— Что-нибудь еще, Ваша Милость?

— Нет, спасибо, Джек. Можете идти.

Когда за поджарым, бледнокожим и сероглазым для полного комплекта слугой закрылись двери в два человеческих роста, Гермиона продолжила допро… Разговор.

— Как это понимать?

Драко Малфой хрустнул домашним печеньем. Отпил немного из чашки с родным гербом на боку, в котором было что-то, казавшееся Гермионе смутно знакомым, если припомнить учебу в магловской школе до Хогвартса… Нет, вряд ли.

— Грейнджер, ты хотела что-то к чаю помимо печенек?

Он издевался над ней. Мерзкий, отвратительный, грязный тара!.. Хм. Сын пожирателя смерти и пожиратель, который не хотел свыкнуться с мыслью о том, что проиграл. Гермиона выдохнула, стараясь улыбаться по-прежнему культурно.

— Малфой, ты понял, о чем я тебя спросила. Кто этот человек, похожий на твоего отца, тебя и множество портретов на стенах? Я уж молчу о шофере, экономке, десяти горничных, поваре, дворецком и целой толпе садовников с фамильными чертами. Ну? Где ты прячешь настоящих слуг?

— Ты о ком?

Спокойно. У нее есть полномочия. Она из отдела Министерства, регулирующего популяции волшебных существ, а он сторона, потерпевшая поражение. Сокрушительное! И если Драко Малфой откажется сказать правду, неприятности ему с матерью обеспечены, уж она-то позаботится об этом, будьте покойны…

— Где эльфы, которые следят за домом и садом? Очень советую не лгать.

Малфой поставил чашку на блюдце, хмыкнул, посмотрел на вазочку с печеньем, дожевал свою порцию, лениво, даже как будто с оттяжечкой потянулся за добавкой… Гермиона не успела ничего сделать. До того быстро он скрутил ее веревками, наколдовав их невербально. И без палочки!


— Ты представляешь? Двум третям дал вольную, а треть, которая быть свободной категорически отказалась, продал и деньги перечислил Мунго. На благотворительность. Вот справка.

Гарри кивнул, доедая мороженое в магловском кафе
. Гермиона улыбнулась. Врать лучшему другу было гадко, но… Ей дали непреложный обет, она — тоже. Разговор недельной давности, который у нее состоятся с Драко Малфоем, перевернул всю ее жизнь. Как он сказал тогда о домовиках, беря еще одну печенюшку из вазы?

— А у нас их никогда и не было. Только человеческая прислуга из наших же, деревенских. А сходство, Грейнджер… Местным крестьянкам всегда нравились Малфои. Очень взаимно.

Гермиона помнила, как возмутилась. Как обозвала его феодалом, застрявшим в прошлом. Как он шутливо поклонился в ответ. Помнила она и то, что решила уточнить у него пару моментов…

— А как же Добби?

Малфой фыркнул в чашку с гербом, который Гермиона точно проходила в начальной школе. Теперь она вспомнила: тогда ее класс рисовал карту соединенного Королевства с эмблемами дворянских семей, которые заседают в палате лордов. Магловской, разумеется.

— Мы унаследовали этого домового эльфа от дальних родственников. Он тосковал по умершей хозяйке, не хотел у нас жить и работать. В знак протеста крайне редко стирал свою наволочку, амбре было, доложу я тебе, когда он все-таки мог соизволить и снисходил до стирки… Но и одежду не принимал, чтобы покинуть наш дом. А когда все-таки свалил к всеобщей радости, как ты думаешь, кто ему позволил потом на раз сюда просочиться, чтобы вызволить тебя с дружками? Знаешь, мы не прожили бы столько веков, если каждый, кому не нравились Малфои, к нам запросто мог ввалиться с помощью домовика, а потом точно так же удрать.

— Значит…

— Да. В тот раз был временно открыт доступ в главное здание манора.

— Это сделал твой отец?

— Нет, я. У него просто не выдержало бы сердце, Грейнджер.

— Почему?

Нет, она помнила, что Люциус Малфой выглядел неважно. А вот по какой причине, узнала только сейчас. Гермиона съела еще ложку мороженого, улыбаясь Гарри и подсказывая ему, чем порадовать Джинни на Валентинов день, который не за горами. В памяти крутился разговор с Малфоем. И его улыбка. Грустная, серьезная… Триумфальная?

— Его силы тогда были на пределе, качественные маскирующие чары и заклинания, хорошо рассеивающие внимание, — магия энергозатратная, а у нас в деревнях много маглов, сама понимаешь. Они все могли погибнуть, узнай кто, вот мой отец и поколдовал соответствующим образом.

Гермиона помнила, как ее поразило такое откровение. И поняла, что вовсе не случайно, не вдруг магловское население Уилтшира почти не пострадало во время Второй магической. Но магия такой силы, о какой рассказал ей Драко Малфой…

— Как твой отец мог отважиться на такое? Это же очень болезненно для того, кто колдует таким образом.

Она помнила, как ее собеседник улыбнулся шире и хрустнул еще одной печенькой.

— Это наши люди, Грейнджер. Поступить иначе он просто не мог. Нельзя жить на земле больше тысячелетия и наплевательски относиться к тем, кто на ней работает, если хочешь получить свое «долго и счастливо».

Гемиона помнила, как рассмеялась. Как напряжение стало уходить. Драко Малфой знал магловские сказки. Драко Малфой предложил ей еще печенья. Драко Малфой сказал, что будет рад, если она навестит его снова. И ей… Ей было приятно такое внимание.

— Слушай, Гермиона, а кому он продал-то своих домовиков? Ну, тех, которые отказались принять одежду?

Она сделала большие глаза и очень-очень честно вздохнула. Эту часть они с Дра… Хм, с Малфоем придумали совместно.

— Ты не поверишь, Гарри. Им же самим. Своим домовым эльфам, предварительно дав им в руки по мешочку денег!