Фикрайтер любит фанонные штампы.
Фикрайтер любит пинать фанонные штампы.
Ну и заодно - писать, как бы это могло быть в альтернативной, но вполне приемлемой версии.
Фикрайтер, в общем-то, считает, что приевшаяся истерика Вальбурги, ее пейсанина руководству школы и т.д. и т.п. это таки да, т.п. Нет никаких предпосылок считать ей Вальбургу.

НЖП - Лисандра Яксли (Блэк), она имеется на Древе, хотя годы ее жизни не обозначены. Просто фикрайтеру нужна была старая глухая кошелка, а подходящие Кассиопея, Дорея, Каллидора и Чарис, хоть приходятся тетками Вальбурге, Ориону и Альфарду, по прихоти Роулинг имеют с племянниками больно уж незначительный возрастной разрыв. Фикрайтер приписал миссис Яксли 1890 г.р., то есть ей на момент фика 81 год.

Написано в подарок Natty_M за ее потрясающий голос и невероятный талант.

— Альфард, — громко объявила Вальбурга, недобро глядя на брата, — это была очень плохая шутка.

Альфард Блэк оторвался от газеты, которую читал с подозрительно преувеличенным вниманием, и заинтересованно взглянул на сестру.

— Вот это, — продолжала та, помахивая пергаментом, — это что?

— Письмо, — пожал плечами Альфард, — вероятно, из Хогвартса, но, может, и из Мунго.

Регулус, игравший в углу гостиной в «целителя» — он как раз готовил пациента, то есть Кричера, к срочной операции, — только хихикнул. Мать тут же переключила внимание на него.

— Только не лиши нас единственного эльфа, — простонала она и повернулась к мужу. Орион погрузился в какие-то бумаги и делал вид, что все происходящее его совершенно не касается. — А ты что скажешь?

— Ну не прикончит же он его, в конце концов, — отмахнулся Орион. — Твоего Кричера не возьмет даже Авада Кедавра.

— Орион! — завопила Вальбурга. — Не смей выражаться при ребенке!

— А то от Беллатрикс он такого не слышал, — Альфард явно наслаждался всей сценой, хотя и понятия не имел, к чему все идет. — Ты, кстати, в курсе, что твой сын поехал в Хогвартс, уже зная полный набор Непростительных?

— Хогвартс! — воскликнула Вальбурга и, подойдя к мужу, сунула ему в нос пергамент. — Почитай и скажи, правда это или так опять развлекается мой дражайший братец.

Орион со вздохом отодвинул своим записи и всмотрелся в письмо.

— «Дорогие мама, папа и Регулус, дядя Альфард!» — быстро зачитал он. — «Я хорошо доехал до Хогвартса, познакомился в поезде с Джеймсом Поттером…»

— С каким Поттером? — оживился Альфард.

— Понятия не имею, — пожал плечами Орион, — наверное, с каким-то родственником мужа тетки Дореи…

— Это, наверное, сын того зельевара, Флимонта Поттера, — припомнила Вальбурга. — Хорошая семья.

— Оборотистая, — хмыкнул Альфард.

Регулус сосредоточенно тыкал в Кричера отцовской палочкой, и тот стоически терпел.

— Ну и что? — спросил Орион, возвращая письмо жене. — Раз хорошая, чем ты недовольна?

— Ты дальше читай, — тоном, не предвещающим ничего веселого, посоветовала Вальбурга и убрала руку.

— «Школа мне понравилась...» Эм-м… «Директор очень странный, но забавный…» Дамблдор, наверное, опять за свое. Помнится, Белла рассказывала, как он прочитал считалочку на распре…

— Вот! — подняла палец вверх Вальбурга. — Распределение.

— И что? — с показным равнодушием отозвался Орион, и тут же у него отвисла челюсть. — Он попал… куда?

— На Халлфпафф, — сказала Вальбурга с каменным лицом.

— Гиппогрифовы яйца! — Альфард даже поднялся из кресла.

— Альфард! При ребенке!

— Пусть знает, что гиппогрифы несут яйца! — тут же парировал Альфард. — Несмотря на то, что жо… тело у них лошадиное. Все равно ему учить. Интересно… Нет, правда, интересно, какие качества мы не разглядели в Сириусе, что он попал на Хаффлпафф?

— На Хаффлпафф! — кивнула Вальбурга. — Вся наша семья училась на Слизерине.

— А что это меняет? — спросил Орион, возвращаясь к своим записям.

— Ну, — легкомысленно сказал Альфард, — возможно, что Сириус не совсем уж и Блэк.

— Альфард!

— Я пошутил, — смиренно согласился тот, глядя по очереди на вскинувшихся сестру и ее мужа. — Считается, что Шляпе видней.

— Видней, конечно, — вздохнула Вальбурга. — Но почему?

— Факультет как факультет, — буркнул Орион, уткнувшись в бумаги. — Уютные комнаты, неплохой декан…

— Кухня близко, — напомнил Альфард. — И милое привидение.

— Мерлиновы подштанники, — Вальбурга закрыла лицо рукой, — Сириус же там все разнесет в помет докси. И кухню, и комнаты.

— Не выражайся при ребенке, — съехидничал Альфард.

Регулус тем временем стянул с Кричера нечто, заменявшее ему одежду, разоблачив многострадального эльфа почти догола, и задумчиво его разглядывал.

— Не дергайся, — предупредил Регулус. — Кажется, мы тебя потеряли. Сейчас будем искать причину.

В окно постучали. Вальбурга отворила створку и впустила основательно намокшую сову.

— Еще одна, — растерянно сказала она. — Из Хогвартса… — Она быстро отвязала от лапки совы письмо и развернула пергамент.

Кричер испуганно следил за Регулусом, который тем временем присматривал что-то на столе.

— Вот это подойдет, — решил Регулус и потер руки.

— И что? — полюбопытствовал Орион, закрывая очередную конторскую книгу и принимаясь за новую.

— А ничего, — мило улыбнулась Вальбурга и сверкнула глазами на брата. — Это письмо от Сириуса. Все то же самое, он пишет, что добрался благополучно, познакомился с Джеймсом Поттером, Дамблдор пошутил… Только вот Шляпа распределила его на Рэйвенкло.

— Брось, — не поверил Альфард и почти вырвал у нее из рук письмо. Вальбурга, удивленная такой реакцией, даже замерла: она только собиралась высказать ему все свое возмущение по поводу шутки с первым письмом.

Альфард открыл было рот, но в этот момент камин полыхнул зеленым, Регулус уронил от неожиданности нож, который уже занес над ко всему готовым покорным Кричером, и из камина вывалилась дородная тетка в ядовито-желтой шляпе с гнездом и птичками.

— Вальбурга, дорогая! — провизжала гостья. — Как ты выросла!

— Добрый вечер, бабушка Лисандра, — деревянным голосом поздоровалась Вальбурга.

— Вот принесло еще на ночь глядя эту старую галошу, — проворчал Орион, прячась в записи. Альфард мысленно пожал ему руку.

— А это кто? Неужели Альфард? Какой большой мальчик! — засюсюкала Лисандра Яксли, семеня к Регулусу. — Вальбурга, детка, а ты уверена, что Ирма разрешила ему разрезать домового эльфа?

— Регулус! — отмерла Вальбурга, кидаясь к сыну и отбирая у него нож. — Йети тебя сожри, как ты до такого додумался?

— Я целитель! — засопротивлялся Регулус. — У меня умер пациент, и я должен узнать, отчего. Не мешай. Я его вскрываю.

— Какое счастье, что у меня нет еще детей, — в сердцах сказала Вальбурга, отбирая у него нож.

— У тебя есть дети? — удивилась Лисандра. — Дитя мое, ты же еще не замужем?

— У тебя несколько устаревшая информация, бабушка, — повернулась к ней Вальбурга, — мало того, что я замужем, кстати, за твоим же внуком Орионом, у меня уже и двое детей.

— И по поводу старшего у нас тут возникли маленькие… разногласия. — Альфард рассудительно решил, что раз из сумасшедшего дома не получается сбежать, то надо его хотя бы возглавить. — Мы никак не можем понять, на какой факультет он поступил.

— На Слизерин, разумеется, — взвизгнула Лисандра. — Все Блэки учились на Слизерине.

— Мне бы такую память в восемьдесят лет, — поморщился Орион, которому очень мешала вся эта возня.

— Нет, — довольно сказала Вальбурга. — Он поступил на Хаффлпафф.

— Или на Рэйвенкло, — добавил Альфард.

Оба уставились на Лисандру, надеясь, что та от удивления хлопнется в обморок. Но бабка была на редкость крепка, а кроме того, настырна.

— Шляпа совсем сбрендила, — заявила Лисандра. — Как можно было Блэка отправить на Рэйвенкло?

— Она пошутила, бабушка, — успокоил ее Альфард.

— А ты еще кто такой? — воззрилась на него старуха. — Вальбурга, если это твой муж, то можно было найти себе кого поприличней.

— Это твой внук, бабушка. Альфард.

— Как он быстро вырос, — удивилась Лисандра. — Вот, казалось, он только что эльфов резал! Весь в тетушку Элладору. А уже такой остолоп вымахал.

Орион простонал и, кое-как собрав бумаги, попытался исчезнуть из гостиной.

— Стой, — перехватила его Вальбурга, — не оставляй меня с ней.

— С тобой Альфард, — возразил Орион, но Вальбурга была непреклонна.

— Ему бы все шуточки, — отрезала она.

— Надо немедленно написать письмо… кто там сейчас директор? — предложила Лисандра, стряхивая с кресла какую-то тряпку — Кричер живо ее подхватил и с тихим хлопком пропал — и садясь. — Пусть переведут его на Слизерин.

Все, включая лишенного развлечения Регулуса, тут же поняли, что миссис Яксли пришла надолго.

— Бабушка, — очень вежливо произнес замороченный Орион, — мы не будем выглядеть посмешищем.

— А это не посмешище? — заверещала Лисандра, и Альфард заткнул уши. — Блэк — на Хаффлпаффе. Блэк — на Рэйвенкло.

— Возможно, — осторожно заметил Орион, — в характере нашего сына есть нечто такое, что заставило Шляпу принять такое решение.

— В характере Блэков — заставить Шляпу сделать так, как это надо Блэку! — отрезала Лисандра.

— Кто из нас четверых заставит эту старую шляпу сделать так, чтобы ее здесь не было? — тихо, глядя в потолок, спросил Альфард.

— Да-да, — закивала Лисандра. На всеобщее счастье, она была уже довольно глуха. — И как будто ничего и не было.

За окном снова послышалось хлопанье крыльев, и в комнату влетели сразу две совы. Одну из них ловко ухватил Альфард, другую — Орион.

— Ну и что у тебя? — чуть погодя спросил Альфард.

— Гриффиндор.

— А у меня Слизерин. Бинго.

— Так, — сказала Вальбурга, собирая все письма. — Ясно, что этот мальчишка над нами пошутил.

— Его надо выпороть и запереть в чулане! — погрозила Лисандра Регулусу, и тот от страха заревел и прижался к отцу.

— Да чтоб тебя бякоклешень тяпнул, мантикора ты древняя, — выругался Орион, успокаивая сына, и испуганно покосился на Вальбургу, но той было временно не до усвоения младшим сыном не совсем цензурной лексики.

— Давайте решим, что Сириус на Слизерине, и на этом пойдем спать, — решила Вальбурга.

— Почему на Слизерине? — обиделся Орион. — Я отец, мне попался Гриффиндор.

— А я мать!

— Но сын у тебя поступал один, а факультета попалось два.

— Как вы можете так к этому относиться? — Лисандра даже подпрыгнула от возмущения. — Вальбурга, детка моя безголовая, тебе совершенно без разницы, где будет учиться твой сын?

— Совершенно, — ответила Вальбурга. — Программа везде одинаковая, а профессор Слагхорн его на любом факультете достанет.

— Но традиции! В конце концов, чистокровность, идеи Салазара Слизерина…

— Бабушка, — Вальбурга скривилась, — ты не представляешь, но сейчас ни один факультет не является спасением. Если ты еще не забыла, то у тебя есть правнучка, которая спуталась с магглом, но если забыла, то сзади тебя висит фамильное древо.

— Это правда, свинья везде грязь найдет, — поджала губы Лисандра.

— Давайте возьмем три письма наугад и кинем их в камин, — предложил Альфард. — Оставшийся будем считать правильным.

— А не проще написать Сириусу, чтобы он сказал, на какой факультет поступил? — вздохнул Орион. — Если уж кому-то, — ядовито подчеркнул он, — это так принципиально важно.

— Дай сюда, — скомандовал Альфард и отобрал у Вальбурги письма.

Из конвертов он тотчас сделал огромную птицу и вручил ее зареванному Регулусу, а сами послания перетасовал в руках, поводил палочкой, зажигая пламя в камине, и, закрыв глаза, бросил туда один за другим три письма. Ярко вспыхнув, они немного покружились огненными бабочками и исчезли в пламени.

— Вот, — сказал Альфард, — остался правильный факультет.

— И что там? — равнодушно спросила Вальбурга.

— Гриффиндор! — прочитал Альфард.

— Я же говорил, — почему-то обрадовался Орион. — Кстати… — он чуть нахмурился. — А в других письмах было написано, куда поступил новый друг Сириуса?

Все растерянно посмотрели на камин.

— Кажется, нет, — протянула Вальбурга.

— Ну, значит, действительно Гриффиндор, — уверенно кивнул Орион и вручил письмо оторопевшей Лисандре. — Гриффиндор, дорогая бабушка! — крикнул он ей прямо в ухо. — Кнарлиха ты глухая.

— Блэк на Гриффиндоре! — запричитала Лисандра. — Блэк на Гриффиндоре. Позор, какой позор.

Она поднялась и заспешила к камину. Вытащив палочку, она уверенно загасила пламя, вступила на еще не остывшие угли и провозгласила:

— Дом Арктуруса Блэка!

Полыхнуло зеленым дымом, и Лисандра Яксли пропала из виду.

— Она так до утра все семьи обежит, — заметила Вальбурга. — Орион, если ты еще будешь сидеть со своими бумагами, напиши все-таки Сириусу. Надо же знать, хотя бы для порядка.

— Да, можно будет в его комнате цвета поменять, — рассеянно согласился Орион и вернулся к своим расчетам.

Вальбурга забрала Регулуса и ушла с ним наверх. Альфард, подобрав с пола палочку Ориона, брошенную Регулусом в пылу игры, уселся в кресло и стал забавляться, пуская из палочки искры.

— Орион, — осторожно позвал он.

— Ты дашь мне поработать?

— А ты знаешь, Сириус ведь не первый.

Орион удивленно поднял голову от бумаг и вытаращился на Альфарда.

— То есть… Мне эта Шляпа тоже предлагала Гриффиндор, — с улыбкой сказал Альфард. — Но… я ее уговорил. Точнее, испугался.

Орион подпер рукой подбородок и уставился в окно.

— А мне Рэйвенкло, — признался он. — И она была весьма настойчива, как я помню…

— Серьезно? — с облегчением выдохнул Альфард. — Тогда мне кажется, нам надо выпить за Сириуса. Первого Блэка, который принял решение вопреки.

— Ну, — Орион покосился в сторону двери, куда ушли Вальбурга и Регулус, — возможно, и не последнего. Тащи огневиски, брат.


* * *
— Сириус!

— Чего тебе? — полусонный Сириус Блэк протер глаза и нехотя взглянул на Джеймса Поттера.

— Как ты думаешь, они уже получили письма? — Поттер забрался на кровать приятеля и по-хозяйски на ней сел.

— Наверное, — буркнул Блэк. — Завтра все узнаем за завтраком.

— Какой ты спокойный! — поразился Поттер. — А мне вот все покоя не дает… Что бы сказали мои родители, если бы я попал, например, на Хаффлпафф?

— Вы будете спать? — послышался из другого конца комнаты раздраженный голос. — Что вы всю ночь шепчетесь?

— А ты проверь, — предложил Блэк, заворачиваясь в одеяло. — Возьми да напиши завтра несколько писем, как я. — Все равно нам больше сов не дадут, пока те не вернутся…

— Завтра? — завопил Поттер, и тут же в него угодила подушка.

— Ты заткнешься наконец?

— Завтра, — пробормотал Блэк. — Все, спи.

Но Джеймсу спать не хотелось. Он подгреб к себе подушку, обхватил ее руками и так какое-то время сидел, обдумывая. Потом решительно встал, подошел к кровати Питера Петтигрю, от души огрел его подушкой, вернулся к своей кровати, достал пергамент и чернила и принялся за смелый эксперимент.