Сегодня мой день рождения. Мне исполнилось двадцать семь. И, казалось бы, в такой праздник нужно радоваться, а я не могу. С недавних пор моя жизнь приняла совершенно неожиданный оборот.

Какой?

Хм, я скоро умру.

И нет, я не больна.

Перспектива смерти многих привела бы в ужас. Это здоровая реакция обычного человека. Но я знала о том, что меня ждет, на протяжении десяти лет.За эти годы я научилась прятать негодование под маской ледяного спокойствия.

От судьбы не уйдешь.

Все эти годы я пыталась забыть, кто я, стремилась к другой, нормальной жизни. Как сказали бы мои друзья: жизни магглов. Мне почти удалось это, но время, как известно, нельзя обмануть. Я сознательно упустила из виду одну простую вещь: прятаться вечно нельзя. Прошлое, каким бы оно ни было, всегда даст о себе знать. Готов ты к этому или нет, какая разница?

Это все проклятая Трелони! Это она во всем виновата!

Кого я обманываю? Во мне говорят ярость, нежелание смириться с судьбой, принять очевидный факт.

Но вернемся на несколько лет назад. Чтобы понять, что происходит, нужно увидеть, с чего все началось. Ещё на третьем курсе явозненавидела Трелони, её совершенно нелепый вид, бредни о третьем глазе, манеру обращаться ко мне и желание каждый урок предсказывать Гарри страшную смерть.

Даже сейчас, спустя годы, воспоминания об этой чокнутой выводят меня из себя. Прорицания стали единственным предметом за все время моей учебы, от которого я с радостью отказалась.

Гарри и Рон часто подшучивали надо мной по этому поводу...

Гарри... Рон....

При мысли о друзьях на губах мгновенно появляется легкая улыбка. Но так же быстро исчезает, уступая место соленому вкусу скупых слез. Столько воспоминаний, столько мгновений утеряно навсегда. Как же мне их не хватает, моих дорогих мальчишек. Такое чувство, что прошло уже целое столетие.

После победы над Волдемортом я, Гермиона Грейнджер, одна из немногих выживших в битве, решила покинуть магический мир, чтобы хоть немного заглушить боль в сердце, чтобы ничто не напоминало мне о прошлой жизни. Сам факт того, что я еще дышу, был ужасен. Я потеряла всех, кого любила: родителей, Рона и Гарри, Фреда, Дамблдора, Сириуса...

Ничто больше не удерживало меня в магическом мире. А искать новую ниточку не хотелось.

Столько жизней пришлось принести в жертву ради общего дела. Столько боли пришлось вытерпеть во имя мира.

Я больше не могла этого выносить. Я стала тенью самой себя. Такое вот привидение среди живых людей.

Но я так и не смогла уйти. Я вернулась в Хогвартс, чтобы помочь восстановить замок. Реставрируя руины вместе с другими добровольцами и преподавателями, я заново переживала все моменты битвы. Я словно издевалась над собой, наказывала за то, что я выжила, а они — нет.

В одну из бесконечных ночей я решила покончить с этим, сбежав как можно дальше. Я оставила записку моей единственной подруге — Джинни Уизли. Нужно было объяснить свое решение и попросить не искать меня. Я писала, что мне нужен отдых, что необходимо на время отдалиться от волшебного мира и что я обязательно вернусь, когда буду готова.

Конечно, я лгала ей. Но выбора не было. Только оставить этот крохотный путь назад, зная, что я никогда им не воспользуюсь.

Той ночью я поднялась на самый верх Астрономической башни, чтобы в последний раз полюбоваться окрестностями школы. Как обычно прошла мимо класса прорицаний, не заострив на нем внимания. Выйдя на площадку, поёжившись от пронизывающего ветра, я села на перила, свесив ноги в пустоту, и стала наблюдать за небом. Даже свет звёзд на нём словно потускнел, мне казалось, они разделяли мою боль. Не знаю, сколько времени я просидела там, в холоде и темноте.

Хотелось рассмотреть в деталях все места, которые так полюбились за семь лет обучения, запомнить каждую черточку, каждую травинку. Озеро с его темными, почти черными водами и огромным монстром, обитающим где-то в глубине; огромную хижину Хагрида, куда мы так часто приходили просто попить чайку; Запретный лес...

И каждый раз любое место в Хогвартсе воскрешало в памяти моменты, связанные с Гарри и Роном.

Наши долгие беседы, шуточная борьба, словесные перепалки и эта кошмарная битва... Каждое воспоминание отзывалось невыносимой горечью.

Я полной грудью вдохнула ветер, трепавший волосы.

Тишина. Единственная вещь, которая была мне по душе.

Спускаясь с башни, я нос к носу столкнулась с этой знаменитой дамочкой, которую никогда не воспринимала всерьез. Увы и ах, это была именно она. Вид у горе-предсказательницы был какой-то непривычно-отстранённый, как будто она находилась не на лестничной площадке перед кабинетом, а где-то в ином измерении. Ее глаза за толстыми стеклами очков пристально следили за мной. Рукой она схватилась за мое плечо, сжимая его в стальной хватке.

— Вы в порядке, профессор? — мягко спросила я, подавляя раздражение.

Внезапно из ее груди вырвалось хриплое и прерывистое дыхание. Слова, произносимые с таким трудом, оглашали мой приговор:

Пройдет десять лет,

Когда последний из Пожирателей Смерти придет за тобой,

Последняя звездная ночь

Соединит ваши судьбы.

Все закончится,

И тогда воцарится мир.

Отдышавшись и прокашлявшись после речи, профессор (хотя профессор — это слишком громкий титул для нее) вновь стала обычной, какой привыкли видеть ее ученики. Пожилая женщина удивленно поинтересовалась, что это мы делаем вдвоем возле ее кабинета ночью. В качестве ответа я могла только продемонстрировать свое ложное безразличие. Так закончилась моя жизнь волшебницы.

Миновав школьные ворота, я решила на некоторое время вернуться домой, чтобы восстановить внутренние силы и понять, что же делать дальше. Во всяком случае, одно было очевидно: никаких старых знакомых в моей жизни быть не должно. Прошлое должно остаться в прошлом. Нужно перевернуть страницу и жить дальше. Попытаться жить.

Прошла неделя.

Мое состояние не особенно-то и улучшилось. День за днем, ночь за ночью я пребывала в некой полутьме, постоянно думая о прошлом, возвращаясь к деталям той страшной битвы. Мне казалось, что поступи я как-нибудь по-другому в тот момент или измени хоть что-нибудь, то могла бы спасти их обоих. Но все эти мысли ни к чему не приводили.

Иногда мой путь по квартире пролегал мимо огромного зеркала в прихожей. И девушка, которую я видела в отражении, не имела ничего общего с той, что была на фотографиях, висевших по бокам. Я похудела до ненормального состояния. Цвет лица пугал своей бледностью и ужасно контрастировал с синяками под глазами. Еще одно последствие бессонницы, ставшей моей верной подругой в последнее время. Мои волосы, когда-то волнистые и блестящие, потускнели и превратились в нечто, походившее на пучок соломы.

Но что меня больше всего поражало в этой новой девушке из отражения в зеркале, так это отсутствие огонька в глазах. Он просто погас. Там, где раньше искрилась жажда жизни, теперь был просто зрачок, чернеющий в поблекшей радужке.

Нужно было что-то менять. Без промедления. Остатки жизни во мне восстали против существующего положения вещей. За несколько минут я собралась в путь.

Куда ехать? Мне было все равно.

И я отправилась колесить по стране, не задерживаясь надолго ни тут, ни там, чтобы не привыкать к месту. Наконец, после семи лет скитаний, я остановилась в небольшой шотландской деревушке на берегу моря, среди отвесных скал.

Шотландия стала моей персональной ссылкой.

Здесь царило спокойствие. Скромные и дружелюбные жители знали друг друга в лицо. Очень редко сюда забредали туристы, разбавляя местный колорит, иногда они присоединялись к завсегдатаям паба, в который я устроилась работать официанткой.

Дни складывались в недели, недели в месяцы, а месяцы в годы. Три года я прожила в этом тихом и сонном месте.

Проснулась я, по обыкновению, поздно. Наскоро приняв душ, натянула старые джинсы и черную майку с логотипом нашего заведения. Моя смена начиналась в шесть, так что до работы оставалось еще три часа. Провести это время я решила в тишине, поэтому отправилась прогуляться к морю, чтобы насладиться видом волн, разбивающихся об острые края скал. Мои волосы трепал соленый ветер, он уносил все мысли прочь, позволяя на один короткий миг забыться.

Несколько секунд покоя — это все, что мне нужно.

Но умиротворение покинуло меня, стоило подумать, что сегодняшняя дата — мой очередной день рождения. Я успела забыть, что значит отмечать его. Или просто помнить.

Какая ирония! Так же, как и в прошлые годы, меня неотступно преследовали призраки прошлого, причиняя боль.

В этот момент какая-то точка на горизонте привлекла мое внимание. Она увеличивалась с поразительной быстротой, двигаясь в моем направлении.

Что бы это могло быть?

Внезапно я поняла, что это хищная птица, и не абы какая, а филин! Не слишком частое явление для маленькой деревушки. Он пролетел прямо надо мной, держа в когтях письмо. От этой картины меня парализовало. Как будто кто-то одним ударом вогнал мне нож в сердце.

Здесь был волшебник. Но как долго? Кто он? И главное: видел ли он меня?

Я в бегах уже долгие годы.

Почти десять лет я вынужден скитаться по свету, прячась от волшебного мира. Мира, который по праву является моим, к которому я принадлежу с самого рождения. Министерство устроило на меня самую настоящую охоту, натравив своих лучших авроров.

Целых десять лет каждый день моей жизни похож на предыдущий до зубовного скрежета. Я вынужден спасаться в позорном мире магглов, только бы меня не узнали и не приняли за волшебника.

Меня вообще лишили всех моих прав.

Я, Драко Малфой, чистокровный волшебник, последний пожиратель, вынужден жить, как помойная крыса. И все из-за этого проклятого трио. Двое уже мертвы. Осталась грязнокровка.

Долгие годы я представлял себе, как найду ее и испробую на ней самые изощренные пытки. Сама мысль о том, как я буду наслаждаться каждым ее криком, только распаляла мою ненависть. В конце концов, это она виновата в том, что все, во что я верил, было разрушено...

Битва началась ранним утром. Жестокая. Беспощадная. Дикая.

Я находился рядом с Лордом. По праву это место принадлежало моему отцу, и он сражался бы вместе с Господином, но несколько месяцев назад его приговорили к поцелую Дементора.

Прямо напротив — святой Поттер, оборванец Уизли, грязнокровка и жалкие остатки их отряда. На что они надеялись? Что смогут одержать победу? Да они выглядели просто жалко.

А потом началась бойня: со всех сторон, ослепляя, посыпались резкие вспышки света. Замертвопадали первые жертвы, пораженные непросительным заклятием. В воздухе витал запах крови, терпкий, вызывающий тошноту. Раньше я не знал, как пахнет кровь, не знал, что этот запах может проникать в голову, затуманивая разум. Но больше всего в той битве меня поразили лица сражающихся.

Одно дело сказать, что хочешь убить, и совсем другое — перейти к конкретным действиям. Это пугает. Но потом проходят секунды, минуты и даже часы, и ты привыкаешь убивать. Ты убиваешь, не думая. Входишь в ритм.

И в этот момент я заметил ее. Она не видела меня, не обращала внимания, поэтому была лёгкой мишенью. Я спокойно направил палочку в её сторону, намереваясь оборвать ещё одну жалкую жизнь смертельным заклятием. Зеленый луч разрезал пространство, но вдруг боковым зрением я заметил Уизли. Он мчался наперерез в попытке заслонить Грейнджер. Приняв на себя всю силу заклятия, его тело безжизненно рухнуло на пол. Прямо под ноги грязнокровке, оцепеневшей от ужаса. Я снова нацелил палочку, когда...

И ничего.

Я очнулся несколько часов спустя под грудой трупов. Я был жив. Не знаю, как и почему, но я был жив. Оглядевшись вокруг, я заметил их тела: Поттера и моего Лорда.

Неконтролируемая ярость затопила разум. Он убил его! Он его убил! Моего Лорда!

В течение нескольких дней я прятался в Запретном лесу. Мне необходимо было набраться сил и прийти в себя. Затем, применив заклинание изменения внешности, трансгрессировал в Косой переулок. А там на каждом углу и свободном участке стены уже были расклеены афиши с огромной колдографией Лорда и заголовком «Тиран повержен».

Я потерял все.

Бежать. Иного выхода у меня не было. Бежать, чтобы найти ее и убить, даже если это будет последнее, что я сделаю в этой жизни.

Однажды я отомщу, какой бы ни была цена.

Мне необходимо было попасть в Хогвартс и прикончить ее. На следующий день в Ежедневном пророке появилась заметка:

Таинственное исчезновение Гермионы Грейнджер.

Министерство направило все силы на ее поиски.


Вот как?! Эта гнусная грязнокровка сумела обвести меня вокруг пальца. Я пустился на ее поиски, будучи сам вне закона. Охотник и добыча одновременно. Добыча, которая гонится за своими воспоминаниями. Безумная гонка. Одна пытается убежать от боли, а другой — отдать честь глупой идеологии, которую сделал своей.

Париж, Берн, Вена, Будапешт, Москва...

Каждый раз авроры оказывались совсем близко. Я был вынужден удирать снова и снова. Страх и одиночество стали моими постоянными попутчиками. Месть — единственной причиной жить.

Но, несмотря ни на что, осталась еще одна необходимость: снова увидеть родную страну. Девять лет назад я покинул Англию. Хотелось вновь почувствовать родной запах и насладиться пейзажами моего детства. Хотя бы на одно мгновение...

И я вернулся, опять в новом обличии, к тому, что некогда было моим фамильным поместьем. Руины, вот что предстало моему взору. Ворота проржавели, сорняки и колючий кустарник заполонили парк, превратив его в подобие джунглей. Окна все разбиты, стены в трещинах и кое-где обвалились. Кошмар. Я сам создал этот кошмар. И вид семейного поместья каждым дюймом отражал мое теперешнее состояние.

Основным объектом моей ненависти до сих пор оставалась грязнокровка. Однако я вновь почувствовал отвращение к тому, что мучило меня изнутри.

Хотел ли я продолжать жить в этом безумии?

Я — Малфой. У меня нет выбора.

Долг чести превыше всего. Мои предки, мой отец, мой Лорд настойчиво требовали ее крови. Испытывая отвращение, я направился к Лютному переулку. Он больше не походил на тот Лютный переулок, что я видел, будучи учеником Хогвартса. Почти пустой, большинство магазинчиков закрыто.

Порывистый ветер играл с газетными страницами, бросая их мне в лицо. Заголовок одной из них гласил:

Годовщина Победы над Волдемортом.

Я прочел несколько строк:

"Вчера Министерство Магии во время Девятой церемонии Свободы почтило память героев и их друзей, вспоминая о героической смерти тех, кто отдал свои жизни во имя мира. Министр так же напомнил, что за любую информацию о местонахождении Мисс Грейнджер положено вознаграждение..."

Я задумался.Грейнджер все еще жива и неуловима...

С одной стороны, это радовало. С другой, не могло не напомнить о моем положении. Я прекрасно понимал, что многое изменилось и что имя моего Лорда, который творил великие делапрямо на моих глазах, больше не вселяет ужас в сердца людей. Какой позор...

В этот миг раздалось эхо трансгрессии. Мелькнула мысль: «Авроры». Мне нельзя было попадаться им на глаза, поэтому, в очередной раз сменив внешность, я скрылся.

Дальнейший мой путь пролегал в пределах страны. Я прибыл в Шотландию. Здесь не было волшебников, поэтому я спокойно шел вдоль побережья.

Вскоре перед моим взором предстала маленькая затерянная маггловская деревушка. Не знаю почему, но я зашел в местный паб. И там, в этом Богом забытом месте, я увидел ее...

Узнал сразу же.

Она слегка изменилась. Такая же красивая, несмотря на то, что грязнокровка. И всё-таки что-то отличало ее от прежней Грейнджер.Я не могпонять, что именно, но она была другая.

Она подошла:

— Добрый вечер! Что желаете?

«Убить тебя!»

— Двойной виски.

— Сейчас принесу, — улыбка на её губах была вымученной.

Это была она и не она одновременно. Сидя за своим столиком, в стороне от общей суеты, я мог наблюдать за ней, выпивая стакан за стаканом. В пабе в этот день я остался допоздна, пока все остальные не ушли. И я хотел убить ее прямо сейчас, без промедления.

Нет, я ждал слишком долго, чтобы просто ее прикончить. Нужно что-то более зрелищное. Я продолжил за ней наблюдать, когда вдруг мне в голову пришла отличная идея. Впервые за десять лет мои губы тронула легкая улыбка. Я нашел решение!

Прошло несколько дней. Сценарий наших встреч не менялся.

— Добрый вечер. Что желаете?

— Двойной виски.

— Одну минуту.

Как и в предыдущие вечера Грейнджер подчинилась. У неё никогда не было подозрений на мой счёт. Для нее я был простым посетителем.

— Прошу Вас.

— Спасибо, — сказал я и решил начать разговор. — Здесь не слишком людно сегодня. — Как и всегда...

Она замолчала, внимательно глядя мне в глаза.

— Какие-то проблемы? — прервал я ее молчание.

— Нет, мне просто показалось...

— Что?

— Ваши глаза. Мне показалось, что они изменили цвет.

Охота была снова открыта.

— Наверное, это из-за освещения.

— Да, вы правы.

Она ушла за стойку заметно взволнованная.

Этот вечер решающий. Сегодня все должно закончиться. Но перед этим я хочу слегка позабавиться.

Я мыла стаканы, а мысли между тем вертелись вокруг странного посетителя. Его глаза, карие поначалу, казалось, на секунду приобрели серо-голубой металлический цвет. За всю жизнь я встречала только двух человек с подобным цветом глаз: Люциуса Малфоя и Драко. Оба уже мертвы.

Но именно о них я первым делом и подумала. Ну почему это должно было случиться именно сегодня? Неужели...? Нет, я схожу с ума в каждый день рождения. Все эти годы я старательно убеждала себя, что прошлое осталось в прошлом, что все страхи позади. Но в глубине души прекрасно понимала — это ложь. И до самой своей смерти я буду снова и снова мысленно возвращаться к той страшной битве, что бы ни делала, где бы ни находилась. Краем глаза заметив, что молодой человек уже осушил свой бокал, я направилась к нему.

— Еще желаете?

— Да. Но раз уж мы одни, возьмите второй и выпейте со мной.

С тех пор как я здесь работаю, первый раз клиент предлагает выпить с ним за компанию. Завсегдатаи паба никогда ничего подобного себе не позволяли. Замечание с моей стороны не возымело нужного действия:

— Это очень любезно с вашей стороны, но нет.


* * *
Почему она сопротивляется? Чем дольше я за ней наблюдаю, тем больше замечаю, что в ней есть какая-то неуловимая черта, которая отличает ее от других. Игры в кошки-мышки начали меня утомлять. Я хочу только одного: покончить с ней. И сам факт того, что я никак не могу ее подвести к тому, что мне нужно, начал крайне раздражать.

— Это мы еще посмотрим, Грейнджер. Не упрямься.

— ...


* * *
Этот тон. Эта манера произносить мое имя с таким презрением. Невозможно... Однако... Мое сердце пропустило удар. Я сомневалась и в то же время в глубине души уже знала ответ, просто боялась в это поверить. Резко развернулась, я посмотрела ему прямо в глаза, не выказывая при этом никаких эмоций.

— Кто вы?

— А ты не догадываешься?

В один миг вся боль, запрятанная мной на самое дно души за долгие годы смирения, захлестнула меня.

— Нет, это невозможно.

— Но ведь ты в это веришь...Грязнокровка.


* * *
В этот момент я вынул палочку и вернул себе свой облик.

— Малфой! — воскликнула она. Ни одна черточка на ее лице не дрогнула. Удивление выдавал только голос, ставший выше на пару октав.

— Да. Я, наконец, могу покончить с тобой. И твои дружки мне больше не смогут помешать.

Она сохраняла невозмутимость и просто сказала:

— Я знаю.

Это было странно. Она выглядела такой спокойной, будто всегда знала, что этот миг настанет. Словно она готовилась к нему. Впервые за десять лет я потерял привычное хладнокровие. Что она хотела этим сказать?

— Ты меня разочаровала, Грейнджер: ни страха, ни слез, ни истерики.

— А зачем? Я давно знала, что этот день наступит. Она произнесла эти слова так, словно ее смерть — явление обыденное и нормальное, как гроза в середине июля. Подобное откровение меня заинтриговало. Но я должен был ее убить.

Небрежный взмах палочки, и двери накрепко закрыты. Я поворачиваюсь к Грейнджер и направляю на нее палочку. Все происходит как в замедленной съемке. И тут случилось нечто странное. Я случайно встретился с ней взглядом. И пропал.

В этот миг все стало ясно. Эта маленькая деталь в ней, которую я никак не мог разгадать, отличие нынешней Гермионы от той, что я знал в школе, — это жажда жизни, она исчезла. Огонек, выделявший ее из толпы, угас. Моя рука опустилась, палочка с глухим стуком упала на пол. Я приблизился к ней и внезапно поцеловал. Почему? В данный момент это не имело значения. К моему большому удивлению, она ответила на этот поцелуй с яростным отчаянием.


* * *
Не раздумывая, мы срывали одежду друг с друга. Соприкосновения обнаженных тел дарили иллюзию искупления. Эти ощущения горячили кровь, вынуждая делиться накопившейся за столько лет болью: такая разная, она объединила нас в этот миг. В первый раз кто-то понимал меня и разделял эту боль. Это мог сделать только человек, который, так же как и я, потерял все в этом мире. Почему мне так жизненно необходимо ощутить его прикосновения? Почему каждая его ласка отзывается дрожью в моем теле и заставляет стонать от наслаждения? Он же всегда был моим врагом. Он даже пытался убить меня во время этой чертовой битвы, когда Рон принес себя в жертву ради моего спасения. И все же я отдавалась этому жестокому человеку с холодной внешностью, чьи убеждения приводили меня в ужас.

Я нуждалась в этом. Перед смертью мне хотелось прочувствовать жизнь в последний раз. Да, я знала, что мне придется умереть. По-другому быть не могло. Это же Малфой. Для него значение имеет только честь, чего бы она ни стоила. Малфои не принимают в расчет чувства, честь превыше всего.

А потом слова пророчества всплыли в памяти. Один-единственный раз Трелони все же оказалась права. Все закончится этим вечером, и, наконец, воцарится мир. Я чувствовала опьяняющий жар его тела. Я никогда не испытывала ничего подобного. Два стона наслаждения разорвали ночную тишину. Странная смесь боли и счастья. И его слова, которые он прошептал мне прямо в ухо:

— Я люблю тебя.


* * *
Я пришел, чтобы убить ее. Но осознал, что моя ненависть была оборотной стороной любви. Такой странной извращенной любви. К сожалению, я осознал это только сейчас, когда уже было слишком поздно. Я потерял все в этой жизни: родителей, Лорда, свободу. Она спасла меня, она стала моей целью, моим смыслом жизни. Все эти годы я жил только мыслью о ее смерти. Но теперь, когда, казалось бы, мне осталось совсем чуть-чуть, протяни руку и цель будет достигнута, я понял, что не могу этого сделать, не смогу лишить себя смысла жизни. Эта девушка нужна мне, нужна больше, чем кто бы то ни было. Я не смогу без нее.

Я сказал ей это так естественно, как будто не было в мире более очевидной вещи. Как будто это был обычный обмен нежностями у любящей пары. Но это же не про нас.

Я положил голову ей на грудь. Она принялась перебирать мои волосы. Столько нежности, столько мягкости было в этом жесте. Я не могу, я не должен ее потерять. Она вернула меня к жизни. Она прогнала моих демонов и мои кошмары.

Вдруг она поднялась, ничего не сказав, и начала одеваться. Я последовал ее примеру. Подошел к ней, но она отвернулась. Тогда я приблизился вплотную и положил руки ей на живот, прижавшись всем телом к ней и коснувшись щекой ее лица. Волшебное мгновение, когда все слова излишни. Я не ждал, что она ответит мне. Я даже не хотел этого. Она высвободилась из моих объятий, сделала несколько шагов и подняла палочку. На одну секунду, всего лишь на одну секунду я поверил, что она воспользуется ей против меня. Что все это было уловкой, чтобы устранить меня. Но нет. Она протянула мне палочку и добавила:

— Сделай это быстро.

Я не мог поверить своим ушам.

— Что?

— Сделай это быстро, — повторила она.

— Теперь это не имеет смысла.

Я хотел заключить ее в объятия, но она отстранилась.

— Драко.

Услышать свое имя из ее уст — ничего нежнее на этом свете и быть не могло. Она повторила попытку.

— Ты и я, мы оба знаем, что ты должен это сделать.

— Но...

Она приложила палец к моим губам, заставив замолчать. Как бы ни было больно это осознавать, но она права. Глядя мне в глаза, Гермиона добавила:

— Иначе ты больше никогда не будешь человеком, которого я полюбила и который вернул меня к жизни.

Это признание перевернуло мою душу. Она меня любит. Но почему? Как? За что? Я не находил ответов на свои вопросы. В этот момент я заметил, что свет в ее глазах, жажда жизни, она вернулась. Она вновь стала той Гермионой Грейнджер, которую я всегда знал.


* * *
Я еще раз поцеловала его. Последний раз. Палочка перешла в его ладонь. Я была влюблена и счастлива. Я, наконец, примирилась с собой.


* * *
Она с трудом прервала поцелуй и улыбнулась мне. О Боже, какая же она красивая. По ее щеке скатилась одинокая слезинка. Гермиона была похожа на ангела. Больше мы не проронили ни слова.

Само действие длилось меньше секунды. Но для меня прошла целая вечность. Она медленно упала на пол. Я не слышал ничего вокруг, потому что моя жизнь остановилась вместе с ее последним вздохом.

Я сел рядом с бездыханным телом и положил ее голову себе на колени. Я плакал. Да, первый раз в жизни я действительно плакал. Я убил единственную девушку, которую когда-либо любил. По иронии судьбы я вспомнил, как именно представлял себе эту сцену, какие изощренные пытки собирался испробовать на ней.

Вчера утром я отправил филина в Министерство Магии с сообщением о местонахождении Гермионы Грейнджер. Я добавил, что делаю это не ради вознаграждения, а исключительно из соображений чести и достоинства. Они должны были найти героиню войны мертвой с запиской в кармане. План мести был идеален. Я отомстил бы за свою честь, за своего Лорда.

Но все это не имело больше никакого смысла. Решение пришло за доли секунды: ее убийца заслуживает смерти.

Я заслуживаю смерти.

Я сжег записку, которую собирался положить ей в карман и в этот момент услышал стук в дверь. Конечно, это авроры министерства примчались за героиней войны. Никогда они не узнают, что здесь произошло. Последний трагический акт битвы между добром и злом. Я медленно коснулся ее губ в последний раз и...

Когда авроры ворвались в паб, они обнаружили два безжизненных тела: Гермионы Грейнджер и Драко Малфоя.

Странная картина: последнего из пожирателей смерти и последнюю выжившую из Ордена Феникса объединила смерть.

Газеты не стали делать из этого сенсацию. Каждый остался при своем мнении.

Пророчество, которого никто не знал, сбылось. И, наконец, воцарился мир.