Шестой год в Хогвартсе, однако я взяла на себя смелость поменять предметы, которые ведут два профессора. Так, Снейп по-прежнему преподает Зельеварение, а Слагхорн, соответственно, ЗОТИ.
P.S. Фик написан под впечатлением от замечательной песни Хелависы "Невеста полоза".
- Что в вашем котле, Уизли? - прозвучал над ухом Рона ядовитый голос. Приторный, едва сдерживающий дрожь предвкушения.
На веснушчатом лице Рональда Уизли расцвели красные пятна стыда и злости, заиграли желваки, а челюсти окаменели от напряжения.
- Змеиное зелье, сэр, - выплюнул парень сквозь зубы.
- Неужели? - зловещая фигура зельевара, нависшая прямо над ним, зашелестела мантией, скрещивая руки на груди в насмешливо-издевательском жесте. - Вы только что добавили что? – легкий вопросительный поворот головы, чуть приподнятые брови. - Рон не мог его видеть, уткнувшись в пергамент перед собой, зато мог почувствовать язвительные интонации голоса.
- Т-три капли змеиного жира, - снова зубовный скрежет, - с-сэр.
Тишина в аудитории воцарилась гробовая. Замолчали даже слизеринцы, хотя это, наверное, потому, что никто еще толком не успел опомниться от предыдущей вспышки профессорского гнева, после которой с позором был выгнан за дверь Невилл Лонгботтом. Определенно Снейп сегодня пребывал в отменно мерзком настроении!
- Я вынужден войти в ваше положение, мистер Уизли, - вкрадчиво произнес Снейп. - Семеро детей в семье, нищенское существование, полуголодное детство...
Драко Малфой расцвел в блаженной ухмылке, наблюдая за происходящим с первой парты. Крэбб и Гойл презрительно хмыкнули, подражая ему.
- Денег, наверное, не хватало даже на магический букварь, - продолжил профессор. - Но не научиться читать за все пять лет обучения в Хогвартсе - это либо чудовищная лень, либо прямые извилины. Склоняюсь ко второму. Природа на вас не просто отдохнула - она отключилась в момент вашего зачатия, и теперь я вынужден иметь дело с безграмотным имбецилом. Минус тридцать баллов с Гриффиндора!
Удовлетворенный Снейп двинулся дальше по проходу между партами. По аудитории пронесся едва слышный безнадежный стон гриффиндорцев и ехидное посмеивание слизеринцев.
Свекольно-багровый Рон дернулся от злости: обветренные красные руки сжались в кулаки, бешенство поперло через край, вырываясь из легких рваным дыханием и прокатываясь по телу неуемной дрожью. Сидящая рядом Гермиона больно пихнула его локтем в бок, одновременно удерживая другой рукой и не давая подняться.
- Еще минус пять баллов за попытку возражать мне! – припечатал Снейп, не оборачиваясь. - Десять минут до конца зачета!
Оставшиеся минуты урока протекли для Рона в багровом тумане бессильной ярости. Он окончательно испоганил почти готовое зелье - а всего-то нужно было нейтрализовать змеиный жир щепоткой соли и продолжить работу! Он ничего и никого перед собой не видел, не слышал успокаивающего шепота Гермионы, не замечал ее озабоченных косых взглядов и не вникал в указания, которыми она пыталась спасти его от провала на зачете. Зато до его красных ушей долетали насмешливые комментарии слизеринцев, а глаза улавливали сочувственные взгляды гриффиндорцев.
Снейп уселся за преподавательский стол, обозревая факультеты острым, пронзительным взглядом - не иначе как искал, с кого бы еще содрать баллы. Слизерин он откровенно игнорировал, хотя Малфой с Паркинсон совсем распаясались: первый отпускал шутки, вторая то и дело угодливо прыскала со смеху.
Гермиона закончила приготовление Змеиного зелья уже пятнадцать минут назад и теперь старательно переписывала теоретические вопросы на чистый пергамент. Лаконично и ясно - не придерешься. Состав зелья... краткая характеристика... область применения... Слизерину на зачете достался обычный Костерост, в то время как Гриффиндор был вынужден потеть над чудовищной формулой бесполезного, зелья, которое, к тому же, невозможно было приготовить в течение одного урока! Гермиона краем глаза следила за товарищами по несчастью. В котле Гарри вяло булькала синеватая жижа. Симус озадаченно разглядывал трупно-зеленую гадость, на поверхности которой всплывали и с угрожающими хлопками лопались гигантские пузыри. Лаванда что-то торопливо строчила, сверяясь с табличкой состава, изредка бросая опасливые взгляды на красноватое нечто, норовящее перелиться через край котла и запачкать пергамент. Рон впал в последнюю стадию окаменения, доставляя Гермионе больше всего хлопот. Нужно было быть настороже, чтобы успеть встряхнуть друга до того, как мысленная работа в его мозгу сведется к единственно возможному заключению: «Снейп козел, и должен об этом знать!» Ее собственное зелье выглядело желтовато-золотистым. Именно этот цвет и должен был получиться, но Гермиона все равно не могла унять нервную дрожь.
Ах, Гермиона! Если бы ты заметила, какие подозрительные взгляды украдкой бросает на твой котел Драко Малфой. Если бы только тебе пришло в голову оглянуться, пусть даже ценой десятка баллов и нового разочарованного стона гриффиндорцев...
Но она была слишком взвинчена, чтобы обращать внимание еще и на ненавистный факультет. Озабоченность успехами друзей, переживания за провалы и будущие пересдачи сокурсников… Все как обычно.
- Время! - громко и отчетливо произнес профессор Снейп, поднимаясь из-за стола и отбрасывая густую черную тень на книжные полки позади себя. Шелест скручиваемых в трубочки пергаментов, звон наполняемых зельями пробирок, грохот отодвигаемых стульев - никому и в голову не пришло урвать еще хоть минутку, чтобы закончить работу. Видит Бог, себе дороже. В мрачном молчании потянулись к преподавательскому столу поникшие гриффиндорцы, бодрые слизеринцы повскакивали со своих мест, весело переговариваясь.
Гермиона поставила аккуратную точку в конце предложения и окинула работу критическим взглядом. Хорошо. Кажется, ничего не забыто. Первый пункт, второй... Нужно поторапливаться, чтобы сдать образец зелья в течение пяти минут, иначе рискуешь остаться без зачета. А лучше уложиться в минуту!
Она торопливо свернула пергамент, оставив его на краю стола, и повернулась, чтобы набрать зелье в пробирку. Сощурилась, педантично переливая несколько граммов из крошечного половника, и с чувством выполненного долга закупорила пробирку пробкой. Легкое касание палочки - и на этикетке появилось ее имя.
Тряхнув каштановой копной волос, девушка гордо подошла к преподавательскому столу и под ледяным взором зельевара уверенно воткнула пробирку в штатив, положила пергамент в стопку и вернулась на место собирать сумку.
- Рон, ты как? - участливо осведомилась она, оборачиваясь к другу. Тот все никак не мог совладать с трясущимися от бешенства руками и запихнуть учебник по зельям в потрепанную сумку. Гарри взял на себя труд отнести Снейпу зачетную работу Рона, чтобы избавить друга от соблазна выплеснуть весь свой праведный гнев прямо в презрительную, бледную физиономию профессора.
- Я его уничтожу, - прошипел Рон, судорожно сжимая пальцами учебник. - Я его задушу, утоплю, повешу, сгною и заживо закопаю. Я эту мерзкую змеиную гадину...
- Рон, - укоризненно оборвала его Гермиона, нервно оглядываясь. - Он наш учитель!
- А мне по...
- Замолчи сейчас же, Рональд Уизли! - Гермиона понизила голос. - А то он услышит и такое тебе устроит... всем нам! Пошли быстрее отсюда.
- Ненавижу, - злопыхал Рон, когда Гермиона и Гарри практически выволокли его из кабинета Зельеварения. - Не-на-ви-жу-у-у-у.
- Что, Уизли, съел?
Прямо перед гриффиндорской троицей нарисовался Драко Малфой, демонстративно поигрывая волшебной палочкой и ядовито улыбаясь. Проход по обе стороны от него перегородили Крэбб и Гойл. Остальные студенты кое-как протискивались между ними и стенами, торопясь убраться подальше от подземелья.
Гарри мгновенно напрягся, вынимая палочку из кармана мантии. Лицо Рона сделалось бычьим: глаза вылезли из орбит и налились кровью, нижнее правое веко пробил нервный тик. Он полез за пазуху.
- Нет! - Гермиона быстро вцепилась в руки обоих мальчишек, выступив чуть вперед, и теперь оказалась ближе всех к Малфою, да еще в пол оборота. Взрывоопасная близость! Чертовски неприятная ситуация.
- Прочь с дороги, Малфой, - звенящим от напряжения голосом выкрикнула девушка. - Уйди, пока худо не стало.
- Ты мне угрожаешь? - Малфой глумливо приподнял брови, кинув через плечо короткий насмешливый взгляд на верзилу по имени Крэбб. – Парни, вы слышали?
Те угодливо загоготали, в предвкушении потирая ручищи.
- Закрой свой рот, грязнокровка.
Гарри дернулся, и снова рука Гермионы с видимым усилием удержала его на месте.
- Думаешь, сдала зачет и можно расслабиться? - осведомился Малфой, недобро ухмыляясь. - Как бы не так!
- Да я тебя... хорек белобрысый, - задохнулся от ярости Рон и попер на слизеринца, бесцеремонно отодвигая девушку с дороги.
- Рональд! - взвизгнула Гермиона.
- Рон! - закричал Гарри, до которого, наконец, дошло, что ничем хорошим их стычка в коридоре не закончится.
Крэбб и Гойл заслонили Малфоя, встав плечом к плечу, и Уизли врезался в них, как в каменную стену. Отскочил обратно - Гарри едва успел поймать его под мышки.
- Минус десять баллов с Гриффиндора за нападение на старосту! - победно выкрикнул Малфой из-за спин своих телохранителей.
- Минус десять баллов со Слизерина за провокацию драки! - не растерялась Гермиона. – И еще минус пять - за оскорбление старосты!
Гарри и Рон ошарашено переглянулись: чтобы Гермиона злоупотребила своими полномочиями?!
- Что за вопли? - раздался глухой голос слизеринского декана из-за приоткрытой двери кабинета Зельеварения, а следом за ним - тяжелые приближающиеся шаги.
- Ой, - тихонько пискнула Гермиона. - Рон, Гарри...
- Бежим, - коротко бросил Поттер, чувствительно пихнув ее в спину, и все трое бросились прочь по коридору, ведущему к лестницам. Вдогонку им донесся истеричный малфоевский хохот.
***
Не мешало бы подготовиться к ЗОТИ получше, но сегодня Гермиона слишком вымоталась, чтобы заниматься дополнительно. Защита только через три дня, в пятницу, значит, еще есть время отработать заклинание Скольжения. Это трудоемкая работа, требующая максимум концентрации и разогретые мышцы, а какая может быть концентрация после сдвоенных Зелий, сонной лекции профессора Биннса и урока по Уходу за магическими животными, на котором ее чуть не сожрала гигантская личинка муравья-трупоеда?! Все тело ныло от усталости.
Гермиона заставила себя спуститься на ужин в Большой зал, поскольку обед она пропустила, увлекшись переписыванием эссе по Трансфигурации на чистовик. Очень уж не хотелось протянуть ноги от голода.
- Это Метка, - приглушенным голосом вещал Гарри, наклонившись к Рону, когда Гермиона уселась рядом, придвигая ближе свободную тарелку.
- Я знаю. Малфой принял Метку этим летом, иначе он не стал бы вести себя так... загадочно.
- Загадочное поведение - еще не повод подозревать его в прислужничестве Волдеморту, - равнодушно обронила Гермиона, накладывая на тарелку жареную картошку и поливая сверху томатным соусом. - Сколько можно обсуждать это, Гарри?
- В поезде он намекал на какое-то важное поручение, - с жаром отозвался Поттер.
Опять за свое! Октябрь на дворе, а ее вспыльчивый, не обделенный воображением друг все переливает из пустого в порожнее события, приключившиеся с ним в Хогвартс-экспрессе первого сентября. И никак не успокоится.
- Забудь о нем, - привычно попросила Гермиона. – Ну сколько можно об одном и том же? У нас ничегошеньки нет на Малфоя, ты только поставишь себя в дурацкое положение, если отправишься со своим смехотворным заявлением к Дамблдору.
- Я выведу его на чистую воду, - упрямо заявил Гарри и забросил в рот кусок яичницы с беконом.
Гермиона собиралась вставить очередную банальность из тех, что порядком надоели за последние два месяца, но тут лица Дина Томаса и Невилла, сидящих напротив, вытянулись и окаменели. У обоих как будто куски в горле застряли. Гермиона даже не успела удивиться странной перемене, как сзади раздался холодный, вкрадчивый голос:
- Мисс Грейнджер.
Чувствуя, как краска отливает от лица, Гермиона оглянулась. Ну же, смелее! Он тебя не съест.
На нее с высоты своего роста взирал профессор Снейп. Гордо расправленные плечи, надменно поднятая голова, растрепанные черные волосы скользили, по бледным скулам острыми, давно немытыми прядками. Руки с тонкими белыми, будто паучьими, пальцами прятались в длинных рукавах. Гермиона предприняла попытку подняться, но нога, как нарочно, застряла между столом и скамейкой, и она плюхнулась обратно.
- Через двадцать минут в моем кабинете, - процедил Снейп еле слышно. - Не опаздывать.
Гермионе показалось, его черные глаза просверлят ее насквозь. До того жуткое было ощущение, что она смогла лишь кивнуть в ответ, и Снейп удалился, взмахнув мантией. Гермиона с трудом сглотнула, переводя взгляд на озадаченных Дина и Невилла. Есть больше не хотелось. Как-то неприятно покалывало во всем теле. И если бы она обернулась, то увидела бы, как довольно ухмыляется со своего места за слизеринским столом Драко Малфой, что-то шепча на ушко Паркинсон.
- Что это было? - первым опомнился Рон. - Тебе назначено взыскание?
- Ты с ума сошел? - поразился Гарри. - Это же Гермиона! Какое взыскание?!
- Он так на тебя посмотрел, - подал голос Дин. - Я думал, кожу сдерет.
- Перестаньте, - напряженно оборвала Гермиона, откладывая вилку. - Не нравится мне все это.
- Мне тоже, - насупился Рон. - Я пойду с тобой в подземелья.
- Рональд! - Гермиона закатила глаза. - Ну сколько раз говорить, я сама могу о себе позаботиться!
- А вдруг он под Империо? Вдруг он заманит тебя в ловушку? Вдруг...
- Хватит! - Гермиона резко поднялась из-за стола, кое-как выдернув застрявшую ногу. - Никто со мной никуда не пойдет. Ждите в гостиной, я скоро вернусь. В конце концов, это может как-то касаться сегодняшнего зачета.
- Наивная… - проворчал Рон, провожая взглядом ее маленькую фигурку. – Гарри, проследим?
Поттер лишь неуверенно покачал головой и ответил:
- Лучше подождем.
***
- Профессор Снейп, вы просили меня зайти? - спросила Гермиона, открывая дверь кабинета и несмело заглядывая внутрь.
Полутьма. Только на столе горела одинокая керосиновая лампа, освещая аккуратно сложенные стопочкой пергаменты, маленькую чернильницу и пару увесистых книг в кожаных переплетах с медными пряжками. Высокий камин слева от стола, справа - шкафы с запыленными стеклами... а может, на них просто наложено заклинание мутности, чтобы никто не разглядел содержимое их полок. Заметив робко вошедшую Гермиону, Снейп медленно поднялся из-за стола, упираясь руками в столешницу. Вид у него был раздосадованный и злой, словно он испытывал дьявольски-сильные эмоции и не мог позволить себе выплеснуть их без ядовитых комментариев.
- Я помню об этом, - сказал он.
Гермиона предпочла не продвигаться вглубь кабинета. Кажется, Снейп был невменяем. Чего стоил один его взгляд: прищуренный, острый, колющий, пронзающий насквозь. Гермиона неосознанно прижалась спиной к двери. По ее телу поползли мурашки. Неужели Рон был прав, и этот человек... или не человек...
- Сэр... - выдавила она, только чтобы прервать этот жуткий визуальный контакт, от которого уже прошиб холодный пот.
- Скажите мне, Грейнджер, что вот это значит? - Снейп распрямился и, выудив из стопки пергаментов один, брезгливо держа двумя пальцами, позволил ему развернуться.
- Пергамент, сэр, - прошептала испуганная Гермиона.
- У вас не в порядке со зрением? Подойдите ближе, мисс Грейнджер.
Гермиона приблизилась на пару шажков.
И правда, пергамент. Никто и не сомневался. Только почему-то нежно-розового оттенка, усеянный сердечками и... и с ее... Глаза у Гермионы расширились от ужаса, когда она распознала собственный аккуратный почерк. Ее зачетная работа по зельям!
- Я жду объяснений, - едва сдерживая ярость, прошипел Снейп.
На несколько долгих мгновений, три-четыре удара сердца, у Гермионы перед глазами все поплыло. Этого не могло быть! Она отчетливо помнила, как сворачивала в рулончик абсолютно чистый пергамент - никаких жутких сердечек, никакого нахально-розового цвета. Положила на стол, отвернулась на пару мгновений, чтобы наполнить пробирку зельем... И в этот момент кто-то мог... Мерлин!
Пытаясь хоть как-то контролировать выражения лица, Гермиона лихорадочно искала объяснение. Мысли просвистели в голове за четыре секунды:
«Он думает, что я выразила ему свою симпатию...
Что за бред, это же Снейп!!!
Какая симпатия?!
Он же уродливый...
И старый...
Тощий, бледный, злобный...
Или нет!
Он думает, я насмехаюсь над ним;
Пытаюсь его унизить;
Издеваюсь;
Потому что влюбиться в Снейпа...
Ха-ха-ха...
Было бы смешно, если бы не было так грустно...
И на что он разозлится больше?
На оправдания, которым не поверит?
Или на признание в страстной любви?
Что спасет его гордость от удара?
И мою голову - от его бешенства?»
Гермиона набрала в грудь побольше воздуха, чувствуя, как тревожно стучит сердце.
- Здесь нечего объяснять, сэр, - как можно спокойнее попыталась произнести она. - Вы сами все видите.
Ох, Мерлин. Что она говорит... Он открутит ей голову. Он ее с землей сровняет. Но это лучше, чем сбивчивое: «Ах, что вы, что вы, сэр! Чтобы я... да никогда в жизни!» По крайней мере, его гордость не будет задета, а она... ну, что она. Притворится, что осознала свою ошибку. Покусает губу, невинно потупит глазки. Он же мужчина... Все обойдется, Гермиона, повторяй: « Все обойдется...»
Тем временем профессор Снейп как стоял, так и рухнул обратно в кресло, не сводя изумленного взгляда со сжавшейся в комочек девочки. В голове у него воцарился полный хаос. Он был готов к чему угодно. К нервным, косноязычным оправданиям и переваливанию вины на плечи кого-нибудь из враждебно настроенных слизеринцев. К настоящей истерике, вызванной ужасом перед ним, страшным и ужасным профессором из подземелий. Ее бессвязный лепет распалил бы пожар его гнева сильнее ветра, раздувающего угли костра! Ее испуг пролился бы бальзамом на раны, и он смог бы взорваться оскорблениями - отвести душу, чтобы проклятая мигрень, терзающая его уже которые сутки, наконец, успокоилась, подарив ему хоть каплю вожделенного отдыха. Он никому не позволял глумиться над собой, и ей бы не позволил. Но...
- Вы хоть понимаете, что несете? - прошипел Снейп сквозь стиснутые зубы.
- Вот только не надо хамить, сэр! - встрепенулась Гермиона. Глаза подозрительно заблестели на волевом личике - только слез ему сейчас не хватало! - Прощу прощения, если мое... моя... мой зачетный пергамент вас оскорбил, я не хотела. Обещаю, что этого больше не повторится.
Снейп смотрел на нее обескуражено. Неужели ей удалось смягчить его гнев? Выбить из колеи? Мерлин.
- Минус десять баллов с Гриффиндора, - произнес Снейп, с трудом осмысливая услышанное. - Кроме того, вы не сдали зачет по зельям, потому что я больше не собираюсь даже прикасаться к вашему пергаменту, - Снейп едва заметно поморщился, швыряя листок на стол, - не говоря уже о том, чтобы его читать. И последнее: если я еще когда-нибудь увижу...
Он не договорил. Многозначительно замолчал, наблюдая, как краснеет от стыда, обиды и гнева ее личико, как нервно раздуваются тонкие ноздри, и руки сжимаются в кулачки. К нему постепенно возвращалось спокойствие. Так ее! Чтобы не повадно было!
- Вы меня поняли?
- Да, сэр, - пробормотала Гермиона, сдерживая подступившие к горлу рыдания. - То есть, нет, сэр!
Снейп откинулся на спинку кресла.
- Что?
- Вы не имеете права не засчитывать мою работу! - выпалила Гермиона. - Я уверена, что все написала правильно! Мои... чувства не имеют отношения к зачету! Это несправедливо, наказывать меня за то, что я посмела выразить... посмела... надеяться...
Гермиона окончательно запуталась и перевела дыхание. Обида душила ее все сильнее, и пришлось бросить все силы на то, чтобы не опуститься до горьких рыданий прямо здесь, в ненавистном кабинете слизеринского декана.
- Надеяться? - Снейп с удивлением приподнял брови. В его взгляд, в его низкий, обволакивающий голос просочилась капелька яда. - Очень любопытно, мисс Грейнджер. На что конкретно вы смели надеяться?
- Для начала на понимание, сэр, - выдохнула Гермиона, - или снисхождение.
Снейп резко встал с кресла - черная тень взметнулась к потолку и опустилась на шкафы. Гермиона вздрогнула.
- Не буду выяснять, для какого такого начала, мисс Грейнджер, - холодно изрек он. - Но никакого понимания вы здесь не найдете. А сейчас вон из моего кабинета!
Гермиона попятилась чувствуя, как слезы заполняют ее широко раскрытые глаза.
- Я пожалуюсь профессору Макгонагалл, - в отчаянии выдавила она. - Это несправедливо... вы не можете... мой зачет...
- Катитесь к черту, я сказал!
- Вы хам и... и невоспитанный, грубый... вы...
- Минус пять баллов с Гриффиндора, - выплюнул Снейп и добавил с садистским удовольствием:
- И взыскание. Завтра вечером в семь в моей лаборатории.
Слезы хлынули из глаз безудержным потоком. Гермиона задохнулась и бросилась прочь из кабинета, хлопнув дверью.
За что она хотела пощадить его гордость?! За что взяла вину на себя? За его издевательскую ухмылку, незачет и взыскание в придачу?! Да что он себе насочинял, неблагодарный? Что о себе возомнил?! Да на него же ни одна женщина без слез не взглянет, а если и взглянет, то перекрестится. Наглый, заносчивый... Это несправедливо, несправедливо!
Гермиона пулей влетела в гриффиндорскую гостиную, не разбирая дороги, не обращая внимания на настороженные лица друзей, промчалась к лестнице, ведущей в спальни для девочек, и заперлась в комнате.
Рон и Гарри резко вскочили, кидаясь следом за ней.
- Гермиона! – воскликнули одновременно. - Гермиона, вернись! Что произошло?!
Лестница под их ногами дрогнула, превращаясь в скользкий ледяной наст, и они оба в отчаянии съехали к ее подножию.
- Черт! - воскликнул Гарри, сжимая кулаки. - Дурацкие правила!
- Джинни, - оглянулся Рон. - Ты не могла бы...
- Нет, - безапелляционно отрезала девочка. - Она сама расскажет, если захочет.
- А если произошло что-то непоправимое? - Гарри и Рон обменялись испуганными взглядами.
- Полчаса вас не спасут, - отозвалась Джинни. - Пусть успокоится, потом я с ней поговорю.
- Спасибо, - Гарри потер лоб рукой. - Только бы... ничего серьезного...
***
Повезло, что следующий день обошелся без Зелий.
Теперь Гермиона благодарила Мерлина за то, что хоть один день в неделю ее факультет был избавлен от нервных потрясений в слизеринских подземельях, хотя раньше... Ох, подумать только, раньше Зельеварение ей даже нравилось! Она уважала профессора Снейпа, не смотря на его дурной характер и крутой нрав. Он был прекрасным алхимиком и чертовски сильным магом, а Гермиона куда больше ценила в людях их профессиональные навыки и знания, нежели достоинства и недостатки, внешние или внутренние. Видимо, до этого ей просто не приходилось испытывать на себе всю силу его гнева, всю глубину его несправедливости.
Вчерашний вечер был кошмарным. Ее никогда так не унижали. Порой Гермиона задумывалась над тем, каково бы ей было, если бы она на самом деле испытывала к Снейпу хоть что-то, кроме уважения? Разбитое сердце, реки слез, нервный срыв... Да-а-а, оказывается, она еще дешево отделалась!
«Нельзя быть таким черствым!» - размышляла она, пытаясь отвлечься от смакования собственной обиды и вернуться в нормальное, рабочее состояние. Нельзя орать на людей и оскорблять их, какими бы ни были причины! Профессору нет оправдания, он дискредитировал себя в ее глазах, и даже если бы он вдруг решил принести извинения... ага, разбежалась! Все равно она уже не сможет избавиться от разочарования, не сумеет вернуть былое уважение к нему. По-прежнему будет восхищаться его работой, незаурядным умом и талантом зельевара, но... всегда с оглядкой на эту отвратительную сцену! Это его позор, его унижение. Даже немножко жаль его как человека...
Гермиона начала день с того, что отвергла первоначальный план обратиться к профессору Макгонагалл с просьбой рассудить возникший конфликт. Это не было бы жалобой в полном смысле слова, потому что она была на тысячу процентов уверена в своей правоте. И Макгонагалл как человек справедливый встала бы на ее сторону, Гермиона в этом не сомневалась. Но, Мерлина ради, что она могла ей сказать?! Как объяснить, почему ее пергамент оказался разрисован красненькими сердечками? Высказать подозрение, что ее попросту подставили? А если Снейп узнает? Если поймет, что она соврала...
Уж лучше отработать взыскание и пересдать зачет. В конце концов, она не единственная, кто его провалил. Макгонагалл, конечно, удивится ее незачету, но лишь до тех пор, пока не узнает, каково было зачетное задание: Змеиное зелье Гриффиндору против обычного Костероста Слизерину. Снейп еще прочувствует на своей шкуре, что значит чужой праведный гнев!
Кое-как успокоившись от этой мысли, Гермиона, наконец, смогла сосредоточиться на занятиях.
День прошел, как во сне.
Гарри и Рон не отставали с расспросами, и пришлось что-то сочинять. Гермиона сама себе была противна в те моменты, когда, краснея, пыталась выдать за правду откровенное вранье. В то же время беспокоить друзей не хотелось. Это ее маленькая личная трагедия, и она переживет ее одна, без свидетелей. Имеет же она право не придавать огласке свои переживания?
Кроме того, был еще тот, кто подстроил ей эту стычку со Снейпом. Кто он? Где он? Наблюдает за ней исподтишка? Ищет в ее поведении доказательство того, что подлость удалась? Ну уж нет, господин хороший... или хорошая! Не дождетесь. Все как обычно, все замечательно и прекрасно. «Кто бы ты ни был, ты мне за все ответишь».
Впрочем, день все-таки оказался безнадежно испорчен одним непреодолимым обстоятельством - отработкой взыскания. Как ни крути, а не пойти она не могла. И чем ближе становился вечер, тем глубже Гермиона погружалась в какую-то отчаянную, тоскливую меланхолию. Собственные уговоры взять себя в руки уже не помогали. Сама мысль вновь оказаться наедине с профессором, а возможно, и выслушать новый поток оскорблений и насмешек, вызывала в ней острое желание забиться под одеяло и не вылезать еще долго-долго - до тех пор, пока гроза не минует, не забудется стыд и не притупится разочарование.
Мало того, что ее ждало взыскание, так Снейп еще и лишил ее ужина! Правда, с другой стороны это оказалось даже на руку, потому что она сумела незаметно улизнуть по дороге в Большой зал и избавилась тем самым от необходимости снова оправдываться перед друзьями. Ни к чему им знать еще и про взыскание. Потом можно будет сказать, что выполняла обязанности старосты, если сильно задержится.
По дороге в лабораторию ей никто не встретился. Оно и понятно: весь Слизерин пировал в Большом зале.
- Профессор Снейп? - Гермиона толкнула дверь в лабораторию. - Могу я войти?
Голос прозвучал настолько равнодушно, насколько она вообще могла вытравить из себя все эмоции. Холодный, безжизненный голос.
- Входите, мисс Грейнджер, - долетело в ответ. - Ну? Чего вы мнетесь? У меня без вас полно работы!
Подавляя в груди всколыхнувшуюся обиду, Гермиона шагнула в лабораторию.
Снейп стоял, повернувшись к ней спиной. Он склонился над дымящим котлом, то ли приглядываясь, то ли принюхиваясь. Услышав ее приближающиеся шаги, выпрямился и обернулся, окидывая ее непроницаемым взглядом. Его черные волосы слиплись от исходящих из котла испарений. Он откинул их с высокого, изрезанного морщинами лба и произнес:
- На моем столе зачетные пробирки, мисс Грейнджер. Всего двадцать три. Ваша задача заключается в том, чтобы определить состав каждой субстанции... с позволения сказать, каждого зелья, которое в них находится. Реактивы найдете в шкафу, вторая полка сверху. Можете приступать.
- Вы доверяете мне проверку зачета? - Гермиона не сдержала изумленного возгласа и тут же пожалела об этом.
Но Снейп, казалось, не был настроен на сарказм. Он нетерпеливо поморщился и ответил:
- Уверен, вы справитесь не хуже меня. У меня нет времени ковыряться в помоях, которые ваши бездари-однокурсники выдают за зачетные зелья. Еще вопросы?
- Нет, сэр.
- Хорошо, - Снейп отвернулся к своему котлу. - Приступайте.
И Гермиона со вздохом приступила.
Не то чтобы определение состава зелья было для нее в новинку. Это довольно простой, хотя и длительный процесс. Особенно в том случае, когда от зелья остался один потрескавшийся осадок на донышке и стенках (как у Гарри) пробирки, или же в него намешано столько и в такой последовательности, что нельзя быть уверенным, как поведет себя реактив. Взорвется? Накалит тоненькое стеклышко до температуры плавления?
После часа такой работы Гермиона начала понимать вечно угрюмого зельевара и даже прониклась неким подобием сочувствия к нему.
Не требовалось серьезных умственных усилий, чтобы понять: гриффиндорцы дружно и с треском провалили зачет. Только ее, Гермионы, зачетное зелье сиротливо отливало золотом в своей пробирке. Единственное правильно сваренное зелье, за которое она так и не получит свое «Превосходно»!
Зато Слизерин преподнес отборные Костеросты. Даже Крэбб с Гойлом перепутали всего по два компонента. Между прочим, одинаково. Кажется, Малфой постарался за весь факультет?
Собственное зелье не давало Гермионе покоя. Порой она почти решалась обратиться к Снейпу, открывала рот, собираясь задать вопрос... И мысленно одергивала себя. Нет, она не боялась гнева - хуже, чем вчера, уже и быть не могло, разве что Снейп взбеленится и начнет метать в нее банки из шкафа? Просто выглядел профессор... мягко говоря, странно. Бледнее обычного. Синие круги под глазами. Складка между бровями практически не разглаживалась. Лоб наморщен. Иногда, забывшись, он поднимал руки и массировал пальцами виски, прикрыв глаза. Недолго, пару секунд, пока не успевал опомниться. Гермиона старательно отворачивалась, демонстрируя полную сосредоточенность на порученном деле, но стоило только ему расслабиться и отвернуться, как ее озабоченный взгляд сам собой тянулся к черной сгорбленной у котла фигуре профессора.
- Сэр, - наконец, решилась девушка. - Что делать с моим зельем? Оно сварено правильно.
Снейп отвлекся от нарезки ингредиента. Показалось, или на его лице проступила тень удивления?
- Вы уверены?
- Взгляните сами, - предложила Гермиона, едва сдерживая нотки ликования в голосе.
А Снейп и правда выглядел если не изумленным, то сбитым с толку точно. Что, стервятник, не ожидал? Неужели в самом деле собирался завалить на зачете целый факультет, подкинув зелье, которое невозможно сварить? И завалил ведь!
Снейп поднял пробирку с желтоватой жидкостью и поднес к глазам, разглядывая на свет - золотистые крупинки тускло мерцали в свете расставленных по лаборатории керосиновых ламп, точно крошечные круглые змеиные чешуйки. Если приглядеться - складывались в замысловатые узоры и постоянно двигались.
Снейп поджал губы, покосившись на замершую в ожидании Гермиону. Уголки его губ дернулись, то ли в непроизвольной, вовремя сдержанной улыбке, то ли в легкой судороге изумления.
- Браво, - надменно изрек он. Осторожно положил пробирку на стол, сделал два скупых хлопка в ладоши и сцепил пальцы перед собой. Издевательский жест свел на нет едва зародившуюся радость Гермионы: Снейп ее похвалил?! О-о-о, есть Бог на свете...
- Вы талантливая колдунья, мисс Грейнджер. Даже не взирая на то, что магглорожденная. Неплохо для шестого курса.
Гермиона с трудом подавила желание ущипнуть себя, чтобы проснуться.
- Значит ли это, - хрипло произнесла она, не веря собственным ушам, - что зачет принят, профессор Снейп?
- Принят, - буркнул зельевар. - Что с зельями?
- Проверены.
Он взял из рук Гермионы пергамент, исписанный ее ровным, мелким почерком. С минуту изучал аккуратную табличку с занесенными результатами проверки напротив каждой фамилии.
- Почему я не удивлен? - проворчал он. - Из каких больниц для слабоумных набирают в Гриффиндор, а, мисс Грейнджер? Что, настолько непосильная задача - добавить в котел несколько компонентов в определенной последовательности?
- Я тоже не удивлена, сэр, - не выдержала Гермиона. - Вы получили то, к чему стремились.
Снейп недобро сверкнул глазами, и Гермионе мигом расхотелось развивать тему, но отступать было поздно. Вляпалась - отвечай.
- Смелее, мисс Грейнджер. К чему я стремился?
- Вы дали на зачет зелье, которое в школьных условиях сварить практически невозможно, - Гермиона говорила, стараясь выдержать пристальный, холодный взгляд черных глаз.
- Но вы же сварили, - Снейп развел руки в стороны.
- Чем несказанно вас удивила, - парировала Гермиона. - Почему именно Змеиное зелье, сэр? Для чего давать на зачет сложнейшее зелье, к тому же весьма опасное?
- Опасное? - Снейп скрестил руки на груди. - А вот с этого момента поподробнее.
- Змеиное зелье известно как сильнейший яд, от которого существует лишь одно противоядие - Зимняя настойка, еще более трудоемкая в приготовлении, - начала Гермиона лекторским тоном. - Змеиное зелье, в отличие от других ядов, не убивает тело, но необратимо действует на мозг. Изменяет сознание, подчиняет волю, контролирует поведение. Человеку кажется, будто он проваливается в иную реальность, у него начинаются галлюцинации, им овладевает беспричинный страх. В конце концов, он теряет рассудок и полностью выпадает из мира, в котором живет, отдаваясь собственным фантазиям. Прекращает реагировать на внешние раздражители и теряет контроль над собственным телом. Его разум функционирует, в то время как тело постепенно умирает. Правильно сваренное Змеиное зелье - большая редкость. В средние века ведьмы пользовались им, чтобы сживать со свету своих врагов. Добавляли его в пищу жертвам, которых потом инквизиция сжигала на кострах, находя неопровержимые доказательства их виновности.
- Это все? - осведомился Снейп, когда Гермиона замолчала.
- Почему же. Могу перечислить наиболее распространенные галлюцинации, преследующие человека, выпившего зелье, - Гермиона пожала плечами. - Змеи, сэр. Человек слышит змеиные голоса - не шипение, а именно голоса. Можно было бы вести речь о парсултанге, однако свидетелей того, что голоса существуют, как известно, нет. Ведь у галлюцинаций не может быть свидетелей. Человеку кажется, что его куда-то зовут. Многие, пока тело еще подчиняется разуму, уходят в ближайший лес. Их состояние похоже на то, что магглы называют лунатизмом. На последних стадиях отравления человек видит змей, общается с ними, живет среди них... То есть, доподлинно это никому не известно, потому что спасти можно только тех, кто еще не полностью потерял рассудок. А кто потерял полностью - не сумеет рассказать о своих переживаниях. А еще есть внешние признаки: на теле появляется чешуя, глаза увеличиваются и становятся янтарно-желтыми, ноздри втягиваются, - жертва внешне приобретает змеиные черты.
- Может, еще и хвост вырастает? - насмешливо осведомился Снейп. - Руки отваливаются? Вы углубляетесь в мифологию, мисс Грейнджер. Змеиное зелье не больше, чем отрава, убивающая рассудок. Впечатляющее название дано венгерским инквизитором из Сентеша Дьердем Абрилем в четырнадцатом веке, и с тех пор обросло небылицами. Так что змеи здесь ни при чем.
- Но я читала...
- Чушь! - грубо отрезал Снейп, оперевшись о стол рукой и постукивая указательным пальцем по старой, изъеденной зельями столешнице. - Детские сказки, рассчитанные на легковерных, фанатиков и неучей. Змеиное зелье - не наркотик и не галлюциноген, его действие нейтрализуется множеством известных противоядий, включая безоаровый камень.
С этими словами Снейп вытащил их коробки с реактивами небольшой, сморщенный камешек, напоминающий засохший кусочек совиного помета, и положил его на чистое стеклышко, а затем подцепил пинцетом пробирку с зельем Гермионы.
Девушка с замиранием сердца следила за устало-небрежными движениями его пальцев. Привычное высокомерное снисхождение сквозило в каждом его жесте, глаза под чуть приподнятыми бровями щурились. Он аккуратно взялся за пробку, слегка вдавил ее внутрь, одновременно поворачивая...
- Осторожно... - начала Гермиона, но договорить не успела.
Пробка вдруг выскользнула из пальцев профессора Снейпа и выстрелила вверх. Руки от неожиданности дрогнули, и золотистые брызги, словно живые, попали прямо на лицо испуганной гриффиндорки.
- Ай! – воскликнула Гермиона, прижимая к лицу дрожащие ладошки, пытаясь стереть со щек и лба холодные капли золота, но размазывая их по коже еще больше.
- Не паникуйте, - резко произнес Снейп. - Ничего страшного, я сейчас вытру. Уберите руки!
Гермиона послушно повиновалась, отнимая ладони от лица и прикрывая глаза. В носу защекотало от терпкого, неприятного запаха лесного перегноя, торфа и тухлой болотной воды. И хвои... и кислого аромата брусники... и еще чего-то теплого, притягательного, невероятно возбуждающего...
Гермиона распахнула глаза и уперлась взглядом в кусок темной ткани, которым профессор Снейп осторожно удалял с ее лица остатки зелья. Это что, тряпка так пахла?
Гермиона принюхалась. Ничего.
- Все в порядке, - констатировал Снейп.
- Не извиняйтесь, - пробормотала сбитая с толку девушка. - Можно мне идти, профессор?
Снейп недовольно скривился, бросив тряпку на стол и убирая пробирку в штатив.
- Идите.
Он проследил за тем, как она торопливо выходит из лаборатории, вытирая ладони о мантию.
- И не думал извиняться, - едко произнес он, оставшись в одиночестве.
Нечаянно опустил взгляд на стол, туда, где минуту назад лежал безоаровый камень. Сейчас на его месте на стекле темнело аккуратное, точно выжженное, пятнышко. И крошечная золотистая капля посередине.
- А сегодня, значится, мы будем проходить зубастых ящериц, - прогрохотал Хагрид, хлопнув в ладоши для внушительности. - Кто знает о них чего-нибудь?
Рука Гермионы предсказуемо взлетела в воздух. Драко Малфой презрительно скривился и тихо отпустил какую-то шутку. Слизеринцы угодливо загоготали, Крэбб и Гойл громче всех.
- Да, Гермиона? - не обращая на них внимания, спросил Хагрид.
- Зубастые ящерицы известны тем, что откладывают яйца осенью, когда большинство пресмыкающихся уже готовятся к зимней спячке. Такое поведение обусловлено их необычным образом жизни. Зубастых ящериц часто называют снежными, потому что всю зиму они выращивают потомство под снегом. Зимой они особенно опасны, так как время вскармливания потомства - это еще и время для охоты. Они имеют белую окраску практически неотличимы от снежного покрова. У них по два ряда острых, иглоподобных зубов на верхней и нижней челюстях. Охотясь, они могут напасть на человека, а если их будет большое количество, то даже съесть заживо.
- Прямо твой портрет, грязнокровка, - насмешливо прокомментировал Малфой. - Под цвет окружающей грязи и зубы в два ряда.
Слизерин грохнул от хохота.
- Отлично, Гермиона. Десять баллов Гриффиндору, - похвалил Хагрид. - А теперь подойдите все ближе, вот так.
Студенты неохотно потянулись к расставленным на земле плетеным контейнерам. Малфой с дружками остался позади, вытягивая шею и кидая презрительные взгляды поверх чужих плеч. Некоторые контейнеры стояли неподвижно, другие подрагивали - из них раздавалось едва слышное шипение и скрежет коготков.
- Сейчас они сонные, - продолжил Хагрид, когда ученики окружили корзинки плотным, хотя и широким кольцом. - Но на улице уже холодает, они чувствуют приближение зимы и скоро должны окончательно проснуться.
- А летом? - осведомился Гарри. - Спят?
- Почти. Зарываются глубоко под землю и там отдыхают, сжигая накопленный за зиму жир. Они жирные очень по весне, да. Много охотятся и много едят. Теперь разделитесь на пары, возьмите по одному контейнеру на двоих, открывайте крышки и начинайте записывать свои впечатления.
- Какие тут могут быть впечатления, - буркнул Малфой и кивнул Паркинсон, которая тут же начала протискиваться через толпу студентов к корзинкам.
Крэбб и Гойл проложили себе путь локтями и завладели контейнером с ящерицей вперед всех.
Гарри с Роном устроились неподалеку остальных и смело откинули крышку. Судя по тому, как позеленели их лица, ничего привлекательного их под крышкой не ожидало.
Гермионе в пару досталась Лаванда Браун. Один взгляд в корзину - и напарница свалилась в обморок!
- Хагрид! - позвала девушка. - Принеси воды, тут сейчас половина студентов поляжет, - отважно сунула нос в корзинку.
На нее уставились два выпуклых желтых глаза.
- Дежавю, - заворожено прошептала Гермиона пересохшими губами. - Не может быть...
Но внимания на нее никто не обращал. Половина студентов изумленно таращилась в корзинки, второй половине резко подурнело, как и Лаванде. Рональд Уизли тоже предпринял попытку лишиться сознания, но Гарри его вовремя образумил тычком под ребра и восторженным возгласом:
- Гляди, пасть как у того дракона, с которым Флёр на Турнире Трёх Волшебников дралась!
Гермиона сглотнула, не в силах отвести взгляд от узкой змеиной мордочки с белой как молоко кожей и ощеренной пастью, полной мелких желтых зубов. Прозрачные золотистые глаза с вертикальными полосками зрачков приковывали к себе гипнотическим взглядом, точно сильнейший магнит, и оторваться от них никак не получалось. Краем глаза Гермиона заметила, как раздвоенный синеватый язычок то выскальзывает, то втягивается в щель между зубами. «Дежавю», - крутилось в голове. Где-то она уже видела подобное создание... Cловно спирт или обычная вода разъели его кожу за долгие-долгие годы, и она выцвела, вылиняла... В кабинете Зельеварения? В колбах в шкафу? Да? Или же нет... Притягательные золотистые глаза... как наваждение, морок, сон... Точно! Во сне! Сегодня во сне! И вчера...
Гермиона резко дернулась, отворачиваясь от контейнера. Закрыла глаза, приходя в себя, и в нос снова, как два дня назад в лаборатории, ударил острый, приторный запах болота. Вся какофония запахов ударила в нос мгновенно - от холодного, сырого ветра до гнилой тины. Гермиона отступила на шаг, тряхнув головой.
- Гермиона? - прогудел над ухом могучий бас Хагрида. - Тебе нездоровится? Ты неважно выглядишь.
Только сейчас она заметила, что все взгляды устремлены на нее. Даже Лаванда уже очнулась и смотрела на нее, держа в руках здоровенную кружку с водой.
- Н-нет, все в порядке, - пробормотала Гермиона, потуже стягивая на шее полосатый гриффиндорский шарф. - Я просто задумалась, извините.
- Продолжайте, продолжайте, чего уставились? - прорычал Хагрид и замахал ручищами, едва не зашибив Лаванду и Невилла, на горе оказавшихся рядом. Потом склонился к растерянной девушке и громогласным шепотом добавил:
- Если что, говори, не стесняйся. Эти ящерицы - довольно близкие родственники змеям, они со змеями от одного предка произошли. Обладают, значится, гипнотическими способностями, к тому же они плотоядные. Хотя сейчас, конечно, не сезон. Но если болеешь, и иммунитет ослаблен, вполне могут того... Ну, ты понимаешь.
- Все в порядке, - повторила Гермиона.
- Ну, и ладненько, - Хагрид выпрямился. - Кто уже сделал конспект?
- У меня мать, - донесся до Гермионы хвастливый голос Малфоя, - в прошлом году сшила себе на заказ пальто из таких вот шкурок. Стоит, как средний тропический остров с пальмами и песчаным пляжем.
- Ого! - изумилась Панси.
- Круто, - угодливо поддакнул Забини.
- А из зубов заказала ожерелье в оправе из белого золота, а в каждом зубе по крупному бриллианту.
- Экстравагантно, - в восторге прошептала Паркинсон.
- Глупо и жестоко, - тихо фыркнула Гермиона.
- А ты не завидуй, грязнокровка, - холодно процедил Малфой. - А то я тебе на Хэллоуин такую живую тварь подарю. Погляжу, как ты обделаешься со страху!
- Сам не обделайся, Малфой, - вступился Рон.
- Видали? Рыжий нищеброд в ржавых доспехах встал на защиту дамы! Эй, Уизел, а не боишься, что латы развалятся, и останешься, в чем мать родила: кожа, маслы и птичье гнездо на башке?
- И трусы Годрика! - взвизгнула Паркинсон.
- Красные, - подхватил Забини.
- Ну само собой, - снисходительно улыбнулся Малфой, победно глядя на побагровевшую физиономию гриффиндорца.
- Заткни пасть, Малфой, - встрял Гарри. - Рон, не слушай его.
- Прекратите все, - рявкнул Хагрид, оборачиваясь на громкие возгласы. И вовремя, потому что уже показались первые волшебные палочки: Рон выхватил свою, и Драко уже потянулся в карман мантии.
- Минус пять баллов... эта, - Хагрид оценил обстановку, - со Слизерина, и с Гриффиндора тоже. Уберите палочки, иначе эта… к Дамблдору отведу.
- А вдруг и правда подарит, - озабоченно прошептал Гарри, отворачиваясь от Малфоя и глядя на Гермиону. - У него же Метка, он может...
- Забудь, - устало бросила Гермиона. - Нет у него никакой Метки, это раз. И врет он все про пальто и про остров.
- Думаешь?
- А ты погляди - он в корзинку даже взглянуть боится. Он же трус, Гарри!
- Урод, - с чувством произнес Рон, щеки которого все еще пылали. - Довытрепывается мне как-нибудь.
- Гермиона? - Гарри прищурился. - Слушай, с тобой точно все в порядке?
- А в чем дело? – осведомилась девушка как можно беззаботнее.
- Ты как будто привидение увидела.
- Ничего я не увидела. Просто спала плохо. Честное слово, Гарри, займись лучше конспектом, а то Хагрид снимет с нас еще баллы.
Поттер на это смехотворное заявление только хмыкнул и вернулся к своей корзинке.
***
- Итак.
Профессор Слагхорн потер руки, выходя на середину класса. Парты и стулья вместе с сумками были отодвинуты к стенам, так что в центре аудитории оказалось довольно обширное расчищенное пространство. Студенты выстроились по обе стороны, друг напротив друга. Шестикурсники Гриффиндора и Слизерина. Профессор Вектор, преподававшая Нумерологию, как нарочно, умудрилась заболеть, и чтобы не оставлять два часа пустыми, Слизерин присоединили к Гриффиндору. Последние несказанно этому обрадовались. До такой степени, что несколько человек даже попыталось втихаря покинуть помещение, а двое самых находчивых сжевали волшебные батончики из лавки близнецов Уизли и с победоносным видом отбыли в лазарет, зажимая истекающие кровью носы.
Гермиона хмурилась, ставя мысленную галочку отчитать дезертиров и придумать им какое-нибудь наказание. Прибраться в гриффиндорской гостиной вместо домашних эльфов, к примеру. Кого испугались-то? Малфоя с гориллами?
- Какое было у нас домашнее задание? - обратился Слагхорн к студентам.
- Выучить заклинание Скольжения, сэр, - вскидывая руку, отчеканила Гермиона. - И попрактиковаться.
Рон закатил глаза.
- Могла бы и соврать, - шепнул Дин Томас. - Хотя бы насчет практики.
- Отлично, мисс Грейнджер, - довольно заявил Слагхорн. - Итак? Есть желающие продемонстрировать нам свои навыки?
На этот раз первой взвилась в воздух тонкая рука Драко Малфоя.
- Есть! - заявил он. - Вы позволите, сэр?
Гермиона уставилась на него во все глаза. Гарри с Роном озадаченно переглянулись. Кое-кто из Гриффиндора зашушукался.
- Мистер... - Слагхорн демонстративно запнулся, морща лоб.
- Малфой, сэр. Драко Малфой.
- Угу. Мистер Малфой.
- Вы наверняка знаете моего отца, сэр, он...
- Знаю, знаю, - отмахнулся Слагхорн. - Кто же его не знает. Но я хотел предупредить, что у вас сегодня Защита внеурочно, я не ожидаю, что вы успели подготовиться, поэтому...
- Я готов, сэр, - отчеканил Малфой.
- Ого, - тихо прокомментировал Симус. - Кому-то позарез нужно втереться Слагхорну в доверие.
- В зад, - буркнул Рон. - И без мыла.
- Тихо! - шикнула Гермиона.
- Ну, что ж, мистер... э-э-э, Малфой. Милости просим. Продемонстрируйте нам заклинание Скольжения. Но для начала пару слов о сути заклинания и его применении в защите. Пожалуйста.
Драко картинно выплыл на середину аудитории. Дорогая черная мантия спадала матовыми складками, вытачивая его стройную, высокую фигуру, словно вылепленную из куска черного мрамора. «Красивый», - вдруг подумалось Гермионе, - «Даже жаль, что такая зараза».
- Заклинание Скольжения используется в случаях, - заговорил Малфой небрежным тоном, - когда требуется быстро переместиться с места на место в пределах нескольких футов.
- Например? - перебил профессор.
Малфой недовольно повел плечом, но тут же взял себя в руки.
- Например, когда в человека посылают смертельное проклятье. Или любое другое заклятие, несущее угрозу здоровью и дееспособности.
- Отлично, мистер Малфой! - похвалил Слагхорн. - Давайте теперь выберем вам в напарники кого-нибудь...
Лицо у Драко не успело вытянуться, как профессор добавил:
- ... Например, мисс Грейнджер. Подойдите сюда, прошу вас, - и заулыбался.
- Врежь ему, - Рон сжал кулаки, - и передай от меня привет.
- Осторожнее, Гермиона, - предупредил Гарри. - Он опасен! У него Мет...
- Что я должна делать? - нарочито громким голосом, пресекая последнее заявление Гарри, спросила Гермиона.
- Вставайте вот сюда. Так. Отлично. Теперь пошлите в мистера Малфоя какое-нибудь несильное заклинание, а вы, Драко, попробуйте увернуться, используя заклинание Скольжения.
- Детский сад, - буркнул слизеринец, но все же встал в эффектную дуэльную стойку.
Не сводя с него глаз, Гермиона достала из кармана волшебную палочку. Выставила перед собой. Сощурилась. «Ну, держись, Малфой!»
- Экспеллиармус! - выкрикнула она звонко, и яркий желтый луч метнулся к замершему Драко. В принципе, с двадцати шагов можно было просто отойти в сторону, тем более тогда, когда нападение предсказуемо до зуда в пятках. Но Малфой честно напрягся и со скучным «Лабио» скользнул в сторону. Непринужденно, невесомо, точно перышко на ветру.
Рон заскрипел зубами, Гарри угрюмо подпер щеку кулаком.
Гермиона опустила палочку, оглядываясь на Слагхорна.
- Профессор?
- Вполне, вполне. А теперь встаньте друг к другу чуть ближе. Смелее, мистер Малфой, магглорожденные ведьмы не кусаются, а некоторые... очень даже ничего... гм. Так. Еще два шага. Я сказал, два шага, а не два дюйма, мистер Малфой. Не будете выполнять мои указания, заменю на... да вот хоть на Поттера.
- Я против, - холодно изрек Малфой и храбро отсчитал еще пару шагов в сторону Грейнджер.
Теперь их разделяло расстояние двух вытянутых рук. Малфой ощутимо занервничал. Внешне это никак не проявлялось, и Гермиона не знала, откуда пришло к ней это понимание. Может быть, что-то в воздухе: какие-то вибрации, флюиды, запахи... Расширенные зрачки слизеринца уставились в ее собственные, и она ощутила... почти физически почувствовала его намерение... готовность... напряжение... Каждый мускул его тела словно отпечатался в ее мозгу, и она предчувствовала... нет, она знала, каким будет его следующее движение. Заклинание вертелось у него на языке, готовясь сорваться, тело подобралось, готовясь скользнуть прочь от опасности, а внимание обострилось до предела.
Гермиона медленно облизнула губы, улыбаясь уголками рта. «Боишься меня? Я вижу. Боишься. И правильно делаешь, потому что я угадаю каждое твое поползновение, каждую мысль прежде, чем она сорвется с твоего языка. Я буду ждать, буду держать тебя в напряжении до тех пор, пока ты не сорвешься... не отвлечешься... Я поймаю твою растерянность и ударю...»
Конечно же, он не слышал. Гермиона и сама не понимала, откуда берутся возникающие в голове образы, а в теле - ощущения.
Наблюдатели завозились на своих местах, кое-кто озадаченно зашептался...
И тут у Малфоя зачесалась пятка! Короткая неприятная мысль электрическим разрядом проскользнула между замершими в боевой готовности противниками, и Гермиона молниеносно вскинула руку:
- Мобилликорпус!
Она даже успела заметить мимолетную растерянность в светлых глазах противника, а за ней осознание, испуг... Как это все уместилось в сотой доле секунды - задача для мудрецов вроде Дамблдора.
С истеричным воплем Малфой взмыл в воздух и закачался посреди аудитории вверх тормашками, суча руками в безуспешных попытках откинуть сползшую на глаза мантию. Брюки задрались аж до коленей, обнажив тощие щиколотки, правда, в безупречно белых носках.
Гриффиндор покатился со смеху. Громче всех загоготал, естественно, Рон Уизли; по его раскрасневшемуся лицу даже потекли слезы счастья. Парочка слизеринцев бестолково захихикала, остальные сидели с тупым выражением на лице. Панси Паркинсон совершила геройскую попытку кинуться к своему любимцу и собственноручно перевернуть его с головы на ноги, однако ее подпрыгивания вызвали лишь новый приступ хохота и пулеметную очередь проклятий со стороны несчастного и опозоренного Драко. Что интересно: улыбался даже профессор Слагхорн. Гермиона в замешательстве оглянулась на него и обнаружила, что он едва сдерживается, чтобы не захлопать в ладоши.
- Фините Инкантатем! - добродушно изрек Слагхорн, взмахивая палочкой.
Малфой с криком рухнул на подхватившую его Паркинсон и покатился по полу, яростно отбрыкиваясь от нее. Вскочил на ноги.
- Ты!!! – процедил он Гермионе сквозь зубы. - Ты поганая, вонючая грязнокровка!! Я все расскажу отцу, и он тебя под асфальт закатает. Тебя и твоих ублюдочных друзей!
- А самому слабо? - весело выкрикнул Рон.
- Заткнись! - рявкнул Малфой, разворачиваясь на каблуках.
Панси попыталась схватить его за рукав.
- Отвали, дура!
Он оттолкнул ее руку и бросился прочь из аудитории, резкими движениями расправляя мантию и приглаживая растрепанные волосы.
- Мистер Малфой, куда же вы? - прокудахтал Слагхорн ему вслед. - Десять баллов Слизерину за отлично выученный урок, и еще пять за то, что повеселили всех нас! Ну, вот, ушел. Придется продолжить без него. Мисс Грейнджер, десять баллов Гриффиндору за потрясающую реакцию. Мисс Грейнджер? С вами все в порядке?
Гермиона подняла глаза на преподавателя.
- Да, сэр. Все прекрасно.
Улыбнулась.
- Не хотите ли продемонстрировать свое заклинание Скольжения?
- Нет, сэр. Разрешите, я не буду.
У Гарри отвисла челюсть. Рон все еще ухахатывался над над позором Малфоя. Слизерин перемывал Гриффиндору косточки и вынашивал планы возмездия.
- Что ж. Вы свои баллы отработали, мисс Грейнджер. Можете сесть.
Гарри проводил девушку внимательным взглядом, когда Гермиона опустилась на стул рядом с ним, уткнувшись в пол остекленевшими глазами.
***
- Странно, что в этот раз «Принц-полукровка» не спас тебя от провала, - заметила Гермиона, рассеянно пролистывая свежий выпуск «Ежедневного пророка». - Не так уж дорого стоят чужие знания, когда в голове пусто.
Они сидели в Большом зале и завтракали, обсуждая предстоящий урок Зелий и зачет, оценки за который сегодня должен был объявить профессор Снейп. Иллюзий на свой счет никто не питал, большинство шестикурсников были подавлены и молчаливы, предчувствуя «веселое» утро и еще более «веселое» настроение, в котором наверняка встретит их зельевар. Однако Гарри среагировал на слова подруги на удивление живо.
- Змеиного зелья не было в учебнике! - вспылил он.
- Знаю, - спокойно отозвалась Гермиона. - Его вообще нет в школьной программе.
- Увод хотев нав зававить, - проворчал Рон, сидящий напротив, набив полный рот салата из морской капусты.
- Прожуй сначала, - посоветовала Гермиона.
Он с трудом проглотил свою капусту.
- Знаешь, Гермиона, - сказал он, - ты уже который день ведешь себя странно. И не отнекивайся!
- В каком смысле странно? - девушка подняла на него усталые, покрасневшие от недосыпания глаза.
- Ну-у-у...
- Выпадаешь из реальности, - пришел на помощь Гарри, который собирался поговорить с подругой еще в пятницу, удивленный ее необычным поведением на ЗОТИ. После того, как профессор Слагхорн разрешил ей сесть на место, она так и просидела все оставшееся время с отсутствующим взглядом, погрузившись в свои мысли. И ведь предпосылок-то никаких не было. Ну не казус же с Малфоем на нее так подействовал?
- Отвечаешь невпопад, - продолжил Гарри загибать пальцы. - На уроках стала меньше отвечать.
- А ругаться больше, - хмуро добавил Рон.
- И еще, - Гарри подумал, как бы поточнее выразиться. - Ты как будто... угадываешь чужие мысли...
Наверное, конкретно об этом упоминать не стоило, потому что Гермиона вдруг напряглась. Глаза влажно заблестели, и Гарри замолчал, неуютно ерзая на скамейке. Подчас Гермиона его просто пугала. Необъяснимый, день ото дня усиливающийся страх просачивался в его душу каждый раз, когда доводилось поговорить с подругой. Особенно наедине. Он не озвучивал своих наблюдений, но раз уж Рон начал... Вдруг здесь есть что-то, о чем следует знать профессору Дамблдору? Очередные козни Волдеморта? Или Малфоя?! Мерлин, а ведь и правда! Гермиона стала такой после стычки с Малфоем!
- Ничего я не угадываю, - произнесла девушка, закрывая «Ежедневный пророк». - Если ты о том случае с Джинни, так это чистое совпадение.
- Ага, как же, совпадение, - хмыкнул Рон, грея в руках стакан с тыквенным соком. Гарри бросил на него предупреждающий взгляд, однако Уизли и ухом не повел. Не заметил, как изменилось и побледнело лицо Гермионы.
- Как ты узнала, что Джинни списала для меня твой конспект, если даже ни разу не поднималась в спальню?
- У нее вид был виноватый! - отрезала Гермиона.
- Она и раньше брала, а ты ничего не замечала.
- Повторяю, я не знаю, как это получилось, Рональд, - с нажимом произнесла Гермиона и засунула свернутую в трубочку газету в школьную сумку. - Лучше спроси у Джинни, зачем она лазит без спроса по чужим вещам. Или у вас в семье не учат уважению к чужой собственности?
Гарри схватился за последнюю соломинку:
- Гермиона! Не злись, мы действительно за тебя беспокоимся... Вдруг это козни Мал...
- Ради бога, - оборвала девушка. - Ну сколько можно тебе повторять, Гарри?! Малфой тут ни при чем.
- А кто при чем?
- Побеспокойтесь лучше о том, как сдать Зелья хотя бы со второго раза.
- Если Снейп снова подсунет какую-нибудь змеиную бурду - мы и с десятого не сдадим, - буркнул Рон. - А Слизерин, небось, со своим... как его...
- Костеростом.
- Угу. Поди, на «Превосходно» вытянули.
- Почти все, - призналась Гермиона. - Я, пожалуй, пойду пораньше. Верну книгу в библиотеку и заберу конспект по Травологии, чтобы потом не подниматься в спальню. Увидимся на Зельеварении.
И она направилась к выходу из Большого зала, перекинув через плечо ремень сумки. Почти у самых дверей наткнулась на Снейпа, с садистским наслаждением снимающего баллы с какого-то испуганного, растрепанного мальчишки. Девушка проскользнула мимо, поздоровавшись, но стараясь не поднимать на него глаза. И быстро пошла прочь.
Ни в какую библиотеку она, разумеется, не торопилась. Конспект по Травологии уже давно лежал в сумке. Пройдя по широкому, просторному вестибюлю, отделяющему Большой зал от башни с лестницами, Гермиона свернула направо, пробежала по узкому коридорчику и толкнула дверь женского туалета.
От одного взгляда в зеркало захотелось разрыдаться.
За последнюю неделю она осунулась и похудела. Глаза ввалились, щеки впали. Она чувствовала, что происходит нечто странное, временами реальность для нее неуловимо меняется, и она будто запирается в собственном разуме. Реакции обостряются, равно как и слух, зрение, обоняние... ох уж это обоняние! Откуда-то веяло болотной сыростью и горькими травами, казалось, она различала сотни оттенков в калейдоскопе новых, неизведанных ранее запахов. Хуже всего было на уроке Зельеварения. В пятницу, после ЗОТИ, она чуть не выставила себя посмешищем, когда Снейпу приспичило в очередной раз подцепить ее на крючок и потоптать грязными сапожищами перед всем факультетом. Хватило того, что он просто приблизился... навис над ней, и она непроизвольно на какую-то долю секунды зажмурилась, готовясь к неизбежной колкости... По ноздрям резануло знакомым теплым ароматом, только на этот раз он казался еще ярче, еще грубее, невыносимее. Ее пронзила странная, пугающая своей сладостью дрожь. Вспомнилось что-то... чего никогда не было. Перед мысленным взором замелькали картины и события, в которых она никогда не участвовала. Были ли это сны, галлюцинации, или чужие воспоминания - кто ей поможет, если она сама даже толком объяснить не сумеет?! Ни объяснить, ни припомнить ни единой детали. Разве что понимает, что все это чрезвычайно важно, и она обязана вспомнить, во что бы то ни стало!
Еще некстати прорезалось какое-то шестое чувство. Ну кто ее тянул за язык упрекать Джинни в том, что та списала конспект? Ведь не могла она этого знать. Рыжеволосая гриффиндорка спустилась из спальни, и Гермиона почувствовала... след от пера на ее пальцах, запах свежих чернил, шершавость пергамента под рукой... Ох, Мерлин.
А теперь еще и это.
Гермиона отвернулась от зеркала и осторожно, словно ожидая увидеть нечто ужасное, засучила рукав мантии. Затем манжет до самого локтя. На внешней стороне руки кожа загрубела и шелушилась. Гермиона осторожно почесала руку ногтями, едва сдерживаясь, чтобы не начать скрести со всей силы. То же самое творилось и со второй рукой, хотя и немного меньше.
Может, она подцепила какую-нибудь заразу? Инфекцию, вирус, грибок? Мерлин, дорого бы дала, чтобы это оказалось правдой. Но идти к мадам Помфри было страшно. А вдруг нет? Вдруг это - как раз то, о чем она думает вот уже которые сутки? Вдруг это как раз то, о чем писал автор «Редких, изощренных ядов от четырнадцатого века до наших дней»? Что если изменения в ее организме, чудовищное обоняние, безудержная чувствительность, облезающая на руках кожа, - ни что иное, как результат действия якобы мифического Змеиного зелья?! Ведь попало же оно ей на лицо! Не внутрь, конечно, не в рот, но кто его знает, вдруг оно способно впитываться в кожу?
- Мерлин, как плохо, - простонала Гермиона, одергивая рукава. - Сегодня же вечером пойду в библиотеку и отыщу детально описание этого проклятого зелья. Но сначала... о, Мерлин, помоги мне пережить Зельеварение и ни разу не прикрыть глаза! Я не хочу... я не могу его видеть. Это он виноват, я знаю, он меня околдовал. Или нет?.. Но если не он, то кто же? Почему рядом с ним я начинаю вспоминать и... и так странно тянет внизу... но не к нему, а куда-то... к кому-то... другому...
Гермиона сдавила ладошками виски. Резко выпрямилась.
Все. Хватит. Нужно взять себя в руки и пойти на Зелья. Иначе Гарри и Рон поднимут на уши не только профессора Дамблдора, но и весь Хогвартс.
***
- Что касается факультета Гриффиндор, - вещал профессор Снейп часом позже в своем мрачном, холодном, пропитанном испарениями зелий классе, - то я, признаюсь, не удивлен. Не разочарован, потому что больше разочаровываться уже некуда. Ни один из вас не сумел оценить по достоинству щедро предоставленную мною возможность повысить оценку по Зельям. Ни один не оценил мое снисхождение. Никто не дотянул даже до «удовлетворительно», не говоря уже о высшем или хотя бы проходном балле. Позор целому факультету!
Гермиона сидела за второй партой рядом с Роном, сжавшись в комочек и не поднимая головы. Издевательская речь зельевара задевала ее за живое, в груди распалялось возмущение, и так хотелось гордо вздернуть подбородок и, глядя в эти сощуренные, злобные черные глаза, выкрикнуть все, что накипело за последние несколько дней. Но она молчала, наученная горьким опытом, прекрасно понимая, что справедливости все равно не добиться, и максимум, на что можно было рассчитывать, - это короткая перестрелка взаимными оскорблениями, за которую придется расплачиваться баллами и новыми взысканиями.
Слизеринцы во главе с Малфоем цвели и пахли, наслаждаясь унижением враждебного факультета.
Под конец, когда поток профессорского сарказма иссяк, Гарри Поттер, сидевший за последней партой в самом углу, поднял руку. Гермиона не могла этого видеть, но ей вдруг показалось, что воздух в помещении завибрировал, и она повернулась к источнику этих странных колебаний.
- Я вижу, у мистера Поттера имеются возражения, - произнес Снейп голосом, в котором, несмотря на холод, сквозило предвкушение.
- Вы не имели права давать на зачет зелье, которого нет в школьной программе! - выпалил Гарри, поднимаясь со своего места. - Это нечестно, сэр! И может расцениваться, как попытка нарочно завалить студентов!
- Мистер Поттер, - зашипел Снейп, приближаясь. - Вечный защитник сирых и убогих, наглый, высокомерный, беспардонный... Скажите мне, мистер Поттер, был ли вам дан состав зачетного зелья с полным описанием приготовления?
Гарри замешкался.
- Да, - неуверенно подтвердил он.
- Были ли вам даны все ингредиенты, подробная инструкция и достаточное количество времени, чтобы ее выполнить?
- Э-э... да... но...
- Да, сэр! - рявкнул Снейп.
- Да, сэр! - тем же тоном ответил Гарри.
- И после этого вы смеете обвинять меня в попытке вас завалить?
- В школьной программе... - начал краснеющий от злости Гарри.
- Молчать! Мне лучше вас известно, что есть в школьной программе, а чего нет! Если родители обделили вас мозгами, и вы не в состоянии тупо следовать простейшей инструкции, не надо искать виноватых там, где их нет!
Снейп остановился возле испуганно сжавшейся Гермионы, касаясь пальцами уголка ее парты.
- Или вы рассчитываете на то, что в жизни вам придется столкнуться только с тем, что заложено в школьную программу, мистер Поттер? И малейшее отклонение от нее воспринимаете как вызов, на который необходимо ответить возмущением, криками, хамством?
- Кто бы говорил, - проворчал Рон одними губами.
- Прошу прощения? - Снейп резко повернулся к нему, стискивая руками в столешницу. Его черная фигура тяжело нависла прямо над бедной Грейнджер, у которой перед глазами и так расплывались цветные круги, - девочка боялась даже моргнуть!
Рон бестолково замотал головой и втянул шею в плечи.
- Минус пять баллов с Гриффиндора, мистер Уизли, - процедил Снейп сквозь зубы. - И на будущее прошу следить за своим языком. Что же до вас, мистер Поттер, то, думаю, справедливо будет лишить вас сегодня ужина. В семь вечера в моей лаборатории. Палочку не брать. Будете отмывать котлы от гремучей отравы для плотоядных слизней вручную. А теперь сядьте на место!
- Это уже слишком, - произнес тихий, но отчетливый голос, в котором Гермиона с ужасом узнала свой собственный.
Снейп медленно перевел взгляд с пятнисто-красного от бешенства лица Гарри на сгорбленную девичью фигурку прямо под собой. Чуть отстранился, расправляя плечи и наклоняя голову на бок.
- Неужели, мисс Грейнджер? - осведомился он вкрадчиво.
- Вы уже неделю издеваетесь над нами, сэр, - сказала Гермиона, холодея. Язык ее не слушался, и душившая обида и острое ощущение несправедливости, панический, тяжелый страх вырвались, наконец, наружу потоком слов. Если бы только она могла сдержать его!
- И вы сами прекрасно об этом знаете. Отводите душу, издеваясь над студентами, провоцируете, прекрасно понимая, что многие поведутся и наговорят лишнего. Хамите. Язвите. Орете. Не удивлюсь, если скоро дойдет и до рукоприкладства. Я уже не говорю о зачетном зелье, которое не по силам сварить с первого раза даже вам самому.
Снейп выслушал ее отрывистые, холодные, как кусочки льда, слова с окаменевшим лицом.
- Встаньте, когда разговариваете с преподавателем, мисс Грейнджер, - произнес он мрачным тоном.
Оба факультета затаили дыхание: что-то сейчас будет! Даже Драко Малфой притих и совсем не аристократически вылупился на медленно поднявшуюся со стула девушку. Бросить вызов Снейпу - это вам не тролль до пяти досчитал! Гермиона оказалась зажата между партой и профессором. Край стола больно врезался ей в бедро, но Снейп и не думал отступать, полагая, что так, дыша прямо в лицо ученице, он выглядит еще внушительнее, ужасней и злее.
- А теперь повторите все, что только что сказали, - произнес он тихим, полным холодного бешенства голосом. - Только помните, что ваши слова могут стать последним, что вы скажете в стенах этого замка.
Гермиона в замешательстве подняла глаза. Мерлин, до чего же близко... Глубокие черные глаза на уродливом лице выделялись точно два уголька. Она видела даже сеточку кровеносных сосудов на белках, каждую пору на чистой, но далеко не свежей коже. Видела осеченные кончики черных, как смоль, волос, и грубые волоски щетины на подбородке. Бледные, обветренные, стиснутые в узкую полоску губы и засаленные краешки воротничка на рубашке.
Коленки сделались ватными. Гермиона набрала полную грудь воздуха, готовясь ответить за свой безумный поступок и вылететь из школы. И в этот момент, когда слова уже готовы были сорваться с губ, глаза сами собой на миг закрылись.
В то же мгновение в ее сознание ворвалась знакомая какофония запахов, обдирающая душу, царапающая сердце, проникающая в самую глубину тела. Гермиона содрогнулась, чувствуя, как ее кружит в невидимом вихре, захлебнулась пугающе-ярким, острым ароматом и запрокинула голову, вдыхая и пьянея от сладостной, неуемной дрожи.
- Ссследуй ззза мной... - донеслось откуда-то издалека, словно ветер запутался в вершинах деревьев, и те зашелестели, сбрасывая осенние листья. - Ссследуй ззза мной...
Бордовые, желтые, оранжевые и грязно-коричневые листья завертелись перед глазами, обрывки холодного серого осеннего неба замелькали в крошечных просветах, крики птиц, ветер в сухой траве, черная, покрытая масляной пленкой, болотная топь... Гермиона распахнула глаза - янтарно-желтые, гигантские, с острыми, как лезвия, полосками зрачков... Манящие, притягательные, обессиливающие, сулящие наслаждение и смерть змеиные глаза...
- ... вы себя нормально чувствуете? - долетел до нее чей-то знакомый сухой голос. - Мисс Грейнджер, если вам приспичило упасть в обморок, сделайте это где-нибудь в другом месте!
В плечи больно вцепились крепкие руки и встряхнули, разбивая наваждение на тысячу мелких осколков. Гермиона пошатнулась, инстинктивно хватаясь за того, кто стоял перед ней. Часто-часто заморгала, пытаясь сфокусировать взгляд на черных, обтянутых тканью пуговицах сюртука.
- Ппрофессор, - выдавила она, заливаясь краской стыда. Он брезгливым жестом отцепил ее холодные пальцы от своей мантии и отступил на шаг.
- Поттер, отведите мисс Грейнджер в Больничное крыло, пока ее не пришлось нести, - выплюнул он язвительно. - Сумки заберите.
- Я в порядке, - вяло запротестовала Гермиона.
- Вон отсюда! Оба!
Под растерянными взглядами сокурсников Гарри почти силой выволок спотыкающуюся девушку за дверь и потащил по мрачному коридору к лестницам, ведущим наверх.
- Ты и дальше будешь утверждать, что с тобой все в порядке? - выпалил Гарри, как только они преодолели первый лестничный пролет.
Девушка промолчала.
- Да что с тобой, в самом деле, происходит?!
- Мне уже лучше.
- Не заметно! Я думал, ты грохнешься прямо на котел. А Снейп тоже хорош - разбушевался как черт. Убить его мало, скотину такую, чтобы не отравлял жизнь бедным студентам. А то он половину точно в могилу вгонит...
- Ему сейчас не сладко, Гарри, - пробормотала Гермиона.
- Чего? - Поттер вытаращил глаза, совсем как Рон в моменты полного отупения.
- Страшная мигрень, голова раскалывается. Настойки не помогают, хотя он и сам варит, и у лучших зельеваров заказывает.
- Это он тебе на ушко шепнул, когда вы обнимались? - выплюнул Поттер. - Откуда ты знаешь?
- Чувствую... - прошептала Гермиона прежде, чем успела подумать.
- Бред какой-то.
- И правда, бред, - торопливо кивнула Гермиона.
- Пойдешь к Помфри?
- Ни за что. Я... лучше... слушай, - девушка остановилась и взяла из рук друга свою сумку. - Я пойду в библиотеку, надо срочно найти одну книгу...
Гарри, протестуя, замахал руками, и она поспешно продолжила:
- Это касается моего состояния. Только ты никому не говори, ладно? Даже Рону. Пусть думает, что я была в Больничном крыле.
Поттер свел брови на переносице.
- Мне это не нравится. Ты уверена, что не стоит сообщить Дамблдору?
- Не сейчас, Гарри. Я хочу сама во всем разобраться, понимаешь? Вдруг это банальная усталость? Я читала: такое бывает от перенапряжения.
- А если...
- Тогда я сама обращусь к директору. Только не вмешивайся.
Несколько долгих секунд Гарри топтался в замешательстве.
- Ладно, - наконец, нехотя согласился он. - Иди в свою библиотеку. Уверена, что не нужна компания?
- Уверена.
- Ну ладно. Увидимся в гостиной вечером.
И Гермиона ушла, оставив после себя ощущение легкого, но настойчивого страха и тоски. Странной, щемящей тоски, в которой ему предстояло пребывать весь вечер... Хотя он, конечно же, об этом еще не знал.
Внимание!
Для просмотра дальнейшего содержимого вам необходима регистрация.
Внимание!
Для просмотра дальнейшего содержимого вам необходима регистрация.
Внимание!
Для просмотра дальнейшего содержимого вам необходима регистрация.
Внимание!
Для просмотра дальнейшего содержимого вам необходима регистрация.
Внимание!
Для просмотра дальнейшего содержимого вам необходима регистрация.