Очень важно говорить о своих чувствах тому, кого любишь, потому что никогда не знаешь, когда их можно потерять, или когда они потеряют тебя.
Холм одного дерева


— Я всегда знал, что отец не любил мать. Так же, как и я. Да и она нас никогда не любила, для нее на первом месте были деньги. Иногда мне казалось, что мы с отцом ей нужны для массовки.
— Я тебя понимаю, — девушка сжала руку сидящего рядом парня. — Ты знал, что наши родители любят друг друга?
— Знал, что отец любит кого-то, но кто она, даже не догадывался. А ты?
— Случайно узнала, — девушка достала что-то из кармана мантии. — Когда нашла это письмо в старой «Истории Хогвартса». Прочитай…

A hundred days had made me older
Since the last time that I saw your pretty face
A thousand lies have made me colder
And I don’t think I can look at this the same
But all the miles that separate
Disappear now when I'm dreamin' of your face

«...Прежде чем они меня забрали, у нас с тобой было несколько дней для счастья. Спасибо, что спасла меня. Но что теперь будет с тобой за то, что ты укрывала Пожирателя смерти?
Раньше меж нами была стена, из непонимания и предрассудков, а теперь между нами сотни километров и наше прошлое. Будет ли у нас в будущем надежда на встречу? Захочешь ли ты этой встречи? Ведь кем я буду после того, как меня выпустят из Азкабана? Осуждённый за ошибки молодости парень без галеона в кармане, крыши над головой и планов на завтра. А ты будешь знаменитой ведьмой, Героиней Войны с Орденом Мерлина и, возможно, с мужем и детьми.
Я прошу тебя не ждать меня ни дня. Я хочу сохранить в памяти только твое улыбающееся лицо. Улыбку, ради которой я должен выжить. Засыпая в пустой камере, я вспоминаю о том, как ты смеялась над тем, что я не могу приготовить себе завтрак, и над тем, как я испугался телевизора. Но даже эти воспоминания не дают мне возможности согреться.
Мне страшно представить, что стало с тобой после того, как меня забрали. Я знаю, что ты сильная, но сможешь ли ты выбраться из той ситуации, в которой оказалась из-за меня? Мне кажется, что я никогда не смогу понять, почему ты дала мне второй шанс.
— Почему ты спасла меня? — спросил тебя я, как только мы аппарировали к тебе домой.
— Я не спасала тебя, — пожала плечами ты. — Я просто дала тебе шанс несколько дней насладиться жизнью.
— Не понимаю, — удивленно сказал я, осматривая комнату, в которой мы оказались.
— Прежде всего, ты человек, — ответила тогда ты дрожащим голосом. — Ты тоже заслуживаешь несколько счастливых воспоминаний.
— Неужели ты думаешь, что мои счастливые воспоминания будут связаны… с тобой? — скривившись, спросил я, а ты в ответ рассмеялась.
— А кто сделает тебя счастливым, кроме меня? — отсмеявшись, спросила ты.
— Думаешь, не найду такого человека? — нахмурился я.
— Я бы поспорила с тобой насчет этого, но боюсь, что у тебя нет времени, — усмехнувшись, ответила ты и, повернувшись ко мне спиной, ушла.
А я так и остался стоять посреди комнаты, не зная, что мне делать и как быть дальше.

I'm here without you baby
But you're still on my lonely mind
I think about you baby
And I dream about you all the time
I'm here without you baby
But you're still with me in my dreams
And tonight, there's only you and me.

Я знаю, что во сне мы непременно встретимся, ты мне улыбнешься, коснешься рукой моей щеки, и я проснусь. И если бы ты только знала, как мне хочется, чтобы мой сон длился немного дольше…
Вчера мне приснилось, что мы только вдвоем. Ты улыбалась мне так искренне и нежно, что мое сердце замирало от волнения. Ты говорила со мной и крепко к себе прижимала. Ты тоже не можешь меня отпустить. Я ведь прав?
За несколько дней я привязался к тебе невероятно сильно, нас связало какой-то магией. Так ведь не бывает? Вот уже несколько дней я здесь без тебя, но не было ни секунды, чтобы я не думал о том, как ты изменила меня за эти несколько дней.
Кто бы что ни говорил, но переродиться за несколько дней возможно. Мы с тобой тому доказательство. Я не собирался меняться из-за тебя, я всегда верил, что меня не сломать, но ты во мне что-то изменила. Ты просто разрушила во мне что-то за эти несколько дней. И я стал лучше.
— Значит, ты забрала меня к себе, чтобы перевоспитать? — ухмыляясь, спросил я, пока ты готовила завтрак.
— Нет, конечно, — возмутилась ты. — И в планах не было.
— Что тобой двигало в тот момент, когда ты аппарировала со мной от Авроров?
— Называй это гриффиндорским порывом, — нахмурившись, сказала ты. — Я и сама не знаю, зачем это сделала.
— Жалость? — с отвращением спросил я, смотря тебе в спину.
— Нет, конечно, — недовольно ответила ты и поставила передо мной тарелку с яичницей и беконом. — Ты последний человек, к которому я буду испытывать жалость, — и немного помолчав, добавила: — Да и вообще какие-то чувства.
Но сейчас я здесь без тебя, и единственное, что мне осталось, — это воспоминания о том, как ты меня обнимала перед сном и говорила о том, что ненавидишь меня.
Помнишь? Никаких чувств.

The miles just keep rollin'
As the people leave their way to say hello
I hear this life is overrated
but I hope that it gets better as we go.

— Знаешь, ведь завтра может быть лучше, чем сегодня, — как-то перед сном сказала ты, расстилая постель.
— Сколько наивности, — недовольно пробурчал я, внимательно следя за каждым твоим движением.
— Думай, как хочешь, — пожала плечами ты. — А я верю, что завтра изменит мою жизнь.
— Тебе не кажется, что твою жизнь изменил один опрометчивый поступок?
— Позволить тебе спать со мной в одной постели? — ложась на свою половину, спросила ты.
— Нет, — отрицательно качая головой, ответил я. — Это разумное решение, а вот укрывать меня от Аврората — не очень.
— Тогда сделай так, чтобы я не пожалела о своем решении, — сказала ты, поворачиваясь ко мне спиной.
— О каком именно? — пытаясь скрыть улыбку, спросил я.
— Обо всех, — гневно прошипела ты, поворачиваясь ко мне лицом, и я не смог сдержать улыбки. — Если тебе что-то не нравится, можешь идти на диван в гостиную.
— Ладно, спи, — милостиво разрешил я. — Возможно, завтра будет лучше.
Но ни ты, ни я в это не верили. Зря, наверное? У нас было несколько дней, а сейчас мне кажется, что только несколько часов. Не думал, что скажу это, но минуты без тебя тянутся, как века.
И я никогда не забуду, что в нашу последнюю ночь я позволил себе обнять тебя. Прижимаясь к моей груди, ты сказала, что ненавидишь меня, и я ответил, что я тоже ненавижу тебя. Врали ли мы с тобой в тот момент? Мне кажется, что это объятие намного интимнее секса.

I'm here without you baby
But you're still on my lonely mind
I think about you baby
And I dream about you all the time
I'm here without you baby
But you're still with me in my dreams
And tonight girl, there's only you and me.

Я не знаю, как так вышло, но ты занимаешь все мои мысли. «Это ненормально!» — сказал бы я еще месяц назад, но сейчас это кажется таким же обычным делом, как просыпаться по утрам. Ты своим типичным гриффиндорским порывом хотела спасти меня от саморазрушения и показать мне мир таким, каким я никогда его не видел, и, наверное, не увидел бы. Ты не преследовала никаких целей, а просто решила, что будет правильно подарить мне несколько дней счастья.
Всего лишь несколько дней заставили меня забыть о том, кто ты и кто я, и почему между нами всегда была нерушимая стена. Казалось, что идти рядом с тобой в маггловский магазин и высказывать свое недовольство насчет того, что я одет, как маггл, и должен сам покупать себе продукты, было правильным, и не буду отрицать — забавным.
— Я похож на маггла, — осматривая себя в зеркале, сказал я, брезгливо поморщившись.
— Я не могу оставить тебя одного дома, — закатывая глаза, ответила ты. — Ты же, как ребенок во взрослом мире!
— Но это не дает тебе права заставлять меня надевать маггловскую одежду!
— Хватит капризничать, — повышая голос, сказала ты. — Ты не можешь пойти в мантии.
— Но почему я не могу надеть что-то приличное?
— Выбирай: либо поход в магазин со мной, либо поход с Аврорами в Азкабан.
— Прекрасная перспектива, — растягивая губы в широкой ухмылке, ответил я. — Но, выбирая между тобой и Азкабаном, я все-таки выберу тебя.
— Для меня это такая честь, — растягивая слова совсем как я, ответила ты и, взяв меня за руку, потащила из дома.

Everything I know
And anywhere I go
it gets hard but it won’t take away my love
And when the last one falls
When it’s all said and done
It get hard but it won’t take away my love

Утром в «Пророке» я прочитал, что тебя будут судить за то, что ты скрывала Пожирателя Смерти. Рита Скитер предполагала, что вероятней всего, я держал тебя под Империо, но ведь все было как раз наоборот. Ты была моим Империо…
Ты же знаешь, я никогда не совершал благородных поступков, но ради тебя я сделаю это. Только не спрашивай, почему. Я и сам не уверен, почему поступаю так. Может быть, мне просто не понравилась статья о том, что Героиня Войны прятала Пожирателя Смерти, а может быть, мне просто нравишься ты. Сейчас мне кажется, что ты нравилась мне всегда. Просто я не понимал этого или просто не хотел признавать.
Я знаю, что перед слушанием ты просила встречи со мной, но тебе не позволили. Я помню страх и удивление в тот момент, когда я признал свою вину и сказал, что держал тебя под Империо. Я видел в твоих широко распахнутых глазах страх за меня. А потом ты кричала, что я не виноват, что я просто защищаю тебя. Впервые тебе никто не поверил. Судья попросил тебя соблюдать тишину или покинуть Визенгамот. Я видел, как ты сжала кулаки, — наверное, останутся следы от ногтей — и с невозмутимым видом села на свое место.
После суда мне позволили только одну встречу с кем-то из близких. Тебя не было в этом списке, и я попросил встречи с мамой. Я не знаю, зачем тебе все это рассказываю. Но когда я ее увидел, мое сердце сжалось в тугой комок: мама выглядела уставшей и постаревшей. Она обнимала меня, как маленького, и плакала, плакала, плакала. Я и сам еле сдерживал себя. Наша встреча длилась всего лишь несколько минут, но они пронеслись, как один миг. Казалось, что нам с мамой так много нужно сказать друг другу, а мы вместо этого стояли друг напротив друга, и она плакала, а я молчал.
Мне дали семь лет. Меня приговорили к семи годам без тебя. За семь дней счастья я должен заплатить семью годами одиночества. Ты только обещай не ждать меня. Слышишь? Просто не ждать меня. Я того не стою, и ты прекрасно это знаешь. Тебе подарили семь лет на то, чтобы забыть меня. Ты должна. И я прошу тебя — воспользуйся этим шансом.
В наше последнее совместное утро я решил, что как бы не сложилась наша жизнь в дальнейшем, наши несколько дней вместе я сохраню в своей памяти навсегда.
Запомни: никто и никогда не отнимет у меня эти воспоминания.

I'm here without you baby
But you're still on my lonely mind
I think about you baby
And I dream about you all the time
I'm here without you baby
But you're still with me in my dreams
And tonight girl, there's only you and me.

Все эти семь лет я только и жил мыслями о тебе. Знаешь, если бы у меня была возможность вернуться в прошлое, я бы ничего не исправлял, а все так же прожил эти семь дней и заплатил за них семью годами без тебя.
О том, как ты и что с тобой, я читал в «Пророке», и я был рад каждой твоей победе, каждой твоей улыбке. Знаешь, прочитав о твоей помолвке, я сначала был очень зол за то, что ты не смогла дождаться меня, а потом вспомнил, что именно я просил тебя не ждать.
Сегодня ты родила дочь, и я надеюсь, что у нее будут твои теплые глаза и твое честное сердце. Год назад я стал женатым человеком, и скоро стану отцом. Все так, как и должно было случиться. Правда ведь?
Мы с тобой не виделись более семи лет, и вероятней всего, не увидимся еще столько же, а может быть, вообще никогда. Но я хочу, чтобы ты знала, что, несмотря на то, что тебя обнимаю не я и засыпаешь ты без меня, я всегда буду рядом… буду любить тебя.

Драко Люциус Малфой,
11 марта 2006 года»


— Они встретились только спустя девятнадцать лет, — вытирая слезы, сказала Роза. — Они потратили столько времени!
— Как думаешь, если бы не ультиматум твоего отца, они были бы вместе? — неуверенно спросил Скорпиус.
— Думаю, что да, — кивнула девушка. — Отец сказал, что если она встретится с твоим отцом, то она никогда не увидит меня.
— Почему она не сбежала с тобой?
— Мама не знала, нужна ли еще твоему отцу. Да еще и с ребенком заклятого врага.
— Ему было все равно, ведь ты часть его любимой женщины.
— Как думаешь, они вернутся? — с надеждой спросила Роза.
— Не знаю, — пожал плечами Скорпиус. — Они слишком долго ждали новых счастливых дней для себя.
— Моя мать сбежала с другим мужчиной в день моего совершеннолетия, — улыбаясь, протянула Роза.
— Они и так слишком долго ждали этого дня, — обнимая ее, сказал Скорпиус и повел ее обратно к гостям.