Мгновения тянулись невообразимо медленно, будто капли густой, почти застывшей смолы, которые не могли сорваться с кончиков ветвей. Безнадёжность захлестнула каждый закоулок души, каждую клетку тела. Узкие бескровные губы побледневшей, как тень, Барретт быстро шевелились в непрерывном потоке слов, беззвучном для Стеллы, у которой в ушах звенел лишь безостановочный гул отчаяния... Прямо сейчас... Барретт возьмёт себя в руки, отправит в Министерство Патронуса, и сюда явится весь Аврорат во главе со Скримджером. Никакая защита не выдержит массированного напора. Застигнутые врасплох, они не смогут сопротивляться. А дальше только тьма.

Хлопок — невыносимо громкий, выворачивающий душу наизнанку — резко ударил по барабанным перепонками и снова вернул ощущение реального времени. Они уже здесь. Так быстро. Хотя какая разница — минута, пять или час... Приговор подписан, и задержка лишь продлит агонию наступления неизбежного. Скримджер уже готов раздавать указания... Краем сознания Стелла уловила, как Барретт метнула быстрый взгляд ей за спину. Но вместо неприкрытого торжества в её глазах почему-то застыло крайнее замешательство, и в следующий миг аврор замерла на месте. Не успела Стелла толком осмыслить, что произошло, как издалека, будто из другой жизни, где ещё осталось место надежде и свету, послышался... Наверное, она бредит...

— Милая, прости, что так долго.

Боясь, что подсознание просто выдало желаемое за действительное, что мираж растворится без следа и вернёт неумолимость кошмарной реальности, стоит только посмотреть, Стелла медленно начала оборачиваться. Сейчас созданная насмехающимся над ней собственным разумом иллюзия моментально рухнет, разобьётся вдребезги и... Стелла не стала заканчивать эту и так очевидную мысль и всё же нашла в себе силы повернуть отяжелевшую, будто налитую свинцом голову. Но там, в конце коридора, вопреки самым пессимистичным ожиданиям стоял Сириус с направленной на Барретт волшебной палочкой в руке. Его взгляд, тёплый, участливый и немного виноватый, был устремлен на Стеллу. Повинуясь порыву безотчётного ликования, она импульсивно ринулась было к Сириусу, но сразу с ужасом отпрянула, отрезвлённая пронзившей сознание жуткой догадкой. Нет, нет, это же просто очередная уловка, жестокий мираж, призванный похоронить едва вспыхнувший робкий лучик надежды и окончательно погрузить мир в беспробудный мрак.

Словно угадав все её мысли, «Сириус» мягко улыбнулся (абсолютно точно как настоящий — когда они научились всё так идеально копировать?!) и вдруг плавным движением опустил палочку, будто хотел успокоить охваченную паникой Стеллу. Ну уж нет, дважды она не поведётся, хватит! Действовать поддельный Сириус пока почему-то не спешил, и Стелла лихорадочно огляделась в поисках хоть какого-нибудь решения. Взгляд сразу наткнулся на Барретт застывшую у двери, словно статуя. Идея пришла молниеносно. Одним прыжком — откуда только взялась прыть! — Стелла преодолела короткий коридор, выхватила палочку из обмякших пальцев аврора, стремительно обернулась, и, не полагаясь на невербальную магию, для надёжности во весь голос выкрикнула:

— Экспеллиармус!

Палочка подозрительно слишком спокойного и ничего не предпринимавшего «Сириуса» тут же вылетела у него из рук, с размаху стукнулась об стену и упала на пол.

— Ну, и кто ты? Где остальные? Врать не советую! — выразительно наставив свою только что возвращённую палочку точно на грудь неприятеля, с вызовом выпалила Стелла и истерично махнула свободной рукой в сторону неподвижной Барретт. — И выкладывай, для чего весь этот цирк?

Но он продолжал смотреть на неё с неподдельным беспокойством и участием и держался на расстоянии, словно не хотел пугать ещё больше. Самым логичным и безопасным было бы тут же оглушить самозванца без всяких разговоров, но Стелла почему-то медлила, в глубине души всё ещё хватаясь за ничтожную ниточку надежды.

— Коридор, странная вспышка, портал в стене. И тьма, — вдруг тихо заговорил «Сириус», не пытаясь подойти. — Туман, серое небо, мрачные дома, — спокойно продолжал он, а Стелла слушала, как заворожённая, всё больше расширяя глаза от изумления. — Полуразрушенная арка за спиной. И в такой вот, согласись, крайне неподходящей обстановке я тебя поцеловал, — на губах заиграла озорная улыбка, от которой на миг защемило в груди.

Нет, поддаваться нельзя! Всё ненастоящее, чужое, фальшивое. Они снова хотят обвести её вокруг пальца, как неразумное дитя. Правда, к чему сейчас это лишнее нагромождение откровенной лжи? Капкан уже захлопнулся, и она попала в их лапы, сломленная и раздавленная. Наверное, хотят поиздеваться, продлить муки и бесконечно растянуть момент сокрушительного поражения для её бьющегося в конвульсиях разума...

— Ты не можешь этого знать, — едва шевелившимися губами произнесла Стелла, но голос прозвучал слишком неуверенно.

Мозг пытался отчаянно соображать. Почему же, почему каждое его слово с убийственной точностью попало в самую суть? Они не сумели бы так быстро порыться у Сириуса в воспоминаниях. Барретт узнала буквально только что... Никто ещё не успел добраться до тайника. Всё-таки это не минутное дело, там же защита. А что, если... Наученная дьявольским трюком Барретт, Стелла усиленно пыталась отогнать иллюзии, всё больше затягивающие в свой соблазнительный водоворот, но тщетно. Тем временем он не сводил с неё взгляда — такого проникновенного, наполняющего душу магическим светом и убеждающего оставить все сомнения далеко позади. Да разве они в состоянии за столь короткое время так безупречно подделать этот неповторимый, единственный в своём роде взгляд? А ещё жесты, голос, манеру речи, наклон головы... И Стелла сдалась.

— Сириус?.. — с придыханием спросила она, хотя вопрос прозвучал, скорее, утвердительно.

— Наконец-то, — облегчённо вздохнул тот, очевидно, уловив, как потеплел её взгляд. — Всё хорошо, солнышко. Это я, правда.

Он медленно приблизился и осторожно притянул Стеллу к себе. Родные объятья сразу привели её в чувство, и одолевавшее душу нагромождение страшных подозрений показалось совершенно нелепым. Сириус. Её Сириус... Он здесь, он пришёл, чтобы спасти от боли и ужасов, готовых сплошным потоком обрушиться на неё из каждого уголка враждебного мира.

— Решил всё-таки наладить прослушку квартиры из тайника, как чувствовал. Только вчера с Регом сделали, — признался Сириус и виновато добавил: — Собирался сразу сказать, но не хотелось тебя волновать. А видишь, как получилось. И, как назло, надо было выжидать, чтобы выяснить, что конкретно им там известно. Прости, что тебе пришлось такое пережить...

Стелла едва улавливала значение слов и просто наслаждалась мягкими интонациями его голоса. Хотелось, чтобы этот миг никогда не заканчивался, чтобы все невзгоды в одночасье развеялись по ветру, и в мире остались только они вдвоём.
Но краткий момент эйфории тут же сменился острым волнением: опасность ещё далеко не миновала, хотя самого страшного пока удалось избежать. Стелла с трудом собралась с мыслями и глубоко вдохнула.

Затем нехотя отстранилась от Сириуса и с тревогой заглянула ему в глаза:

— Они всё-таки узнали.

— Не так уж и много, — небрежно склонил голову тот, но голос слегка напрягся. — А то сразу пожаловали бы всей толпой, как они любят… Рег, давай сюда, — чуть громче позвал он.

Тут же прозвучал хлопок, но на этот раз Стелла восприняла его относительно спокойно, насколько позволяли нещадно измотанные последними событиями нервы.

— Вижу, моя помощь уже не требуется, — иронично обронил появившийся в коридоре Регулус, кивнув на всё так же пребывавшую в полной неподвижности Барретт.

— Её Виктор подослал, это и флобберу понятно! — с отвращением передёрнула плечами Стелла и решительно подалась в сторону аврора. — Надо срочно вычистить ей мозги! Чтоб ни намёка на тайник не осталось!

— Постой, — Сириус аккуратно придержал её за локоть. — Нельзя вот так запросто выкинуть абсолютно всё из её памяти. Если её отправил Викторинус, про тайник в курсе и он. Не знаю, как ему удалось разнюхать, сейчас не это главное. Но он явно ждёт от Барретт новостей, и очень удивится, если она вообще ничего не вспомнит.

— Точно, я как-то об этом не подумала, — воинственный настрой Стеллы и желание полностью и бесповоротно удалить Барретт из их жизни быстро улетучились. — Но что ж тогда делать? Уверена, ты уже что-то придумал! Да ведь, Сириус?
Однако тот с ответом не торопился, лишь одарил её печальным пронзительным взглядом. Сердце Стеллы заныло от дурного предчувствия, а во рту пересохло: Сириус явно не горел желанием озвучивать свой план.


* * *

— ...я здесь не в качестве уполномоченного представителя Министерства. По крайней мере, пока. И я надеюсь, мы сможем урегулировать ситуацию без лишней огласки, — безапелляционно заявила Барретт.

— Что ж, как вам будет угодно, — холодно произнесла Стелла и, чтобы не показаться чересчур сговорчивой, добавила: — Но на вашем месте я бы вошла в моё непростое положение и закрыла глаза на это небольшое нарушение. Всё-таки трагедия прошлого Хэллуина, жертвой которой я, увы, оказалась, могла бы стать причиной для снисхождения.

— Не пытайтесь со мной торговаться, не поможет, — Барретт осталась непреклонной, но Стелла и не надеялась переубедить аврора.

Пускаться в пререкания она не собиралась и лишь с неудовольствием слегка качнула головой, однако под напускной маской тщательно скрывалась целая гамма переполнявших душу истинных чувств. Всё мастерство притворства и выдержка уходили на выражение правдоподобных и уместных для изображаемой ситуации эмоций: досада вкупе с раздражением в нужных пропорциях вполне подходила. Главное — не переигрывать: это чревато лишними подозрениями со стороны столь опытного противника, что только усугубит и без того весьма шаткое положение. И самое важное: ни при каких обстоятельствах нельзя позволить Барретт добраться до самого сокровенного, тщательно подавляемого и спрятанного в глубинах памяти под хаотичной вереницей обманных и сбивающих с толку мыслей. Права на ошибку больше нет.

— Так, не будем терять время, — не отводя наставленную на Стеллу палочку, Барретт приглашающим жестом указала на открытую дверь комнаты. — После вас.

По спине предательски пробежал холодок: Мерлин, они знают даже расположение тайника в квартире! А вдруг где-то допущен просчёт, и выбранная тактика всё же неверна? Стелла спохватилась и поспешно отбросила опасную мысль, снова заполнив сознание поверхностной палитрой «правильных» эмоций. Нужно строго придерживаться наскоро сконструированного плана.

— Разумеется, — Стелла изобразила кислую улыбку и нарочито неторопливым шагом направилась в единственную комнату.

Взгляд сразу упал на высокий шкаф из тёмных лакированных досок, столько месяцев являвшийся прикрытием так трепетно оберегаемой другой жизни, пусть далеко не лёгкой и отягощённой грузом постоянных страхов и переживаний, но такой желанной и настоящей. Сердце на миг замерло. Всё существо Стеллы противилось тому, что ей сейчас предстояло сделать, но иного выхода не оставалось. Не оборачиваясь на почти наступавшую на пятки Барретт, она подошла к шкафу и отворила тяжёлую дверцу. Несколько дежурных нарядов, одиноко висевших на деревянных плечиках в качестве декораций для излишне любопытных, одним движением руки отправились в сторону, и Стелла привычным жестом аккуратно надавила на ничем не отличавшееся от остального полотна место на оголившейся задней стенке, которая тут же бесшумно отъехала.

— Впечатляющая конструкция, — хмыкнула Барретт. — Вашу бы выдумку направить в иное русло...

Стелла не ответила на колкость и молча перешагнула импровизированный порог.

— Посмотрим-посмотрим... — раздражающе медленно протянула проследовавшая за ней Барретт и принялась внимательно изучать окружающую обстановку.

Стелла демонстративно сложила руки на груди и отошла в сторонку, с грустью глядя на значительно уменьшившееся и словно осиротевшее убежище, ещё совсем недавно служившее уютным пристанищем для... Усилием воли Стелла оборвала разоблачительную ниточку мысли: пусть Барретт в данный момент полностью поглощена делом, рисковать не стоило. Тем временем та с видом скрупулёзно выискивающего улики детектива придирчиво осматривала каждый участок маленькой комнатки. Стандартный набор сложенных слегка небрежной стопкой на вытянутом столе магических книг имелся в доме у каждого уважающего себя волшебника, но Барретт недоверчиво поводила палочкой над обложками и тщательно пролистала каждый том. Не забыла она заглянуть и в стоявший рядом котёл, но он, к её явному неудовольствию, совершенно недвусмысленно пустовал. Придвинутый к столу диван тоже не остался без внимания. Но с особой дотошностью аврор исследовала пузатые флакончики с зельями и десяток волшебных вещиц, расставленных на длинном стеллаже вдоль стены. С помощью заклинаний Барретт проверила и стены в поисках возможных тайников, но обнаружила лишь никак не замаскированную крохотную ванную комнату. Вся процедура выглядела довольно унизительно, но Стелла безропотно терпела тотальную ревизию, на всякий случай угрюмо склонив голову и всем видом выражая недовольство от досадного обнаружения устроенного со всей любовью комфортного уголка в недрах магловской многоэтажки.

Наконец, Барретт проинспектировала последний участок и, так и не найдя ничего хоть сколько-нибудь предосудительного, повернулась к Стелле.

— Да, неплохо вы здесь обосновались, мисс Кентберри, — язвительно подытожила она. — Надеюсь, вы понимаете, что я не имею права оставить всё, как есть?

— Более чем, — без всякого энтузиазма кивнула Стелла, сознательно обходясь максимально лаконичным ответом, чтобы случайно не выразить неуместные эмоции.

— В таком случае, самое время вам начать освобождать апартаменты, — Барретт саркастическим жестом обвела комнату. — Ну, и вряд ли стоит напоминать, что сохранность всего магического от глаз маглов — полностью ваша ответственность. Сами выбрали это странное место жительства...

Готовая к подобному развитию событий Стелла под цепким взглядом Барретт послушно принялась складывать волшебную утварь в небольшой железный ящичек, заколдованный чарами расширения пространства. Пока что ни одно из действий аврора не было сюрпризом, и всё шло в соответствии с весьма неприятным, но единственно возможным планом.

Но стоило Стелле вскользь об этом подумать, как Барретт с подозрением поинтересовалась:

— Всё-таки не пойму я вас: какой смысл жить в квартире и всё время сидеть в этой каморке?

А вот это уже лишнее. Выходит, они каким-то образом выяснили, что Стелла в последние дни вообще не выходила из убежища… На секунду она замерла над ящичком с очередным пузырьком зелья в руках, но сразу вернула самообладание и не стала затягивать с ответом.

— Поначалу просто не хотела выставлять всё это на обозрение хозяев-маглов, — пробубнила Стелла, не отрываясь от складывания вещей. — Как вы верно заметили, я несу ответственность за секретность. Но ходить туда-сюда не очень удобно…

Она прервалась, чтобы не сболтнуть лишнего: неизвестно, как долго за квартирой велась слежка и какой именно информацией обладала Барретт. Но, предвосхищая дальнейшие расспросы, всё же рискнула продолжить:

— Понимаю, переезд сюда выглядит нелогично, но я должна была что-то поменять в жизни. Иначе давно сошла бы с ума. Любое напоминание о пережитом было невыносимым. А тут худо-бедно удалось немного отрешиться от призраков прошлого. Да, я нарушила закон с этой комнатой, признаю, и сейчас готова добровольно её уничтожить.

Стелла слушала свой голос будто со стороны и не верила сказанному — казалось, эти слова произносил кто-то другой. Но жёсткие обстоятельства вынуждали наступить на горло своим желаниям и действовать трезво и рассудительно. Ну а Барретт предпочла никак не реагировать на объяснения, и оставалось лишь надеяться, что она не сделала изобличительных выводов. Наконец, последняя книга отправилась в переносное хранилище, и Стелла тоскливо окинула прощальным взглядом место, с которым было связано столько воспоминаний.