У этой тьмы есть имя?

Гермиона кричит. Громко, с надрывом, до звона в ушах и серой пелены перед глазами. Звук получается хриплым, глухим, пронизанным болью. За долгие бессонные ночи Гермиона поняла, что, когда кричишь, становится легче. Легкие уже не разрывает на части, а руки не сжимают покрывало. Гермионе страшно. Она боится этих ночей, темноты, окружающей со всех сторон. Вязкой, густой, непроглядной. Она пахнет паленой плотью. Её плотью.
Разве кто-то заставлял Гермиону держать руку в огне? Наблюдать, как пузырится и морщится кожа, вдыхать удушливый едкий запах, смотреть как темно-алая, почти черная кровь шипит и с тихим стуком капает на пол. Наблюдала, потому что интересно. Ночных бабочек ведь никто не заставляет лететь на огонь. И никто не виноват, что они сгорают.
А за окном непроглядная ночь. На лондонском небе раскинулась россыпь сверкающих звёзд. Таких далеких и чужих. Они совсем не светят.
Воздух спальни, которая расположена в убогой маленькой квартирке, сухой и горький, будто отравленный.
Гермиона с трудом делает вдох, чувствуя, как лёгкие наполняются тьмой. Эта тьма - часть неё самой. Она приходит ночью, раскинув темно-синее покрывало над головой девушки. И тогда Гермиона кричит, но её уже не слышат.
В такие ночи так страшно оставаться одной! Хочется запустить руки в растрепанные кудри и рвать их, не обращая внимания на боль. Её и так уже слишком много. Её просто слишком…
Он всегда приходит ровно в полночь, когда Гермиона уже чувствует, как холодное дыхание тьмы шевелит её волосы. Девушка всегда лежит на спине, зажмурив глаза и прижимая дрожащие руки к судорожно вздымающейся груди. Воздух с хрипами выходит из лёгких, сухие и бледные, потрескавшиеся губы шепчут его имя.
Прохладный ветер уносит в распахнутое окно тихий шепот: «Драко, Драко, Драко…»
Она не видит, как он приходит. Сначала чувствует его запах. Это что-то свежее: так пахнет морской бриз с лазурных берегов Франции, небосвод и морозное утро.
Он тихо садится на белые с кровавыми разводами простыни и протягивает руку. Тонкие длинные пальцы ласково перебирают мокрые растрепанные кудри. Гермиона лежит, закрыв глаза. Она не хочет их открывать. Ведь тогда он исчезнет.
Губы прикасаются ко взмокшему лбу, отдавая последнюю каплю тепла. А потом часы показывают минуту первого ночи.
Пламя охватывает хрупкую фигуру девушки. Она на секунду открывает глаза и сквозь пелену огня видит родной силуэт. Огонь лижет кожу, подбираясь все ближе и ближе. Гермиона уже не дышит.

Он отходит в глубь комнаты. И смотрит, как она горит…

У этой тьмы есть имя? Это твое имя?