Камера предварительного заключения только так называется. На самом деле, просидеть там можно целую вечность, если твой адвокат не торопится. Допросы, допросы, допросы с пристрастием. А в остальное время — скука смертная. А еще — страх перед неизвестностью. Адвокат говорит, что дело верное, — оправдают. Но можно ли верить этому продажному слизеринцу из какого-то там отдела продажного же министерства?! Драко верил. Больше ему ничего не оставалось. Разве что ждать суда. И коротать время, упражняясь в беспалочковой магии. Что он знал о ней? Почти ничего, если не считать одного очень любопытного заклинания, которое ему шепнула как-то Рита Скитер. Именно его он и отрабатывал сутки напролет, пока охранники и конвоиры резались в магические шахматы или лениво читали «Пророк». Заклинание ему давалось не очень хорошо, но торопиться было некуда — в камере предварительного заключения он провел уже почти год. Драко был упорным. Пока он не знал, как сможет применить новое мастерство на свободе, но ему очень хотелось овладеть им в совершенстве.

В то утро, на которое был назначен суд, у Драко впервые получилось заклинание, над которым он работал. А потом снова и снова — получилось! Он воспрянул духом, полагая, что это хороший знак, и двинулся в Зал Заседаний, переполненный надеждами на успех. Разбирательство проходило долго. В зале было душно, да и сами стены этого места давили на Драко так, что ему пришлось ослабить галстук, чего он делать не любил из эстетических соображений. Его адвокат вещал что-то нечленораздельное и, как показалось Драко, совсем не похожее на то, о чем они договаривались. Свидетели обвинения, все сплошь в министерских и преподавательских мантиях, говорили проникновенно. В какой-то момент Драко обязали предъявить темную метку, и ему пришлось закатать рукав рубашки, чего он также не любил делать. Однако приговор заставил его вспотеть и буквально скинуть пиджак, на что он совсем не рассчитывал. Шесть лет лишения свободы с заключением в Азкабане под надзором дементоров! Только не дементоры! Драко похолодел и схватился руками за решетку, отделяющую его от палачей в мантиях.

— Но я же никого не убил! — закричал он в отчаянии, но его крик потонул в волнах грозного баритона судьи:

— А также штраф тридцать галлеонов, мистер Малфой, за выкрики без разрешения.

— Мы подадим апелляцию! — выступил адвокат, наигранно потрясая в воздухе материалами дела.

— Пожалуйста, — кивнул судья. — Однако заключенный будет препровожден в Азкабан непосредственно из зала суда, ввиду его особой опасности.

Пара авроров, каждый из которых был выше и больше Драко как минимум вдвое, подхватили его под белы рученьки и вывели из зала. Драко не сопротивлялся. Он безвольно повис в железной хватке своих конвоиров и стиснул зубы, чтобы не заплакать. В голове его крутилась одна-единственная мысль:

«Только не Азкабан, только не Азкабан, только не Азкабан!»

Драко боялся дементоров. Он боялся их безглазых лиц, черных плащей, костлявых рук. Он боялся их зловонного дыхания, от которого кровь стыла в жилах. Он боялся, что не протянет один на один с этими тварями целых шесть лет. А он ведь был еще так молод! И с каждым шагом в нем все больше крепла уверенность, что в Азкабан он не пойдет.

Дождавшись, когда конвоиры доведут его до атриума, он вдруг вскинул голову и крикнул:

— Смотрите, как великолепно отреставрировали фонтан! Кто бы мог подумать!

Авроры, сопровождавшие его, как по команде, повернули головы в сторону фонтана, а Драко в этот момент, с силой оттолкнув одного, вырвал у второго свою руку и бросился бежать, смешиваясь с гудящей толпой министерских служащих, которые кишели возле каминной сети. Авроры вскинули палочки, но тут же опустили их: заклятие легко могло попасть в невиновных. Они скинули мантии и бросились следом за беглецом, врезаясь в толпу и расталкивая всех на своем пути. Но Драко уже добежал до красной телефонной кабинки, ворвался в нее, дернул рычаг и почувствовал, как его уносит резко вверх, в Лондон. Авроры следовали за ним. Выскочив из кабинки в каком-то вонючем переулке, Драко едва успел восстановить дыхание, как за его спиной послышались крики и брань его бывших конвоиров. Не дав молодчикам шанса метнуть в себя заклинанием, Драко выбежал на свет и понесся по улице, толкая ничего не подозревающих магглов. Ему нужно было попасть туда, где много народа, но он понятия не имел, куда бежать, потому что был тут впервые в жизни. А авроры настигали его, используя преимущество в физической силе. К счастью Драко, они не решились использовать магию в городе, набитом магглами, и это придавало беглецу сил. Едва не попав под автомобиль, Драко лихо перепрыгнул через какую-то ограду и оказался в небольшом дворике. Крики авроров за его спиной не предвещали ничего хорошего, а силы покидали его с невероятной скоростью. И вот тут ему в голову пришла блестящая мысль. Он отдышался и, недолго думая, применил заклятие, которому учился в камере предварительного заключения, после чего юркнул в ближайшую подворотню и замер, наблюдая за аврорами.

Авроры добежали до дворика и встали, как вкопанные. Они осмотрелись, но Драко нигде не было видно. Неожиданно один из них дернул за мантию другого:

— Смотри!

Второй конвоир охнул и присел на корточки, разглядывая одежду Драко, валяющуюся на траве. Самого Драко, понятное дело, в ней не было.

— Анимаг, — догадался один из авроров и сжал кулаки. — Вот паскуда!

— И где нам теперь его искать? — пожал плечами второй, явно утомленный погоней.

— Да где его сейчас найдешь… Явно ведь он не в лося и не в медведя перекинулся.

— Ладно, пошли отсюда, — аврор презрительно сплюнул на галстук Драко. — Возьмем собак и людей побольше. Никуда он от нас не денется.

— А если… — начал второй, но первый отрезал:

— Никаких «если». Он совершенно голый в Лондоне. Стоит ему вернуть себе человеческий облик, как его сцапают маггловские… эээ… полисмены. И тогда он от нас уже никуда не денется!

Довольные собой, авроры ушли, а Драко призадумался. Ему срочно надо было найти безопасное место. При этом аппарировать он не мог, стать человеком — тоже. По крайней мере, пока. Он пробежал по подворотне, юркнул в какую-то дыру и оказался в парке. Драко тихонечко пробирался по траве в сторону возвышавшихся вдали домов, как вдруг почувствовал, что кто-то схватил его и поднял над землей. Он попытался выкрутиться, но цепкие руки не дали ему ускользнуть.

— Мама, мама! Смотри, кого я нашла! — маленькая маггловская девчонка, схватившая его так бесцеремонно, подбежала к молодой девушке, сидевшей на лавочке со стаканчиком кофе и миловидной подругой, в которой Драко, к своему ужасу, узнал Гермиону Грейнджер! А она его не узнала.

— Кэтти, дорогая, что это у тебя? — спросила молодая мамочка, недовольно разглядывая Драко. — Где ты это взяла?

Это. Словно речь шла о вещи какой-то.

— Мамочка, можно я оставлю его себе?! Смотри, на нем нет ошейника, значит, он ничей! — попросила Кэтти, прижимая Драко к себе.

— Ни в коем случае! — замахала руками мамаша, и Драко вздохнул с облегчением. — Может, он заразный… да мало ли! Брось его сейчас же!

— Но, мамочка, ему одному тут будет плохо! Кто его покормит? — Кэтти была готова заплакать — так ей хотелось, чтобы Драко остался с ней. Но Драко был полностью согласен с ее мамашей и даже начал кивать.

— Брось его! — уже строго сказала подруга Грейнджер.

Девочка зарыдала, уже готовая выпустить свой трофей, как вдруг — Драко выругался про себя совсем не аристократичными выражениями — Грейнджер все испортила:

— А по-моему, он очень милый! Кажется, таких белых хорьков называют фуро! Кэтти, я могу взять его к себе. И ты сможешь играть с ним, приходя к нам в гости.

— Охота тебе связываться, — пробурчала неглупая подруга Грейнджер, к которой Малфой уже успел проникнуться уважением.

А маленькая Кэтти счастливо передала брыкающегося Драко грязнокровной выскочке и захлопала в ладоши от удовольствия. Драко заплакал бы, наверное, но хорьки, как он выяснил на собственном опыте, не плачут.

Грейнджер осмотрела его, как показалось Драко, придирчиво и слишком уж внимательно, отчего он почувствовал себя совершенно неуютно. Особенно, когда она сказала подруге:

— Мальчик. И, кстати, очень ухоженный. Я назову его… Лордик.

Ну, конечно, он мальчик! Но Грейнджер-то какая разница! Драко почувствовал, что в нем закипает бессильная злоба. К тому же, что за кличка такая?! Насмешливая.

— Может, он потерялся? — предположила подруга, и Грейнджер улыбнулась, как показалось Драко, коварно:

— Я размещу объявление во всех газетах. Надеюсь, хозяин быстро найдется!

О нет! Только не в газетах! Если аврорам придет в голову почитать маггловскую прессу, он погиб! Его поймают и наверняка добавят еще пару лет за побег! Драко задрожал всем телом, и Гермиона истолковала это по-своему.

— Он совсем замерз, — сказала она. — Пожалуй, я отнесу его домой, искупаю и согрею.

Драко совсем сник.

Гермиона посадила его в свою огромную сумку и, попрощавшись с подругой и ее маленькой дочерью, пошла по парку. Драко высунул голову из сумки, надеясь сбежать, как только Грейнджер зазевается. Вдруг он увидел здоровенную немецкую овчарку. Псина посмотрела на него неодобрительно и громко гавкнула. Драко тут же скрылся в глубине сумки. Его сердце бешено колотилось: нашли! Использовали собаку, специально обученную распознавать анимагов, и нашли! И тут же вздохнул с облегчением, услышав, как Гермиона принимает извинения от владельца собаки.

Нет, на улицу ему никак нельзя сейчас. Он совсем один, в маггловском городе. Он не знает, что есть и где спать. К тому же, очень скоро город наводнят отряды авроров с собаками, разыскивающими по запаху его одежды беглого политзаключенного. Что бы ни говорили на следствии и в суде, Драко считал себя именно заключенным политическим. Это придавало его статье особый шарм.

В конце концов он решил, что остаться в лапах Грейнджер не самый худший вариант. По крайней мере, она обеспечит ему еду и ночлег. А сбежать от гриффиндорской всезнайки он всегда сможет, если что.