Август 1999. Площадь Гриммо.

Все они собрались у Гарри. Повод был, к счастью, отрадный. Гермиона расположилась у небольшого книжного шкафа и проводила кончиками пальцев по книжным переплетам, в другой руке она сжимала конверт с вензельной печатью Кембриджского университета.

Гарри Поттер, Мальчик-Который-Победил, не глядя, швырял вещи в небольшой чемоданчик светло-коричневого цвета.

— Ну, ребят! Может, к лешему все? Останетесь и никуда не поедете? — Рон ныл уже полчаса, картинно вздыхал, заламывал руки и бросал грустные взгляды то на Гарри, то на Гермиону.

Последняя фыркнула и пробежалась быстрым взглядом по строчкам пригласительного письма, которое успела вытащить из конверта. Она уже помнила наизусть содержание и все же опять перечитала, чтобы убедиться в запомненном:

«Уважаемая мисс Гермиона Грейнджер!
Рады приветствовать Вас в Академии Колдовства при Кембриджском Университете.
Мы высоко оценили Ваши учебные достижения и великолепное эссе.
Для нас будет большой честью Ваше обучение в наших стенах.
Обучение начинается первого сентября. При себе необходимо иметь личные вещи и справку от колдомедика о состоянии здоровья. Все необходимое для обучения вы сможете приобрести на кампусе.
При заселении на кампус необходимо явиться тридцать первого августа!
Активируется порт-ключ в 12:00!
С уважением, декан Теобальд Стоккуорт»

Ничего нового, девушка усмехнулась. Такое же письмо получил и Гарри, оно лежало на столике.

— Друг, мы уже все это обсуждали. При чем не один раз. — Поттер вздохнул и уставился на чемодан, который был до сих пор раскрыт, и из него на мир неприглядно взирали трусы. Пожевав губу, он попытался захлопнуть крышку чемодана, но она упорно отказывалась это делать. Гермиона сначала закатила глаза, а потом вздохнула и предложила свою помощь:

— Гарри, может тебе все же помочь? — она даже вытащила палочку из специальных ножен, но парень мотнул головой.

— Ну Мерлинова борода! Чем вас лондонская академия не устраивает?! — Рон уселся в кресло, которое одиноко ютилось рядом с прикроватным столиком в комнате.

— Ты доста-а-ал! — беззлобно прорычал Гарри, обращаясь к упорному чемодану, наваливаясь на него уже всем телом и почти щелкая небольшим замочком.

— А как мне реагировать? Сидеть и радоваться, что вы уезжаете в Кембридж?! -всплеснул руками Уизли.

— Рон, — встряла Гермиона. Она таки бросила невербальное заклинание, и чемодан Гарри захлопнулся. — Изначально мы хотели ехать в Салемскую Академию Волшебства и звали тебя с собой. Ты прекрасно знаешь, что в Лондоне мы навряд ли сможем учиться нормально!

— Она права, Рон. Поступать в академию волшебства здесь, — Гарри обвел рукой комнату, как бы обозначая весь Лондон разом, — не разумно для нас. Сам прекрасно знаешь, что после… — парень запнулся и ушел в себя на пару мгновений, вспоминая последний год после падения Волдеморта. — После того, как мы победили, нам просто не дают житья! Я даже в туалет сходить не мог в Хогвартсе без контроля журналистов. И ты прекрасно знаешь, что писаки — это еще меньшее из того, что меня бесит и от чего я хочу отдохнуть.

Грейнджер передернула плечами, вспоминая события после возвращения в школу. Их буквально затаскали на приемы, банкеты, званные вечера, на фоне постоянных рейдов на оставшихся Пожирателей смерти, которые продолжали терроризировать Лондон и его округу. Репортеры следовали за ребятами по пятам, то и дело в прессе появлялись бестолковые статьи о Золотом трио, правдой в которых были лишь их имена. Но это была лишь одна сторона монеты. Другая же была в том, что в течение полугода их постоянно выдергивали на слушание против тех или иных смутьянов, многих из которых они видели впервые. И вишенкой на торте славы были фанатики. Последние были самым отвратительным. Разве что, Рона фанатки вполне устраивали. Девушка вздохнула и поймала себя на том, что почти скомкала конверт, и, спохватившись, начала его расправлять.

— Ну, а как же Джинни? Вы, вроде, жениться хотели. — Рон устало посмотрел на друзей. Да, он отказался ехать учиться дальше. Он не преследовал цели работать в Министерстве или аврорате. Он пообещал проследить за Джорджем и устроился работать в Магазин. Доход был хороший, а откат от использования его имени и лица как торговую марку обеспечил счет в Гринготтсе с огромным числом нулей. Единственное, чего он боялся, так это того, что Трио распадется. Что друзья уйдут из его жизни.

— Что за бред ты несешь? — Гарри присел на край кровати и потер переносицу. — С чего это нам уходить из твоей жизни? Мы лучшие друзья, а с Гермионой вы встречаетесь. С Джинни мы все обсудили еще в июле, перед ее отъездом в тренировочный лагерь.

Рон замялся, он даже не понял, что ляпнул вслух свои мысли.

— Но ведь мы взрослеем… — выдохнул он.

— Нас война не смогла разделить, дурачок, а ты тут трагедию разыграл. До Кембриджа всего семьдесят километров, ты всегда можешь одолжить новенький понтиак у папы и прикатить к нам! — Гермиона присела на подлокотник и взяла Рона за руку, тепло улыбнулась и добавила: — В конце концов и сов у нас тоже никто не отменял.

Рыжеволосый парень взглянул на девушку, лучшего друга и почти искренне улыбнулся.

— Вы не забывайте только обо мне.

— Дурак ты, Уизли! — проворчал Гарри и запустил в лучшего друга подушкой. Тот ее ловко отбил и показал язык.

— Гарри, надо еще решить и отправить ответ о том, будем мы снимать жилье или жить на кампусе? — Гермиона помахала пергаментом и положила его на стол.

— На кампусе конечно. Так интереснее. — Гарри Поттер усмехнулся, глядя на то, как девушка начала строчить ответное письмо.

***

На улице шел дождь. В Лондоне почти всегда шел дождь. Гарри Поттер закрыл за собой дверь опустевшего жилища. Дома оставался Кричер, и молодой хозяин настоял на том, чтобы за хозяйством был надлежащий уход. Еще свежи были в памяти бардак и разруха в доме после того, как он с Роном и Гермионой сбежали в леса.

Под деревом стояла подруга, одетая в осенний плащ. Она сжимала в руках ту самую обшитую бисером сумочку. Капли дождя почти не попадали на Гермиону, крона дерева надежно укрывала ее. Она грустно улыбнулась подошедшему Гарри.

— Ушел?

— Да. Просил меня присмотреть за тобой.

— Не жалеешь?

— Конечно, жалею.

— Ты только скажи, и мы остаемся.

— Даже не подумаю! Вперед, Гарри Поттер!

Гермиона приобняла лучшего друга, который, как и она, казалось, дал слабину. Выудила из кармана плаща конверт.

— Ну, ровно полдень? — конверт засветился, начал дергаться в руках девушки, давая понять, что порт-ключ активировался.

— Понеслись! — задорно улыбнулся Гарри.

Перемещение в этот раз удалось, и парень успешно приземлился на ноги, чемодан был в руках. Его даже не мутило. Гермиона, в свою очередь, успешно приземлилась. Молодые люди огляделись.

Вокруг было много людей — это первое, что бросилось в глаза. Молодежь была повсюду. Казалось, они попали в самый центр. Окружающая обстановка напоминала Косой переулок, то тут, то там располагались магазины, забегаловки на любой вкус. Торговые здания чередовались с жилыми строениями. А прямо по улице на самом конце красовался главный корпус Волшебного колледжа.

Гермиона в поисках подсознательной самозащиты ухватилась за руку Гарри. Парень обнадеживающе погладил ее ладошку большим пальцем и повел в сторону колледжа, справедливо полагая, что именно там находится общежитие.

Дошли они быстро, ни словом не перекидываясь. Чутье не подвело парня: прямо за воротами они увидели небольшие двухэтажные здания. В фойе их встретил полноватый парень в сером вязанном свитере:

— Привет! Я Брайн, комендант общежития. Первокурсники? За мной, — парень зашел за конторку, раскрыл журнал. — Фамилии?

— Поттер и Грейнджер. — представила их Гермиона, наблюдая за реакцией коменданта на их фамилии. Брайн добродушно усмехнулся.

— Я выиграл пари! Я поставил с другими комендантами, что вы заселитесь в общагу, а они спорили, что такие звезды снимут домик на Ивовой улице!

Гарри кисло улыбнулся.

— В общем, у нас совместное общежитие. В дортуаре три комнаты. Две жилые на три места. Одна гостиная, душ и туалет имеется. Кухня общая на этаже. Запрещается магловская техника, от нее фонит на кафедре прикладной магии, — комендант протянул им два перстня с синим камнем. — Комната под номером 108. Пароль: первоцвет. И, ради Морганы, никакого свинарника!

— Совместное проживание с незнакомцами… Это будет… сложно. — прошептала Гермиона и посмотрела на друга. Он взъерошил волосы и двинулся по коридору. Девушка шла за ним, ощущая, как наливаются свинцом ноги. Втайне она надеялась, что комнаты одноместные. Оказалось, зря надеялась.

— Прорвемся, подруга! — ободрил ее Гарри, завернул за угол и, пробормотав пароль, вошел в гостиную и замер. Гермиона, не успев притормозить, налетела в спину брюнету, уткнувшись носом аккурат между лопаток.

— Парни, вы не поверите, кого я видела в Ярмарочном переулке! Поттер и Грейнджер… — в гостиную влетела Панси Паркинсон, запнулась и уставилась на ранее упомянутых личностей.

— Прям не знаю, верить тебе на слово или как… — пробормотал Теодор Нотт, откладывая книгу, которую держал в руках до этого момента, и оглянулся на побледневшего Драко Малфоя.

Август 1999 года. Академия Колдовства при Кембридже.

Почти за четыре месяца Панси Паркинсон привыкла к тому, что на нее косо смотрят, ее обсуждают, вешают на ее хрупкие плечи все грехи мира. Еще два года назад девушка была бы рада чрезвычайному вниманию к своей драгоценной персоне. Обращать все взгляды на себя Панси обожала, но в мае случилось непоправимое. Она облажалась. Да так, что отец грозился сломать ее палочку, лишить остатков наследства и сослать ее в монастырь в Манчестер, при этом наслав на нее обливиэйт! А всему виной был ее дурной язык! И дернул же ее соплохвост за все торчащие конечности ляпнуть про выдачу Гарри, василиск его задери, Поттера! За эти слова она предстала сначала перед комиссией по делам борьбы с последователями Темного Лорда. После трех недель ада, неоднократных обысков поместья родителей, обследования у колдомедиков на проверку непростительных заклинаний, нанесенных всем четверым, эти министерские собаки заставили проверить даже ее восьмилетнего братишку Роберта. А еще бесконечные допросы. Отец оказался достаточно мудрым в отношении Волдеморта, решив не примыкать к его соратникам. После того, как все процедуры были проведены, и было доказано, что семью Паркинсон действительно ничего не связывало с государственным преступником Томом Риддлом, суд Визенгамота вынес решение. Все, слава Мерлину, обошлось штрафом в приличную сумму. Ну и, конечно же, несмываемый позор на честь семьи за длинный язык дочери.

К счастью, с Манчестером тоже обошлось. Отец был отходчивым, сказалось влияние матушки, однако доступ к сейфу с деньгами был перекрыт на неопределенное время. По совету матери, она все же решила не ждать у моря погоды и заработать деньги сама. К сожалению, она не знала, чего она хочет от жизни. Пока не встретила в магазине Флориш и Блоттс Драко Малфоя.

Это было где-то в начале июля, она слонялась за матерью по Косой аллее, старательно прячась от уличных зевак. Даже неприметная мантия не помогала скрыться от осуждающих взглядов прохожих.

— Maman, мне обязательно было идти с тобой? — не сдержалась в итоге Панси и попыталась вжаться в мантию и исчезнуть насовсем.

— Обязательно. Не гоже представительной даме гулять без компаньонки, — отвечала тогда леди Паркинсон. — Их взгляды не всегда будут осуждающими, ma petite. Но и тебе не следует идти у них на поводу и закрываться в поместье.

Чуть позже они встретились с семьей Малфой. Точнее, с ее остатками: Нарциссой и Драко. Люциуса приговорили к пяти годам в Азкабане.

— Ну? Что будет дальше? — спросила она тогда у однокурсника, отмечая про себя, что Драко хоть и потрепало после длительных судебных тяжб, лоска он не растерял. Хотя бегающий взгляд говорил сам за себя: ему было так же неловко находиться на людях, как и ей.

— Лучше бы меня посадили, — тихо выдал он тогда без тени улыбки. — Именно этого я хотел сначала, — он посмотрел на мать, — она не выдержала бы. Последние два года сильно подкосили ее здоровье.

Он ненадолго замолк и уставился куда-то сквозь девушку.

— Отца посадили на пять лет, арестовали все счета, по их словам, на десять лет. Еще и штрафов навыписывали. Мэнор конфисковали, его вряд ли вернут. Живем вот в небольшой усадьбе, которая досталась маме в качестве приданого. Думал уехать с мамой в Испанию, так и выезд из страны нам запретили. К счастью, договор с Гринграссами в силе, и Астория не разорвала помолвку.

— Ох… — Панси всплеснула руками. — Что же ты будешь делать? На что будете жить?

Блондин сардонически улыбнулся:

— Маме выписали пособие — жалкая мелочь! Она никогда не знала нужды, а мы с отцом ее подвели. Знаешь, я решил пойти учиться. Буду колдомедиком. У меня неплохие СОВы, уеду в Кембридж.

Лицо девушки вытянулось, она даже представить себе не могла Драко Малфоя в лимонно-желтой мантии колдомедика. Драко Малфоя, лечащего людей.

— Но почему медицина? — выдохнула она.

— Все весьма прозаично, Панс. Твоя реакция уже пример того, как все будут реагировать на колдомедика Малфоя. Это честная, почетная и, что самое главное, денежная работа. А что нужно потерявшему уважение человеку? Вот так. Именно то, что я перечислил.

На том и распрощались. Панси думала целую неделю, и все же решилась последовать примеру друга, о чем тут же написала в письме. Только вот выбрала иную стезю.

Тридцать первого августа она прибыла на кампус одной из первых. Дождавшись Драко, они вместе заселились в дортуар. Чуть позже к ним присоединился Теодор Нотт.

В отличие от них, его родители, хоть и были чистокровными, к знати отношения не имели, а после возвращения Темного Лорда мать Тео развелась с его отцом и забрала сына с собой. Мистер Нотт не возражал.

— Ну я-то поступил сюда, потому что только здесь обучают на невыразимцев. А вас что привело на это дно? — спросил Теодор, расставляя книги в один из пустующих шкафов гостиной. Парень всегда любил читать, Драко даже отпускал шуточки, что Тео может дать фору зубрилке Грейнджер.

— Дно. Ахах! — прокаркал Малфой, прочистил горло. — Семьдесят километров, Нотт, от Лондона! И вот, Панс, мы видим дно!

— Хорош паясничать, Драко, — покачала головой девушка и поправила серую мантию. — Я сбежала от лишнего внимания и осуждающих взглядов. Как раз и займусь проверкой теории о том, узнают ли меня в такой глуши! Все, я ушла. — Панси поправила шляпку на голове, проверила наличие палочки и скрылась за дверью.

— Что, все настолько отвратительно? — Теодор ободряюще улыбнулся Драко.

— Паршивенько, но все наладится.

— А Тори? Я слышал от Дафны, ее взяли запасным игроком в команду Холихедских гарпий. — выкрикнул из спальни Нотт.

— Она у меня молодец. Никогда бы не подумал, что мне повезет в любви настолько. Если бы не она, я наверное сошел бы с ума в школе. — блондин взъерошил волосы, стянул галстук с шеи и направился вслед за Тео в спальню.

— А Блейз? Не видел его с июня,— Нотт потер глаза, вздохнул и вытащил из кармана очки. — Смотри, я теперь как Поттер!

— Не поминай черта, до сих пор не поблагодарил его за то, что не дал засадить меня в Азкабан, — проворчал Малфой, копируя нотки Нарциссы. — А Забини вроде женился, в общем, я не знаю, если честно.

— Все еще на ножах с вездесущим мальчиком?

— Ага, с вездессущим и вездесрущим, — хохотнул Драко, — Да нет. Если честно ненависти нет уже год как. Перерос что ли.

Очкарик Нотт вытаращился на друга и, рассмеявшись, повалился на кровать у окна, которую захватил по праву первопроходца.

— Святые кальсоны Салазара! Драко Малфой вырос!

— Ну это не значит, что я побегу мириться с ним. Полагаю, для него я все тот же засранец. — блондин уверенно подошел к противоположной от окна стене и устроился на теперь уже своей кровати. — Как думаешь, кого еще подселят?

— Надеюсь, шикарных грудастых девчонок!

Услышав последнее, Малфой расхохотался. Жизнь налаживалась, на личном фронте все было спокойно, в соседях были знакомые с детства Панси и Тео, и, кажется, никаких забот не ожидалось. Он мечтательно улыбнулся.

В час дня эйфория спала. Драко уставился на вошедшего Поттера и, судя по всему, за ним стояла Грейнджер, о чем как раз упомянула вбежавшая впопыхах Панси. Рассмотрев, кто перед ней, Паркинсон подавилась, с лица сошел румянец. Девушка осела, потеряв сознание. Поттер тут же присел рядом и начал осматривать Панс.

В голове Малфоя истерично вопила паника. Он не знал, что ему делать! Ни в одном его сценарии к своему благополучию не фигурировал Гарри Поттер. Не так скоро! Не так быстро! Он планировал встречу с героем в далеком завтра лет через пять!

— Это наверняка какая-то ошибка, — донеслось до него. Побледневшая Грейнджер уставилась себе под ноги и схватила себя за руку. Как раз за ту, на которой, должно быть, был след от стараний тетушки Блэк. Видимо, встреча была для нее столь же внезапна, как и для слизеринцев.

— Гермиона! — позвал ее Поттер, Теодор присоединился к нему и, подхватив Панси за ноги, они быстро положили бессознательную девчонку на диван, с которого слетел Малфой.

Гриффиндорка молча шевелила губами, сжимала руку все сильнее, взгляд ее остекленел. Драко наблюдал за девушкой, выжидая.

— Гермиона! Вернись ко мне! — Поттер подошел к подруге, требовательно воззвал к ней, встряхнул за плечи.

Грейнджер отозвалась где-то через минуту, но Драко показалось, что прошло куда больше времени.

— Гарри? Все хорошо, Гарри. Мне надо к коменданту, — выронив из рук клатч, девушка маленьким ураганом умчалась из гостиной.

Гарри Поттер поднял ее сумочку.

— Где тут женская спальня? — спокойно спросил он у слизеринцев.

Нотт указал на дверь из красного дерева, красивую и очень вычурную. Гриффиндорец уже почти вошел в спальню, как услышал Малфоя:

— Ты что? Не побежишь утешать свою лохматую подружку?

Блондин не хотел начинать с едкой подколки, но все получилось скорее рефлекторно.

Поттер оглянулся, пожал плечами:

— Я вытащил ее из воспоминаний. С остальным она разберется. Не маленькая девочка.

— Что, совсем головой тронулся? Она разве не твоя лучшая подружка? Я думал, гиперопека это черта всех гриффиндорцев! — зачем он вообще рот свой раскрыл? Зачем пытался влезть в дела… врагов?

— Я ей доверяю. Она ничего страшного не натворит, — Поттер скрылся в спальне всего на миг, вернулся без сумочки Грейнджер.

— Да чтоб тебя! — фыркнул Малфой и бросился за гриффиндоркой. — Мне не нужны скандалы, где будет фигурировать мое имя!

Теодор с вытянувшимся лицом наблюдал, как Малфой, забыв про свою привычную вальяжность, выбежал из гостиной.

— Ой, дурак…

— Согласен, — Поттер усмехнулся Теодору. — Гермионе нужно переварить новую информацию. И она предпочитает одиночество для того, чтобы обмозговать ситуацию. Да, Малфой не самая лучшая ситуация, но она справится.

— Тео, скажи, что противный Поттер мне примерещился…

А это пришла в себя Паркинсон. Вся сложившаяся ситуация подмывала на то, чтобы истерично заржать. Но в целом, в отличие от лучшей подруги, ему было абсолютно параллельно, что его соседями оказались ребята со слизерина, включая самого Драко Малфоя. Вся ненависть к сокурсникам улетучилась почти сразу, как Том Риддл сдох.

Сколько же эмоционального говна он нес в себе, будучи крестражем больного ублюдка. С концом военного положения, после всех этих судебных заседаний, публичных порок, Гарри как-то подрастерял всю злость и на Малфоя, и на Паркинсон. На последнюю вообще было жалко смотреть после всех тяжб. Фактически, ее таскали из-за ее же несдержанности.

— Не примерещился, — похлопал по плечу девушку Нотт. — Год обещает быть интересным, как минимум.

— Мерлин, за что? Что я такого сделала, чтобы Поттер жил со мной в одном дортуаре? — Панси вскочила и, тщательно избегая взглядом Поттера, скрылась в женской спальне.

Гарри Поттер пожал плечами и, взяв свой чемодан, зашагал в спальню.

— Я так понимаю, моя кровать эта? — ворчливо заметил он, что вид на его кровать открывался прямо из гостиной. Повезло хоть балдахин был из плотного материала и позволял скрыться от лишних глаз.

— Кто раньше встал, того и тапки, — Теодор, в отличие от Малфоя и Паркинсон, никогда не конфликтовал с героем всей магической Британии. Он по жизни был каким-то нейтральным. Ему намного интереснее было наблюдать за прениями между гриффиндорцами и слизеринцами и спорить с Забини, кому же надают в следующий раз. Единственное, что смущало парня: почему именно этот колледж?

— Почему именно Кембридж? Разве Герою страны не предложили учиться в Лондоне? Или Оксфорде? — спросил он в лоб. Тем временем Гарри открыл чемодан и с помощью палочки распределял свой скудный скарб в его прикроватном комоде.

Вещей действительно было очень мало, зато все было его собственное, новое и по размеру. Брюнет решил, что если что-то понадобится, он купит это на кампусе.

— Да достало все, — просто ответил он Нотту. — Здесь хотя бы не следят за тем, что я ем, и не сру ли я радугой.

Тео хмыкнул, оценив улыбку Поттера, приметил он и то, каким тяжелым стал его взгляд после войны.

— Главное, чтобы не пронюхали, что ты смылся именно сюда. Репортеры те еще крысы, — заметил слизеринец.

— Я пустил утку, что уехал в Салем, а Гермиона в Сорбонну, — Поттер вытащил со дна чемодана три рамки с колдографиями и любовно расположил их на комоде. На одной из них Тео признал малолетнее Золотое Трио, на другой была Джинни Уизли, она корчила забавные мордочки, а в самом конце посылала воздушный поцелуй. На третьей, судя по всему, были родители.

Хлопнула дверь. Это вернулись Малфой и Грейнджер. Оба молча разбрелись по комнатам.

— Ну, удовлетворен? — спросил Нотт у блондина, тот невнятно махнул рукой и скрылся в ванной.

Гермиона встретилась взглядом с Паркинсон, внутренне подобралась, мысленно готовясь к перепалке с брюнеткой, но та молчаливо смотрела на нее из темноты своей кровати. Балдахин не пропускал свет. Гриффиндорка помотала головой и заметила свой клатч на кровати у окна. Должно быть, Гарри занес его сюда. И выбрал для нее лучшее место. Она улыбнулась, села на кровать, а потом и легла на нее, скинув туфли и сбросив плащ на стул.

— Они ничего не напутали, — выдала Гермиона слизеринке. — Полагаю ты должна знать.

А в голове у отличницы была каша. Она зажмурилась и свернулась калачиком, вспоминая произошедшее.

Как только Гермиона увидела блондинистую голову несостоявшегося Пожирателя Смерти, ее затянуло в воспоминание.

Ничуть не хуже думосборника, — фыркнула девушка. Она тогда словно опять оказалась прижатой к полу под натиском проклятий Беллатрикс. По руке прокатилась фантомная боль, а в затылок опять начала клевать кукушка.

Такое периодически случалось, раньше чаще, последний месяц все реже. Плохое быстро забывается, если некому напоминать.

Этот столбняк и паника накрывали и Гарри, и Рона. Первый изредка признавался, что видел мертвых и живых, но не мог их отличить. Рональд после таких ступоров впадал в истерику и просил прощения у Гермионы и Гарри за то, что смалодушничал и бросил их в лесу. Хуже всех был Джордж. Он то и дело начинал искать Фреда во всех их тайных местах в Норе. А потом пил до самого рассвета…

Вот и сейчас ее растормошил Гарри. Ее родной Гарри. И она вновь увидела бледного Малфоя, бессознательную Паркинсон и Нотта, который почему-то был в очках.

Все не так! Они перепутали! — пронеслось в ее голове, и она бросилась к Брайану.

К счастью, комендант был на месте. Он дружелюбно улыбнулся, завидев ее:

— Чем-то могу помочь, мисс Грейнджер?

— Можете! — почти сорвалась на крик Гермиона, но тут же замерла, сделала глубокий вдох и выдох, комендант выжидающе смотрел на нее и подоспевшего к ним Малфоя. — Вы что-то напутали и поселили нас с… — она отшатнулась от блондина, — с Малфоем!

— Не ори, Грейнджер! — попытался осадить он разгневанную девушку. Она окаменела и невидяще уставилась на Драко.

— Нет. Ошибки нет, — помотал головой Брайан, сверившись с толстой книгой, где, как успела подсмотреть Гермиона, были записаны их имена. — Книга учета распределила вас именно так. Вы же из одной школы, это, видимо, было ее главным аргументом.

— Да вы издеваетесь! Что за детский сад… — вытаращился Драко.

— Согласна. Слабенький такой мотив. Мы можем сменить комнату? — Гермиона взяла себя в руки. Ее уже не трясло от одного присутствия Малфоя. Она делала успехи.

— Нет, вы заключили магическую сделку, — комендант с усмешкой указал на перстень, который Гермиона обнаружила на своем указательном пальце. Странно, но девушка не помнила, когда надела его. — Вы должны научиться ладить между собой. Это жизнь, детка.

— Какая я тебе детка?! — оторопела Грейнджер, но вспыхнуть не успела. Малфой бесцеремонно уволок ее от Брайана.

— Тише, Грейнджер. Пожалуйста, тише, — шипел он, когда она начала сопротивляться.

— Да что ты себе позволяешь?

— Грейнджер! — прикрикнул блондин, Гермиона умолкла. — Я тоже не рад такой перспективе! Вас вообще не было в планах! Но давай заключим пакт о перемирии? Война кончилась. Я не хочу, чтобы моя фамилия фигурировала в сводках местных газет рядом с вашими! Не для этого я сбежал из Лондона! Мы будем молчаливыми соседями? Договорились?

— Ты не планируешь ничего против Гарри?

— Что? Мерлин! Грейнджер, у тебя мозги совсем съехали с катушек? Боже… Как я устал. Я думал, что доказал собранию Визенгамота, что мне плевать на золотого мальчика… — Драко ослабил хватку, а потом и выпустил руку Грейнджер.
Увидев, как осунулось лицо слизеринца, девушке стало стыдно, но всего лишь на минуту.

— Просто помни о том, что я слежу за тобой. И не дай бог, ты затеял недоброе…

— И это я тоже проходил, — Малфой просто отвернулся от нее и пошел в дортуар. Гермиона последовала за ним. — Выйди уже за рамки своей философии хороших и плохих.

31 августа 1999 года. Кембридж.

Гермиона была большой девочкой. Она умела делить черное и белое, знала что такое хорошо и что такое плохо. Да только в жизни все было, к сожалению, куда сложнее. Вся эта ситуация была абсурдной, и у девушки от этого пухла голова.
Она очень хотела простить оступившегося школьного врага. Очень-очень. И это у Гермионы даже получилось, после подачи показаний на заседании по делу Малфоев. Но, как оказалось, заочное прощение не освободило ее. Была в глубине души еще обида, и, как следствие, недоверие. Она присела, потерла виски и вздохнула.

Паркинсон наблюдала за ней молча, что было непохоже, как отметила Грейнджер, на бойкую некогда слизеринку.

«Нужно! Нужно пойти на диалог! — Гермиона попыталась улыбнуться, но улыбка сошла бы скорее за оскал. — Мы же взрослые люди!»

— Тоже колдомедицина?

Брюнетка в ответ поморщилась и отвернулась к двери. Гермиона вздохнула.

За дверью раздавались шаги: видимо, кто-то из парней ходил по гостиной. Вероятно, это был Гарри, и Паркинсон решила не рисковать. Чтобы не терять время зря, Грейнджер достала волшебную палочку, раскрыла свой ридикюль:

— Акцио, чемодан с вещами!

Через пару секунд на кровати оказался огромный чемодан с вещами. Девушка отметила, как загорелись интересом глаза Панси, но та не сказала ни слова. Она сделала попытку пойти на контакт, ей в ответе отказали. А навязываться к кому-либо не в ее стиле.

— Это что, заклинание незримого расширения? — не выдержала-таки Паркинсон и с любопытством поддалась ближе, присела на край своей кровати, разглаживая мимоходом складки темной юбки.

— Да. Не думала же ты, что я приехала на учебу без вещей, — просто ответила бывшая гриффиндорка, раскладывая нижнее белье в ящик комода.

— Ну я подумала, что может у тебя просто… нет вещей, кто знает ваши обычаи… — пожала плечами Паркинсон, стараясь унять нервную дрожь.

Гермиона замерла, вытаращившись на нее. Белье тут же «почуяв свободу» разлетелось по всем углам комнаты. Спохватившись, Грейнджер рассмеялась, вернула одежду в комод и убрала палочку обратно в наручные ножны.

— У нас нет обычая приезжать без вещей.

— Научишь заклинанию? — без обиняков поинтересовалась Паркинсон, и Гермиона отметила про себя, что ей не противно разговаривать с Панси. А еще ей польстило, что так называемая аристократка не удосужилась выучить такое практичное заклинание.

— Научу. Мне не сложно, — усмехнулась Гермиона.

— Учти, Грейнджер, я не буду искать с тобой ссоры, но и просить прощения за то, что было в школе, я не буду. Напросилась в Суде, — чтобы чувствовать себя увереннее перед Грейнджер, Панси встала, и с вызовом смотрела на героиню войны.

После битвы в школе Паркинсон редко ее видела, но сейчас отметила про себя, что гриффиндорка похудела. Видно, скитание по лесам сказалось не очень благоприятно на ней: она все время куталась в теплый свитер крупной вязки, как будто мерзла и пыталась согреться, а некогда непослушная волна волос девчонки поредела и была аккуратно собрана в косу.

— А ты передо мной и не виновата, — Гермиона отвернулась и достала из сумочки чернила и перо. — Мне нужно написать письмо, чары могут подождать.

В гостиной послышалась суета. Через некоторое время дверь открылась и в спальню зашла одна из сестер Патил. По холодному взгляду и плотно сжатым губам красивой индианки, Гермиона поняла, что это была Падма. Выпускница Равенкло, в отличие от Парвати, всегда была собранной и практичной. И нравилась Грейнджер куда больше сестры.

— Привет, Падма! — радостно воскликнула она, и даже отложила перо на стол. — Рада тебя видеть!

— Чего не скажешь обо мне, — фыркнула Патил и сразу ушла к свободной койке, — но так и быть, здравствуй, Грейнджер, и тебе долго жить, Паркинсон.

Падма мановением палочки трансфигурировала пару колец в чемоданы. Паркинсон непонимающе посмотрела на Грейнджер. Слизеринка никогда не цепляла Патил, а поэтому понять негатива без повода в свою сторону не могла. Гермиона, так же не ожидавшая такого холодного приема, открыла рот, но тут же собралась и отвернулась к столу, занявшись письмом для Рона. Ей надо было поделиться информацией.

***

В отличие от девушек, парни мирно обсуждали обстановку, сложившуюся в магическом Лондоне. Гарри листал книгу по волшебному Праву и периодически фыркал.

— Вижу, ты с чем-то не согласен? — Нотт лежал на кушетке у камина и подбрасывал вверх мячик. Малфой скрылся в неизвестном направлении, но обещал вернуться с чем-то интересным. Тео немного расстроился, что между Поттером и Малфоем не случилось даже банальной драки. Естественно, Драко пытался в начале быть предельно вежливым, но сорвался и начал банально подкалывать Гарри. Однако последний то ли сидел на успокоительных зельях, то ли научился самоиронии.

— Да в этой книге какой-то допотопный бред написан. Аж жить в этой стране не хочется, — проворчал в ответ Поттер и в сердцах отшвырнул книгу в угол гостиной.

— Ты сам решил быть аврором. И этот бред будет тебя преследовать всю жизнь, — а это в гостиной показалась Грейнджер. — Я написала Рональду, передала от тебя привет.

— Я уже отписался и ему, и Джин. Неловко будет… — пожевал губу Поттер и взъерошил волосы.

— Да уж… а может он и не заметит. Падме вы настроение подпортили? — Гермиона внимательно посмотрела на Гарри, который подобрал учебник и присел обратно в кресло, потом бросила мимолетный взгляд на Теодора.

— Что, и тебе правду наговорила? — сардонически улыбнулся Гарри и посмотрел на девушку так, что у Тео даже в животе похолодело.

— Поподробнее, — просто спросила Грейнджер, как будто бы и не замечая этого отчужденного взгляда.

— Сказала, что из-за таких, как мы, пострадала Парвати, — Гарри перестал улыбаться и открыл другую книгу, на которой золотом было обозначено «Криминалистика». — Ты знала, что у нее на глазах Сивый загрыз Лаванду? И ее в ступоре ранило редукто? Вот и я не знал. Как и того, что она уже три месяца лечится в Мунго в психиатрическом отделении.

И без того бледная Грейнджер стала еще белее и замолкла. Повисшую тишину нарушил явившийся Малфой. В руках он сжимал бумажный пакет, из которого виднелись бутылочки сливочного пива.

— Малфой, ты так распинался, что в пакете как минимум должен быть огневиски, а не сливочное пиво, — Нотт подскочил к блондину и выхватил одну бутылочку.

— Раз такой умный, иди и покупай огневиски под колпаком у местных авроров, — огрызнулся Драко, вытащил две бутылки и протянул их Поттеру.

— Тео, он просто не умеет его пить, — Панси тоже вышла из спальни и протянула руку за своей порцией.

— Да ну вас к Мерлину! — Драко старательно избегал Грейнджер, поэтому устроился в противоположном от камина кресле.

***

Вечер пролетел незаметно, Теодор наслаждался обстановкой и светской, если можно было так назвать вежливо-осторожную, беседой. Выпускники факультета Гриффиндор старались держаться непринужденно. Хотя в отличии от той же Грейнджер, Поттер был куда раскованнее. Мальчик-который-победил как-то изменился, стал хладнокровнее, что ли? Говорил разумные вещи, тщательно подбирал слова, что в целом было непохоже на импульсивного некогда гриффиндорца. Грейнджер же напротив, как отметил Тео, из книжного сухаря — вроде так ее Трелони назвала — стала более живой, остро реагирующей на окружающие факторы. Одногруппники тоже стали взрослее: Панси прекратила переводить все стрелки на себя, подчеркивая свою исключительность; ну, а Малфой… Малфой начал улыбаться, несмотря на тяжелую судьбу.

— Ты уж извини, за тот раз в туалете. Я дал лишку, — внезапно произнес Поттер, поглаживая пальцами горлышко опустевшей бутылки.

— Ну, мы оба были несколько неадекватны, повезло, что не стали колдовать непростительными, — Малфой весь подобрался и выпрямил спину настолько, что Нотт подумал о швабре в одном неинтересном месте.

— Он хотел сказать, вы были теми еще мудаками. Помню в тот вечер в гостиной очень переполошились, — Теодор любовно погладил корешок книги по продвинутому курсу Трансфигурации. — Панси, помнишь, как ты верещала?

— Дурень ты, Тео! Я испугалась, это нормальная реакция! — Паркинсон надула губы и продолжила повторять движения палочкой, которые ей любезно показала Грейнджер.

— Пфф, вы не слышали, как изъяснялся Рон! — Гермиона тряхнула косой и из нее выбился непослушный волос. На ее лице даже появилась улыбка.

— Нас воспитали немного не так, Грейнджер. Мы должны тщательно следить за тем, что говорим, — обратился впервые за вечер к девушке Малфой. — Ты хоть раз слышала, чтобы знать сквернословила?

Было заметно, как все напряглись, ожидая реакции Грейнджер.

— Вот только что Нотт обозвал вас с Гарри, это считается? — Грейнджер шпильку проигнорировала.

— Не считается, я не из аристократов, так что мне можно! — Теодор ослепительно улыбнулся и тут же поправил съехавшие на нос очки.

— О, как неожиданно! Я и не знала! На слизерин берут не только напыщенных индюков, Гарри! — Грейнджер так задорно рассмеялась, что не выдержали и остальные.

— В общем, час уже поздний, а завтра первый день учебы. Я, пожалуй, пойду спать. Спокойной ночи! И да, я первая в душ! — отсмеявшись, сказала Гермиона, поднялась с кресла у камина и пошла в комнату. За ней тут же засобиралась Панси.

— Бутылки уберите! Спокойной ночи.

Оставшись втроем, парни замолкли. Гарри обратил внимание на волшебные шахматы, бесхозно лежащие на общем книжном шкафу, который пока мог похвастаться только книгами Теодора.

— Никто не хочет сыграть партию? — парень взял в руки коробку и вопросительно оглядел слизеринцев. Нотт виновато развел руками, а вот Малфой поднялся с кресла и уселся напротив Поттера.

— А давай партию. Посмотрим, насколько ты силен.

Парни молча начали играть.

В целом, Гарри был несколько рад, что конфликтов они избежали. Малфой, на удивление, не лез на рожон и был вполне себе нормальным. Поттер был благодарен ему за то, что он скрыл тот факт, что именно они тогда были в пойманы в поместье, а еще он зауважал Нарциссу Малфой. Видимо, в них была сильна кровь того Блэка, которым был его крестный. Нет, Люциус, по-прежнему, вызывал у Гарри раздражение и даже некое пренебрежение, однако свои взгляды по отношению к его сыну и жене Гарри несколько изменил.

— И за Дамблдора прости, — услышал где-то на периферии сознания брюнет и посмотрел на Драко тягучим взглядом. Малфой сидел с конем в руках и смотрел на доску.

— О мертвых либо хорошо, либо никак. В этом случае — никак, — ответил просто Поттер.

Малфой, не веря своим ушам, посмотрел на оппонента, но лицо Гарри ничего не объясняло, только взгляд стал каким-то тяжелым, совсем как у Темного Лорда. Блондин даже поежился от сравнения. Выходит, Гарри Поттер, любимец страны, что-то не поделил со святым Дамблдором? Драко очень хотел узнать, что именно, но понял — сейчас с расспросами о бывшем директоре лезть не стоит.

— Вы как знаете, а я в душ и спать! — послышался голос Тео. Тот взъерошил свои каштановые волосы, цветом совсем как у зазнайки Грейнджер, поймал себя на странном сравнении Драко. Нотт широко зевнул и скрылся в душевой.

***

Падма спала. Или делала вид, что спала, зашторив балдахин и, видимо, наложив вокруг оглушающее. Гермиона лениво чесала свои волосы, тщательно, чтобы не дай бог не запутать. Злилась ли она на Малфоя? Нет. Доверяла ли она Малфою? Нет. Присмотрит ли она за ним? На это ответ она не знала. К тому же, своими действиями Гарри, вроде как, зарыл топор войны? И все же, девушка не знала.

Паркинсон уже лежала в кровати и запахивать балдахин не спешила.

— А вы не такие противные, как казались, — сказала она. Гермиона склонила голову на бок, как бы ожидая продолжения. — В школе мы были теми еще засранцами. Это наше воспитание, родители всегда говорили, что гр… маглорожденные не такие как мы, что все вы недостойны волшебства. А мы их слушались. Родителям же верят беспрекословно, разве нет? Еще и факультетские распри делили нас на два фронта…

— А что ты думаешь сейчас? — Грейнджер отложила расческу и заплела косу.

— Неправильно было все. Зачем директор Дамблдор и профессора придерживались этой традиции? Кто знает, может и войны удалось бы избежать? Да и родители, совсем застряли в древности. Неправильно навязывать свое мнение детям.

— Я рада слышать то, что ты говоришь. Вы тоже хорошие ребята. Спокойной ночи, — Гермиона дружелюбно улыбнулась и залезла под одеяло.

***

В семь утра, принимая душ, Гермиона услышала, как после непродолжительной суеты дортуар покинула Патил. Панси еще спала, закрывшись от мира подушкой. Парни топали за дверью, что прилегала с их комнаты, периодически ржали как кони и стучали в дверь.

Наспех подсушив волосы, она убрала при помощи палочки волосы в строгий пучок, вышла в спальню и увидела, как Паркинсон пытается проснуться и дойти до душевой.

— Доброе утро! Поспеши, я слышала, Малфой пытался зайти в душ следующим, — весело сообщила она брюнетке, последняя тут же встряхнулась и, прихватив полотенце и махровый халат, улетела в душ с воплями: «Только через мой труп!».

Гермиона как раз надела черную мантию с лимонно желтой окантовкой и складывала пергаменты в черный портфель, когда Панси соизволила выйти из душа.

— Вот теперь утро доброе, Грейнджер! — поприветствовала она шатенку, та закатила глаза и продолжила собирать сумку.

— Время, Паркинсон. Ты же не хочешь опоздать на первую пару?

Панси фыркнула, быстро надела бежевое платье, а сверху накинула мантию с красной окантовкой. Она как раз наносила на щеки румяна, когда услышала несдержанный вопль Грейнджер:

— Ты пошла на аврора?!

— Ну да, а ты думала, в колдомедики? — Панси довольно улыбнулась, откинула волосы за плечо и поправила сумку. — Мы успеваем на завтрак?

Грейнджер перестала таращиться, взяла свой портфель и почти простонала, открывая дверь:

— Только не говори, что хорек — студент-колдомедик!

— Вообще-то Малфой, а не хорек. С чего вообще хорек? Это Уизли должны быть хорьками, у них говорящая фамилия*, а не у меня! — послышалось ворчание из гостиной.

— И да, я колдомедик!

Сентябрь—октябрь 1999 года. Кембридж.
«Дорогой Гарри!
Была рада получить от тебя письмо. У меня все здорово! Я конечно до сих пор на скамье запасных, но и Рим не один день строился! Кажется, так говорила Гермиона? Мама до сих пор психует, что я не поехала с тобой набираться уму-разуму, но я ничуть не жалею. Скучаю по тебе, конечно, сильно. Но мы ведь встретимся на Хэллоуин? Обещаю привезти автографов!
Целую, твоя Джинни.»

«Привет, рыжая!
Ты все правильно запомнила и сделала! Даже не думай бросать команду, я же всей группе хвастаюсь, что моя девушка будущая звезда квиддича!
Группа у нас классная, помимо Паркинсон из школы с нами учится Шеймус Финниган, все ребята стараются как могут, и даже прекратили зависать, когда я вхожу в аудиторию!
Очень жду практических занятий, их поставили после зимней сессии. Записались с Малфоем на квиддич, тут он конечно попроще чем у вас, но раз в год приезжают на смотрины тренера из высшей лиги. Помимо квиддича посещаю и физическую подготовку, она классная. Кстати о Малфое, он на днях спалил Гермионе волосы! Случайно конечно, на лабораторной практике по Зельям.
Всего то кончики подпалил, а она ходит, дуется как маленькая. Малфой до сих пор весь в перьях и не может отмыть рыжину! Ох, и посмеялись все!
Гермиона, кстати, передает привет. Надеюсь отпустят на праздник, он как раз на выходной день выпадает.
Люблю, Гарри.»

***

«Любимый сын!
Я так рада получить от тебя добрую весточку! У меня все хорошо. Грустно конечно, что мои мужчины не рядом, но я и Твигги справляемся. Тебе очень повезло, что ты учишься с мисс Грейнджер, она, как и Гарри Поттер, сделала для нашей семьи очень многое! Надеюсь на твое благоразумие. Вчера заходила мадам Гринграсс, мы мило провели вечер за чаем. Она дала знать, что сделка в силе. Ты пишешь письма мадмуазель Астории? А отцу? Он так надеется на ваш брак с этой девочкой.
Очень жду твоего ответа.
Целую, мама»

«Добрый день, мама!
У меня все отлично. Пары интересные, я не жалею о принятом решении. Да и однокурсники хорошо ко мне относятся, разве что с Грейнджер у нас иногда возникают небольшие недопонимания, но в целом она очень забавная личность, особенно когда начинает рассказывать об особенностях магглорожденных. Недавно вот, она рассказала, что у них есть целое направление врачей, которые занимаются только зубами! Дантисты, стоматологи и ортодонты, кажется все правильно написал… и ее родители как раз из этой касты! Поттер еще поделился, что для магглов, Грейнджер обеспеченная материально девушка. Вот уж не думал, что она окажется богаче нас. Ирония судьбы, не иначе.
С Тори все хорошо, я пару раз аппарировал к ней в тренировочный лагерь, но после тумаков от ее тренера, решил обойтись письмами.
Отцу я отписал, он кстати разочарован, что я не пошел в юриспруденцию. Я не удивлен его реакции, но и не жалею, видела бы ты тоскливые лица Панси, Нотта и Поттера! Они прям превозмогают себя на парах по Праву, экономике и колдознанию.
Они передают сердечный привет!
С уважением, Драко»

***

«Привет, Гермиона!
У меня все хорошо! У Джорджа тоже дела пошли на поправку. Он вроде приходит в себя, улыбаться вон начал. Я, наконец, снял квартиру, не на Косом переулке, не волнуйся! На перекрестке Корвина и Рандома.
Про Парвати был не в курсе. Ходил проведать. Она какая-то потерянная, но до родителей Невилла ей далеко, так что не бери в голову слова Падмы. Она всегда была несколько злобной. Я-то помню Святочный бал.
Ты рассказала Гарри о нас?
Рон.»

«Здравствуй, Рональд!
Спасибо за развернутый ответ, не часто получаешь от тебя письмо длинною больше трех предложений. У меня все хорошо, парами забито почти все время, а уж сколько задают! Правда, библиотека здесь поскромнее той, что была в Хогвартсе.
На Падму мы стараемся не обращать внимания, она часто нелицеприятно высказывается в нашу сторону. Полагаю, так думает не только она, просто остальные молчат. Теодор Нотт, ее одногруппник, говорит, что на парах она не такая „злющая жопа“, он, кстати, очень хороший парень, несмотря на то, кем был его отец.
С Паркинсон мы тоже не воюем. Она чем-то напоминает Джинни, только более колючая и женственная. И не такая дура, как мы думали.
А вот хорек, это нечто! Этот нахал поджог мне волосы! Прямо на глазах у всей группы! Еще и отрицал очевидный факт нападения! Хотя он, конечно же, тоже пошел на исправление: больше не обзывает меня грязнокровкой! Полагаю, к девятнадцати годам в его голове зародился мозг!
Нет, я не рассказала о нас Гарри. Никак не могу собраться и признаться ему, что мы расстались. Он же так радовался, когда мы сошлись. Планов понастроил. Чего только стоит его пророчество о двух детях? Думаю он им и имена уже дал. А тут я испорчу всю картину. В общем у меня все, встретимся на Хеллоуин.
Гермиона Грейнджер.»

***

«Здарова, брат!
У меня все отлично, тут круто! Полагаю, и у тебя все схвачено? В общем, жду встречу.
Гарри.
P.S. Хочешь поржать? Малфой Гермионе волосы сжег! Это была просто чума! Держи колдо последствий!»

«Йо, братан!
Я сначала подумал, что у меня появился брат, когда увидел колдо! Это на века! Схороню в запасники, будет чем шантажировать его лет через двадцать! У меня все на мази! Покупатели текут рекой, Джордж уже не такой кусок вечно похмельного дерьма. Кстати снял хату, тусанем!
Рон.»

***

— Снейповы носки! Ты рассталась с Уизли?! Почему об этом молчат в Пророке?! — Панси редко получала и так же редко отправляла письма, зато любила засунуть свой нос в корреспонденцию Гермионы. Последняя отшатнулась и попыталась прикрыть руками письмо.

— Панси! Если продолжишь кричать, об этом узнает не только Пророк, но и Гарри!

Паркинсон округлила свои зеленоватые глаза, и всплеснула руками:

— На мой взгляд, ты должна бы встречаться с этим самым Поттером! Он куда красивее и интереснее Рона Уизли. И если это длинное письмо, то какими были ваши любовные письма? Заметками на полях?

Сама Панси вела эпистолярный роман с Забини, когда-то. Но длинные письма не удержали Блейза от брака с Ромильдой Вейн. И от этого было немного горько на языке и щемило сердце.

Гермиона покраснела до кончиков волос и попыталась оправдать Рона в глазах соседки, но открыла рот и поняла, что ей в принципе нечем крыть. Ведь для того, чтобы получить от рыжего друга письмо размером с пять предложений, им пришлось расстаться. Она грустно усмехнулась.

— Гарри мне как брат, и Рон, как оказалось не смог стать чуть больше, чем лучший друг. Мы слишком разные, и нас хватило только на полтора месяца. Но, Панси, пожалуйста, не говори ничего Гарри, на Рождество мы все расскажем!

— Грейнджер! Ты идиотка или действительно не понимаешь? -Панси сделала серьезное лицо и ткнула пальцем в письмо Рональда, которое лежало чуть выше письма Гермионы.

Медичка непонимающе скрестила руки на груди:

— Что ты хочешь этим сказать?

— Уизли хочет завести шашни, но стесняется спросить напрямую, вот и ведет диалог из далека! Ух, бестолочь! — брюнетка взмахнула рукой и закатила глаза.

— Мерлин, какая я дура! — Только и смогла ответить Гермиона. Схватив письмо, она дописала приписку о том, что Рон в праве начать отношения, но будет лучше, если об этом не узнают газетчики. Хотя бы до Рождества.

— Точно дура! — покачала головой Паркинсон. — Ни одна девчонка не захочет утаивать от окружающих, что ее бойфренд, сам Рон Уизли, правая рука Гарри Поттера, а там и Пророк и Ведьмополитен незамедлительно напишут такие бредни!

— Гарри не выписывает Пророк.

— А Нотт выписывает и еще с десяток научно-популярных изданий. Никого не напоминает? — Паркинсон кивнула на кипу газет, нашедших покой на столе Грейнджер.

— Да ладно, ты утрируешь! Я скажу Гарри зимой, после его помолвки с Джинни, — Гермиона запечатала письмо и накинув на плечи теплую мантию засобиралась в совятню. — Не хочешь сходить?

— Нет, там холодно. Я лучше напишу эссе по Биллю о магических правах, — Паркинсон сделала скорбное лицо, и села за свой стол.

В коридоре Гермиона нагнала идущего в том же направлении, что и она, Малфоя. В руке он сжимал два письма, заметив ее он сбавил ход.

— Сделала задание по Чарам?

— Списать не дам, но совет могу дать, — Геомиона усмехнулась и зашла в совятню вслед за блондином. — Инсендио в нем не поможет.

— Салазар, ты еще долго будешь припоминать?! Я ж нечаянно! Целился в котел! — Драко сделал обиженное лицо и проследил, как Грейнджер аккуратно и нежно привязывает письмо на лапку сове. Девчонка действительно оказалась вполне сносной, конечно, то и дело хотелось ее поддеть, по началу даже подчеркнуть превосходство чистокровных, но с каждым днем Грейнджер раскрывалась с новой стороны. И назвать ее посредственной ведьмой, язык не поворачивался. Привязав два письма разным совам, он заметил, что зазнайка ждет его. Он сдержался, чтобы не заулыбаться. Представив на миг провокационную статью об их приятельских отношениях. Приятели? Одногруппники, соседи по дортуару. Можно ли их назвать приятелями?

С Поттером было как-то проще. У них оказалось множество схожих интересов, от банального квиддича до взглядов на министерские реформы. Да что уж там, у них даже подружки были в одной команде!

А может все было так сложно с Грейнджер, потому что она была… девчонкой? Или потому, что ему хотелось загладить вину? За прошедшие годы? Или просто он отпустил прошлое и познакомился с гриффиндорской заучкой заново? И она ему понравилась? Совсем как Панси? А она все так же ходила особняком. Да стала лояльнее, но там скорее сказалось влияние Поттера.

Студенты колдомедики поравнялись и зашагали обратно. Драко с каким-то оцепенением осознал, что не знает о чем можно говорить вот прямо сейчас, в такой момент, он искоса глянул на Грейнджер, она спокойно шла и улыбалась. Не ему, а своим мыслям. На голове ее в кой-то веки царил хаос из волос: по случаю выходного, девушка не стала заплетать косу, чем напомнила Малфою себя второкурсницу. Присмотревшись, парень заметил крохотное чернильное пятнышко на щеке.

— Что планируешь на Хеллоуин? — вдруг спросила она и остановилась перед дверью дортуара.

— Как и всегда, с мамой. Пригласим Асторию. Надеюсь она сможет вырваться со сборов. У нее на носу зимние игры… -блондин поймал себя на том, что аккуратно большим пальцем стирает пятнышко с щеки соседки, а лицо Грейнджер при этом вытянулось, и карие глаза стали размером с блюдца.

Лицо Малфоя пошло красными пятнами, на бледном лице это смотрелось как минимум уморительно, девушка несдержалась и прыснула, стараясь сгладить конфуз.

Гермиона была не менее в шокирована действиями бывшего пожирателя. В голове быстро крутились шестеренки мыслительной машины. Она привыкла, к таким простым, заботливым жестам от Рона, Гарри, да что там, даже Невилл мог потрепать ее за щеку, но Малфой?! Она ждала, что парень опомнится и, отдернув руку, вытрет ее о штанину. И выскажет что-то нелицеприятное. Однако, парень смущенно убрал руку и прошелестел:

— Там пятно было…

— Ну, что стоите? Кого ждете? — это был Теодор Нотт, он как и всегда загадочно улыбался, поправил сумку на плече и двинул двух застопорившихся ребят.

***

Драко так и проходил неприкаянно до самого отбоя. Ему было как-то не так. Что именно было не так, он не мог объяснить даже самому себе. Он то и дело садился то за Чары, то за анатомию, то за колдо Астории. Все его действия сводились к тупке в стену. В таком состоянии его застиг Гарри. Он как раз вернулся из Лондона. Выезжал решить дела с наследством Сириуса Блека, нотариально удостоверил, что дом на площади Гриммо, теперь официально принадлежит ему.

— Что это с ним? — обратился Поттер к Тео, стягивая с себя шапку, куртку и свитер, который, ясен как день, связала ему будущая теща.

— Завис, я полагаю, — Теодор, убрал с колен учебник.

— Ну это ясно, давно? — Гарри начал шарить в комоде в поиске заныканных сладостей. Есть хотелось неистово, а с бюрократическими разборками он даже не успел заглянуть домой и поесть.

— Да, два часа точно. Вроде с Грейнджер поцапался, — лицо Нотта стало настолько ушлым, что Гарри задумался нет ли в роду Тео евреев, но сдержался. Зато несдержанность показал желудок, заурчав так громко, что Малфой очнулся от оцепенения, а Поттер выпалил:

— Жрать-то как охота!.. Малфой, что не поделили с Гермионой?

— Врет он все! Не цапались мы! — Малфой, и так не блистающий красотой, будь бледным как немощь, пошел красными пятнами, и Гарри сложив Гермиону и смущение блондина, едва не вытаращился.

— Ты запал на Гермиону?!

Если бы Малфой мог потерять сознание от заявления Поттера, он бы наверное так и сделал, но нервная система у него была крепкой.

— Поттер, ты спятил?! Я вообще то помолвлен с Асторией! С какого перепуга, мне западать на Грейнджер?

Повисла тишина, Теодор как раз хотел захлопать в ладоши — такой забавной казалась ему ситуация. Гарри повезло, он нашел на дне комода шоколадный батончик.

— Ну, ты конечно не обижайся, но ты не в ее вкусе. Она и Рон жениться собираются, — прохрумкал Поттер, блаженно закатывая глаза, когда шоколад с арахисом попал в желудок.

— Да, Мерлиновы кальсоны! Все не так! Я просто стер чернила с ее щеки! Думаю, приятели могут себе такой жест?! — Малфой взъерошил волосы и озадачено уставился на парней.

— Неа! — помотал головой Теодор, Гарри тоже мотал головой.

— Это может позволить себе друг. Поздравляю, ты подружился с Маглорожденной! — заржал наконец Поттер. Малфой непонимающе смотрел на бывшего врага. А Нотт хмыкнул и уткнулся взглядом в книгу.

***

Тридцать первого октября Гарри с Гермионой аппарировали в Лондон. Ужин был назначен на шесть, а это значило, что у ребят было масса свободного времени. Гермиона позвонила домой, скорее по привычке, чем по необходимости. После обливейта, память родителей так и не получилось восстановить. Получалось только следить за мамой и папой издалека, слушать их «алло» в трубку. Этого ей было достаточно, главное живы, здоровы. Хоть и горько.

Еще в июне, она приехала жить к Гарри. Друг был счастлив, компания ему не помешала. Консервативная миссис Уизли была против того, чтобы Рон и Джинни присоединились к друзьям.

Переодевшись, и наспех отзавтракав, они помчались на Косую аллею. Кричер громко ворчал, о том, что Хозяин совсем не оценил то, как он содержал в порядке дом. На что Гарри пообещал пополнить запасники. И эльф оттаял. Как оказалось, Кричер обожал заниматься кухонными заготовками.

Ребята набрали гостинцев для четы Уизли и заскочили в магазин к Джорджу и Рону. Братья обрадовались их визиту, и закрыли лавку на три часа раньше запланированного.

— У нас до фига всего нового! Гарри, тебе просто необходимо взять на пробу! — Рон за два месяца казалось стал еще выше, или просто на его фоне Джордж с поникшими плечами выглядел значительно ниже. А еще Рон видимо пытался отрастить бороду, но дальше щетины дело пока не пошло.

— Они точно законны? — Гарри усмехнулся, поправил очки и глянул на Гермиону, которая рассматривала шуточные плакаты. — Гермионе потом не придется лечить меня или Малфоя с Ноттом?

— Все легально, Гарри, — Джордж хитро улыбнулся и лукаво показал на лицензию, висящую возле кассы.

— Что-то слабо верится, Джорджи, — засмеялась Гермиона и протянула хозяевам набор несусветных магических петард. — Я возьму вот это. И надеюсь, никто не останется без пальцев!

— Бери бесплатно! Я вычту из зарплаты Ронни! — Джордж сардонически улыбнулся.

Ближе к пяти вечера компания отправилась к родителям торговцев шалостями. Прибыл даже Чарли, которого Гермиона и Гарри видели всего пару раз. Флер была глубоко в положении, Билл несмотря на шрамы, светился от счастья, как начищенный галеон. Перси скромно помогал миссис Уизли.

Гермиона с Роном старательно поддерживали видимость отношений и это нисколько не составило им труда. Друзьями они остались как и прежде. Гарри улыбался и пил теплое сливочное пиво, делился с Артуром рассказами об учебе, и ждал.

Вот только Джинни не приехала.

Ноябрь—январь 1999—2000 год. Кембридж.

Погода в Кембридже вконец испортилась: дожди шли беспрерывно, иногда превращаясь в мокрый снег. Что такое отопительный сезон здесь явно не знали. Панси, замотавшись в широкий вязанный шарф, пыталась отогреть промерзшие пальцы. Теодор, как самый мерзляк, уже трижды подходил в конторку Брайна, однако комендант, разводил руками и говорил, что приказа начать топить в кампусе с ректората не поступало.

— Апчхи! — чихнул Поттер, шмыгнул носом, и сжал в пальцах перо. Финниган, с которым сидел на парах брюнет, пожелал ему не хворать.

— Да чтоб их в жопу к Волдеморту, в Хогвартсе такого дубака в принципе не допускали! — заворчал Шеймус и, с грациозностью обезьяны, воспользовался носовым платком.

— Ну так, Хогвартс единственный на всю Англию, Ирландию и Уэльс и ему туча лет, а отделению в Кембридже лет пятьдесят. Меня больше бесит, что здесь нельзя наложить банальное согревающее, -пропыхтела Панси, даже не волнуясь, что ее услышит профессор Робертс, который старательно читал лекцию. — фонит у них видите ли!

Поттер не сдержался и улыбнулся, и девушке стало так спокойно на душе. Первое время она испытывала жуткую неловкость перед бывшим гриффиндорцем. Каждый раз встречаясь с ним в дортуаре, на парах в колледже, она ждала негатива по отношению к себе. Однако Гарри Поттер лишь пожимал плечами, широкими и крепкими, как приметила Панси, и как-то хитровато улыбался. Впрочем подвоха за его улыбкой не оказалось. Нелепый очкарик с зелеными глазами и дурацким, нисколько его не портящим шрамом, оказался простым донельзя. Не нес за пазухой тяжелого камня обиды и не держал в шкафу скелетов. Да и к тому же оказался не таким тупым, как она думала, учась в школе. Поттер по всем предметам шел на уверенное «Выше Всех Похвал» и лишь Магическое право было «Дозволительно».

Панси с трудом свыклась с новой шкалой отметок, кончились детские «Тролли» и «Выше ожидаемого». И, как оказалось, их не хватало больше всего. Девушка лениво бросила взгляд на доску, и мимоходом осмотрела одногруппников. Их было тридцать пять человек, из которых двенадцать девушек. В основном эмигрантки с Материка, две девушки из Австралии. Также были три выпускницы из Хогвартса, но двумя выпусками старше. Джонсон, гриффиндорка, если Панси не путает, была капитаном команды Гриффиндора по квиддичу. С ней Гарри Поттер особенно дружелюбен. Другие девушки выпускницы с Хаффлпафа. Если с Поттером дружны почти все девчонки, то с ней почтительно вежливы. И не потому что она скандальная личность, а потому что выпускников Слизерина здесь лет двадцать точно не было. Об этом сообщил в первый день ректор Стоккуорт. Почтил самолично явившись на пары по Продвинутой Защите. К счастью помидоров в нее не полетело, но ребят насторожило. Кроме Анджелины. Она, к удивлению, добродушно приняла слизеринку. Панси была благодарна за то, что топор школьной войны не был выкопан. А вся холодность других одногруппниц была списана на то, что она слишком аристократка и, без ложной скромности, была самой красивой. Все парни подбивали клинья к Паркинсон, и ей это льстило. Кто-то таскал за нее портфель, кто-то уступал лучшее место в аудитории, Финниган даже делал попытку ее проводить. Но только не Поттер. Его взгляд был устремлен только на рыжую Уизли. Которая ошивалась в тренировочном лагере с Тори. Причину раздражительного отношения, Панси понять не могла.

Может потому что, последнее время после писем Уизлетты, Гарри Поттер словно отстранялся ото всех? Даже от Грейнджер. Но спустя день-два, становился прежним, безмятежным, обоятельным студентом. Наблюдать за Мальчиком-Который-Победил стало ее привычкой.

Как ни странно, тем же вечером камины начали отапливаться.

***

Была уже середина ноября, а на дружелюбный контакт Падма так и не шла. Индианка редко бывала в дортуаре, все чаще находилась в очень маленькой компании студенток Невыразимиц. Паркинсон полагала, что после зимней сессии Патил сменит комнату. Гермионе становилось не по себе. Она привыкла к дружелюбной обстановке в гриффиндорской башне, однако школа была позади. А ее соседки… Лаванда погибла, а Парвати находилась в Мунго. Все было совсем не так, как она планировала. Чего только стоит ее дружба с чистокровной Панси Паркинсон! Сказал бы кто Гермиона об этом год назад, девушка бы рассмеялась им в лицо. А сейчас, сейчас было все иначе. Панси хоть и была той еще дамочкой, но дружбой с Грейнджер она дорожила. Выпускница Гриффиндора правда так и не могла понять, то ли из меркантильного расчета, то ли оттого, что выхода иного не было. Гермионе очень хотелось, чтобы Панси дружила с ней просто так, просто потому, что Гермиона отлично варит какао и умеет слушать.

С одногруппниками было сложно. Не от того, что одним из них был Малфой. А потому что, она не изменилась. Всегда подготовлена больше необходимого, всегда задает «слишком много вопросов», не стесняется орудовать своим талантом к обучаемости. Все тот же книжный червь и зазнайка Грейнджер. И это бесило не только сокурсников, но и некоторых преподавателей. А Гермиона просто не умела быть другой. Война конечно наложила на нее свой отпечаток и ее дотошность начала выходить за рамки обычного, но она хотя бы перестала хвататься за палочку, когда раздаются громкие звуки. Девушка по белому завидовала лучшему другу. Он все меньше походил на того нервного мальчишку, ожидающего смертельного проклятья в спину. А она все вздрагивала, стоит двери закрыться чуть громче, или увидеть женщину с черными кудрями, как у Лейстрендж. Хоть на Малфоя начала адекватно реагировать и на том спасибо.

С последним, на удивление, было легко. Он сначала предложил ей свою кандидатуру в качестве напарника по практическим занятиям, а потом стал соседом по парте. Он, конечно, подтрунивал над ее стремлением быть лучшей в группе, называл ее гриффиндорской выскочкой, причем идеально копировал нотки покойного Северуса Снейпа. И Гермионе не становилось обидно, вместо этого на сердце удивительно теплело.

Изучая на досуге толстенный талмуд «Зельеварение с курсом в фармакологию простецов», девушка старательно выписывала как заданные на дом рецепты, так и мимоходом диктовала просто интересные рецепты прытко пишущему перу. Отличный подарок от Гарри на день рождения. Сей волшебный агрегат был родственником пера-демагога Риты Скитер, только вот перышко Гермионы не завиралось и не писало лишнего.

В дортуаре кроме нее находился Теодор Нотт. Он, как и она, трудился над эссе по трансфигурации. Парень был занятный, никогда не вступал в конфликты в прошлом, да и сейчас продолжал мирно сосуществовать, как с ней, так и с Гарри. Теодор не был исключением среди своих однокурсников и никому толком ничего не рассказывал, чему конкретному их обучают. Периодически Гермиона видела в его руках стандартные учебники, но что-то подсказывало ей, что все это для отвода глаз. Гарри однажды перепутал свой учебник по Чарам с книгой Нотта и попал впросак на паре, обнаружив, что не может прочитать содержимое. Теодор тогда долго ржал, как самый натуральный конь. Так что, студент-невыразимец вполне мог делать вовсе и не трансфигурацию.
— Ты что-то хотела? — Тео заметил, что девушка за ним наблюдает, отложил перо и переключил все свое внимание на Гермиону.

— Что? Ой, нет, прости! Я просто задумалась, — смутилась она и тут же вернулась к учебнику, пергаментам и перьям.

— Что делаешь в субботу вечером? — вдруг спросил Нотт, оперевшись спиной о спинку стула.

— Да ничего нового. Повторю пройденный материал, сходим с Панси на Торговую Площадь, может с Гарри в кино выберемся…

— А Уизли?

— Джинни на тренировках, она вообще не может выбраться…

— Да я о Рональде Уизли, — Теодор как-то странно посмотрел на девушку и ей стало крайне неловко.

Вот дура, она настолько прекратила связывать мысленно себя и Рона, что даже не сразу поняла, что Нотт имел ввиду его. Щеки заалели, она попыталась отвести взгляд. Врать окружающим становилось все сложнее. Особенно тогда, когда Рон начал ухаживать за сестренкой Флёр. Что сказать, бывший парень сдержал слово, и о его вспыхнувшей страсти не знал никто кроме бывшей девушки и лучшей подруги в одном лице. Габриель была очень удобна в этом плане. Жила за Ла-Маншем, доучивалась в Шармбатоне. И ни одна газетенка их не связывала. Одно удивляло Гермиону, как вообще они пересеклись? Может, когда Рон навещал Билла и Флер? Впрочем Гермиону это не касалось. Лишь бы он был счастлив.

— У Рона инвентаризация… — пролепетала она в ответ Нотту.

— Ну тогда он не будет против, если я составлю вам компанию? Никогда не был в магловском кино. Хоть и наслышан, — Теодор улыбнулся одними уголками, и при этом его совсем непримечательное лицо стало таким симпатичным. Гермиона, склонив голову на бок, совсем как сычик Гарри, кивнула.

— Это будет здорово. Тебе понравится.

— Вот и отлично!

***

Субботним утром Гарри ходил какой-то возбужденный. Он то и дело взлохмачивал волосы, чесал переносицу. В руках он сжимал пергамент. По слабо уловимому сладковатому запаху, Гермиона догадалась, что это было письмо от Джинни. Лучший друг вдруг замер у окна, пожевал губу. И снова взъерошил и без того растрепанные волосы.

— Гарри? Что написала Джинни? — Грейнджер подошла к нему, обняла со спины.

Панси как раз вернулась с библиотеки, и расставив учебники в общий шкаф, навострила уши и старалась слиться с окружающим. Было видно невооруженным взглядом, что Мальчик-Который-Выжил дважды, вот-вот разразиться откровениями.

— Она назначила встречу через две недели. На четырнадцатое декабря. — наконец выдохнул он, Грейнджер расслабилась.

— Это же прекрасно! Вы с июля не виделись. Встретьтесь как раз перед рождеством…

— Я сделаю ей предложение. А накануне Рождества мы сделаем помолвку, — Гарри посмотрел на Гермиону, его глаза светились таким неподдельным счастьем. Гермиона одобрительно похлопала его по плечу, а вот Панси разозлилась. Ей захотелось, чтобы его очки разлетелись на осколки. Поймав себя на таких странно-агрессивных желаниях, девушка едва не вскрикнула.

— Она согласилась? Ты уже просил благословения у мистера Уизли? А Рон знает? — из Грейнджер так и сыпались вопросы, Панси все больше раздражалась.

— Они согласятся. Так что, я сегодня не смогу пойти с тобой в кино. Надо кое-что сделать в Лондоне, — Гарри, мать его, Поттер виновато улыбнулся подруге, потом посмотрел на Панси, которая, забывшись, пялилась прямо на него. — Панс, составишь Гермионе компанию? Мы билеты взяли, будет жалко, если пропадет.

— Она пойдет! — из камина вывалились Теодор и Малфой. Они с утра куда-то запропастились, как оказалось, мальчишки ходили по инстанциям, чтобы подключить камин к Сети.

— Куда пойдет? — Малфой щурился на яркий свет и пытался смахнуть с волос пыль и пепел.

— В кинотеатр, — начала мямлить Грейнджер, и Панси совсем разнервничалась.

— Куда?

— Мерлин, если не хочешь, мы сходим вдвоем! — Теодор стянул с себя мантию, критично осмотрев, воспользовался палочкой, чтобы изменить крой. Трансфигурировав мантию в стильное магловское пальто, он повесил его на стул. — Во сколько мы погрузимся в магловские чудеса?

Гарри с улыбкой наблюдал, за реакцией на лицах Паркинсон и Малфоя. Нотт еще в пятницу перед сном интересовался у него, может ли он пойти с ними, Малфой в это время дрых без задних ног и видел наверное десятый сон.

— Вы идете к маглам? — выдавил из себя Драко. Он неверяще смотрел на Нотта.

— У тебя с этим какие-то проблемы? — с насмешкой поинтересовался Теодор, Грейнджер начала улыбаться, а Поттер откровенно ржать.

— Мы пойдем. Надо же развиваться! — Панси часто слышала в школе о чудесах маглов, и ей было очень любопытно посмотреть, но родители были резко против. А раз Нотт идет, почему бы и нет? Она подошла к зеркалу, и с интересом начала себя рассматривать. — Я подобающе одета?

— Ты отлично выглядишь, Панс. Твое кашемировое платье как раз в сезон, — Грейнджер немного расслабилась и с тоской поправила рукава светлого кардигана, который ей купила мама три года назад.

— Драко, ты идешь? Или так и будешь хватать воздух ртом? — Нотт решил дожать приятеля.

— Можно подумать вы отстанете от меня просто так, — блондин уселся на диван и закинул ноги на журнальный столик. — Дайте хоть дух перевести. Утомился после того как лизал декану пятки ради камина. И вот чего тебе стоило написать ему записку, Поттер? С твоей подписью этот старикашка все бы сделал! А так нам пришлось пресмыкаться, ведь нам не впервой цитирую. — Малфой откинул голову на мягкий подголовник, и закрыл глаза. — Интересно, я всю жизнь буду извиняться и стелиться под людей за ошибки прошлого? — просто произнес Малфой, скорее себе, чем окружающим. Гарри немного поменялся в лице. Он хотел отметить тот факт, что запустить камин было его, Малфоя, идея. Ему и без камина неплохо жилось. Да приходилось аппарировать, и, да, периодически его сильно тошнило, но…, но злиться на Драко, не стоило. Блондин просто устал от укоряющих взглядов. Их конечно было не так много как в столице, но они все же оставались. Гарри даже слышал сплетню, что Драко Малфой специально дружит с Грейнджер, чтобы казаться лучше чем есть. Но все было куда сложнее.

— Малфой, такое будет всегда. И не из-за твоего криминального прошлого Пожирателя Смерти, а просто потому что люди склонны к тому, чтобы портить другим жизнь. К тому же, все знают, что Каллен выживший из ума дед, так что не бери в голову, — внезапно подала голос Гермиона. Дракон повернул голову в ее сторону. Она нервно кусала губы, и Малфой невольно засмотрелся на ее рот.

— Во сколько мы идем в твой кинотеатр? — просто спросил он, растягивая слоги, совсем как на младших курсах.

— Сеанс через два часа, есть время навести лоск, — усмехнулся Гарри Поттер, наматывая шарф и облачаясь в мантию. — Ну, я побежал в Гринготтс, — Зачерпнув золы, он скрылся в зеленоватой вспышке камина.

***

Гермионе было крайне неловко в обществе чистокровных волшебников, которые еще год назад нос воротили от всего магловского. А сейчас она вела троих выпускников Слизерина смотреть только вышедший на экраны фильм со странным даже для нее названием «Матрица». Разумеется, перед походом в кино девушка изучила в библиотеке не магического Оксфорда понятие матрица. И очередной раз с грустью поняла, что отдалилась от магловской науки, культуры, даже понятий очень сильно. Она как канал разделяющий два берега. Только среди простецов ее уже ничего не держит, а среди волшебников на нее по-прежнему косо смотрят.

Надо отдать должное однокурсникам, держались они непринужденно. Чтобы хоть как-то расслабить ребят, она навела отводящие чары. В целом все прошло без происшествий. После сеанса лица всех четверых были сложными. Да что там, Гермиона сама поразилась тому насколько далеко зашли спецэфекты в киноиндустрии. Да и сюжет показывал о безысходности человеческого существования.

— Это было что-то! Разумеется магловские сказки! Одни их компьютеры! Но это было что-то! — восклицал Нотт, заворачивая в ателье модной одежды, где был расположен вход в магический квартал Кембриджа.

— Грейнджер, такое будущее возможно? — спросил Малфой, придерживая дверь, пропуская ее вперед себя.

— Надеюсь, что нет. Технически люди уже подводят к экологической катастрофе, на счет искусственного интеллекта, признаюсь честно, не знаю, но думаю он еще не изобретен. Однако зная, насколько любопытен человеческий род, его открытие не за горами, — Гермиона даже поежилась, представив себя на месте главного героя фильма.

— Как бы ни было все отвратительно в этой длинной колдографии, с нашим миром такого не случится! — Панси старалась улыбаться, хотя было заметно, что она несколько испугана фильмом.

— Почему? — Гермиона кивнула владелице ателье, миссис Моммсен, и все четверо скрылись в примерочной, что вела прямиком в ателье Лучших Мантий Кембриджа.

— У них не было нас, волшебников! — оптимистично заметил Теодор Нотт.

Декабрь 1999-го. Кембридж.

С наступлением декабря общество будто сошло с ума: все куда-то спешили, старались сделать как можно больше дел. Из записок, что слал Рон, стало известно, что Молли, под влиянием мистера Уизли, уже начала приготовления к Рождеству. В магазинах практически все сметалось в считанные часы, хотя до самого праздника было еще две недели. Как писал Рон, у всех началась «лихорадка нового тысячелетия», переход из одного века в другой всегда был поводом к панике у волшебников. Гермиона фыркала, называя их паникерами, ровно до того момента, пока не обнаружила, что творилось у маглов. Массовая истерия о вероятном конце света. «О да, новое тысячелетие пройдет на ура!» — с сарказмом думалось ей.

В предновогоднем мандраже находились все ее соседи, за исключением Падмы. Та лишь усмехалась на суету Панси. А вот Паркинсон очень ждала рождества, она говорила, что хочет уже отдохнуть от бешеного темпа учебы. Однако, Гермиона полагала, что не только от учебы хотела отдохнуть ее соседка, но быть навязчивой она не умела, справедливо полагая, что Панси сама расскажет, если захочет.

Гарри же ждал праздников с трепетом. Однажды он показал Гермионе кольцо, которое нашел в сейфе Поттеров. Из описи парень узнал, что это было обручальное кольцо его матери, и очень надеялся, что оно понравится Джинни. Оно было исполнено в виде цветка лилии, вместо сердцевины цветочек украшал довольно крупный изумруд, а обод кольца был сделан в виде стебелька, инкрустированного мелкими бриллиантами. Гермионе оно очень понравилось, и она предположила, что Джин его оценит.

Малфой же с каждой неделей мрачнел, на парах становился несколько рассеянным, отчего девушка не сдержалась и спросила, все ли у него в порядке. Блондин сначала махнул рукой и продолжил молчать, однако, после пар, когда они шли по анфиладам колледжа, все же рассказал ей о том, что его гложило.

— Мама добилась разрешения на посещение отца. — сказал он тогда, нервно покусывая губы. — А я… Я не хочу его видеть. Он испортил нам жизнь. Из-за его неправильных ценностей пострадала мама.

— Дурак ты, Малфой, — Гермиона положила руку на его плечо, чуть сжала и посмотрела снизу вверх, сардонически улыбаясь. — Навести его хотя бы ради Нарциссы. Она любит его и это главное. Разве, нет?

— Возможно ты права, но все это очень сложно, — Драко улыбнулся ей, а она пожав плечами, сказала:

— А жизнь вообще сложная штука и дальше будет только тяжелей. Главное, что, Драко? Главное — это уметь находить во всем свои плюсы. В твоем случае: Нарцисса будет счастлива, если ты это сделаешь, не так ли?

Гермиона почувствовала, как начали гореть ее щеки. Возможно, она поспешила обратиться столь фамильярно к Малфою? Или же нет? Они же вроде друзья? Но заметив, как округлились серые глаза молодого человека, она зарделась пуще прежнего.

— Спасибо, Грейнджер. Ты как всегда сумела все расставить по местам, — не понимая отчего, сердце Малфоя забилось быстрее. Может оттого, что Грейнджер назвала его по имени, может оттого, что она так трогательно покраснела и прятала взгляд? Он очень хотел назвать ее по имени, но язык не послушался. А ехидный голосок в голове напомнил о другой девушке, которую он вроде как любил.

— Я всегда права, признай уже это, Малфой! — выпалила Гермиона и зашагала дальше, прижимая портфель с учебникам к бедру, чтобы не бил слишком уж больно.

***

А вечером 14 числа случилось отвратительное…

Панси была на отработке по физическому воспитанию, сдавала нормативы. Падма ушла с Теодором на спецкурс. Ну, а Малфой ушел тренироваться на квиддичное поле. Гермиона как раз вышла из душа, мимоходом просушивая волосы. Как вдруг камин вспыхнул зеленым, и в гостиную ввалился Гарри. На нем не было лица, а руки тряслись.

— Гарри?! Что случилось? Ты чего так рано? — Гермиона выронила палочку, подбежав к лучшему другу.

— Джинни… Гермиона, Джинни бросила меня, — тихо произнес парень и заграбастав ее, крепко обнял.

***

Все шло по плану, он забронировал столик в том самом ресторане, куда Джинни мечтала попасть уже наверное лет сто. Купил скромные, но красивые герберы. Мерлин он даже побрился, ради такого случая!

Джинни не опоздала, как это иногда случалось, а пришла вовремя. Как всегда красивая, в модной бордовой мантии. Ее рыжие, как пламя волосы, она уложила в сложную прическу, Гарри так не терпелось разрушить эту красоту, запустив руку ей в волосы, прижать к себе и поцеловать. Однако девушка лишь целомудренно поцеловала его в щеку и села за стол.

Они просто говорили. Очень много, каждый рассказывал о том, что с ним творилось. Но Гарри толком и не помнил о чем они беседовали. Все было словно в тумане, пока он не поставил перед Джинни заветную коробочку из красного бархата. Девушка уставилась на нее и явно не спешила открывать.

— Гарри, что это?

— Джин, ты выйдешь за меня? — без долгой прелюдии выпалил Гарри Поттер, заливаясь румянцем.

Джиневра несколько сникла и положив на коробочку ладонь отодвинула ее к парню.

— Гарри нам надо расстаться, — и тут она затараторила, что дело не в нем, что он — самый лучший, самый добрый парень, которого она недостойна. Что он еще встретит свою любовь, как это сделала она. Но Гарри не слышал ее: в его ушах стучала кровь, а в глазах потемнело. А где-то под ребрами сильно заболело.

— Ну и кто он? — единственное, что смог выдавить из себя парень.

— Гарри, это она.

***

— Что?! — Гермионе показалось, что ее ударили чем-то тяжелым по голове, у нее подкосились ноги и она уселась на кресло, как раз напротив Гарри, который расположился на диване с бутылкой огневиски. Он залпом присосался к бутылке.

— Гарри, ты наверное что-то не правильно понял…

— О да! Конечно! Герм, ты знаешь хоть одного парня по имени…

Договорить ему не дал, влетевший в дортуар Малфой. Блондин был весь в мыле, волосы были встрепаны, мокрые от снега, а кончик носа красным, так случалось от холода, как приметила Гермиона. В руке он сжимал письмо, которое начал открывать на ходу.

— Что уже вернулся, Поттер? Огневиски? Знатно, вы празднуете, — Драко оставил письмо, чтобы скинуть с плеча мантию. — Сова Астории достала меня прямо на высоте… — он углубился в чтение письма. Вскоре ослепительная улыбка начала сползать с его лица. Парень сел на стул.

Гермиона заметила, что разбитый Гарри сочувственно смотрит на Малфоя. Она озадачено посмотрела на парней.

— Она разорвала помолвку. Пишет, что встретила человека, который изменил все… Это, что, шутка? — Драко уставился в письмо. — Что за человек влез в наши отношения?!

— А я знаю, — Гарри как-то недобро улыбнулся и отлеветировал при помощи палочки, блондину бутылку, в которой было еще море огневиски. — Это Джинни, Малфой. Она бросила меня ради твоей невесты.

Драко выронил бутылку из рук и выпучил глаза, Гермиона охнула.

— Поттер, скажи, что ты пошутил! — глаза Драко опасно сузились, он выхватил палочку. Гарри Поттер пожав плечами, призвал бутылку, хорошо хоть вылилось совсем немного.

— Зачем мне это, Малфой? — герой магической Британии пригубил огневиски.

— Но это же ненормально! — блондин осел обратно на стул, палочка выпала у него из рук, он истерически засмеялся.

— А их это не волнует. Им лучше и без нас. — Гарри заржал, Гермиона заметила, что друг начал плакать. Слезы катились судя по всему бесконтрольно. Девушка тихо нашептала чары патронуса и велела Рону немедля явиться, назвав адрес.

Маленькая выдра исчезла в тот же миг прямо в камине.

— Как же так, Поттер? Что пошло не так? — Малфой не то что рыдал, он просто лающе смеялся, а плечи его тряслись.

— Гермиона, что пошло не так? Почему?

— Ребята, вы спрашиваете о том, что я не знаю… Я так же, как и вы, в шоке! -Гермиона присела рядом с Гарри и, не придумав утешительных слов, просто обняла друга.

— Я просто хотел быть счастлив. Как ты и Рон. Но все не так! — брюнет уткнулся ей в плечо. И Гермионе стало так стыдно, что она сама не заметила, как прошептала:

— Гарри, мы с Роном расстались…

Рыдания смолкли, Гарри отодвинулся от подруги и внимательно посмотрел на нее.

— Давно? Почему?

— Достаточно давно. Мы не стали тянуть с этим, чтобы избежать некрасивых ситуаций. У нас все хорошо, у каждого по отдельности, но хорошо. Почему? Потому что дружба для нас дороже чем мимолетная влюбленность. К тому же, у него сейчас крепкие отношения с Габриель.

Гарри печально улыбнулся и уставился в окно. Он молчал. Это настораживало девушку. Она посмотрела на Малфоя, пытаясь найти в нем поддержку, но будущий колдомедик сидел так же молча. Взгляд его с натяжкой можно было назвать осмысленным.

— Малфой?

После непродолжительного молчания Драко встал, подошел к Гарри, забрал у него бутылку и прихлебнул.

— Вот и появился у отца очередной повод ткнуть меня в неудачу, — произнес вдруг он. — Драко, ты способен только на то, чтобы разочаровывать нас с Нарциссой! — он идеально изображал манеру Люциуса говорить. — Мерлин, мама будет разбита…

И опять в дортуаре повисла липкая тишина, ровно до того момента, пока из камина не вывалился взъерошенный Рон.

— Годрик! Рон, почему так долго?! — Гермиона вскочила с дивана, но тот проигнорировал ее и подошел к молчаливому Гарри.

— Гарри, Ты как? Я задержался, пришлось держать маму. Джинни пришла домой и объявила о вашем расставании и о… О том, что она встречается с Гринграсс, — последнее рыжий парень прямо выплюнул. — В общем, дома все плохо: мама выжгла ее с семейного гобелена, папа даже не успел среагировать, и едва не прокляла Джин…

— Зачем? Разве она сотворила что-то ужасное? Она просто полюбила. — Гарри обратил внимание на лучшего друга. Казалось, в его глазах потух огонь. — Она кстати тоже выбрала блондинку. Как ты и Билл.

— Гарри, прости…

— Рон, почему ты просишь прощения за то, что сделала твоя сестра? — тон Гарри становился все вкрадчивее.

— Не знаю. Мне кажется, что я подвел тебя.

— Не ты мне сватал Джинни. Не ты мне предложил ее в качестве дамы сердца. Во всем виноват я сам, — Гарри встал с дивана, потянулся. Расправив плечи, он дернул Малфоя за рукав: — Пошли, Малфой, мы с тобой просто обязаны напиться!

Блондин не сопротивлялся, он просто пошел за брюнетом, Рон виновато кивнул Гермионе и догнал в дверях парней.

***

Из штанов и майки можно было выжимать воду. Панси поморщилась от отвращения и начала стягивать с себя спортивную одежду. На часах показывало пять вечера. Она чертыхнулась, и зашлепала босыми пятками в душевую кабинку.

Девушка как раз заканчивала принимать душ, как услышала, что в раздевалку зашли девчонки с курса Зельеварения. Они что-то бурно обсуждали. Панси фыркнула и выключила воду, повернув вентиль, как услышала знакомую фамилию:

— …Гринграсс! Это такой скандал! Вот поэтому не стоит лезть к Гарпиям! Сразу подхватишь эту лихорадку!

— О чем это вы? Началась эпидемия? — Панси завернулась в полотенце, и подошла к своему шкафчику.

— Ахаха! Слава Мерлину, нет! — захихикали девчонки. Одна из них стягивая свитер, сказала: — Зато Поттер теперь свободен!

Девчонки радостно запищали. Панси уж было открыла рот, как заметив Пророк на скамье, подняла его и увидела статью. На колдографии на первой полосе счастливо целовались Джиневра Уизли и Астория Гринграсс в форме Холихедских гарпий.

— Салазар! Как омерзительно! — Панси отшвырнула от себя газету. Мерзкая Уизли натворила таки дел. Панси на скоростях начала одеваться.

Несмотря на то, как гудели от боли ноги, девушка спешила в дортуар. Мерлин, Драко будет разбит! А Поттер?! Он так носился с этой Уизли! Наверняка тоже в истерике…

Вломившись в дортуар как медведь, а не как леди, Панси заметила, что в гостиной была только белая как мел Грейнджер.

— Что за бред я вычитала в Пророке?!

— Судя по реакции, Джинни уже и до журналистов донесла о своем счастье. Мерлин… Ей всегда не хватало внимания! — Гермиона закатила глаза и прикрыла лицо ладонью.

- Где Драко? И Гарри? — Панси плюхнулась в кресло.

— Ушли пить, — односложно ответила Грейнджер. — Панси, ты замечала за Асторией такие наклонности?

Заданный вопрос застиг Паркинсон врасплох, она онемела на считанные секунды. Тщательно вспоминая школьные годы.

— Мы не часто с ней пересекались. Она была на год младше, да и с Дафной не особо ладила. Я ее заметила-то исключительно тогда, когда она начала встречаться с Драко.

— Вот со стороны Джинни можно было предположить что-то подобное…шесть братьев, она всегда стремилась не отставать от них. Но зачем тогда ее любовные похождения с Дином? Джастином? Раньше я думала, что таким образом она пыталась привлечь внимание Гарри, но быть может это была ее попытка выйти из чулана? Да только она не удавалась, потому что рядом было столько парней и все хотели с ней встречаться? А там и Гарри дозрел? А тут женский коллектив? К тому же и она, как и братья, предпочитает блондинок.

— Мерлин слов-то сколько! Она просто испортила жизнь Драко! Гарри Поттеру труда не составит найти себе подружку, вон с факультета Зелий их целая группа!

— Да что же вы все трагедию лепить начинаете? — взорвалась вдруг Грейнджер. — Вам всего по девятнадцать лет, а вы переживаете из-за того что с браком не сложилось! Ранние браки никогда не заканчиваются ни чем хорошим!

— Грейнджер, оставь свои магловские замашки, — прервала негодование Гермионы Панси. — У нас девяносто процентов браков заключаются после школы. Высшее образование? Карьера? Даже это достигается в зрелом возрасте, если оно необходимо! Родовая магия должна крепнуть. А мы своими задержками ослабляем ее.

— Слабенькое оправдание. Про это не написано в книгах, — Гермиона фыркнула.

— А ты разве не поняла, что не про все пишут в книгах? — Панси намекнула Грейнджер про хоркуксы.

— Тема закрыта, — упрямо мотнула головой Гермиона. Панси устав что-то доказывать поплелась в спальню.

***

Скандал вокруг имен Гарри, Джинни, Драко и Астории в газетах не кончался до конца месяца. Парни после пьянки вроде пришли в себя. Гарри на почве разрыва начал краткие интрижки с девушками из других факультетов. Гермионе не нравилось с каким пренебрежением он относился к своим пассиям.

— Гермиона, а я им ничего и не обещаю. Мы просто весело проводим время.

И каждый раз он защищал сам себя…

Малфой напротив углубился в такие дебри учебы, что Гермионе казалось, что она смотрит на свою карикатуру. Она неоднократно заставала его заснувшим в библиотеке. Он и осенью был несколько сдержанным, то сейчас и вовсе закрылся. Не реагировал даже на колкости Нотта и подбадривания Панси. Однажды Гермиона послушала разговор соседки с блондином:

-Драко, я совсем тебя не узнаю! Что с тобой?

— Со мной все хорошо Панс. Я просто готовлюсь разочаровывать отца еще раз. Ты знала, что у них там в Азкабане информационная блокада?

Гермионе стало так противно. Не от того, что она подслушала чужой разговор, и не от того, что Малфой так боялся разочаровать Люциуса. А от того, что не знает, как может помочь.