— Тише, милочка, не плачьте. Объясните толком. Мы люди взрослые, поймем.

Голос Грюма был по-отечески мягок. Нарцисса даже перестала всхлипывать, только судорожно сжала в кулаке кружевной платочек и подняла на аврора покрасневшие заплаканные глаза. Её голос дрожал, как бы она ни пыталась сохранить достоинство.

— Мой муж... Люциус... Люциус Малфой... Он не виновен... Они заставили... Это Империус... Он ничего такого не делал... Он не сам... У нас маленький сын...

На последней фразе голос Циссы вновь сорвался, и она опять прижала измятый платок к лицу. Аластор задумчиво хмыкнул.

— Тут видите ли, какое дело, миссис Малфой... Причастность вашего мужа не подлежит сомнению. Его вина полностью доказана. Я лично тут бессилен. Даже, честно говоря, не вижу выхода. Вы идите домой и постарайтесь воспитать сына достойным человеком...

— Нет! Пожалуйста! Я — всё, что угодно!..

Нарцисса сорвалась с кресла и уже стояла перед мужчиной на коленях, умоляюще схватив за край аврорской мантии. Грюм взорвался:

— Я сказал, что не могу ничего! Здесь разве что Дамблдор... Если вмешается...

Не успел он договорить, как кабинет озарился золотисто-красным пламенем, из которого появился Альбус собственной персоной. Грюм, кажется, не удивился, только встал со своего кресла, приветствуя. Цисса подняла умоляющий взгляд на человека, от которого зависела судьба её мужа, её ребенка — и, значит, её собственная.

— Мой муж... — только успела прошептать она, но Дамблдор жестом остановил её и сел в кресло, которое недавно занимала миссис Малфой.

— Ваши чувства мне понятны, Нарцисса. Я искренне рад, что вы понимаете, какую ошибку совершил ваш муж. Это многого стоит, вы сами поймете. Позже. Но я готов помочь вам сейчас. Если вы назовете свою цену.

Тут директор переглянулся с Аластором и едва заметно кивнул, когда аврор нервно облизнул губы.

— У нас есть деньги, профессор. Сколько скажете, я сейчас же...

— Вы такая умная женщина, Нарцисса, — Дамблдор покачал головой. — Вы должны понимать, что золото — ничтожная цена за свободу.

— Вот формулировка "всё, что угодно" лично меня устраивает...

Она резко обернулась к Грюму, испугавшись неестественной мягкости его голоса. Аврор неторопливо расстегивал ширинку. Женщина в ужасе посмотрела обратно на Дамблдора. Тот только улыбался в своей обычной манере, так понимающе и спокойно.

— Это совсем не больно, — успокоил он.

— Вы ведь любите своего мужа, миссис Малфой, — нетерпеливо прокряхтел Грюм, поворачивая голову женщины обратно к себе. Цисса дернулась было вскочить, но вдруг её накрыло мягкое и отчетливое понимание: или сейчас она один раз унизится, или потом всю жизнь будет корить себя за то, что упустила единственный шанс. Нарцисса закрыла глаза и подчинилась.

Дамблдор наблюдал, как Грюм сунул пальцы в её белокурые волосы, растрепав изящную прическу; как он запрокинул голову с хриплым стоном, когда женщина начала мерно двигаться; как он, распалясь, скинул мантию и обнажил бледную задницу; как он дергал ей навстречу её ласкам. Больше оставаться наблюдателем Дамблдор не мог. Встав, он подошел к аврору сзади. Шершавая рука коснулась холодной ягодицы, изуродованной застарелыми шрамами от ожогов. Грюм вздрогнул и наклонился, оперевшись руками о стоящий за Циссой стол.


* * *

"Люциус Малфой признан невиновным.

Причастность мистера Малфоя к организации Пожирателей Смерти доказана, однако Визенгамот оправдал мага, сославшись на то, что он действовал под Непростительным заклятием Подвластия. Верховный чародей Визенгамота Альбус Дамблдор..."

Дальше Нарцисса читать не могла. Её глаза застлали слезы, одновременно злые и радостные.