─ Мне всегда было интересно, каково тебе быть вторым? ─ спрашивает Гарри, со скрипом раскачиваясь на проржавевших маггловских качелях.

В такие моменты Том думает, что у Поттера напрочь отсутствует воображение. Нет, серьезно, он вполне бы мог создать здесь свой собственный Хогвартс, на худой конец – Выручай-комнату, но нет: им обоим по прихоти избранного приходится торчать в местечке, до жути напоминающем Приват Драйв.

─ Вторым? Не понимаю, о чем ты.
Том брезгливо косится на облупленную краску, которая маленькими кусочками приклеивается к влажной поттеровской ладони.

Неожиданно Гарри ловко спрыгивает с качелей, и пыль из-под его ног, взметнувшись, оставляет на идеально выглаженных брюках Тома пепельные пятна.
─ Все ты понимаешь. После нашей встречи с дементором ты где оказался? Правильно, в реальном мире. А Волдеморт еще до тебя вернулся – это раз, ─ нараспев произносит Поттер, загибая палец на правой руке.
─ Этот Волдеморт – сумасшедший маньяк, не имеющий ничего общего со мной, ─ горделиво отвечает Том, вздергивая подбородок.

Гарри, хмыкнув, беспощадно продолжает:
─ А в реальности кем ты был, запамятовал? Мной, Том. И, опять же, ты был вторым в моем теле. Это два.

Солнечные лучи играют в его всклоченных волосах, и Том с удивлением отмечает, что когда-то у него были такие же. Нет, те же самые. Эта мысль почему-то согревает его больше, чем созданное сознанием невыносимого Поттера солнце.

─ Боюсь тебя разочаровать, но между мной и тобой не было ничего общего, кроме твоего тщедушного тельца, ─ презрительно тянет Том, чтобы вывести Гарри из себя.
Он поступает так не впервые, просто потому что ему нравится, насколько резко меняется небо в их вымышленном Суррее, когда Поттер злится. Да и вообще ему нравится, когда Поттер перестает смотреть на него со своей мерзкой нахальной ухмылочкой.

В этот раз Том ждет, как минимум, удара в челюсть, и заранее зажмуривается. Но через мгновения его уха достигает ребячий заливистый смех.

─ Ну и шуточки у тебя, Риддл!
Гарри сотрясается от смеха, и Тому кажется, что вместе с ним сотрясается и весь Суррей.

Вопросительный изгиб брови:
─ Я совершенно серьезен, Поттер.

«Нет, определенно, дурак. Наверняка все мозги еще в детстве Авадой выбило».

─ Эй, ─ обиженно одергивает его Гарри. ─ Гроза младенцев, ты сам мне их выбил, так что нечего теперь жаловаться.

Вот же…
─ Я этого не говорил, ─ медленно, почти по слогам отчеканивает Том.

Шрамоголовый беззаботно улыбается. Хам.
─ Я задал тебе вопрос, ─ угрожающе шипит Том, но на Поттера это не производит ровно никакого эффекта.
─ Так это был вопрос? ─ поддразнивает его Гарри и вдруг дотрагивается пальцами в кусочках краски до своего лба. А потом – до лба Тома. ─ Просто я тут главный, Риддл. И все твои мысли…
Том в ужасе отшатывается и почти падает, но Поттер рывком вытягивает его на себя, в последний момент зацепившись за ткань рубашки.
─ Убери от меня свои грязные руки!

Усмехнувшись, Гарри демонстрирует Тому пустые ладони, но остается все так же близко.
─ Теперь-то ты понял, что полностью зависишь от меня?

Том в бешенстве выплевывает ему в лицо:
─ Я в любой момент могу уйти отсюда, Поттер, и жить твоей жизнью, превращая ее в то, что захочу. Я, а не ты, жалкий, запертый в собственном сознании подросток!

─ У-у-у, как грубо, Том. Тогда объясни, почему же ты, всемогущий Риддл, запертый в чужом теле, все еще здесь?

Зло скрипнув зубами, Том предпочитает промолчать.

─ Ладно, забыли, ─ сам себе отвечает Гарри, махнув рукой.
Том в очередной раз удивляется его отходчивости.

─ Как тебе удается быть таким…спокойным? ─ неожиданно спрашивает он, уводя взгляд куда-то в сторону.
Поттер отвечает с деланым равнодушием:
─ Да я же насквозь тебя вижу, Риддл. Ты либо благородно убьешь свое альтер-эго, либо Дамблдор тебя раскусит и заставит сделать то же самое, только уже не так благородно.

Том замирает, напряженно разглядывая собственные ботинки.
─ А дальше? ─ голос его дрожит.
─ Дальше? Они найдут способ раз и навсегда вытащить тебя отсюда. Возможно, то, что осталось от твоей жалкой душонки, не выдержит этого, и ты, наконец, сдохнешь, оставив в покое меня и моих друзей. Как тебе план?
Поттер говорит это так беззлобно, что сначала Том не верит в его серьезность. Но, отрываясь от созерцания запыленной обуви, он сталкивается с холодным и не предвещающим ничего хорошего взглядом Гарри.

─ Ты же не серьезно.
Том встряхивает головой, чтобы сбросить с себя это страшное наваждение.
Поттер разводит руками: «решай сам».

─ Темный Лорд, а такой наивный, ─ насмешливо доносится с его стороны.
Гарри вытирает ладони о мешковатую майку, и Том инстинктивно морщится.

─ Я – не он.
─ В самом деле?

Темно-серые, будто свинцовые, облака наплывают на солнечный круг. Тени становятся узкими и вытянутыми, и над едва заметным силуэтом Тома вырастает черный поттеровский.

─ Я уже говорил… ─ мучительно выдавливает из себя Том. ─ Мне не нравится, что он делал. Мне отвратительны его воспоминания, Гарри.

Поттер резко вскидывает голову: Риддл никогда прежде не называл его по имени.
─ И ты хочешь, чтобы я тебе поверил? Из-за того, что тебе, как ты выразился, не нравится? ─ с издевкой переспрашивает он.

─ Нет, я хочу, чтобы… ─ Том запинается, но через пару секунд берет себя в руки и твердо заявляет: ─ Хочу, чтобы ты видел меня настоящего. Достаточно того, что все вокруг считают, будто я – это ты.

─ Это так важно для тебя? ─ легкомысленно интересуется Гарри. ─ Ты же сам уверял меня, что почти ничего не чувствуешь. Ах, да, кроме отвращения к его воспоминаниям, ─ с нажимом цитирует он самого Риддла.

─ А ты, оказывается, не такой уж и герой, Поттер, верно? ─ в ответ нападает на него Том. ─ Этому тебя Дамблдор научил: никакого милосердия к врагу? Ах, да, Дамблдор подбросил тебя к маггловским выродкам и каждый год в школе оставлял на произвол судьбы. Чему же он мог тебя научить? ─ ядовито произносит он.

Гарри, насупившись, молчит.

─ Твоя жизнь далеко не единожды висела на волоске, Поттер. А ему было плевать, ─ мрачно заканчивает Том, абсолютно уверенный в своей правоте.

Поттер садится на качели и, скрестив ноги, некоторое время о чем-то размышляет.
Том следит за ним исподлобья и думает, что мог бы позавидовать безмятежности, с которой Гарри разглядывает разрывающие дождевое облако лучи света.

─ Я понял, к чему ты клонишь, Риддл, ─ лениво потягиваясь, выдает Поттер, будто происходящее его совсем не касается. ─ Поверь, если Дамблдор решит убрать нас обоих – ты, наконец, будешь первым.

Том вздрагивает, когда холодная капля касается тыльной стороны ладони: в Суррее начинается дождь.