– Официант?
– Да, мадам.
– Пожалуйста, спросите Рика, не выпьет ли он с нами.
– Мадам, он не пьёт с посетителями. Никогда. Я ни разу такого не видел.

«Хорошо. Я пропустил всего несколько минут», – подумал Драко, с облегчением вздохнув. Он ненавидел входить в зал после начала сеанса, но сам не ожидал, что успеет. Драко был стопроцентно уверен, что приятно проведет этот вечер со своей подружкой – роскошной сексапильной блондинкой. К сожалению, она была также вялой, скучной и неспособной связать и двух слов, если они состояли более чем из двух слогов. Несколько лет назад ему было бы всё равно, но сейчас он ожидал от своих подружек большего. К своим двадцати семи годам он ещё не был готов остепениться, но уже устал от лёгких побед и бессмысленных свиданий. Драко хотел бы повстречать такую женщину, которая возбуждала бы его разум, его интеллект так же, как и тело. Самыми лучшими своими романами он считал те, когда женщины заводили его не только своим видом… но, к сожалению, эти женщины обычно хотели от него больше, чем он мог им дать. Драко снова стал встречаться с безмозглыми красотками, чтобы не осложнять собственную жизнь, но как же это всё ему надоело… Он не мог точно сформулировать, но в каждой женщине, с которой он встречался, не хватало чего-то такого, что он отчаянно желал. Но Драко был уверен, что когда найдет то, чего ему так не хватает, то сразу поймёт, что всю жизнь искал именно это.

Поэтому он отвёл подружку по имени Миа домой пораньше, наплёл ей с три короба про то, что у него рано утром деловой завтрак и ему необходимо отдохнуть перед встречей. Она была слишком тупа, чтобы понять, что он явно врёт. Чмокнув девушку на прощание на пороге её дома, Драко пошёл пешком, чтобы проветриться, поразмышлять, а потом найти тёмную улочку и вызвать шофёра, и тот отвёз бы его домой, в Поместье. Ноги сами привели его к району маггловских улочек недалеко от входа в «Дырявый котёл». Яркая вывеска на старом кинотеатрике мгновенно привлекла его внимание: «Касабланка», в главных ролях Хамфри Богарт и Ингрид Бергман. Ему не надо было думать дважды, чтобы пойти в кассу за билетом. Драко протянул маггловские деньги, купил небольшое ведёрко попкорна, стакан «Пепси» и прошёл в тёмный кинозал. Это был поздний сеанс старой классики, и поскольку большинство предпочитало новые фильмы, зал был полупустым.

Он спустился по боковому проходу и сел на крайнее сидение, чтобы вытянуть ноги в проход. Как всегда во время просмотра старых маггловских фильмов, он быстро втянулся, жуя попкорн и не обращая никакого внимания на других киноманов. Потом, во время сцены, в которой Угарта при попытке к бегству убивают полицейские, Драко заметил молодую женщину, сидящую перед ним в середине ряда. У неё была гладкая стрижка-каре, волосы с одной стороны заправлены за ухо, от нее словно веяло холодным обаянием. Он слышал, как она сдерживает всхлипы. Девушка не плакала, но по приглушённым жалобным звукам он мог с уверенностью сказать, что она с трудом сдерживает рыдания. Что-то в ней показалось Драко знакомым, но он не мог понять, что именно. Потом он увидел, что незнакомка гордо вскинула голову, решительно вытерла слёзы и скрестила руки на груди, продолжив смотреть фильм, не отрывая взгляда от экрана. По этому простому жесту, который Драко видел у тысяч женщин, он ее узнал. Он наклонился вперёд, чтобы получше рассмотреть её профиль и откинулся в кресле, остолбенев на несколько секунд. Последним человеком, которого он ожидал увидеть сегодня вечером, была Гермиона Грейнджер.

Он хохотнул про себя, потом снова наклонился вперёд и шепнул в своей неподражаемой манере:
– Честное слово, мисс Грейнджер, у вас совершенно нет причин лить слёзы. Угарт знал, что иметь при себе в Касабланке письма о перевозке опасно. – Он не мог скрыть усмешку, хотя в зале было довольно темно.

Гермиона резко обернулась, явно удивившись при виде сидящего позади Драко Малфоя:
– Мой Бог, Малфой, это ты? Ты-то что здесь делаешь? – воскликнула она гораздо громче, чем позволяли правила приличного поведения в кинотеатре, и на неё тотчас зашикали с соседних кресел. Даже в темноте он мог видеть, как расширились от удивления её глаза.
– Я тоже рад тебя видеть, Грейнджер, – тихо рассмеялся он. – Рот уже можно закрыть, Гермиона. Я не восстал из мёртвых или что-то вроде того.

На них снова зашикали, и кто-то прикрикнул:
– Кончай трепаться!
И Драко совершил единственно возможный в данной ситуации поступок. Он взял попкорн и стакан с «Пепси» и пересел на пустое место рядом со своей старой школьной знакомой, чем ещё больше её шокировал. Он протянул ей своё ведёрко с воздушной кукурузой:
– Хочешь? – предложил он.

Гермиона молча покачала головой, уставившись на него с открытым ртом.
– Малфой, это правда ты? – недоверчиво спросила она.
– Да я это, я, – нетерпеливо ответил он, внимательно глядя на экран. – Теперь тихо. Начинается самое интересное. Сейчас появится Ингрид.

Он чувствовал на себе её взгляд, полный удивления из-за его присутствия в маггловском кинотеатре, но, в конце концов, она всё-таки повернулась к экрану, мгновенно втягиваясь в действие. Через несколько минут она даже протянула руку, чтобы взять немного попкорна. Он буквально чувствовал её желание узнать, что привело его сюда, и признался себе, что ему доставляет удовольствие видеть, как она нервно ёрзает, не находя ответа на этот вопрос. Уже забавно.

…Он помирился с Гермионой и её друзьями-гриффиндорцами ещё в школе. Драко и многие его приятели-слизеринцы на пятом курсе стали сражаться против Волдеморта и его Пожирателей смерти, зачастую рискуя собственной жизнью. В конце концов, Волдеморт был побеждён, и Драко Малфой сыграл в этом немаловажную роль, завоевав тем самым уважение и признание тех, кто когда-то его презирал, включая Гермиону и её друзей. Да и он вдруг внезапно осознал, что они вовсе не плоские карикатурные одноклеточные, какими он всегда их представлял, а умные, амбициозные и напористые люди, которые рисковали жизнями ради своих убеждений. Они также заслужили его уважение, и к концу войны вся их враждебность по отношению друг к другу сошла на нет.

Драко понимал, что Гермиона пришла в замешательство, увидев его вне волшебной части города. Наверное, на её месте так отреагировал бы любой, увидев Драко Малфоя вне его привычного мира. Разумеется, он поездил по миру, он даже жил последние три года в волшебной части Вены, в Австрии; но, тем не менее, очень немногие знали о том, что он научился получать удовольствие от некоторых положительных сторон жизни магглов с тех пор, как закончил Хогвартс. Особенно от таких классических фильмов, как «Касабланка». Хамфри Богарт был одним из его любимых актёров.

Он чувствовал, как её постепенно отпускает внутреннее напряжение, вызванное его неожиданным присутствием. Это ощущение оказалось для него приятным сюрпризом в этот вечер, обещающий быть серым и скучным. Всё время, оставшееся до конца сеанса, они шёпотом обсуждали героев фильма и события на экране. Встреча оказалась приятной. Последний раз, когда он видел Гермиону Грейнджер, им было не больше двадцати одного – двадцати двух. Это было на каком-то благотворительном обеде в память жертв последней войны с Волдемортом. Мероприятие спонсировал Фонд Малфоев, и Гермиона присутствовала на нём вместе со своими друзьями – Роном и Гарри. После этого она уехала в колледж в Шотландии, а он начал разъезжать по делам Фонда, открывая представительства по всему миру. Он иногда краем уха слышал о её карьере, но, большей частью, был слишком занят, чтобы размышлять над тем, чем она может заниматься.

Сейчас же Драко просто умирал от любопытства. «А в семнадцать лет у нее были такие же симпатичные ножки? От неё всегда так приятно пахло?» – гадал он про себя. Длинная школьная мантия скрывала тело, оставляя на виду лишь руки и голову, а они ничего не говорили о телосложении, поэтому Драко никогда не удавалось хорошенько рассмотреть фигуру Гермионы. До шестого курса он относился к ней только как к грязнокровке – самому низшему созданию на земле, а после шестого курса у него появились более насущные проблемы – например, как бы не дать себя прикончить. Ему никогда не приходило в голову, что Гермиона Грейнджер, кроме всего прочего, ещё и девушка. Теперь же она превратилась в сногсшибательно красивую женщину.

Стояла тёплая июньская ночь, и на Гермионе была мини-юбка и тонкий, почти невесомый вязаный топ. Когда глаза Драко привыкли к темноте, он просто не мог не заметить, какие у неё стройные длинные ноги. Так как они сидели в середине ряда, его собственные ноги постоянно касались её ног.

Она взяла свой пустой стаканчик от «Пепси» и сумочку и выжидающе глянула на него:
– Малфой, ну а теперь-то ты, наконец, скажешь мне, что ты здесь делаешь? – она оглянулась и шепотом добавила:
– В маггловском кинотеатре?

В зале зажёгся свет. Драко ухмыльнулся. Годы не изменили Гермиону, она была всё такой же любознательной. Он видел, как её блестящие глаза цвета корицы горят любопытством, как и тогда, когда она была лучшей ученицей Хогвартса. Но она повзрослела. Её окружала аура уверенности, через которую просвечивала внутренняя сила и выдержка, которые Драко редко видел в двадцатисемилетних колдуньях. Она остригла свои длинные волнистые темно-каштановые волосы, и сейчас у неё было каре золотисто-каштанового оттенка чуть ниже подбородка. Эта прическа была ей очень к лицу. В ушах поблёскивали изумрудные серьги, когда она заправляла волосы за уши, и он не мог не отметить про себя, что они были довольно дорогими. Гермиона Грейнджер стала взрослой. Драко оглядел стоящую перед ним женщину, подумав, что все это ей очень идет.
– И это всё, что ты можешь сказать старому доброму другу после шести лет разлуки? – пошутил он. – Ни тебе «Рада тебя видеть», ни «Годы не пощадили тебя, старик». Всего лишь «Что ты здесь делаешь?». Приятно слышать, что ты скучала по мне, Грейнджер, – он нахально улыбнулся. Даже будучи мальчишкой, ему ужасно нравилось поддразнивать Гермиону, потому что та мгновенно заводилась. Разница была лишь в том, что раньше ему нравилось досаждать ей, сейчас же он испытывал ностальгию по тем временам.

Гермиона вздёрнула подбородок:
– Я было подумала, что несколько лет, проведённых в обществе австрийцев, избавили тебя от этого самодовольства, видимо, я плохо тебя знала, – насмешливо ответила она. – Наверное, я слишком много хотела.

Драко стал пробираться к выходу.
– Пошли, выпьем по рюмочке, и я тебе всё про себя расскажу. – Он недоумевал, почему вдруг предложил это; просто вырвалось, он толком и сообразить не успел, что говорит.

Она сомневалась всего долю секунды, прежде чем принять его предложение. Он мог поклясться, что возбудил её любопытство.

– Хорошо. Я думаю, что ещё не поздно. Я провела вечер с друзьями, решила, что устала, и собралась отдохнуть, но, проходя мимо, увидела этот кинотеатрик, и ноги словно сами занесли меня на сеанс. А теперь ты разжёг моё любопытство.
– Я знаю отличнейшее местечко, – ответил Драко. Несколько лет назад, когда он встречался с моделью-магглой Моник, недалеко от её квартиры он обнаружил симпатичный маленький кабачок, который назывался «У МакГинти». Там играли хорошую музыку, столики были удобными, а публика – разношёрстной, завсегдатаи и вовсе были какими-то чудаками. Сейчас, по какому бы делу он ни приезжал в Лондон, всегда заходил туда развеяться. Владелец кабачка напоминал Драко его старого чокнутого дядю Эверетта. Даже на пике испорченной, дерзкой, высокомерной юности Драко дядя Эверетт всегда мог рассмешить его. По крайней мере, до тех пор, пока Люциус не запретил Нарциссе приглашать её любимого дядю на семейные встречи. Последний раз Драко видел дядю Эверетта на свой двадцатый день рождения, а несколько лет спустя тот умер от сердечного приступа. Когда Драко был у МакГинти, ему казалось, что он становится ближе к своему дяде.

По дороге в кабачок Драко и Гермиона говорили о кино, о крылатых фразочках, о любимых сценах и тому подобном. Она очень удивилась, когда выяснилось, что он – большой фанат Хамфри Богарта.
– Ты шутишь? – возразил он. – Богги – это же образец вынужденного спокойствия. Мне нравятся все его фильмы. У меня они все есть на мини DVD.

– У тебя есть мини DVD плейер? – спросила она поражённо, когда он открывал перед ней дверь кабачка. – Мне трудно в это поверить. – Она произнесла это без всякой враждебности или отвращения. Драко видел, что она действительно не знала, что и думать.
– Могу сказать, что у меня одна из самых ценных коллекций мини DVD дисков в Англии, – добавил он заговорщически, – плюс обалденный развлекательный центр с несколькими волшебными примочками, которые нельзя просто взять и заказать на заводе.

Гермиона стала перечислять фильмы, чтобы узнать, есть ли они у него: «Трамвай «Желание», «Крёстный отец», «Унесённые ветром», «Завтрак у Тиффани» и другую классику. Он отвечал утвердительно.

– У тебя не может всего этого быть на DVD, Драко, многие фильмы на DVD ещё не выходили.
– Моим возможностям нет предела, если я чего-то сильно захочу. – Она пристально посмотрела на него, и он буквально увидел, как в её голове крутятся шестеренки, соображая, сколько правды содержится в его словах. Не дожидаясь, пока она всё тщательно проанализирует, Драко добавил:
– Ну, ты спрашивала меня про самые известные фильмы, они есть в коллекции любого захудалого любителя. Выбери что-нибудь потруднее.

Она остановилась и повернулась к нему:
– Ну ладно. «Замечательное приключение Билла и Теда», – она широко улыбнулась, потому что это был не тот фильм, который мог бы понравиться утончённому, могущественному Драко Малфою.

Ему нравилось выводить её из себя:
– Это один из моих любимых, – признался он; у Гермионы отвалилась челюсть.

Она приподняла бровь, но ничего не успела на это сказать, потому что его окликнул знакомый голос:
– Сеньор Дракон! Как мило, что вы зашли.

Гермиона и Драко засмеялись над прозвищем, которое ему дал Джек МакГинти. Когда он познакомился с Джеком несколько лет назад, пожилой хозяин кабачка просто не мог запомнить его редкое имя и почти сразу же стал звать его «сеньор Дракон». Драко не возражал, дядя Эверетт тоже частенько придумывал ему смешные прозвища. Драко помахал другу:
– Привет, Джек. Рад видеть тебя. Как дела?

Гермиона подошла вместе с ним к барной стойке, где Джек ещё раз окинул ее оценивающим взглядом. Драко представил ее пожилому ирландцу, и она протянула руку для рукопожатия.
– Гермиона Грейнджер, познакомься с Джеком МакГинти, хозяином этого райского местечка.
– Приятно познакомиться, мистер МакГинти, – поприветствовала его Гермиона. – У вас здесь симпатичное заведение.

Тот тепло улыбнулся:
– Зови меня Джек, голубушка. Если хочешь бросить этого надменного болвана, то имей в виду, что я закрываюсь в два. Мы с тобой устроим грандиозную попойку, – он подмигнул девушке, смачно поцеловав протянутую ему руку. Она смутилась, как школьница, которую когда-то знал Драко. Он и не помнил, когда последний раз видел женщину, краснеющую от комплимента. Из-за этого Гермиона показалась ему ещё более естественной и невероятно привлекательной.
– Угомонись, приятель, – поддразнил его Драко. – Гермиона и я вместе учились. Мы случайно встретились на последнем сеансе «Касабланки» и зашли немного выпить, чтобы достойно завершить вечер.

Джек взял полотенце и, вздохнув, стал протирать стакан.
– Да, это была отличная картина. Ингрид Бергман – вот настоящая леди. Не то, что эти девицы в современных фильмах, – он уставился куда-то вдаль, вспоминая о былой красоте Голливуда. – Так что будем заказывать, сеньор Дракон?

– Мне пинту пива. А тебе, Гермиона? Я плачу́, – предложил Драко.

– Само собой, ты платишь, – хмыкнула Гермиона. – После того, как ты цеплялся ко мне в школьные годы, я думаю, самое меньшее, что ты можешь для меня сделать – это заказать мне выпивку, – она посмотрела на удивлённого Джека. – Благодарю, мистер МакГинти, я бы хотела бокал белого вина

– Зовите меня Джек, пожалуйста.

– Хорошо, Джек, – улыбнулась она в ответ.

– Гермиона, почему бы тебе не занять столик? Я возьму напитки и принесу их сам, – Драко указал на столик у стены возле древнего музыкального автомата, который играл старую музыку и джазовые мелодии.

Он наблюдал за ней, пока она шла к столику, чуть покачивая бёдрами, а потом повернулся к Джеку, который тоже с вожделением пялился на зад молодой ведьмы. Драко легонько хлопнул старика по руке:

– Эй, МакГинти, да она же тебе во внучки годится.

Тот расплылся в улыбке.

– Эта мне нравится, Драко. Она гораздо лучше тех вертихвосток, которых ты приводил раньше. Если где-то под твоими белобрысыми волосами всё же есть хоть капля мозгов, держись за неё, – посоветовал он. – В ней есть изюминка.

– Налей нам выпить и не суй свой чёртов нос в мою личную жизнь, – беззлобно ругнулся Драко. – Кроме того, я же сказал тебе, что она – просто моя старая школьная приятельница.

– Ну да, ну да, – закивал Джек, которого слова Драко ничуть не переубедили.

– А мне понравился твой приятель Джек, – Гермиона улыбнулась Драко, когда он подошёл с напитками к столу. – Кажется, тебе он тоже по душе, – она недоверчиво покачала головой.

– Что? – спросил Драко, садясь на соседний стул.

– Если бы кто-нибудь сказал мне десять лет назад, что я буду сидеть в пабе и выпивать в компании Драко Малфоя, я бы подумала, что он нуждается в длительном лечении в клинике Св. Мунго, – призналась она.

– Поговорим о тебе, Гермиона, – он заметил, как она вздрогнула, когда он произнёс её имя; они всегда звали друг друга по фамилии, кроме пары случаев уже после выпускного. Это было более лично и звучало как-то интимно. Но она не возражала. Уголки её губ чуть заметно поползли верх, но она скрыла улыбку, поднеся бокал к губам. Когда она подняла бокал, он заметил ещё несколько прекрасных драгоценностей на её руках: изящный золотой браслет и несколько изысканных колец, среди которых было одно с изумрудом, видимо, из того же набора, что и серьги, одно с сапфиром, и ещё одно – старинное, с жемчугом. – Откуда они у тебя? – спросил он, указывая на её руку.

– Это? – она показала на кольцо с изумрудом, вопросительно взглянув на него.

– Нет, другое, – показал он.

Она посмотрела на свою руку и покрутила кольца:
– Кольцо с жемчугом принадлежало моей бабушке, мой дедушка надел это кольцо ей на палец во время венчания. Я всегда просила её показать мне его, когда была маленькой, и поэтому она подарила это кольцо мне, – на секунду глаза Гермионы затуманились.

– Отличная штучка, – признал Драко. – А другие кольца? Тоже её?

– Нет. Кольцо с сапфиром мне подарили родители, когда я закончила Хогвартс, а изумрудный комплект подарил мне Рон, когда я закончила колледж Карлайл в Шотландии, – она посмотрела на свои руки, потом вздохнула и сделала ещё глоток вина.

Драко поперхнулся:
– Это подарил тебе Уизли? Как? Не думал, что он сможет отличить кольцо с изумрудами от кольца с обычными стразами.

Она пристально взглянула на него, мгновенно вставая на защиту лучшего друга.
– После всего, что он сделал ради тебя, не могу поверить, что ты всё ещё стремишься облить его грязью… и именно передо мной, а не перед кем-нибудь там, – она стала собирать свои вещи, явно обидевшись.

Драко успокаивающе накрыл ее ладонь своей:
– Я же просто шучу, Гермиона, я давным-давно помирился с Подлизли. – Когда Пожиратели напали на Хогвартс на седьмом курсе, Рон два дня оставался с раненым Драко в Запретном лесу до тех пор, пока не прибыла помощь, хотя мог запросто сбежать и бросить Драко на произвол судьбы. В конце концов, Драко понял, насколько верными могут быть Уизли, и после этого в их отношениях уже не было той напряжённости. Теперь они доставали друг друга скорее по привычке, потому что просто не умели относиться друг к дружке по-иному. Но их вражда закончилась. – Но это вовсе не значит, что он перестал быть гордым, крикливым, несдержанным придурком, – поправил он себя с кривой ухмылочкой.

Она откинулась на спинку стула, догадываясь, что Драко хочет просто поиздеваться.
– Хм, звучит так, будто это произнёс кое-кто из моих давних знакомых, – иронично заметила она, сделав ещё глоток вина.

Драко отхлебнул из своей кружки и поинтересовался:
– А что там с этим морковноволосым? У него получилось заарканить какую-нибудь кроткую ведьмочку и жениться на ней? Насколько я помню, после войны он стал настоящим дамским угодником.

Гермиона поперхнулась и стала поправлять волосы, лезущие в глаза. Она исподтишка разглядывала его лицо, словно пытаясь что-то в нем отыскать. Драко простодушно посмотрел на неё, видимо, Гермиону удовлетворил его вид, и она ответила:
– Это был просто период в его жизни, и он закончился, – она подняла брови. – А вот ты до сих пор не перебесился, если верить слухам, – она ухмыльнулась. – Но нет, Рон не женат. А вот Гарри – да. Он женился года три назад…

Драко махнул рукой.
– Все это я уже слышал. Можно забраться хоть на край света, но даже там тебя не минует известие о том, что Мальчик-Который-Выжил наконец-то женился на Флер Делакур. Новости об этом великом событии попали на обложки всех волшебных газет.

– Он ненавидит известность больше, чем кто бы то ни было, и ты об этом прекрасно знаешь. Он никогда не бегал за славой.

– И это только разжигает их пыл, вот почему я избегаю те издания, которые не печатают мой портрет, – изрёк он напыщенно, вынуждая Гермиону рассмеяться над его высокомерием. – Короче, если газеты не пишут о том, что я делаю, то их и читать не стоит. По утрам я первым делом заставляю своих помощников просматривать всю эту газетную чушь в поисках чего-нибудь достойного для чтения.

Она фыркнула.
– Ты никогда не устаёшь от собственного высокомерия, а? Тебе это не надоедает?
– Вообще-то нет. Для меня это так же легко и естественно, как дышать. Это один из моих многочисленных талантов. – Он ненадолго замолчал, не будучи уверенным в том, что захочет услышать ответ на свой следующий вопрос. Драко исподтишка глянул на её руки – никаких бриллиантов, никаких золотых обручальных колец, и потому поинтересовался:
– А как насчет тебя? В твоей жизни есть какой-нибудь особенный волшебник? Или хотя бы какой-нибудь достаточно смелый парень, чтобы выстоять против твоих братишек-опекунов – Поттера и Уизли?

– Они совсем не такие.

Он закатил глаза:
– Они так тщательно тебя охраняли в Хогвартсе… Если я говорил тебе какую-нибудь гадость, они бросались на твою защиту быстрее, чем нюхлер – на золото.

Она открыла рот.
– Это потому, что ты всё время ужасно обзывал меня.

– В твоём лексиконе тоже была пара слов, припасённых специально для меня, или у тебя провалы в памяти?

– Возможно. Но Рон и Гарри защищали меня так, как я защищала их. У нас до сих пор такие же отношения.

И тут он-таки задал ей тот вопрос, которого она так тщательно избегала:
– И как твой теперешний кавалер ладит с твоими братьями-близнецами? – он сделал большой глоток.

У Гермионы был странный вид, в её глазах отразилась буря эмоций. Она взглянула на него, слова были уже готовы сорваться с кончика языка, но потом она, казалось, передумала, и вместо этого сказала:
– Да ладно, тебе не так уж и хочется знать о моей личной жизни. Лучше ответь мне на вопрос, на который я жду ответа весь вечер. Как Драко Малфой, король чистокровных, так увлёкся маггловскими фильмами?

Он не хотел настаивать и выпытывать что-то про её личную жизнь. Если она не хотела обсуждать своих мужчин, Драко это вполне устраивало. Она была гораздо привлекательнее, чем он её помнил, и он не хотел упускать возможности познакомиться с этой, повзрослевшей, Гермионой Грейнджер и не собирался тратить время на обсуждение её приятелей. Кроме того, Драко никогда не уставал от разговоров о себе. Эта тема его всегда интересовала.

Он рассказал ей обо всём, что с ним случилось за последние несколько лет. Как после смерти отца он некоторое время провёл в разъездах по Америке, чтобы разобраться в себе и прочистить мозги. Как ему было проще ужиться с магглами, потому что они не знали ни о Малфоях, ни о Пожирателях смерти, ни о Вольдеморте… ни о чем таком. Как-то поздним вечером Драко забрёл в старенький кинотеатрик, в котором шло «Головокружение» Хичкока, – и он подсел. Классические фильмы стали его страстью, его возможностью на несколько часов убежать от реальности.

Они долго разговаривали, сидя за столиком. Время от времени Джек приносил им ещё выпить, улыбаясь и дружелюбно подшучивая. Возвращаясь в очередной раз от их столика к барной стойке, он остановился возле музыкального автомата и нажал пару кнопок. Заиграла песня Луи Армстронга «Времена меняются». Драко слегка покраснел от такого явного намёка и увидел, что Гермиона смеётся над его неловкостью и замешательством. Он недобро глянул на старого бармена, но Джек спокойно подходил к их столику, насвистывая мелодию песни.

Он коварно улыбнулся молодым людям:
– Прекрасная песня, не правда ли? Не мог выбросить её из головы с тех пор, как вы упомянули «Касабланку», – он повернулся к Гермионе. – Я бы пригласил тебя на танец, голубушка, но мне надо обслуживать посетителей. Гермиона и Драко одновременно посмотрели на барную стойку, за ней была всего пара человек, у обоих были полные стаканы. – Драко, ты меня не заменишь?

Он не успел ничего сказать, как Гермиона выскользнула из-за стола и протянула ему руку.
– Сеньор Дракон, не желаете ли потанцевать со мной? – в её глазах запрыгали чёртики при упоминании о его прозвище, и, как Драко подозревал, из-за трёх бокалов вина, выпитых во время их долгого разговора.

– С удовольствием, мисс Грейнджер, – ответил он, принимая её руку, и почувствовал, как дрогнули её пальчики, когда он накрыл ее теплую ручку своей ладонью. Он вышел из-за стола и встал напротив нее, их разделяли лишь несколько дюймов. Она смотрела ему в глаза, в них тоже отражалось удивление тому, как приятно они проводят этот вечер. – Потанцуем?

Они направились к тёмному танцполу, где под романтичную музыку уже двигались несколько пар. Драко обнял ее за талию и привлек к себе, а Гермиона положила руку ему на плечо. Прижавшись друг к другу, они стали медленно двигаться в такт музыке. Гермиона придвинулась ещё ближе и положила голову ему на плечо. Хотя она и была на каблуках, Драко всё равно был выше. Они танцевали молча, просто привыкая, каково это – быть так близко друг к другу. Её волосы щекотали ему шею; теперь, когда она была так близко, он чувствовал запах её духов. Может быть, причиной тому был алкоголь, но Драко ещё ни с кем не было так хорошо, как сейчас.

Он знал, что уже не был тем мальчишкой, который годами дразнил её грязнокровкой и говорил ей гадости. Но он также понимал, что и она изменилась. Они оба повзрослели и набрались опыта. Но она не утратила свою самоуверенность и жажду знаний. Во всяком случае, эти качества со временем лишь усилились. Она была необыкновенной женщиной, и, пока они танцевали, Драко не мог не думать о том, что сама судьба свела их в этой киношке.

Она отодвинулась и как-то странно посмотрела на него.
– Я на самом деле танцую с Драко Малфоем в ирландском пабе?

Он запрокинул голову и расхохотался, а потом изобразил улыбку коварного соблазнителя, просто не смог утерпеть. В какой-то момент их беседы он понял, что это свидание он просто обязан растянуть на всю ночь.

– Так и есть. Немного странновато, да? Я всё жду, когда же из-под столов повыскакивают гриффиндорцы и заколдуют меня.

Она хихикнула, а потом приподняла голову, задев его подбородком. Гермиона коротко вздохнула и призналась:

– Знаешь, а ведь ты мне в школе нравился какое-то время. Я уже почти пригласила тебя на танец во время выпускного бала, но струсила в самый последний момент.

– Да ладно тебе, – Драко удивленно распахнул глаза, но быстро пришёл в себя. – Ничего не хочу сказать, но в то время я действительно был несносным. Вообще-то, я до сих пор такой.

Она легонько шлёпнула его по руке.
– Ты до сих пор такой же невыносимый, каким был тогда.
– Да, но сейчас я ещё и дьявольски привлекателен.

Она закатила глаза:
– Не знаю, что на меня нашло, раз я в этом призналась. Как будто твоё эго нуждается в ещё большем поклонении.

Отсмеявшись, они снова почувствовали себя частью романтичной музыки. Он привлек ее ещё ближе к себе и почувствовал, как она дышит, как ее грудь, прижатая к его груди, вздымается и опадает. У него внутри все сжалось – так странно было ощущать её рядом с собой. Драко наклонился и тихо прошептал ей на ушко:
– Прошло всего-навсего десять лет, но я рад, что ты наконец-то решилась пригласить меня на танец, Гермиона.

Она отвернулась от него, глаза сияли от нахлынувших чувств. Девушка откашлялась:
– Ну, да.