только приходилось очень много писать — больше, чем если бы он просто вел свой дневник, потому что некоторые моменты, очевидные для самого Локи, для специалистов из отдела приходилось уточнять. Вот и сейчас он исписал целую кипу листов, осталось только все перепроверить — и можно будет сдавать.
Особо поработать Локи так и не успел. Сперва прибыли младшие Поттеры и пришлось отвлечься, чтобы их поприветствовать. Еще минут через сорок в кабинет заглянула Мышка, и по ее лицу легко можно было понять, что…
— Что-то случилось? — уточнил Локи, надеясь, что гости не нанесли дому и его обитателям какого-то непоправимого урона.
— Звонили из Отдела, — чуть виновато вздохнула Гермиона, — попросили заглянуть на пару часов.
В настоящее время Мышка числилась помощником начальника оперативного отдела. Перси Уизли утверждал, что в недалеком будущем она сможет занять место самого начальника — тот уже был немолод и планировал уйти на покой.
Что удивительно, на этом месте очень сильно пригождались управленческие навыки Гермионы, они стали для нее отличным подспорьем в работе.
Да, должность была менее оплачиваемая, чем ее место при министре магии, но зато в ней было немало плюсов. Здесь было намного спокойнее, никто не пытался «осадить» Мышку, если кому-то казалось, что она куда-то не туда лезет. Кроме того, как Уизли и обещал, самой Гермионе не требовалось пропадать на службе двадцать четыре на семь, у нее появилось больше свободного времени, которое она могла уделять дочери.
Но, конечно, это не значило, что не появлялись такие вот «сверхурочные» вызовы.
— А это не может подождать до завтра? — спросил Локи, впрочем, без всякой надежды на положительный ответ.
Если бы было можно, Гермиона бы осталась, даже ничего ему не говоря.
Она ожидаемо отрицательно покачала головой и печально улыбнулась.
Не успев спросить, куда же девать Поттеров, Локи услышал:
— Ты же приглядишь за ребятами?
— А у меня есть выбор? — усмехнулся он, удивленно подняв бровь. — Конечно же, я за ними пригляжу.
— Может, маму позвать?
— Ты хочешь натравить четырех детей-волшебников на собственную мать-маглу? Ты ее настолько не любишь?
— Локи!
— Что? — пожал он плечами. — Не переживай, все будет в порядке. Я же справляюсь с одним ребенком, неужели не справлюсь еще с тремя?
Недоверчивый взгляд Гермионы слегка обидел, но, если бы Локи знал, чем все обернется, он разделил бы ее недоверчивость. И, возможно, на коленях умолял все бросить и остаться.
Но в тот момент он на самом деле полагал, что справится с четырьмя детьми, трем из которых было уже больше пяти лет, а четвертая — его собственная дочь.
Выпроводив Мышку и захватив с собой свою кипу листов, Локи уселся за столом прямо на кухне и погрузился в работу, через приоткрытое окно слушая, как все четверо его подопечных носятся по тротуару, запуская воздушного змея.
Правда, вскоре оказалось, что носились там не все.
— Мистер Локи, а что вы делаете? — детский голос, раздавшийся над самым ухом, заставил Локи вздрогнуть.
Повернув голову, он встретился с пытливым взглядом среднего из Поттеров. Из всех троих он больше всего походил на собственного отца со школьных фотографий — невысокий, темноволосый, взлохмаченный, в очках. Его старший брат очков не носил, казался выше и более… ухоженным. По-подростковому.
— Я, Альбус, пишу кое-какие заметки о своем последнем опыте, не уверен, что тебе будет инте…
Но договорить ему не дали.
— Вау! Правда? А можно почитать? Можете звать меня Алом, кстати. А о чем опыт? А правда, что вы с тетей Гермионой работаете в Отделе тайн? Я тоже хочу там работать, когда вырасту. А правда, что вы…
Парнишка выстреливал вопросы со скоростью пулемета, перемежая их с известными ему фактами, домыслами и собственным мнением. Казалось, что ответы не нужны ему вовсе — он просто рад быть рядом с Локи и купаться в лучах его внимания.
Насколько Локи знал, мальчишка и раньше интересовался им, но чтобы вот так... Похоже, раньше родителям удавалось немного усмирять этот пыл.
Но спасение пришло и на этот раз — в лице Джеймса Поттера.
— Оставь в покое дядю Локи, — шикнул он на брата, осаждая его. — Наверняка у него немало более важных дел, чем отвечать на сотни твоих вопросов. Правда, дядя Локи? — спросил он, слегка толкнув Локи в плечо своим.
Не то чтобы у него был настолько плотный график… Нет, соглашаясь приглядеть за этой сумасшедшей компанией, Локи предполагал, что на дела времени почти не будет, так что он вполне мог бы и поговорить с заинтересованным им ребенком.
В данном случае больше удивляло поведение самого Джеймса — прежде старший из выводка Поттеров относился к нему с некоторой прохладцей, но Локи списывал это на попытки мальчишки казаться старше и весомее, чем он был на самом деле. Вроде: «Мне нет дела до ваших малышовых историй про супергероев…»
Так что нынешние перемены слегка настораживали.
— Ну, Джим! — жалобно протянул Альбус, пытаясь вырвать свою руку из крепкой хватки брата, когда тот ненавязчиво попытался отвести его в сторону.
— Никаких «Ну, Джим», — бескомпромиссно отрезал тот.
Но уйти мальчикам с кухни все равно не дали — с улицы прибежали Лили и Руна.
— Папочка, — позвала последняя, — мы кушать хотим.
— Да? — для проформы уточнил Локи, с сомнением оглядывая окружившую его ребятню.
— Спасибо, я не голоден, — попытался откреститься Джеймс, но заурчавший в этот момент живот выдал его с головой.
— Так не пойдет, — кивнул Локи своим собственным мыслям о том, чем же можно по-быстрому накормить всю эту ватагу. — Никто не уйдет отсюда… — «живым» просилось на язык, но он продолжил иначе: — голодным. Особенно я!
Сделав резкий выпад в сторону стоявшей сбоку Руны, Локи подхватил дочь на руки с глухим рычанием и изобразил, будто кусает ее.
Ал и Лилс с веселым визгом отскочили назад, Джеймс же, закатив глаза и цокнув языком, отступил в сторону.
— Ладно, малышня, давайте сообразим что-нибудь на обед.
Отложив свои бумаги, Локи принялся за еду — у них, конечно, было на обед что-то уже готовое, но на всех не хватило бы. Так что пришлось что-то наспех выдумывать, благо магия сильно упрощала дело.
На обед были рубленные говяжьи бифштексы с жареными овощами. С трудом усадив всех за стол, Локи старался вовремя осаживать с вопросами Ала, напоминая ему, что рот сейчас нужен, чтобы в него есть. Лили что-то вполголоса рассказывала Руне, Джеймс выглядел невозмутимым, заставляя теряться в догадках. Дурное предчувствие подняло свою голову, напоминая Локи о себе, но он отмахнулся, полагая, что не стоит ожидать чего-то сверхъестественного от детей.
— Папа, мы пойдем порисуем, ладно? — сказала ему Руна после и, не дожидаясь ответа, повела свою подругу наверх.
Мальчишки остались внизу, Джеймс, выскользнув из кухни, ушел залипать в телефоне в гостиной, зато Ал тут же начал отрываться за двоих, не затыкаясь ни на секунду.
Работать в такой атмосфере было практически невозможно, так что Локи решил переместиться в гостиную, чтобы не утонуть под многочисленными вопросами Альбуса, в надежде отвлечь его телевизором.
Правда, дойти до дивана он не смог, запнувшись о собственную ногу. Упасть Локи не упал, но попытка сохранить вертикальное положение, очевидно, выглядела глупо. Настолько, что от смешка не удержался и благоговейно настроенный Ал.
Казалось, что ноги были чем-то спутанны, словно кто-то связал друг с другом шнурки его ботинок. Но в качестве домашней обуви Локи использовал легкие теннисные туфли без каких-либо шнуровок.
С трудом, не очень ловко добравшись до дивана, он прикрыл глаза и попытался ощутить какое-либо магическое вмешательство. Что это вообще могло быть? Чужие чары в доме, где кроме него только четверо детей? Глупости.
Локи нахмурился и, запустив руку в карман брюк, достал оттуда небольшой пластиковый жетончик, похожий на монетку с показывающим язык смайликом с одной стороны и тремя заглавными «В» с другой.
Ну конечно же, как же без продукции этого замечательного магазина в руках племянника хозяина!
Джеймс усиленно делал вид, что он здесь ни при чем. Локи, конечно же, мог бы в это поверить…
Да, помнится, он последний раз надевал эти брюки недели две назад, Локи с Гермионой тогда как раз посещали Косую Аллею и виделись там с Джорджем Уизли, так что это легко могла быть его проказа. Кроме того, эти жетончики нередко действовали с отсрочкой, так что это тоже можно было зачесть как подтверждение версии.
Но что-то подсказывало Локи, что настолько глубоко копать не стоит. К тому же насмешливый, победный взгляд Джеймса говорил о многом.
Ну что ж, война — значит, война.
Только оставалась одна-единственная загвоздка — противником Локи был ребенок, что более неприятно — это был обычный смертный ребенок, а не рожденный в Асгарде потомок богов. Ну и самое отвратительное — если с этим простым смертным ребенком случится что-то серьезное, его смертные, но совсем не простые родители снимут с Локи шкуру. И Гермиона вряд ли встанет на защиту мужа.
Это автоматически отметало больше половины возможного арсенала. Шутки, уместные в стычках с братом, здесь могли оказаться смертельно опасными.
Разыграв легкое удивление и полное отсутствие интереса к безделице в руках, Локи отложил ее в сторону, а сам вернулся к разговору с Алом. Краем глаза он уловил, каким разочарованным выглядел Джеймс — он явно рассчитывал на более бурную реакцию.
Правда, попытка отвлечься на Альбуса оказалась не самой идеальной — шквалом своих вопросов, порой совершенно друг с другом не связанных, он едва ли не сбивал Локи с ног. Причем некоторые интересующие мальчика вопросы заставляли мужчину всерьез задумываться над ответом.
Примерно в это же время Джеймс завозился в кресле и заозирался по сторонам, будто пытался что-то отыскать.
— Что-то не так? — уточнил Локи с вежливой полуулыбкой.
— Здесь где-то пчела жужжит, — пожаловался Джеймс.
— Он боится пчел и ос, — доверчиво «сдал» брата Альбус. — Его однажды у бабушки Молли ужалилшершень.
— Ничего я не боюсь, — огрызнулся Джеймс, не забыв «испепелить» Альбуса взглядом.
Вспыхнувшие щеки выдали мальчишку с головой.
Еще раз оглядевшись и не найдя источник звука, Джеймс с подозрением посмотрел на Локи и сделал вид, что успокоился, Локи же вернулся к разговору с Альбусом.
Хлопок, раздавшийся прямо у собеседников над ухом, заставил Альбуса вздрогнуть и от испуга вскочить с места, Локи же, чего-то такого и ожидавший, просто перевел на Джеймса укоризненный взгляд.
— Пап, а можно чаю, пожалуйста? — попросила заглянувшая в гостиную Руна, разрядив чуть накалившуюся обстановку. — С печеньем.
Окинув взглядом мальчишек, Локи согласно кивнул.
Перерыв на чай — это как раз то, что нужно. К тому же у него появилась забавная идея. Возможно, слишком ребяческая, но…
Он знал, что поведение Джеймса нельзя было спускать с рук. Слишком уж неприятные в таком случае вырисовывались последствия. Да и Локи не был бы собой, если бы не нашел, чем ответить.
Потому, прихватив с кухни чайник и вазочку с круглыми, покрытыми белой шоколадной глазурью печеньями, Локи вернулся в гостиную, где его дожидались все четверо ребят. Руна, Лили и даже Ал практически сразу накинулись на печенье, расхватав половину, один только Джеймс подозрительно косился на вазочку, не решаясь ничего из нее брать.
Локи, разливавший в тот момент чай, посмотрел на мальчишку с легкой насмешкой, буквально говорившей «зайчишка-трусишка». На Тора в детстве всегда действовало, поймать братца на «слабо» было проще простого.
Джеймс Поттер в этом смысле был почти что копией Тора в плане характера. Не зря, как говорила Гермиона, его отправили на алознаменный факультет Хогвартса.
Хотя стоило отдать мальчишке должное — он взял печенье из вазочки, но сразу на подначку не повелся, задумчиво покрутив покрытый глазурью кругляшок в руках. Только убедившись, что с остальными все в порядке и проследив, чтобы и Локи тоже взял себе печеньку и с удовольствием закинул ее в рот, Джеймс последовал его примеру и, недолго думая, запил печенье чаем.
Очевидно, чай не вызвал у него никаких подозрений — разливал его Локи при нем, да и ребята за это время успели ополовинить свои чашки.
А зря, ведь что-то сделать можно было не только с самим чаем.
Стоило Джеймсу сделать глоток, как он вдруг, неожиданно для самого себя икнул, и из его рта вырвались несколько небольших цветастых мыльных пузырей.
Хорошо, что Поттер не один был в хороших отношениях с Джорджем Уизли, Гермионе на разные праздники часто перепадала та или иная продукция «Вредилок» (Гермиона всегда злилась, вспоминая школьные проделки близнецов, но Локи предполагал, что именно такая реакция Мышки и была целью Уизли).
Джеймс, осознав, что все-таки попался, удивленно округлил глаза, на что Локи лишь пожал плечами.
Руна и Лили весело рассмеялись, пытаясь поймать кружащиеся вокруг них пузырьки, Альбус тихо подхихикивал в кулак, не желая нарываться на гнев брата, Джеймс же, весь багровый от злости, тщетно пытался сдержать икоту.
Наверняка, это было не очень приятно и, возможно, Локи в какой-то момент следовало пожалеть мальчишку и найти для него антидот — он должен был лежать в той же коробочке, из которой Локи взял икательный порошок, — но подростку следовало преподать серьезный урок.
Да и действие порошка должно было сойти на нет минут через пятнадцать-двадцать. Уизли неплохо продумывал этот аспект своих розыгрышей.
— Воды? — предложил Локи Джеймсу, пряча за чашкой чая растянутые в усмешке губы.
Вместо ответа Джеймс, вспыхнув еще больше, выбежал из гостиной. Остальные проводили его смешками.
Закончив пить чай, девочки снова убежали наверх в комнату Руны, в гостиной остался один Ал, и тот сразу же набросился на Локи. Мальчишку прямо-таки распирало от желания увидеть «что-нибудь крутое», узнать новые заклинания, заглянуть за ту завесу тайны, которой был овеян образ Локи и его умения — о том, что асгардец мог, а чего не мог на самом деле, знала только Мышка.
Альбус упрашивал Локи показать ему хоть что-то, и сам Локи уже, в принципе, был готов согласиться, когда сверху с воем сбежали девочки. Выскочив к ним в коридор, Локи застал картину, от которой его сердце пропустило удар, — Лили и Руна были в чем-то красном.
В крови.
— Где он? — возмущенно воскликнула Лили, вся нижняя часть лица и грудь которой были залиты кровью. Она, в отличие от сбежавшей за ней следом Руны, испуганно цеплявшейся окровавленными руками за подругу, была не напугана, а, скорее, зла.
— Папа! — Локи поймал кинувшуюся к нему дочь и сперва удостоверился, что с ней все в порядке.
— Что произошло? — спросил он у Лили, из носа которой продолжала течь кровь.
Он поднял палочку, чтобы проверить ее, но она отмахнулась:
— Все в порядке, дядя Локи, это просто кровопролитная конфета, ее нам Джеймс подсунул.
Приманив с кухни полотенце и очистив одежду девочек, Локи поднялся на ноги.
Дурацкие «Вредилки»…
Успокоив не привыкшую к подобным розыгрышам Руну, он остановил порывавшуюся найти брата Лили:
— Я сам с ним поговорю, — с некоторой угрозой процедил Локи. — Альбус, присмотри за девочками… — попросил он, невзирая на укоризненный взгляд Лили, которая явно считала себя самой взрослой и адекватной из детей Поттеров.
В принципе, пока Локи готов был с ней согласиться.
Но, обернувшись, он не нашел Ала ни в коридоре, ни в гостиной.
— Суртур!
Активность и любознательность мальчишки напрягала. Не то чтобы у Локи и Гермионы дома было что-то опасное, но в ту же лабораторию, например, детям не стоило заходить от слова совсем. Да и кабинет…
Не хотелось бы, чтобы посторонние лезли туда, куда им не следует. Конечно, все «недетские» помещения всегда закрывались на специальные заклинания, но десятилетний оболтус — это вам не трехлетняя Руна, которая, убедившись, что войти нельзя, отступалась.
— Посидите пока на кухне, я скоро подойду, — улыбнулся Локи девочкам и, убедившись, что никаких возражений с их стороны нет, поспешил в тот закуток, где располагалась дверь в кабинет.
Мальчишка, конечно же, нашелся именно там.
— Кхм, — откашлялся Локи, привлекая к себе внимание гостя.
Альбус резко повернулся, застигнутый с поличным — он в тот момент пытался рассмотреть что-то через замочную скважину, — но на его лице при этом не виднелось ни грамма раскаяния.
— О, мистер Локи, — радостно воскликнул он. — А я вот еще хотел спросить…
— Вряд ли ты смог бы у меня что-то спросить в моем кабинете, особенно учитывая, что меня там нет. Тебя родители не учили, что лезть туда, куда тебя не приглашали, — не слишком воспитанно?
— Говорили, сэр, — тут же выпрямился он, помрачнев. Но вины опять же не было. — Простите, — Альбус опустил голову, но тут же снова вскинулся как ни в чем не бывало: — Я просто слышал, что вы сейчас занимаетесь химерологией и…
— Не думаешь же ты, что я прячу химеру в кабинете?
— Эм… Нет?
— И в будущем, — вкрадчиво добавил Локи, — учти, что излишнее любопытство может довести до беды…
— Хорошо, — покладисто кивнул Альбус, на несколько мгновений задумавшись о чем-то своем, пока Локи уводил его от своего кабинета на кухню. Но надолго его это не остановило: — А правда, что…
Мужчина зажмурился, уже устав от мальчишки, но раздавшиеся крики из кухни не дали ему закончить.
Не успел он даже войти внутрь, как его чуть не сбил с ног выскочивший из комнаты Джеймс, по пятам за которым гналась Лили, ругающая брата на все лады.
— Стоять, — Локи взмахнул палочкой, и оба Поттера замерли на месте.
— Ты мне кровопролитную конфетку подсунул! — воскликнула Лили, когда Локи позволил им отмереть. — А если бы ее Руна схватила?
— Простите, — повинился Джеймс, вот только отчего-то слишком сложно было поверить в его чувство вины. В этом смысле его младший брат был его полной копией. — Я не думал, что кто-то испугается. Особенно Руна.
Не хотел он, как же…
— Кстати о Руне, где она? — уточнил Локи, чуть нахмурившись.
— На кухне, рисует, — синхронно махнули рукой Поттеры.
Локи заглянул внутрь. Руна на самом деле сидела за столом и что-то рисовала. Уточнив у нее, все ли в порядке, он обернулся к гостям, чтобы продолжить разбираться с ними, но тут внезапно осознал, что у него снова некомплект.
— Где Альбус?
Джеймс и Лили переглянулись, а затем уставились на Локи непонимающими взглядами. С трудом удержав так и рвавшееся с губ ругательство, он поспешил к кабинету, но в закутке было пусто.
— Суртур! — не выдержал Локи.
Неужто мальчишка додумался сунуться в лабораторию?
Спустившись в подвал, он застал Альбуса у самой двери в свою святая святых. На лаборатории стояла неплохая защита: любого, кто туда сунется без спроса, ждало довольно болезненное заклятье. Лишь только Локи и Гермиона могли входить внутрь, Руне же вход был воспрещен, но у нее дверь просто не открывалась. Да и она сама сюда не лезла, боялась подвала.
Мальчишка сидел на полу и, тихо всхлипывая, прижимал к себе обожженную руку. Локи знал, что ему было очень больно, но ничего смертельного или на самом деле хоть сколько-нибудь опасного не произошло.
Будет ему хороший урок — в конце концов, Альбусу не три года, чтобы не понимать обычных правил приличия.
— Идем, — кивнул Локи на лестницу. Мальчишка, явно ожидавший жалости и сострадания, насупился, но под хмурым взглядом хозяина дома ничего не сказал, послушно поднялся и пошел наверх.
Наверху снова раздавались крики и ругань — Лили, сырая с ног до головы, вновь гонялась за братом, пытаясь достать его кухонным полотенцем.
Под тихие поскуливания Альбуса Локи сжал пальцами переносицу. Головная боль казалась совсем не фантомной, и он в очередной раз невольно посочувствовал старшим Поттерам. Как они справляются с этими бесенятами?
Несмотря на разгорающуюся междоусобную войну, Лили и Джеймс, заметив состояние брата, замерли и с негодованием посмотрели на Локи. Правда, его рассерженный вид не позволил им выразить всю глубину их возмущения, но за Альбуса они явно волновались.
— Что с ним случилось? — спросил вмиг посерьезневший Джеймс, подойдя к брату и поближе разглядывая его обожженную руку.
— С ним случилось неуемное любопытство, правда, Альбус? — с нажимом уточнил Локи, отчего мальчишка насупился еще больше. — Похоже, родители все-таки не учили тебя, что лезть в чужом доме в закрытые комнаты не только невежливо, но и опасно.
— Это пройдет? — нахмурилась Лили обеспокоенно.
— Возможно, — расплылся в хищном оскале Локи.
И тут же пожалел об этом, потому что от гомона, который подняли младшие Поттеры, голова начала болеть еще больше.
— Так, хватит! — оборвал их Локи. — В гостиную. Все трое.
Убедившись, что Руна спокойно рисует на кухне, он усадил ребят в гостиной и вышел. Во-первых, ему нужно было сходить за мазью для Альбуса, а во-вторых, хотелось банально выдохнуть и успокоиться.
Прежде младшие Поттеры никогда не вели себя подобным образом, в присутствии родителей и Мышки они были намного спокойнее и сдержаннее.
Локи, конечно, мог бы сейчас отчитать каждого и раздать наказания, но… он вспомнил себя в детстве и осознал, что, если сейчас поведет себя как типичный взрослый (почему-то в первую очередь вспомнился Всеотец, нравоучения которого в свое время успели Локи изрядно надоесть), это довольно серьезно испортит отношения с Джеймсом, Альбусом и Лили. Вроде бы и Суртур с ними, но эти ребята были важны для Гермионы, и Локи, так или иначе, не хотел все рушить и нагнетать обстановку.
Кроме того, если он сейчас перегнет палку, это настроит ребят против него, а начинать с ними войну, как та, с которой начался этот день… увольте.
Потому возвращался Локи в гостиную в смешанных чувствах. На его счастье, все трое были на месте — Лили и Альбус сидели рядышком на диване, Джеймс же расположился в кресле, отвернувшись от брата и сестры.
— Держи, — Локи вручил Лили баночку с мазью. — Нанесите на покрасневшие участки кожи.
Кивнув, девчушка открыла баночку и занялась братом. Выглядела она по-деловому сосредоточенно, и это даже было немного забавно.
— Ну что, шутки кончились? — протянул Локи. — Весело вам было? — он бросил на Джеймса пристальный взгляд, заставив мальчишку съежиться в кресле. — Познавательно? — перевел он взгляд на Альбуса.
К Лили никаких претензий не было. Она хоть и вела себя достаточно буйно, оставалась в своем праве.
— Простите, — почти синхронно буркнули братья. Интересно, раскаиваться искренне им не пристало?
— Я просто напомню, что шутить тоже нужно с умом, под некоторые шутки могла попасть и Руна… И еще, что порой любопытство нужно брать под контроль. На двери лаборатории могла стоять защита, бьющая на поражение. Я очень трепетно отношусь к собственным секретам, знаете ли…
Оба, и Джеймс, и Альбус, заметно побледнели.
Пусть.
Хотя Локи всерьез был уверен, что Джеймс начнет возражать, — в продукции для розыгрышей не должно было быть чего-то сколько-нибудь опасного для физического здоровья Руны, но испугаться она могла сильно. Видимо, потому мальчишка и молчал, что в какой-то мере немного успокоило Локи и дало надежду, что все не так запущено.
Но как же забавно вышло. Сам он в детстве любил розыгрыши и посерьезнее, за что нередко получал от взрослых, и оказаться «по другую сторону баррикад» было несколько непривычно.
— Спасибо, дядя Локи, — поблагодарила его Лили, вернув баночку.
— Не за что. Можешь идти. И у меня к тебе просьба — выгляни на улицу, позови Мистера Пушистые штаны…
Лили просияла и с радостью кинулась в прихожую — ей особо не разрешали тискать кота, а тут Локи фактически выдал ей карт-бланш.
Он пообещал себе, что, если переживет этот день без потерь и без истерик со стороны Лили, выведет ей такого же кота.
— Теперь вы, — повернулся он к братьям.
— Простите, — снова повинились они, неловко ерзая под его пристальным взглядом.
— Только маме не говорите, — едва слышно попросил Альбус, чем едва не вызвал у Локи смешок.
Ну вот и что с ними делать?
Требовалось их чем-то занять на ближайшее время, чтобы они не натворили еще каких-либо дел. Вот только чем?
— Раз у вас столько нерастраченной энергии, я найду, куда ее потратить, — решил Локи. — Идем.
Он привел их в подвал, туда, где обычно тренировался с Мышкой. Мальчишки с интересом и опаской озирались вокруг, очевидно гадая, зачем они тут. Альбус невольно жался к брату, и тот, глянув на Локи исподлобья, шире расправил плечи, готовый защищать себя и брата от возможной опасности.
Похвально.
— Ты усиленно пытался вывести меня из себя, Джеймс. Считай, что у тебя вышло. Даю тебе возможность напасть на меня. Давай.
Братья явно не ожидали такого поворота событий.
— Ты, Альбус, можешь присесть, — обратился к младшему брату Локи. — А ты, — он снова посмотрел на Джеймса, — давай. Разрешается все: и магические, и физические атаки. Я даже обещаю, что нападать в ответ не буду, — он выдержал паузу и добавил, усмехнувшись: — Или твоей смелости хватает только на то, чтобы нападать исподтишка?
Локи не сомневался, что это сработает, и так и вышло. Палочки у Джеймса с собой, конечно же, не было, поэтому мальчишка просто бросился вперед. Он явно прежде занимался дуэлингом (с таким отцом было бы странно, если бы не занимался), так что движения его были неплохо отточены, профессиональные тренеры дуэлинга всегда немало внимания уделяли физической форме своих подопечных.
Но все же опыта ему не хватало.
Локи, как и обещал, не атаковал, он лишь уворачивался и направлял атаки Джеймса против него самого. Но самое унизительным для Поттера было то, что Локи не стеснялся делать довольно язвительные замечания и пояснять (как бы только для Альбуса) типичные ошибки.
Сам Альбус первый осознал всю подоплеку происходящего и с жадностью впитывал новую информацию. Джеймс же, слегка ослепленный злостью и собственным унижением, ничего не понимал, но вскоре и он осознал, чего же пытался добиться «дядя Локи».
Эта тренировка заняла и самого Локи. Он с удивлением осознал, что тренировать ребят ему интересно.
Вскоре он поставил Джеймса и Альбуса друг против друга и стал наглядно объяснять тот или иной прием, и то, как легко вплести в это кружево магическую составляющую.
— Но нам запрещено пользоваться магией до Хогвартса, — расстроенно заметил Альбус на очередной такой комментарий.
— Вам запрещено использовать волшебные палочки, — поправил его Локи. — Использовать магию при этом никто не запрещал.
— Но?.. — хотел было возразить мальчишка, на что Локи лишь махнул рукой — и тяжелая гантеля сбоку от них поднялась со стойки и замерла в воздухе, вращаясь вокруг своей оси.
Зря он это сделал, потому что в ту же секунду мальчишки чуть не разорвали его пополам, прося научить делать так же, и только его враз посерьезневший взгляд немного погасил их пыл.
— Ну пожалуйста! — протянул Альбус.
Усмехнувшись, Локи отвел их обратно в гостиную и усадил «медитировать» над двумя маленькими перышками, которые братьям требовалось поднять в воздух без использования волшебной палочки.
Джеймс и Альбус пыхтели над этим заданием больше часа, с недоверием поглядывая на Локи, невозмутимо потягивающего кофе. К началу второго часа Альбус готов был поклясться, что у него что-то получилось — во всяком случае, перо сдвинулось с места.
— Ты на него просто дунул! — возмутился Джеймс, слегка расстроенный собственной неудачей.
Но вскоре перо сдвинулось и у него.
— Отлично, — кивнул Локи. — Вы будете очень сильными магами.
— Но если все так просто, почему тогда этому не учат в школе? — удивился Альбус. — Колдовать без палочки — это же так круто!
— Потому что с палочкой — проще, — пожал Локи плечами. — Если сейчас без палочки Джеймс едва-едва может пошевелить перо, то с ней — с легкостью возможно поднять в воздух автомобиль. Не нужно много тренироваться, многое постигать…
Им явно требовалось все тщательно обдумать.
— Перерыв, — объявил Локи и предложил снова попить чаю — уже без икательного порошка.
Альбус с радостью унесся на кухню — похвастаться Лили своими успехами. Отчего-то Локи не сомневался, что в ближайшем будущем девочка тоже присоединится к братьям в их тренировках.
— Джеймс, — позвал Локи, когда мальчишка уже хотел выйти, и взглядом предложил присесть в кресло.
Немного поколебавшись, Джеймс все же послушался.
— Что-то мне подсказывает, что вся эта история с розыгрышами началась не из-за твоей любви к подобного рода шуткам. В чем дело?
Но Джеймс не спешил признаваться, отведя взгляд. Вот только Локи нутром чуял, что здесь все же что-то кроется.
— Чем я тебе так насолил?
— Ты обидел тетю Гермиону.
Хм, похвальная забота.
— И?
— Ей без вас будет лучше.
Интересно, а старшие Поттеры такого же мнения? По крайней мере, весной они довольно прохладно относились к Локи и его возвращению, сейчас ему казалось, что все нормализовалось.
— Мама с папой говорят, что она сама неплохо все решит, но… — произнес Джеймс как ответ на невысказанный вопрос.
— Но ты думаешь, что нет? — поднял бровь Локи.
— Ну, вы же тут.
— Да, потому что она сама так решила. А ее решению стоит доверять, разве нет?
— Она тоже может ошибаться, — стоял на своем мальчишка.
— Все могут, — глубокомысленно заметил Локи. — Давай договоримся так: я не обижаю ее, но, если вдруг — тогда и вернемся к этому разговору. И к тому, что мы начали в подвале. Идет?
Локи протянул Джеймсу руку, и тот после недолгого размышления ее пожал.
В это самое мгновение камин вспыхнул, и из него вышли Гермиона и Джинни, что-то бурно обсуждающие.
— Привет, — улыбнулась Джинни. — Как вы тут?
Джеймс посмотрел на Локи с некоторой опаской, явно ожидая, что тот сейчас их всех сдаст.
— Отлично, — ответил с усмешкой он после некоторой паузы.
— Прекрасно. Джим, приведи остальных, мы уходим домой.
— Они правда не доставили тебе проблем? — с сомнением уточнила Мышка, когда за Поттерами погас камин.
Они втроем как раз собирались садиться ужинать. Локи выписывал палочкой узоры, создавая из ингредиентов обещанный Гермионе пудинг.
— Нет, что ты. Замечательные дети!
— Точно? — переспросила Мышка, и в ее взгляде читалась крайняя степень сомнения.
— Конечно. А что? — теперь пришла очередь Локи пытливо ее разглядывать. — Или ты специально оставила меня одного с детьми, надеясь, что они сведут меня с ума? В отместку за пудинг?
— Нет, что ты! — в тон ему воскликнула Гермиона без капли фальши в голосе.
Встретившись взглядами, они оба рассмеялись.
— Прошу, — Локи торжественно поставил перед Мышкой блюдо с пудингом, когда они с Руной уселись за стол.
— Благодарю, — так же чинно ответила та, продолжая улыбаться.
— Так что все было просто замечательно, — уверил ее Локи. — Я все держал под контролем. Хотя стоит заметить, что наша дочь намного тише, спокойнее и безвреднее…
— Безвреднее, говоришь? — уточнила Гермиона с каким-то странным ехидством, заставив Локи нахмуриться.
Она достала откуда-то из-под стола и протянула ему стопку бумаг, над которыми он работал все эти дни, — на каждой странице было что-то нарисовано детской неуверенной рукой…

Неизвестно когда неизвестно где…
Он брел по бесконечным серым пустошам, казалось бы, целую вечность совершенно один. Оставив всех своих «детей» там, за пределами этого ужасного места. Отказавшись от их помощи и поддержки.
И дело было даже не в том, что он беспокоился за тех, кого называл своей семьей. Все они были достаточно сильны, чтобы не переживать об их благополучии даже на столь гиблой и недружелюбной планетке.
Просто было то, что он должен был сделать в одиночку.
Некоторые назвали бы это место адом и в принципе несильно бы погрешили против истины — примерно им оно и было.
Пыль, пепел и песок везде, куда хватало взгляда, темные, почти что черные скалы, растущие прямо из песка, в тенях которых чудилось чье-то шевеление… Светило, чьи лучи освещали унылые, вызывающие тревогу пейзажи, совсем не грело и было тусклым, видимым будто сквозь мутное, грязное стекло.
Казалось, что окружающий ландшафт играет с ним, меняясь практически прямо на глазах, не давая сориентироваться и понять, где находишься. Все, чтобы он задержался здесь как можно дольше, отдавая свою жизненную силу ненасытному чреву этого места.
Места, куда стекались неприкаянные души.
А еще оно являлось одной из самых надежных и неприступных тюрем во всей Вселенной. Ту, что была пленницей этой планеты, он не смог бы увести при всем старании. Самому бы ноги унести.
Но он поклялся себе, что сделает все возможное…
Он не мог посадить Ее на свой корабль, не мог открыть для Нее портал при помощи артефакта или какой-либо магии.
Нет, выход был, и довольно простой — требовалось лишь убить того, кто посадил Ее в эту клеть. Только когда он предложил Ей это, то неожиданно наткнулся на ярый протест.
Нет, Она сама мечтала отомстить, убить своего пленителя собственными руками и умыться его кровью.
И кто он такой, чтобы противиться Ее желанию?
В один миг скалы, что едва виднелись где-то на горизонте, выросли перед ним непреодолимой стеной. В центре этой гряды, на самой ее вершине располагалось нечто, лишь отдаленно напоминающее дворец. Острые башни, похожие на тонкие черные каменные пики, вонзались в тяжелое низкое небо уродливыми, искривленными шипами, узкая тропка-лестница, ведущая к зияющему провалу-входу, крошилась и осыпалась прямо под ногами.
Здесь, в двух шагах от замка, отток сил ощущался в разы сильнее, и он с неприязнью вспоминал то, как все это ощущалось уже внутри — в этой жадной до силы цитадели страха, боли и отчаяния.
Краем глаза он уловил где-то сбоку едва заметное шевеление. Присмотрелся. Это были тени — человеческие полупрозрачные силуэты, что притягивал этот замок и впитывал в себя, словно вечно голодный дикий зверь. Этих силуэтов было множество, но из-за их полупрозрачности прежде он почти их не замечал, здесь же, когда они грудились, накладывались один на другой, разглядеть их было проще. Большие и маленькие, высокие и низкие, плотные, будто едва видимая вуаль, и совсем прозрачные, точно легкий морок от сильной жары.
Неприкаянные «души» тех, кому не повезло оказаться здесь в своем посмертии. Особенно странно было осознавать, что многих из них отправил сюда лично он и его «дети».
Вот только он не ощущал за собой каких-либо угрызений совести, потому что в данном случае цель оправдывала средства, и, кроме того, он всерьез полагал, что здесь всем этим сущностям было лучше. Он отправлял сюда существ из разных миров, совершенно разных и порой совсем непохожих друг на друга, но всех их объединяло одно — ужасные условия жизни.
Умирающие, захолустные планетки, снедаемые голодом и войнами… Он и его «дети» приносили мир и процветание в эти забытые всеми богами уголки Вселенной, платя кровавую цену. И оно того стоило.
Он не торопясь начал подниматься по этому жалкому подобию лестницы, невольно отмечая, что черный, блестящий и, казалось, влажный камень стен очень уж походил на живое существо — мерзкое и отталкивающее по своей сути.
Провал входа встретил его темнотой — густой и непроницаемой, словно полотно, завесой охранных чар. Не медля ни секунды, он перешагнул рубеж и оказался внутри, в полумрачном пустынном зале, больше напоминающем пещеру. Стены слегка излучали слабый зеленоватый свет, позволяя увидеть несколько коридоров и широкую, выщербленную из камня лестницу, ведущую куда-то вверх.
Выбрав ее, он поднялся наверх и почти сразу попал в еще один просторный, слегка вытянутый зал, в глубине которого на троне из черного камня восседала Она.
Ту минуту, что он шел по проходу, Она смотрела на него с замершей на губах торжествующей полуулыбкой. В Ее глубоких, темных глазах почти ничего не отражалось, но он был уверен — она как никогда прежде была рада его видеть.
На самом деле виделись вживую они всего лишь третий раз — это место не было слишком уж дружелюбным и близким, чтобы постоянно сюда наведываться, но он бы остался здесь с Ней, сколько бы Она ни пожелала, но тогда они всего лишь были бы оба заперты здесь. А так у него была возможность Ее освободить. Нужно было только время.
— Моя госпожа, — преклонил он колено перед самым Ее троном. Ему это ничего не стоило, а Ей явно было приятно.
Вряд ли кто-то за последнюю тысячу лет преклонял перед Ней колено.
— Мой храбрый воин, — произнесла Она в тон ему. — Не ждала тебя так скоро. Но рада.
— Ты позвала, и я не мог не прийти.
Где-то глубоко в Ее глазах сверкнуло удовлетворение. Поднявшись со своего места, Она неторопливо спустилась по нескольким ступеням и подошла вплотную к нему. Это место не могло умалить ни Ее красоты, несмотря на бледную кожу, измученный, истощенный вид, небрежно разбросанные по плечам темные волосы и глубоко залегшие под глазами тени; ни Ее силы, по-прежнему поражающей своей холодной, тяжелой мощью. Ее черный, как камень замка, доспех явно говорил об официальности встречи.
— Хорошо, — кивнула Она, едва ощутимо коснувшись холодной, как лед, ладонью его щеки, отчего он прикрыл глаза. В реальности все это ощущалось совсем иначе, чем в самом правдоподобном видении, — потому что у меня есть для тебя сюрприз.
— Подарок? — удивился он.
Откуда ей что-либо здесь брать? Единственное, что приходило на ум, — что все его старания увенчались успехом, и теперь Она свободна. Но что-то подсказывало ему, что это не так.
— Мне в руки попала одна занятная вещица, — произнесла Она. — Я сама была поражена, когда получила этот «презент» от неизвестных доброжелателей…
Она явно ожидала его вопроса, но он, завороженный ее близостью, не сразу уловил это Ее желание.
Видя Ее так близко, он не мог не вспоминать о том, с чего все началось. Рожденный на одной из «издыхающих» планет, он с самого детства видел лишь боль, грязь и отчуждение. Никому не нужный, всеми отвергаемый урод, которому не было места среди остальных жителей этого мира, он видел, как подобных ему гнали и принижали. Позже видел он подобное и на прочих планетах, где ради превосходства и обогащения одних другие втаптывались в грязь.
Позже он понял истоки подобной вражды — недостаток ресурсов и вытекающее из этого желание отдельных жителей забрать себе как можно больше, чтобы хватило не только себе, но и следующим поколениям. Это, конечно, все было крайне субъективно, но, тем не менее, во многих случаях цепочку логических измышлений можно было легко привести к подобному выводу.
Медленно, шаг за шагом неприятие ко всему этому перешло у него в страстное желание нести в другие миры процветание и благосостояние. Число его последователей неумолимо росло, со временем заменив другой немаловажный аспект жизни, которого ему так не хватало, — семью.
С каждой новой планетой, освобожденной от гнета бедности, он ощущал себя все более… не счастливым, но нужным. Он делал благое дело, пусть многим это и казалось варварством и геноцидом, и чем дальше он заходил, тем больше крепла в нем уверенность в собственной правоте.
Эта уверенность, порожденная каким-то внутренним особым чувством, все нарастала и нарастала; каждый раз, задавая себе вопрос, стоит ли оно того, он получал положительный отклик, и только со временем он осознал, что отклик имеет собственный голос.
Тихий, отчетливо слышимый только в первые часы после успешно завершенной работы, он помогал двигаться дальше и дальше.
И однажды ему довелось увидеть хозяйку этого голоса.
В тот день сражение на очередной из планет шло не очень хорошо, местные защитники давали смелый отпор ему и его детям, и в один не самый прекрасный момент он сам получил тяжелое ранение, от которого любой другой умер бы практически сразу. Он же сражался почти десять минут, пока силы окончательно не покинули его.
Он всерьез полагал, что погибнет, и мысль эта неожиданно сильно напугала его — он не был готов уйти так рано, фактически в самом начале своего пути. Но он ощущал, будто его тянет куда-то, и в один миг услышал тот самый голос.
— Твое время еще не пришло, — сказал голос тогда.
В тот момент он до конца уверился, что голос принадлежит женщине. Она была высокой для человека и худой, в черных, как смоль, тонких доспехах, облегающих тело как вторая кожа.
— Где я? — нахмурился он тогда. — И кто ты?
Его интерес вызвал на ее губах легкую улыбку, от которой по телу пошла дрожь. В этой улыбке было что-то потусторонее.
— Ты там, куда попадают все неприкаянные души, в мире за Гранью, в мире, где царит Смерть. Где царю я.
Она выпрямилась, и он готов был поклясться, что на мгновение Она обзавелась короной из острых шипов, больше напоминающих паучьи лапы.
— Сам того не зная, ты много и хорошо служил мне, мой верный воин, — продолжила Она тем временем. — Ты — один из немногих, кто взялся за наведение порядка во Вселенной, и твой путь не должен закончиться так рано и так глупо.
— Ты отпустишь меня? — не поверил он.
Кто бы мог подумать, что вырваться из цепкой хватки Смерти так просто.
— Обычно я этого не делаю, — все еще усмехалась она, — но в твоем случае — могу. Но у меня есть условие.
— Какое?
— О, поверь, тебе понравится. Ты вернешься и продолжишь воплощать в жизнь то, что задумал.
Он был готов услышать любое задание, что-нибудь почти невыполнимое или требующее серьезных жертв.
— Зачем тебе это? — попытался понять он.
Из Ее не слишком подробных объяснений он понял, что Она, Богиня Смерти, была заперта здесь собственным отцом, позавидовавшим Ее силе и способностям. И что он сам волей-неволей помогал Ей добиться свободы, пресыщая Ее темницу необходимой энергией всех тех существ, что отправлялись сюда после встречи с ним. Вкладывая в свое дело всего себя, принося Ей кровавые жертвы из года в год, он приоткрыл для Нее тонкую щель, благодаря которой Она могла выйти с ним на связь.
— Я согласен, — не стал спорить он. Для него такое предложение было сродни подарку богов. Он получал все, ничего не отдавая взамен.
— А это — чтобы скрепить наш договор, — усмехнулась Она, на мгновение прикоснувшись к его губам своими.
Его вернуло обратно, и, приведенный в порядок своими товарищами, он смог закончить то дело. Намного позже он узнает, что это была небольшая уловка и что все происходило не в Ее «владениях», из которых возврата для него в таком состоянии просто не было. Все, что Она сделала, — еще больше связала их и, поделившись толикой силы, скрепила вот-вот готовую оборваться нить его жизни. Если бы он сам не захотел вернуться, у Нее бы ничего не вышло. Но он был благодарен и за это.
Тогда он всерьез полагал, что больше не увидится со своей «спасительницей», но, как оказалось, ошибался. Он продолжал слышать Ее голос, уже более отчетливый и явно чужой, но в то же время становящийся ему все ближе. Очень странно было осознавать, что их так много объединяло, со временем их разговоры становились все длиннее и теплее. Благодарность, что он ощущал к Ней, постепенно перерастала в жгучую, сводящую с ума привязанность.
В какой-то момент к голосу прибавились сны — совершенно реальные, как после подтвердила Она. В них он мог быть рядом с ней, видеть и чувствовать ее.
Они обсуждали многое: прошлое, настоящее и будущее. Он был уверен — настанет день, и они оба займут положенное им место, приведя Вселенную к миру и гармонии.
Но этот день пока был далеко.
О, как он хотел приблизить его всего одним щелчком, но для этого следовало собрать воедино артефакты невероятной мощи, раскиданные по всей Вселенной. Порой казалось — он совсем близко к цели, но потом все рушилось.
Он даже был готов взяться за эту задачу собственноручно, но один из артефактов, по слухам, канул в небытие.
Это все усложняло, но он не собирался сдаваться.
— И каков же твой «сюрприз»? — все-таки не выдержал он, не дождавшись от Нее пояснений. — И как это, интересно, кому-то удалось его тебе доставить?
Неожиданно для себя он уловил в своих словах отголоски ревности. Он всего себя положил на то, чтобы освободить Ее, но не помнил, чтобы прежде в Ее взгляде было столько предвкушения и радости.
— Через один из порталов, конечно, — его эмоции, очевидно, от Нее укрылись, но они не огорчили, не напугали ее, а лишь заставили еще больше оскалиться. — Не думал же ты, что души из дальних, затерянных уголков пересекают всю вселенную, чтобы попасть сюда? Для них есть порталы-ловушки, и в одну из них не так давно попалась не душа, но живое существо. И то, что это существо несло в себе, несказанно меня обрадовало.
Она выдержала небольшую паузу.
— Он для меня совершенно бесполезен здесь, моей темницы изнутри он не откроет. Но вот для тебя… — Она даже облизнулась от удовольствия. — Для тебя это — тот самый ключ, что ты искал так давно.
Сделав едва уловимый жест ладонью, она зажала меж пальцев нечто небольшое, тускло светящееся красным.
Небольшой, похожий на плодовое семя камень, внутри которого вихрился алый туман.